Текст книги "Беглый (СИ)"
Автор книги: АЗК
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 18
В понедельник, часов в десять, в коридоре госпиталя, я только что закончил замену силового разъёма в лабораторном стабилизаторе, как из-за спины раздался голос Инны:
– Костя? Мне только что звонили с АТС.
Я обернулся – Инна, щурится как кошка, довольная собой:
– Сказали, распоряжение поступило. На подключение. Улица, квартира – всё совпадает.
– Кто распоряжение дал?
– Не сказали. Просто «личное указание». С печатью и подписью.
Я только кивнул. И почему-то не удивился.
* * *
Пару часов спустя я шёл по третьему этажу лечебного корпуса. Свернул за угол – и, конечно же, случайно, как по нотам, навстречу вышла Наталья Ароновна.
В шикарном брючном костюме, с лёгким макияжем, папка под мышкой.
Улыбка – тёплая, обволакивающая. С душком ванили и административного расчёта.**
– О, Константин Витальевич…
– Доброе утро, Наталья Ароновна.
Она подошла ближе. Голос – ровный, чуть пониженный, почти интимный:
– Вы знаете, я тут подумала…
Я молчал. Смотрел на неё спокойно, без напряжения.
– В общем, я распорядилась. Всё оформлено. Считайте, это просто… акт доброй воли.
Я держал паузу. Чуть кивнул. Спокойно:
– Спасибо.
Улыбнулся так же, как она. На миллиметр теплее, чем надо.
– Надеюсь, мы разойдемся мирно?
– Да… Только, как вы понимаете люди работали, и если я их не отмечу, то какая будет их реакция, не берусь предугадать…
– Ну, что-то подобное я предполагала… Конкретно, что вы хотите?
– «Ниву» и путевки.
– Тогда завтра утром. Контора на Ленина, знаете?
– Найду…
И пошёл мимо, оставив её на фоне стены с табличкой «Пожарный кран – не загромождать».
* * *
С утра было прохладно. Тот самый осенний воздух, хрустящий, с запахом сырой листвы, когда лучше не спешить, а просто идти и дышать. Я заранее был на месте, стоял у забора нотариальной конторы и неспешно крутил в руках зажжённую сигарету, даже не прикладывая её к губам. Через пару минут из-за угла появилась Наталья Ароновна. Сегодня она была одета строго, в тёмное пальто и в сапогах на устойчивом каблуке – и это при том, что на улице вполне можно было бы обойтись без каблуков. Но я понял: ей важно было продемонстрировать свою несокрушимость в этой ситуации.
– Доброе утро, Константин, – сказала она, остановившись рядом.
– И вам того же, – пожал я плечами.
– Пойдёмте, не будем тянуть. – И показала на дверь конторы.
Мы прошли внутрь. Маленькое здание, пахнущее свежей краской и пылью от папок. За стойкой сидела женщина лет сорока в очках, поверх которых у неё были ещё и увеличительные линзы. Она мельком глянула на нас, потом на Наталью Ароновну и резко изменила выражение лица – узнала.
– Наталья Ароновна, здравствуйте.
– Доброе, Маргарита Ильинична. У нас гендоверенность на машину.
Пока та оформляла бумаги, я незаметно, по нейроинтерфейсу вызвал «Друга».
– Доклад.
– Обстановка чистая. «Муха» и «Птичка» в режиме наблюдения. Никаких признаков наружки. Движение автомобилей в норме. Люди, входящие в здание – по расписанию.
– Принято.
– Константин Викторович, – обратилась ко мне нотариус. – Прошу к столу.
Я подошёл. Наталья Ароновна уже сидела и подписывала бумаги. Без нервов. Без суеты. Как будто не мне передавала автомобиль, а просто подтверждала что-то незначительное.
– Вот, – сказала она, глядя мне прямо в глаза. – Теперь вы полноправный доверенный владелец машины.
– Спасибо, Наталья Ароновна.
– Не за что. Я – человек обязательный. Как договорились. Без грязи, и без истерик.
Пока я ставил подпись, она достала из сумки конверт и пододвинула его ко мне.
– Здесь две путёвки. Санаторий в Пицунде. Вы, наверное, с Инной поедете?
– Наверное, – кивнул я, не трогая конверт. – Как скажете.
– Надеюсь, мы расстаёмся как люди, – добавила она тихо, почти шепотом, но в голосе была твёрдость.
– Всё зависит от того, как вы будете вести себя дальше.
Она посмотрела на меня долго, с каким-то странным выражением. Потом встала.
– Я, Константин, поняла, с кем имею дело. Поздно, но поняла.
Мы вышли. У крыльца она задержалась, достала из кармана перчатки и долго их натягивала.
– Вы теперь ездите на «Ниве». Документы в бардачке. И да – резина новая, зимняя. Я на ней в гололёд еще не ездила.
Я кивнул.
– Счастливо, Наталья Ароновна.
Когда я сел в машину и завёл двигатель, «Друг» тут же подал голос.
– «Муха» зафиксировала, как объект покинула здание нотариальной конторы. Направляется в сторону улицы Володарского. Продолжаем наблюдение.
Я выдохнул. Закончилось что-то важное. И тут же началось другое.
* * *
Утро продолжилось без сюрпризов: серое небо, однообразие госпитального пейзажа. Я припарковал «Ниву» перед входом в общагу, бросил быстрый взгляд на панель – приборы в норме, хотя сцепление чуть тянет. Машина, конечно, не ракета, но есть в ней что-то… хищное. Не зря ж она теперь моя, хоть и по доверенности.
В нашей лаборатории пахло крепким чаем, дешевым одеколоном и чем-то ещё – возможно, пережаренным овсяным киселём, которым в последнее время кормили младший медперсонал. Я переоделся в синий рабочий халат и пошёл в свой закуток – в этот день было шесть заявок на ремонт.
Часа в три дня я нашёл минутку, закрылся в санузле и активировал «Друга».
– «Друг», приём.
– На связи.
– Задача: разработать план усовершенствований для «Нивы». Платформа – гражданская модель ВАЗ-2121. С учётом интеграции систем наблюдения, шифросвязи и защиты от прослушки.
– Принято. Запускаю предварительный расчёт. Предположительное время – 4 часа 27 минут.
– Прекрасно. Не забудь о подвеске. С нашими дорогами это важнее брони. Срок доведения проекта до практической реализации – неделя.
Остаток дня прошёл в суете.
К шести вечера я уже сидел за рулём, слегка уставший, но довольный. Перед входом в корпус, где было Иннино отделение я остановился, поправил воротник и нащупал в кармане путёвки. Перевёл дух. Всё-таки это был удачный ход.
Инна вышла через несколько минут – с сумкой через плечо, волосы под платком, и все равно, в усталых глазах была искорка.
Моргнул фарами, Инна подошла.
– Садись, красавица, – я хлопнул по пассажирскому сиденью. – Сегодня тебя ждёт персональный шофёр.
– Ого, какой сервис, – она уселась, пристегнулась и посмотрела на меня внимательно. – Ты чего такой довольный? У нас случайно отпуск не начался?
Я тронулся с места и, сделав вираж, выбрался через КПП на улицу.
– Нет, не отпуск. Хотя… может и начнётся, – я усмехнулся, – при хорошем поведении.
– У кого? У тебя или у меня?
– У «Нивы», – сказал я и кивнул в сторону капота. – Знакомься: теперь у нас есть полноценный автомобиль. Дама с характером, немного стучит на холодную, но на удивление резвая и легко переваривает отечественный бензин.
– Погоди, ты о чём вообще? Где ты взял «Ниву»?
– А вот это уже целая эпопея. Наталья Ароновна… – начал я, но тут же добавил: – Не переживай, всё законно. Мы оформили гендоверенность у нотариуса. Теперь я – временный автолорд.
– Ммм… автолорд… – Инна рассмеялась. – Не хватало ещё пуделя и очков в роговой оправе.
– Пуделя не будет, но будут горы, – сказал я и, не отрываясь от дороги, достал из внутреннего кармана пиджака конверт. – Смотри, что у меня есть.
Инна осторожно взяла конверт, развернула и достала две плотные карточки.
– Санаторий «Пицунда»? Это… правда?
– Абсолютная. На две недели. Тёплое море, сосны, воздух, от которого печень сама начинает вырабатывать витамины.
– Костя… – она чуть нахмурилась. – Ты хочешь, чтобы мы поехали туда вместе?
– А ты как думала? Я что, поеду туда с Натальей Ароновной обсуждать реформу связи?
Она покачала головой и усмехнулась.
– Ты сумасшедший.
– Я – яркая индивидуальность, можно даже сказать, немножко гений, – поправил я. – И, между прочим, автомобильный стратег.
– Значит, едем, – наконец сказала она, и я почувствовал, как её рука коснулась моей. – Спасибо, Констюш. Это неожиданно и… чертовски приятно.
– Только одно условие, – я бросил на неё быстрый взгляд. – За рулём – я. Даже в горах. Даже на серпантине.
– А я что, похожа на человека, который мечтает покорять перевалы на «Ниве»?
– Не знаю… но ты точно похожа на человека, которому пора сменить пейзаж за окном.
Мы выехали на проспект. Впереди – обычная минская пробка, но теперь она казалась чуть менее серой. Потому что впереди – Пицунда.
* * *
К ее подъезду мы подъехали уже в сумерках. Город притих, уставший от рабочего дня, и только редкие сигналы машин и шорох шин по асфальту напоминали, что жизнь не остановилась. Я выключил зажигание, повернулся к Инне и сказал:
– Ну вот, и прибыли. Личный транспорт доставил очень ценного пассажира к месту проживания.
– С отметкой о доставке? – она зевнула, прикрывая рот ладонью.
– С печатью Министерства Оживляющих Сюрпризов, – кивнул я серьезно.
Мы поднялись по лестнице, отсутствие запаха котов радовало. Пока Инна открывала дверь, я стоял рядом и вглядывался в ее профиль. Как же она изменилась за последние месяцы. Меньше наивности, больше внутренней силы. Но при этом – та же улыбка, когда встречает мой взгляд.
– Проходи, чувствуй себя как дома, – сказала она и повернулась ко мне в прихожей. – Хотя ты тут бываешь порой чаще, чем я.
Я прошел в комнату, сбросил пиджак на спинку стула и потянулся.
– Знаешь, что я сейчас хочу? – спросил я, растягивая слова.
– Что, ужин? Сон? Ванну?
– Все сразу. А потом – спланировать наш путь к теплым водам Черного… ой, извиняюсь, Абхазского побережья.
– Только не говори, что ты уже нарисовал карту маршрута.
– Почти. – Я не стал ей рассказывать, что у меня вместо карандаша – «Друг».
Который все еще обрабатывает мои рекомендации по технической модернизации «Нивы».
Инна присела на край коридорного диванчика, разулась, вздохнула с облегчением и бросила:
– Ты точно робот. Секунда покоя – и сразу в бой – новый проект или задача.
– А ты как думала, за мной только мелочи, типа туфель и плаща? – я сел рядом, положив руки на ее колени. – Я человек многофункциональный.
– Слушай, а ты не боишься, что это какая-нибудь подстава? – вдруг серьезно спросила она. – Я про машину, про путевки, про эту Наталью Ароновну.
Я покачал головой.
– Боялся бы – не брался. Все чисто. Ни хвоста, ни «наружки». Проверил.
– Дай бог, дай бог… – усмехнулась она.
Мы замолчали на пару секунд. За окном трещал телевизор у соседей, где-то, кто-то горячо спорил о ценах на мясо. Город затихал.
Я достал путевки, протянул руку и положил их на журнальный столик.
– Я хочу, чтобы мы хотя бы на время забыли про госпиталь, про камеры, про эти игры с системой.
– Значит, едем?
– Хочу, чтобы ты просто загорала, читала книжки, смеялась и… может быть, целовалась со мной на пирсе.
– Может быть? – Инна приподняла бровь. – А если я буду только читать книжки?
Я наклонился к ней, улыбнулся чуть хулигански.
– Тогда придется прятать их. Или обменивать на поцелуи.
Она вздохнула, положила голову мне на плечо и прошептала:
– С тобой невозможно быть серьезной.
– А с тобой невозможно быть несчастным.
Мы сидели так несколько минут. Усталые, но страшно довольные. По-настоящему. И где-то в фоновом режиме, почти беззвучно, «Друг» анализировал подвеску и электронику, «Муха» под потолком шевелила крыльями, а где-то на крыше, наблюдала за ночным городом «Птичка».
* * *
Я включил фары и выехал из двора, плавно нажав на газ. «Нива» урчала, как медведь, которому дали понюхать кофе вместо водки. Салон еще хранил тепло дня, остатки ароматов ужина – рис, овощи, немного тушенки, и еще запах Инны, еле уловимый, но такой родной.
Я свернул на пустую улицу, и сказал в полголоса:
– Ну что, «Друг», принимай объект. Досталась нам боевая лошадка, но не молодая. Что скажешь?
Голос «Друга» отозвался сразу – как будто он ждал сигнала:
– Анализ завершен. За ближайшие два-три дня возможно выполнить первичную оптимизацию. Приоритеты сформированы на основе сценариев мобильности, скрытности и автономности.
Я усмехнулся. Сценарии мобильности – звучит так, будто мы собираемся штурмовать Кабул, а не ехать в Пицунду.
– Давай по пунктам. Без танков и вертолетов.
– Первое: замена стандартной проводки и предохранителей на высоконадежную, с модификацией под скрытую разводку внешних камер и датчиков. Второе: установка резервного аккумулятора в нишу под багажником, с возможностью быстрого подключения. Третье: адаптация подвески под скоростное шоссе и горную местность с уменьшением дорожного просвета на 50 мм. Дополнительно – широкопрофильная резина с универсальным рисунком протектора и легкоспавными дисками. Четвертое: встраивание блока распределения питания и малошумного инвертора – для питания внешних устройств и маскировки шумов. Пятое: создание съемного капота с графеновой теплоизоляцией – для снижения тепловой сигнатуры при спутниковом наблюдении.
Я кивнул, глядя в темнеющий горизонт. Дорога была пустынной, только редкие фонари подмигивали желтым.
– А снаружи? Что скажешь по корпусу?
– Вариант: пленочная маскировка под служебный транспорт. Цвет – приглушенно-серый с вкраплением хаки. Возможно размещение QR-метки для имитации инвентарного номера ведомственного транспорта.
– Пока обойдемся без этого. Дальше…
– Установка подставной антенны УКВ-связи на крышу – как элемент обмана для визуального наблюдения. К ней будет подключен вседиапазонный сканирующий приемник.
– Согласен. Что еще?
– Также подготовлена схема быстросъемной багажной платформы с раскладывающимся тентом – возможен вариант «медицинский пункт» или «полевой штаб».
– Прямо трансформер, – я хмыкнул. – А что скажешь насчет внутренней компоновки?
– Возможно размещение ложных ящиков с медицинским оборудованием. Один из них – с интегрированным блоком хранения, защищенным биометрическим замком.
Также – перенос части инструментов в боковые полости дверей. Установка модульного планшета управления дронами в центральную консоль.
– Планшет подключаем через нейроинтерфейс, его не перед кем светить нельзя!
– Принял, медик-инженер второго ранга.
Опционально – встроенная станция охлаждения напитков или аптечка с системой поддержания температуры.
Я прищурился на зеркале заднего вида. Позади все было спокойно. Да и спереди – пустота, дорога, вечер.
– «Друг», а ты ведь изначально не для машины писался, а?
– Верно. Но моя архитектура допускает адаптацию к платформам разного назначения. «Нива» – низкоприоритетный, но допустимый носитель.
Я засмеялся. Не громко, но искренне.
– Это ж надо – низкоприоритетный носитель. Обиделся бы, если б не знал, что ты робот.
Госпиталь уже виднелся впереди. Два окна светились – одно мое, другое, скорее всего, у кого-то из хирургов. Я притормозил у ворот, мигнул фарами охране – они уже меня знали и махнули рукой. Я въехал на территорию, припарковал «Ниву» у входа, заглушил двигатель и сел, не выходя.
– Ну что, друг мой незримый, завтра с утра займемся. У нас есть пара-тройка дней, а потом – курорт.
– Подтверждаю. Начало сборки – в 08:00. Компоненты заказаны. Часть доставят через «Птичку» ночью.
– Работай, я пошел в берлогу. если что – крякни.
– Кря.
Я рассмеялся и вылез из машины, чувствуя, как ветер приносит с юга запах пыли и еще чего-то металлического. Может быть, нового начала.
Глава 19
Проснулся я рано, как по команде, без будильника. Внутри было легкое волнение, как перед экзаменом, только вместо билета – машина, а вместо аудитории – асфальтированный дворик госпиталя. Сладко потянулся, и как только встал, в ухе ожил «Друг»:
– Доброе утро. Доставка компонентов завершена. Партия из шести единиц поступила в четыре двадцать семь.
– Уже иду, командир, – пробурчал я, подойдя ближе к балкону. В дальнем углу, в аккуратной упаковке покоились коробки с надписями на немецком, английском и парой пометок от «Птички» – она доставила часть прямо с борта, а остальное прямо с заводских складов в Европе. На уровне глаз лежала канистра специального масла, густого, черного, с специальной присадкой на основе молибдена. Едва я коснулся ее, «Друг» проговорил:
– Состав позволяет уменьшить трение на 40 процентов. Температурный диапазон – от минус сорока до плюс двухсот. Заливать можно сразу. Рекомендую не смешивать со штатным.
– Принято. Что у нас с инжектором?
– Управляемый блок впрыска – под правой коробкой. Процессор адаптируется к режиму движения, контролирует не только подачу, но и угол открытия клапанов. Параметры можно менять вручную через интерфейс.
– Отлично, значит, «Нива» станет на порядок умнее некоторых прапорщиков, – усмехнулся я.
Умывался на полном автопилоте, по быстрому накинул робу и спустился вниз, где уже дожидалась моя верная «Нива». Ночь она простояла спокойно, как старый пес у порога. Сегодня ей предстояло стать волком.
– Осмотр рекомендую начать с моторного отсека.
Я поднял капот, и потянулся за инструментами. В этот момент позади послышались шаги, легкие, знакомые.
– У тебя тут сборочный цех или клуб юных техников? – услышал я голос Инны. Она стояла у капота, прищурившись от солнца, с двумя чашками кофе в руках.
– Доброе утро, доктор, – сказал я, улыбаясь. – Проходите в логово технической магии. У нас здесь сегодня тюнинг века.
Она протянула мне чашку. Кофе был крепким, горячим, с ароматом кардамона.
– Я смотрю, ты не шутишь. Это что? – она кивнула на коробку с шнорхелем.
– Это? Воздухозаборник. Чтобы «Нива» могла нырять, как морская свинка с амбициями акулы.
– А это? – она указала на массивный металлический каркас.
– Передний кенгурятник, если вдруг на пути окажется буйвол – у нас будет вполне реальный шанс. А это сзади – задний. Для симметрии. Лебедка – чтоб вытаскивать себя любимого, когда дороги откажутся быть дорогами.
Инна качнула головой и усмехнулась:
– Ты бы лучше спал побольше, а не с машинами разговаривал.
Я подмигнул ей:
– Машины хотя бы слушаются. Иногда.
В этот момент «Муха» передала тревожный сигнал:
– Восемь часов семь минут. Задний двор. Фиксация линзированной оптики. Направление – в сторону парковки. Объект: мужчина, возраст около 50, снимает с крыши соседнего здания.
Я чуть напрягся. Отставил кофе, сказал мысленно:
– «Птичка», готовность к взлету. Проверь объект. Поведение настораживает.
Через тридцать секунд дрон уже парил над госпиталем, двигаясь беззвучно. Я включил визуализацию. На экране появилась картинка – худощавый тип с полупрофессиональной камерой, в пуховой куртке. Снимал целенаправленно – не двор, а именно мою машину. Наводил резкость, щелкал с разной оптики.
– Цель определена. Идентификации по базам нет. Обманки не сработали. Вероятность: 74 процента – оперативная съемка. 19 процентов – случайная активность. 7 – ошибка модели.
– Провожу пассивное вытеснение, – добавила «Птичка» и сразу ушла в вираж. Через пять секунд в небе появился фальшивый сокол – голограмма, которая начала пикировать на крышу с такой скоростью, что фотограф взвизгнул, рванул штатив и почти кубарем скатился по пожарной лестнице вниз. Камера у него дернулась, вспышка погасла.
Я хмыкнул и прокомментировал:
– Умеешь же ты напугать интеллигента.
Инна повернулась ко мне:
– Это был кто?
– Кто-то, кому мы, похоже, стали интересны.
– «Муха» возьми объект под наблюдение, доклад каждые пятнадцать минут. если что – разберемся. А мы продолжаем. Я так понимаю, ты теперь не просто медик, а еще и мой технический инспектор?
– Пока не лезешь с отверткой к себе под ребра – я рядом, – она улыбнулась и отпила кофе.
«Нива» уже становилась частью нашего общего большого плана. Мы с Инной стояли рядом, впереди было много работы. И она, очень похоже, будет интересной.
* * *
Следующее утро встретило меня запахом свежего металла, моторного масла и прочей автоатрибутики. Даже во сне я крутил гайки. На часах было чуть за шесть, а я уже был на ногах, бодрый, как гончий пес перед охотой. На улице царила полная тишина, даже воробьи еще не разлепили глаза. Я спустился вниз, минуя дежурного, который вежливо кивнул мне и промолчал – его уже не удивляли мои ранние вылазки к «Ниве».
Она стояла у стены, как танк перед парадом. Кузов переливался в мягком утреннем свете, матовая краска смотрелась шикарно. Рядом, аккуратно разложил на куске брезента, расширители арок, новенькие диски и широкопрофильная резина – те самые «Пирелли», которые «Друг» скоммуниздил где-то в Европе и ночным бортом доставил сюда.
– Так, красавица, – пробормотал я, подойдя ближе. – Сейчас мы тебе придадим финальный штрих. Будешь как прима в кино.
– Напоминаю, установка расширителей требует подгонки и герметизации швов. Я подготовил последовательность действий. Вывести на проекцию? – Влез в мое хорошее настроение «Друг».
– Выводи, «Друг». Но ты же знаешь, я все равно начну с кофе, – ухмыльнулся я, разложил инструменты и начал работу.
Через полтора часа я уже вкручивал последние саморезы, когда рядом послышались шаги. Повернув голову, ожидаемо увидел Инну. Она подошла в спортивных штанах и футболке, волосы собраны в небрежный хвост, в руке – термос и пара бутербродов.
– Ты же не ел, я права? – сказала она, протягивая термос. – Так и знала, что застукаю тебя среди шин и болтов.
– Грешен, – признался я, вытирая руки тряпкой. – Я уже сросся с этой «Нивой». Смотри, какие колесики! Как у багги. Почти максимальный размер для заводских арок. Приедем назад, срежу немного, для больших колес.
– Это… «Пирелли»? – Инна присела рядом и провела пальцами по протектору. – Мягкая резина. Будет отлично держать на грунте.
– Ты становишься похожа на механика. Осторожно, затянет, – усмехнулся я и отхлебнул кофе. – Осталось только диски поставить. Кстати, смотри – я их заранее покрасил в цвет кузова. Все должно быть гармонично.
– Центровку проверь перед установкой. Один диск имеет микроотклонение в 0.3 мм по внутреннему бурту. Я отметил его маркером, – раздался голос «Друга».
– Да ты эстет, – отозвался я, наклоняясь к отмеченному диску. – Окей, этот пойдет назад. Не будем нагружать его на передке.
С установкой ушло еще около часа. Когда все было готово, я отступил на пару шагов, осмотрел результат. «Нива» смотрелась внушительно. Расширенные арки, широкие шины, красные легкосплавные диски – все говорило: «Я готова к любой заднице.»
– Потрясающе, – сказала Инна, стоя рядом. – Она теперь как маленький дракончик. Или нет… скорее как барсук.
– Барсук, который не сдается, даже если его пытаются закопать, – согласился я. – Поедем, проверим? Тут недалеко за госпиталем есть старая грунтовая дорога. После дождей – самое то.
Инна только кивнула:
– Я с тобой. Хочу посмотреть, как ты справишься.
Сели. «Нива» мягко загудела, прогрелась быстро, будто чувствовала, что сейчас ей придется доказывать, что она не просто красивая.
Мы выехали за ворота, свернули направо, пересекли небольшой мостик, а потом – съехали с асфальта. Глина, грязь, промоины от дождя – и все это встречает нас радостно, как родных.
– Пристегивайся, док, – сказал я. – Сейчас начнется сафари.
Первую же лужу мы прошли без замедления – колеса вспенили грязь, но не потеряли сцепления. Дальше пошел подъем, где раньше даже УАЗ буксовал. Я включил пониженную, чуть поддал газу – «Нива» зарычала, но полезла уверенно, будто знала, что я на нее надеюсь.
– Температура двигателя в пределах нормы. Уровень вибраций – ниже штатных. Датчики инжектора фиксируют устойчивый рабочий режим. Подвеска адаптировалась. Крутой подъем – рекомендую замедлиться на 8%.
– Принято, командир, – сказал я, придерживая руль. – Ты, Инна, держись. Сейчас будет немного весело.
Она рассмеялась:
– У тебя каждый день весело, Костя. Я начинаю привыкать.
Дальше мы прошли через овраг, пару крупных камней, и только один раз я услышал легкий скрежет под защитой двигателя. «Нива» справилась. Мягко, как будто всю жизнь ездила по болотам.
На вершине холма я заглушил двигатель. Внизу расстилалась зелень, все было в утренней дымке. Мы вышли, осмотрели машину.
– Ну что, – сказал я, вытирая лоб. – Теперь можно ехать хоть в Абхазию, хоть в Антарктиду.
Инна улыбнулась:
– Я бы начала с Пицунды.
Я обнял ее за плечи:
– Знаешь, что? А давай и правда. Только ты, я и эта железная лошадка.
– С меня кофе и бутерброды, – кивнула она. – А с тебя – маршрут и безопасная дорога.
Я посмотрел на «Ниву», потом на нее, потом в сторону горизонта.
– По рукам.
* * *
Проснулся я как-то особенно легко – без привычного ворчания и перекатываний по койке. В голове уже крутились списки: аптечка, зарядки, документы, запасной ремень генератора. Где-то в углу сознания билась мысль, что я что-то точно забуду, но настроение было такое, что даже это не пугало. Сегодня мы выезжали – небольшой отпуск, дорога, Пицунда, солнце, Инна рядом, и «Нива», гудящая своим мотором уверенно, как большой пес, которому наконец-то дали команду «Фас!».
Зайдя к ней домой увидел, что Инна сидит на краю кровати, завязывая шнурки на кроссовках. Волосы собраны в хвост, спортивные штаны, футболка с эмблемой. Она выглядела спокойно, но я знал – внутри у нее буря. У нее всегда так перед чем-то значимым: внешне холодна, но внутри кипит.
Попрощались с ее мамой. Хорошо что теперь она не требует столько внимания как раньше.
– Успеем все? – спросила она, садясь в машину.
– Успеем, если не тормозить, – ответил я, подтягивая ремень. – Начну с хозблока, заберу нашу заначку. Ты пока аптечку еще раз проверь может быть забыли чего. И еще возьму компрессор – вдруг давление в шинах подсядет.
– Уже проверила, – кивнула она. – И даже твою дурацкую зубную щетку, которую ты вечно забываешь.
– Моя зубная щетка – не дурацкая, а стратегический элемент гигиены, – ухмыльнулся я. – Ладно, пошел в хозблок.
Я вышел на улицу – утро было бодрое, небо ясное, солнце еще не припекало. Путь до хозблока занял пару минут. Как всегда, перед входом курили два бойца, один с забинтованной рукой, второй с перевязанным ухом.
– Доброе утро, – поприветствовал меня парень с повязкой на лбу. – Уже в путь?
– Доброе. Да вот, на юг собираемся, – кивнул я. – Заехал за вещами, может, чего полезного еще найду. Тебе, Вить, повязку сменить бы.
– Медсестра обещала после обеда, – пожал он плечами. – А вам удачи, и чтоб дорога была легкой.
В хозблоке было прохладно, пахло деревом и техникой. Открыл свой отсек, нашел два армейских рюкзака, заранее собранные. Один – с консервами, сухим пайком, термосами и чайником. Второй – с тросами, канистрами, гаечными ключами, фонарем, складным топором и парой тактических перчаток.
– Не забудь про коробку с запасными частями к дронам. Она на верхней полке, ближе к вентиляции, – вмешался в сознание «Друг».
– Уже иду, командир, – сказал я вслух, полез наверх и аккуратно снял пластиковый контейнер. – Все здесь: зарядники, запасные крылья для «Мухи» и «Птички», солнечные пленки и… ага, даже ремонтный комплект корпуса.
Вернулся к «Ниве», закинул все в багажник, закрепил. Инна как раз выходила с отделения. За плечами – аптечка в оливковом чехле, в руке – армейская медицинская сумка.
– Все проверила. Внутри жаропонижающее, противошоковое, три вида антибиотиков, стерильный материал, капельницы, даже шины – на случай переломов, – сказала она. – Я добавила ампулы с морфином. Без фанатизма, но пусть будут.
– Все продумала. Ты – надежней любого другого, – с уважением отметил я и поцеловал ее в висок. – Осталось только заскочить к начальству.
На прощание к главврачу пошли вместе. Кабинет был на втором этаже. Полковник уже нас ждал, листая бумаги у окна. Увидев нас, отложил папку и улыбнулся, но взгляд его был как всегда внимательным, прищуренным.
– Ну что, голубки, собрались в отпуск? – спросил он с хрипотцой в голосе. – Давно пора, от вас тут уже стены фонят.
– Спасибо, товарищ полковник. Все бумаги собраны, командировочное удостоверения подписаны, маршрут согласован. Будем ехать медленно, через Гомель, Чернигов, Киев, Днепропетровск, далее через Керчь, паромная переправа, Сочи, потом уже в Пицунду, – отчеканил я.
Он быстро пролистал:
– Гостиницы есть в маршруте?
– Да, бронируем по пути. Указал цель: временное размещение медработников на период климатической реабилитации, – пояснил я. – Пунктик про Пицунду – формальный.
Полковник усмехнулся:
– Ну, тогда отдыхайте, но не забывайте – если что, мы на связи. Особенно ты, Инна. если Костя начнет чудить, ты знаешь, куда звонить.
– Он пока вел себя прилично, – сказала она, стрельнув в меня взглядом. – Но я держу под контролем.
На выходе из кабинета он нас задержал:
– И все-таки… будьте осторожны. Умных у нас мало, а живых – еще меньше.
– Медик-инженер второго ранга, дроны проверены. «Муха» функционирует в режиме воздушного наблюдения. «Птичка» полностью заряжена и ждет сигнал к старту. Перегревов нет. Погода вдоль маршрута стабильная. Рекомендую выезжать в течение следующих сорока минут, – отчитался «Друг».
– Поехали, – сказал я Инне.
Закинули последние сумки, документы, закрыли гараж, проехали КПП. Выехали не спеша. «Нива» урчала довольным звуком. Дорога звала нас вперед.
– Поехали на юг, красавица, – прошептал я машине. – Теперь ты – часть экипажа.
Инна повернулась ко мне и спросила:
– А если нас вызовут обратно раньше времени?
– Тогда вернемся. Но сначала – море, ветер, и чай с лимоном на рассвете. Нам это точно нужно.
