Текст книги "Наследник древней силы (СИ)"

Автор книги: Amazerak

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

Неясно, чем я насолил великому князю, раз он решил «пригласить» меня в гости столь радикальным способом, но сейчас главным было – остаться в живых. Чутьё подсказывало, что мне грозит смертельная опасность.

Дружинники ринулись в бой. Я прижался спиной к своей машине. Окружить меня не могли, но даже так могли бить три или четыре человека одновременно. В воздухе замелькали телескопические дубинки. Я закрылся руками.

Боль была неимоверной. Дубинки пробивали энергетическую оболочку, и удары ощущались так, словно я вновь оказался обычным нейтралом. Без сомнения, оружие это, как и шашки, имело подпитку от преобразователей.

Удары сыпались со всех сторон. Пару раз мне попали по голове, и в глазах заискрило. Я отбивался изо всех сил, но никого из нападавших достать не получалось. Начало казаться, что победителем из этой битвы мне не выйти.

Наконец я отпихнул ногой одного из нападавших. Удары по плечам и запястьям продолжали сыпаться. Толкнул другого. Третьему получилось пробить в лицо. Но натиск не ослабевал.

И тут во мне словно второе дыхание открылось. Я выставил обе руки, желая отпихнуть ещё одного. Из моих ладоней вырвалась сила, образовав вокруг меня невидимую волну. В следующий миг почти все дружинники уже валялись на асфальте.

Сам не ожидал такого эффекта, но удивляться было некогда, поскольку мои враги стали подниматься и снова броситься в атаку, правда, теперь уже не сразу всей гурьбой.

Я блокировал руку первого с дубинкой и локтем пробил в челюсть, второго двинул ногой в живот, и хуком – в лицо. От дубинки третьего нырнул, ударив кулаком под дых, обхватил его корпус и швырнул на ещё двух.

Уклонился от дубинки четвёртого, та звякнула о машину, оставив солидную вмятину. Я схватив противника за затылок и треснул о крышу седана. Стекло двери осыпалось.

Пятый дружинник замахнулся дубинкой, но получил апперкот локтем. Я блокировал руку очередного нападавшего, двинул коленом в живот, затем – в челюсть. Следующего остановил ударом локтя назад. Первому – с ноги в живот.

Налетел коренастый дружинник и прижал меня к машине, видимо, желая повалить. Я принялся лупить его локтям по спине, после пятого удара хрустнули кости, противник заорал, я отбросил его в сторону. Бэк-киком остановил занесённую руку ещё одного. Кулак мой влетел ему в грудь. Вспышка. Противника отбросило метров на десять.

Я блокировал предплечьем удар, но на этот раз боли не почувствовал. Энергия циркулировала активнее с каждой секундой, делая сильнее мои удары и защиту. Длинным хуком я сбил дружинник с ног.

Враги не отступали – поднимались и нападали снова. Налетел ещё один. Упреждающий удар ступнёй в коленный сгиб – противник на земле. Зафиксировал руку следующего дружинника, ударил локтем в плечо, потом – в голову. Нырнул от удара другого, обхватил его туловище и швырнул на асфальт.

Опять попало дубинкой по предплечью, которым я поставил блок. Бэк-киком я отбросил противника не несколько шагов. Следующему выкрутил руку так, что тот согнулся, и ударил сверху вниз пяткой в спину. Дружинник завопил от боли.

Блок, удар в корпус, подсечка. Очередной боец растянулся на асфальте.

Я схватил руку нападавшего, ударил ногой в локтевой сгиб. Вопль. Рука вывернулась в обратную сторону, дубинка выпала. Следующего остановил двумя кулаками в корпус. Удар ногой с разворота – противник отлетел влепился в дверь стоящего поблизости внедорожника, смяв её. Отбил удар ещё одного. Апперкот. Боец на миг подлетел в воздух, и я ударом предплечья приземлил его на дорогу.

Блокировал очередной удар и кулаком в корпус отшвырнул противника. Схватил руку другого. Бросок, дружинник вонзился головой в асфальт. Я отклонился, дубинка мелькнула перед глазами. Подсечка. Противник опустился на колено. Уложил его локтем в макушку. Поймал руку следующего и заломал – та хрустнула. Схватил его и швырнул во второй внедорожник. Ещё два дружинник были сбиты с ног ударами кулаков.

Больше никто не нападал. Дружинники валялись по всей стоянке: одни неподвижно, другие – схватившись за поломанные части тела, стеная и пытаясь подняться. По лицу моему текла тёплая струйка. Вытер рукавом толстовки. Оказалось, кровь.

Но не все противники были повержены. Остались трое, включая одноглазого. Они сжимали в руках шашки. Пока парни с дубинками активно нападали, эти стояли в стороне, видимо, чтобы не ранить своих в пылу драки. Теперь же они направлялись ко мне. Радужки их глаз горели ярко-синим светом. Значит, все трое – энергетики. А если ещё и мастера фехтования, мне – конец.

Схватив валяющуюся у ног дубинку, я перекатился через капот машины. Услышал за спиной, как лезвие вонзилось в железо. Один из бойцов, лысый мужчина с квадратной головой, заскочил на капот и прыгнул на меня с занесённой над головой шашкой. Я увернулся, шашка рубанула асфальт, куски которого разлетелись во все стороны. Противник не растерялся, замахнулся опять, я уклонился. Противник стал наступать. Удар, ещё удар – оба мимо. Третий я парировал дубинкой.

Подоспел второй дружинник. Я уклонился с одновременным боковым ударом ногой. Отбил удар лысого, схватил его руку с шашкой, треснул дубинкой, хотел ещё – не получилось: лысый перехватил мою руку. Я оттолкнул его ногой. Второй снова рубанул, я отклонился, клинок разрезал мне толстовку на груди. Нырнул от следующего удара, треснув противника в коленный сгиб. Нога бойца подкосилась, я двинул дубинкой ему по затылку. Надо было добивать, но тут передо мной оказался одноглазый.

Я опять отклонился, остриё шашки промелькнуло в сантиметре от моего носа. Лоукиком чуть не сбил одноглазого с ног, но тот удержался. Я сократил дистанцию и, обхватив его так, чтобы тот не мог достать меня кликом, нанёс несколько ударов коленом по рёбрам и оттолкнул на лысого, отчего упали оба.

Дружинник с разбитой головой принялся наступать, махая шашкой. Я уклонялся. Один раз сумел-таки парировать дубинкой клинок и бэк-киком в грудь оттолкнул противника, тот попятился и упал.

Но тут – лысый. Я пригнулся с одновременным ударом локтем в живот. Следующий удар клинка я парировал дубинкой и ей же саданул лысому по руке, тот замешкался, и дубинка обрушилась ему на голову.

Опять напал одноглазый. Я еле уклонился от его клинка, на толстовке моей образовались ещё два пореза. Очередной удар, я пригнулся, двинув противника в живот. Отклонился, и саданул дубинкой по руке с шашкой. Затем схватил эту руку и принялся дальше лупить по ней дубинкой. В ответ я получил несколько раз кулаком по лицу, но почти не почувствовал это.

Наконец одноглазый выронил шашку и, зарычав от боли, схватился за свою руку, которую я, вероятно сломал. Отбросив дубинку, я поднял клинок – как раз вовремя, чтобы встретить им клинок второго дружинник. Несколько раз наши шашки лязгнули друг о друга. Я пригнулся, одновременно нанося удар, клинок противника разрезал воздух над моей макушкой, а мой – его живот. Кишки вывалились из широченной раны. Дружинник упал вначале на колени, потом – лицом в асфальт.

Одноглазый поднял здоровой рукой выброшенную мной дубинку и хотел ударить сзади. Я развернулся, лезвие срезало руку, словно нож масло. Второй удар – брызнула кровь, голова одноглазого завертелась в воздухе и шлёпнулась на асфальт. Потом упало и тело.

Обернулся. Лысый дружинник стоял с шашкой напротив меня. Его лицо заливала кровь, моё – тоже, я снова утёрся рукавом толстовки.

– Проваливай, – крикнул я, тыча в него клинком. – Если ещё раз полезете, никого не пощажу.

Но лысый меня не послушался. Ринулся в атаку. Я отбил несколько ударов его клинка. Лысый ловко отвёл в строну мою шашку и рубанул мне в ключицу. Я даже не заметили – клинок не пробил мою защиту. Лысый же получил кулаком по лицу, коленом – в живот и локтем по макушке. Локоть с хрустом проломил череп.

Я сорвал с поверженного врага ножны, сунул туда шашку и пулей метнулся к больнице. Теперь уж точно Василий Степанович не скажет мне спасибо. Трое его дружинников убиты, остальные – валяются поломанные. И ведь на меня человек пятнадцать напало. Самому не верилось, что моя сила оказалась столь велика.

Стащил себя лохмотья, которые недавно являлись толстовкой. Футболка оказалась не в лучшем состоянии. Снова вытер лицо – кровь не останавливалась. На ключице – синяк от клинка. Обычно шашка с преобразователем перерубает человека пополам, я же легко отделался. Руки тоже все в синяках.

Лёгкость ушла. Слабость овладевала мной, ноги дрожали, тело стало ватным, одновременно заболели все ушибы. Я чувствовал себя ужасно. Прежде ощущал подобное лишь на тренировках, когда мастер заставлял работать на пределе возможностей. Это значило, энергия иссякла, и я фактически утратил боеспособность. Теперь, чтобы вернуться в форму, требовалось несколько часов отдыха. Надо уходить. Если придётся драться снова, я – труп.

В голове тут же созрел план. Первым делом – позвонить Николаю, сообщить о проблеме. Проблема серьёзная и может коснуться всего рода. Потом – забрать Иру и отвезти в усадьбу. Та охраняется хорошо – вряд ли туда кто-то сунется. Дальше – по обстоятельствам.

Залетев в холл клиники, я первым делом подбежал к девушке на ресепшене:

– Срочно заведующего в тридцать шестую палату. Скажи, что требует князь Артём Востряков. Ясно?

– Да, – произнесла девушка, ошарашенная моим внешним видом, и потянулась к трубке телефона.

Сам же я, не дожидаясь, пока она позвонит, побежал по коридору и по лестнице вверх. Хотел вызвать экран смарта, но тот не работал. В драке его разбили. Подстава. Телефон Николая записан там. Как теперь ему звонить?

– Готовьте пациентку из тридцать шестой к переезду, – сказал я на ходу медсестре на посту и, увидев, что та замешкалась, поторопил: – Быстро! Приказ князя Вострякова.

Вбежал в палату к Ире.

– Сейчас мы отсюда уедем, – сказал я.

– Что случилось? Что с тобой? Ты весь в крови, – ужаснулась Ира.

Моё появление в таком виде, да ещё и с шашкой в руках тут же вывел её из апатии.

– Не спрашивай. Потом расскажу, – отмахнулся я.

– Нам угрожает опасность?

– Да. Мне нужен твой смарт.

– Он где-то… Вон, у подушки. Тебя, кстати, зачем-то Николай Эдуардович искал. Он позвонил, сказал, что у тебя телефон выключен.

– Давно?

– Сразу, как только ты ушёл.

Вбежал маленький лысоватый заведующий.

– Вызывали, Артём Эдуардович?

– Нужна машина. Скорая. Есть свободные?

– Кажется, есть. Я сейчас уточню.

– Погрузите Ирину в скорую помощь.

– Но Артём Эдуардович…

– Живо! Выполняйте приказ.

– Да-да, конечно, я распоряжусь, – отрапортовал заведующий. – Вас нужно перевязать, у вас кровь.

– Потом, – махнул я рукой.

Пока Иру везли на каталке по коридору и ждали лифт, я набрал на её смарте последний вызов.

– Ты меня искал? – спросил я, когда Николай взял трубку.

– Ещё бы! Я тебе раз десять звонил. Почему трубку не брал? Минут двадцать назад приезжал великий князь собственной персоной, требовал тебя. С ним целая армия была. Я его не пустил. Ты в опасности. Тебе надо уезжать. Василий обвиняет тебя в том, что ты изнасиловал его внучку, и теперь жаждет крови.

Мы вошли в лифт.

– Что за бред? – удивился я.

– Это с его слов.

– Ты ему поверил?

– Я не знаю. Если обвинения правдивы, пусть решает этот вопрос через суд. Но не такими методами. Ты где сейчас?

– То, что он говорит – чушь собачья. Ничего такого я не делал. Он там, в поместье?

– Нет, конечно! Думаешь, я чужую дружину на свою территорию пущу? Но Василий будет тебя искать.

– Уже нашёл. Его дружина приезжала в клинику. Кое-как отбился. Еду в поместье. Потом решим, как быть. Вышли людей вместе с броневиками. Мы с Ирой поедем на скорой. Мне нужно будет сопровождение.

В трубке молчание несколько секунд. Мы в это время покинули лифт и побежали по коридору к приёмному отделению.

– Я отправлю людей, – наконец, сказал Николай. – Буду ждать на перекрёстке вместе с дружиной. А потом ты мне подробно всё расскажешь. Понял?

– Ага. Всё давай. Если что, звони на этот номер.

Я был в шоке. Ну и дрянь же эта Вероника! Отомстить, оказывается, мне решила: наврала с три короба деду, чтобы тот меня со свету сжил? И ведь попробуй докажи, что всё было иначе. А у меня опять заглючил и отключился смарт, и потому я не знал, что пока мы с Ирой мирно беседовали, Николай вовсю пытался дозвониться до меня, чтобы предупредить об опасности.

Красная машина с белой полосой и названием клиники на боку уже ждала нас возле входа в приёмный покой. Санитары занесли Иру через заднюю дверь. Следом залез я. Мне дали бинт, и я приложил его к ссадине на голове. Только сейчас кровь перестала течь и заливать глаз.

– Куда едем-то? – спросил водитель в зелёной форме.

– Включай мигалку и по шоссе А-12 на юг. Скажу, когда повернуть.

Заревела сирена, скорая вырулила с больничного двора на дорогу. Я сидел на откидном кресле возле Иры и смотрел вперёд. На стоянке уже находилась полиция. Нас могли тормознуть в любой момент, но полицаи не обратили на скорую внимания. Загорелся красный, но водитель аккуратно объехал стоящие машины и пересёк перекрёсток. Я вздохнул с облегчением – опасность позади.

Четыре чёрных внедорожника, показавшиеся на встречной полосе, снова заставили напрячься и крепче сжать шашку. Следовало предположить, что это – дружина Борецких мчит на помощь своим.

С внедорожниками мы разминулись – ещё одна опасность миновала.

Теперь задача – добраться до поместья. Вряд ли нас кто-то остановит на трассе, а вот когда свернём к усадьбам, можно наткнуться на засаду. Поэтом я и просил Николая выслать сопровождение с броневиками. Наверное, стоило поехать в другое место, вот только куда? Если Василий так жаждет меня схватить, наверняка за всей нашей недвижимостью ведётся наблюдение. Может, даже гостиницы контролируются. К тому же со мной – Ира. Её нельзя везти, куда попало, и оставлять в больнице нельзя. Борецкие уже пытались надавить на меня через неё, и сейчас сделают то же самое. А вот как дальше быть – вопрос.

Городские пробки преодолели почти без проблем: где-то скорая ломилась по встречке, где-то нас пропускали. Снова позвонил брат, сообщил, что он с парнями ждёт на перекрёстке.

Скорая выбралась на загородное шоссе, но и тут втопить не получилось. На выезде оказался затор.

Я сидел, как на иголках. Тело болело (особенно синяки на плечах и предплечьях), голова раскалывалась. Одной рукой я держал ножны с шашкой, другой сжимал ладонь Иры. Девушка тоже была напугана.

Будущее представлялось туманным. Великий князь обвинил меня в изнасиловании внучки, а я ещё и минимум трёх его дружинников убил. Василий либо попытается достать меня сам, возможно, будет давить на брата, чтобы тот сдал меня, либо обратится в суд. А поскольку судебный приказ подчиняется великому князю, можно догадаться, на чью сторону встанет судья.

У нас был один путь – в общесоюзный суд. Только там можно рассчитывать на справедливый вердикт. У Борецких – никаких доказательств, кроме слов Вероники. А у нас есть записи с камер видеонаблюдения, на которых мы с ней мирно прогуливаемся по парку. Значит, не всё потеряно. Но пока я на территории Новгородского княжества, мне угрожает опасность. Похоже, придётся переехать.

И вот я сидел, размышлял над всей этой ситуацией, и вдруг мелькнула мысль: а почему Василий Борецкий сразу не обратился в суд? Понял, сколь трудно будет доказать мою вину и решил грохнуть меня собственноручно? Значит, Василий беспрекословно поверил внучке или… он имел иные мотивы для убийства? Мысль выглядела абсурдной: я же ему ничего плохого не сделал. Какой смысл? Но в голове не укладывалось, как великий князь мог действовать столь решительно, даже не разобравшись в проблеме?

Был возможен и другой вариант. Понимая, что полиция со мной не справится, Василий решил провести задержание самостоятельно. Поэтому он и приехал в наш особняк – приехал как раз в моё отсутствие, чтобы я не сбежал, узнав о появлении дружины Борецких. Но Николай не позволил устроить засаду у себя дома, и потому Василий отправил к больнице отряд, который, по всей видимости, дислоцировались где-то в городе.

На перекрёстке нас уже ждали. Колонна внедорожников расположилась на обочине: пять чёрных «Днепров» и два угловатых броневика «Кречет» с энергетическими пушками в боевых модулях на крыше. Рядом с машинами – дружинники в серой униформе с гербами Востряковых на рукавах. У большинства были обычные штурмовые винтовки с подствольными энергоблоками, у нескольких – оружие, похожее на штурмовую винтовку, но без магазина. Видимо, тоже что-то энергетическое. У всех на поясах – либо шашки, либо дубинки.

Николай тоже был здесь. Я его сразу заметил и велел водителю скорой остановиться.

Я вышел.

– Как дела? – спросил Николай, подходя ко мне. На поясе его тоже висела шашка.

– Нормально. Иру я с собой прихватил. Проблем пока никаких?

– Никаких? Да у нас охренеть какие проблемы! Я не знаю, что происходит, но мне чертовски не нравится всё это. Ладно. Дома всё подробно расскажешь, будем решать что делать. В пока надо поторапливаться, пока на перестрелку не нарвались.

Я кивнул и произнёс тише.

– Я надеюсь, ты меня не собираешься сдавать этим ублюдкам? Потому что если я пойму, что ты что-то затеял…

– Ты за кого меня принимаешь? – Николай принял оскорблённый вид.

– Мы ведь против великого князя идём.

– Ты за кого меня принимаешь, Тёма? – повторил брат. – Я похож на холопа, который будет перед всеми спину гнуть? Если у Василия есть к нам претензии, пусть обращается в суд, а не ведёт себя, как бандит с большой дороги. Думает, если я молод, на меня давить можно? Да пошёл он! Садись в машину. По машинам, парни! – крикнул он дружине.

Мы с Николаем сели в один из «Днепров». Колонну возглавлял «Кречет», мы с Николаем – следом, скорая – в центре. Но едва мы миновали посёлок и выехали в поле, впереди показались внедорожники.

– Впереди четыре машины, – передали по рации из «Кречета». – Это не наши.

– Тормози, – приказал Николай, который держал в руке миниатюрную рацию с антенной.

Колонна остановилась.

– Я разберусь, – Николай достал из-за пазухи пистолет и вручил мне. – Если что, знаешь, как пользоваться. Только не дури, ладно? Сиди спокойно. Попробую их вразумить словами.

Он вышел из машины, за ним последовал десяток дружинников. Я остался ждать. Николай уверил, что не сдаст меня Борецким, но я всё равно нервничал. Кто знает, как он поведёт себя на практике? А что самое паршивое – энергия ещё не восстановилась. Для этого требовалось часа два-три, и я ощущал в себе недостаточно сил, чтобы снова ринуться в бой.

Вскоре Николай вернулся и велел водителю ехать дальше. Три внедорожника и бордовый седан представительского класса стояли на обочине, пропуская нашу колонну. Дружинники Борецких провожали нас взглядами. Меня они не видели, стёкла внедорожника были тонированными, я же видел их прекрасно. Великий князь отправил людей на перехват, но нападать они не решились, хоть и имели при себе стрелковое оружие. Сейчас нас было больше.

Вскоре мы въехала на территорию усадьбы. Теперь мы были в безопасности. Ну почти… Если Василий соберёт всю свою армию, включая ЧВК, и пойдёт на нас войной, наших сил не хватит, чтобы сдержать его. Борецкие легко раскатают нас, а если учесть, что наши усадьбы имеют общую границу, такой вариант казался вполне вероятным.

Николай собрал десятников и раздал им указания, а я проследил за тем, чтобы Иру устроили, как полагается. Её отнесли в гостевой дом, который в настоящий момент пустовал, и разместили в одной из свободных комнат. Мама тоже прибежала. Она ужаснулась моему внешнему виду, попыталась расспросить о случившемся, но я сказал, что сейчас не самое подходящее время. Пришлось привести себя в порядок.

Поздно вечером мы с Николаем встретились в его кабинете. Как обычно, сидели диванах в углу, на столике стоял портативник. За окном уже давно стемнело. Вид у Николая был серьёзный. Я рассказывал о драке с дружинникам Борецких, Николай внимательно слушал и кивал. Он же в свою очередь поведал о том, что произошло в усадьбе, пока меня не было.

Рассказ его подтвердил мои догадки. Приезжал великий князь с отрядом дружины, потребовал пустить на территорию. Вначале он просто заявил, что якобы, приехал в гости. Но Николай сразу заподозрил неладное, воспрепятствовал Василию. Тогда тот объявил, что я – совершил преступление и должен ответить. Даже угрожал, что возьмёт усадьбу штурмом. Но пока угрозы оставались лишь на словах.

– Значит, ты раскидал пятнадцать человек? – спросил Николай. – И из них трёх убил?

– К сожалению, да, без смертей не обошлось.

Николай многозначительно хмыкнул:

– Натворил ты дел, брат.

– Это я-то натворил? – возмутился я. – Меня вообще-то пытались убить и обвинили в том, что я не совершал.

– Ладно, давай по-порядку. Что у тебя было с Вероникой? И не говори, что вы просто гуляли.

– Сам знаешь, что было. Не маленький. А потом, после того, как Иру избили, Вероника мне звонила, предлагала встретиться, я сказал, что не хочу.

– Что же выходит? Она тебе за отказ решила отомстить?

– Даже не знаю, что думать. Возможно.

– Вот только как бы это полоумному старику объяснить?

– Мы можем доказать мою невиновность, – предложил я. – В парке есть камеры. Записи от пятнадцатого мая сохранились?

– Само собой.

– Можешь их найти? Нужны, знаешь какие? С камер у круглой беседки недалеко от берега.

Спустя десять минут у нас были нужные файлы. Николай запустил видео на портативнике. Одна из камер запечатлела, как мы с Вероникой гуляли по дорожке, потом целовались, а потом ушли в слепую зону. Через некоторое время снова вышли, отряхнули друг друга и быстро зашагали в сторону дома.

– Это похоже на изнасилование? – спросил я.

– Да не особо. Вероника совсем бестолковая, если решила наврать, зная, что в парке развешаны камеры. А она знала, потому что вы специально искали слепую зону. Это упрощает дело. Покажем запись Василию Степановичу, скажем, что Вероника врёт.

– Думаешь, поможет?

– А почему нет? – удивился Николай.

– Я тут подумал, пока ехал… А что если Василию не нужны доказательства моей невиновности? Что если он не собирался подавать на меня в суд?

– В смысле?

– Возможно, ему понадобился предлог, чтобы убить меня? Иначе, почему он решил действовать столь быстро? Я даже не уверен, что Вероника имеет к этому отношение. Он мог сам всё придумать, чтобы ты меня выдал без вопросов.

– Зачем ему убивать тебя? – Николай поморщил лоб, стараясь уловить ход моих мыслей.

– В том-то и дело, что не знаю. Просто предположение. Может быть, как-то связано с моей силой?

Тут Николай посмотрел на меня так, словно ему пришло озарение.

– Слушай, Артём, а это, между прочим, мысль. Хотя и странно, конечно… Ты же помнишь из истории, как в сорок третьем отделилось Псковское княжество? А ведь с чего всё началось, помнишь? У князей Чудских появились два сильных энергетика. И Чудские стали выводить свои активы из-под контроля Борецких, а потом и вовсе решили обособить вотчину.

– Да, помню. Борецкие с Чудскими даже подрались.

– А мы-то ведь с псковичами дружим, – многозначительно добавил Николай.

– Думаешь, причина в этом? Василий решил, что мы захотим отделиться?

– Кто знает, что он там решил… Может, просто не понравилось, что сильный энергетик появился у другого рода, а не у них.

– Завидует, гад? – усмехнулся я.

– А может быть, действительно боится разделения княжества. Он же видит, что мы дружим с Белозёрскими. А у Белозёрских земли побольше, чем у нас, и почти вся нефтегазовая отрасль. Кто знает, что в его голове творится?

– Вот же засранец, – покачал я головой.

– Да, Василий – тот ещё засранец. Ты же слышал, что про него говорят?

– Нет, кажется.

– Якобы он брата отравил, когда тот не захотел продавать роду свою долю в авиакомпании. Никто не знает, правда ли это, но слухи ходят.

– Да у него и в дружине головорезы собрались отчаянные. Чего только тот одноглазый стоит.

– Какой одноглазый?

– Мужик со стеклянным глазом.

– А! Да это же племянник Василия – Володя. Он – сотник у них. Как я слышал, занимается всеми грязными делами рода. С ним лучше не связываться.

– Ну… последний раз, когда я видел этого Володю, его голова каталась по стоянке.

– Ты его убил?!

Я кивнул.

– Теперь уж точно дело – дрянь, – произнёс удручённо Николай.

– Мы можем позвать кого-то на помощь? – поинтересовался я.

– Я свяжусь с роднёй из Пскова. Они тоже Борецких недолюбливают. Только дяде Гене для начала надо позвонить. Вот он обрадуется-то! И надо совет собирать. Хотя бы предупредить всех.

Повисло молчание. Николай ушёл в свои мысли. Я тоже думал, хотя голова уже ничего не соображала. Она болела так, будто её шашкой напополам разрубили.

– Мне надо уехать, – сказал я. – В другом княжестве он точно меня не найдёт.

– Похоже на то, – вздохнул Николай. – Сейчас созвонюсь с дядей Геной и остальными членами совета, и с псковичами договорюсь, а потом попробуем тебя вывезти отсюда.