Текст книги "Наследник древней силы (СИ)"

Автор книги: Amazerak

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 22

Сегодня солнце пекло ещё жарче, чем вчера, дождя не предвиделось – лучше погоды для водных прогулок и представить невозможно.

Было четыре часа дня, когда длинный белый катер подплыл к причалу. За штурвалом сидела Вероника в чёрных солнцезащитных очках. Её длинные пышные волосы растрепались на ветру и теперь неряшливо падали на лицо и плечи. Вероника была одета в разноцветный купальник и короткие джинсовые шортики.

Вероника махнула мне рукой. Я перебрался на катер и спустился в кокпит.

– Вот мы и встретились, – Вероника игриво улыбнулась и чмокнула меня в губы в знак приветствия, а мои глаза невольно покосились на две её аппетитные дыньки, едва прикрытые не очень-то нужной тряпочкой купальника.

– Куда едем? – я уселся на место рядом с водительским. Между нами располагался вход в носовую каюту, прикрытый панелью. Сам же катер был большой восьмиместный с зоной для загара на носу.

– Кататься! – ответила Вероника.

Она сделал громче музыку в колонках, катер практически бесшумно рванул с места и, рассекая волны, помчался в направлении горизонта.

Я убавил звук.

– Эй! Зачем? – возмутилась Вероника.

– На мозги давит, – сказал я. – Раздражают громкие звуки.

– Ну вот! В тишине придётся плыть.

– Так куда ты меня везёшь?

– В поместье у нас бывал?

– Нет. Уверена, что нам стоит туда ехать?

– Просто покажу с воды наши владения, если интересно. А в Борисово бывал?

– А что там?

– Как? Не слышал? Пляж. И места красивые.

– Слышал, но бывать там не приходилось. Там же в основном местные отдыхают, с окрестных вилл? Куда нам, простым слугам.

Вероника хмыкнула.

– Да и у нас особо не позагораешь. Последние года три лета нормального не было.

– Главное, что сегодня хорошая погода. Я бы, конечно, предпочла оказаться сейчас где-нибудь на Средиземном море, но за не имением лучшего…

Вероника повернула катер, и мы помчали вдоль берега. Особняк остался позади, остались позади пристань и небольшой песчаный пляж нашей усадьбы. Берег потонул в зелени подступающих к воде деревьев.

Однако очень скоро на берегу снова показались здания: мы приближались к поместью Борецких. Вероника объяснила, что в их усадьбе есть два больших особняка и один малый – летний. Первые два хорошо просматривались с воды, сияя белизной сквозь зелень деревьев. Один был современный архитектуры и, как объяснила моя спутница, имел сложную планировку. Я видел только один фасад с большими окнами на первом этаже, длинной террасой и балконами, но даже это производило впечатление.

Второй особняк был построен в восемнадцатом веке и напоминал наш, но в отличие от нашего, имел в центральной части три этажа и барабанную надстройку.

Неподалёку виднелись другие здания. Даже при беглом осмотре со стороны становилось понятно, что поместье Борецких значительно богаче нашего.

– А там у нас свой аэродром, – Вероника указала куда-то за деревья. – А у вас есть личный самолёт?

– Кажется, есть. Но он относится к имуществу рода, насколько я знаю – общий, – я повернул голову, провожая взглядом особняки, которые мы проплывали. – Могу представить, сколько народу надо, чтобы следить за вашей усадьбой.

– У нас – почти пятьдесят человек прислуги, – ответила Вероника.

Я присвистнул. Да уж, немало. У нас в поместье на постоянно основе служило четырнадцать человек, если не считать боевую дружину.

Впрочем, стоило ли удивляться? Борецкие являлись самым богатым родом Новгорода, они держали огромные земельные угодья, заводы, различные компании, в том числе одну из трёх грузовых авиакомпаний Союза Русских Княжеств, и это без учёта податей, которые платили остальные князья и бояре. Нам до Борецких было как до луны пешком. Даже некоторые боярские роды были богаче нас. Поэтом сейчас Востряковы и осваивали новые направления бизнеса, в том числе производство электроники, чтобы повысить своё благосостояние и не отставать от остальных.

– А там у нас большой-большой сад, – сказала Вероника, махнув одной рукой в сторону зданий. – Там работают пять садовников. У нас лучшие садовники в княжестве. Все – потомственные.

– Серьёзно у вас, – хмыкнул я. – Даже садовники – и те потомственные.

Вскоре особняки Борецких скрылись за деревьями, а километров через пять показались виллы местных богачей. Почти вся прибрежная полоса вокруг Ильмени была скуплена либо аристократами, либо олигархами из простонародья.

Вдоль берега носились водные мотоциклы, попадались несколько катеров. Не мы одни решили воспользоваться субботним днём и жаркой погодой, чтобы отдохнуть на озере.

– Научишь этой штукой управлять? – спросил я, кивнув на штурвал.

– Запросто, – Вероника заглушила мотор и поднялась с места, катер медленно остановился. – Машину же водишь, да? Садись.

Я устроился в штурманское кресло.

– Да сними ты свою эту свою футболку, загорать надо, – Вероника стянула с меня футболку. – Так, сейчас тебя кремом намажем. Ты что, не загорал ещё в этом году? – она достала из бардачка крем для загара.

– Когда? Зимой? – рассмеялся я. – Или когда в больнице лежал?

Вероника стала тереть мне спину и плечи, а потом – грудь и живот. Она стояла сзади меня и практически обняла меня, прижимаясь ко мне чуть ли ни всем телом.

– Ничего себе, сколько у тебя шрамов, – Вероника провела ладонью по моему животу и плечу. – Это с войны? Тебя так сильно ранило?

– Да, – коротко ответил я, не желая развивать тему. Вспомнился вчерашний сон и то, как кишки вываливались из живота. – Достаточно, – я убрал её руку.

– Ну всё, готов. Теперь не обгоришь. Мне тоже потри спинку, пожалуйста.

Пришлось исполнить её просьбу.

– А теперь садись и запускай мотор. А я буду тебя учить, – сказала Вероника, когда процедура была закончена.

Управлять катером оказалось делом не самым сложным, и за полчаса я немного освоился, хотя некоторые отличия от вождения машина всё же имелись. На открытых просторах проблем не возникало, а вот чтобы причалить к пристани, кажется, требовалась более опытная рука.

– Веди вдоль берега на юг, – велела Вероника, – я скажу, где остановиться.

Я послушался и втопил на полную. Вероника стояла рядом, ухватившись за лобовое стекло, и ветер развевал её длинные каштановые волосы.

– Мне нравится плыть куда-нибудь, – крикнула она сквозь шум ветра. – Нравится, когда вокруг вода. Ты когда-нибудь плавал на яхте в открытом море?

– Я не был на море, – ответил я.

– Эх ты! Как такое можно упустить? А, ну да, тебя же слуги воспитывали. А мы каждое лето летаем. В основном в Турцию или Иран – там у деда и отца есть виллы на берегу. А я хочу в Японии побывать или ещё где-нибудь на востоке, или вообще в Америке. Мы же поедем в Японию, когда поженимся?

– Не знаю, – ответил я, подумав о том, что Вероника слишком сильно торопит события. – Как получится.

– А что тут сложного? Неужели денег на небольшое путешествие не наскребёшь? В любом случае, у моей семьи есть средства. Правда, мне дед в этом году запретил ездить на море. Эх, а ведь эта проблема могла так просто решиться!

– Хотела, чтобы я убил деда, потому что он тебе на море не разрешил ехать? – рассмеялся я.

– Нет, потому что он – старый мудак.

– Вот тут я полностью с тобой согласен.

– Но с тобой меня родители точно отпустят. Особенно, если мы будем помолвлены.

Я промолчал

– Интересно, а почему ты не ответил согласием, когда мой папаша предложил нас обвенчать? – спросила Вероника. – У тебя есть кто-то ещё? – она повернулась и пристально посмотрела на меня поверх чёрных очков.

– Это серьёзный вопрос, – я замедлил скорость, а потом и вовсе заглушил мотор, позволив катеру плыть по инерции. – Если хочешь, можем поговорить об этом. Только без обид, ладно? Мы оба – взрослые люди, должны понимать.

Вероника подняла очки на лоб, уселась в соседнее кресло и, скрестив руки на груди, напряжённо уставилась на меня:

– В чём дело? Ты не хочешь помолвки?

– Просто я мало что решаю, – я повернулся к Веронике. – Как решит род, так и будет. Ты же знаешь, как это происходит. Кто меня спросит? Извини, но не могу обещать, что мы поженимся. Всё зависит от того, как рассудят мои родственники.

Я решил немного приврать, чтобы Вероника была готова к отказу и не таила на меня обиду. В конце концов, она и сама должна понимать, как делаются подобные дела и сколь мало тут зависит от нашего личного желания.

Вероника посмотрела куда-то вдаль, а потом хмыкнула и пожала плечами:

– Ну и ладно. Если честно, мне плевать, что они там нарешают. Мы же в любом случае можем встречаться, да?

И тут я понял, что иду по краю. Отказывать Веронике не хотелось и не только потому, что чертовски сложно отказать красивой девушке, когда та сама делает подобное предложение. Не стоило заранее сжигать мосты и портить отношения. Я пока не знал, с кем свяжу свою судьбу. До моего двадцатилетия оставалось несколько месяцев, и за это время всё могло поменяться десять раз. И Вероника, и Ксения имели равные шансы оказаться в роли моей старшей жены, и требовалось сохранить хорошие отношения с ними обеими. А отношения с Борецкими и подавно ухудшать не стоило, ведь кто знает, что вычудит Вероника, если я ей откажу? В общем, причин для этого я не нашёл.

– Э… Да, можем, – ответил я, после секундного раздумья.

– Что-то твой ответ звучит слишком неуверенно, – Вероника прищурилась, сканируя меня взглядом.

– Не ожидал, что заговоришь сейчас об этом. Да, конечно, мы можем встречаться. Но предупреждаю заранее: часто проводить время у нас с тобой не получится. Мне надо разбираться с наследством и подумать о поступлении в академию.

– Ну вот, другой разговор, – Вероника торжествующе улыбнулась. – Тогда я тебя прощаю за прошлый раз. Всё, хватит болтовни, поехали в Борисово. Только не на сам пляж. Рядом есть красивое место. Я покажу, где остановиться.

Я завёл мотор, и катер снова помчал вперёд.

– Так что в тот раз случилось? – спросила Вероника. – Ты говорил, у тебя были неприятности?

– Не у меня. У дружинников, которых послал твой дед поговорить со мной. Они решили поучить меня с помощью кулаков, а получилось наоборот. Тогда они поехали на мою старую квартиру и избили сводную сестру.

– Бедняжка. Ей сильно досталось?

– Да. Переломы до сих пор до конца не срослись, но она уже идёт на поправку.

– Мне, правда, жаль. Но ты же сам знаешь, какая сволочь мой дед. А ты со мной разговаривал так, как будто я во всём виновата.

– Наверное, я действительно был слишком резок. Но я тогда был очень расстроен случившимся.

Вскоре Вероника велела подплывать к берегу. Место тут действительно оказалось красивым: на берегу возвышался скальный выступ, поросший лесом, а в озеро выдавалась коса, образуя бухту. Пляж находился левее, достаточно далеко от нас, и из бухты мы его не видели, да и народа тут почти не было, если не считать устроившейся под деревьями компании, которая жарила шашлык и нам не мешала. Правее начинались чьи-то очередные владения.

Вода прогрелась плохо за эти дни, но мы всё равно искупались, а потом лежали на носу катера, загорали под палящими лучами солнца и трепались о всякой ерунде. Вероника посчитала, что мы должны узнать друг друга получше, и стала рассказывать о том, в каких странах ей довелось побывать, начиная лет эдак с семи. Оказалось, у неё даже мечта есть: Вероника хотела отправиться в путешествие через океан на парусной яхте. Ей очень нравились парусные яхты и корабли, и она даже подумывала заняться яхтенным спортом… когда-нибудь потом, после окончания академии.

Мне же рассказывать было нечего, но Вероника не так уж стремилась узнать о моей жизни, а потому я играл роль благодарного слушателя, лёжа на пузе и глядя на волны, что бились о корпус нашего судёнышка.

Время близилось к девяти, когда Вероника вдруг заявила:

– Всё, я проголодалась. Тут неподалёку есть ресторанчик. Поехали туда.

Я тоже хотел есть. Четыре часа на свежем воздухе и купание спровоцировали зверский аппетит. Да и солнце начинало клониться к закату, и тень от скального выступа неумолимо приближалась к дрейфующему на волнах катеру. Это значило, скоро захолодает.

– Может, вернёмся домой? – предложил я, поднимаясь с лежанки. – Уже время позднее.

– Детское время. А завтра воскресенье, – она приблизилась ко мне, будто желая поцеловать, – А давай загуляем на всю ночь, а? Я бы хоть вообще домой не возвращалась… – она остановилась, так и не коснувшись моих губ. – Сейчас приду. Жди.

Вероника убежала в каюту, а спустя минут десять вылезла обратно. Теперь на ней был короткий летний сарафан в зелёный цветочек и с совсем нескромным декольте.

– Я готова. Поехали. Только поведу сама. Надо будет причалить, а ты не справишься, – заявила она.

Вероника выглядела очень довольной. То ли она так радовалась тому, что удалось вырваться на свободу, то ли – моей компании. И мне подумалось, что если она влюбилась в меня, то я, кажется, встрял…

Вскоре мы прибыли в прибрежный посёлок.

Посидев в ресторанчике и набив желудки, мы отправились бродить среди коттеджей и вилл. Вероника, хоть и была за рулём, но всё же хорошо так выпила. Я пил меньше, поэтому, по её замыслу, везти нас обратно предстояло мне.

Посёлок оказался небогатым, тут было много обычных коттеджей, хотя встречались и большие владения, огороженные высокими глухими заборами с камерами, натыканными через каждые пять метров. Да и пляж тут был общественный – сюда, в основном, приезжал народ из Новгорода, Старой Руссы и остального княжества.

Уже стемнело, и мы брели по пустым улицам, изредка встречая на пути прохожих. Веронику от выпитого развело, и она разоткровенничалась о своей «тяжёлой» жизни.

– Дед мне вообще ничего не разрешает, – жаловалась она. – Вообще ничего, понимаешь? Я встречалась с одним парнем… на вечеринке познакомились. Это уже давно было, год назад. Так вот встречалась, значит… А папаша мой сказал, чтобы я не это… Ну чтоб не встречалась с ним, потому что дед так велел. И мне вообще запретили ездить на всякие тусовки и прочее. Мы обычно у Лядовых зависали. У них к востоку от города особняк. Я тебя как-нибудь покажу, познакомлю с моими друзьями… Да, так вот, о чём это я. Мы прикольно проводили время, отдыхали по выходным. Ничего же такого нет в этом? Все так проводят время… нормальные люди. Но моих это почему-то не устроило! Вот скажи, это нормально вообще? Меня будто в заложницах держат. Хотят, чтобы я была, как Олька. Но Олька совсем ни куда не ходит. Она скучная такая, постоянно какими-то делами занимается.

– Видимо, у великого князя были какие-то свои соображения, – предположил я.

– Ты что, на его стороне?

– Ну я тебя тоже не отпустил бы одну на всякие вечеринки. Так что подумай, так ли хочешь выйти за меня замуж?

– Значит, будешь со мной ходить. Ты должен познакомиться с моими друзьями. Ты же никого тут не знаешь, да?

«Не очень-то и охота», – подумал я, но ничего не ответил.

– Меня дед угрожал из рода выгнать! – продолжала жаловаться Вероника. – Ты представляешь? Меня, свою внучку! Ну он же конченый, скажи?

Дорога нас вывела к пляжу. Тут расположилась группа парней и девушек, причём девушек больше – по две-три на парня. Играла громкая музыка, слышался смех и плеск воды. На песке стояли три внедорожника, два минивен и два спортивных кабриолета. Видимо, молодёжь была не из бедных. Я заметил переносные холодильники с пивом. Кажется, ночь планировалась жаркая.

– Пойдём прогуляемся вдоль воды, – предложила Вероника.

– Тут шумно. Лучше пошли обратно на лодку.

– Тогда я прикажу, чтобы они выключили музыку.

– Пусть развлекаются. Тоже людям надо отдыхать, – сказал я. – А вот машины на пляже – это нехорошо. Тут народ загорает вообще-то. Куда охрана смотрит?

– Тогда я прикажу, чтоб убрали.

Я поддержал идею, и мы двинулись к компании, но какой-то амбал в костюме преградил нам путь:

– Молодые люди, давайте-ка другим путём. Тут господа празднуют. Закрытая вечеринка. Не велено мешать.

– Чего? – мы с Вероникой переглянулись.

– А ничего, что это – общественный пляж? – поинтересовался я.

– Говорю, мешать не велели, проход закрыт, – грубо повторил амбал.

– И с какой это стати вы оккупировали общественный пляж, да ещё наставили машин, где люди отдыхают?

– Тебе, малой, непонятно сказано? Или зубы лишние? – начал злиться мужик в костюме. – Последний раз предупреждаю.

– Так, это что за разговоры? – влезла Вероника. – Я сейчас пойду и разберусь, а ты займись этим, – кинула она мне и решительно зашагала к компании.

Громила хотел схватить её за плечо, но я перехватил его руку и вывернул запястье так, что тот согнулся и закряхтел от боли, после чего я вполсилы двинул ему коленом в живот, повалив на песок, и побежал за Вероникой.

– Вы кто такие? – грозно спросила Вероника у молодых людей. – Назовите себя. По какому праву пляж заняли? Музыку выключили, машины и мусор убрали и пошли вон!

Парни, сидящие на шезлонгах, переглянулись и, ошарашенные такой наглостью, в недоумении уставились на Веронику.

– А ты-то кто такая? – спросил один. – Хоть знаешь, с кем разговариваешь?

– Перед вами дочь наследника великого князя. Моё имя – Вероника Ростиславовна Борецкая. Назовите себя. Я передам моему деду, что вы тут творите.

Молодые люди снова переглянулись. Кажется, не поверили.

– Деду? – переспросил второй. – Это который в больнице лежит?

– Да, – влез я в разговор, – которого я туда отравил. Тебе туда же охота? Или сразу в морг?

Энергия во мне активизировалась, я приготовился к драке.

И тут в компании послышались тревожные разговоры вполголоса:

– У него фиолетовые глаза. Это же Востряков. Не, точно Востряков. Сто процентов говорю. Это он великого князя уложил. Что он тут делает? А она что, серьёзно Вероника Борецкая? Да ну нах!

– Ну так что? – глаза Вероники горели ярким лазурным светом, что в темноте выглядело особенно красиво. – Вы по-хорошему уйдёте или вас выкинуть отсюда?

Компания неуверенно поднялась с шезлонгов, музыка смолкла.

– Фамилии. Назовите фамилии ваших родов, – потребовала Вероника.

В общем, оказалось, что несколько бояричей из Старой Руссы решили отпраздновать начало лета, но вместо того, чтобы собраться у кого-нибудь на вилле, захотели погулять с размахом и оккупировали общественный пляж. Причём делали они так уже не первый раз, но полиция на это закрывала глаза.

По счастливой случайности сегодня мы тоже оказались здесь и пресекли произвол. Вероника запомнила фамилии и пообещала рассказать деду о выходке его подданных. Действительно ли она собиралась так поступить, и будет ли от этого какой-то эффект, я не знал. Возможно, Вероника просто пыталась в моём присутствии показать себя с лучшей стороны, но я надеялся, что для бояричей наша с ними встреча станет уроком и впредь они сюда не сунутся.

Обратно мы плыли в темноте. Фары били вдаль, освещая путь, их свет отражался в плещущихся волнах, а вокруг царил кромешный мрак. Катер вёл я, Вероника сидела рядом.

– Останови. Давай просто посидим вдвоём, – попросила Вероника.

Я заглушил мотор, мы устроились на одном из задних диванов, Вероника прижалась ко мне, а я обнял её за плечи, и некоторое время мы так сидели, слушая плеск волн. С берега, освещённого огнями, доносились голоса и музыка, где-то рычал мотором то ли ещё один катер, то ли мотоцикл.

– Понравилось, как мы провели время? – спросил я.

– Да! Ещё бы. Вот бы так почаще! Даже возвращаться не хочется. Мне так хорошо с тобой, – ответила она и многозначительно посмотрела на меня. Её взгляд был призывом к действию, я понял это без лишних слов.

Обеими руками я обхватил её за талию, наши губы встретились в страстном поцелуе, и мы повалились на диван.

– Подожди, – она отстранила меня. – В каюту пошли. Там кровать есть нормальная.

Мы пошли в каюту.

* * *

Когда проснулся, понял, что всё ещё нахожусь на катере. Я лежал в каюте на просторной кровати, а рядом, прижавшись ко мне обнажённым телом, посапывала Вероника. Посмотрев на часы, с ужасом обнаружил, что уже полвосьмого, а значит, есть все шансы опоздать на завтрак и к началу тренировки.

Выскользнув из объятий девушки, я натянул бриджи и футболку, которые валялись на полу, и вылез из каюты. Надо было плыть домой. Я запустил двигатель, и катер вновь бесшумно и плавно помчал по волнам. Вскоре проснулась и Вероника, недовольная столь ранним подъёмом. Ей хотелось ещё понежиться в кровати, но мои тренировки смешали все её планы.

Вечером меня ждало ещё одно свидание, но на этот раз с Ксенией – второй кандидаткой в невесты, и что-то подсказывало, что вряд ли оно пройдёт столь приятно, как прогулка с Вероникой.

Встретились мы с Ксенией в скверике возле так называемой «башни» – многоэтажного делового центра неподалёку от кремля. На Ксении сегодня было чёрное платье и ярко-оранжевый пиджачок с рукавами в три четверти, почти попадавший в тон её огненно рыжих волос, которые удерживала в пучке деревянная заколка.

Ресторан находился на сороковом этаже. Ксения забронировала столик в отдельной комнатке, где кроме нас никого не было. Мы сели на диваны друг напротив друга. Сквозь большое почти вовсю стену окно, частично завешенное плотными шторами из тёмно-синей ткани, открывался вид на кремль, реку, дома вокруг и чуть ли не на полгорода.

Ксения сказала, что тут очень хорошие повара, хотя лично ей больше по вкусу турецкая кухня.

– А тебе какая больше нравится? – спросила она.

Я пожал плечами:

– Да без разницы, если честно. Не гурман. Ем всё подряд.

– Если ты не против, следующий раз можно сходить в турецкий ресторан. Тут неподалёку есть неплохой. Предложила бы и в этот раз, но не знала, как ты отнесёшься, – она листала меню на планшете, и я – тоже. Я выбирал, что подешевле, поскольку до сих пор не мог привыкнуть к новому образу жизни и все цены мерил старыми мерками.

– Я только «за», – ответил я. – Разнообразие – всегда хорошо.

Сделав заказ, мы стали ждать.

– Извини, если наболтал лишнего прошлый раз, – сказал я, чтобы поддержать разговор. – Ты затронула не самую приятную тему.

– Я тоже приношу извинения, – ответила Ксения. – Некоторые вещи мне действительно не стоило говорить.

– Кстати, я думал о твоих словах. В чём-то ты права. Если б в войне приняли участие княжеские дружины, война закончилась бы гораздо быстрее и меньшей кровью.

– Отец так же говорит. Поэтому я и намерена отправиться в горячую точку, чтобы использовать свой талант по назначению. Ты тоже наделён большой силой. Никогда не думал применить его на службе у государства?

– Я не жажду ехать умирать к чёрту на куличку. Свою землю буду защищать – это без вопросов. А на чужую войну не поеду. Один раз меня туда отправили. К сожалению, тогда выбора не было. Теперь есть.

– Если возникли проблемы в одном княжестве, могут пострадать и остальные. Представь, что будет, если на нас нападёт УСФ, а наша регулярная армии завязнет в волынском конфликте? Союз захватят сибиряки.

– Мне кажется, лучше подумать о том, чтобы не допустить войны с УСФ.

– Если они нападут, нам придётся защищаться. Они давно строят против нас козни, а теперь собираются действовать в открытую.

– А я слышал, что войну с УСФ, наоборот, желают развязать наш канцлер и Голицыны, которые что-то там не поделили с сибиряками.

– Нет. УСФ ведёт по отношению к нам агрессивную политику, нам приходится отвечать – не более. Сибирский канцлер желает подчинить себе русские княжества – это же очевидно. Ты разве не читаешь новости?

– Некогда читать новости. И в сказки не верю. Весь конфликт возник из-за каких-то месторождений на Урале. А басни, что нас всех хотят захватить и поработить рассказывают только для того, чтобы у людей вызвать побольше ненависти к врагу, чтобы этих людей потом отправить умирать, если власти захотят развязать очередную войнушку ради своих интересов. Не знаю, кто прав, кто виноват – все хороши. Я считаю, что войну нельзя допустить ни в коем случае. Во время последней большой войны Париж и Франкфурт превратилось в серую пустыню. В следующий раз такая же участь постигнет наши города.

– Энергоконцентратные бомбы запрещены международной конвенцией. Никто не станет применять их, – покачала головой Ксения.

– Когда начнётся драка, всем будет плевать на запреты международных конвенций. И честно говоря, больше всего в этой ситуации жалко простых людей. Они не имеют никакого отношения к разборкам аристократами и политиков, а убивать будут именно их.

Кажется, я опять разгорячился, хотя и старался говорить спокойным тоном.

Ксения улыбнулась:

– Может, ты и прав. Давай поговорим о чём-нибудь другом? А то каждая наша встреча заканчивается спором.

– Главное, что не дракой с поножовщиной, – подколол я.

– Ох, ты всё про тот случай… И что мне сделать, чтобы мы оставили, наконец, его в прошлом? Придётся признать, что я была не права и извиниться.

– Твой отец уже принёс извинения за вас обоих. Постараюсь не напоминать. Просто никогда не подумал бы, что буду вот так сидеть и мирно беседовать с человеком, который хотел зарезать меня две недели назад.

Открытая белоснежная улыбка озарила лицо Ксении:

– Тоже не подумала бы, что тот, кого считаешь слугой, может оказаться князем. Но жизнь полна сюрпризов.

Явился официант и принёс блюда, мы принялись за еду.

Больше мы не касались войны и политики, за ужином говорили на нейтральные темы, а потом пошли гулять по скверику перед зданием. Сегодня Ксения не казалась такой заносчивой, как в прошлую нашу встречу, общалась со мной вежливо и установленных этикетом границ не переходила. И всё же ощущалась в ней некая холодность. Несмотря на молодой возраст, Ксения вела себя, как прожжённая аристократка, она очень сильно отличалась от непосредственной и прямолинейной Вероники.

Пока ужинали и гуляли, Ксения рассказала о том, как решила открыть собственное дело и какие имела планы на будущее помимо государственной службы, а заодно расспросила меня про наши с её отцом дела, хотя, как потом оказалось, Ксения и так всё знала: отец поставил её в известность.

Когда начало темнеть и пришло время расставаться, я поинтересовался, как она смотрит на то, чтобы встретиться снова.

– Положительно, – ответила Ксения. – Если хочешь, можем пойти в турецкий ресторан или в любой другой на твой выбор.

– Пожалуй, пока я предоставлю выбор тебе. Я всё равно ничего не знаю, – сказал я. – Турецкий, значит турецкий.

– Хорошо. Пока не могу сказать, когда у меня будет свободное время. Постараюсь выкроить в следующее воскресенье. У тебя получится?

– Почему бы и нет? Пока планов никаких. Так или иначе, на неделе созвонимся.

Казалось, наши отношения идут на поправку, и если они дальше будут развиваться в том же духе, то и помолвка может состояться. Вот только непонятно тогда, что делать с Вероникой? Брат считал этот шаг невероятно важным для всей семьи, и в некоторой степени он был прав, но мне казалось, важнее установить более тесные контакты с Белозёрскими. Но пока я решил об этом не думать. Вот исполнится двадцать, тогда будем ломать голову, а пока других дел хватает. Завтра предстояла семейная встреча по поводу раздела имущества, кто знает, насколько затянутся переговоры?

Стоило мне выехать из города, как замигала лампочка на смарте. Я мчал по шоссе и, кто звонил, смотреть не стал – просто нажал кнопку на гарнитуре.

– Привет, Артём, это Мария Оболенская. Ты сейчас где?

Звонок от агента СГБ мгновенно выбил меня из душевного равновесия. Первым делом подумал о том, что сейчас Мария будет требовать сведения о семье и давить на меня, а я окончательно расхотел шпионить за своими и сообщать ГСБ ничего не собирался. Одним словом, звонок сулил мало хорошего.

– Еду в поместье, – ответил я.

– Заезжай домой, отформатируй жёсткий диск своего компьютера и очисти облачные хранилища. Их могут просматривать. После этого возвращайся в Новгород. Как будешь в центре, набери меня, я сориентирую, куда ехать дальше. Тебе грозит опасность.