Текст книги "Lurk (СИ)"

Автор книги: Ana LaMurphy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Суть в том, что ей не наплевать на него. Ей хочется узнать, чем все это закончится, и к чему вообще идет. Ясно, что Кира преследует какую-то цель, но какую – устроить секс на троих? Да нет, слишком банально для нее.

А потом Кира примыкает к их паре, и предшествующее предположение кажется уже не таким абсурдным. Юкимура кладет на язык таблетку, а потом, обнимая за шею Стайлза, тянется к Хейден и целует ее.

Она ее целует, черт возьми. У Стайлза замирает сердце, он с интересом и возбуждением наблюдает за этой сценой, точно не зная, чего ему хочется больше: чтобы они продолжили эту грязную вечеринку вдвоем или чтобы пригласили его. Пока он просто завороженно наблюдает.

Хейден отстраняется от Киры, но почему-то глотает таблетку, наверное, даже не замечая этого.

– У тебя потекла тушь, Хейден, – Кира обнимает девушку за плечо, в ее голосе звучит дружелюбие. – Пойдем, у меня есть косметика, подправим твой макияж…

Она аккуратно снимает руку Стайлза с талии девчонки, а потом переводит на него взгляд:

– Это только для девушек, парнями вход запрещен, но ты не останешься без десерта, – она улыбается ему, а потом целует его.

Стайлз и Лидия одновременно понимают разыгрываемую партию. Их обоих пронзает неверие и отрицание, а потом в голове звучит мантра Киры, что надо принимать действительность такой, какая она есть. Стилински не сопротивляется, а отпускает девушек. Лидии хочется закричать, хочется вырваться из этого капкана и кинуться прямиком в этот бар, чтобы не позволить Лиаму увидеть то, что подготовили для них эти двое, но она не может.

Она не может вырваться из его головы, не может вернуться в собственное тело, и в этот момент понимает одно.

Стайлз знает, что она подглядывала за ним. И ее не выкинуло в первый раз – он ее выдворил, а теперь не отпускает. Экспериментирует. Пробует силы.

Он усмехается и заказывает еще одну стопку коктейля. Алкоголь его сшибает, но Стилински быстро трезвеет. Лидия не знает, откуда у него столько наличных и не хочет знать. Она хочет покинуть это место.

Не может.

И в ее сознании проносится лишь одна мысль: «Надо расслабиться». И нет, это не ее слова. Это слова Стайлза, и адресует он их ей. Ей надо расслабиться, и Лидия… выходит из состояния паники. Головная боль отступает, организм трясет, но не от кофе, а от алкоголя.

– Вот и славно, – вслух произносит Стайлз и делает еще один глоток.

Лидия старается ни о чем не думать. Но эти пять минут ожидания вспарывают ее память. Она почему-то думает о том, что Стайлз ее наказывает за песчаную отмель. Стайлз опровергает ее мысли. Потом она думает о том, что таким образом он хочет оттолкнуть ее от себя. Стайлз тоже опровергает это предположение: в конце концов, это она присоединилась к их вечеринке. Они бы решились на это, даже если бы Лидия ничего не знала. Обмен мыслями похож на немой разговор, где аргументами выступали не слова, а образы. Это что-то вроде коллективного разума или онлайн-чата. Что-то, чего раньше не было ни у нее, ни у него.

Мартин думает о том, что он просто наверстывает упущенное. Стайлз усмехается: нет, это не так, просто Кира отлично тусуется. Лидия озвучивает еще одну мысль.

Ему хочется выкинуть ее из своих мыслей, стереть любовь к ней аморальным образом жизни.

В этот раз Стайлз молчит.

И через секунду его спасает Лиам. Несколько взбешенный и взволнованный. Кажется, он спал, потому что выглядит помятым.

– И где Хейден?

Стайлз усмехается. Кира – мастер своего дела. Пока Стайлз приглашал на вечеринку Хейден, Кира по телефону смогла внушить Лиаму прийти к часу, обеспокоенным и злым. У нее получалось – Данбар чуть ли не рвал и метал.

– В уборной с Кирой, – пожимает плечами Стайлз. – Они там минут десять уже.

Лиам бросается в женский туалет, а Стайлз лениво потягивается и неспешно расплачивается за выпивку.

5.

Он слышит крики, когда подходит к туалету, а потом оттуда выходит взъерошенная Кира, как-то пошло облизывающая пальцы. Она смотрит на Стайлза с уверенностью, и тот понимает – Кира проникла за третий барьер Хейден, которая теперь сидит опустошенная и дешевая на грязном полу, даже не глядя в сторону Лиама.

Стайлз чувствует его боль, а потом внимательно смотрит на Киру. Он не пытается скрыть своего удивления даже от Лидии. Ведь все дело в том, что Юкимура – не просто игрок. Она – азартный игрок. Она повысила ставки и сорвала куш. Вот и раскрылась, наконец, ее настоящая сущность.

Кира поковырялась в голове Хейден, вызвала что-то типа депрессии или прострации, обеспечила Лиаму место в первом ряду. Потому Хейден теперь не просто позиционирует себя как гомосексуальная личность – после того, что вытворила с ней Кира – она теперь и на Лиама смотреть не может. А тот глотку рвет, пытаясь то ли накричать на нее, то ли добиться правды.

– Поддержи его, – уверенно произносит она, кивая в сторону Данбара. – Ты должен поддержать его. Вы же друзья.

У Стайлза срабатывает… какая там по счету стадия отрицания? Третья? Впрочем, неважно. Человечность в нем взыграла игривым шампанским, и ему не хочется окончательно разрушать жизни этих двоих.

За их спинами тем временем начинает собираться толпа.

– Мы не можем так поступить, – произносит он, сливаясь с Лидией в общей эмпатии и общем ужасе. Кажется, только в эту минуту они стали единым целым.

– Это навязанная МакКоллом правильность?

Он молчит и мысленно тянется к Лидии, которая пускает его в свои мысли – глубоко, под самую корку, в самые темные уголки своего сознания, в свои недавние размышления об их отношениях. Стайлз увидел ее изменившееся к нему отношение, но не мог утонуть в нем полностью, потому что в реальности его все еще сдерживала Кира.

– Слушай, я не настраиваю тебя против Скотта, Стайлз. В отличие от твоей подружки я люблю тебя по-настоящему. Я увидела в тебе потенциал еще до того, как ты стал видным парнем, а она стала течь на тебя только недавно, – она чеканит слова остро и пронзительно. Это первые эмоции, которые Кира проявляет. И Лидия чувствует, как Стилински медленно отдаляется от нее. – Но я не какая-нибудь маньячка. И я не стану преследовать тебя или Лидию. Я буду твоим другом. Всегда, – она подходит еще ближе. Стайлз удаляется все быстрее и быстрее. Лидия чувствует, что их связь начинает ослабевать, что Стилински хочет выкинуть девушку из своих мыслей. – Я просто гедонист, – она улыбается. – Я живу ради удовольствия и азарта, вот в чем мой козырь.

– Почему выбор пал на меня?

– Потому что ты достоин большего, – она пожимает плечами, и становится ясно – она лжет. Лжет, но Стилински это не беспокоит. – Тебе стоит перестать жить ради других, – она приближается к нему. Охрана врывается в туалет и пытается вытолкать парочку на улицу. Но Хейден слишком уставшая, а Лиам слишком злой. – Тебе стоит пожить ради себя. Ты можешь горой стоять ради Скотта: я видела в твоей голове, сколько вас связывает. Но ты… – она сникает до шепота. – Ты должен перестать беспокоиться о других, потому что они о тебе не шибко-то думают.

Лидия цепляется за ситуацию из последних сил. Перед ее глазами все размывается, голоса становятся приглушеннее, а постороннего шума и вовсе не слышно. Стайлз выталкивает ее, а она чуть ли не во все горло кричит, чтобы он шел к ней, чтобы он бежал от Киры и шел к ней, потому что он нужен ей, а Кира использует его для чего-то.

Кира лжет! Она обманывает!

– Где по-твоему пропадали Скотт и Лиам эту неделю? Все дело в том, что Данбар жил мечтой занять место МакКолла, но ты ему мешал, потому что относился к нему с недоверием. А когда ты отдалился – он воспользовался ситуацией и настроил против тебя МакКолла. Он не нужен вашей стае, и эта полоумная Ромеро тоже.

– Как он настроил? – тихо спросил Стайлз. Лидия не знала, что он чувствует. Его эмоции были больше не доступны ей.

– Сказал, что ты соблазнил Эллисон. Но он поплатился, – она пожала плечами, – я соблазнила Хейден. Теперь он больше не помеха тебе.

Лидия билась в агонии, чувствуя слезы – уже свои. Она видела перед глазами собственную комнату, но закрывала глаза и возвращалась к Стайлзу. Она хотела его утешить, забрать его боль и сказать, что Кира лжет, что Лиам не делал ничего подобного, что Кира ведет двойную игру. Она посылала образы, она кричала, заливаясь слезами, но Стайлз блокировал ее. Стайлз выдворял ее, погружаясь в глубину мрака, в этот нереальный безобразный мир гедонизма и низменных желаний.

– Ты должен насытиться, Стайлз, – Кира поднимает голову и понимающе кивает. А потом она концентрирует свой взгляд на Стилински так резко, что Мартин понимает в мгновение ока: Юкимура смотрит на нее. – А ты, – цедит она сквозь зубы, – убирайся!

Лидия прогибается в позвоночнике и разрывается в каком-то нечеловеческом крике. Яркий свет врывается в мрак, эмоции Стайлза, слившиеся с ее собственными, создали бешеную консистенцию. Мартин не знала, что убивает ее больше: отчужденность Стайлза или его ослепленность Кирой. Это больно! Больно видеть его таким разбитым, ощущать его эмоции и не иметь возможности утешить.

Больно терять его. Лидия ведь больше не может удерживать его – он теперь с Кирой. Он теперь учится дышать без нее. А Лидия задыхается. Ей больно. И она не может перестать кричать даже после того, как в комнату врывается обеспокоенная мама и пытается ее успокоить.

– Все кончено, мам, – она рыдает в ее руках, все еще изгибаясь, словно ее бьют током. – Мы потеряли Стайлза. Я потеряла его…

Мать понимающе обнимает и не говорит ни слова, а за окном постепенно наступает рассвет.

6.

Следующим днем Лидия сбрасывает с себя амебную скорлупу и уверенно открывает двери школы, тут же становясь еще одной тенью школьных коридоров. Она выше поднимает подбородок и начинает медленно идти по коридору, каблуками отчеканивая каждый шаг. Ее глаза – красные от слез, но в них через край плещется уверенность и…

Жесткость.

Девушка направляется прямиком к Кире, которую видит издалека. Она держит свои эмоции под сухим контролем и больше не задается вопросами. Сегодня она так и не смогла уснуть, но это даже пошло на пользу, потому что она все-таки признала: вытравить из Стайлза Киру у нее не получится. Очень уж хорошо она промыла ему мозги.

Но медленно гнобить Киру – это выход. И пусть Лидия не располагает такими козырями, как Юкимура, у нее все же припрятан туз в рукаве – Стайлз все еще влюблен в нее. И она сделает все ради него. Она будет вести такую же двойную игру, как и Кира, будет скрывать свои истинные мотивы и двигаться к цели постепенно.

Мартин подошла к Кире, та улыбнулась и, повернувшись к конкурентке, громко захлопнула дверцу шкафчика.

– Я тебя… сгноблю со свету, – цедит она сквозь зубы, а затем гвоздит Киру к дверцам, опираясь на шкафчики по обе стороны относительно девушки. Лидия закатывает глаза, словно обдумывая возможные варианты, а потом смотрит Юкимура прямо в глаза. – Вышвырну из его жизни, как паршивую собаку.

– Но проблема в том, – Кира улыбается, потом начинает театрально наматывать локон на палец, – что вообще-то это он тебя вышвыривает из своей жизни, а не меня.

Лидия прикусывает губу, но не теряется, она выпрямляется и опускает руки. Она склоняет голову чуть на бок в стиле Лидии Мартин и улыбается.

– Может, ты и поковырялась в его голове, вспотрошила все его воспоминания и нашпиговала его своими дурацкими философскими концепциями. Но есть кое-что, что он прячет даже от тебя. И о чем известно мне. А это значит, что между вами все-таки есть секреты.

Кира списывает ее слова на блеф, но Лидия интуитивно чувствует, что этот разговор ей нравится, что Кира готовится к предстоящему гноблению с каким-то нечеловеческим предвкушением.

– Он по-прежнему любит меня, – она произносит эти слова с теплотой и добротой, словно они старые-добрые подруги, решившие поделиться секретами за чашкой чая. – Я знаю, что ты используешь его для каких-то своих идиотских целей. И точно так же я знаю, что он использует тебя, чтобы добиться меня.

Лидия улыбается, а затем приближается к Кире и шепчет ей на ухо:

– И поверь, он очень близок к цели, а когда он ее настигнет – тогда я и вышвырну прибившуюся не к тому двору псину.

Она отстраняется, разворачивается и скрывается в лабиринтах коридоров. Кира провожает ее взгляд с этой своей маниакальной улыбкой на губах, понимая одно: Стайлз – однолюб.

И влюблен он в слишком похожих друг на друга девушек.

========== Глава 19. Мир теней. ==========

1.

Эллисон прикрепляет новый яркий плакат к доске объявлений и вздрагивает, когда неожиданно появляется Лидия с натянутой улыбкой и красными из-за бессонной ночи глазами. От нее пахнет кофе и уже забытыми яблочными духами, Арджент старается сделать вид, что она не удивлена внезапным вниманием Мартин.

– Новое мероприятие? – безразлично интересуется она с наигранным интересом. Эллисон с наигранным энтузиазмом кивает. Обмен любезностями проходит на каком-то эмоциональном, невербальном уровне.

А потом Лидия снимает маски и устало говорит:

– Счас большая перемена, а я хочу посидеть во дворике нашей школы, как раньше. Позовешь Стайлза? Я позову Скотта.

Эллисон хочет спросить, почему это ее выбор пал именно так, но потом решает не задавать глупых вопросов. Она поворачивает голову в сторону лучшей некогда подруги и видит, насколько та изменилась. И нет, дело не в этом осунувшемся виде, взгляд Лидии изменился. Будто сама девушка стала чуть более безразличной, но при этом все равно ее беспокоили происходящие вещи.

На самом деле, ее беспокоил лишь один человек.

– Хорошо, – соглашается она и сразу же удаляется. Лидия тоже ненадолго задерживается у стенда, сразу же отправляется на поиски Скотта, почему-то уверенная, что начинать надо с малого. За последний месяц – или уже полтора месяца? – они собирались вместе только на ланч, и при этом говорили о чем-то незначительном. Конечно, в этот раз вряд ли каждый откроет свою душу, но, по крайней мере, вернется былая атмосфера. Мартин понятия не имела, где ошивается теперь Скотт и, повинуясь интуиции, почему-то отправилась к кабинету биологии.

Но возле самых дверей она видит Стилински, который о чем-то беседует со Скоттом. Ну, надо же! Хорошо ему Кира все-таки промыла мозги, ничего не скажешь. Однако Лидия пообещала себе больше не тушеваться – она опять нацепила на себя маску Прежней Лидии Мартин и уверенно двинулась к ребятам, по дороге надевая одну из своих почти настоящих улыбок.

– Скотт, – она распахивает глаза и смотрит в его глаза. – Все решили собраться на перемене на школьном дворе. Эллисон тебя ищет.

Она видит изумление в глазах МакКолла, а потому улыбается еще шире, как-то маниакально рассматривая его.

– Айзека еще найти надо. Там намечается очередное мероприятие, мы могли бы обсудить, куда бы сходить нашей старой-доброй компанией, – она снова улыбается как кукла Барби, и в воздухе повисает тишина. Спустя примерно несколько вечностей до Скотта доходит наконец-таки эти многозначительные взгляды, и он тоже начинает пробоваться на роль самого худшего актера.

– Точно! – восклицает он, переводя такой же ошарашенно-тупой взгляд на Стайлза. – Эллисон же рассказывала, я и забыл! Надо еще и Данбара найти с…

– Их сегодня нет в школе, – непринужденно произносит Стайлз. Мартин бросает на него взгляд. Черт, как же хорошо он выглядит. Прислонившись к стене, засунув руки в эти потертые джинсы, он напоминает этакого сексуально распиздяя. И эти новые часы на его запястье. – Они приболели, – поясняет он и тоже – даже с легким энтузиазмом – становится новым номинантом на «Оскар».

– Оу, тогда надо найти еще Айзека…

– Ага, – кивает Лидия, по-прежнему искусственно улыбаясь, – поможешь Эллисон? Мы скоро подойдем.

– Конечно! – Скотт восклицает с такой радостью, будто его попросили сопровождать Сашу Грей на съемки, а не искать нынешнего парня своей бывшей. МакКолл поспешно уходит, одобрительно хлопая друга по плечу. Лидия поворачивается в сторону Стайлза, и улыбка с ее губ моментально исчезает.

Стайлз остается таким же непринужденным, что и раньше.

– Ты обещала не путаться под ногами, – на нем эта серая обтягивающая футболка. Лидия старается не концентрироваться на шее парня и на том, что целовать эту шею было бы приятно, если бы только… – Лидия? – он прищуривается и улыбается. Мартин понимает, что он снова прочел ее мысли, но уже не краснеет так, как раньше. Потому что она уже начинает свыкаться с той мыслью, что у них теперь одно сознание на двоих.

– Ты говорил, что не будешь совершать плохих поступков.

– А ты обещала оставить меня в покое, – он пожимает плечами. – Мы оба не сдержали обещания.

От него пахнет сигаретами, но не так как раньше. Теперь от него не несет никотином, теперь это напоминает аромат… смешанный с ароматом геля для душа. Лидия сглатывает и снова делает вид, что эти мысли – не ее. Стайлз подыгрывает ей.

– Я думаю, Скотт не придет в восторг от того, что ты и твоя новая подружка делаете.

Стайлз отлипает от стены и подходит к ней нарочито близко. Он выше ее, смотрит сверху вниз, наверное, впервые. Лидия не то чтобы теряется – привлекательные парни уже давно не вгоняют ее в краску. Но ей непривычна такая вот близость Стайлза.

– И что ты сделаешь? – он приближается к ее уху, переходит на шепот: – Расскажешь Скотту о том, какой я непослушный ребенок?

Флиртовать со Стайлзом кажется таким же диким, как и угрожать самой Кире. Былой цинизм и былая уверенность таяли под натиском запредельной и неизвестной ранее близости. Лидия чувствовала, что ее воспоминания о тех двух разах кто-то вскрыл штопором – и они вырвались наружу как шампанское.

– Лучше расскажу Малии о том, чем и с кем ты занимаешься, – выплевывает она, сохраняя сталь в голосе, но теряя прежнюю прыткость. Ее накрывает уже не непривычность, а какая-то ненормальная нежность, и теперь в голове ее взрываются гейзерами воспоминания о цветах, о цветах и комиксах. Лидия понимает: ей этого недостаточно, она хочет еще.

– О себе тоже расскажешь? – он выпрямляется, а Лидия открывает глаза и пытается вылезти из этой вязкой нежности. Но ее сокрушает желание продлить это чувство, которое успокаивает ее, топит все ее переживания. – Или ты считаешь, что ментальный секс – это не измена?

Он нарушает их безмолвный консенсус – озвучивает вслух то, что прежде они не обсуждали. И честно, еще пару дней назад Лидия бы растерялась, но теперь она… теперь она спокойна. Теперь она больше не боится этих странных разговоров со Стайлзом, непонятной связи со Стайлзом, непонятных отношений со Стайлзом.

– Ну, это ты встречаешься с ней, не я, – а потом она усмехается и почему-то находит нужные слова. Вообще, такое редкое бывает, она из числа умных на лестнице (тех, кто придумывает достойный ответ уже после разговора), но в этот раз, видимо, ее мозг работает лучше. – Ты бы поберег свою девушку от Киры, а то мало ли, – она пожимает плечами и этим самым выводит Стайлза из себя. Он моментально меняется в лице, сжимает зубы, хватает девушку за локоть и припечатывает к стене.

Его силу Мартин ощущает впервые, а еще впервые он так нагло и бесцеремонно хватает ее за шею и злобно смотрит в глаза. Впрочем, Лидия выдыхает и позволяет ему касаться себя, решая стать такой же, как он. В конце концов, чтобы понять как мыслит Стайл, надо стать похожей на него. Надо увидеть мир его глазами.

Надо стать с ним единым целым.

– Я же сказал тебе оставить меня в покое, так какого черта ты лезешь в мою голову?! – он цедит слова сквозь зубы, с его языка каплями капает злоба, она ошпаривает, но Лидия смиряется с этими ожогами, и устремляет столь же гневный взгляд на него.

Она станет хамелеоном для него. Станет ему подобной, если ему так хочется внимания.

– А ты не пускай меня, – выплевывает она. – И не прикасайся ко мне, если так сильно хочешь разлюбить меня.

Он лишь усиливает хватку, отчего Лидия чуть выше поднимает голову. Она не знает, что происходит в его голове, но теперь и не пытается разобраться.

Она перешагивает черту: принимает действительность такой, какая она есть, принимает Стайлза таким, какой он есть, принимает свои чувства к нему в их первозданности и иррациональности.

– Ты лжец, – быстро шепчет она, внимательно смотря в его глаза, делая зрительный контакт таким сильным и чувственным, чтобы его было трудно разорвать. – Тогда, в цветочном магазине и на автомобильной свалке ты был прежним Стайлзом. Ты становишься прежним ради меня, вот что тебя пугает. Даже чары Киры здесь бессильны.

Она аккуратно касается его запястья и с неимоверной легкостью убирает его руку от своей шеи. Он все еще зол, но уже не так циничен, как раньше.

– Покажи мне нового Стайлза. Такого, какого я видела вчера, – она опускает и отпускает его руку, а потом приближается к его шее, чуть ли не ластится кошкой, позволяя себе эту игру. Она поддастся ему ради того, чтобы увести его у Киры, чтобы избавить его от ее влияния.

Чтобы вернуть его стае.

И себе.

– Покажи мне мир теней.

– Не думаю, что ты готова к нему, – тут же огрызается он, снова начиная возвращать себе свое прежнее безразличие. Лидия знает, что с каждым днем у нее все меньше власти над ним, и это подстегивает ее сказать:

– Тогда подготовь меня к нему, – быстрее, чем она успевает сообразить, что вообще несет. Девушка отстраняется и снова поднимает голову выше. От нее по-прежнему пахнет этими одурманивающими духами, и ее рыжие волосы так же безупречно уложены. Стайлз смотрит на нее, пытаясь заставить себя испытать к ней безразличием.

Не может.

А Лидия такая дерзкая в своей красоте, такая уверенная в своей правоте, что это почти бесит.

– Только ты и я, Стайлз, – уверенно произносит она, а затем улыбается и повышает ставки: – Никакой Киры, никакого Эйдана.

Прежде, чем он успевает что-то сказать, она уходит.

2.

Они снова встречаются, но теперь на дворе и теперь при свидетелях. Эллисон без умолку трещит о предстоящем дне города. С тех пор, как в Бейкон Хиллс все чинно-мирно (если не считать девиантности Стайлза) Эллисон стала чуть ли не самой главной активисткой школы. Недавно она даже устроила что-то вроде конкурса талантов, где старшеклассники принимали участие, а преподаватели хвалили Арджент за ее шоу.

Лидия в это время штудировала учебники по праву, а Стайлз пробовал на вкус самокрутки с Кирой. И Мартин не знает, что ее обижает больше – такая напускная вежливость Эллисон, или самое настоящее безразличие Стайлза.

– Это будет на выходных, – Эллисон с улыбкой говорит о предстоящем мероприятии. – На городской площади будет концерт. Мы можем сходить и посмотреть.

Она улыбается, ища ответный оклик в каждом взгляде, но Стайлз затягивается сигаретой с таким наслаждением, что мир для него вообще не имеет никакой ценности, а Лидия цедит взглядом его, явно пропуская половину слов мимо ушей. Только Скотт улыбается по-доброму, а Айзек по-хозяйски обнимает Эллисон за талию и привлекает к себе.

МакКолл усмехается и отводит взгляд.

– Что думаешь, Стайлз? – Лидия несколько парализует Эллисон своим участием. И не важно, что Мартин обращается только к одному человеку, важно то, что она проявляет хоть какие-то признаки причастности. – Погуляли бы, как раньше?

Стайлз выдыхает дым так, будто его снимают для какого-то клипа. Вены на предплечьях выпирают. Лидия замечает, что часы на руках парня несколько потрескавшиеся, будто их уже носили. Не удивительно, если он и Кира снова совершили налет на какой-нибудь магазин.

– Кого позовем? – он выдыхает слова вместе с дымом и скалит улыбку. В его взгляде – осколки, и Лидия чувствует едва ощутимые покалывания от таких вот взглядов.

– Хейден, Лиама, – тут же влезает Айзек, впервые подавая голос за долгое время. Стилински же кривовато улыбается и пожимает плечами, как бы говоря: «Кто знает, пойдут они или нет».

– Можем позвать Эйдана, – Стайлз улыбается, а потом, не глядя на Мартин, но словно чувствуя ее гневный отзыв, отвечает: – Чем больше народу, тем веселее.

– Нет, – обрывает Лидия, не замечая никого кроме Стайлза. Что ж, в каком-то извращенном смысле, он добился ее, только вот нужно ли ему теперь это? На самом деле, Вселенная – та еще сука. Она дает тебе то, что ты хочешь, но тогда, когда тебе это уже не нужно. – Мы и так в последнее время слишком отдалились друг от друга, так что в нашем случае, чем меньше народу – тем лучше.

Стайлз затягивается дымом, прикрывая глаза. Кажется, ему вообще плевать, с кем идти и куда идти. Кроме сигарет для него ничего не существует. Ну и кроме Киры, конечно же, с ее дешевой гедонистской концепцией.

Вообще, насколько поняла Лидия, «насыщение» работает следующим образом: выпивая чьи-то отрицательные эмоции, ты таким образом получаешь жизненную энергию, а потому перестаешь нуждаться в сне или еде. Одновременно, чем больше подпитываешься чужими эмоциями, тем меньше тратишь своих, отсюда такое безразличие и некая отчужденность. Эмоциональная составляющая притупляется, но усиливается рациональная. Проще говоря, Стайлз становится менее подверженным эмоциям, но так как должен быть баланс, то усиливается то полушарие мозга, что отвечает за аналитические способности и физическую выносливость. Отсюда эти возросшие спортивные способности, хорошие оценки и… способность проникать в чужие головы. Стайлз не подвержен своим эмоциям, он начинает возвышаться над людьми и использовать свой мозг на большее количество процентов.

Только одно непонятно – как он заразил этим Лидию? Ведь Лидия не нуждается ни в чьих эмоциях, но она может проникать в сознание как Стилински, так и Арджент. Чем дальше – тем больше усиливаются ее способности, и если раньше она «провалилась» в чужие мысли, то теперь может делать это по собственному желанию.

Кира наверняка знает ответы на эти вопросы, но продолжает прятаться под овечьей шкуркой. И да, как объяснить еще пристрастие к таким пагубным привычкам как сигареты и наркотики?

Лидия выныривает из собственных размышлений и натыкается тут же на недоуменный взгляд Стайлза. Что ж, видимо он не может прочесть ее мыслей, а это значит, что-либо Мартин научилась ставить ментальный блок, либо она была за третьим барьером. В любом случае, это было ей на руку.

– Так что, – голос Эллисон врывается в действительность, и Лидия переводит на нее взгляд, – в эти выходные мы наконец-то выберемся куда-нибудь вместе.

Мартин ухмыляется. На самом деле, на день города у нее другие планы.

3.

Неделя пролетает довольно быстро. И все вроде бы налаживается, если не считать молчаливой, шатающейся тенью по коридорам Хейден и такого же выжатого досуха Лиама. Их третий барьер распотрошили, вот и все объяснения. Малия до сих пор в больнице, но, нужно признаться, она отделалась еще легкой шишкой. И Лидия даже порадовалась за бедняжку, иначе она бы непременно стала жертвой игр Киры.

Когда наступают выходные, Лидия и Стайлз говорят, что они подъедут чуть позже. Скотт с улыбкой смотрит на друга, радуясь его сердечным успехам, и только Эллисон видит во взгляде Лидии топящуюся как глинтвейн печаль, но больше не предпринимает ничего, чтобы как-то узнать о происходящем.

Суббота радует тем, что в этот день ты абсолютно не ограничен во времени, то есть не важно, во сколько ты ляжешь и ляжешь ли, потому что для «отходняка» у тебя есть воскресенье. И Лидия даже с предвкушением ждет восьми вечера, готовясь к встрече с новым Стайлзом.

На самом деле, все происходящее кажется легкой такой психоделикой, но Мартин уже не видит смысла отрицать очевидное: она не может потерять Стайлза и позволить этой самой Кире разрушать их стаю. Нужно вести двойную игру – привлекать к себе Стилински, снова нитками пришивая его к себе, и одновременно вытравлять из школы Юкимуру. Как осуществить последнее – Лидия пока не знает, но она знает как осуществить первое, а потому не заставляет себя долго ждать – выходит к Стайлзу сразу же, как только он стучит в ее двери.

На нем – те же потертые джинсы и та же серая футболка, что и в начале недели. Он, оперевшись о джип, стоял с таким скучающим видом, словно они собирались в библиотеку.

– Это свидание? – спрашивает она его, когда подходит к нему намеренно близко. Нужно сказать, что Стайлз даже удивляется. Что же, Лидия уже второй раз пробивает его эмоциональный блок – это радует.

Он не отвечает, не оглядывает ее, не ухмыляется. Просто пристально смотрит в глаза и молчит. Запах сигарет становится уже знакомым. Лидия даже начинает свыкаться с этим его новым амплуа.

– Ознакомительный вечер, – улыбается он, но, тем не менее, открывает дверь. Лидия залезает в пыльный старый джип, быстро оглядываясь назад. Заднее сиденье вызывает пыльные воспоминания, но Лидия тут же воображает кирпичную стену – видела в одном фильме, как главный герой таким образом защищал свои мысли.

Стайлз садится за руль и улыбается.

– Кирпичные стены строить учишься? – произносит он, поворачивая ключ в замке зажигания. Мотор зарычал, и машина плавно тронулась.

– Не понимаю о чем ты, – она пожимает плечами. Стайлз смеется, но больше не задает вопросов.

Они едут в полной тишине минут десять. Лидия знает, что в этот раз Стайлз повезет ее не в театр или куда-нибудь в филармонию. Теперь Мартин была в курсе, как развлекаются плохие подростки. К тому же, она посмотрела два сезона «Молокососов» и предполагала, что для нее счас будет своеобразный ремейк. Она и Стайлз будут в главных ролях, и никакой тебе невинности и борьбы с нечистью. Суровая действительность современной молодежи.

Стайлз заезжает в один провонявший бензином и отходами двор, и Лидия узнает его – именно здесь находился лофт Дерека. Она быстро складывает два и два. Когда Стайлз вытаскивает ключи из замка зажигания, то девушка ухмыляется:

– Только не говори, что ты уговорил Дерека на это.

– Не-а, не уговаривал. Я вообще не знаю, где он. Знаю только, что в разъездах и вернется не скоро.

Они выходят на улицу и медленно движутся к высотке. Вообще-то, Лидия ожидала какого-нибудь пыльного бара или грязного клуба, но никак не лофта Дерека. И что там можно устроить? Игру в какую-нибудь русскую рулетку? Лидия усмехается собственным мыслям, но при этом все еще не теряет образа кирпичной стены. Ей кажется, Стайлз слегка недоволен.

Они поднимаются на нужный этаж и слышат громкую музыку. Стайлз оглядывает девушку, которая одета в коротенькую джинсовую юбочку и обтягивающую маечку. Волосы ее как всегда безупречно уложены, и сама Лидия выглядит так же, как и два месяца назад на песчаной отмели – она знает себе цену, она потрясающе выглядит, она… недоступна.

Но больше его сердце не проламывает ребра, и легкие не сдавливает жестяным корсетом. Скажем так, теперь Стайлз стал почти точной копией той, в кого он влюблен.