Текст книги "Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)"

Автор книги: christmas_child

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Она снова выругалась.

За ужином они беседовали, сплетничали о том, о сем. Несколько раз Трисс пыталась навести разговор на Дитя-Неожиданность. Впустую. Они тут же меняли тему.

Меригольд наблюдала за ними. Весемир был сдержан и озабочен. Геральт неспокоен, Ламберт и Эскель неестественно веселы и болтливы, Койон естественен до неестественности, а Мисселина молчала, хотя и было видно, что этого ей делать не хотелось. Искренна и открыта была только Цири, зарумянившаяся от мороза, растрепанная, счастливая и чертовски голодная. Они поедали похлёбку с пряностями, густую и горячую, а Цири удивилась, что не подали грибков. Они пили сидр, но девочка получила воду, чем была явно удивлена и разочарована. «Где салат?» – взвизгнула она вдруг, а Ламберт резко и укоризненно глянул на нее и велел снять локти со стола.

Грибочки и салат. В декабре?

«Ясно, – подумала Трисс. – Их кормят легендарными пещерными грибками, неизвестной науке горной растительностью, поят знаменитыми напитками из таинственных трав».

Девочки развиваются быстро, набираются сатанинской, ведьмачьей кондиции. Естественным путем, без мутации, без риска, без гормональной революции. Но чародейке этого знать не положено. Для чародейки это секрет. Ничего они ей не скажут, ничего не покажут.

Трисс видела, как эта Цири бегает. Видела, как она с мечом пляшет на бревне, ловкая и быстрая, полная прямо-таки кошачьей грации, двигается словно акробатка. А Мисселина? Она была грациозна, словно пантера, с отточенными и слишком быстрыми для простого человека движениями.

«Я должна, – подумала она, – обязательно должна и одну, и вторую увидеть раздетыми, посмотреть, как они развиваются под влиянием того, чем их здесь пичкают. А вдруг да удастся выкрасть и вывезти пробы грибочков и салата? Ну, ну…»

А доверие? Чихала она на это их ведьмачье доверие. В мире процветают рак, черная оспа, столбняк и белокровие, есть аллергия, есть синдром неожиданной смерти новорожденных. А они укрывают от мира грибочки, из которых, возможно, удалось бы создать спасающие жизнь лекарства. Держат в секрете даже от неё, перед которой похваляются дружбой, уважением и доверием. Даже она не может увидеть не только Лабораторию, но и задрипанные грибки!

«Зачем же вы меня сюда притащили? Меня, чародейку?»

Магия!

Трисс захохотала.

Дверь со скрипом открылась, и Меригольд резко замолчала и села в кровати. В её комнату вошла высокая, стройная фигура девушки. Фигура подняла свечу.

– Мисселина, – выдохнула Трисс. – Ты меня до чёртиков напугала.

– Прости, – небрежно бросила девушка. Чародейка подвинулась, приглашая девушку лечь рядом с ней, но Мисселина лишь присела на краешек кровати. – Я пришла поговорить.

– Это не может подождать до завтра? – спросила Трисс, делано потягиваясь и зевая. – Я так хочу спать… ложись со мной.

– Не прикидывайся, – неожиданно резко ответила та. – У тебя сна нет ни в одном глазу. А ещё – у тебя есть ответы на мои вопросы, как и у меня на твои.

– Мисселина, – чародейка потянулась к руке девушки, но та быстро спрятала её в подоле рубашки. – Ты замёрзнешь, Мисселина. Возьми хоть плед.

Девушка молча укуталась в кусок плотной и тёплой ткани. Затем прокашлялась и поставила свечу на табурет.

– Это я просила их тебя позвать, – она разбила вдребезги сразу все догадки Трисс. – Я начала волноваться за Цири. Сначала чувствовала что-то неладное, когда она приехала сюда. Я думала, что с ней что-то не так. И в феврале, когда она упала с гребёнки…

– Цири заговорила чужим голосом, – докончила за неё Меригольд. – Начала пророчить?

– Да, – подтвердила Мисселина. – Летом, в Юханнус, случился новый припадок… После того случая я стала заставлять их написать тебе. Нам нужна была чародейка.

– Хм… а…

– Я стараюсь регулировать наши с Цири порции трав и грибов. Ей они пока ничем не вредят, но у меня уже были проблемы со здоровьем.

– Ясно, – Трисс встала с кровати, принялась расхаживать по комнате. Мисселина сидела на месте. Чародейка думала. Ей нужно было осмотреть девушку в первую очередь. – Мисселина, – девушка обернулась. – Встань и сними всю одежду.

– Смеёшься?

– Отнюдь, – возразила Меригольд, скрестив руки на груди. – Раздевайся.

Мисселина закатила глаза, но послушалась. Она отложила тонкие штаны и рубашку в сторону, хотя от глаз чародейки не укрылась нечеловеческая плавность движений. Трисс подошла к девушке ближе и прошептала заклинание. Над их головами замерцал яркий комочек света, заливая своим сиянием всю комнату. Меригольд обошла Мисселину по кругу, рассматривая кожу. Цвет был вполне естественен, только мелкие ссадины и следы от синяков бросались в глаза. Хотя и было видно, что все ушибы ведьмачка обрабатывает. Мисселина неловко потопталась на месте – она не привыкла, чтобы кто-то рассматривал её обнажённой. Дитя в обличии женщины.

Трисс немного наклонила голову, глядя на грудь девушки. Мисселине, кажется, было уже семнадцать, но она была плоска, как доска. Виной тому была не только ведьмачья диета, где мяса и странных грибочков было куда больше, чем того же молока или нормальных фруктов, но и телосложение девушки. А ещё – частая и огромная физическая нагрузка. Чародейка ухмыльнулась и протянула девушке её одежду.

– Ламберт над тобой не смеётся? Кажется, это в его репертуаре – шутки о телосложении.

– Какая разница? – буркнула девушка, натягивая штаны. – Я могу за себя постоять.

– Не сомневаюсь, – Трисс села на кровать. Мисселина оделась, но уходить пока не собиралась. – Ты хотела что-то спросить.

– Да, – она вытащила из-под рубашки кулон в виде ласки. Трисс его помнила. Это ведь был её подарок. – Что это?

Меригольд пожала плечами.

– Амулет.

– А если честно?

– Тот же ответ, – засмеялась чародейка. – Но ты правильно поняла. Это не просто блестящая побрякушка.

Мисселина села рядом, рассматривая кулон – аквамариновая морда ласки на серебряной цепочке. Девушка глядела на него с некой тоской.

– Я чувствую всё сильнее, когда он со мной, – девушка опустила голову. – Как будто пробудилось шестое чувство.

– А ты уверенна, что оно пробудилось?

– Да… – после паузы ответила девушка. – Это же… магия?

В ответ Трисс провела рукой, шепнула заклинание. В её руке появилось яблоко. Мисселина наблюдала. Затем Меригольд снова произнесла нужные слова. Фрукт исчез.

– Это магия. Но ничего этого нет.

– Ма-а-агия, значит, – со злым смешком протянула Мисселина. Трисс скрестила руки на груди.

– Я действительно не представляю, почему ты так холодна со мной.

– Хочешь сказать, не ты тогда отказалась обучать меня, уехав ещё до того, как я отошла от встречи с Бьянкой? – фыркнула Мисселина. – Брось, Трисс. Ты просто струсила.

– Струсила, – тихо подтвердила чародейка. – Потому что боялась за тебя. Не ты одна в тот день встретилась с Бьянкой.

– Значит, ты боялась её? Эту истеричную мегеру?

– Видимо, ты плохо знаешь свою тётушку! В любом случае, я не хочу перед тобой оправдываться, – Трисс вздохнула. – Я надеялась, ты поймёшь. Уже ведь взрослая девочка.

– Да, взрослая, – Мисселина вскочила, нервно ходя по комнате. Быстро и резко двигаясь. – Я рассчитывала на тебя, Трисс! Думала, ты станешь моей подругой, настоящей подругой! А ты…

– Мисселина… – чародейка поднялась и взяла девушку за руки. – Я знаю. Прости меня. Я поступила глупо, – она заглянула в голубые глаза Мисселины. – Дай мне ещё один шанс.

Какое-то время Мисселина стояла молча, глядя на их с Трисс сплетённые пальцы. Тёмные, почти чёрные во тьме, волосы упали на лицо девочки. Затем она крепко обняла чародейку.

– Моя ведьмачка… Ласочка… – Трисс почувствовала, как глаза защипало. – Я тебя не подведу. Не в этот раз, слышишь?

– Спасибо, Трисс… я так скучала!

– Я тоже, милая! Я тоже…

***

Заклинания с самого начала удавались на славу. Сегодня она тренировала заклинания, связанные с воздушной стихией. Девушка чувствовала, что у неё получалось. Трисс то и дело одобрительно кивала Мисселине.

– Молодец! Очень хорошо! Ну, на сегодня достаточно.

Мисселина кивнула, и снова погрузилась в размышления. Сегодня зимнее солнцестояние. Сегодня день Икс.

Чем ближе был Мидинваэрн, тем более неприятным было предчувствие Мисселины. Они с Трисс обсудили план действий – чародейка должна была вытащить из ведьмаков всю правду, как выразилась Меригольд, ведь сбивчивые и полные недопонимания рассказы Мисселины Трисс не устраивали. Девушку же не устраивало желание магички ввести Цири в транс. Намеренно.

– Ты же знаешь, что я против этого? Что все мы против? – спросила она у Меригольд, когда после тренировки утром назначенного дня они прогуливались по стенам Каэр Морхена.

– Знаю, – кивнула Трисс. – Но, чтобы всё понять, я должна видеть всё своими глазами… я постараюсь облегчить последствия.

Мисселина кивнула, взглянув вниз. Цири беззаботно прыгала вокруг Койона, с которым упражнялась в фехтовании. Девушка не хотела, чтобы пепельноволосая девчушка пострадала. Но и Трисс она должна была помочь. Сама ведь заварила всю кашу, сама заставила ведьмаков пригласить чародейку – вот сама и будет расхлёбывать.

– Не волнуйся, – Меригольд тронула её за плечо.

– Мне обязательно быть там?

– Можешь уйти к себе и приготовить всё для малышки… Мисселина, твоя помощь для меня важна.

– Я знаю, Трисс… но мне не по себе.

– Всё будет хорошо, Ласочка, – успокаивающе сказала Трисс.

Хотелось бы в это верить, думала Мисселина. Да как бы не так! Она боялась за Цири, её здоровье и вообще… она была по-настоящему напугана сложившейся ситуацией. Но делать ничего – они с Трисс обязаны докопаться до корня проблемы.

После ужина они сидели за столом, все вместе. Кроме Койона и Цири – они играли немного поодаль. Трисс же выпытывала у Весемира, Геральта, Эскеля и Ламберта подробности трансов девочки. Она хотела знать всё: из-за чего произошли, как протекали, что делали они по окончании припадков. Мисселина сидела молча, чувствуя в своей спине взгляд Эскеля. Она боялась повернуться, боялась, что встретится с укором в его глазах. Но всё-таки повернулась.

Поняла, что ошибалась. Эскель смотрел на неё со смесью одобрения и беспокойства, но никак не с укором. Посмотрев ей в глаза, ведьмак чуть приподнял уголки губ. Девушка слабо улыбнулась в ответ. Она всё же останется. Цири и Трисс будут нуждаться в ней.

Койон подошел к столу, таща девочку на закорках.

– Пожелай всем спокойной ночи. Полночь близко. Вот-вот кончится Мидинваэрн. С завтрашнего утра весна ближе с каждым днем!

– Пить хочется, – Цири слезла с закорок, потянулась к кубку Эскеля. Ведьмак ловко отодвинул кубок, схватил кувшин с водой. Трисс быстро поднялась.

– Прошу, – подала она девочке свой наполовину полный кубок, одновременно многозначительно сжав руку Геральту и глядя в глаза Весемиру. Мисселина знала – во всех кубках была «Белая чайка» – ведьмачьий галлюциноген. Тот самый, о котором Трисс рассказала сама Мисселина. – Пей.

– Трисс… – шепнул Эскель, видя, как Цири взахлеб пьет. – Что ты делаешь? Это же…

– Помолчи, пожалуйста.

Ждать почти не пришлось. Цири вдруг напряглась, тихо крикнула, улыбнулась широкой, счастливой улыбкой. Зажмурилась, раскинула руки. Засмеялась, закружилась, затанцевала на цыпочках. Ламберт молниеносно отбросил стоявший на дороге табурет, Койон встал между танцующей девочкой и огнем камина.

Трисс вскочила, вырвала из-за декольте амулет – оправленный в серебро сапфир на тонкой цепочке. Крепко зажала его в кулаке.

– Дитя… – простонал Весемир. – Что ты делаешь?

– Я знаю, что делаю, – сказала она резко. – Девочка впала в транс, а я установлю с ней психический контакт. Войду в нее. Я вам говорила, что она представляет собою что-то вроде магического посредника, передатчика, я должна знать, что она передает, как и откуда черпает ауру, как ее преобразовывает. Сегодня Мидинваэрн, удачная ночь для такого мероприятия…

– Не нравится мне это, – нахмурился Геральт. – Совсем не нравится.

– Если у одной из нас случится эпилептический припадок, – отмахнулась от него чародейка, – знаете, как поступить. Прутик в зубы, поддержать, переждать. Головы выше, ребята. Мне доводилось делать такое не раз.

Цири перестала плясать, села на пол, вытянула руки, опустила голову на колени. Трисс прижала к виску уже теплый амулет, прошептала формулу заклинания.

Мисселина закрыла глаза, и отвернулась. Но вопреки всему, не услышала ни злого голоса, который пророчил устами Цири, ни слов и заклинаний чародейки. Зал погрузился в полную тишину.

Через несколько минут обе – и Цири, и Трисс, – упали на пол. Неподвижные, только пульс стучался в их венах.

***

– Геральт и Трисс сейчас спустятся к ней, – Эскель взял Мисселину за плечи и поставил на ноги. – Пойдём.

Она молча кивнула, и они вышли из комнаты. На кровати лежала спящая неспокойным сном Цири. Пепельные волосы разметались по подушке, липли к бледному личику. Сердце кольнуло, но Мисселина всё же вышла. Хотя и не хотела, вовсе не хотела.

Они с Эскелем спустились в главный зал. Весемир, Ламберт и Койон ушли к себе немного напуганные произошедшем, с испорченным настроением. Мисселина их не винила – она чувствовала себя виноватой в не меньшей степени, если не в большей.

Огонь в камине горел неярко, постепенно потухая. Эскель подбросил двор и, усилив пламя знаком Игни, сел на лавку рядом с Мисселиной. Девушка уставилась в очаг. Она снова чувствовала себя маленькой девочкой, которую сейчас отругают. Хотя и догадывалась, что Эскель не планировал её ругать.

– Прости, – хрипло произнесла она. – Я сдала Трисс все пароли и явки…

– Не нужно извиняться, – мягко прервал её Эскель. – Мы сами сглупили, не рассказав Трисс всё сразу. А ты молодец.

– Почему это? Я позволила Трисс подвергнуть и её, и Цири опасности…

– Но ты взяла на себя ответственность.

– Просто бегала из одной комнаты в другую.

– Не пререкайся и послушай, —осадил её ведьмак. – Ты помогла Трисс. И нам тоже. Если бы ты не выедала нам мозги, заставляя послать за Трисс, если бы не помогла Трисс провернуть эту штуку с трансом, мы бы до сих сидели здесь, как дураки и даже не догадывались бы о том, что происходит с Цири.

Мисселина вздохнула. Похоже, Эскель был единственным, кто не считал её действия неблагоразумными. Девушка посмотрела на ведьмака, и мягко улыбнулась.

– Давай выпьем, – неожиданно для себя предложила она. Эскель пожал плечами и без возражений наполнил два кубка тёмным пивом. Передал один Мисселине, и та без сожалений глотнула. Хмель тут же ударил в голову, которую она положила на плечо ведьмака. Заметила, как тот взглянул на неё, но ничего не сказал. Улыбнулся.

– Я рассказывал тебе, как получил Василька? – спросил он.

– Нет, – она сделала глоток. – Расскажи.

Она слушала эту, и другие истории из его жизни до самого утра. Спать ни разу не захотелось.

***

Каэр Морхен, март 1265 года

Зима прошла незаметно. К концу февраля потеплело, снег стал сходить с гор и троп. И ведьмаки стали потихоньку покидать замок. Первым, как всегда, уехал Ламберт – он распрощался со всеми, как только узнал, что можно без труда спуститься с гор. За ним через неделю последовал Койон, хотя их с прощение и затянулось ещё на два дня. На второй день марта выехали и Геральт с Цири, а Трисс вызвалась сопроводить их до храма Мелитэле в Элландере.

Мисселина не хотела оттягивать их отъезд – теперь, когда все уехали, Каэр Морхен словно покинула жизнь. Да и Эскель хотел покинуть горную крепость поскорее.

Они уже оседали Василька и Люпина, когда Весемир пришёл провожать их. Старый ведьмак и Эскель попрощались крепким рукопожатием. Мисселина же обняла старца. Тот похлопал её по спине, где висело уже два меча – стальной, который она приобрела в Новиграде, и новый, серебряный. Подобранный специально для неё в оружейной Каэр Морхена.

– Удачи тебе, дева.

– Спасибо, Весемир, – они с Эскелем запрыгнули в сёдла. Мужчина кивнул бывшему учителю.

– Бывай, Весемир.

– Бывай, Эскель. Ну, езжайте.

Когда они выезжали за ворота Каэр Морхена, девушка обернулась и помахала старцу рукой. Тот помахал в ответ с грустной улыбкой.

Спустившись ниже и пустив коней по тропе около Мучильни, Мисселина поравнялась с Эскелем. Тот с некой гордостью посмотрел на её мечи и на саму ученицу. Девушка поправила перевязь.

– Куда поедем?

– В Аэдирн.

– А что там? Какие города?

– Альдерсберг, Венгерберг… Доль Блатана – эльфийская Долина цветов, – Эскель улыбнулся ей. – Тебе точно понравится.

– Тогда я уже хочу попасть туда, – улыбнулась в ответ она.

Каэр Морхен постепенно удалялся, но Мисселина не обращала внимания.

Гораздо больше её интересовали Аэдирн, Доль Блатана и Эскель. Особенно Эскель.

========== «Блестящий обман»/«The Beautiful Deception» ==========

Комментарий к «Блестящий обман»/«The Beautiful Deception»

В столице Аэдирна Эскель рассчитывает на приличную сумму денег. Вместе с тем он встречает старого друга, нового знакомого, очень вредную чародейку, клан злобных вампиров и проблемы с ребёнком-Неожиданностью, которая уже не ребёнок.

Платье Мисселины на приёме:

https://www.facebook.com/illabirintodiArianna/photos/gli-abiti-de-i-medici-a-palazzo-medici-riccardi-firenze-in-occasione-della-prese/1208701959269129/

Доспехи чародеев:

https://cdn130.picsart.com/322916412206201.webp?type=webp&to=min&r=640

Вдохновленно романами Кассандры Клэр “Адские механизмы” и “Город Стекла”. Кстати, рекомендую к прочтению.)

Аэдирн, апрель 1265 года

– Улетает!

– По крыльям! Бей по крыльям!

Мисселина подпрыгнула, замахиваясь мечом и готовясь осечь крыло раненой и разъярённой виверне. Но чудовище, как назло, захлопало крыльями, поднимая столб пыли, и оглушительно заклекотало. Девушка отпрыгнула в сторону, чтобы виверна не задела её своим хвостом или, чего хуже, зубами.

Бой с чудовищем продолжался слишком долго. Хотя они с Эскелем и смогли измотать виверну, они сами устали. Мисселина даже успела подумать, что им конец, и с этого задания они живыми не вернутся.

Но на раздумья времени не было: тварь бесновалась, отвратительно крича от боли, которую ей причиняли многочисленные раны. Мисселина удивлялась, почему чудовище до сих пор не издохло. Рядом послышался грохот: Эскель ударил Аардом прямо в морду чудовища. Оглушённая виверна зашипела.

– По шее! Быстро!

Девушка резко запрыгнула на спину чудовища и вонзила меч прямо туда, где располагалась артерия. Из сосуда тут же брызнула светлая кровь, заливая Мисселину с головы до ног. Виверна ещё раз закричала, сильно зашаталась. Эскель, пользуясь слабостью чудовища, воткнул меч поперёк шеи умирающей твари, добивая её вконец.

Мисселина тяжело выдохнула, спрыгивая со спины заваливающейся набок виверны. Девушка села прямо на землю, размазывая кровь по лицу. Эскель в это время отрезал дохлому чудовищу голову. Затем он обернулся и посмотрел на девушку, покачал головой.

– Вставай. Чем быстрее сдадим результат, тем быстрее помоешься.

Она поднялась и помогла ведьмаку привязать голову виверны к седлу Василька. Затем села на Люпина, и двоица направилась в сторону деревни, где брали заказ.

Они путешествовали по Аэдирну уже месяц, облазив столько деревушек, что Мисселине стало казаться, что полмира – это один Аэдирн. Но затем они приехали в село Хомур близ Венгерберга, где и взяли заказ на виверну. Эскель считал, что нужно запастись деньгами перед приездом в роскошную столицу этого огромного государства. Девушка не возражала – как ни крути, а во время выполнения заказов она могла применить все полученные в Каэр Морхене знания на практике.

Наконец, они въехали в деревню, но Мисселина выразилась бы «маленький городок». Конечно, здесь всё было, как и в обычных сёлах – хатки, свиньи, гуси, только все эти вещи можно было встретить лишь на окраине. Хомур имел свою, пусть небольшую, но рыночную площадь, где оживлённо протекала торговля не только продуктами, но и разными интерестностями. Сначала Мисселина не поняла, что с этой деревней не так, пока Эскель не объяснил ей, что Хомур – что-то вроде курорта для богатых жителей столицы.

Так и было: ближе к реке стояло несколько больших усадьб, обнесённых высокими заборами. Местные рассказали, что эти особняки являются санаториев с фонтанчиками, целебными водами и прочей глупостью, в которую верила типичная городская знать.

Получив награду, они вернулись в постоялый двор, где должны были заночевать сегодня. Заезд был приличным: на первом этаже была хорошая таверна, где подавали вкусную еду, а комнаты на верхних этажах были удобными. Даже люди здесь были спокойными, будто накачанные фисштехом. Едва они слезли с коней, Мисселина измученно вздохнула, понюхав свою рубашку.

– Кровью несёт, – фыркнула она, скрестив руки на груди. К счастью, в постоялом дворе были не только комнаты с хорошими кроватями, но и баня. Ещё одна галочка в пользу заезда. – Нам нужно помыться. Прежде всего.

– Факт, – согласился Эскель. – Тогда нужно поторапливаться.

Оставив лошадей на попечение конюших, двоица поднялась в свою комнату. Там Мисселина с радостью запихнула одну из сумок под кровать. Села на лежанку, копошась во второй, где хранила немногочисленную одежду. Всё остальное она оставила в Каэр Морхене, хотя и очень жалела об этом. Вздохнув, девушка вытащила чистую рубашку и штаны.

– Быстро же ты, – покачал головой Эскель. Она кивнула, осмотрев его с головы до ног.

– А ты…

– Тоже помоюсь, – пожал плечами он. – А, ты про это…

– Одежду нужно выстирать, – Мисселина скрестила руки на груди, встав. – Я могу ускорить процесс.

– Опять эти магические трюки? – немного недовольно спросил ведьмак. – Мисселина…

– Прошу тебя, не спорь со мной! – она открыла дверь. – Скорее в баню!

***

Мисселина с громким плеском вынырнула из бассейна, разбрызгивая воду. Эскель оглядел баню – никого пока не было – затем перевёл взгляд на девушку. Он не раз видел её плавающую летом в озере близ Каэр Морхена, но никогда не наблюдал такого наслаждения на её лице, как после изнурительного боя с виверной. Ведьмак решил, что сегодня вечером им не помешает немного отдыха – тем более, в апреле, когда праздников толком и не было, в заезде мало кто пользовался баней. Они были совершенно одни, и уже целый час по очереди плавали.

Девушка выскочила из бассейна, уселась на краю, выжимая волосы и болтая ногами в воде. Она сидела к нему спиной, не подозревая о том, что ведьмак откровенно рассматривал. Его юная спутница была изящна и сторойна, как наяда. Эскель хмыкнул и встал с деревянного стула.

– Моя очередь.

Он спрыгнул воду, поднимая брызги. Те долетели до Мисселины, и та отпрянула от бассейна, шипя, как кот. Ведьмак тихо засмеялся, и девушка закатила глаза. Однако ничего не ответила. Тут в дверь постучали. Мисселина завернулась в полотенце, и отошла, через секунду вернувшись с целым подносом еды и кувшином. От запаха курицы у ведьмака чуть слюнки не потекли.

– Когда ты уже успела? – спросил ведьмак, выйдя из воды и вытираясь полотенцем. Девушка лукаво улыбнулась, наливая пиво им в кубки. Она уселась по-турецки на тёплом полу, туда же поставила и поднос. Эскель плюхнулся рядом.

– Пока ты плавал в прошлый раз, – ответила она, отрезав ногу курицы. – Но получилось только со второй попытки.

– А что было не так?

– Ну… – девушка откупорила баночку, которую притащила с собой, и из которой пахло чем-то сладким. Погрузив в баночку указательный палец, втёрла себе под глаза немного её содержимого. Эскель чуть не выругался.

– Гламария…

– Она самая, – подтвердила девушка, взглянув на него своими голубыми, как небо, глазами, такими нечеловеческим красивыми сейчас. – Ну, не хмурься. Я чувствую себя виноватой.

– Где ты вообще взяла это? – он указал на баночку. Мисселина отставила её в сторону.

– Трисс подарила.

– А пахнет… м-м-м, что же это? Ума не приложу, – он делано завороженно втянул запах гламарии. Девушка засмеялась.

– Перестань, ты же прекрасно знаешь, – она поднялась. – Жасмин и вишня.

Мисселина спустилась в бассейн, оставив после себя шлейф этого тонкого, но яркого аромата. Жасмин и вишня, значит. Эскель потёр переносицу, откусил кусок мяса, сделал глоток пива. Вообще, он не считал пагубным влияние Трисс на его спутницу. Хотя эти их занятия магией, когда Мисселина училась поднимать камушки и другие предметы, не касаясь их… ведьмаку было далеко до этого всего. Он был не против, но магии чародеев предпочитал меч, ведьмачьи знаки и эликсиры.

Но, как ни крути, Мисселина – женщина. Ей скоро исполнится восемнадцать, и она ничуточку не казалась ему по-детски глупой, как раньше. Она действительно превратилась в женщину, здравомыслящую и взрослую. Хотя бы головой.

Внешне она до сих пор выглядела как подросток: худая и по-мальчишечьи угловатая. Она всегда была такого телосложения, но тренировки в Каэр Морхене забрали у неё то, о чём так мечтают девушки её возраста: мягкий зад, упругую грудь, женственные изгибы тела. Но Мисселина, казалось бы, об этом не думала.

Не думал и Эскель. Она всегда представала во сне такой, какой есть.

Ведьмак отвёл взгляд от девушки. Нельзя, чтобы она заметила.

Она слишком юна, чтобы любить его, напомнил Эскель сам себе. А он слишком стар и уродлив, чтобы любить её, молодую и такую нежную. Ей нужен какой-нибудь молодой красавчик, с которым она может броситься очертя голову на край света. Не старый ведьмак, с которым она вечно в дороге и вечно без денег. И всё же, Эскель не мог представить Мисселину с другим, безликим и очень неприятным незнакомцем. Сама идея того, что его Мисселина может быть с кем-то другим, приводила в бешенство.

– Ты что-то скис, – она села близко. Слишком близко. – Что не так?

– Пустяки, – отмахнулся он, прикрыв глаза. Лишь бы не видеть красоту, которую источало её лицо. Ослепляющую. Дикую. И нечеловеческую.

– Хм, – она пожала плечами, сев и глотнув пива. – А-ах… как хорошо…

– Как часто ты пользуешься гламарией? Отвечай честно, – он посмотрел на неё из-под полузакрытых век. Девушка развела руками.

– Это мазь для особых случаев, только и всего. А что?

– Мне просто интересно: зачем тебе…

– Затем, что я девушка! – засмеялась она. – И должна следить за собой. К тому же, я не трачу эликсир понапрасну. На большаке на меня мало, кто смотрит, ты же знаешь.

«Неправда. Я смотрю».

– Знаю, – солгал он. – Но прошу тебя, не переусердствуй.

– Не понимаю твоих волнений, – она снова захохотала. Легко и беззаботно. – Я не ребёнок, могу за себя постоять.

А лучше бы была ребёнком, подумал он. Тогда он бы не представлял её в более… непристойной ситуации, после чего вспоминал о существовании такого слова, как «самоконтроль».

– Ты искупалась? – она довольно кивнула. – Тогда доедаем и идём наверх. Ей богу, я уже с ног валюсь…

Чего-чего, а спать он хотел сейчас чуть ли не больше всего на свете.

Но сильнее хотел Мисселину.

***

Утром Эскель проснулся в чудесном настроении, обнаружив не менее приятную картину: Мисселина сидела перед небольшим зеркальцем, расчёсывая длинные волосы. В комнате стоял запах жасмина и вишни. Она так сосредоточенно прихорашивалась, что не заметила пробуждения ведьмака. Он ещё долго лежал на своей кровати, наблюдая за девушкой. В конце концов, она отложила зеркальце и убрала расчёску в сумку.

– С каких пор ты стала так делать? Раньше я за тобой такого не замечал, – произнёс Эскель, натягивая штаны. Мисселина пожала плечами.

– Не помню. Может, с тех пор как Трисс подарила гламарию… Ты недоволен?

– Нет, – он покачал головой, слегка улыбаясь. – Совсем нет.

Она улыбнулась в ответ и начала собираться. За окном расцвело, запели птицы. Прекрасная погода, подумал Эскель. Апрель начался хорошо: в конце марта потеплело, и на большаке было уже не так много грязи. Дождей мало: в последний раз осадки выпадали три недели назад, когда они только-только въехали в Аэдирн.

Собравшись, ведьмак и его спутница спустились вниз, в таверну. Они плотно позавтракали мясным пирогом и жаренными овощами, запив это тёмным элем.

– Как далеко до Венгерберга? – спросила Мисселина, когда они покончили с пищей и вышли во двор, чтобы оседлать лошадей. Эскель развёл руками.

– День пути, не больше. Если поторопимся, можем доехать и к вечеру.

– Тогда давай поспешим, – кивнула девушка, садясь на коня. Эскель сел на Василька, и двоица покинула постоялый двор.

– Тебе что-то нужно в Венгерберге?

– Вовсе нет, – отрицательно покачала головой девушка. – Просто хочу поскорее туда попасть. Это же большой город?

– Да. Но поверь, ничего интересного ты там не найдёшь, – ответил ведьмак.

– А эта… Йеннифер? Йеннифер из Венгерберга? – глаза Мисселины загорелись любопытным огнём. – Её-то там можно встретить?

– Этого я не знаю. Йеннифер – женщина импульсивная, – Эскель решил не упоминать о том, что бывшая пассия Геральта и лучшая подруга Трисс – та ещё стерва, которая вечно суёт нос не в свои дела и в политику. – Хочешь с ней познакомиться?

– Да, – подтвердила Мисселина. – Очень интересно. Надеюсь, мы её встретим.

«А я надеюсь, мы её не встретим».

***

В столицу Аэдирна они приехали вечером, почти ночью. Честно говоря, Эскель представлял себе его по-другому: в прошлый раз здесь было достаточно оживлённо. Но, после осады и борьбы с нильфгаардцами, город словно бы вымер. Ведьмак помнил, что движение здесь не прекращалось даже поздним вечером. Но сейчас Венгерберг опустел.

– Надеюсь, мы найдём приличный заезд, – обеспокоенно шепнула Мисселина. Ведьмак кивнул, и они продолжили свой путь по тихим городским улицам.

Наконец, они нашли постоялый двор с таверной и равнодушной почти ко всему хозяйкой. Сразу же заплатили за ужин, ночлег и, отужинав куском бараньей ноги, поднялись в комнату.

Как обычно, одну и единственную кровать заняла Мисселина. Хотя девушка и хотела уступить место Эскелю, тот чуть ли не силой заставил её спать на кровати и успокоить эти благородные порывы. Ему, по большей части, было всё равно, где спать – на полу или в постели. Сон есть сон, и даже если под головой будет седло, а не подушка, ведьмак не расстроится.

– Спи, – шепнул он, когда она без сил откинула голову на подушку. И закрыл глаза сам. Хотя бы для видимости того, что спит.

Мисселина ещё некоторое время ворочалась, а Эскель делал вид, что даже не подозревает об её метаниях. Два раза она вставала с кровати, подходила к нему. Он чувствовал уже выветрившийся, очень слабый запах жасмина. Чувствовал лёгкую щекотку, когда её волосы касались его лица или шеи. Он знал, что она подносит своё лицо слишком близко к его собственному. Но не подавал виду. Для неё он спит.

Когда девушка уснула, ведьмак тяжело вздохнул. Затем сам встал, подошёл к окну. Оттуда он не видел главную площадь, которая располагалась через пару кварталов от их постоялого двора, но видел движение на улице. Было слишком тихо. Неужто горожане что-то готовят.