Текст книги "Мы, аристократы - 2 (СИ)"

Автор книги: Бастет Бродячая Кошка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

  Я попросил у домовиков стакан чая и кусок жареной курицы, неизвестно как затесавшиеся в сегодняшнее тыквенное изобилие. Тед, глядя на меня, сделал то же самое – он тоже ненавидел этот приторный хеллоуинский овощ. Ученики сидели за столами в школьных чёрных мантиях, потому что праздничная одежда не предусматривалась уставом школы, и вдумчиво наедались, потому что других праздничных развлечений не предвиделось. Даже дуэльный клуб отменили, когда обнаружилось, что после первого занятия у мадам Помфри не хватило коек в больничке.

  Из-за стола я вышел одним из первых и потихоньку свернул к подземельям, где проходило празднество у призраков. Они отмечали Хэллоуин в огромном зале с низким потолком, подпираемым толстыми полуарочными колоннадами. По залу сновало не менее двух сотен призраков. Кто-то из них прогуливался, кто-то беседовал, но большинство вальсировало на танцевальной площадке под звуки оркестра, сидевшего на небольшом возвышении. Длинные чёрные свечи горели голубым огнём, раздавалась заунывная потусторонняя музыка. Отовсюду тянуло холодом.

  По обеим сторонам зала стояли длинные столы, накрытые чёрным бархатом и заставленные едой, которую можно было условно считать мёртвой или по крайней мере способствующей уходу из мира живых. Подгнившее мясо, тухлая рыба, заплесневелый сыр, гнилые фрукты, а на почётном месте – огромный серый торт в виде могильного камня с именем и датой смерти виновника торжества.

  Меня ждали. Едва я вступил под арку, ведущую в зал, как церемонимейстер торжественно провозгласил:

  – Мистер Гарри Поттер!

  Призраки побросали свои занятия и выстроились в два ряда вдоль широкой чёрной дорожки, идущей от входа через весь зал. В дальнем её конце виднелся невысокий чёрный постамент, у которого стояли факультетские призраки – Почти Безголовый Ник и Толстый Монах слева и Кровавый Барон и Серая Дама справа. На постаменте стояла чаша, выточенная из чёрного мрамора, как и сам постамент.

  Я прошёл по дорожке к ним и поздравил Почти Безголового Ника с юбилеем. Тот рассыпался в благодарностях и заверил меня, что безмерно польщён моим визитом.

  – Мистер Поттер, выслушайте меня, – заговорил Кровавый Барон, когда поздравления были закончены.

  – Я вас слушаю, Барон.

  – Мистер Поттер, как вам известно, Хогвартс был основан более тысячи лет назад четырьмя великими магами, которых назвали Основателями. После создания Хогвартс был защищён могущественной магией, рассчитанной на тысячу лет. Мы, бестелесные, являемся частью его защиты и призваны следить, чтобы она оставалась надёжной. Сейчас прошло более тысячи лет, и защита Хогвартса начинает ослабевать. Её необходимо укрепить – и мы просим вас помочь нам в этом.

  – Что я должен сделать?

  – Провести ритуал, в ходе которого от вас требуется пожертвовать чашу вашей крови. В ночь Хэллоуина ритуал будет особенно сильным.

  Я прикинул объём стоявшей на постаменте чаши. Туда вмещалось стакана полтора – не так уж много, но и тело у меня небольшое. Это вам не каплю капнуть...

  – А почему именно я? Может, кого-то из старшекурсников позвать?

  – У вас непростая кровь, мистер Поттер. Это кровь Годрика Гриффиндора, пропитанная духом Салазара Слизерина. Возможно, вы заметили, что никто из призраков никогда не задевает вас, а лестницы Хогвартса слушаются вас? Лучше было бы подождать до вашего совершеннолетия, когда вы получите свой титул, но защита может понадобиться именно в ближайшие годы.

  Действительно, ни призраки, ни лестницы никогда не беспокоили меня. Даже Пивз не приставал ко мне, а о движущихся лестницах я знал только понаслышке.

  – Вы тоже получите кое-что от ритуала, – продолжал Кровавый Барон. – После него вы получите статус Основателя и сможете проходить без пароля везде, кроме личных покоев других Основателей. Вы будете знать всё устройство Хогвартса, все его комнаты и ходы, вы сможете увидеть, кто и где находится в Хогвартсе, стоит вам только захотеть. Магия Хогвартса скроет вас и никому не выдаст ваше присутствие на своих системах наблюдения.

  Это было ценное предложение. Особенно если учесть, что мне предстояло разбираться с замыслами Дамблдора.

  – Я согласен. Что от меня требуется?

  – Наполните эту чашу своей кровью. Затем, когда я вам скажу, повторите за мной слова ритуала.

  – Можно начинать?

  – Да.

  Я поискал глазами, чем бы разрезать руку, но ничего подходящего не было. Тогда я протянул руку над чашей и наискось резанул по вене с помощью Секо. Кровь полилась неохотно, разрез пришлось несколько раз подновлять, но чашу я наполнил.

  – Достаточно, – раздался голос Кровавого Барона. – Бестелесные, примите кровавую защиту юного Лорда!

  Все четверо факультетских призраков поочерёдно погрузили прозрачные ладони в чашу. На ладонях ничего не осталось, но тем не менее каждый омыл ими своё лицо. За ними то же самое сделали и остальные призраки, присутствовавшие в зале. Их было больше двух сотен, это действо заняло достаточно времени, но кровь в чаше не сворачивалась.

  – Повторяйте за мной, мистер Поттер, – сказал Барон, когда омовение закончилось. – Я, тот, кто я есть, кровью своей защищаю этот замок на вечные времена.

  – Я, тот, кто я есть, кровью своей защищаю этот замок на вечные времена, – повторил я вслед за призраком. Слабый потусторонний гул пронизал и окружающее пространство, и меня. Разрезы на моей руке бесследно исчезли, остались только разводы крови на коже. Чаша с кровью опустела.

  – Благодарю вас, юный Лорд, – Барон почтительно поклонился мне, а за ним и другие трое призраков. – Если хотите, оставайтесь на нашем празднике, если нет, мы не смеем больше задерживать вас.

  После обильного кровопускания я чувствовал себя неважно, да и делать здесь было больше нечего.

  – С вашего позволения, я откланяюсь.

  Я попрощался с факультетскими призраками и пошёл обратно по чёрной ворсистой дорожке. Остальные призраки, стоявшие с обеих сторон от неё, склонялись передо мной в прощальном поклоне.

  По горизонтальному коридору я шёл нормально. Почти. Но дальше была крутая лестница, и где-то на её середине я вдруг резко ощутил, как мне не хватает этих полутора стаканов крови. В глазах потемнело, ноги подкосились, страшно захотелось пить – полжизни отдал бы за глоток воды.

  Я сел на ступеньке и привалился к стене. Сейчас отдышусь и дойду... Если бы здесь был Тед, он довёл бы меня до общежития. Или хотя бы воды принёс... Спать-то как хочется! Но нельзя...

  Прислонившись лбом к холодной стене, я с закрытыми глазами бездумно прислушивался к окружающему. В моём сознании возникла лестница, на которой я сидел, и коридоры, примыкающие к её верху и низу. Мне идти сюда, затем налево... в принципе недалеко, если лестницу преодолеть. А вот и наша гостиная, там сидят... вот это да, если я задерживаю внимание на каком-то из этих сгустков жизни, я могу узнать его имя. Тед... вот он, и Диана рядом с ним, как обычно. Что делают, не видно... Может, его можно позвать?

  Я сосредотачиваюсь на Теде и на образе себя на лестнице, взываю к нему – да помоги же! – но меня надолго не хватает. Концентрация пропадает, картинка в сознании – тоже. Вместо неё на поверхность выскальзывает свистящий, шепчущий голос: "Госсподин, госсподин, ты слышшшишшь меня? Сстены ссказзали, что ты зздессь... Госсподин, госсподин... осстанови её..."

  Шшикарные глюки...

  Не спать... не спать... а то засну и меня хватятся. Встаю... нет, мне снится, что я встаю. Кто-то тормошит меня. Заставляю себя открыть глаза.

  – Тед?

  – Гарри, что с тобой?!

  Это действительно он, наяву. Зовёт меня и трясёт.

  – Засыпаю...

  – Вставай, в спальне поспишь.

  Тед подхватил меня под мышки и при моём вялом содействии поставил на ноги.

  – Мне вдруг показалось, что я должен немедленно бежать сюда, – говорил он, таща меня вверх по лестнице. – Прибежал, а ты и вправду тут. Что с тобой случилось?

  – Пить хочу.

  – Сейчас придём, и дам попить. У тебя рука в крови, знаешь?

  – Платком оберни, чтобы не видели... у меня в кармане...

  У самого общежития я отцепился от Нотта. Дверь передо мной открылась без пароля, по мысленному требованию. Я истратил отстаток сил, чтобы пройти через гостиную до спальни, не привлекая лишнего внимания. Там я повалился на свою кровать, а Тед принёс мне воды. Напившись, я почувствовал себя лучше.

  – Тебе прямо сейчас ещё что-нибудь надо? – спросил он.

  – Кроме воды, ничего.

  – Это у тебя называется – сходил в гости? Там на тебя вампиры напали?

  – Нет.

  – Мадам Помфри позвать?

  – Ещё чего... Тед, со мной всё в порядке, теперь мне нужно только выспаться.

  Вдруг Тед вскинул голову и прислушался.

  – Там что-то рассказывают. Похоже, что-то случилось. Я сейчас.

  Из гостиной доносились взволнованные голоса, но мне было уже всё равно. Спать...

  Но не успел я закрыть глаза, как почувствовал, что меня трясут за плечо. Надо мной склонился Тед, глядевший на меня внимательно и заботливо.

  – Гарри, через десять минут завтрак. Я не будил тебя до последнего, надеялся, что ты сам проснёшься. Извини, но вчера я тебя не добудился.

  Оказывается, я проспал всю ночь прямо в мантии. Нотт только снял с меня обувь и накрыл покрывалом со своей кровати. За ночь я продрог, но горячего душа оказалось достаточно, чтобы согреться.

  – Рассказать ничего не хочешь? – спросил он, когда я вернулся из душа.

  – Как только освоишь окклюменцию, обязательно расскажу.

  – Ясно. Ты имеешь какое-то отношение к тому, что случилось вчера?

  – Ты про тот галдёж в гостиной? Чего там весёленького произошло?

  Тед неопределённо хмыкнул.

  – Я так и подумал, что ты тут не при чём. Ты бы миссис Норрис никогда не тронул.

  – Что с миссис Норрис?! – встревожился я.

  – Пошли, по дороге расскажу.

  Пока мы шли на завтрак, Тед рассказал мне, что вчера, примерно в то же время, когда он вёл меня в общежитие, на первом этаже у заброшенного женского туалета было обнаружено застывшее тело Колина Криви.

  – Ну помнишь, того самого, которому ты пообещал превратить фотоаппарат в кирпич, если он сделает хоть одну твою фотографию, – пояснил Тед.

  Мальчишка лежал посреди коридора, его фотоаппарат был весь расплавлен изнутри. Сначала думали, что Колин мёртв, но после осмотра тела Дамблдор сказал, что парень окаменел и что его можно вылечить с помощью зелья снятия окаменяющих чар. На месте происшествия также было обнаружено окаменевшее тельце миссис Норрис, подвешенное к факелодержателю, и надпись красной несмываемой краской на торцовой стене коридора, гласившая:

  "Тайная комната ожидает наследника Слизерина."

  Судя по тому, как лежал Колин Криви, он предположительно окаменел, делая фотографию этой надписи. Слизеринцы узнали о происшествии последними, когда по всей школе поднялась тревога. Мориса предупредила Пенелопа Клируотер, староста Равенкло, а он предупредил всех остальных.

  – Известно, кто это обнаружил? – спросил я.

  – Мелкая рыжая Уизли, которая так тебя достаёт. Говорят, её водили отпаивать в больничку.

  За завтраком кусок не шёл мне в горло. Бедный Филч, бедная миссис Норрис... Как обычно, старая киса ответственно следила за всем, что тайно творилось в Хогвартсе, и попала под удар. Даже если в конце концов её спасут, сейчас для Филча это такое горе...

  За невесёлыми мыслями я почти не обращал внимания на окружающее, пока меня не подтолкнул Тед.

  – Гарри, ты привлекаешь внимание, – шепнул он.

  Действительно, многие ученики с других факультетов посматривали на меня и перешёптывались.

  – Посмотри, со мной что-нибудь не так? – может, я в рассеянности неправильно надел мантию или близнецы Уизли исхирились прицепить ко мне какую-нибудь гадость...

  – Всё с тобой так. По-моему, они считают, что ты причастен ко вчерашнему происшествию, ведь теперь им известно, что ты змееуст.

  – Только этого и не хватало... И как назло, в это самое время я был у призраков. Рассказывать я не ничего стану, значит, мне даже не оправдаться.

  – Знаешь, Гарри, насчёт оправдания можешь не заморачиваться, это ничего не изменит. По-моему, даже если бы ты весь вечер пробыл на виду у всех, они всё равно подумали бы, что ты это как-нибудь подстроил. Здесь до фига грязнокровок и полукровок, а Салазар их любимое пугало.

  – Боюсь, что ты прав... Тед, я на историю магии не пойду, мне надо к Филчу зайти. Старик наверняка переживает...

  Миссис Норрис лежала на кровати Филча. Кошка закоченела в стоячей позе, с настороженными ушами и слегка повернутой вбок головой, словно она присматривалась или прислушивалась к чему-то. Значит, подвесили её уже окаменевшей. Старый завхоз сидел перед ней на стуле, ссутулившись и свесив руки с колен. Судя по всему, он еще не ложился спать.

  – Мистер Филч... – позвал я его.

  Он устремил на меня покрасневшие за ночь глаза, затем поднялся со стула и шагнул ко мне.

  – Мистер Поттер...

  Сам не знаю как, но я вдруг оказался уткнувшись лицом в заношенную жилетку Филча, а жилистые руки старого завхоза опустились мне на спину. В горле у меня стоял ком. Не знаю, чувства это были или странные выверты моей логики, вопреки пониманию, что рано или поздно миссис Норрис будет спасена, но мне было мучительно жалко одинокого старика. Я был вторым его близким существом в Хогвартсе и, похоже, теперь единственным.

  Когда руки Филча перестали судорожно прижимать меня к себе, я отстранился.

  – Всё будет хорошо, мистер Филч, – сказал я. – Всё будет хорошо, и миссис Норрис будет с нами, вот увидите.

  Я опустился на колени перед кроватью, где лежала кошка, и погладил её мягкую серую шерсть. Миссис Норрис, дорогая киса, если никто не сумеет вылечить тебя, это сделаю я, обещаю...

  – Поттер, вы здесь?! – раздался резкий голос у меня за спиной. – Почему вы не на лекции?!

  Я обернулся и встал с колен. На меня в упор смотрел профессор Снейп, из-за его спины выглядывала профессор Спраут.

  – Я за завтраком узнал, только что... – я кивнул на миссис Норрис.

  – Вы не опоздали бы сюда и после занятий, Поттер! Филч, вы должны были сообщить о нарушении дисциплины мистером Поттером, а не потакать ему!

  Если выводить из себя – талант, то профессор Снейп, безусловно, был в этом деле гением.

  – Профессор! – в ярости прошипел я. – Если вы теряли кого-то из ваших близких, вы немедленно заткнётесь! Если же у вас никогда такого не случалось, я сейчас сам заткну вас Силенцио!

  Снейп, как ни странно, заткнулся сам.

  – Нам пришлось искать вас, Поттер, и вы заставили нас поволноваться, – сказал он тоном ниже. – Вчера случилось такое, а вас нет на лекции – представьте себе, что мы подумали.

  – Я предупредил Нотта, что пойду сюда.

  – Поэтому мы вас и нашли. Поттер, в школе нет сырья для раскаменяющего зелья, и мы с профессором Спраут с утра ходили смотреть, когда вырастут мандрагоры. Ваши оказались самыми зрелыми и будут пригодны для зелья через месяц.

  Я про них совсем забыл. Значит, через месяц миссис Норрис вылечат. Видимо, радость отразилась на моем лице, потому что Снейп уставился на меня крайне подозрительно.

  – Вы знали, Поттер, что они понадобятся?

  У меня отпала челюсть. Неужели нельзя сделать ничего хорошего, чтобы тут же не заподозрили в плохом?

  – Профессор, вы не находите, что это уже слишком? – холодно поинтересовался я. – В прошлом году у меня по гербалистике было только Выше Ожидаемого, поэтому в этом году я почитал дополнительную литературу по теме. Я точно так же могу спросить профессора Спраут, почему она заставила учеников сажать именно мандрагоры, а не другие растения. Она знала, что мандрагоры понадобятся?

  – Поттер! – возмутилась Спраут.

  – Что Поттер? Значит, меня можно обвинять, а вас нельзя? Профессор Снейп, если вы собираетесь под шумок сводить со мной счёты, вы никогда не найдёте настоящего виновника.

  – Не говорите глупостей, Поттер, никто с вами счётов не сводит. Мы с профессором Спраут хотим узнать, как вам удалось так быстро вырастить мандрагоры.

  – Под мандрагоры нужно класть не драконье дерьмо, а смесь могильной земли и костной муки упыря – муки на кончике ножа и столовую ложку земли под одно растение раз в две недели. И да, профессор, упыриную муку я взял именно там, где вы подумали. Я бы у вас попросил, но вы ведёте себя так, словно у вас зимой снега не допросишься. И да, профессор, удобрения у меня хватит. И нет, профессор, это не легилименция – у вас всё на лице написано.

  Снейп молча и изучающе уставился на меня.

  – Поттер, вам кто-нибудь говорил, что вы – маленькое чудовище? – выдал он результат своего осмотра.

  – Нет, профессор. Вас известить, когда это случится?

  – Будьте так любезны, Поттер. И получите две недели отработки за дерзость преподавателю. Я сообщу вам, когда и где вы будете отрабатывать, а сейчас идите на лекцию и больше никуда не бегайте.

  11.

  Я машинально отправился на лекцию Бинза, но по пути до меня дошло, что я оказался в очень непростом положении. Было понятно, что всех учеников сегодня будут допрашивать, причём очень настойчиво. Простым «я не скажу, потому что говорить не хочу» тут не отделаешься, тем более, что я как змееуст окажусь первым на подозрении. И если мне не удастся удовлетворительно объяснить, где я был, когда случилось происшествие, я им и останусь.

  Следовательно, мне было позарез необходимо свидетельство того, что во время происшествия я был в другом месте. Не менее важным было также отыскать виновника до того, как его найдут преподаватели. Я догадывался, что тут не обошлось без блокнота и заключённого в нём Тома, потому что Том наверняка тоже был змееустом. Он не говорил мне этого, но моя способность говорить со змеями могла передаться мне только от прежнего Тома.

  И у меня возник серьёзный вопрос о доверии Тому-из-блокнота. Если бы Том соблюдал мои интересы, он должен был бы вернуться ко мне при первой же возможности, а он, похоже, вместо этого вёл свою игру, подставляя меня.

  Поэтому вместо лекции я пошёл в коридор, где нашли Криви и миссис Норрис, и повесил сигналку в начале тупика перед туалетом. Требовалось срочно поговорить с Кровавым Бароном, но призраки днём по коридорам не гуляют, а договориться нужно было до начала расследования. Я носился по коридорам, чтобы разыскать хотя бы Пивза, пока наконец не сообразил, что профессор Бинз – тоже призрак, и он был на вчерашних смертенинах. Его необходимо было перехватить до того, как он закончит свою лекцию. До её конца оставалось всего-ничего, и я помчался туда.

  Я успел за три минуты до конца лекции. Кое-кто захихикал, но профессор Бинз как ни в чём не бывало кивнул мне и сказал:

  – Моё почтение, Томми. Проходите, садитесь.

  Смешки сменились удивлённой тишиной. Я прошёл мимо сидящего в одиночестве Нотта, предупреждающе глянул на него и сел на свободное место за первым столом. Когда профессор закончил лекцию, я поспешил к нему, пока он не нырнул в классную доску.

  – Профессор, можно вас спросить?

  – Да, я вас слушаю.

  Я оглянулся. Тед дожидался меня, равно как и трое остальных моих друзей. Я кивнул им на дверь, затем обратился к Бинзу.

  – Профессор, меня интересуют подробности переселения великанов в пятнадцатом веке. Вопрос длинный, может, нам будет удобнее поговорить в ассистентской?

  – Разумеется, Томми, идёмте, – Бинз нырнул сквозь дверь ассистентской, я открыл её и вошёл следом. – Как вам известно, великаны...

  – Извините, профессор, – перебил я его. – На самом деле я обратился к вам, потому что мне нужно прямо сейчас поговорить с Кровавым Бароном.

  Я приготовился объясняться и оправдываться, но профессор только кивнул и со словами "разумеется, Томми" просочился сквозь пол ассистентской. Через несколько минут он вынырнул оттуда в сопровождении Кровавого Барона.

  – Чем могу быть полезен, юный Лорд? – спросил Барон.

  – Вы уже знаете, что вчера случилось в Хогвартсе, пока я был у вас на празднике?

  – Да, я как раз обсуждал это с остальными кураторами.

  – Вам известно, что и как там произошло?

  – Нет, к сожалению. Все мы были на празднике.

  – Дело в том, что учеников обязательно будут допрашивать, кто и где был во время происшествия. В связи с этим у меня затруднение...

  – Что именно вас беспокоит?

  – Мне нужно, чтобы кто-то подтвердил мою непричастность к происшествию, но я не знаю, можно ли говорить, что я был у вас на празднике. И ещё не хотелось бы, чтобы узнали о ритуале.

   – О празднике вы можете говорить, любой из призраков подтвердит, что вы там были. Про ритуал никто из нас не скажет, и вам я советую о нём молчать. Это хогвартская тайна, о ней не следует знать непосвящённым.

  – А Дамблдор о ней знает?

  – Нет. Он всего лишь директор, ваш статус выше. Что-то ещё?

  Я справился с приступом изумления и отрицательно покачал головой.

  – Не сейчас, мне нужно идти на следующую пару. У меня будут вопросы, но потом.

  – Всегда к вашим услугам, юный Лорд. – Кровавый Барон отвесил мне светский поклон и провалился сквозь пол.

  Как и я предполагал, искать виновника стали сразу же после занятий. На опросе присутствовали все четыре декана и Дамблдор со своей ненавязчивой легилименцией. Начали со Слизерина, с младших курсов, поэтому я скоро освободился, подставив под легилименцию директора картинку с огромным серым тортом могильного дизайна. Сигналка в опасном коридоре не работала весь день – перепуганные ученики держались тише воды, ниже травы и не стремились нарушать запреты.

  За ужином я заметил, что многие ученики с остальных факультетов неприязненно косятся в мою сторону и шушукаются. Этого следовало ожидать, потому что молве не нужны доказательства для обвинения. Я был слизеринцем, я был змееустом – значит, я был негодяем, садистом и преступником, несмотря на то, что никто еще не объявлял меня наследником Салазара.

  Это было еще не самое плохое. Хуже всего было бы, если бы преподаватели обнаружили нынешнего владельца блокнота и узнали бы, кто принёс этот блокнот в школу. Но поскольку никто не хватал меня и не тащил к директору, значит, виновник еще не был найден. Я оглядывал факультетские столы, в который раз пытаясь догадаться по выражению лиц, кто из учеников подпал под влияние артефакта. Смотрел я на каждого не таясь и умышленно недобро, рассчитывая вызвать замешательство виновника. Мне отвечали такими же недобрыми или испуганными взглядами, только пепельноволосая первокурсница с Равенкло воззрилась на меня с отрешённым любопытством.

  Осматривая гриффиндорский стол, я обратил внимание на рыжую Уизли, которая всегда садилась ко мне лицом. Заметив мой взгляд, девчонка вздрогнула и опустила взгляд в тарелку, тогда как прежде она всегда таращилась на меня без стеснения. Я вспомнил, что рыжая обнаружила тело Колина Криви и что её пришлось отпаивать, чтобы она успокоилась. Слишком сильная реакция на находку, да и выглядит девчонка в последнее время неважно – хотя кто их знает, этих девчонок...

  Нужно было переговорить с Грейнджер и узнать, не замечала ли она чего-нибудь подозрительного за своей подругой. Я наскоро поел, дождался, когда Гермиона встанет из-за стола, и отправился вдогонку за ней. Она ушла вместе с рыжей, я догнал их у поворота к гриффиндорскому общежитию и сказал Гермионе, что мне нужно проконсультироваться с ней по трансфигурации.

  Прежде я никогда так не делал. Догадавшись, что у меня к ней что-то важное, Гермиона пошла со мной.

  – Поттер, что ты скажешь об этом ужасном случае? – спросила она, пока мы прогуливались по школьным коридорам.

  – Если ты о том, виноват ли я – нет, я этого не делал.

  – Все наши уверены, что это ты.

  – Если, допустим, я – наследник, как они говорят, с чего бы мне писать на стене объявление для наследника? – воззвал я к здравому смыслу девчонки.

  – Ну, чтобы никто не догадался...

  – Так и твою подругу можно заподозрить, раз она нашла Криви. Чтобы никто не догадался. Да и выглядит она подозрительно.

  – Глупости говоришь, Поттер. Колин с нашего факультета, значит, никто из наших этого не делал. А Джинни сейчас сама не своя, потому что она из-за тебя извелась, а теперь ещё и на такой ужас наткнулась. Я даже не знаю, как её подбодрить, она в последнее время ото всех прячется. Завела себе дневник и целыми днями строчит туда, а со мной только поесть ходит, и то не всегда. Вчера она даже на праздничный ужин не ходила – сказала, что настроения нет. Наверняка опять в свой дневник писала.

  – Что у неё за дневник такой любимый?

  – Чёрный блокнот, она везде его с собой таскает. И никому не показывает, даже мне.

  – Она часто по вечерам из общаги уходит?

  – Поттер, ты же не думаешь, что это она?

  – Ладно, пусть будет не она. У тебя есть какие-нибудь догадки, почему она оказалась в том тупике?

  – Поттер, там женский туалет. Может, она шла мимо, и ей срочно понадобилось. Да, а что ты меня хотел спросить?

  – Ты у нас много читаешь – может, ты что-нибудь читала про тайную комнату, о которой говорится в надписи?

  – Нет, но утром я спрашивала о ней профессора Бинза на лекции, которую ты пропустил. Он рассказал нам, что согласно старой легенде у каждого из Основателей в Хогвартсе есть свои личные покои и что тайная комната – личные покои Салазара Слизерина. И что войти туда может только наследник Слизерина, который освободит сокрытый там ужас. Поттер, что это за ужас, а? Может, ты его случайно освободил?

  – Да я вообще без понятия, где эта тайная комната, – тут мне вспомнилось, что теперь я смогу увидеть расположение всех комнат Хогвартса, если захочу.

  – Где-нибудь там, около надписи, – резонно предположила Гермиона.

  – Сходить, что ли, посмотреть, что там написано...

  – Разве вам не объявили, что туда ходить нельзя?

  – Объявили. Кстати, твоя подруга прошла опрос?

  – Поттер, ты опять? Джинни очень плохо чувствовала себя после вчерашнего, и её освободили от опроса. А ты его прошёл?

  – Если бы не прошёл, я бы по Хогвартсу свободно не разгуливал.

  Вдруг у меня в мозгу прозвенел маячок. Я остановился и сосредоточился на коридоре, где стояла сигналка, и неожиданно легко увидел это место. Условную границу нарушили близнецы Уизли, которые дошли до конца тупика и остановились у стены с надписью. Один из них заглянул в туалет, вошёл внутрь и сразу же выскочил. Наткнулся на Плаксу Миртл?

  Стоило мне о ней подумать, как я увидел её на мысленной карте. Призраки отображались по-другому, нужно было пожелать увидеть их, чтобы они появились на ней. Близнецы припустили бегом из коридора, сигналка сработала повторно. Я очнулся и почувствовал, что Гермиона трясёт меня за плечи.

  – Поттер, Поттер, что с тобой?! – она продолжала теребить меня, её непослушные лохмы прыгали в такт.

  – Голова закружилась. Отпусти, Грейнджер, я тебе не груша, чтобы меня так трясти.

  Она отпустила руки и перевела дух.

  – Уфф... напугал. Пошли, я доведу тебя.

  – Куда?

  – В медпункт, – твёрдо сказала девчонка.

  – Грейнджер, какой медпункт? Просто день очень беспокойный выдался, голова идёт кругом.

  Гермиона окинула меня недоверчивым взглядом, для чего-то пощупала лоб. Мне вдруг показалось, что в мою спину упёрся чей-то взгляд. Я резко обернулся и краем глаза успел заметить шмыгнувшую за угол тень.

  – Грейнджер, ради Мерлина... – взмолился я, потому что она опять подозрительно прищурилась на меня. – Всё в порядке, уймись.

  Мы прошли ещё полкоридора, когда она наконец успокоилась.

  – Поттер... – в голосе Гермионы слышалось некоторое смущение. – А что всё-таки с Тедом?

  – Грейнджер, ты меня достанешь, – обречённо вздохнул я. – То со мной у тебя не так, то с Ноттом... с ним тоже всё в порядке, уймись.

  – Но он со мной до сих пор не разговаривает!

  Кошмар, а я-то тут причём...

  – А я всё время считал, что это ты с ним не разговариваешь. Если ты не хочешь говорить с ним, почему он должен говорить с тобой?

  – Ну... он был неправ.

  – Допустим, Нотт был неправ. Ты перестала с ним разговаривать, он принял твоё решение и больше не навязывает тебе своё общество – что тут не так, не понимаю.

  – Ну я не знаю... – Гермиона замялась, но продолжила: – Неужели ему друзья не нужны?

  – Друзья не нужны тому, кто перестаёт с ними разговаривать. Грейнджер, ты же умная девчонка, поправь меня, если я ошибаюсь.

  Вдруг опять сработала сигналка. Я сосредоточился на мысленной карте и увидел там пятнышко, означенное как Снейп. Профессор дошёл до надписи на стене и остановился.

  – Поттер, ты опять? – донёсся до меня голос Гермионы. Я отвлёкся от наблюдения.

  – Знаешь, ты права, сегодня мне лучше отдохнуть и выспаться, – обрадовался я возможности уйти от разговора. И народ, похоже, собрался целый вечер бегать к надписи, а девчонка со своей заботой твёрдо вознамерилась мешать моей слежке.

  – Давай, правда... – согласилась она. – Вид у тебя так себе.

  В гостиной Слизерина было людно. Драко в последнее время общался преимущественно с членами своей квиддичной команды и скучал гораздо меньше обычного. Вот и сейчас они заняли уютный уголок гостиной, с магическими светильниками на стенах и с журнальным столиком, и бурно обсуждали что-то спортивное, судя по жестам. Тед сегодня помогал по учёбе вместо меня – он втолковывал Миллисент прошлую лекцию по астрономии. Вместе с Милли его внимательно слушали Винс и Грег, которым астрономия тоже давалась нелегко.

  Наш староста Морис любезничал с выпускницей Фенеллой Кармайкл, Росс Форбс и Ламберт Бошан играли в шахматы, трое первокурсников листали альбом колдографий слизеринских выпускников за последние десять лет и пытались там кого-то найти. Панси с Дафной обсуждали новый октябрьский номер "Светских новостей", которые они выписывали сюда. Приказ не ходить по коридорам выполнялся, но обстановка в гостиной была мирная и расслабленная – никто из слизеринцев даже не думал, что ужас из тайной комнаты может напасть и на них.

  Я прошёл в спальню, улёгся поверх покрывала на кровать, закрыл глаза и мысленным зрением стал выстраивать в сознании образ Хогвартса. За этим занятием меня и застал Нотт, закончивший на сегодня с астрономией.

  – Всё еще чахнешь? – Тед, похоже, беспокоился обо мне и пришёл меня проведать.

  – Нет, просто лежу.

  – Знаешь, мне пора окклюменции обучаться, – неожиданно сказал он. – Не понравилось мне, как меня сегодня на допросе выпотрошили.

  – Дамблдор?

  – Снейп. Заставил. Что-то вроде "смотри мне в глаза, когда говоришь, а то я подумаю, что у тебя совесть нечиста". Перед Веритацерумом я не устою, пришлось смотреть. Я что есть силы держал картинку, как я накануне писал обзор по трансфигурации, но не уверен, что у меня получилось.

  – Ты ментальную магию хоть сколько-то читал?