Текст книги "Творец счастья (СИ)"
Автор книги: Alexianna
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)
Интермедия 3
– А я говорила, что она Кирилла твоего отошьет, – довольно улыбается Серафима, раскачиваясь в нематериальном кресле у трехмерного экрана. – Ты проспорил, Никодим. С тебя одно желание, – она многозначительно поднимает указательный палец.
– Отшила, говоришь? А чего тогда ревёт? Радоваться должна, а она ревёт, – усмехается Никодим.
– Кто ревёт? Это была минутная слабость, – спорит с ним Серафима. – Вот, глянь, они уже песни поют и танцевать собрались. Не полюбит она твоего Кирилла, даже не надейся. Он же ее снасильничал, забыл? А такое девушки не прощают.
Никодим недоверчиво качает головой, потом разваливается в своем нематериальном кресле в позе отдыхающего туриста на пляже пятизвездочного отеля.
– Серафима, солнышко мое, ты отстала от мирской жизни на лет пятьдесят. Теперь девушки еще и не такое прощают, уж поверь, – назидательно вещает он и поглядывает на собеседницу, которая качает головой, мол «чепуха». – Ты, когда отказалась прокачивать своим персам «логику» хотя бы до 50-ти процентов, не задумалась о последствиях, а они уже появляются на поверхности.
– Если бы у моих персонажей была логика хотя бы 50 %, они бы замуж за ваших героев никогда бы не выходили, что вызвало бы демографическую катастрофу, – спорит Серафима, тыча в собеседника полупрозрачным пальчиком. – Я прокачиваю у своих персонажей сердечность, доброту, сострадание и человеколюбие, чтобы они ваших «пришибленных» подопытных любили такими, какие они у вас недоделанные получаются.
– Это мои-то «недоделанные»?! – тут же подхватывается Никодим, грозно нависая над собеседницей. – Да мои парни – само совершенство!
– Ага, только с твоей точки зрения, – скептически качает головой Серафима. – А с точки зрения «полезности для совместной с моими персами жизни» – они просто никчемная «тупая гора мышц» с неконтролируемо твердеющим отростком между ног.
– Это вы зря так говорите, уважаемая, – встревает в разговор нематериальное нечто по имени Мефодий, зависая перед лицом женщины. – Гора мышц нашим персам необходима – это мужественность и физическая сила для защиты ваших «тонких, слабых, мелких и нежных».
– Ха, для защиты? – хмыкает Серафима. – Да у вас каждый второй от элементарной плановой службы в армии «косит», претворяясь недоумком. Защитнички, едрён-батон! Мужественность? Не смешите меня. Где она, эта мужественность сейчас? Парни одеваются, как девчонки, обвешиваются блестяшками. Песни поют девичьими голосами, тискаются друг с дружкой в подворотнях и даже на эстраде. Да вы только от своего экрана отвернетесь, как эти ваши персы «мужественные» в койку к друг дружке прыгают. А почему? Да потому, что мои «мелкие и нежные», хоть и с недокачанной логикой, но весьма сообразительные стали и требовательные к вашим «мужественным». Мои уже, прежде чем соглашаться с вашими на интим, тестируют их на наличие «умений, способностей и полезности для жизни». А таковых у вас не много.
– Да, что вы говорите? – скептически ухмыляется Никодим, снова усаживаясь в импровизированное кресло. – Сообразительные они у вас? Ага. Да им только голый торс покажи, у них тут же вся их сообразительность отключается в пользу органа, который расположен метром ниже.
– А-ну, обоснуйте, уважаемый коллега, – сердится Серафима, уставившись на хитрую физиономию собеседника. – Без доказательств, ваши обвинения – голословны.
– Вот вы на каких сказках прокачивали душевные качества предыдущего поколения женских персонажей? – тут же задает вопрос Никодим, подмигивая одним глазом своему парящему под потолком и хмурящемуся коллеге.
– На стандартных, – удивляется Серафима, но чувствуя в вопросе подвох, неуверенно спрашивает. – А что?
– Стандартные, это где добро побеждает зло? Э-э-э…, по мнению современной молодежи – это ОТСТОЙ! Стандартные сейчас не в моде, коллега. А в моде вот такие, – с этими словами Никодим одним взмахом руки меняет картинку на трехмерном экране.
Серафима с удивлением смотрит на ту самую картинку, ее рука непроизвольно ложится ей в область сердца, а с губ слетает: «Владыка Всевышний!…»
– Вот-вот, госпожа, Серафима, – подтверждает небезосновательность шока своей собеседницы Никодим. – Теперь заглянем в чудо-текст, если вы в состоянии это перенести и мгновенно не сбросить все свои перья. Итак, название: «Проданная Змею-Горынычу», замечу – том первый, то есть, если главная героиня выживет, то будет еще и том второй. А теперь углубимся… Вот, принцессу-красавицу, то есть главную героиню, продали беспощадному Змею-Горынычу, так, дальше, вот ее привозят к нему в Логово, м-м-м… дальше, вот он ее уже раздевает, – быстро листает страницы на экране Никодим, – далее идет сцена со всеми детальными описаниями всех гениталий всех главных героев. Замечу, что Змей-Горыныч имеет, как три головы, так и три тех самых соответствующих его общим размерам гениталии, которыми и орудует со свойственной его натуре зверственностью и беспощадностью.
Никодим отрывает взгляд от экрана и смотрит на побелевшее лицо своей собеседницы, выпученные глаза которой не моргая бегут по чудо-тексту.
– Серафима, родненькая, давай пролистаем это безобразие, а то боюсь, ты сейчас облысеешь совсем – вон, перья уже посыпались.
С этими словами Никодим начинает быстро листать страницы на экране.
– Вот, страница 105 – то же безобразие и зверства, так… так… страница 160 – очередные извращения, Змей-Горыныч уже и друга своего позвал для повеселиться с девушкой, так… так… страница 220 – а вот, она уже и забеременела…
– Что? Как? Это невозможно! – ошарашенно восклицает полуоблысевшая Серафима.
– Почему невозможно? – удивляется Никодим. – В сказке все возможно.
– Нет, ну а как же Добрый Молодец? Где он? Он уже давно должен был искать свою суженую, спасать ее…
– Э-э-э, Добрый Молодец, Иван-Царевич и Прынц на белом коне – это не актуально сейчас, Серафимушка, – победно ухмыляется Никодим. – Но не надо отчаиваться – Хэппи Энд будет.
– Как? Каким образом, если Добрый Молодец не спасет эту несчастную? – в сердцах восклицает Серафима.
– А вот так, – разводит руками Никодим. – Есть три варианта Хэппи Энда. Первый: «несчастная» рожает крепыша Змей-Горынчика младшего и его папаня резко, как по щелчку пальцев, становится любящим супругом и заботливым отцом. Второй: «несчастная» рожает Змей-Горынчика-бейбика и удирает с малышом в неведомые дали. Здесь книга заканчивается и в конце ее дается ссылка на том второй. Третий вариант ХЭ: «несчастная» так безмерно счастлива от мучений и зверств, что без памяти влюбляется в Змея-Горыныча, и до кучи влюбляется в его распутного друга, который частенько залетает к ним в спаленку. Родившегося Змей-Горынчика-бэйбика они всем скопом зажаривают на гриле и съедают на ужин, а потом сытые и довольные продолжают свои оргии. Вот, Серафимушка, такие сказки предпочитают твои прекрасные, душевные, сердобольные и сообразительные персонажи.
– Нет, это невозможно! – спорит с ним Серафима. – Я уверена, что сие произведение вызвало шквал неодобрения и гневные отклики!
– Думаешь? – хитро улыбается Никодим. – А давай мы сейчас посмотрим, что пишут в отзывах твои сердобольные и нежные персонажи. О-о-о, видишь, как здОрово, аж пять тыщ откликнулись. И что же они пишут? Ага. Вот: «Великолепно! Автор, вы умница!», «Какая прелесть! Иду читать второй том!», «Это было восхитительно! Браво, автор, побольше бы таких сказок!»… М-м-м… Продолжать?
– Не надо… – нервно сглатывает Серафима, беспомощно оглядываясь на кучу перьев, что осыпались с ее белых крыльев.
Никодим понимающе кивает, замолкает и взмахом руки восстанавливает на своем трехмерном экране программу прокачки своих персонажей.
– Сказка ведь должна нести полезную информацию, учить чему-то… Что-то я не пойму… – смотрит на него Серафима. – Смысл здесь где? А мораль?
– Вот именно – полная АМОРАЛЬ! – констатирует Мефодий, плавно заходит на посадку и устраивается на плече Никодима.
Серафима ошарашенно застывает в позе убитой горем матушки нерадивого ученика, которого разбирают на школьной линейке.
– Может наши персонажи и не 100 % идеальные, но та самая «мораль/порядочность» у них прокачана до… м-м-м… 60-ти процентов. Вот так, Серафимушка, – «добивает» Никодим свою собеседницу и торжественно ударяет «дай пять» по ладошке своего летучего коллеги.
– Я займусь этим… Вы только Владыке не говорите, хорошо? – просит женщина своих собеседников.
– Думаешь, от НЕГО что-то можно утаить? ОН об этом знает, не сомневайся.
– Но тогда, почему ОН не остановит это…
– Эх, дорогая наша коллега, – Никодим сочувственно хлопает женщину по плечу, – ОН не загоняет всех «овец» в свой вольер, ОН оставляет всех пастись на свободе. А на этой «свободе» есть разные поляны для овечек. Есть поляны, принадлежащие «рогатому», где правят волки, есть поляны, где сами овечки дерутся между собой и рвут друг друга на части, а есть поляны под охраной Владыки. И в охраняемый вольер не всем дано попасть вот так, с разбегу. Вход туда открывается тем, кто чист и светел, как шёрсткой, так и мыслями. Владыка дает выбор. Да, твоим, прекрасным и нежным овечкам, а также нашим, мужественным и сильным барашкам, всем дан выбор – сохранить «чистоту шёрстки и мыслей» или впустить в себя «грязь волчьей поляны». От этого выбора зависит дальнейшая жизнь. И если овечка выбрала грязь, пусть не удивляется тогда, что за ней придут или уже пришли волки. А тот, «рогатый» и «хвостатый» не дремлет, ему ведь нужно питаться чем-нибудь и жрёт он овечек беспощадно, только попадись какая-нибудь ему…
Договорить Никодим не успевает, когда возглас Серафимы разносится по импровизированному офисному кабинету:
– Это у твоего-то Кирилла мораль? Смотри, что творит этот мерзавец!
На экране полуголый персонаж по имени Кирилл нависает над испуганным персонажем по имени Катерина.
«Поможешь мне снять штанишки?» – голос Кирилла тут же слышится, как звуковое сопровождение к картинке.
Все застывают в ожидании развязки этой непристойной сцены. А в следующее мгновение все дружно начинают хлопать в ладоши.
– Вот так ему, злодею! – одобрительно кивает Серафима. – Понял, Никодим, твой красавец получил по заслугам. Молодец, Катюха!
– Ой, кажется, мне пора вмешаться, – шепчет Мефодий и стрелой бросается куда-то вниз.
– Да ладно, все будет хорошо, – невозмутимо машет рукой Никодим. – Зря он полетел спасать девчонку. Мой персонаж ее не тронет. Это он так, для вида только чуток припугнул ее. А что? Будет знать, как с другими на свидания ходить.
– Постой, ты видел? – Серафима указывает на экран. – Красный хвост мелькнул, вроде бы.
– Правда? – Никодим всматривается в картинку на экране, потом откручивает назад пару кадров. – Точно, вижу хвост. Вот зараза! Кажется, Серафима, нам вдвоем придется все время быть настороже. Этого «хвостатого» «рогатый» отправил, чтобы нам помешать.
– Надо посмотреть, что мы имеем по состоянию наших персов, – озабоченно говорит Серафима, отнимая половину экрана у своего коллеги и открывая на ней данные Катерины.
На экране появляется столбик текста:
«– привлекательность/красота – 80%
– физическая выносливость – 60%
– активность – 70%
– навыки самообороны – 40%
– обучаемость/совершенствование – 70%
– стойкость духа – 80%
– душевные качества/доброта – 80%
– сопротивляемость неудачам/ защита – 50%
– мораль/порядочность – 80%
– логика/рациональность – 40%
– любвиобильность – 80%
– удачливость – 50%
– полезное окружение/друзья – 40%
– сила воздействия на окружающих/внушение – 20%
– удовлетворение жизненных потребностей– 60%
– накопленные материальные ресурсы – 40 %»
Тут же, рядом с данными, диаграмма «Уровень счастья» показывает быстрый рост от 20 % до 80 %.
– Не поняла, что там происходит? – озадаченно спрашивает Серафима. – Уровень счастья растет. Это еще почему?
– Сейчас глянем, – отвечает Никодим и взмахом руки меняет картинку на экране.
– Что это они делают? – удивленно поднимает бровь женщина.
– В шашки играют, – хохочет мужчина. – Ну, вот видишь, а ты боялась.
Глава 12
Катя
Вот же попадалово! Как, почему, за что мне это??? А-а-а, полный звездец! Что в этом долбаном городе невозможно никак разминуться с этим гадом?! Или это не случайно? Но как он узнал, где я? Отследил телефон, наверное. И что-то мне подсказывает, что неспроста он эту игру сейчас затевает. Может свалить, пока никто не видит, по-тихому…
Сползаю с барного стула и начинаю пятиться назад. Упираюсь в чью-то каменную грудь. А-а, мля, это же «Цепной пес» этого Злодея. Все, хана котенку! Уйти он мне не даст. Стоит стеной. У-у, громила!
Ну ничего. Сегодня я просто так не сдамся, господин Рузанов. Сегодня я вооружена и очень опасна. Хорошо, что все-таки послушалась Варю и, после приключений в Дубравушке, теперь ношу с собой электрошокер, добытый для меня подругой. Так что насильник, ну конечно, если дело дойдет до насилия, получит свою порцию адреналина. А что вы думали, господин олигарх, кто к нам с «мечом» придет – тот, не равён час, от электроприбора и пострадает.
Смотрю на игроков. Кажется, Стас проиграл партию. Гад-насильник забирает у него все. Мля. Надо уходить. Пока придумываю, как помягче увести Стаса, они уже готовы начать следующую партию и мой кавалер не прислушивается к моему шепоту: «Стас, давай уйдем. Не ввязывайся».
Ну, конечно, кто слушает советы женщины?! Вот же, зараза! Поздно. Теперь уже надо ждать, чем все это безобразие закончится.
И еще этот хренов кулон… Кирилл недвусмысленно поглядывает на него. Эх, зря я послушалась Варю и надела его. Она сказала, что Адмирал – это дорогой клуб и выглядеть надо соответствующе. А этот кулон, явно, очень дорогой и, хоть платье мое не из лучших домов Парижа, эта безделушка поднимет мой образ на более высокую ступень. Дура я, блин. Рожденному ползать скотчем крылья не прилепишь. Но кто же мог подумать, что Рузанов припрется сюда?
Стас проиграл партию в долг. Вот же невезуха! Ладно, надо как-то разруливать ситуацию. Снимаю кулон и пытаюсь отдать его Стасу. Возможно, побрякушка пойдет за ставку. Рузанов моментально хватает меня за руку, в которой маятником болтается злополучное сердечко.
И от слов его я в полном ауте! Что? Меня, как приз разыграли? Стас, скажи «Нет!» Я умоляюще смотрю на своего друга. Это невозможно! Стас ничего не отвечает и… и насильник-гад уводит меня из клуба! Я в шоке.
Уже на парковке волна гнева достигает таки цунамических высот и я ору ему, что он ЧУДОВИЩЕ!
Но его ответ абсолютно лишает меня сопротивления. Он во многом прав, а я уже чувствую себя полной какашкой…
Садимся в машину и тут же я выслушиваю тираду Кирилла о том, как он хочет воспользоваться свои ПРИЗОМ. Мне становится жарко и сердце не только отбивается канонадой в висках, оно, кажется бьется уже где-то внизу живота. Дышать становится трудно, но меня успокаивает то, что насильник обещал «…буду нежным…» К тому же сегодня у меня на ваш «вибратор» найдется более мощный электроприбор. И хорошо бы ухитриться и в то самое причинное место разрядом шандарахнуть – электрооргазм вам был бы обеспечен, господин Рузанов.
Представляю себе картинку и, нервно хохотнув, смотрю на Кирилла.
– Предвкушаешь, Конфетка, – злодейски ухмыляется он.
– Предвкушаю, – не выходя из представленной картинки, так же злодейски щурюсь я.
А этот гад вдруг обнимает меня и начинает целовать. А губы какие нежные, ой-ой, какие приятные проникновения языком, а руки как бережно меня прижимают к его дрожащему от возбуждения телу… Мне нравится до одурения, до мурашек и бабочек в животе… Не могу удержаться и отвечаю. Мозг поплыл и тело тоже. Оно, зараза, предательски начало выплескивать горячие струи туда, где этот гад собирается порезвиться этой ночью.
И еще кое-что… ой-ой, кажется, от переизбытка как отрицательных, так и положительных эмоций, мне вдруг «приспичило». Сжимаю коленки и пытаюсь оттолкнуть от себя злодея-соблазнителя. Он нехотя отрывается от моих губ и смотрит на меня, возбужденно дыша. Я же в эту минуту быстро проверяю наличие электрического спасителя в моей сумочке и стараюсь сдержать позывы моего организма, которые могут вылиться в довольно конфузную ситуацию, если мы уже куда-нибудь сейчас не приедем.
К моему облегчению, через несколько минут, заезжаем в гараж, пристроенный к двухэтажному частному дому.
Кирилл отрывает затуманенный взгляд от моих губ и выходит из машины, жестом приглашая меня следовать за ним. Цепной пес маячит за моей спиной, закрывая путь к отступлению.
– Мне надо в туалет, – быстро оповещаю я Кирилла, а то вдруг, он собирается накинуться на меня прямо в гостиной, в центре которой я наблюдаю большой диван у журнального столика.
– Хорошо, детка, у меня наверху есть все-все удобства, – многозначительно обещает Злодей-соблазнитель, подталкивая меня под попу к лестнице на второй этаж.
Я не сопротивляюсь, поскольку «нужда», знаете ли, вынуждает, и я спешу в указанном направлении, в надежде познакомиться с этими самыми «удобствами». Через несколько минут знакомство таки происходит и я уже почти счастлива. Так-так, теперь нужно достать из сумочки заветный электроприбор и можно идти в атаку.
Выхожу из туалета и, ахреневая от зрелища, прислоняюсь спиной к ближайшей стене. Злодей уже снял рубашку и даже джинсы расстегнул. Шустрый какой! Подходит ко мне, упирает руки в стену по обе стороны от моей головы. Отлично. Вот так и стой, дорогой.
– Поможешь мне снять штанишки? – мурлычит он, чуть касаясь губами моей щеки.
– Конечно, мой сладкий, – дарю ему обворожительную улыбку.
Одна секунда и мое оружие у его V-образного живота. Нет времени на снятие штанишек, просто шарахну в голое тело. Сейчас или никогда! Жму на кнопку и втыкаю прибор в твердый живот Злодея, разряд вырывается из электрошокера. Кирилл Иванович, взмахнув руками, столбиком падает на спину.
Я победила! Ура! Вот тебе, Злодей, получи!
Не теряя времени, выскакиваю из комнаты, бегу по лестнице вниз прямиком к входной двери и дергаю ее на себя. Дергаю, дергаю… мля-я… заперто. Где замок? Панель с кнопками? Пипец! Это пипец!
Слышу шаги сзади. Поворачиваюсь. Цепной пес стоит в проеме боковой двери гостиной. Спокоен, даже руки переплетены на груди.
– Кир, ты там жив? – спрашивает этот бугай, не сводя с меня глаз.
Я стою, прижавшись спиной ко входной двери. Кажется, что на этот раз сердце все-таки остановится. Или есть надежда?
Слышу, в доме наверху отборный мат и грохот.
– Ага… – хриплый голос Кирилла.
– Открой, пожалуйста, – шепчу я Цепному псу, складывая руки в умоляющий жест, – пожалуйста…
Кажется, на глаза наворачиваются слезы.
– Чем она тебя? – спрашивает этот засранец, не двигаясь с места и все еще в упор пялясь на меня. Причем, он вроде даже улыбается. Мать его!
– Электро… ай, млять…шокером, – слышим мы хриплые вопли Кирилла.
– Воду не трогай! – пытается предупредить друга бугай.
Грохот и отборный мат сверху снова.
– И заземлись, а то еще сутки искрить будешь, – советует Цепной пес подхохатывая.
Я снова прошу: «Выпусти». С его стороны ноль эмоций. А что я хотела? Он же не мой друг, а Злодея.
Мысленно приготавливаюсь быть растерзанной Рузановым, если, конечно, он там еще жив.
Через пару минут на лестнице появляется взлохмаченный, но живой Кирилл. Мысленно читаю молитву «Отче наш». Цепной пес уже хохочет в голос:
– Вы, ребята, один одного стОите, ха-ха… Классная из вас пара, ха-ха… Если, конечно, доживете до свадьбы, а-ха-ха…
Ему смешно? Мля! Злодей же сейчас придушит меня тут. Радуюсь, что сходила в туалет предварительно, а то бы сейчас тут прям и потекло от страха.
– Ты как, Кир? – пес делает шаг к другу. Видимо, чтобы поддержать товарища физически, а может остановить его от смертоубийства меня, бедной овцы…
– Нормально, – вздыхает Кирилл, делая другу останавливающий жест, мол «все путем». – Как раз то, что доктор прописал.
Злодей не подходит близко, останавливается в трех шагах от меня. Трет лицо руками, потом еще больше взлохмачивает свою шевелюру. Делает глубокий вдох.
Я же стою, прижавшись к двери, боюсь шелохнуться и готовлюсь погибнуть в расцвете лет. Жалею, что не написала завещание. А может попросить у них бумажку и ручку, ну, на пару минут, перед смертью же разрешено последнее желание.
– Молодец, отомстила, – неожиданно одобрительно произносит Злодей и даже улыбается, причем не злобно.
Цепной пес показывает большой палец и изрекает торжественно:
– Поздравляю, перезагрузка системы прошла успешно. Вирусные файлы сгорели в адском огне короткого замыкания. Виндовс обновлен и готов к работе.
Бугай снова ржёт и скрывается за дверью.
– Согласен, перезагрузка произошла, – хмыкая, кивает Кирилл.
Вижу – подобрел почему-то. Надо пользоваться моментом.
– Откройте дверь. Я хочу уйти, – прошу я вежливо и потом добавляю. – Пожалуйста.
– Я за руль не сяду – замкну всю электронику в машине. Миша тоже за руль не сядет – он уже выпил.
Взрослый мужик, а такие детские отговорки.
– Я вызову такси, – не унимаюсь я.
Кирилл смотрит на меня еще пару минут, а потом, приняв решение, говорит спокойно:
– Хорошо. Только сначала ответь мне на пару вопросов. Ответишь – я вызову такси. Договорились?
Я согласно киваю, а он жестом приглашает меня пройти в гостиную и сесть в кресло. Ну что ж, если только побеседовать, то ладно, я сяду. Но всего на пару минут, не больше.
Сам же Кирилл притыкает зад к высокой тумбе, на которой стоит музыкальный центр.
– Почему вчера ты сказала мне «нет», а сегодня пошла с тем белобрысым в клуб?
Я молчу. Что сказать? Я и сама уже не знаю… Все бабы дуры, а я одна из них. Но вслух я это, конечно, не скажу.
– У вас любовь? Серьезные отношения? Замуж звал? – не унимается бывший злодей, глядя на меня серьезно и засовывая руки в карманы.
– Нет. Просто знакомый, еще со школьных лет, – отвечаю я, а сама думаю: даже если и были бы серьезные отношения, то после сегодняшних событий, все обрушилось бы в пропасть. Но вслух это тоже говорить нельзя.
– Так почему ему «да», а мне «нет»? Чем я так плох? – недоуменно пожимает он голыми плечами.
Хочет правду? А почему бы и нет? Сейчас соберусь с мыслями, организую их в нужном порядке и всю правду ему выстрелю прямо в лоб! Вот только не смотреть на его V-образный живот с яркой красной полосой оставшейся после моего электрического нападения. Так, смотреть исключительно в даль…
– Вы, Кирилл Иванович, живете в другом мире и в вашем мире правят другие законы, – начинаю я свой монолог как бы издалека, глядя, как брови Злодея ползут на лоб. – У вас так много денег, что вы уверены – все можно купить, в том числе и женщин. И вы покупаете, пользуетесь, а потом выбрасываете, когда надоедают. Я не хочу быть купленной, использованной и выброшенной. Это вкратце. Вот.
Фух! Сказала. Аж самой полегчало.
Он смотрит серьезно, обдумывает, видимо.
– А если ваше мнение ошибочно? – поразмышляв несколько минут, спрашивает он. – Если девушка… э-м-м… вы, Катя, мне… м-м… очень нравитесь…
– По каким-то неведомым причинам вам, Кирилл Иванович, – я специально называю его так официально, потому что мне так легче держать себя в руках и не впасть в ступор – его V-образный живот все время будоражит мое воображение, заставляя взгляд опускаться ниже. Черт, дальше, дальше, что я хотела сказать? А, вот. – … понравилась э-м-м… ночь со мной. И вы просто хотите повторить это э-м-м…
– Хочу, – спокойно соглашается Злодей-соблазнитель. – Конечно, хочу. Вообще-то все мужчины хотят ЭТОГО, просто принято заходить на ЭТО издалека. Кстати, я вам вчера предлагал именно такой вариант: цветы, кино, ресторан, свидания и прогулки под луной…
– Но в итоге все равно затащите в койку, – перебиваю я. – А потом, если снова понравится ЭТО, опять заплатите мне, ну в этот раз, может быть не автомобилем, а вот такими вещами, как эта.
Достаю из сумочки злополучный кулон и протягиваю ему.
– Возьмите, ведь вы его несли мне в надежде на ЭТО.
Вижу, как Злодея перекосило слегка.
– Я тебе это украшение не дарил. Так что не стОит мне его возвращать. Продай на барахолке, если не нравится.
Разозлился. Вижу, задело его. Отлипает от тумбы, прохаживается по комнате, подходит к огромному окну, пару минут разглядывает ночной город.
А мой взгляд в это время ощупывает Злодея. Вид сзади обалденный. Хочется прижаться к его голой спине и потискать задницу. Стоп, мать, тебя не туда понесло! Сосредоточься, тут серьезный разговор.
– Кроме того, что ты не хочешь подарков, есть еще причины? – поворачиваясь ко мне, спрашивает миролюбиво.
Но я засела в глухой обороне и твердо держу позиции, поэтому не собираюсь идти на поводу и отвечать на его вопросы, а продолжу свои высказывания.
– Кирилл Иванович, вы же знаете, как вы выглядите, – опускаю взгляд, не в силах выдержать этот зрительный бой. Ух. Это трудно. Но я смогу, я смогу. – Так что вы можете получить любую девушку, да хоть десять сразу. Многие хотят вашего внимания и подарков, ведь так? И я уверена, что секс с ними будет в сто раз лучше чем со мной. Потому что я не могу похвастаться большим опытом в этом деле. Поэтому прошу, оставьте меня в покое. Я не из вашего элитного круга и в нем мне делать нечего. А…
– То есть и секса со мной ты не хочешь? – перебивает меня Злодей и улыбается.
Киваю, мол «да, не хочу». Конечно, хочу, на самом деле, но не признаюсь.
– Ладно, тогда сегодня – никакого секса! – торжественно обещает мне этот бывший Злодей, возвращается к музыкальному центру и включает негромкую музыку.
Глянув на меня, подмигивает задорно и уходит в сторону кухни.
Я сижу, туплю. Вопрос – что, вот так все просто? Спорить не будет? А поприставать? Стоп. Я что разочарована? Правильно говорят: «Женщина и логика – несовместимы». И вроде бы я раньше нормальной была, а теперь, как дура совсем. Этот мужик как-то неправильно влияет на мое самочувствие, а точнее – отключает мозг и активирует гормоны. Это что, и есть та самая «химия», о которой говорят в мелодрамных сериалах?
– Кать, ты котлеты будешь? – раздается из кухни голос Злодея, ну, бывшего Злодея. – Котлеты с гречкой, а?
– Я бы домой уже поехала, – грустно отвечаю я.
– Давай поедим сначала. Я на тебя тоже грею. Мих, а ты как, насчет поесть?
– Грей мне тоже, – Миша выходит из своего убежища и шлепая тапками, топает на кухню. – Что там еще есть? Тортик есть? Хочу тортика.
Слышу звон тарелок, хлопки двери холодильника и позвякивания микроволновки.
– А-а-а, Петровна умничка, черничный пирог испекла.
– Куда все заграбастал? Кате кусок отрежь, троглодит.
И вот слушаю я этот бытовой диалог и думаю: нормальные мужики в домашней обстановке. Люди, как люди, а я уже себе картины людоедов нарисовала.
Не проходит и десяти минут, как Кирилл приносит поднос, ставит передо мной тарелку с котлетами и кашей, а потом блюдечко с порцией черничного пирога. Садится напротив и мы начинаем наш поздний ужин.
– Вкусно, – закатывает он глаза, изображая блаженство.
– А я думала, вы омаров едите и красную икру ложками, – хмыкаю я, накалывая на вилку кусочек действительно очень вкусной котлеты.
– Хочешь икры? – отзывается Миша, шебурша целлофановым пакетом на кухне. – Ща, не вопрос. Позвоним, и нам ее самолетом доставят, – ржёт там, олигарх хренов.
– Зачем нам икра? Петровна готовит все лучше, чем в любом ресторане, – уверяет меня Кирилл.
– Личный повар? – прищуриваюсь я.
– Большой дом и два оглоеда в нем. Конечно, у нас есть э-м-м… люди… хм…
– Прислуга, – догадываюсь я.
Бывший Злодей вздыхает, а потом кивает, мол «да».
– Давай, Кать, по чуть-чуть за «Перезагрузку», – подмигивает мне, вставая и направляясь к бару, где сквозь стекло отсвечивают бутыли разных цветов, размеров и форм. – Вино из Греции. Очень вкусненькое, как лимонад.
Я соглашаюсь – надо же попробовать вкуснятину, раз уж вышла такая оказия. Запиваю черничный пирог ароматным вином и поглядываю на Рузанова. Он сейчас мне кажется сытым довольным котом, даже блаженно щурится, как пушистый домашний питомец. Да-а, странные у меня ассоциации с этим человеком.
– Я пошел спать, – оповещает нас Миша, уходя в свои апартаменты. – Не балуйтесь тут.
– У тебя не спросим, – отвечает довольный сытый Котяра.
Сидим, пьем вино. Я уже забыла, что хотела домой, а Кирилл не напоминает. Оглядываю гостиную. Кресла и диван классического стиля, мягкие и удобные, вдоль стен невысокие шкафчики с шуфлядками, столик журнальный по середине помещения, несколько ламп-торшеров, а на стенах картины с пейзажами. Ничего сверхъестественного, ничего лишнего и вычурного, даже можно сказать – минимализм, но все весьма удобно. Эти олигархи, видимо, не тратят деньги на всякие безделушки.
– Как тебе музыка в машине? Понравилась? – спрашивает Кирилл, подходя к музыкальному центру и меняя диск.
– Супер, – киваю я, улыбаясь. Ой, че-то я уже бдительность потеряла. Это все вино. Как лимонад, говорите? Ага… Нет, нет, с этим Котярой надо держать ухо в остро.
– Катюш, потанцуешь со мной? – Котяра-искуситель протягивает мне руку.
Думаю секунды три, потом соглашаюсь. А зря. Прикосновения к этому мужчине мне противопоказаны, потому что как только он опускает руки на мою талию и прижимает меня к себе, все мое тело начинает млеть, а руки так и тянутся потискать его плечи и спину… Да и еще выпирающий бугор в области его ширинки очень уж сильно начинает волновать мое воображение. Нет, так нельзя!
– Вы же обещали – никакого секса! – упрекаю я его, пытаясь отстраниться.
– Танец – это не секс. Ну, ёлки-палки, ну ни разу не секс, – возмущается этот искуситель.
И вот не поспоришь же с ним, а? Приходится согласиться. Но все равно, отстраняюсь и снова сажусь в кресло.
Кирилл Иванович не сдается. Включает другую музыку и вопросительно смотрит на меня. Я киваю, мол «нравится». Люблю Вивальди и его «Времена года», че скрывать. Я не современная совсем. И, удивительно, но мы с Котярой находим таки общие темы для обсуждений, слушаем музыку. Я даже ближе к нему подхожу и рассматриваю диски. В пылу диалога не замечаем, как постепенно увеличиваем громкость.
– Кирилл! Твою ж, млять! Выключи эту пилу! Как вообще можно это слушать?! Это же визг слонов в брачный период! Задрали вы со своим Паганини! Я тут спать собрался! – истеричный голос Миши разносится по всему дому, заглушая скрипичные запилы.
Мы с Кириллом хохочем, как нашкодившие дети, но повинуемся, потому что сон Миши – это святое.
– В шахматы играешь? – засунув голову в шкафчик, спрашивает Рузанов, когда я снова занимаю свое место в кресле.
– Нет, только в шашки, и то в поддавки.
Приносит шашки. Он что серьезно? Ща заржу. А, вот тебе, дорогая, сама хотела без секса, так теперь получай настольные игры. Ха-ха.
– На что играть будем?
– Я с тобой играть ни на что не буду. Хватить уже сегодня, поиграли, – упрекаю я этого хитреца.
