Текст книги "Нано (СИ)"
Автор книги: chromewitch
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
Ты и не думал спрашивать о технологиях. Любые посторонние проблемы отодвинулись на второй план, едва только дело коснулось тебя лично.
– И он не... вскрыл это? – спрашиваешь ты.
– Разве я помчался вербовать новую Восьмерку, как только о ней узнал? – спрашивает Гектор в ответ. – Я какое-то время работал рядом с ним, так что скажу за покойного: ты смог исчезнуть, и я уважаю это... То есть, Доминик бы уважал. Я нет, как видишь.
«И ты не хочешь выдавать корпорации нового шпиона, оставшись без обожаемого начальства», добавляешь ты про себя.
– Так, это просто обида? Весь твой крестовый поход против корпорации.
Он совсем не чует угрозы в твоих словах.
– Для крестового похода у меня маловато крестоносцев, – отвечает он, продолжая ковырять торт. – Разве что ты. И обида – это глупое слово. Люди пропали, Вик. Люди, которых я знал. Я не могу это игнорировать, так что если я вижу шанс пнуть «Эккарт» – я использую его.
Упоминания крестов наводит тебя на еще одну оглушающую мысль: Гектор не союзник тебе, если вдруг выяснится, что это Крест стоит за убийствами. Триада или корпы – тогда да, Гектор приложит все усилия, чтобы вывести их на чистую воду. Но если виноват Крест... Амелия – продолжатель дела Доминика, законная наследница и носитель тех же генов. Если виноват Крест, то Гектор скорее сдаст тебя им, чем вспомнит о своем намерении расследовать убийства. Эти убийства на деле не значат для него ничего, и все расследование – просто шанс вытащить на свет что-то, что может навредить корпорации.
...Ты один.
– Тогда поступи так, как поступил бы твой любимый Доминик Эккарт, – предлагаешь ты с раздражением. – Сотри все данные обо мне, сотри полностью, в том числе, из своей башки, и мы продолжим, как настоящие союзники, а не...
– Нет-нет-нет, – искренне смеется Гектор. – На это я не куплюсь. Видишь ли, я гораздо хуже Доминика в том, что касается чужих границ, и ты, мой друг, по-прежнему у меня в зубах.
В зубах у него торт, и ты борешься с желанием вбить ложку ему в глотку... А в общем-то, зачем бороться? Он агент корпорации и вряд ли подохнет от вскрытого горла, а у тебя есть право на злость.
Ты перегибаешься через стол и шипишь ему в лицо:
– Ты подавишься.
Хватаешь его за шиворот и со всей силы...
Он кашляет.
Ты смотришь, как он разевает рот, силясь выхаркать застрявший в горле кусок, и все так же держишь его за шиворот.
Черт.
Это охлаждает твои нервы.
Ты один, но не мог же ты поверить, что у тебя когда-нибудь будут союзники серьезнее Дайса с его помоечными поделками? Первый и последний из них умер пять лет назад.
Но ты все еще хочешь ударить его, так что...
За спиной раздается рассерженный женский вопль. Ты оглядываешься – в помещение влетает девушка-администратор, теперь подсвеченная неоном, со сверкающими рисунками на полуобнаженном теле.
Она кричит кому-то убираться, но ты не видишь, кому.
20. Еще один
Что-то бьет тебя в челюсть, холодное и твердое.
И настолько быстрое, что ты не успеваешь снять очки.
Ты падаешь со стула спиной назад и переворачиваешься, ныряешь под столик. Один из наушников вываливается, и ты слышишь, как совсем рядом в пол бьют пули, но видишь только разноцветные пятна «Неона и кислоты». Ты успел ускользнуть с линии огня буквально на ощупь, и времени нет совсем. Ты роняешь стол наугад, вперед, надеясь хоть немного затормозить невидимого противника, и бросаешься следом, срывая очки. Гектор рядом только сейчас вскакивает на ноги, и в этот же миг тоже возвращается в чистую реальность – он пропадает из поля твоего зрения на секунду. Снося перевернутый стол, ты прыгаешь к уже видимой фигуре, хватаешь руку с пистолетом и отводишь...
Это сложно.
Это внезапно сложно.
Он сильнее всех, с кем ты когда-либо сталкивался, и пистолет по-прежнему в его руке, слишком близко к тебе. Недоеденный торт, теперь размазанный по полу, тоже не помогает – твои ноги скользят. Выстрелы свистят рядом с ухом, и противник не поддается. Ты тянешь его на себя, бьешь коленом в живот, и не замечаешь нового движения – он выскальзывает из твоей хватки, уходит за спину, и скоро его локоть бьет тебе в затылок.
Внезапное осознание настигает тебя – он слишком быстр.
Он невозможно быстр, тогда как скорость всегда была только твоей козырной картой.
Мир изменился, клуб изменился, и ты автоматически, в фоновом режиме отмечаешь, что немногочисленные посетители – они тут все-таки есть – бегут из зала, а работники спешно прячутся за сцену и в подсобки.
Он тускл, этот мир. Он темен и сер, и суматоха, мелькание голых тел теперь выглядит далеко не так весело, как пару секунд назад.
Охотник всего один, и он за твоей спиной. И... он не стреляет.
Он не стреляет, хотя у него совершенно точно есть пистолет.
Ты разворачиваешься, бьешь его в голову кулаком – охотник уклоняется и отскакивает в сторону. Затормозив на невероятно долгие для него пару секунд, он вдруг разжимает пальцы и роняет оружие на пол.
Его реакция ошеломляет тебя – его глаза широко распахиваются, уставившись в твои, рот приоткрывается в изумлении.
Это не страх.
Это – узнавание.
Во время драки ты выдал себя с потрохами, двигаясь слишком быстро для простого парня Вика. И охотник заметил, как ты дерешься.
Вы похожи.
Гектор поднимает оружие, но ты останавливаешь его от выстрела, отнимаешь его пистолет и швыряешь в угол. Что-то в твоих движениях, в лице, в плотно сомкнутых губах и суженных глазах заставляет его обойтись без споров и просто отступить.
Девушка-администратор впервые за все это время прекращает ругаться и переводит на тебя злой взгляд.
– Чего ты ждешь? – охрипшим голосом спрашивает она.
Охотник не двигается с места и не поворачивает головы в ее сторону, его взгляд направлен только на тебя. Лицо невыразительное, идеальное, чтобы затеряться в толпе, но работа на корпорацию накладывает свой отпечаток: этот человек возмутительно здоров и крепок по сравнению с большинством твоих знакомых. И слишком аккуратен – волосы короткие и никакой щетины на подбородке. И слишком смел – это читается в осанке и развороте плеч. Даже ребенок угадает в нем стойкого оловянного солдатика корпов.
Они отвыкли от того, чтобы прятаться? Корпорации действительно перестали использовать шпионов по их прямому назначению?.. Не то чтобы ты хотел узнать наверняка, но не можешь не задаваться этими вопросами.
Каково им там.
Какова была бы твоя жизнь, не реши ты исчезнуть.
У него средний рост и крепкое телосложение. Поза даже сейчас напряженная – он ошеломлен ничуть не меньше тебя, но точно так же, как ты, готов сорваться в драку от одного неправильного движения. Автоматически.
...Знакомый шаблон.
Тебе не хочется стрелять в него.
Тебе вообще не хочется с ним драться.
И он, судя по поведению, тоже не рвется в бой. С одной только разницей: если ты можешь развернуться и уйти, то он – вряд ли.
Ты возвращаешься к опрокинутому столику спиной назад, не сводя взгляда с охотника. Нашариваешь ногой и поднимаешь с пола две пары очков дополненной реальности.
– И правда, – говоришь ты и бросаешь ему очки, – чего же мы ждем?
Ты не можешь сказать это прямо, а он не может ответить – его хозяева в «Эккарте» не поймут, если он вдруг споется с тем, кого должен убить. За ним наверняка следят. Ты представляешь себе метод – линзы на его глазах сойдут за простые контактные, но на деле запишут все увиденное, чтобы ему было что предъявить корпорации, заказавшей охоту на вас с Гектором.
– Но здесь так тускло без сценариев, – ты в открытую паясничаешь, обводя зал широким жестом, – так что сделай мне одолжение.
Он несколько секунд смотрит на очки, а потом надевает их и соглашается:
– Ты прав. Так гораздо интереснее.
Вы можете сделать видеоотчет незабываемым.
Нечто бьет охотника под дых, он шумно хватает ртом воздух, но быстро приходит в себя и отталкивает в сторону что-то невидимое.
Кого-то.
И Гектора это нисколько не останавливает.
– Ага! – восклицает он. – Я не знаю, почему Вик не хочет в тебя стрелять, но все еще могу набить тебе морду!
– Ты понимаешь, что у тебя это вышло, только потому что он в очках, а ты нет? – спрашиваешь ты, наблюдая, как охотник пригибается, перебрасывая что-то через плечо. – Но, пожалуйста, развлекайся.
Гектор догадался о плане или ему просто надоело наблюдать ваше молчаливое противостояние? Так или иначе, но это очень кстати. Тебе нужно время, чтобы организовать самый трешовый видеоотчет о задании и выгородить охотника в глазах корпорации. Тот кидается в сторону Гектора вслепую и начинается грубая, безобразная драка, где Гектор не то чтобы дерется, а, скорее, просто старается не покалечиться слишком сильно.
В других условиях ты мог бы смотреть на это вечно, но время, время.
– Дай мне доступ, – говоришь ты администратору.
Твой голос пугает даже тебя самого. Это старое, это очень старое – говорить так, чтобы собеседника прошибал холодный пот. Шипение ядовитой змеи над ухом cвязанного. Потрескивание электрических импульсов. Технические сбои в программах, которые медленно вгрызаются в мозг.
В свободной жизни у тебя никогда раньше не получалось быть настолько убедительным – да ты и не хотел вновь становиться ожившим кошмаром. Но встреча с собственным прошлым внезапно вытаскивает наружу почти забытые навыки.
– Дай. Мне. Доступ.
Она подчиняется, хотя и борется с собственным страхом, поразительно смелая.
И дальше, одним движением, ты превращаешь настройки «Пентхауса» в хаос.
Ничто не останавливает готовый вирус, один из твоего обычного инструментария, и сценарии перемешиваются, соединяются в один тяжелый информационный клубок, в котором облака под ногами сверкают текстурой лавы, а египетские боги покрыты фосфоресцирующими граффити. Изображения сбоят, соединяются в монстров визуализации, эпилептически мелькают, и музыка в том наушнике, который у тебя еще сохранился, превращается в какофонию.
Ох, да.
Это ад.
Это, а не та дешевая поделка с латексными костюмами и витыми рогами.
Ты оборачиваешься к администратору и победно ухмыляешься. Она с матом вытаскивает наушники, но от того, чтобы снять очки, ты ее останавливаешь. Пожалуй, не стоит терять ее из виду – администратор производит впечатление человека, способного от злости перестрелять вас всех за то, что устроили бардак в ее клубе.
Охотник посмеивается, сидя на чем-то невидимом, невысоко над полом, и копаясь в настройках с наладонника. Ты можешь представить, что сидит он на Гекторе, придавив того к земле. Спустя несколько секунд ты видишь в этом аду... себя. Твои движения, зафиксированные на линзах охотника, теперь порезаны на фрагменты и добавлены к мельтешащим картинам – ваша неслучившаяся драка.
Гектор хрипит и матерится, пытаясь подняться, а спустя секунду вдруг появляется в дополненной реальности, лежа на животе и повернув голову в твою сторону. На нем треснувшие очки – видимо, одни из тех, которые бросили разбежавшиеся посетители – и он замирает, вдруг очутившись в сломанном мире.
Охотник почти не смотрит на него, поднимается на ноги, достает второй пистолет, несколько раз уклоняется от ударов фейкового тебя, а потом стреляет прямо ему – «тебе» – в голову. Брызги крови разлетаются флуоресцентной зеленью и розовыми блестками.
Ты мертв, и охотник не поворачивает головы, чтобы случайно не захватить взглядом тебя-настоящего. Гектор садится на полу, с неверием наблюдая развернувшееся убийство. Потом он переводит на тебя взгляд, будто все еще сомневаясь, какое из изображений настоящее.
Не решаясь объяснить вслух все произошедшее, ты протягиваешь руку и касаешься плеча девушки-администратора. Она вздрагивает и гневно смотрит на тебя, но не пытается вырваться.
Фикция, даже изломанная, работает превосходно – твои пальцы размазывают по коже девушки светящуюся краску и алую кровь, два изображения из двух разных сценариев. Медленно и осторожно ты рисуешь на ее обнаженных ключицах знак бесконечности – положенную на бок восьмерку.
Ты еще не оскотинел настолько, чтобы драться с бывшим товарищем. И он, охотник, тоже не опустился так низко.
«Эккарт» все-таки послали разбираться в деле одного из самых эффективных своих агентов. Гектор должен быть доволен собой – он все-таки задел корпорацию за живое... Слова вдруг застревают у тебя в горле, и не только потому, что говорить рядом с корпоративным слугой по-прежнему опасно.
...Он не стреляет в Гектора.
Об этой части плана ты не подумал, но автоматически прикинул, что охотник сфабрикует его смерть так же, как твою. И не расстроился бы, реши тот выстрелить в настоящего Гектора.
Но он не стреляет.
Ты снимаешь очки, чтобы исчезнуть с его линз, и отступаешь с дороги к выходу, уводя за собой администратора. Охотник улыбается, проходя мимо вас, улыбается лениво и счастливо, и ты не можешь понять, что это – искренняя радость от того, что вы смогли перехитрить заказчиков, или результат действия того протокола, что обязывает Восьмерку испытывать безграничное счастье от выполнения своего долга, раньше гражданского, а теперь корпоративного. Снова хочется спросить, снова хочется узнать... может даже, предложить выход, который используешь сам?.. Но слова или сообщения – слишком дорогое удовольствие в условиях корпоративного надзора.
Так что пока, приятель.
Постарайся не сдохнуть.
Ты провожаешь его взглядом и возвращаешься к насущному вопросу... Почему охотник корпорации не стремился убить Гектора? Гектора, который явно действует «Эккарт» на нервы со своим разнюхиванием и очевидной преданностью бывшему президенту компании? Даже не попытался! Даже не приложил посильнее, черт побери, ты надеялся хотя бы на пару переломов!
Пока ты, занятый собственной досадой и возмущением, автоматически прикидываешь, что и как стоило бы сломать Гектору, тот поднимается на ноги. Он по-прежнему не отводит взгляда от восьмерки, нарисованной на коже администратора. Девушка стряхивает оцепенение и лихорадочно стирает рисунок, вновь начиная материться, пока что тихо. Справедливо опасаясь, что ее набирающий обороты голос – предвестник истерики, ты молитвенно складываешь руки у груди и покаянно опускаешь голову.
– Мы покроем все убытки. Точнее, он покроет, – ты указываешь на Гектора.
– Не-а, – откликается Гектор, – я на мели.
– Гектор, сучара, я сколько раз тебе говорила оставлять свои проблемы за порогом клуба?!
...Поздно. На нее уже не действуют слова и обещания.
Впрочем, ее злость направлена на Гектора, так что ты спокойно отходишь к четвертому «привату», чтобы подобрать свои вещи, пока администратор колотит Гектора кулаками.
– Появись еще раз, и я тебя самого к шесту поставлю отрабатывать!!!
Ах, небесное создание, неземное щебетание... Возможно, тебе стоит вернуться в «Пентхаус» после всех разборок и принести свои извинения за случившееся лично – она милая.
Смутные и самонадеянные, но все же планы на будущее, а также вид заметно приунывшего Гектора заставляют тебя широко улыбаться, покидая клуб. Рядом с дверями, на полу, сидит охранник, сжимающий голову руками. Ты останавливаешься, чтобы убедиться в его более-менее удовлетворительном состоянии, и выходишь на улицу.
Следом вываливается Гектор и недовольно одергивает пиджак, на котором теперь не хватает пары пуговиц.
– Счастлив? – спрашивает он
– Да, вполне.
– Рад за тебя! – с возмущением отвечает он и вздыхает. – Объяснишь, что это было?
Вопрос возвращает тебя в неприятную реальность. Вы обошли приказ, это так, но для этого пришлось постараться не только тебе – охотник вмешался в собственные настройки, и корпорация вполне может это заметить. То, что он вообще понял и поддержал твое нежелание драться, греет душу, но – теперь – и тревожит тоже.
– Попытка обмана. – Ты пожимаешь плечами. – Надеюсь, сработает.
Подделать явь было бы гораздо труднее, и ты уж точно не смог бы провернуть это за пару минут на коленке. Настоящая реальность сложнее устроена, изображения слишком детализированы, графика наивысшего уровня... С дополненной все проще. Особенно если эта дополненная реальность варварски взломана, и лаги мешают разглядеть даже элементы сценария, не говоря уж о фигуре, под которую изображению надо подстраиваться. Признаться честно, ты никогда не двигался так коряво, как твой фейк, наскоро слепленный охотником из записанных движений... И это тоже к лучшему – если ему все-таки поверят, то не разберут в этой «драке» даже тени твоей шпионской выучки.
– Почему «Эккарт» охотится именно на меня? То есть, почему не на тебя? Это ты здесь, в конце концов, опальный агент, который всюду сует свой нос... – Ты трешь лоб, и это движение напоминает о необходимости принять таблетки. Гектор смотрит на твои действия с мрачным интересом, но не задает вопросов. – Там точно не знают о моем прошлом?
Охотник не знал, кого ему заказали, – слишком удивился при встрече. Но его могли и не проинформировать.
– Говорил же, не имею ни малейшего понятия. – Гектор медленно идет прочь от стриптиз-бара, и ты плетешься следом. – Но если знали, то они поздновато спохватились, тебе так не кажется?
Логично. Тогда – причина в убийствах? Сначала Триаде так не понравилось твое «участие» в деле Кристины, что она снарядила наемников, а теперь, когда у тех ничего не вышло, вмешались их друзья из корпорации?.. Но Вик – слишком незначительная персона, чтобы его убийство поручили Восьмерке.
Противный голос звучит в твоей голове:
Они знают. Они узнали.
А кроме Гектора... только Крест в курсе твоей старой работы.
Дерьмо. Это очень хреновый поворот – все больше и больше фактов указывают на то, что Крест и близко не те лихие, но по-своему приятные ребята, к которым ты успел привыкнуть. И, вероятно, в их рядах есть шпион?.. Из четверых «офицеров», слышавших твое признание, ты бы поставил на Скорпиона. И отдал бы руку на отсечение, что Амелия пристрелит тебя быстрее, чем ты успеешь поделиться с ней своими догадками.
Гектор молчит, пока вы идете через квартал. У одного из домов стоит машина, над лобовым стеклом голографический маячок – информация о том, что владельцу выписан штраф за неправильную парковку. Гектор вынимает из кармана второй наладонник, принимает сообщение и выбрасывает гаджет в дворовую клумбу. Ты смотришь на это, плохо соображая, что теперь делать со всей новой информацией.
Ты не привык разгребать интриги, силы небесные. Путь напролом всегда легче.
Это коллапс где-то в твоем мозгу, это слишком много вопросов без ответов и слишком много лишней информации, и недавняя таблетка уже не помогает мыслить четко. Ты теряешь цель за всеми этими сплетениями, ты слишком легко и быстро забываешь о Кристине и о том, что ввязался во все это только ради нее.
Ты не выдерживаешь, страх начинает давить на тебя – потеря цели в твоем случае это еще один шаг на пути к слабоумию. Расфокусировка сама по себе полезна, но только если ты знаешь, куда двигаться, а сейчас вопросы просто текут сквозь пальцы, и ты не знаешь, за какой из них хвататься.
Гектор облокачивается на распахнутую дверцу авто. Он по-прежнему молчит, но в молчании читается вопрос.
– А это точно «Эккарт» послали ту Восьмерку?
Ну, ты должен спросить на всякий случай. Мало ли, в деле окажется замешана, например, «Ровена». Как будто тебе мало проблем.
– Я узнаю. – Гектор кивает и, нахмурившись, уже начинает что-то прикидывать, но быстро мотает головой и снова поворачивается к тебе. – Так что ты будешь делать?
Озвученный, вопрос не перестает быть тяжелым.
– Полагаю, мне нужно поговорить теперь и с «Эккарт», – признаешься ты. – И, по счастливому совпадению, я знаю людей, которые тоже очень хотят с ней поговорить.
Гектор не отвечает, жестом предлагает тебе занять пассажирское сидение.
– Куда-то направляемся?
– Ко мне домой. Тебе же негде упасть, верно?
Что это? Не померещилось? Гектор действительно начинает сожалеть о том, что втянул тебя во все это?
...Пусть эту жалость в жопу себе засунет.
– Слушай... Я постараюсь помочь, хорошо?
Нет, не хорошо.
Но это может пригодиться.
– Я знаю все три башни «Эккарта» как свои пять пальцев.
Амелия тоже наверняка их знает. Но ты не перебиваешь – не в твоих правилах мешать кому-либо устраивать себе проблемы. Особенно если этот «кто-либо» – Гектор.
– И я... Ты знаешь, что ты не один во всем этом?
Внезапный вопрос сбивает с толку. Недавно ты выяснил, что как раз таки один... Но Гектор имеет в виду не расследование убийств.
– Доминик знал не только о твоем существовании, вот что я хочу сказать. В его файлах были и другие Восьмерки. Исчезнувшие, но предположительно живые.
...Великолепно.
– И ты говоришь мне об этом только сейчас?
Если бы Гектор уже не начал вести машину, ты бы его придушил. Хотя... кого ты обманываешь, у тебя едва хватает сил не удариться головой о приборную доску.
Ты потерял способность удивляться. Если сейчас с неба упадет кит, ты только понадеешься, что Гектор не врежется в него
– Я не собирался говорить вовсе. Но ты выглядишь как человек, который вроде как остался один посреди сраного апокалипсиса, как в том фильме... Недавно вышел, ну...
– Гектор.
– Кто-то еще скрылся. Как ты или не как ты, но... Просто говорю, что ты не один и никогда не был один. И, конечно же, не имею в виду себя при этом. – Гектор самодовольно улыбается во все зубы.
– И спасибо тебе за это, – раздраженно откликаешься ты, – такого идиота, как ты, я бы не потерпел даже в одном поле, не то что...
– Не то что на соседнем сиденьи, в его машине, везущего тебя к себе домой.
– Именно!
Пререкания действуют на тебя хорошо, злость помогает мыслить яснее, и ты концентрируешься на том, в чем уверен.
Ты знаешь, что Кристина была убита с помощью нано.
Ты знаешь, как можно выманить Дракона.
Ты знаешь, что информация о твоем прошлом и нынешнем существовании хранится у «Эккарт».
Нано, Дракон, «Эккарт». У всех этих пунктов есть кое-что общее: организация, или даже один человек, который заинтересован в них так же, как и ты. Крест – и Амелия Эккарт.
Так что, похоже, твой путь снова ясен и наблюдается в белый прицел на черном фоне.
Что же до других Восьмерок, которые, возможно, тоже выжили и скрылись, и до их методов обхода протоколов... Разузнать о них – это тоже может стать планом. Цель это важно, и у тебя только что появилась причина выбраться из всего этого живым и здоровым.
Гектор мог узнать о действии твоих таблеток и тех рамках, в которые ты себя сознательно загнал? И потому поспешил подкинуть еще один вопрос, теперь достаточно далекий, чтобы обозначить его в своих планах как будущее, к которому можно стремиться?.. Что-то определенное. Что-то твердое. Что-то, не связанное ни с мафией, ни с корпорациями, ни с Крестом, но ради чего можно двигаться вперед.
Ты гонишь от себя эту мысль. Благодарности от тебя он не дождется.
21. Каждый охотник желает знать
Гектор неплохо устроился. Ничего другого ты и не ожидал от корпоративного агента с перстнем «Эккарт», но утром стал заметен весь масштаб его дьявольской везучести. И заодно выяснилось, почему в ночи вы пробирались по квартире тихо и без света. Ты устроился в гостиной с подушкой и пледом, и утром этот плед с тебя стащили.
В глаза бьет электрический свет, но слепнешь ты не от него, а от вида крутого женского бедра под полупрозрачным черным халатиком. Выше – тонкая талия и изящные смуглые руки в складках мягкой ткани, а еще выше...
Черт, это надо осмыслить.
Ты закрываешь глаза снова, размышляя, не сон ли это, и слышишь смешок:
– Для такого приятеля, с которым Гектор таскается по стриптиз-барам, ты слишком смущаешься от вида одной полуголой женщины.
Плед уползает дальше, и, снова открыв глаза, ты видишь, как высокая, идеально сложенная женщина тянет плед за собой и небрежно роняет его на пол.
– Не принимаю никаких жалоб, подъем ровно в семь!
Женщина проходит через гостиную в кухню и оборачивается в дверях. Добавляет хищно:
– Никто не будет спать дольше меня в моем же доме.
Тебе не показалось – она сияет ярче солнца. Здоровая гладкая кожа, водопад блестящих черных волос, жгучие темные глаза... Какое-то время вы просто смотрите друг на друга – ты, ужом извернувшись на диване и тупо моргая, и она, застыв в дверях и едва сдерживая смех.
– К тому же, моему дорогому Гектору нужно соблюдать режим, – манерным голоском продолжает она. – Без него милашка совсем загнется со своей изнурительной работой.
Гектор появляется в дверях гостиной, взъерошенный и недовольный, в дичайше яркой зеленой пижаме, от которой твои глаза начинают болеть.
– Кто это? – шепотом спрашиваешь ты, когда женщина скрывается из виду.
– Мой личный тренер, разве не ясно? – Гектор и не думает понижать голос.
– Я его жена! – раздается крик с кухни. Женщина на миг выглядывает из-за двери и очаровательно улыбается. – Анна. Можно просто Аня.
– Очень приятно. Вик, – автоматически отвечаешь ты и поспешно садишься на диване, потирая глаза. Снова смотришь на Гектора. – И нахрена ты ходишь по стриптиз-барам?
Хотя стоило спросить, чем он вообще заслужил такую диву рядом с собой. Потрясающим чувством стиля? Поеданием тортов? Эксцентричным поведением? Что-то в этом мире идет не так. И, как обычно, это становится заметно не когда пули свистят рядом с твоей головой, а когда тип вроде Гектора вдруг оказывается мужем девы модельной красоты.
Гектор плюхается в кресло рядом и пожимает плечами:
– В основном, чтобы пожрать. Аня у нас за здоровое питание, и тебе лучше уходить, если не хочешь познать все прелести завтрака из пророщенной пшеницы.
Аня возвращается в гостиную с двумя чашками. Одну протягивает тебе, из второй отпивает сама и насмешливо хмыкает в ответ на вопросительный взгляд Гектора. Тот закатывает глаза и плетется на кухню.
– У нас прекрасный и плодотворный фиктивный брак, – объясняет Аня. – Мне нужно было платить за квартиру и остепениться, чтобы соответствовать образу честного и порядочного менеджера «Нейроком», а для Гектора брак с застрявшей в Аркадии сотрудницей другой фирмы усложняет его собственную ссылку на большую землю... И я не заинтересована в сексе, так что выкинь все эти идеи из своей головы.
– Ни единой грязной мысли, – честно говоришь ты, – только чистый шок.
И то, что она плотнее закуталась в халат, однозначно помогает мыслить трезво.
В чашке чай, бледный, с плавающими на поверхности травинками и бурой пылью. На вкус ужасен, и Аню явно веселит твоя гримаса. Как минимум, у них с Гектором есть одна общая черта – любовь к издевательству над людьми.
Гектор не скрывает, что слушал ваш разговор.
– Нам надо поговорить насчет приватной информации и того, как легко ты ее разбазариваешь, – говорит он, возвращаясь из кухни.
В его руках чашка, и от нее ощутимо веет запахом крепкого черного кофе. Аня без лишних слов мягко отбирает чашку Гектора и заменяет ее своей. Гектор вздыхает, Аня улыбается еще слаще.
– Это первый человек, которого ты притащил домой за последние... три года? Четыре?
Пять, вероятнее всего. Столько времени прошло с тех пор, как Доминика Эккарта убили, корпорация перешла под управление Лионеля Ламбера, а Гектор из лучшего агента стал опальным.
– ...Я посчитала, что доверие тут более чем уместно. Или вы не лучшие друзья?
– Нет, – говоришь ты.
– Лучше не бывает, – говорит Гектор.
Аня переводит взгляд с него на тебя, а потом пожимает плечами и разворачивается, помахав вам рукой.
– Ладно, мальчики, выясняйте отношения без меня, только тихо. И, Гектор, если вдруг решишь его убить и закатать в ковер, то сообщи мне заранее – я позвоню в химчистку... Или нет. Просто выброси вместе с ковром, я буду только рада.
Ее голос доносится уже из ванной, и Гектор кричит вслед:
– Не надейся, я не избавлюсь от ковра! Ни за что!
Очевидно, это какой-то давний спор. Ты смотришь на ковер – и ты на стороне Ани. Видимо, это абстракция. Или что-то из последних веяний. Возможно, особо хитро действующих на мозг, так как от созерцания узоров и пятен у тебя начинает болеть голова.
Это утро становится еще более фантастическим, и ты спешишь сбежать из него.
– Вик. – Гектор проходит за тобой в прихожую. – Если тебе нужна помощь...
– Мне не нужна помощь. По крайней мере, ничего из того, что ты способен дать. Разве что предложение вымарать из собственной памяти все сведения обо мне по-прежнему в силе.
Гектор криво усмехается и качает головой.
– Поговорим после твоего похода в «Эккарт». Я скину планы зданий.
Ты надеваешь ботинки и поднимаешься, чтобы взглянуть на него в упор. Планы зданий это чудесно, конечно, но они наверняка есть и у Амелии. А вот что нужно оттуда Гектору... Ты проходил это несколько раз – звонок посреди очередной миссии с внезапными уточнениями от заказчика. Прихватить из чужого дома ноутбук, когда ты уже в километре от нужного здания. Задать связному еще парочку вопросов, когда тот уже скрылся в толпе. Не причинять физического вреда допрашиваемому, когда тот уже потерял сознание от боли у тебя на руках. Лучше бы обойтись без подобного.
– Тебе что-то нужно оттуда? Что-то конкретное? – прямо спрашиваешь ты.
– Ничего конкретного! – Гектор машет руками с преувеличенным испугом, но тут же сдается и вздыхает. – И – все, что сможешь найти. Указания на то, что «Эккарт» действительно избавилась от людей вместо того, чтобы просто выслать их из Аркадии. Заказные убийства. Связь с Триадой. Все то, что как бы и так известно, – Гектор нервно смеется, – все то, на что ни у кого не хватает доказательств. Это долгая война, Вик. И, ты можешь не верить мне, но я тоже от нее устал. Я в ней подольше твоего.
– Исключительно по собственному решению, – напоминаешь ты.
– Я и не прошу меня жалеть. Только помочь.
Ты не отвечаешь, просто выходишь из квартиры. С твоим появлением в этой затяжной войне Гектора против корпорации появились результаты, только вот результаты эти – покушение на твою жизнь. Тот охотник, посланный за вами, если бы удалось с ним поговорить... Кроме всего прочего, стоило бы спросить, не убивал ли он раньше тех, кто выступил против захвата власти Лионелем.
В другой раз ты бы поклялся, что убивал. Просто потому что вы хорошо это умеете. Но сейчас все еще непонятно, почему «Эккарт» выбрала целью тебя, а не Гектора. Даже утром, с ясной головой, это кажется слишком глупым, и потому образ Злобной Корпорации, с легкостью устраняющей всех недовольных, уже не кажется таким очевидным.
Может, подозрения Гектора беспочвенны, и Лионель не так плох? Может, он правда думает несколько раз перед тем, как заказать даже самого раздражающего своего агента?
Ты бы явно думал меньше.
Возможно, Гектор неправ. Возможно, вообще все неправы. Возможно, зло тут не Лионель, решивший устранить Доминика Эккарта с его планами и теперь тщетно пытающийся удержать собственную организацию, а вы – те, кто так старается развалить этого гиганта. Гектор, ты, Амелия... Если допустить, что у вас все получится, что ты скажешь, когда «Эккарт» перейдет к законной наследнице? Когда за этим последуют чистки и – ты видел, как Амелия «договаривается» – гораздо более резкие методы борьбы с недовольными? Что ты участвовал в этом, потому что кто-то – но ты ни разу не был уверен в том, кто именно – убил твою подругу?
