Текст книги "По следам обречённых душ (СИ)"
Автор книги: CathrineWynnight
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 51 страниц)
– С ума сойти, мы и правда разъезжаемся? – удивилась Лаура и помрачнела.
– Хочешь – оставайся, никто тебя силком не увозит, – усмехнулся Ингелео.
– Как всегда сама доброта воплоти. Какой мне толк оставаться тут без вас, – выдохнула Тэнкальт.
– Да, я вообще святой челочек, не знаю, чего вы морды воротите.
Нобилиа скривилась, а после переглянулась со Злыднем. В последний раз погладила пса по голове, поднялась и обратилась к Флатэсу:
– Если ты не сделаешь из него нормально человека за два месяца, то ему уже вообще ничего не поможет.
– Эй, я вообще-то здесь стою, – возмутился смутьян и скрестил.
– Я знаю, я специально сказала громче, – Лания проказливо улыбнулась и подошла к подруге.
Ингелео запыхтел, выдыхая короткие и нервные «ха» ежесекундно.
– Эй, шпиц, я не понял, тебе же громкости не хватало, а теперь врубила на полную? Не находишь, что приборзела?
– Зализанным слово не давали, – скривился Крадман и угрожающе сверкнул глазами. – Лания, пошли, за нами приехали.
Настала пора прощаться. Флатэс притянул к себе подруг и крепко обнял. Он хотел было подключить и Ингелео, но тот предостерегающе зашипел и легонько ударил друга по руке. В последний раз улыбнувшись друг другу, академцы начали расходиться.
К этому времени уже подъехал Пэстаб и радостно помахал брату и гостю. Тревожность в один миг возросла, с губ постепенно сошла озорная улыбка и Игнэйр вцепился ручку сумки. Нервно сглотнув подступившую тошноту, он инстинктивно уже хотел попятиться, как Ингелео уверенно ударил его по спине, не давая сделать ни шага назад.
– Сопли подбери и не делай такую рожу, будто собираешься дать дёру. Ты же любишь лыбу давить, вот и дави, не пугай брата, – насмешливо бросил смутьян.
Его слова предали Флатэсу храбрости. Игнэйр смог скрючить недовольное лицо и ткнуть того в бок. Они неспешно зашагали к Пэстабу. Огненный парень ощущал, как с каждым шагом обретал уверенность, благодаря тому, что рядом беспечно плёлся Элисар. Кивнул другу головой, но хмурости с лица согнать так и не смог.
***
Игнэйр измученно повалился на траву, ощущая, как тело изнывает от усталости. Мышцы горели огнём и благодаря знойной погоде. Он буквально чувствовал, как по коже скользят липкие капли пота, как пульсируют пальцы от долгой тренировки и как воздух обжигает внутренности.
Огорчённо выдохнув, Флатэс посмотрел на руки и заскулил. За время тренировок у него так и не вышло сдвинуться с мёртвой точки. Психика не справлялась с нагрузкой, а раскалённые нервы готовились лопнуть в любую секунду.
Тренер без конца продолжал повторять одно и тоже: «Проблема не в твоём теле или способности, проблема в твоей голове». Как будто Игнэйр не знал об этом. Осознавать причину дело одно, а бороться с ней совсем другое.
– Ну и тюфяк. Долго будешь играть помиранца? – съехидничал Ингелео, потягивая воду из бутылки.
– Чего? «Помиранца»? Ты сам хоть соображаешь, что несёшь? – возмутился Флатэс и подскочил с земли. Он подался вперёд, вырвал бутылку и принялся жадно пить.
– Помирающего шпица, дубина. Я думал мы эту роль отвели для Лании.
– Ты умудряешься цепляться к людям, даже когда их нет рядом, – недовольно цыкнул Флатэс.
Парни повалились на траву, взгляды обоих невольно обратились к плывущим перистым облакам. Игнэйр видел в их очертаниях огненные всполохи, плавно разрастающиеся вширь. Он непроизвольно начал воображать, что никакой проблемы нет, что может спокойно управлять огнём, но снова и снова напарывался на реальность, которая опускала его с небес на землю.
– Эй, рожа недовольная, как думаешь, что со мной не так?
– Тебе список составить что ли?
В ответ Флатэс выдал саркастичное «ха-ха».
– Ну а если на чистоту, то тебе просто нужно поговорить с Экли. Она намеренно не навязывается и не заводит разговор первая, потому что боится тебя спугнуть, а ты и рад. Ты всё ещё считаешь себя тем маленьким засранцем, который поджёг сестру, вот тебе и барьер. Сам же отталкиваешь свою силу, – Ингелео умолк на короткое мгновение, прежде чем недовольно фыркнуть: – И не смей меня так называть. Я волнуюсь за ещё двоих паршивцев, которые не выходят на связь.
Флатэсу стало не по себе. Он и сам часто изводился мыслями о Контрайнах и никак не мог избавиться от тревоги. Огненный парень уже сбился со счёта дней, когда ему в последний раз приходила весточка хоть от кого-то из них.
– Думаешь с ним и правда что-то случилось? Эпкальм тогда спросил не пропал ли Эльтен.
– Надеюсь, что ничего. Этот электровеник не может так просто исчезнуть. И вообще, хватит нагнетать. Поднимай лучше задницу и попробуем сделать что-то с твоей головой, – по лицу Элисара, Игнэйр увидел, что тот силой воли отгоняет от себя тревоги и пытается отвлечься.
– И что ты хочешь сделать?
Ингелео скривился и скрестил руки, а после принял непринуждённый вид.
– Об землю расколю, чтобы проверить на наличие мозгов.
– Боюсь даже это не поможет, – от звонкого голоса сестры, по спине пробежал холодок. Кончики пальцев закололо. Флатэс весь сжался и упёр глаза в землю, точно это могло как-то помочь. Глаза запекло, дыхание перехватило. Сердце так резко ускорилось, что он едва покачнулся. – Ему мешает страх, а не отсутствие мозгов.
Пусть младший Игнэйр всё чаще пересекался дома с Экли, но никак не мог заглушить истошный вопль вины, рвущийся из груди. При виде шрамов на её теле, ему по-прежнему хотелось живьём сдирать с себя кожу кусками, хотелось выколоть себе глаза, хотелось погасить солнце, что угодно, лишь бы не видеть того ужаса, что сотворил собственными же руками.
– Кажется вивпамунды говорят: если гора не идёт к Магомеду, то Магомед пойдёт к горе. Эй, братишка, лови!
Флатэс и опомниться не успел, как в его сторону полетел огненный сгусток.
– Пальцы отрублю, если не поймаешь, – спешно добавила Экли с невинной улыбкой на лице.
========== Глава 39. Прикованный к земле прошлого. Часть 1 ==========
Мозг даже не успел обработать угрозу, как руки сами собой вытянулись и перехватили шарик. Тот завис над рукой, тотчас вселив в Игнэйра животный ужас. Он весь задрожал, ощущая, как дрожь постепенно начинает раздирать одну клетку за другой. В голове вновь замелькали сцены прошлого, он снова почуял запах горелой плоти, снова заслышал крик, снова испытал раздирающую боль и увидел обездвиженную сестру.
– Нет! Контроль, Флатэс! Только попробуй позволить страху снова крутить тобой! – властно заговорила Экли и угрожающе выступила вперёд. – А теперь слушай внимательно. Подними глаза и посмотри на меня! – Игнэйр замотал головой, когда сестра продолжила грубо и настойчиво: – Я сказала смотри на моё лицо! Вина за наши ожоги лежит на обоих. Мы оба пострадали в тот день, только я всё не пойму почему ты не перестанешь ныть! Никто не просит тебя меня жалеть и постоянно бросать виноватые взгляды, они всё равно ничего не исправят! Всё, что ты сейчас можешь – это сделать шаг вперёд и переступить через страхи и сожаления. Мне себя не жалко, и ты оскорбляешь меня своим поведением! Я не для того терпела несколько лет, пока отец возил меня по лекарям, чтобы, мать твою, видеть этот тошнотный взгляд от тебя! Я по горло сыта жалостью! Надоело уже быть снисходительной и видеть, как ты ломаешься и шарахаешься по углам. Я сказала не теряй контроль, Флатэс! – она гневно выдохнула.
Ярость полыхала в каждом движении, взгляде, слове. Даже лицо раскраснелось, а сталь в голосе пугала до невозможного.
– Мои травмы остались прошлом, простым воспоминанием того, что уже прошло, но из-за тебя меня снова откидывает в самый отвратительный период. Надоело! Пока ты не отпускаешь прошлое, он преследует и меня! Хватит уже мучать нас обоих!
К концу Экли сорвалась на крик. Её голос неприятно рассёк воздух, подобно мечу, который вонзился прямиком в голову.
– Если не простишь себя, то я тебя возненавижу до конца твоей жалкой жизни! – её голос сотрясла дрожь. – Ты больше никогда не увидишь ни одной моей улыбки и не услышишь ни слова! Хватит истязать меня! Хватит уже возвращаться в тот сраный день! Отпусти, Флатэс, развей этот огонь, пусть он заберёт с собой всё то дерьмо!
Чувство вины достигло пика. Оно начало разрывать сердце и невыносимо давить на психику. Но тем не менее, Флатэс упорно продолжал сдерживать огонь, упорствовал до последнего. Если Экли отвернётся от него, то ему уж точно не выжить. Всё внутри сгниёт окончательно. Игнэйр даже и не подозревал какую боль доставляет сестре, не понимал, что пока держит вину прошлых лет – тянет за собой и дорогого человека, не понимал, что горит не один.
– Я-я… всё сделаю. Т-только… не отвор-рачивайся, Экли. Что угодно, но только не это. Я не могу потерять тебя снова! – с дрожью выдавил Флатэс. Импульсы сотрясали тело и мучительно сводили мышцы.
– Ты никогда меня не терял, потому что я не умирала, я жива! Пусть мне пришлось бороться с невыносимой болью, я всегда утешала себя мыслью о том, что дома меня встретит семья и младший брат с распростёртыми объятьями, но ты бросил меня. Сбежал. Оставил одну! И делаешь всё это до сих пор. Если продолжишь, то я никогда тебя не прощу! Я уже давно не валяюсь на земле, это время прошло, так почему ты до сих пор к ней прикован?
Застывший неподалёку Элисар, обескураженно замер и предостерегающе выставил руки, готовый в любой момент броситься на выручку.
– Я… всё ещё на земле, – повторил младший Игнэйр. По щекам покатились слёзы. Неимоверно горячие.
Их горечь, словно заставила раскрыть глаза и осознать, что всё это время Флатэс боялся оставить прошлое, корил себя за нанесённый вред, а потому так и остался лежать. Он не смел даже головы поднять. А теперь перед глазами поплыли картинки того, как поваленная огнём сестра двигается. Она упорно поднимается, пока не оказывается на ногах. Её пронзительный взгляд задерживается на нём какие-то секунды, прежде чем Экли отворачивается и делает шаг вперёд. От представшего зрелища Игнэйра охватил страх одиночества, жгучая боль в горле и абсолютная беспомощность.
Флатэс протянул к ней руку, кричал, но сестра шла дальше, шла в будущее, а он всё никак не мог этого сделать; всё продолжать быть прикованным к траве, которая вдруг начинала оплетать тело.
«Поднимайся! Поднимайся трус!» – твердит он сам себе и с трудом начинает двигаться. Сначала удаётся оторвать руки, а после и остальное тело. В тот же миг задний двор и запах гари начинают меркнуть. Они обращаются в призраки прошлого, рассеиваются.
Флатэс сосредотачивается, пересиливает себя и старается затушить пламя над ладонью. Огонь неохотно повинуется и постепенно уменьшается. Как только тепло исчезает с ладони он потрясённо замирает. Экли срывается с места, бросается к брату и обхватывает его руками за шею. По щекам струятся слёзы, они опадают на кожу и смешиваются друг с другом.
– Ты управляешь огнём, а не он тобой! Он требует уверенности и стойкости. Огню не нужен слабый хозяин. Помни, что всегда можешь затушить его, так же, как болезненные воспоминания, – Экли заговорила уже мягче и сильнее прижала к себе непутёвого брата.
Флатэс так и остался стоять на месте, пока не вцепился в сестру в ответ. Былое меркло, но всё ещё оставляло за собой свежие следы. Однако Игнэйр смог вступить с ним в схватку, смог подняться и сделать шаг в настоящее, смог догнать Экли.
– Лучик, ты просто невероятна, – поражённо заговорил Ингелео за спиной, о существовании которого огненный парень уже позабыл. – Если бы я знал, что в него можно просто швырять огонь и говорить про то, какой он идиот, давно бы так и поступил!
– Закрой рот, Инги, – улыбнулся Флатэс, отрываясь от сестры. – Больше никаких побегов и виноватых взглядов, обещаю.
– До вас обоих всегда туго доходило, – хохотнула сестра, смахивая мокрые дорожки с лица.
Сайд «Пёстрых камней»,дом семьи Нобилиа
Удар. Лания отпрыгнула в сторону, постаралась удержать равновесие и не повалиться на землю. В крови буйствовал адреналин с примесью нервозности. Что-то внутри неё жалобно пищало и твердило о том, чтобы спрятаться или убежать. Тот тоненький отголосок усердно продолжал звучать внутри, пытался вернуть её в то время, когда она только и могла, что бояться. Сжав кулаки покрепче, она резко сделала выпад. Снова блокировала удар и снова. Попробовала провести атаку, но Валтис проворно извернулся. Лания держала в голове чёткую инструкцию: «Не дать ему скрыться из виду», в противном же случае её ждёт поражение.
Голова некстати начала кружиться, а тело постепенно слабнуть. Разум точно истончался с каждым днём. Ей казалось, что из сознания кто-то хочет выбраться, а точнее те голоса, которые она часто слышала в академии. Лания чувствовала их кровожадное желание и опасалась, что сладкие речи однажды прозвучат в голове вновь. Конечно, она догадывалась, что что-то происходит не то, но что именно не понимала. Знала только одно – именно из-за странного ощущения и головокружений её способность не слушалась время от времени. С приездом домой дела стали обстоять куда лучше.
Стоило академке задуматься, как она поняла, что допустила фатальную ошибку – брат скрылся из поля зрения. В висках вновь запульсировало, от чего Лания пошатнулась. Моргнула. К ней резко выскочил Валтис и устремил к ней кулак. Не сдержавшись, она зажмурилась и замерла, но выставить блок успела. Удара не последовало. Рука Крадмана замерла в каких-то нескольких сантиметрах от неё.
– Прекрасно! На этом и закончим, – довольно прокаркал Сэви́та и хлопнул в ладоши. – Растёте на глазах. Валтис, следи за ногами. Лания, следи за Валтисом. Будь это настоящее сражение, противник не пожалел бы вас. Что ж, увидимся завтра.
Худощавый мужчина учтиво поклонился хозяевам дома и махнул подопечным, после чего неспешно пошёл на выход.
Лания тяжело выдохнула и ухватилась за голову. Боли постепенно стихали, а мир переставал выплясывать и скакать. К этим симптомам Нобилиа уже успела привыкнуть, но чего вынести не могла, так это накатывающей тошноты. Она бросила взгляд в сторону веранды и устремилась к наблюдающей за ней Лауре. Подруга гостила в доме Нобилиа уже несколько недель. Тэнкальт произвела настолько хорошее впечатление перед Сэбконтом и Тамией, что те ни в какую не желали отпускать её домой, сама же гостья была только рада погостить подольше.
Нахмурившись, Лаура подпёрла подбородок и пристально посмотрела на Ланию. Не успела вторая подойти, как первая протянула бутылку с водой и смерила её осуждающим взглядом.
– Тёмный бы его побрал, теперь это происходит всё чаще, – пробурчала Тэнкальт.
– Если ты про Присфидума, то одного тёмного для него будет маловато. Я бы натравил ещё горстку тебрарумов, – беззаботно высказался Валтис.
– Вы, что не можете прожить и дня, не вспоминая о нём, да? У вас какая-то нездоровая помешанность на Малере, – Нобилиа слегка раздражилась, после чего нервно выдохнула и сделала несколько глотков из бутылки.
На улице царила нещадная жара. От её гнёта едва спасала тень от деревьев по дворике, что раскинули пёстрые ветви. Лания смахнула пот со лба и глянула на брата.
– С ним Калеса, наказания хуже этого придумать невозможно, – усмехнулась Лаура, потягиваясь. Она стрельнула на Валтиса глазами цвета облепихи и хмыкнула.
Валтис, к удивлению сестры, улыбнулся в ответ и приподнял бутылку в безмолвном жесте. Челюсть Лании готова была упасть на пол, однако она выдавила уже привычную за прошедшие дни фразу:
– Вы подозрительно быстро спелись.
– А как тут не спеться, у меня голос высокий, у него низкий. Дополняем друг друга, – Тэнкальт улыбнулась и забавно подмигнула Крадману, от чего тот чуть не подавился водой, разражаясь тихим смехом. – Да и у нас есть общий раздражитель.
– Знаешь, если бы не ты, то я ни за что не услышала, как этот поганец смеётся.
– От поганки слышу! – возмутился Валтис.
– Это прозвище уже занято Ингелео, – помотала головой Лаура и улыбнулась.
Крадман неприятно скривился и наморщил нос, словно его заставили съесть кислотных леденцов, сводящих язык.
– Буэ, если вы собрались обсуждать зализанного, то я умываю руки, – он деловито развернулся и зашагал по ступеням.
– Ты сам тогда нарвался. Грубость за грубость, братишка, – хихикнула Лания и уселась рядом с подругой.
Нобилиа упёрлась взглядом в землю. Её уже давно мучал факт того, что Лаура что-то знала и чувствовала, что это знание крайне важно. Все дни, проведённые с подругой, она собиралась с духом, чтобы задать тревожащий вопрос, но каждый раз сдавала позиции и продолжала изнывать от тревожного любопытства. Лания сжала бутылку, набрала в грудь воздуха, но слова вновь застряли на пол пути.
– Как ты себя чувствуешь? Я заметила, что во время спарринга у тебя, кажется, голова закружилась, – Тэнкальт, сама того не ведая, начала тему, которую Лания никак не могла завязать и сказать, что это удивило, значит не сказать ничего.
– И давно ты знаешь? – непроизвольно сорвалось с губ Нобилиа. Нервное возбуждение заполнило тело. Да так, что кончики пальцев начало покалывать.
Подруга замерла на мгновение и захлопала глазами. Лания же принялась изучать её лицо, чтобы найти истину, которая упорно скрывалась. Показалось даже, что та выглянула из своего укрытия на миг.
– «Знаю» о чем?
– Не прикидывайся. Я более чем уверена, что и Ингелео с Флатэсом в курсе. Я заметила это ещё когда мы столкнулись с Малером и Калесой. А после этой встречи, вы все как с цепи сорвались. Или думаешь, что я не заметила, как вы меняли направления, лишь бы не столкнуться с этим дуэтом?
По большому счёту, Лания просто блефовала и не знала, купится ли на него Лаура. Пусть странности за друзьями академка и вправду заметила, но никак не связывала их с тем, что творится с её способностью и телом. Однако, Тэнкальт обескураженно замерла, тем самым подтверждая догадки.
– Так я права. Может уже расскажешь? Я не испытываю восторга от того, что остаюсь единственной, кто не в курсе происходящего, – стала напирать Лания.
Гостья запустила пальцы в тёмно-виноградные волосы. Прерывисто вдохнула и сжала ладонь. Лаура выглядела, как пойманный за руку преступник, который пытался осмыслить с чего начать объяснение.
– Мы не хотели тебя пугать, потому что не были уверены… Нет, на самом деле, я так остро отнеслась к этой проблеме, потому что мне это очень близко.
– Подожди, что именно близко?
– Дай мне рассказать больше, – возмутилась Лаура. – Я ведь не просто так к тебе привязалась… Всё началось в день, когда ты лечила Малера, моя память взбунтовалась. Ты же знаешь, что моя способность – абсо́ль мо́рия¹? Ещё когда я была маленькой и совсем не умела пользоваться ей, то считала проклятием. Голова постоянно болела от обилия деталей, который мозг постоянно старался запомнить. В конечном итоге, всё пришло к тому, что голова полностью забилась информацией, совсем бесполезной. Отец усиленно учил меня избавляться от неё, но не выходило. В какой-то момент предел запоминания был превышен и мозг начал сам избавляться от информации, но и тут всё не так радужно. На тот объём от которого он избавлялся приходилось столько же, но уже новой. В тот период, я забывала самые банальные вещи: кто мои родители, где я нахожусь, даже собственное имя. Меня часто находили потерявшейся в каком-нибудь коридоре. Отец и мать долго терпели эти безвольные скитания и мирились с тем, что мне не удавалось освоить дар.
В один из таких туманных дней, кажется, я зашла куда-то или наоборот вышла, уже точно и не вспомню. Знаю только, что оказалась с каким-то стариком. Воспоминания о том периоде сохранились кадрами, но всё же. Он вёл меня куда-то, что-то говорил. Потом мы вдруг оказались на поляне за моим домом. Дальше этот старпёр повалил меня на землю… Помню, как он гладил мои ноги своими мерзкими и скукоженными пальцами, как постепенно задирал подол платья и помню, то состояние. Я ничего не понимала, была похожа на обычную куклу. Не знаю, как далеко всё зашло, но, когда дед уже висел надо мной, его спихнул отец. А на том ублюдке уже были спущены штаны с трусами. Таким перепуганным и злым отца я никогда ещё не видела. Он походил на пробудившийся вулкан. Отец тряс меня, пытался привести в чувства, пока тащил обратно домой. Ничего не помогало и он в порыве влепил мне пощёчину. Я до сих пор помню, как его ладонь обожгла кожу. Кажется, именно в тот миг у меня вышло освоить способность, хоть и не так, как он меня учил. Я просто заперла те воспоминания, что противоречили понимаю «идеальной реальности». Так шли годы. Я бесконечно избавлялась от воспоминаний и жила, точно в коконе, до того дня, пока не увидела, как ты, истекая кровью, изо всех сил пыталась помочь Малеру.
Во мне что-то надломилось и все жуткие воспоминания вырвались из головы. Мне так и не удалось загнать самое страшное из детства. Но что важнее, я больше не хотела ничего забывать. Мне стало важно запомнить тебя, ведь именно ты вытащила меня из «пузыря», – она замолчала после своего непрерывного рассказала, от которого у Лании перехватило дыхание. Желудок неприятно свело, как и челюсть, которую она неосознанно сжимала всё то время. – Сейчас мне уже проще работать со способностью, хоть и приходится переучиваться техникам отца. Он всегда учил, что необязательно забывать что-то насовсем, можно оставлять ниточки, которые однажды могут помочь в чём-то.
Лаура выдохнула и обратила взгляд на Нобилиа. Руки обеих била холодная дрожь.
– Н-но… что там с Малером ми Калесой?
– А теперь перейдём к сути. Мы думаем, что Калеса или её род, когда-то прокляли род Присфидум и это проклятье каким-то образом пало на тебя. Ингелео тогда толкнул Калесу, потому что понял, что она каким-то чудом временно нейтрализует «симптомы». Поэтому я так пеклась о тебе, потому что знаю, что значит жить с «проклятием» и терять тебя не хочу.
Обескураженно стискивая край футболки, Лания посмотрела пустым взглядом себе в ноги. Проклятье, да ещё и из-за Малера?
– Значит… вы поэтому держали нас на расстоянии? – осипшим от досады голосом выдавила она.
– Не совсем. Калеса сказала, что если ты будешь держаться от него на подальше, то всё будет в порядке. По крайней мере раньше срока ничего плохого не произойдёт.
Нобилиа снова вздрогнула, ужаснувшись словам Лауры.
– Какого ещё срока? – в голос проникли ноты подступающей истерики.
Ответа на этот вопрос, однако, не было. Тэнкальт беспомощно пожала плечами. От окатившего осознания, Лания растерялась. Казалось, что она разлетелась на кусочки, а теперь пыталась собрать себя.
– Но почему проклятье стало действовать совсем недавно? Ведь раньше всё было в порядке.
Лаура снова пожала плечами.
– Мы и сами ничего не знаем об этом. Калеса ничего больше не сказала. Говорить с ней или Малером бесполезно, оба молчат, как в рот воды набрали. Но мы обязательно со всем разберёмся!
Сил у Лании хватило только на слабый кивок. Горло сдавило так, что из него не выгонишь и звука.
«Так, я проклята… У любого проклятия есть свой срок и конец, какой ждёт меня? Малер, почему ты молчал всё это время? – горечь поглотила её в сети. Что делать и как дальше быть, она не имела никаких понятий, да и понимала, что бессильна без видения полной картины. В тот момент, Лания пообещала себе всё разузнать, с помощью или без. От Малера, Калесы, не важно. – Если те голоса шептали о смерти и крови, значит закончится для меня всё в итоге не самым лучшим образом».
***
Абсо́ль мо́рия¹ – способность также известная, как абсолютная память.
========== Глава 40. Белые очи во мраке. Часть 1 ==========
Комментарий к Глава 40. Белые очи во мраке. Часть 1
Ну вот и последняя глава в этом году, с наступающим٩(◕‿◕｡)۶ Пусть больше мечт осуществляется, хорошего настроения и чарующих миров o(≧▽≦)o
Сайд «Торговцев»,таберн «Одинокий путник»
– Ты ей рассказала? – Флатэс и Ингелео заговорили в один голос и подались вперёд.
Пока в глазах первого горела тревога, второй всем видом показывал негодование и недовольство. За время, что они не виделись, практически ничего и не поменялось, разве что ребята крепче сдружились, пока проводили время друг у друга. Лания с интересом осмотрела обоих и непроизвольно улыбнулась.
Академцы встретились в оговорённом месте за день до начала учёбы. В таберне привычно шумели завсегдатаи. Также встретилось пару студентов, которые предпочли «Одинокого путника» только потому, что привычный таберн был забит до отказа.
Лаура холодно фыркнула и скрестила на груди руки.
– Она должна была узнать, не ходить же ей в неведении всё время? Тем более, четыре головы лучше трёх, может чего и придумаем.
– Чего? Как повеситься всем вместе? – скептически изогнул бровь Ингелео.
– Не знал, что ты любитель здравого суицида, – хохотнул Флатэс, на что сразу же получил лёгкий подзатыльник. – Эй, Инги, руки не распускай, я тебе и в ответ отвесить могу.
– Да чего ты ноешь, я так, погладил.
– Флатэс, ты не только не сделал из него человека, но и перенял его привычки что ли? – усмехнулась Лаура, подхватывая стакан с сидром.
– Лучше расскажите, как у вас прошли каникулы, – Лания повернулась к окну и устремила взгляд на тлеющее небо. В вышине ярко искрились звёзды, казалось, точно тысячи солнц заполонили его и не позволяли погрузиться во мрак.
Лания любила период векао́ра больше остальных. Её манили буйные ветра, которые начинали важно разгуливать по земле, сияющие при свете дня звёзды, что манили коснуться. Даже если день выдавался пасмурным и дождливым, то ночь обязательно дарила Зазавесью ясный небосвод оттенков индиго и лилового. Излюбленным векаор стал ещё и благодаря тёплым ночам, которые приятно окутывали, точно в объятья, после холодного дня. В первом месяце сезона – ива́вене, природа только начинала меняться, а потому все погодные прелести приходились на оставшиеся два.
Деревья вновь изменяли окрас на холодные оттенки – лазурные, васильковые, изумрудные и бледные пурпурные.
Флатэс от вопроса Нобилиа радостно дёрнулся на месте, отпихнул лицо Ингелео, который собирался что-то сказать и уставился горящим взглядом на подруг.
– Я вам сейчас такое покажу! – с энтузиазмом воскликнул он и полез в карман толстовки. В его руке блеснула металлическая поверхность, а после Игнэйр откинул крышку зажигалки.
– А это точно хорошая идея? – занервничала Лания, вспомнившая, как в руке огненного парня взрывались пламенные шарики. – И-Ингелео?
Не успел никто возразить, как Флатэс уже чиркнул по колёсику и на его ладони затанцевали три огонька, передвигающиеся по кругу. Они начали набирать скорость, пока не превратились в кольцо. Довольный Игнэйр хихикал, стреляя глазами то на подруг, то на друга. Элисар гневно скривил бровь и нос, после чего воззрился на товарища.
– Туши уже своё фаер шоу.
Академец с волосами цвета рябины, укрытой снегом, качнул головой. Скорость передвижения огня стала постепенно снижаться, после чего пылающее «сердце» погасло над его ладонью.
– Ого, а ты подтянулся, как я посмотрю, – изумилась Лаура и восхищённо улыбнулась.
– А то! Я все каникулы тренировался, теперь и к чаше смогу выйти!
– Не зазнавайся, придурок. Ты дальше этого трюка так и не ушёл, – хмыкнул Ингелео.
– Возвращаешься на факальдамитон? – от удивления, Лаура распахнула глаза и припрыгнула на стуле.
– Да, трещётка герой, трещётка молодец, а теперь может поговорим о том, что важно? Как шпиц восприняла новость о… проблеме? – он перевёл глаза на Игнэйра. – Ты поговорить с ним не можешь, он же твой сосед? Или мы можем просто прийти к тебе и зажать его у стенки.
– Ты что маньяк какой или извращуга? – сузила глаза Тэнкальт.
Лания недовольно подалась навстречу Элисару и выставила палец в сантиметре от его лица. Упрёк скользнул в её движение.
– Хватит звать меня шпицем, зализанный! А как ещё я могу отреагировать? Мне страшно! Я всё ещё придерживаюсь того, что надо поговорить с Малером. Может он всё-таки расскажет что-нибудь?
– Лан-Лан, при всём моём порицании Малера, я всё же не думаю, что он бы просто так оставил на тебе проклятье. Если он изначально крутился рядом с Калесой, значит искал способ снять. Так что нам бы о его планах узнать, может у нас всех и выйдет что-то. А зажимать его идея бесполезная, умник. Это же Малер, тёмный его дери, – возразил Флатэс.
Лаура недовольно запыхтела:
– Не будем забывать и том, что Лании находиться рядом с ним опасно. Чем они ближе, тем сильнее действует эта дрянь. Не думаю, что Калеса захочет помогать постоянно. Если уж на то пошло, я вообще не уверена, что ей оно надо – снимать проклятие. Малера она так просто не отпустит.
– Да чхать я хотел, чего кто хочет. Прижмём обоих и дело сделано. Только и надо, что выпытать у них побольше о проклятье. Так что нам кровь из носа надо им хвосты накрутить.
Не выдержав, Лания неожиданно прыснула со смеху, привлекая к себе всеобщее внимание. Она смахнула выступившую слезинку и улыбнулась.
– Всё-таки Ингелео набрался кое-чего от Флатэса. Слушайте, всё что мы тут обсуждаем очень интересно, но мы же все знаем, что Малер и Калеса упёртые бараны. Им не так просто развязать язык.
– Тогда сыграем на их чувствах, – Ингелео заговорщически посмотрел на всех, а после устремил взгляд на Ланию. – Не бойся, шпиц, прорвёмся.
– Сыграть на чувствах – это подрезать волосы Амкапир? Ха! Если да, то я готов хоть сейчас.
– Ну, или на крайний случай, мы просто можем поджарить обоих или устроить воздушные качели, – будничным тоном добавила Лаура, вскинув брови.
Флатэс и Ингелео переглянулись. Их шокированные лица и открытые рты забавляли, а потому это не могло не вызвать смешка у Нобилиа и Тэнкальт.
– Выловить их не такая уж и проблема, они постоянно трутся вместе, а вот наш спектакль должен выглядеть убедительно, – хищная улыбка, вновь налезла на лицо смутьяна.
Обсуждения плана не заняли много времени, хоть споров между ними возникло не мало. Вечер постепенно близился к ночи. Пения птиц уже почти и не было слышно. Академцы решили собираться в общежитие, чтобы не проспать начало нового семестра.
– Слушайте, меня ещё кое-что беспокоит, – начала Лания. – Кто-нибудь слышал что-то от Эльтена или Люксальты? Она уже очень давно ничего не писала мне. На неё совсем не похоже. Может что-то слышно от Эльтена? А то в голове постоянно крутятся слова Эпкальма про орден.
– Я уже давно задаюсь этими вопросами, но ничего так и не выяснил. Эти поганцы, как к тёмному провалились, – Элисар помрачнел, а желваки на его челюсти заиграли.
– Не успели избавиться от одной головной боли, как уже прибавилась новая, – выдохнула Лаура. – Не поймите меня неправильно, но сейчас нам лучше всего сосредоточиться на той проблеме, которую мы можем попытаться решить.
Грусть прокатилась по груди Лании, оставляя давящее ощущение тоски по друзьям, по Малеру. Она до последнего отказывалась верить в то, что он ничего к ней не чувствует. Оставалось лишь надеяться, что Присфидум рядом с Калесой ради проклятья, а не от сильных чувств. Ведь в груди всё разрывается и ноет. Нобилиа решила, что должна бороться за него, бороться за свои чувства. Надеялась, что получится избавиться от голосов и всё наладится.
