Текст книги "Однажды в Париже (СИ)"
Автор книги: Chat Curieux
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Она стояла рядом, источая яд, и в упор смотрела на Квин Би, как будто уже была с ней знакома.
Она заговорила, и Нуар сразу понял, что не ошибся в своей догадке.
– Ну здравствуй, Хлоя, – тихо, но очень хлестко поприветствовала новую героиню Леди Баг, и Нуар снова – в который раз за эти недолгие десять минут – впал в ступор.
Квин Би, до этого момента смотревшая на Леди Баг с непонятным трепетом и как будто с тайным страхом, скисла.
– И в чем тогда смысл этой тайны личности, если все друг друга знают? – посетовала она, расправляя плечи и модельным жестом поправляя высокий хвост. – Знала же, когда придумывала себе геройское имя, что трачу этот час впустую…
– Ты. Не. Героиня, Хлоя, – перебила ее Леди Баг, доводя Нуара до почти суеверного ужаса. – И никогда ею не была. Ты украла талисман. Украла, а потом утаила от меня правду!
Леди Баг выдохнула, сдула с глаз упавшую на лоб челку и совсем уж люто посмотрела на стоявшую перед ней девушку.
Нуара она не замечала в упор, полностью поглощенная в свое занятие – отчитывание неприятельницы.
– У тебя был шанс, Хлоя, – закончила она на угрожающей ноте. – Но ты его упустила. Прости.
Квин Би молчала, крепко сжав губы и глядя в сторону. Леди Баг стояла напротив нее – грозная, злая, такая, какой Нуар не видел ее еще ни разу – даже в последнюю их встречу, когда они поссорились, она не выглядела такой рассерженной. И если в прошлый раз она все еще казалась ему красивой, теперь он словно видел перед собой другого человека. Нуар смотрел на искаженное яростью лицо девушки и не находил в ней свою Леди. Любви к ней он тем более не испытывал. В эту минуту он почти ее боялся.
Нуар отчаянно не понимал, что происходит. Единственное, что было ему ясно – это то, что между девушками что-то произошло. Что-то настолько плохое, что Леди Баг – его идеальная Леди – буквально возненавидела Хлою.
Понимая, что нужно срочно что-то предпринять, пока дело не приняло совсем уж страшный оборот, Нуар тихонько тронул Леди Баг за локоть и, наклонившись к ней, заметил:
– Выяснение отношений можно оставить на потом. Моя Леди, акума…
– Я знаю это и без тебя! – прикрикнула на него Леди Баг.
Она метнула взгляд сначала на него, потом на Квин Би, бросила ей короткое «жди здесь» и утянула напарника за собой вниз – на удивительно целые улицы Парижа, по которым, очевидно, очень аккуратно прошлась изумительно порядочная акума. Нуар следовал за ней безропотно и послушно делал все, что она ему приказывала. Привыкший выполнять все, что велит ему его Леди, на этот раз он опасался даже каламбурить.
Акума была очищена меньше, чем за пять минут, даже без использования Супер-Шанса – то ли Бражник сегодня дал слабину, то ли акуманизировавшийся искусствовед не хотел сопротивляться, то ли сопротивляться безгранично злой Леди Баг было просто бесполезно – факт оставался фактом. Очистив бабочку, уже успевшая немного остыть героиня ответила отказом на просьбу журналистов об интервью и на леске йо-йо взлетела вверх, на крышу – туда, где они оставили Квин Би пятью минутами ранее. Площадка башни-кутафьи была пуста. Как и предполагал Нуар, напуганная девушка не стала дожидаться неминуемой расправы и предпочла удрать.
Леди Баг смачно выругалась и выдохнула сквозь стиснутые зубы. Она повернулась к Нуару, и впервые за все время он смог поймать взгляд ее голубых глаз.
– Может быть, объяснишь мне, что произошло? – очень робко попросил он, наблюдая за тем, как Леди Баг ковыряет шов на своем костюме.
Она вздохнула – снова.
– Произошло, – хмуро ответила она, отводя взгляд, и спросила, обращаясь к воздуху: – Ты сильно спешишь?
Нуар вспомнил Гориллу, который, наверно, уже поднял на уши весь Париж в его поисках, отца, который по удачному совпадению улетел в Нью-Йорк как раз сегодня утром, Натали, которая уже, скорее всего, в панике решает, сообщать своему начальнику о пропаже его сына или нет, и неуверенно потряс головой. Какими бы неприятностями ему ни грозила более длительная задержка, еще большие неприятности у него будут, если он уйдет и не выслушает Леди Баг. Тем более, по одному ее виду было понятно, что случилось что-то из ряда вон выходящее, и это не могло его не беспокоить.
Да и, в конце концов, он всегда может сказать, что акума забросила его на другой конец города, на телефоне села батарея, а денег на метро не оказалось, и поэтому ему пришлось идти до дома пешком.
– Я тебя слушаю, – уверенно ответил Нуар и уселся на собственный хвост, приготовившись к долгому и неприятному разговору.
Леди Баг провела ладонью ото лба к затылку, взъерошивая челку, и неуверенно села рядом с напарником. Она вроде бы уже немного успокоилась, но Нуар все равно с опаской следил за каждым ее движением, ожидая новой вспышки гнева.
Леди Баг облизнула пересохшие губы и сказала то, что Нуар готов был услышать меньше всего:
– Нас хотят убить. И я руку на отсечение даю, что это заслуга Хлои.
От неожиданности Нуар дернулся на месте и посмотрел на Леди Баг с нескрываемым изумлением.
Чтобы удостовериться в том, что они имеют в виду одну и ту же Хлою, он уточнил:
– Ты имеешь в виду дочь мэра Буржуа?
– Именно ее, – подтвердила Леди Баг, и Нуар вконец растерялся.
– Зачем ей убивать нас? – переспросил он, разводя руками. – И откуда у нее Камень Чудес? – задал он еще один интересующий его вопрос.
Он заметил, как смутилась Леди Баг при последних его словах, и в груди у него что-то больно кольнуло. Внутри зашевелились смутные подозрения, но Нуар уверенно отогнал их прочь.
– Я все тебе сейчас расскажу, – очень тихо сказала Леди Баг, и от его внимания не укрылось то, как нервно она вцепилась пальцами в свои колени.
***
– …этот взрыв не был причинен акумой, иначе бы все восстановилось после использования Супер-Шанса. И стрелял в меня явно не сам Бражник. Я почти уверена, что в этом замешана Хлоя. Или как иначе объяснить то, что в обоих случаях это произошло в непосредственной близости от нее?
Нуар выслушал Леди Баг молча, испуганно выдохнув лишь раз – когда она рассказала ему о ночном преследовании и о том, что в нее стреляли. Все время, пока она говорила, его не покидало чувство тревоги и смутное подозрение, что Леди Баг о чем-то умолчала. Говоря о Хлое, она неизменно раздражалась и подбирала такие эпитеты, от которых Нуару невольно приходилось морщиться. Несомненно, то, что младшая Буржуа утаила у себя талисман, было веской причиной для злости.
Но не для ненависти.
И не для беспочвенных обвинений в попытке убийства.
Леди Баг уже замолчала, а Нуар все не знал, что ей ответить. Все смешалось внутри него: страх за Леди Баг, чувство вины за то, что его не было рядом, когда ее пытались убить, горький осадок от ее рассказа о потерянном талисмане и смутное подозрение, что во всем виновата не одна только Хлоя.
Он слишком хорошо знал младшую Буржуа. Он вырос вместе с ней. Она была единственным его другом почти всю жизнь.
Она не способна на убийство.
Украсть талисман, скрыть правду – да. Но не убить.
– Я не думаю, что это Хлоя, – наконец сказал Нуар, и Леди Баг рядом с ним снова вспыхнула.
– Значит, и ты за нее? – вырвалось у девушки, и Нуар удивленно изогнул одну бровь.
– Что значит «и я»?
– Неважно, – Леди Баг тряхнула головой и встала на ноги. Меряя маленькую площадку нервным шагом, девушка то и дело метала в Нуара рассерженные взгляды, но, очевидно, она уже выплеснула весь свой пар и немного успокоилась. – Ты что, ее защищаешь?
– Я ее не защищаю, – устало откликнулся Нуар и попытался вытянуть затекшие от долгого сидения в одной позе ноги. – Я просто говорю, что нельзя обвинять человека без доказательств.
– Но я же тебе сказала, что Хлоя была рядом в обоих случаях, когда…
Леди Баг осеклась и обиженно поджала губы.
– А впрочем, что толку тебе об этом говорить? – вздохнула она, и эта фраза задела Нуара за живое.
Он смотрел на Леди Баг и не понимал, откуда в ней столько злости. Еще несколько месяцев назад, когда они только познакомились, она была совсем другая. Всегда добрая, понимающая, храбрая и готовая прийти на помощь любому, кто в ней нуждается, сейчас она превратилась в обиженную, упрямую и источающую яд девушку. Нуар не знал, в чем причина этой странной перемены, но очень хотел бы узнать. И помочь, если это в его силах.
Вот только Леди Баг, очевидно, совсем не нуждалась ни в чьей помощи.
Нуар смотрел на ее осунувшееся лицо и на горькую складочку возле губ и сожалел о том, что ничего не может сделать, чтобы узнать причину, по которой Леди Баг стала такой. Он бы мог ее поддержать, он бы мог…
– Ну что ты молчишь? – раздраженно поинтересовалась Леди Баг, и Нуар вздохнул.
– Почему ты так ненавидишь Хлою? – спросил он, пристально вглядываясь в отображающиеся на ее лице эмоции.
Леди Баг мрачно пнула ногой край площадки и сняла с бедра йо-йо.
– Ясно, – сухо бросила она ему через плечо, путаясь в собственных пальцах в попытке открыть коммуникатор. – Хлоя хорошая, Хлоя замечательная! Ну что ж, я должна была быть к этому готова.
Понимая, что Леди Баг на него обиделась, Нуар поспешно поднялся на ноги и сделал шаг к ней навстречу. Глядя на то, как Леди Баг отыскивает взглядом, за что бы зацепить леску йо-йо, он предпринял последнюю попытку перевести разговор в нормальное русло:
– Подожди, ты не так меня поняла! Я просто хотел сказать, что нужно во всем разобраться, прежде чем обвинять человека в таких ужасных вещах!..
Леди Баг его не дослушала. Соскочив с башни-кутафьи, она в две секунды преодолела на своем йо-йо расстояние до крайнего дома и совсем скоро скрылась из вида. Проводив девушку взглядом до тех пор, пока ее силуэт не скрылся вдали, Нуар раздраженно цокнул языком и ковырнул носком ботинка площадку. Неудавшийся разговор осел где-то внутри и оставил неприятный осадок. Леди Баг его не слышала, не слушала и даже не хотела слушать – он уже не в первый раз это замечал. И любые его попытки сблизиться не приводили ни к чему. Его Леди оставалась к нему холодна, а в последнее время, очевидно, даже за напарника перестала его считать. Ведь напарники друг другу должны доверять? И не относиться друг к другу с таким пренебрежением?..
А может, хватит за ней бегать?
Нуар вздохнул и посмотрел вдаль – туда, где стояла отовсюду видная Эйфелева Башня. Если он откажется от Леди Баг, ему придется отказаться от всего, что он так любит. Но, может быть, так и должно быть?
Почему-то вспомнились слова Лилы о том, что Леди Баг совсем не соответствует идеалу, созданному СМИ и фанатами. Как Нуар ни пытался отогнать эту навязчивую мысль прочь, теперь она уже не казалась ему такой уж необъективной и бессмысленной. Но неужели Лила была права?..
Ну и пусть.
Подавленный и унылый, Нуар наконец покинул башню, чтобы укрыться в каком-нибудь безлюдном переулке, перевоплотиться и отправиться навстречу молчаливому укору Гориллы и встревоженным нотациям Натали.
***
Был уже вечер, и в мастерской, в которой работала Маринетт, не осталось никого, кроме нее. Сама девушка вот уже целую неделю засиживалась на работе допоздна, трудясь над новым заказом – именными футболками для начинающей музыкальной группы, песни для которой сочинял долгими ночами Лука. Каждый раз находя все новые и новые отговорки для того, чтобы отлучиться на поимку очередной акумы днем, Маринетт потом горько расплачивалась за эти отлучки красными от бессонных ночей глазами и напрочь испорченными нервами. За неделю она исколола иголками все пальцы, пару раз прострочила вместе с отворотом футболки полы своего жакета, трижды рассыпала булавки и не продвинулась в своей работе ни на шаг – целая гора незаконченных заказов лежала на рабочем столе рядом с ней и выглядела отнюдь не обнадеживающе.
Вдобавок ко всем проблемам на работе прибавились проблемы в повседневной жизни. До сих пор утерянный талисман лежал на душе тяжким грузом, а Маринетт до сих пор так ничего и не сказала Мастеру Фу. Но это была не единственная беда. Старательно игнорируя участившиеся конфликты с Котом и молчаливые, но укоряющие взгляды Луки, Маринетт не могла не оставить без внимания то, что было буквально у нее под носом каждую секунду. Девушка уже давно замечала, что Тикки стала относиться к ней с холодком, но отчаянно не хотела заострять на этом свое внимание. Она находила тысячу отговорок и объяснений этому странному явлению, но сегодня нарочитое равнодушие квами стало слишком явным. Таким, что его уже было невозможно игнорировать.
В очередной раз промахнувшись иголкой, Маринетт со вздохом отложила наметанный материал в сторону и, засунув пострадавший палец в рот, в упор посмотрела на квами. Тикки сидела на клубке шерстяных ниток спиной к ней и делала вид, что не замечает нацеленного на нее взгляда подопечной.
– Что случилось? – устало спросила Маринетт, решив покончить со всеми неприятностями в этот день и наконец пойти выспаться. – Ты уже целую вечность меня игнорируешь.
– Как будто ты не понимаешь, в чем причина, – мгновенно ответила ей квами, но так и не сдвинулась с места, чтобы ответить на взгляд девушки.
Маринетт отсосала кровь и завернула палец в первый попавшийся ненужный лоскут. Ей очень не хотелось ссориться еще и с Тикки, так же сильно, как ей не хотелось оправдываться перед ней, но другого выхода просто не было.
– Послушай, Тикки, у меня был тяжелый день, – Маринетт снова вздохнула, словно желая этим горьким вздохом подтвердить всю тяжесть минувших суток. – Давай оставим разборки на потом?
– А я предлагаю поговорить сейчас, – тихо, но настойчиво пискнула квами и наконец ответила на взгляд подопечной. – Иначе ты рискуешь остаться вовсе без друзей.
От этих слов, сказанных таким будничным тоном, словно это было чем-то привычным, Маринетт вспыхнула и ударила пяткой по ножке стула, на котором сидела. Тикки смотрела на нее без укора или обиды, и от этого ее слова казались еще большей издевкой.
Решив, что квами на что-то обиделась, Маринетт уверенно тряхнула головой:
– Если ты про то, что я украла шкатулку из-под талисмана у Хлои, то это не то, о чем ты подумала. Я больше не ворую, просто тогда…
– Я не про это, – Тикки взлетела с насиженного места и опустилась на незачехленную швейную машинку, оказавшись на уровне глаз девушки. – Я совсем не это имела в виду.
Маринетт поджала губы:
– Тогда, может быть, объяснишь?
– Только не перебивай, – попросила квами и серьезно сложила лапки, приготовившись к долгому разговору. – Ты очень изменилась в последнее время. Маринетт, я не хочу сказать, что перестала тебя любить, но ты уже не та Маринетт, с которой я познакомилась больше полугода назад.
Маринетт мрачно хмыкнула и скрестила руки на груди.
Тикки продолжала:
– Ты не доверяешь Коту, врешь друзьям и родителям, ненавидишь Хлою только из-за того, что она близка с Адрианом… Ты постоянно ведешь себя так, словно не нуждаешься ни в чьей помощи. Но почему ты так боишься быть не принятой и показаться слабой?
Тикки замолчала, а Маринетт все так же сидела на стуле, скрестив руки и кусая губы, и смотрела на потертые носки своих балеток. Только что квами обличила в слова все мысли, что теснились у нее в голове очень долгое время. Маринетт действительно стала часто раздражаться, знала, что это не приведет ее ни к чему хорошему, но ничего не могла с собой поделать. Сыпавшиеся на нее неудачи удручали и вызывали отчаяние, граничащее с нервным срывом.
Странно.
Леди Удачи стабильно не везло, словно все ее везение ограничивалось битвами с акумой.
– Наивная ты, Тикки, – невольно понизив голос почти до шепота, горько усмехнулась Маринетт. – Неужели ты правда думаешь, что после всего, что произошло со мной в этом чертовом городе, я останусь прежней?
Тикки открыла рот, чтобы что-то сказать, но Маринетт не дала ей этого сделать.
Она встала со стула и, складывая футболки в одну ровную стопу, продолжала говорить:
– Я могу объяснить все, если хочешь. Первое: я не могу не врать родителям и Луке, потому что им нельзя знать правду. Второе: я ненавижу Хлою вовсе не потому, что она… С Адрианом, – ее голос на секунду сорвался, но девушка очень скоро справилась с нахлынувшими эмоциями. – Я не люблю Хлою за ее отношение к другим. Из-за нее я потеряла работу…
– Это еще не точно, – попробовала возразить квами, но Маринетт остановила ее взмахом руки:
– Мне уже все равно. И Адриан, и все, что его касается, уже в прошлом. Я просто сказала, не нужно придираться к словам, – Маринетт судорожно вздохнула и с силой припечатала последнюю футболку поверх остальных. – И последнее.
Она повернулась к Тикки, опершись бедром о край стола, и посмотрела на нее сверху вниз твердо и слегка раздраженно.
– Насчет Кота, чтоб ты знала… Я вовсе ему не не доверяю. Просто…
– …просто именно это ты и делаешь, – покачала головой Тикки. – Ты ему даже шаг запрещаешь сделать без своего ведома. Он, конечно, тебя любит, но однажды и его терпению придет конец, он уйдет и больше не вернется.
Маринетт почувствовала, как по ее спине побежали мурашки и, решив, что это от холода, обняла себя за плечи. Больше всего ей не хотелось бы слышать последних слов Тикки, и теперь она боролась со странным чувством внутри, понять которое была не в силах.
– Я понимаю, что тебе пришлось нелегко, – смягчившись, призналась Тикки и подлетела к своей подопечной, чтобы тронуть за щеку в знак поддержки. – Но, знаешь, пора пересмотреть свое отношение к случившемуся. Все это – прожитый этап. Еще не поздно все исправить. Тебе просто нужно поговорить с ним. Он тебя любит. А еще – у тебя нет никого другого, кому ты могла бы доверять так, как ему. И ты это знаешь.
Маринетт нервно хохотнула:
– Он всего-то…
– Пару раз спас тебе жизнь, – упрекнула ее Тикки.
Маринетт едва удержалась от желания закатить глаза, но квами, кажется, заметила ее настроение и обиделась по-настоящему.
– Вот уж никогда не думала, что ты такая, – сказала она и, словно услышав что-то подозрительное, стремглав нырнула в стоявшую на столе открытую сумочку девушки.
Бесшумно отворилась дверь, и в мастерскую заглянул ночной сторож. Увидев Маринетт, он удивленно вскинул брови, но тут же нахмурился и безапелляционно заявил:
– Пять минут – и я вырубаю электричество.
– Я уже ухожу, – очнувшись от оцепенения, спохватилась Маринетт и, набросив на свою швейную машинку широкий чехол и подхватив сумочку, проскользнула мимо охранника в коридор.
Все время, пока Маринетт шла домой, ее не покидало осознание того, что все сказанное Тикки – каждое ее слово! – правда. Погрузившись в свои проблемы, Маринетт совсем перестала замечать что-либо, происходящее вокруг нее. Она с головой ушла в свой маленький мирок, пыталась возвести стены между собой и остальными, не доверяла никому, включая самых близких и очень сильно обидела Нуара.
Как же она перед ним виновата!
Каждый раз, вспоминая о нем, Маринетт испытывала самые разные чувства, но так и не смогла определиться, что именно она к нему испытывает. Но после разговора с Тикки она поняла главное: в чем бы ни заключалась причина этого странного чувства, главную роль в этом сыграл страх быть снова отверженной. А все из-за того, что, как бы Маринетт ни пыталась не думать об Адриане, каждый раз, вспоминая о нем, она не могла отвязаться от мысли, что он ее презирает. Иначе просто быть не могло.
А что, если Кот узнает ее настоящую?
Он в ней разочаруется так же, как разочаровался в ней Адриан.
И так же, как и Адриан, он станет ее презирать.
Нет.
Быть Леди Баг намного проще. Намного проще скрывать истинные эмоции за уверенной улыбкой. Намного проще держаться на расстоянии ото всех.
Но так нельзя.
Маринетт тряхнула головой и остановилась напротив окна своей комнаты. Тусклый свет фонаря освещал приоткрытую раму и колыхающуюся от ветра занавеску. Глядя на причудливо падающие от деревьев тени на подоконнике, Маринетт прикусила губу и глубоко вздохнула. Она подняла голову и посмотрела вверх – туда, где выступали темной грядой похожие на горы парижские крыши. Решение пришло само собой и оказалось таким правильным, что Маринетт впервые за долгое время оставила обгрызанные ногти в покое.
Тикки права.
Ей нужно поговорить с Нуаром.
И – может быть – просто обдумать все еще раз, чтобы по-новому взглянуть на многие вещи. А еще – рассказать, наконец, обо всем Мастеру Фу. Вдруг он найдет решение?
Вздохнув и крепче сжав пальцами ремешок своей сумки, Маринетт отошла от окна, чтобы открыть дверь своим ключом и не бояться быть пойманной врасплох. Она осуществит задуманное завтра днем, а ночью встретит во время патруля Нуара, все ему расскажет, и между ними больше не будет секретов.
***
Адриан сидел перед компьютером, тупо глядя на фотографию Леди Баг и слушая гулкую пустоту в голове, когда к нему со спины подлетел Плагг и уселся прямо ему на макушку. Адриан смахнул квами вялым движением руки и, взяв со стоявшей перед собой тарелки одну картофельную палочку, бессмысленно принялся ее жевать. Весь день он провел в размышлениях обо всем, что рассказала ему Леди Баг и, к своему ужасу, так и ни к чему не пришел.
– Да расслабься ты, – присвистнул Плагг, подлетая к сырному соусу и макая в него кусочек камамбера. – Просто ешь и получай удовольствие!
– Я – не ты, – уныло откликнулся Адриан, взлохмачивая волосы обеими руками, и пояснил: – Со мной так не работает.
– Ой, да ладно тебе! – недоверчиво фыркнул Плагг и, заглотив остатки камамбера в один присест, глубокомысленно изрек: – Кто не получает наслаждение от еды, тот никогда этого не пробовал!
Адриан пронес высказывание Плагга мимо ушей и, встав из-за стола, подошел к стеллажу у окна. Постояв возле него с минуту, он снял с верхней полки продолговатую шкатулку и открыл ее. Кулон, который он купил больше месяца назад в магазине отца, сверкнул в лунном свете, и Адриан накрыл его ладонью. Драгоценный камень был холодный.
Как ее руки.
– Может, хватит уже страдать от безответной любви? – словно прочитав мысли своего подопечного, спросил Плагг. Обожравшийся, он лежал на столе на спине и все еще пытался вылизать остатки сырного соуса.
Адриан посмотрел в окно и нахмурился. Он вспомнил, как Леди Баг кричала на него сегодня утром, и невольно вздрогнул.
– Может, и хватит.
– Верная мысль! – Плагг икнул, но отнюдь не смутился. – Столько месяцев кряду живешь одними мечтами о ней. Пора что-то менять. Столько девушек по тебе сохнут, а ты выбрал…
Судя по звукам, которые издал квами, он то ли плюнул, то ли фыркнул. Адриан не сдержал улыбку.
– Взять хотя бы твою новую няньку, – продолжал вещать Плагг, но Адриан уже слушал его вплоуха. Зачем-то согрев кулон в руках, он поставил шкатулку на место и вплотную подошел к окну, прижавшись лбом к прохладной поверхности стекла.
– …она, конечно, несносная, но послушать ее – талантов хоть отбавляй! Ты у меня, конечно, тоже тот еще фехтовальщик, но это, согласись, не сравнится с ее умением стрелять…
Биатлон.
«Я до сих пор попадаю в любую мишень с любого расстояния…»
Адриан отпрянул от окна и повернулся к Плаггу.
– Что ты сказал? – переспросил он.
Квами лениво скосил глаза в сторону своего подопечного.
– Что она несносная?
– Нет, – Адриан лихорадочно потряс рукой. – П-про стрельбу.
– А, – томный взгляд Плагга прояснился, и он широко усмехнулся. – Ты думаешь…
– Не знаю, – Адриан покачал головой и прислонился плечом к стене. – Это, конечно, глупости, но все же…
Он замолчал и в задумчивости уставился взглядом в фотографию Леди Баг, до сих пор высвечивающуюся на экране. Героиня на фото смотрела вверх и в сторону и улыбалась легко и непринужденно. Такой улыбки Адриан не помнил у нее давно.
Кому она перешла дорогу, чтобы ее захотели убить?
Вспоминая каждое слово, брошенное Лилой в адрес Леди Баг, Адриан не мог отделаться от мысли, что дело вовсе не в банальной зависти, как он подумал сначала. Но за что тогда Лила так ненавидит парижскую героиню?
Надо спросить у Леди Баг. Может быть, она знакома с Лилой. Может быть, у них был конфликт. Нужно всего лишь спросить.
Нет.
Леди Баг ничего ему не скажет.
Возможно, она вообще его пошлет. Если она сделает это, Адриан даже не удивится.
Адриан протянул руку и уверенно кликнул по клавиатуре, вводя компьютер в режим сна. Он больше не хотел думать о Леди Баг. По крайней мере, сегодня.
– Знаешь что? – вновь подал голос Плагг. – А с чего ты вообще взял, что твоей Леди Баг не показалось, что в нее стреляли?
Потому что такое не может показаться, хотел ответить Адриан, но ограничился лишь тем, что покачал головой.
– Я не знаю, – измученно вздохнул он и закрыл лицо ладонями.
Ему бы очень хотелось верить в то, что все это – какой-то нелепый и чудовищный сон, но это было совсем не так. Адриан знал это, как знал он и о том, что ничего уже не будет, как прежде. Он уже не был ни в чем уверен. Скажи ему, что Бражник – его отец, а Натали – его наемный убийца, он не удивится.
– Тут еще осталась картошка, – оповестил его Плагг и с сожалением добавил: – Только соус кончился. В следующий раз заказывай кисло-сладкий, может, тогда тебе что-нибудь и останется.
========== 17. Тот, кто так дорог ==========
Решение, принятое при свете луны, подверглось сомнениям утром. Леди Баг стоило больших усилий перебороть внутренний страх и рассказать Мастеру Фу все без утайки. Возлагая большие надежды на совет мудрого старца, Маринетт оказалась больше, чем разочарована его спокойной улыбкой и фразой о том, что свершилось то, чему суждено было свершиться. Девушка не поняла, был ли в этой фразе какой-то особенный смысл, но переспрашивать не решилась. Дом Мастера Фу она покинула в еще больших сомнениях, разрешить которые могла бы Тикки, но она со вчерашнего вечера с ней разговаривала очень мало и по большей части односложно.
Если поход к Мастеру Фу прошел нелегко, идти на патруль с Котом не хотелось совершенно. Стоя на крыше и вглядываясь вдаль – туда, где Нуар уже наверняка ждал ее – Леди Баг лишь ежилась от холода, но не двигалась с места. Что она ему скажет? Как объяснит то, что с ней происходит? Поймет ли он ее? Захочет ли разговаривать с ней вообще? Может быть, он и вовсе согласился на патруль только из-за того, что не хотел оставлять ее одну из-за грозившей им опасности?..
Вопросов было больше, чем ответов.
Леди Баг крепче сжала йо-йо и судорожно вздохнула. Она решалась на это целый день, убеждая себя в том, что Нуар, конечно же, все поймет и даст ей еще один шанс на то, чтобы все исправить. А исправить она хотела многое.
Целый день Маринетт настраивала себя на новую жизнь, пытаясь исправиться и тем самым вернуть себе расположение Тикки. Она провела весь день на работе, почти закончила один из заказов, согласилась посидеть с Лукой в летнем кафе и помогла ему советом насчет новой музыки, ни разу не помянула Хлою недобрым словом в разговоре с Мастером Фу и отправила Коту очень вежливое сообщение с просьбой встретиться. Назначила ему встречу и вот уже битый час не могла заставить себя сдвинуться с места.
Порыв ночного холодного ветра тронул листву постриженных парковых деревьев; разросшаяся крона тополей колыхнулась, и Леди Баг невольно вздрогнула. Она огляделась по сторонам, пристально всматриваясь в каждую уличную тень, и, больше не сомневаясь, зацепила леску йо-йо за ближайший дымоход.
Когда она пришла, Нуар мерил задумчивым шагом периметр крыши. Он, конечно же, сразу заметил ее присутствие, но не подал вида, что рад этой встрече.
Даже не поздоровался.
– Надеюсь, тебя никто не преследовал? – очень сухо спросил он, оборачиваясь.
Его полностью зеленые глаза при неясном ночном свете сверкнули двумя бликами, словно волшебные огни на болоте. Леди Баг поджала губы и нахмурилась. Ей очень не понравился тон, каким Нуар с ней заговорил, и если бы не осознание того, что этот тон она вполне заслужила, девушка бы обязательно ответила ему что-то резкое.
Новый порыв ветра пробрал ее до дрожи. Почему-то к горлу подступила тошнота, и Леди Баг наклонила голову вниз, чтобы незаметно глотнуть свежего воздуха. Ее взгляд выхватил пару влюбленных, сидящих на скамейке внизу у Сены. Леди Баг сглотнула. Это могли быть они с Адрианом.
Или…
Леди Баг сделала шаг навстречу Нуару и неуверенно остановилась. Парень держался с ней нарочито вежливо, а от его привычной несдержанной радости от ее появления не осталось и следа. Заметив эту отчужденность, Леди Баг пристыженно опустила взгляд.
– Кот, нам надо поговорить…
– Правда? – Нуар сложил руки на груди и в свою очередь отвел взгляд. – Я слушаю.
Леди Баг мазнула языком по пересохшим от волнения губам и нервным движением заправила за ухо выпавшую прядь. Начать оказалось труднее, чем она могла предположить.
Она сделала еще один шаг ему навстречу.
– Кот, я очень виновата перед тобой, – ее голос прозвучал слишком хрипло, и Леди Баг пришлось откашляться, чтобы говорить нормально. – Я не знаю, что со мной происходит. Вернее, знаю… Но это никак не оправдывает меня и мое поведение.
Она подняла голову. Зеленые глаза Нуара пристально всматривались в ее лицо. Не увидив в них ожидаемого осуждения, девушка почувствовала себя немного увереннее и сделала еще один шаг навстречу Нуару.
– Я тебе все расскажу, если хочешь… И я все сделаю, чтобы не выглядеть в твоих глазах полной стервой. Я… Я столько дров наломала!
Она подошла к нему почти вплотную, и теперь его глаза оказались совсем близко. Нуар смотрел внимательно и как будто даже с пониманием, но его скрещенные на груди руки и губы, сошедшиеся в одну линию, говорили Леди Баг о том, что он еще обижается на нее.
Леди Баг сглотнула и, повинуясь внезапному порыву, встала на цыпочки и прижалась щекой к его растрепанным волосам. От Нуара исходило тепло, которое она раньше не замечала. Может быть, в эту ночь было особенно холодно, а может, ей всегда не хватало тепла, но Леди Баг осторожно опустила руки на плечи напарника и закрыла глаза.
Она почувствовала, как он вздрогнул, и испуганно отпрянула, но Нуар не дал ей отстраниться. Все так же не проронив ни слова, он положил свои руки на талию девушки и притянул ее к себе.
– Я очень хочу, но никак не могу понять, что с тобой творится, – выдохнул он ей на ухо.
Леди Баг чувствовала, как сильные руки лежат на ее талии, и впервые за долгое время ей не хотелось что-то менять. Она могла бы простоять так очень долго, греясь от тепла другого человека и ощущая светлую непослушную прядь, которая щекотала ей ухо. Кот ее не бросил. Не осудил. Не оттолкнул.
Леди Баг подняла голову с его плеча и поймала спокойный взгляд зеленых глаз.
– Ты плачешь? – едва слышно спросил Нуар, и Леди Баг, чувствуя на щеках мокрые дорожки слез, соврала:
– Нет.
Крепчающий ветер трепал волосы Нуара, а он стоял, склонив к ней голову, и держал ее в своих руках, и молчал, и закрывал своей спиной от ветра. Тикки была права. Тысячу раз права! Он ее всегда защищал. И даже теперь.
