Текст книги "По следам обречённых душ (СИ)"
Автор книги: CathrineWynnight
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 51 страниц)
***
Первый же учебный день вызвал массу негодования. Деканат выдал студентам ученый план и расписание, а также вывесили списки групп. В новом семестре общих пар с Малером выпадало значительно меньше, но что огорчало ещё больше – на всех общих занятиях значилось имя Калесы. Эти новости ничуть не обрадовали, наоборот огорчили до глубины души.
Помимо всего прочего, выловить Присфидума в первый день так и не вышло. Как оказалось, он съехал в другую комнату, как и Калеса. Подстеречь в комнате хотя бы одного из них, теперь казалось просто непосильной задачей. Они намеренно игнорировали ребят и когда те, пытались к ним подойти, чтобы заговорить —бесследно исчезали. Первая неделя уже подходила к концу, а прорыва так никакого и не наблюдалось. Как справляться с ситуацией академцы уже и не знали.
Состояние Лании же стало постепенно ухудшаться. Она начала чувствовать истощение, вялость и апатию. Головные боли и головокружения стали постоянными спутниками, которые ходили за ней по пятам. От безнадёги, Нобилиа чувствовала ещё большее опустошение. Она до последнего не хотела признавать, что Малер отказался не только от неё, но и от остальных друзей. Хотя именно так всё и выглядело со стороны.
На последней паре, по счастью, Лаура была рядом. Самочувствие от её присутствия, хоть и немного, но улучшалось. Подруга всеми силами поддерживала и не давала пасть духом. Они всё чаще стали разбавлять мрачность «безопасными» разговорами, чтобы в конец не погрузиться в уныние.
– Лаура, можно у тебя кое-что спросить? – приятный звонок разнёсся по аудиториям, оповещая об окончании занятий. Подруга качнула головой, собирая вещи в сумку. Лания чувствовала себя несколько неловко, а потому какое-то время формулировала вопрос. – Тебе нравится Флатэс?
Тэнкальт вздрогнула. Нервозность в один миг поглотила её, а щёки налились лёгким румянцем.
– Да, но я не собираюсь за ним гоняться.
– О чём ты?
– Ему нравится Анисия, и я бы хотела видеть их вместе. Как никак они хорошо подходят друг другу, – пожала плечами Лаура.
– И ты… что, никогда не хотела быть с ним?
Тэнкальт изумилась, её брови взлетели, а после она смущённо улыбнулась.
– Фантазии одно дело, а реальный мир другое. Это я усвоила прочно. Да и у меня был небольшой план.
– Поделишься? – заговорщически спросила Лания, подхватывая подругу под руку.
– Ничего такого. Просто хотела помочь Флатэсу сойтись с Анисией. Они оба мне нравятся, да и между ними есть…м-м… химия! Так что почему бы в эту реакцию не добавить немного огонька, чтобы они уже, наконец, сделали шаг друг к другу.
– Сумасшедшая, – хихикнула Нобилиа и задумалась. А смогла бы она так просто смириться с чувствами Малера к Калесе?
– Кто бы говорил. Ты сама как, справишься? Они должны быть где-то здесь.
– Конечно, подумаешь, пара царапин.
Горечь, засвербевшая в груди, ответила на непроизнесённый вопрос. Видеть его с Амкапир и без того противно, а знать, что они встречаются, стало бы и вовсе невыносимо. От одной такой мысли сердце болезненно бухало и грозилось рассыпаться на сотни кусков.
– Собираешься поговорить с ним об этом…
К концу предложения голос Лании пропал. За коварным поворотом её ждало зрелище, к которому она готова не была от слова совсем. Ноги точно вросли в пол, а тело напрялось так сильно, что казалось мышцы сведёт от волн спазма.
У стены неподалёку расположились Калеса и Малер. Кудри спадали на его безразличный профиль, пока он гипнотизировал глазами губы Амкапир. Он выглядел устало и вместе с тем отстранённо. Скрестив руки на груди, академец опирался о стену. От его вида, сердце так быстро забарабанило по рёбрам, что казалось ещё немного, и они не выдержат бурного натиска. Калеса же стояла, уперев одну руку рядом с головой своего спутника и высокомерно улыбалась, что-то нашёптывая Присфидуму. Их разделяло ничтожное расстояние, от которого внутри Лании взбурлили гнев и ярая ревность, кричащая наброситься на соперницу и выдернуть ей все патлы.
Белокурая красавица нашла взглядом застывшую Нобилиа. Амкапир что-то прошептала вновь и довольно оскалилась, возвращая внимание к Малеру. Глаза его загорелись, а лицо на мгновение приняло все оттенки недоумения. Веснушки заиграли на щеках. Однако уже в следующую секунду он осторожно положил свою ладонь на лицо Калесы и притянул к себе. В момент, когда их губы сомкнулись, в животе Лании началась вакханалия. Желудок взбунтовался и пожелал избавиться от остатков обеда, сердце истошно взвыло, а голос и вовсе сошёл на нет. Казалось, вот-вот и Лания расколется на куски, распадётся, станет грудой ошмётков. Боль стиснула грудную клетку, перехватила воздух второй рукой и принялась ожесточённо терзать сердце, которое и без того уже начало медленно разрываться. Тревожащий всё то время нарыв, открылся, выпуская гной, смешавшийся с кровью. Голова закружилась так сильно, что она просто не могла устоять на ногах. Кожу что-то рассекло, на плече появился небольшой порез, что сразу зарделся, а затылка коснулся лёгкий ветерок.
«Кровь… дай нам кровь. Как вкусно пахнет жизнь, отдай её нам. Почувствуй сладостный вкус крови на языке», – с напором и лаской зашептал, разразившийся в мыслях голос. В голове, точно что-то начало взрываться. Что-то горячее вдруг посочилась по коже. Лания, уже ничего не соображая, опустила глаза и замерла. На её руке вырисовался длинный порез, из которого уже вовсю текла кровь.
– Лания! – вскрикнула Лаура и подхватила подругу. – Пошли нам надо…
Не помня себя, Нобилиа сорвалась с места и понеслась прочь из академии. Слёзы, пожелавшие вырваться, сдавили горло, воздух совсем перестал поступать в лёгкие. Агония, разверзшаяся в груди, стала просто невыносимой. С трудом сдерживая крик отчаяния, упрямо рвущийся наружу, она бросилась бежать куда глаза глядят. Бежала без остановки, даже не заметила, как кто-то рванул её за руку и остановил. Лания почувствовала в тот же момент, как недвижимые ножи начали рассекать кожу на руках. Неприятно защипало, но это чувство было просто не сравнимо с тем, что творилось внутри. Оно было не более чем каплей воды, в море крови.
– Давай же, ну, приди в себя, тебрарум тебя дери!
– Порезы! Они всё появляются! – чей-то истеричный возглас прорвался сквозь неунимающихся кровожадный шёпот.
– Тёмный бы тебя за ногу, подними голову. Лания, подними голову!
Вокруг творился настоящий хаос – хаос из голосов. Нобилиа перестала понимать кто и что говорит.
«Ещё… Ещё крови! Дай нам больше страданий!»
– Этого в нашем плане не было! Какого чёрта происходит? Мы же не планировали делать это именно сегодня!
– За то кажется сработало.
– Отойдите!
Кто-то схватил Ланию за руку и нашёптывания в один миг смолкли. Нобилиа подняла тяжёлую голову и встретилась с настороженными голубыми глазами Калесы. Она с ужасом осматривала порезы, а после уже высокомернее заглянула в глаза соперницы.
– И что же вы планировали? – прорычал Малер, вцепился в джинсовку Ингелео и яростно встряхнул его. – Что, мать твою, вы сделали?
– Ловили крупную рыбу, – огрызнулся Ингелео. – Но кто ж знал, что спектакль выйдет из-под контроля.
– Так, эту кучу порезов не ты поставил? – поражённо воскликнул Флатэс. – Так и знал, что затея охренеть какая рисковая!
– Всё шло по плану, пока они не… не зазвучали. Ветряной порез Ингелео не был глубоким, лишь слегка кожу задел, но потом они… они словно взорвались и начали просить крови, и тогда… – перепугано затараторила Нобилиа, а после посмотрела на свои руки. – Эти порезы уже моих рук дело, то есть моей способности.
Малер гневно выдохнул и подскочил к Лании, сурово оценивая раны.
– Кажется, я говорил, чтобы ты ко мне не приближалась. Чёрт! Лания, это может стоить тебе жизни!
– Я знаю о проклятье, – бездумно выдала она в ответ, встретившись с его глазами. – Как ты мог скрывать?
– Ты не понимаешь, – сдавленно проговорил в ответ Присфидум и болезненно съёжился.
– Ну так расскажи, чтобы я поняла.
Амкапир, встала, подвинула Малера подальше и вцепилась в плечо Лании. Надменная ухмылка соперницы разжигала всё больший пожар внутри Нобилиа, однако угли после срыва могли только тлеть.
– Да, Малер, расскажи, сколько ей осталось, – огрызнулась Калеса и злобно сверкнула глазами на собравшихся. – Расскажи ей, что срок её уже на исходе!
Присфидум замер на месте, яростно сжимая кулаки. Он сделал шаг к Амкапир с убийственным выражением лица.
– Прикуси свой язык! – он резко повернул голову в сторону кустов, а после замер в нервном напряжении. – Помолчите все, что-то идёт сюда!
Повисла тишина. Академцы замерли на месте вовсе не от требования Малера, а от шока и произошедшей сцены. По поляне у реки вдруг раздалось глубокое рычание, нарастающее. Захрустели ветки, после чего из-за кустов появилось огромное, цвета бедны, тело. Свирепый тебрарум грозно зашагал из своего укрытия, оглядывая застывших в ужасе академцев.
========== Глава 40. Белые очи во мраке. Часть 2 ==========
Штаб сопротивления
Вечернюю прохладу постепенно сменял тёплый ночной ветер. Звёзды искрились на небесной глади так ярко, что выводить из них сюжеты стало куда интереснее и проще. Плюсом ко всему проявились те небесные светила, которые в другие сезоны видно не было и вовсе. Буйный ветер прошёлся по поляне, в попытке подвинуть сопротивленца, но Эпкальм остался лежать неподвижно. Взирая ввысь, он всё больше понимал, что прошлое, о котором он так часто вспоминал, стало постепенно ускользать от него. Та теплота, по которой он прежде скучал, стала доступна для него в настоящем.
Аноильтенс прокручивал в голове последние месяцы, и не переставал улыбаться, когда вспоминал виноватое лицо Ингет, каждый раз, когда заставал вечером у своей двери. Она всё чаще стала приходить в его комнату и спать, свернувшись калачиком на кресле, а с утра исчезала, словно её и не было. Пусть раньше взаимоотношения у них не клеились, за то спустя время всё пришло в норму.
Претерпели изменения и капитаны, которым теперь было запрещено своевольничать с отрядами, после выходки Эдманфера. За их действиями строго наблюдали и позволяли отправлять сопротивленцев на миссии, только после тщательного контроля Глораса.
Выдохнув, Эпкальм прикрыл глаза и расслабился. Приложил пальцы к земле и стал прислушиваться. Вновь услышал ботанье, точно бились сотни тысяч сердец. В последнее время он все лучше и лучше осваивался в способности и учился украдкой передавать другим эмоции. Как обычно, подопытными вызвались озорники, но теперь рядышком находилась ещё и Хактес.
– Эй, и чего ты тут булки свои разложил, у нас вообще-то патруль сегодня! – делано возмутилась Ингет. – Сегодня заглянем к орденовцам, а то в последнее время слишком активно они шевелятся.
– Не нуди, у меня есть ещё несколько минут, – усмехнулся Эпкальм.
Заметив негодование на её лице, он играючи схватился за ногу Хактес и дёрнул. Не ожидавшая этого Ингет, потеряла равновесие и чуть не свалилась прямо на Аноильтенса, но тот упёр руки в её плечи. Лицо сопротивленки нависло над его. На уровне его глаз находились её губы, а потому он просто не мог не заметить, как они слегка дрогнули. Стоило ему поймать взгляд язвительной девушки, как она смутилась и отвернулась. Однако от Эпкальма не ускользнуло, как она гипнотизировала его губы.
– Да, ладно, ты всё ещё смущаешься? – хохотнул лидер и наклонил голову. – Я думал после стольких ночей вместе…
– Ты что вообще несешь! – зарделась Ингет, упёрлась руками в землю и грозно посмотрела на него. – Я сплю на кресле, какие ещё совместные ночи! Раз так, больше не жди меня, понял!
– Ладно, – улыбнулся Аноильтенс, когда неведомая тяга заставила его руку потянуться ко лбу Хактес и ткнуть меж бровей указательным пальцем. – Пошли, голубка, а то вместо воркования наделаешь неприятных дел.
– Придурок! По себе не суди!
Щёки её пуще зарумянились, от чего Ингет отмахнулась и поспешила скрыться в штабе. Эпкальма поведение бывшей соперницы только сильнее позабавило, когда в груди разлилось тепло от удовлетворения. Внутри что-то ощутимо затрепыхалось, когда он опустил глаза на пальцы. В памяти всплыли давно забытые образы из детства.
«Давно я так не делал, так с чего же начал?» – отогнав мысли, сопротивленец зашагал собираться на задание.
Пока натягивал на себя форму, всё не переставал думать о том, что мысли о детстве стали покидать его всё стремительнее. Тоска, что прежде колола под рёбрами, стала постепенно отступать, точно пустота заполнялась присутствием Ингет. А может это он сам позволил той пустоте исчезнуть; забраться в ту дыру теплу, которое ещё ни от кого не принимал. Закинув на спину колчан с луком, Аноильтенс убедился, что меч на поясе держится крепко, после чего отправился вниз. Не успел выйти из комнаты, как кто-то перехватил его.
– А вот и наш, Эпи, хранитель страшных тайн, – хихикнул заговорщически Сэлд в ухо. – Сам расскажешь или мне озвучить самому?
– Тёмный бы Вильта побрал с этим «Эпи». Какие ещё тайны?
– Не хочешь сам, как хочешь, придётся снова всё самому делать, – притворно огорчился Рафспит и выдохнул. Поднял болотистых оттенков глаза и усмехнулся. – Я видел кто к тебе приходит вечерком и с утра крадётся из твоей же комнаты.
Эпкальма передёрнуло, однако он постарался сохранить хладнокровие, после чего заговорил будничным тоном:
– Ах, это. Ну да, она приходит спать на кресле. Не знаю, чего ей у себя не сидится.
– А не шуры-муры у вас случаем? Вы всё время вместе, Десс ревнует, – подразнил Сэлд.
– Нет, мы обычные товарищи, не придумывай.
– Да брось, вы ж слюни друг по другу пускаете! Отношения или нет, мне не интересно, но как ты мог не сказать мне о том, что тебе такая колючка приглянулась. Пираты в твоём вкусе?
– Ну что ты несёшь. Ей уже давно сняли все повязки и бинты. Подумаешь немного растеклась радужка, всё не так плохо. Жаль только, что зрение уже не вернуть.
Сэлд слегка изумился, а после широко улыбнулся, подобно чеширскому коту. Он ещё больше придвинул к себе друга, а после подмигнул.
– Сказал бы мне кто в начале спиритуры, что между вами тут искры сыпаться будут, я бы не думая привязал этого безумца к тебраруму и отправил восвояси. Предохраняться главное не забывай!
– Придурок! – воскликнул Эпкальм и уже было замахнулся, как друг отцепился и побежал вперёд. Аноильтенс же чувствовал, как к щекам прилила кровь.
Выдохнул, привёл мысли в порядок и внезапно осознал, что никак не может избавиться от мысли, лежащей в его кровати Ингет. Пуще прежнего смутился и отругал своё воображение, прикрыв лицо рукой. Да как он может думать о подобном перед заданием, когда голова должна быть холодной.
Снова выдохнул. Убедился, что щёки не горят и только после этого спустился вниз. Отряд уже собрался к тому времени и терпеливо ждал появления лидера.
– О, наконец-то, появился! Мы тебя тут до тёмного пришествия ждать должны? – хохотнул Вильт. – У меня уже зудит, хочу узнать, что же там за рыки слышал отряд Милены. Такого об ордене я прежде не слышал.
– Может глисты в заднице проснулись, – безразлично бросил Памаль и пожал плечами. – Ладно, идём, а то всё веселье пропустим. Давно мы к псам не ходили, развлечёмся немного.
– Я вам дам развлечёмся, понаблюдаем и всё. Нам их задницы на хвост не нужны, – пригрозил Эпкальм. – Всё, выдвигаемся.
Не успели они покинуть штаб, как к Аноильтенсу подошла Ингет и завела привычный для них разговор. После чего отправились в путь. Пробирались в обход смогового леса, где круглые сутки стоял густой туман, Эпкальм окинул взглядом верхушки. Вспомнил, как об этом лесе рассказывают легенды об охраняющих лес больших оленях с царственными, точно корона, раскидистыми рогами. Поговаривают и о странной девчушке, которая частенько мелькает в недрах. Её называют хранительницей леса. В былые времена в смоговый лес приходили за помощью, когда подводило здоровье, а после возвращались уже исцелёнными, хоть и последнее, что помнили – густой, всё поглотивший туман.
Перемахнули через реку и уже понеслись напрямик к ордену. Чего сопротивленцы не любили в патрулях на территории псов – так это открытую местность. Вокруг, на несколько километров во все стороны, раскидывалось поле с высокой травой, переливающейся синим золотом. Причудливые колосья тянулись до самого пояса и упрямо путались вокруг ног, мешая пробираться. Благо, путь освещали небесные светила и лунный серп.
Немного времени спустя пред сопротивленцами предстало, – затерявшееся во тьме, – здание ордена. Его стены едва уловимо искрились во мраке, подобного млечному пути, точно сам небосвод опустился на него и покрыл собой. Благодаря двуликому камню, который менял оттенки стен в разное время суток и успешно маскировал здание, орден сливался с окружающей средой. Колонны с острыми элементами и узорами устремились вверх. Большие переливающиеся окна, с резными каменными рамами излучали свет. Само здание выглядело в несколько раз больше штаба сопротивления и куда величественнее. В голову Эпкальма невольно скользнули образы рыжей кошки и тёмной собаки, которые без конца гоняются друг за друг, а после ожесточённо сражаются. Так же, у ордена имелась просторная тренировочная площадка со всеми видами тренажёров, пьедесталами для сражений и высаженными по краям деревьями. Покрывал её особый купол, походящий на стекло: в плохую погоду – защищал от капризов, в жаркую – даровал ветра, бегающие снаружи. Такой роскоши сопротивление просто не могло не завидовать, однако, они любили свои леса и поляны, на которых упражнялись.
Подходить слишком близко опасно, ребята это знали, а потому притаились в траве неподалёку и принялись выжидать. Рядом с Эпкальмом пристроилась Ингет и ободряюще подтолкнула его в плечо. Усмехнувшись, лидер осторожно пихнул её в ответ. Когда же сердце набрало скорость и радостно понеслось по грудной клетке, Аноильтенс осознал, что интерес, который она вызвала прежде, переродился в нечто большее, что напугало его, но и заставило желать.
Покрепче сжал кулаки, чтобы перебороть желание коснуться Хактес, лидер изредка изучал её сосредоточенное лицо. Поблёкший глаз девушки, растёкшийся подобно желтку в миске, вызывал горечь, которую Эпкальм старался не выказывать, чтобы не оскорблять. Сама Ингет говорила: «Это напоминание о том, что я пошла неправильным путём. Моё наказание. Здесь не о чем жалеть. Я считаю это уроком – нельзя откусить больше того, что можешь съесть».
Когда же кончики пальцев запульсировали, призывая коснуться её щеки, Эпкальм собрался и стал следить за орденом.
Лидер так отчаянно желал стать к язвительной напарнице ближе, чувствовал, что ещё немного и вспыхнет подобно спичке. Он уже давно грезил мечтой притянуть Хактес к себе, страстно поцеловать и никуда больше не отпускать. До ужаса надоели собственные ребячество и подколки. Когда Эпкальма захлёстывали чувства, вместо того, что хотелось сделать, он дразнил Ингет и строил ей глазки, в то время как она своего пламени уже и не скрывала. До одури хотелось признаться ей, стать ближе. Он решил, что после задания обязательно поговорит с ней, обязательно предложит пламя своего сердца ей, предложит больше никогда не бегать друг от друга. Предложит то, о чём прежде и не мог даже помыслить – счастье.
Мысль придала уверенности и помогла сосредоточиться на миссии.
В одно мгновение рьяный рык вырвался из здания и со скрежетом начал разрывать пространство. Сердце стучало теперь уже не от обуявших его чувств, а от лёгкого испуга и чувства предвкушения. Волна мурашек пробежалась точно электрошок, что напомнил о цели слежки. Не прошло и пары минут, как раздался новый звук – бьющийся. Из окна, вместе с осколками стекла, выскочил громадный тебрарум с горящими белыми глазами. Он что есть мочи зарычал, удирая с территории. Защитный купол, каким-то чудом, пропустил монстра, позволил умчаться в ночи.
В окнах тут же загорелся свет и послышались буйные крики, выбегающих орденовцев.
– Уходим! – прошептал Эпкальм.
Сопротивленцы под впечатлением бросились прочь, заметив, как на улице появилась женщина с растрёпанными волосами, отдающими оттенками всполохов барбариса.
– Это что ещё было? Какого тёмного! Как этот тебрарум прошёл сквозь щит! – воскликнул Вильт, когда они оказались на безопасном расстоянии.
– А как он вообще попал в орден тебя, что не интересует? – вступил Тагус.
– Они, что, держали его внутри? – изумился Памаль.
– А его глаза! Вы видели? Они же были белыми! Я ничего подобного ещё не видела! Разве глаза у этих тварей не чёрные? – взволнованно залепетала Липедесса.
– Тебрарум меня за ногу! А ведь и правда! Я даже никогда о таком не слышал! – согласился Женя.
– В голову напрашивается неприятное предположение, – скривился Аноильтенс. – Либо орден изучает тебрарумов, либо ставит опыты, либо… не уверен… но может пытаются создать своего собственного.
========== Глава 41. По следам обречённых душ ==========
Территория академии кувелов,река Светлой Девы
Буйный порыв ветра нещадно хлестнул, застывших в ужасе ребят. Они стояли неподвижно и взирали на устрашающую тварь, рассматривающую их белёсыми глазами. Тебрарум, точно мялся на месте, пока не начал подкрадываться ближе, издавая характерные рычащие звуки. Ноги словно приросли к земле и не желали сдвигаться с места, даже пальцем шевельнуть не удавалось.
Всё что Малер мог – дрожать, чувствовал, как страх парализует тело. Он надеялся, что кто-то появится. Перспектива снова пострадать от тебрарума не прельщала. Уродливый шрам на плече неприятно защипало, хотя он догадывался, что это всего на всего самовнушение. Однако понимание этого ничем делу не помогало. В надежде обнаружить кого-то поблизости, Присфидум направил способность в уши. На этот раз у него вышло отдать обоняние, а не зрение.
Рядом с ним начали появляться цветные звуковые потоки, исходящие от ребят. Какие-то были ярче – те, кто находится совсем близко, а какие-то очень блёклыми – те, кто был далеко. Он стал блуждать глазами по туманным дорожкам, как вдруг заметил один яркий поток, знакомый ему и не мог поверить тому, что видел. Разве подобное возможно? Прежде Малер ещё никогда не видел, чтобы от тебрарума исходила цветная дорожка.
– Флатэс, зажигалку доставай, – не сдвигаясь с места, прошептал Ингелео. – Попробуем отвлечь эту срань и сбежать.
Присфидум глазам не поверил, когда Игнэйр взаправду полез в карман, медленно и осторожно, не сводя глаз с тёмной твари. Элисар же начал собирать потоки ветра, то было заметно по траве и одежде, которые беспорядочно стали раздуваться. Малер понимал, что должен сказать хоть что-то, но почему-то язык не слушался, точно его и вовсе не было.
Флатэс чиркнул зажигалкой и подхватил на ладонь комочек огня, который начал постепенно расти.
– Один, два…
Малер дёрнул головой и почувствовал, что вновь может управлять телом.
– С-стойте! Это Эльтен! – в отчаянии крикнул академец, чуть подавшись вперёд. – От него исходит бирюзовый звуковой поток, у тебрарумов они бесцветные!
Ингелео обескураженно повернул голову, с ужасом посмотрел на Присфидума и распахнул глаза. Скривился. Сжал челюсти так сильно, что начали выпирать желваки.
– Да, что ты несёшь? Тебе смешно я посмотрю! Знаешь, что Эльтен перестал писать и решил пошутить? Ты совсем неадекватный, мать твою! И время выбрал вообще не подходящее, – угрожающе зашипел Элисар и яростно сжал кулаки.
Он раскалился до такой силы, что казалось злоба польётся наружу и смутьян обратится в нечто ужасное и разорвёт отщепенца на части, превратит в пыль.
– Это же ты? Эльтен, это ты? – проигнорировал того Присфидум и обратился к замершему тебраруму. Хоть и чувствовал себя умалишённым.
Тёмный монстр продолжал взирать на академцев, прожал бездонными глазами. Напряжение закралось в тело Малера, отчего пальцы задрожали с новой силой. Неужели он ошибся? Однако непрошенный гость, внезапно качнул головой, так же опасливо. Академцев точно облили ледяной водой.
– Как… – только и смог выдавить осипшим голосом Ингелео.
С виду он был не просто потрясён, но и раздавлен. И даже если тёмное существо подтвердило, что оно и есть солнечный мальчик, смутьян лелеял надежду на обратное. Это ясно отражалось на его лице.
– Эль…тен, – тем же потрясённым тоном прошептала Лания и пошатнулась, но таки устояла на ногах.
Когда тишина затянулась, тебрарум неодобрительно зарычал и буйно ударил лапой по земле. Он задрал голову и посмотрел на небо, после чего обезумел. Начал ожесточённо бросаться на месте, то к ребятам, то в сторону. Из его пасти стало вырываться короткое рычание, точно он ругался или причитал.
– Чего это с ним? Чего с тобой? – Флатэс выглядел не менее шокированным. Сначала он обратился к академцам, после чего тревожно посмотрел на Эльтена. Глаза огненного мальчика распахнулись так широко, что казалось вот-вот выпадут.
Тебрарум рьянее замолотил лапами и стал порываться в сторону.
– Может… он хочет, чтобы мы шли за ним? – сомневаясь, предположила Лаура, чуть придвинувшись к Лании.
Тёмное существо закачало головой, а после задрало её с ещё большим беспокойством.
– И куда он нас приведёт? – оживилась побледневшая Калеса. – Глазам не верю… тебрарум нас хочет куда-то отвести. Дурдом какой-то, – нервно хохотнула.
Эльтен нетерпеливо выгнал воздух, тот вышел в виде пара, а после существо зарычало.
– Нервный какой, – настороженно усмехнулся Игнэйр. Не смотря на привычную задорность, пальцы его била дрожь. – Мы… пойдём с ним или?
– Что с тобой случилось? Почему ты… такой? – Ингелео указал на тебрарума и болезненно скривился, хватаясь за голову. Смутьян силился сдержать наплыв ужаса, который отражался всё чётче в его действиях.
Эльтен снова запротестовал и начал мотать головой, указывая в только ему известном направлении.
– Как бы там ни было, нам придётся идти за ним. Может… он хочет что-то показать. Вдруг мы что-то узнаем о его нынешнем… состоянии, – засомневалась Лания.
Малер к тому времени и вовсе потерял дар речи. Идти, да ещё и за тебрарумом? Не безумие ли это всё? Больше всего он переживал не за себя и даже не из-за тёмного монстра, а за друзей, за Ланию, на которой по-прежнему лежало проклятье.
С другой стороны, даже если попытается, вряд ли сможет кого-то остановить, но вот приглядеть, вполне в его силах.
Тём не менее его непрестанно мучали сомнения и тревоги, касательно «Эльтена».
– Я всё ещё считаю это сумасбродностью, – просипела Тэнкальт, скрестив руки. – Что если он нас в ловушку ведёт? Если хочет сожрать или отдать тенадасерам!
– А что если по этой же причине и Люксальта не выходит на связь! Ингелео, ты же больше всех переживал за Эльтена. Что если это шанс узнать о происходящем? Может стоит им воспользоваться? – Нобилиа даже сделала небольшой шаг вперёд, хоть неуверенность не покидала и её.
– Шпиц храбрится, а мы что в стороне будем? Раз уж такое дело, надо идти. Да и… Эльтен, кажется, нервничает, нам лучше поспешить.
– Гениально. Лучшей ночи, чтобы оказаться разодранными просто не найти. Вау, класс! – Лаура саркастично вскинула два больших пальца и нервно поджала губы.
Ребята двинулись в путь, сохраняя некоторое расстояние с тебрарумом. Обходили через кусты и леса. Малер догадался, что это нужно, чтобы никто не увидел до нелепого странного картину: кучка студентов прогуливается с тёмным созданием. Вместе с тем отщепенец не переставал гадать, что могло произойти с Эльтеном. Как человек, вдруг превратился в нечто настолько ужасающее и уродливое?
Темнело всё стремительнее. Лишь благодаря звёздам академцы могли разбирать куда наступают, хоть от веток и корней, выпирающих из почвы это мало спасало.
Через полтора часа пути ноги заныли у большинства ребят. Усталость тоже не дремала, а на перерыв времени никто не давал, напротив, Эльтен стал ускоряться. Поспевать за ним стало ещё труднее. Куда и зачем ребята шли, никто не понимал, но тревога нарастала с каждой минутой. Напряжение неимоверно давило на тело, сковывая мышцы, а двигаться и без того задача не лёгкая. Как долго идти – оставалось лишь гадать. Однако всю дорогу они только и могли, что обмениваться встревоженными взглядами, а говорить и вовсе не осмеливались.
– Ну и сколько нам ещё идти? – недовольно прошептала запыхавшаяся и растрёпанная Калеса.
– А нам откуда знать, – тем же враждебным тоном ответил Флатэс. – Спроси если хочешь, вдруг тебе ответит. Это же только мы тут недостойные, а перед тобой все двери открыты!
– Чего ты бесишься, это не я волоку нас через лес!
– Ах, так это я что ли! Не задавай тупых вопросов и не получишь тупых ответов, – раздражился Игнэйр.
Тебрарум свирепо рыкнул и ударил лапой, точно призывая успокоиться.
– Дружище, я бы пошутил, что ты стал каким-то нервным, но боюсь, что ты меня этой же лапой на кусочки порубишь, – постарался пошутить Флатэс, но завидев неодобрение на лицах, отмахнулся. – А кто-нибудь в курсе, тебрарумы вообще разговаривают? Потому что я всё ещё сомневаюсь, что это наш Эльтен.
– О, конечно! Он ждёт момента, когда мы дойдёт до его тёмного домика, заварит нам всем чаю и мы душевно поболтаем, – саркастично проговорил Ингелео, натянув улыбку. – А потом Эльтен станет человеком, и мы все весело похохочем.
– Правда?
– Конечно, нет, кретин. Иди молча.
Проводник замер посреди лесной чащи. Огляделся по сторонам. Странным образом порычал несколько раз и затопал лапами. Нервозность достигла предела. Казалось, что на ребят сейчас нападёт свора тенадасеров или тебрарумов, а может и все сразу. Кусты поблизости зашелестели. Колючий страх с паникой стремительно забегали по коже; они жалили не хуже ос.
Ребята неосознанно начали кучковаться. Флатэс схватил за запястья Ингелео и Ланию, а Нобилиа взяла руку Лауры. Калеса сама бросилась к Малеру и спряталась за его спиной, крепко вцепившись в плечи. В Присфидуме проснулся животный страх. Что делать если на них и правда нападут? Как отбиваться, да и получится ли?
Из-за широких листьев начали показываться тёмные вытянутые мордочки. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что это тебрарумы. Единственным смущающим отличием являлись белые глаза.
Тихо порыкивая, они покинули свои убежища и предстали перед академцами во весь рост. Они напоминали больших лисиц, с такими же беспокойными хвостами и ушами локаторами. Не успели ребята как следует испугаться, как тёмные создания приблизились, рассматривая их. В следующее мгновение прилегли перед студентами и выжидающе застучали хвостами.
– Чего это они? – только успел спросить Флатэс, как Эльтен тихонько зарычал, привлекая к себе внимание. Он мотнул головами в сторону «лисиц». Взгляд его был требовательным и не терпящим пререканий.
– Ещё лучше. Кажется, нас ждёт поездка, – с сомнением выдал Малер, недоверчиво поглядывая на тебрарумов.
