Текст книги "Какая ведьма?/Which Witch? (СИ)"

Автор книги: christmas_child

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Однако, едва оторвав глаза от собственного тела, девушка ужаснулась. Тот мужчина, с которым она танцевала прежде… он был другим. От былых красоты и благородства ничего не осталось. Теперь изувеченное лицо, усеянное золотыми клеммами и зажимами, поддерживающими многофасеточный кристалл в левой глазной впадине, она увидела рядом со своим лицом. По венам пробежался холодный страх, пробираясь в самое сердце. В горле застрял ком, перекрывая путь крику, вырвавшемуся из лёгких.

Но пошевелиться Мисселина совершенно не могла – ужас сковал конечности, а руки мужчины крепко держали её плечи, расправляя их и не давая уйти. Девушка не смогла ничего сделать и тогда, когда холодные губы незнакомца пробежались по её шее.

– Ты ошиблась, дева, – наконец разобрала она слова мужчины. Изувеченное лицо приблизилось к её волосам, и мужчина медленно коснулся устами края её уха. – Ты перепутала небо со звёздами, отражёнными ночью в поверхности пруда.

В один миг плоть стала быстро сползать с тела мужчины, обнажая белоснежные кости. А из теней зала выползали такие же скелеты в оборванных платьях и камзолах, тянущие свои руки к ней. Ничего не отражалось в их пустых глазницах, но безжизненные челюсти шевелились, проговаривая одни и те же слова сотни и тысячи раз.

Ты перепутала небо со звёздами, отражёнными ночью в поверхности пруда!

Не в силах пошевелиться, девушка смотрела как холодные руки тянутся к ней, касаются кожи, обжигая могильным морозом. И в конце-концов, она истошно закричала.

***

Мисселина проснулась резко, словно пролетала сквозь витражное окно. Лицо будто секло тысячами осколков, и девушка хапнула ртом воздуха, как выброшенная на берег рыба. И тут же чья-то тёплая рука схватила ладонь ведьмачки, возвращая в реальность. Несколько раз опустив и подняв веки, Мисселина наконец-то привыкла к свету, что пульсировал и дрожал около её головы. Сначала взгляд упёрся в потолок, а затем пробежался вниз и влево, чтобы встретиться с незнакомыми карими глазами.

– Очнулась! – радостно воскликнула обладательница карих глаз, мягко улыбнувшись и положив руку на лоб всё ещё ничего не понимающей Мисселины. – Жар спал.

Незнакомка тут же вскочила с места, и ведьмачка на несколько мгновений прикрыла глаза. На пару мгновений она отошла, и вернулась уже со стаканом воды и большой ложкой. Незнакомка присела, и ведьмачка смогла разглядеть в ложке бурую жидкость. Кареглазая выплеснула жидкость в стакан и, несколько раз размешав, приблизила к губам Мисселины. Качнув головой, последняя глубоко вдохнула и подтянулась на ладонях, принимая более или менее сидячее положение. В левом боку и под правой грудью что-то неприятно кольнуло, и девушка поморщилась. Незнакомка тут же подложила под голову Мисселины ещё одну подушку, и снова протянула стакан. Приняв его из рук кареглазой, ведьмачка принялась пить. На вкус вода оказалась сладковатой, но оставляла горькое послевкусие на языке. Тем не менее, Мисселина выпила всё и вернула стакан девушке рядом.

– Святой Лебёда… – собственный голос звучал хрипло, но весьма внятно. – Кто ты такая?

– Шани, – ответила девушка, забрав стакан. – Медичка.

– Приятно, – слегка усмехнулась Мисселина, взглянув на Шани. Та покачала головой, снова пощупав лоб и туловище ведьмачки.

– Как ты себя чувствуешь? Голова не кружиться? Тошнота, ломота?

– Нет… только есть хочу, – вымученно ответила Мисселина, потирая переносицу. – Что вообще произошло со мной?

– Тебя ранили, – ответила медичка, указывая на бок Мисселины. – Сюда… и сюда, – Шани ткнула на грудь ведьмачки, и та с удивлением заметила, что её грудь и рёбра были перебинтованы. – Вторая рана была длинная, но ничего – заживёт быстро. А вот первая…

– А что с ней? – нахмурилась Мисселина, на что Шани лишь пожала плечами и спустя несколько секунд поднесла вверх металлический осколок. – Что это?

– Это было у тебя в боку, – пояснила медичка, отложив обломок в сторону. – Ты вообще помнишь, как тебя так отделали?

– Частично, – качнула головой Мисселина. – Сначала за мной гнались… потом была драка… чёрт… А сколько…

– Сколько ты так провалялась? Два дня и две ночи, – ответила Шани. – Ведьмак очень волновался за тебя. Всё это время возле тебя просидел.

– Эскель? Где он сейчас? – поддалась чуть вперёд Мисселина, и медичка поспешила уложить пациентку обратно на подушки.

– Я отправила его вниз. Нужно сделать перевязку, и я бы не хотела, чтобы мне кто-то мешал, – пожала плечами Шани, разматывая белые, стерильно пахнущие бинты, и разрезая их. – Тем более, я подумала, что тебе может стать неловко. Ну-ка, повернись немного вправо.

Мисселина пожала плечами и приподняла левый бок над простынями, опираясь на локти и правый бок. Рана под грудью немного кольнула, и девушка сжала зубы. Ведьмачка внимательно следила за тем, как Шани сосредоточенно снимает повязку и отбрасывает грязные бинты в медную пиалу. Мисселина покосилась на ранение, и скривилась.

Оно было абсолютно безобразным. Хотя Шани и зашила его, ранение не выглядело лучше – разорванная стилетом плоть разошлась в том месте, где, кажется, застрял кусок оружия. На месте останется шрам, подумала Мисселина, а он уж точно будет кривой и уродиливый. Девушка насмешливо хмыкнула – прямо-таки как у настоящего ведьмака.

– Ты родилась в рубашке, – вдруг изрекла Шани, бинтуя рану, а затем встретилась с непонимающим взглядом Мисселины. – В том смысле, что никаких жизненно важных органов не задели.

– Всё равно болит, – пожала плечами ведьмачка. – Лучше скажи, когда я уже смогу сидеть в седле.

– Хоть завтра, – покачала головой медичка, вылив немного воды на руки. – Но я бы посоветовала ещё немного отдохнуть. Хотя у тебя и очень странная физиология, и из-за этого твоя рана заживает быстрее… опять же – не спеши никуда.

– Я не могу терять время, – покачала головой Мисселина, пока Шани разматывала её грудь. – Мне правда нужно поскорее убраться отсюда…

– Ты меня хоть слышала, а? – возмущённо спросила Шани. – Я – медичка, Мисселина. И если что-то советую, то знаю, что говорю. А теперь полежи немного. Не двигайся, пожалуйста.

Ведьмачка едва заметно кивнула, пока медичка сняла с неё прежние бинты и принялась накладывать новые, перед этим мягко коснувшись тёплыми пальцами краешков раны. Шани делала всё очень внимательно, бережливо, старалась не навредить, а наоборот позволить скорее выздороветь. Время от времени она поглядывала на лицо Мисселины, которая пристально изучала медичку. Закончив, Шани покачала головой, снова помыла руки и начала собирать свои инструменты в сумку.

– Шани, – медичка обратила взгляд на Мисселину, не прерывая своего занятия. – Ты ведь студентка, так?

– Ну да.

– В ядах разбираешься?

– В природных – да, – кивнула Шани, покончив со своим занятием, затем присела на табурет и закинула ногу на ногу. Мисселина кивнула.

– Как много ты знаешь о кантарелле?

– Сначала скажи, зачем тебе эта информация, – фыркнула медичка, на что ведьмачка только повела плечом, тихо ойкнув.

– Для общего развития. Ну так?

– Смертельно опасный яд в больших дозах, чудесный афродизиак в малых, – пожала плечами Шани. – А ещё я где-то читала, что смесь с кровью какого-то из чудовищ даёт поразительный эффект в виде снотворного. Но пропорции важны и здесь… – она на пару секунд запнулась, пока Мисселина не кивнула головой, мол, продолжай. – Противоядие только одно – очень много угля и воды. Лучше смешать, и шанс спасения взлетает почти наполовину.

– Скажешь, на кого может подействовать? – слегка прищурилась Мисселина.

– Всё, что движется и дышит, – развела руками Шани. – Кроме ведьмаков. Говорят, они чувствуют этот яд за доли секунды… И всё же, зачем это тебе?

– Мне приснился странный сон, – тихо ответила ведьмачка, на что её новая знакомая только пожала плечами. Мягко усмехнувшись, Мисселина сжала тёплую руку Шани. – Спасибо тебе. За всё.

– Это моя работа, – улыбнулась медичка. Некоторое время они так и просидели, улыбаясь друг другу, пока Шани не высвободила свою руку из ладони Мисселины. – Ух… мне уже пора. Университет, все дела…

– Конечно, – кивнула ведьмачка, проследив за тем, как Шани идёт к двери. Улыбнувшись, девушки помахали друг другу на прощание, пока медичка не скрылась за дверью.

Некоторое время Мисселина просидела неподвижно, пялясь в одну точку и прокручивая в голове всё то, что она помнила до того как потерять сознание. Она точно помнила бой с Игрэйн – очень долгий, изнуряющий. Помнила как монахиня сначала полоснула её по груди, а затем ткнула вторым стилетом в бок. И только хлыст спас её от сильнейшей раны.

Девушка повернула голову, посмотрела на столик и, протянув руку, принялась шарить на нём в поисках кольца. Но его там не оказалось, в отличии от аквамариновой подвески. Вздохнув, девушка надела украшение на шею и в области солнечного сплетения снова растеклось знакомое тепло. Однако её не покидало волнение о судьбе кольца. Где же оно? Побрякушка, которая одновременно спасала жизнь Мисселины и ставила её под удар.

Она тяжело вздохнула. А может быть, к чёрту его? Если она и потеряла эту дрянь, может, это к лучшему?

Додумать что-то она уже не успела, ведь открылась дверь и вошёл он.

Эскель застыл в дверях, глядя на Мисселину со смесью радости и тоски, а затем мягко улыбнулся. Девушка улыбнулась ему в ответ, и даже привстала на локтях когда ведьмак присел на кровать рядом с ней. Взглянув на любимого ближе, девушка почувствовала, как сжимается сердце – Эскель выглядел уставшим и совершенно разбитым. Казалось, он не спал несколько дней – тёмные волосы были взъерошены, даром, что почти всегда находились в лёгком беспорядке. Немного опустив уголки губ, Мисселина запустила пальцы в волосы Эскеля. Тот мигом сплёл её пальцы со своими, льнул к ним, словно котёнок.

– Мисселина…

– Ничего не говори, – шепнула девушка, и потянула ведьмака на себя. – Иди ко мне.

Покачав головой, Эскель встал и отошёл к другому углу комнаты. Сняв перевязь с мечами и неспешно раздевшись, мужчина запер дверь и вернулся к Мисселине. Ведьмак сел справа от неё и лёг на бок, когда пальцы девушки требовательно потянули его вниз. Он лёг близко и, некоторое время смотря ей в глаза, перевёл взгляд на повязки на её боку. Слегка сведя брови, Эскель коснулся края бинтов кончиками пальцев. И каждый раз, когда они касались её кожи, Мисселина чувствовала эти тёплые иголочки эманаций, пронизывающие каждую клетку её тела. Девушка шумно выдохнула, немного прикрыв глаза.

– Больно? – долетел до неё полушёпот Эскеля.

Отрицательно покачав головой, девушка лениво открыла глаза и, нащупав ладонь ведьмака, повела её выше. Волна вибрирующего тепла прошлась сначала по животу, затем по рёбрам… когда рука Эскеля легла на её грудь, Мисселина едва сдержала тихий стон, прикусив нижнюю губу.

Она снова закрыла глаза, когда пальцы ведьмака перетекли на её шею, а его губы коснулись её губ. Сначала медленно, совершенно легко и неспешно. Но он не просил разрешения, нет – это было лишь долгое, томное удовольствие. Мисселина знала, что Эскель любил растягивать моменты. Но не она, нет. Она хотела брать всё и сразу.

Шумно выдохнув, девушка потянула ведьмака на себя, и тот навис над ней, опираясь на локти и загораживая всё пространство. Однако Мисселине было не до этого, и она притянула Эскеля к себе, ухватившись за плечи, усыпанные цепочками мелких шрам. Мужчина усмехнулся и снова поцеловал её. На этот раз по-настоящему.

Чуть ли не задыхаясь от возбуждения, она прижимала ведьмака всё ближе и ближе к себе, тянула его на своё тело, не обращая внимания на собственные раны. Сейчас, очнувшись из небытия, Мисселина желала только Эскеля. Она хотела чувствовать его прикосновения, хотела видеть жидкое золото его глаз, хотела чувствовать его тело на своём, хотела ощущать винный вкус его губ. Всё, что ей нужно было, это он.

Девушка почувствовала, как разводит колени в сторону, когда приятная вибрация резко закончилась. Мисселина распахнула глаза и с нарастающей досадой наблюдала, как Эскель приподнимается над ней, а затем снова ложится рядом. Девушка хотела было сесть, однако сильная мужская ладонь припечатала её к кровати. Мисселина громко фыркнула.

– Что это значит?

– Это значит, что ничего большего сегодня не произойдёт, – спокойно ответил Эскель, устраиваясь рядом удобнее. Мисселина громко и возмущённо выдохнула, на что ведьмак только усмехнулся и покачал головой. – Не нервничай. Я всё объясню.

– Как? Я же знаю, ты хочешь меня! – на грани отчаяния воскликнула девушка. – И я хочу тебя… так зачем мучаешь и себя, и меня?

– Тише… – губы ведьмака накрыли её лоб, и Мисселина обиженно фыркнула, проведя, однако, ладонью по его шее. Легко поцеловав её нос, Эскель склонился над ухом девушки. Его тёплое дыхание снова заставило её кожу покрыться мурашками. Она прикрыла глаза, когда он заговорил. – Ты должна подумать над этим. На здоровую голову.

Эскель немного отстранился от неё, и Мисселина покачала головой. Рука сама переместилась на его грудь, и девушка провела кончиком указательного пальца по шрамам на его коже, мягко очерчивая линию каждого.

– Почему ты говоришь мне это? – спросила она наконец.

– Потому что это стоит обсудить, – ведьмак отбросил прядку с лица девушки. – Во-первых, ты ещё не отошла от ранения. А знаешь, заниматься любовью, будучи раненым, не шибко приятно. Во-вторых, я хочу знать всё о твоих… кх-м… предпочтениях.

– Разве это так важно? – усмехнулась Мисселина.

– Важно, – мягко ответил Эскель. – Тебе должно быть приятно. А это будет как ты захочешь и когда ты захочешь. Только так. Поэтому подумай над тем, что я тебе говорю.

Несколько мгновений Мисселина вглядывалась в его золотые кошачьи глаза, улавливая в них одновременно серьёзность, вожделение и безграничную заботу о ней самой. Девушка вздохнула и, поддавшись вперёд, поцеловала Эскеля в изувеченную щеку. Ведьмак прикрыл глаза, рвано вдохнул, а Мисселина снова откинулась на подушку.

– Не знала, что ты подходишь к занятию любовью так серьёзно.

– Ну да, – пожал плечами мужчина, опустившись рядом с ней. Мисселина тут же забилась под бок любимого и почувствовала сильную руку, обвивающую её плечи. – Секс – важная часть жизни. Может, самая приятная… и поэтому всё должно быть действительно хорошо, а не через… одно место.

– Святой Лебёда, – тихо рассмеялась девушка. – Философ-то эдакий…

– Таким уж я родился, – улыбнулся ей ведьмак. – Спи, Мисселина… спи.

Она кивнула, прикрыв глаза. И уже вскоре, лёжа рядом с любимым мужчиной, девушка не заметила, как уснула крепким, здоровым сном.

***

Три дня спустя, Шани, прибывшая из Академии в перерыве между занятиями, наконец смогла обрадовать Мисселину известием о том, что раны ведьмачки уже затянулись. Из этого следовало, что путешествие можно было продолжить. Новость обрадовала и Мисселину, и Эскеля, который буквально мечтал о том, чтобы поскорее убраться из шумного города. Так что утром своего пятого дня в Оксенфурте Мисселина провела собирая вещи и время от времени вникая в дружеские пререкания любимого и Лютика.

– Святой Лебёда, ну что вам двоим стоит остаться ещё на денёк? – фыркнул бард, наблюдая, как Эскель отрицательно качает головой. – Шани…!

– Лютик, не смотри так на меня, прошу, – пожала плечами медичка. – Я же не смогу остановить их.

– Тем более… я принесла тебе уйму неудобств, – тихо добавила Мисселина, складывая магически починённые рубашку и корсет к одежде. Лютик на этот аргумент лишь отмахнулся.

– Душа моя, это всё ерунда! Меня гораздо больше печалит, что вы с Эскелем меня покидаете.

– Зато со студентами вдоволь погуляешь, – усмехнулся ведьмак, встретившись взглядом с Мисселиной, которая как раз завязывала узел на своей сумочке и надевала перевязь с мечами. – Кажется, скоро здесь праздники будут. Вот и развеешься.

– Не умеешь ты успокаивать, друг мой, – изрёк бард, посмотрев на готовую к дороге ведьмачку и покачал головой. – Ох, ну что ж… идёмте.

Четвёрка быстро спустилась вниз и, миновав главный зал, они вышли на улицу. А там, как и в первый день, стоял знакомый галдёж, такой привычный после пяти дней. Пока Эскель и Лютик отправились за лошадьми, Шани и Мисселина наблюдали за происходящим вокруг. Девушки время от времени переглядывались, улыбаясь друг другу, пока медичка не ойкнула и не всплеснула руками.

– О боги! Мисселина, я же совершенно забыла…!

– О чём? – недоумённо покачала головой ведьмачка, наблюдая, как Шани шарится по карманам в поисках чего-то. Прошло около минуты, пока медичка не извлекла что-то маленькое и круглое из недр карманов своего платья.

Глаза Мисселины расширились, когда Шани вложила в её руку кольцо.

– Ты сжимала его в руке, пока я тебя зашивала, – объяснила медичка. – Я забрала его, положила в карман… и только сейчас вспомнила.

Ведьмачка вяло усмехнулась, разглядывая перстень. Внутри смешалось много чувств: от страха и злости до облегчения и радости.

По правде говоря, Мисселина была разочарована в том, что кольцо всё же вернулось к ней. Ведь именно оно и было причиной всего того, что произошло с ней недавно. Из-за него Мисселина чуть не умерла и чуть не попала прямо в зубы к тёте – одно другого хуже. Лучше бы этот злосчастный кусок электрума пропал в ливне на мостовой, канув в Лету. Или же Шани забыла бы отдать перстень владелице, потеряв где-то в стенах Академии или на шумных улочках… Лучше бы это колдовское украшение затерялось, и никогда больше не находилось.

Однако вместе с тему Мисселина почувствовала укол совести. Ведь если бы кольцо осталось у Шани, стала бы Бьянка церемониться с простой студенткой-медичкой? Или Игрэйн? Стали бы эти чудовище оставлять в покое Шани, или же нашли бы её? На секунду Мисселина представила, как эту чудесную рыжеволосую медичку истязает колдовское пламя и пыточные ножи, как её, невинную, медленно сводят с ума видениями и пытками. И это лишь из-за того, что Мисселина оставила перстень в Оксенфурте, на худом пальце Шани.

Ведьмачка покачала головой, и спрятала кольцо в халяву сапог.

– Спасибо тебе, – улыбнулась Мисселина. Шани добродушно кивнула.

– Пожалуйста, – медичка широко улыбнулась, заметив Эскеля и Лютика, ведущих коней под уздцы. – Если что, заезжайте к нам в Оксенфурт. Вам здесь всегда рады.

– Приятно знать, – кивнул медичке Эскель и взглянул на Мисселину. Девушка кивнула и мягко улыбнулась.

Она обернулась к Шани и обняла новую знакомую – свою спасительницу. Медичка лишь молча обняла ведьмачку в ответ. Отстранившись от Шани, Мисселина взглянула на Лютика – тот тоскливо улыбался, глядя на неё. Качнув головой, девушка обняла и его.

– Рада была тебя увидеть, милый Лютик…

– И я был рад, душа моя, – бард расцеловал Мисселину в обе щеки, немного поразглядывал её лицо, и отпустил. – Ну, езжайте.

Эскель и Мисселина мигом взобрались в сёдла, и, помахав Лютику и Шани на прощание, слегка пришпорили лошадей. Они последовали улочками Оксенфурта всё севернее и севернее, пока не выехали из-за городских ворот. Мисселина глубоко вздохнула, как только кони выехали на широкий путь.

– Нам лучше нигде не задерживаться, – произнесла она. Эскель согласно кивнул, и перехватил поводья удобнее.

– Хорошо, – мужчина внимательно взглянул на девушку, и мягко улыбнулся. – Есть хочешь, можем вернуться в Каэр Морхен пораньше.

Мисселина радостно улыбнулась. Да! Она не могла передать, как сильно хотела вернуться в ту горную крепость, в тот огромный ведьмачий замок, в ту древнюю обитель, ставшую ей домом. Девушка хотела бы сказать, как сильно любит те места на севере Каэдвена и как скучает по ним. Она не могла словами пояснить, как хотела вернуться к тому озеру у замка, и как хочет снова пройтись по горным лугам, что окружали замок.

Да, Мисселина любила путешествовать. Но Каэр Морхен она любила больше.

– Хочу, – наконец ответила она. Затем обернулась назад, поглядев на городские стены и реданские флаги, что трепетали на ветру вместе с гербами города. – Однако мы должны вернуться в Оксенфурт. Не сейчас! В следующем году…

– Пусть будет так, – кивнул Эскель, улыбаясь. Мисселина и сама улыбнулась.

Что ни говори, а она любила городок Оксенфурт.

========== «Длинный Разговор»/«A Long Conversation» ==========

Комментарий к «Длинный Разговор»/«A Long Conversation»

Осторожно! Горячая глава в честь прошедшего Белтейна.)

Каэр Морхен, декабрь 1265 года

Зима пришла в Синие горы на удивление поздно.

Мисселина поняла это, когда они с Эскелем ехали по ведущей к замку тропе через уже знакомый лес. Пожухлая после долгой осени трава была припорошена тоненьким шаром инея, ровно как и голые ветви редких лиственных деревьев, что стояли слово чужие среди вечнозелёных елей. Однако, несмотря на отсутствие глубоких сугробов, ветер всё же был зимним – каждый порыв пронизывал ощутимым холодом, пробирая до самых костей. Девушка поёжилась, и сильнее запахнула ворот куртки.

Она дохнула на озябшие руки, пошевелила пальцами и пробормотала магическую формулу. Её конь, буланый мерин по кличке Люпин, тут же отреагировал на заклинание, фыркнул и повернул морду, косясь на ведьмачку слезящимися от холода и ветра глазами.

– У тебя два выхода, старик, – стишено сказала Мисселина, натягивая перчатки, и наблюдая за спиной Эскеля, что маячила в нескольких саженях впереди. – Либо ты приспособишься к магии, либо я продам тебя кметам под плуг.

Мерин застриг ушами, пустил струи пара из ноздрей и послушно двинулся вниз по лесистому склону. Девушка наклонилась в седле, уворачиваясь от ударов заиндевелых веток.

Заклинание подействовало быстро, она перестала ощущать уколы озноба в локтях и на затылке, исчезло неприятное ощущение холода, заставляющее сутулиться и втягивать голову в плечи. Волшебство, разогрев её, приглушило и голод, вот уже несколько часов сосущий под ложечкой. Мисселина повеселела, уселась поудобнее в седле и принялась внимательнее, чем раньше, рассматривать окрестности.

За спиной оказались уже и долина Гвинллеха, Реки Белых камней, знакомый перевал и Мучильня. Так что сейчас они с Эскелем ехали по дороге, что вела прямо к воротам замка, немного петляя на горных склонах и полонинах. Ведьмак обернулся на Мисселину и, коротко кивнул, подогнал Василька. Девушка сделала то же самое, легонько ударив своего мерина по бокам.

Ведьмачка глянула на небо. Усиливающийся холод и ветер здесь, в горах, предвещали пургу, а перспектива провести очередную ночь в гроте либо в каменной расщелине не очень-то привлекала. К счастью, Каэр Морхен был уже близко. Мисселина заставила мерина забраться на пологую осыпь – огромную каменную призму, омытую ледниками и потоками воды, – въехала в плоский проход меж скальными блоками. Стены ущелья вздымались отвесно, и казалось, встречались высоко наверху, разделенные лишь узким штришком неба. Стало теплее, потому что ветер, воющий над скалами, уже не доставал, не хлестал и не кусал ее.

– Ты опять использовала магию? – спросил Эскель, когда они наконец поравнялись.

– Да, – просто ответила девушка, пожав плечами. – Мне холодно.

Ведьмак покачал головой, но ничего не ответил.

Когда они приблизились к воротам замка, услышали скрежет окованных железом дверей, доносящийся из темного жерла коридора, зияющего за полуразрушенным порталом. Мисселина мигом отбросила капюшон, быстрым движением головы рассыпала волосы, свою гордость и распознавательный знак – длинные, блестящие локоны цвета моря в беззвёздную ночь.

Эскель рядом с ней напрягся, качнул головой и смущённо отвёл взгляд, пряча ухмылку. Девушка усмехнулась, радуясь эффекту. Прекрасные длинные волосы были редкостью, признаком положения, статуса, знаком свободной женщины, самой себе хозяйки. Знаком женщины необычной, ибо обычные девушки носили косы. Подобно друидкам и чародейкам, Мисселина похвалялась своей свободой, позволяя себе носить волосы распущенными, иссиня-чёрным водопадом спадающими с плеч.

Въехав во внутренний двор Каэр Морхена, Мисселина спрыгнула с коня, тут же ощутив под ногами крепкий камень, которым двор был вымощен. Улыбнувшись Эскелю, она повернула голову влево. Ведьмаки появились, как всегда, неожиданно, как всегда, беззвучно, как всегда, неведомо откуда. Остановились перед ними, высокие, стройные, со скрещенными на груди руками, сместив вес тела на левую ногу, в той позиции, из которой – она знала – можно атаковать мгновенно.

– Эскель, Мисселина, – Койон устало улыбнулся, кивнув прибывшим. – Приветствуем.

– Здравствуй, Койон.

Эскель пожал руку приятеля и перевёл взгляд на второго ведьмака. Ламберт стоял чуть в стороне, по обыкновению неприятно ухмыляясь. Он быстро подошёл к Эскелю, крепко, по-братски пожал его руку и что-то произнёс – едва слышно, ведь Мисселина видела только движение губ самого молодого ведьмака Каэр Морхена. Пока двое ведьмаков о чём-то переговаривались, девушка взглянула на Койона.

Ведьмак мягко улыбнулся и, подав ей руку, слегка сжал и совершенно легко коснулся губами тыльной стороны ладони девушки. Та улыбнулась, снова почувствовав тонкие иголочки эманаций. Но руку не одёрнула, не дрогнула, и даже не вздохнула – прикосновение Койона было не таким, как у Эскеля.

– Рад тебя снова видеть, – произнёс наконец ведьмак. Мисселина кивнула.

– Я тоже, – она слабо приподняла уголки губ, заметив взгляд Ламберта на себе. – Мы поздно в этом году?

– Да, – пожал плечами Койон, когда они направились к Эскелю и Ламберту. – Кажется, вы последние.

– Геральта нету?

– Почему же, есть. Но он чем-то занят – письма, кажись, строчит.

Мисселина пожала плечами. Впрочем, она не была удивлена – как опекуну, Геральту нужно было оставаться в курсе дел своего Дитя-Неожиданности. Тем более, что ведьмак, видимо, старался контролировать Йеннифер, обучающую Цири магии и контролю над собой. Так что девушка снова повела плечами, поправив перчатки. И тут же столкнулась нос к носу с Ламбертом.

– Ну и ну, – усмехнулся ведьмак, и посмотрел на недоумевающего Эскеля. – Так было?

– Отвали, – покачал головой тот, взяв Василька под уздцы. Мисселина же нахмурилась, нащупав узду своего коня.

– И что? Даже не поздороваешься с недочародейкой?

– Помилуй! Ты уже так похожа на обычную магичку, что мне страшно, – насмешливо фыркнул Ламберт. Тем не менее, он вытянул руку и потрепал Мисселину по макушке. Девушка недовольно отпрянула, и ведьмак засмеялся. – Да ладно тебе. Ты же знаешь…

– Твой скверный характер? Или твоё гадство? – ухмыльнулась девушка, на что Ламберт только отмахнулся.

– Иди, коня поставь уж. Коза мелкая… – подмигнул Мисселине ведьмак и, похлопав растерянного Койона по плечу, ушёл в замок. Девушка же покачала головой и поравнялась с Эскелем. Тот со вздохом провёл взглядом Койона прежде, чем завести Василька в конюшню.

– Тебя раздражает Койон? – обеспокоенно спросила девушка, привязывая своего мерина. Эскель отрицательно качнул головой, снимая сумки и седло с Василька.

– Нет, – ответил он спокойно. – И я не ревную. Не волнуйся.

– Не волнуюсь, – ответила девушка, коснувшись пальцами ладони любимого. – Но… я не могу отделаться от ощущения…

– Он сам всё поймёт, – покачал головой ведьмак, положив руки на плечи Мисселины. Пальцы Эскеля тут же переместились на шею девушки и та громко выдохнула. – Ты не обязана никому и ничего объяснять. Вспомни Йеннифер…

– Кажется, она тебе не нравится, – усмехнулась Мисселина, на что Эскель только хмыкнул с лёгкой ухмылкой.

– Но советы она даёт неплохие, – большой палец ведьмака пробежался по приоткрытым губам девушки, побледневшие от мороза. – Знаешь… я рад, что ты со мной.

Мисселине показалось, что в ней что-то разрывается. Она бросилась ему на шею, сразу, не раздумывая. Схватила руку, резко завела себе за шею, под волосы. Мурашки побежали у нее по спине, пронзили таким блаженством, что она чуть было не закричала. Чтобы сдержать и приглушить крик, она нашла губами его губы. Прильнула к ним. Она дрожала, крепко прижимаясь к нему, возбуждая и усиливая в себе страсть, забываясь все больше.

Забылся и Эскель. Одной рукой он крепко держал девушку за талию, забрался под куртку. Сквозь рубашку она чувствовала обжигающий холод его пальцев, словно оставляющий отметины сквозь ткань. Другую руку ведьмак запустил в волосы Мисселины, сжал в кулак и аккуратно оттянул назад – так, чтобы она вновь тянулась к нему. Девушка громко выдохнула ему в губы, чуть не застонав от внезапно накатившего счастья.

Вдруг Эскель отпустил её и мягко отстранил от себя.

– Мисселина… мы не одни. Сюда идут.

Она взглянула на дверной проем. Тени приближающихся ведьмаков она заметила не сразу, их шаги услышала еще позже. Ну что ж, ее слух, который в принципе она считала обостренным, с ведьмачьим соперничать не мог.

– Мисселина, деточка!

– Весемир!

Да, Весемир был действительно стар. Кто знает, не старше ли, чем Каэр Морхен. Но он шел к ней быстрым, энергичным и пружинистым шагом, его рукопожатие было крепким, а руки сильными.

– Рада снова видеть тебя, дедушка.

– Ну-ка, поцелуй старца. Нет, не руку, маленькая чародейка. Руку будешь целовать, когда я окажусь на смертном одре. А это, похоже, вот-вот случится, – Мисселина усмехнулась и легонько чмокнула старого ведьмака в щёку, привстав на носочках. – Ну ладно, ладно… Рад тебя видеть, дева, – Весемир слегка прищурился, рассматривая девушки ближе. – А ты изменилась, моя дорогая. Красавица!

– Только шрамы есть, – указала Мисселина на рубец, что перечеркнул её нижнюю губу красной линией. Весемир отмахнулся.

– Тебя они не портят, – неожиданно произнёс Эскель почти над самым ухом девушки. Рука мужчины легла на талию Мисселины и та, густо покраснев, прижалась к нему. Некоторое время Весемир удивлённо смотрел на пару, а затем, едва сдерживая ухмылку пожал плечами.

– Ну что ж, идёмте, – позвал их за собой старый ведьмак. – Конюшня – не место встречи. Но я не мог дождаться.

Улыбнувшись друг другу, Эскель и Мисселина последовали за Весемиром. Миновав внутренний двор, они вошли в твердыню Каэр Морхена – древнее, мощное здание с толстыми стенами и длинными коридорами. Пройдя по затемнённой галерее, освещённой лишь факелами в лучинах, чьё пламя подрагивало на сквозняке, они вышли в холл. Огромное помещение, которое освещал ревущий в гигантском камине огонь, с гулом рвущийся вверх по трубе.

Посредине зала стоял большой, тяжёлый дубовый стол, за которым ведьмаки обычно трапезничали. Мисселина улыбнулась, увидев за столом знакомую беловолосую фигуру, сидевшую лицом к огню. Услышав шаги, ведьмак повернулся к прибывшим и на усталом лице расцвела лёгкая улыбка.

– Привет, ребята, – Геральт встал из-за стола и, крепко обнявшись с Эскелем, взглянул на Мисселину. – Ты очень похорошела.