Текст книги "Восхождение. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Ald Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 14. Побег

Всё только начинается. Я хочу проснуться от кошмара, созданного нами…

Принцесса Римайлия Аэлуна сидела в тени искусственного канала Алтифайр, точнее, той его части, что отделяла торговый район от Плазы Мастеров, и смотрела, как кровь яркими каплями падает в прозрачную воду с её руки. Когда и обо что она порезалась, принцесса не заметила, и сейчас ей было даже не любопытно. Она чувствовала опустошение, бессмысленность, конечность существования не только её самой на этой земле, но и всей королевской линии… и всей вверенной ей во власть земли. Королевская кровь… Римайлия глядела, как алые капли растворяются в воде, и не видела в них никакой особой силы, ничего, что помогло бы ей справиться с крахом всего, что у неё когда-то было.

– Эй, леди, можно вас побеспокоить? – вдруг прозвенел юный девичий голос с мостовой.

Не дожидаясь ответа, молодая альтмерка спрыгнула к принцессе, блеснув серебристой косой. – Думаю, даже нужно.

Римайлия удивлённо уставилась на незнакомку – волосы до пояса, руки и шея сплошь покрыты плотным узором татуировок, облегающий жакет и брюки из серого с золотом материала, украшенные белыми алинорскими птицами… Либо артистка, – сразу сделала свои выводы Римайлия, – либо чудачка-приезжая, либо…

– Вам сейчас просто необходимы друзья, керувал, – незнакомка покачала головой удручённо.

– И я вот так вдруг, по божественному наитию, просто встречу их на улице? – Римайлия скривила лицо в горькой усмешке.

– Не совсем… Я Нирхил, и я могу проводить вас к друзьям…

Римайлия недоверчиво вгляделась в честное лицо напудренной, разукрашенной, но все равно такой невинной девчонки… Она была, как ребенок, чиста и нелепа, но притом куда более красива и женственна, чем Римайлия, по крайней мере, так показалось самой принцессе Алинора.

Нирхил вспорхнула на помост, взбежала по лестнице, и Римайлия видела, как кто-то бросил ей комок плотно скрученной ткани, который она тут же вручила новоиспеченной компаньонке, стоило ей подняться на мостовую следом.

– Оденься, – попросила Нирхил, отбросив дежурную вежливость. – Через минуту здесь будут твои соглядатаи. Если не сделаешь этого, план провалится. Я-то сбегу, а вот ты… Не уверена, что смогу помочь тебе тогда.

Римайлия развернула ткань, это оказался просторный плащ с рукавами и капюшоном, что-то вроде мантии разрезанной посередине.

– А если оно отравлено?

– Нет, уверяю – только зачаровано. Эти чары скроют тебя от преследователей. Скорее, времени нет!

Римайлия решила рискнуть. Натягивая плотные рукава (они были ей тесноваты), принцесса беспокойно следила за обстановкой вокруг, и только теперь она поняла – ни стражников, ни юстициаров – ни единого представителя охраны порядка на набережной не было. Пока… Римайлия поторопилась надеть капюшон, и не успела она запахнуться, чтобы скрыть свои пышные распущенные волосы (ох, как они мешали ей сейчас!), как Нирхил дернула её за собой в подворотню, а жизнь постепенно возвращалась на тихую набережную за спиной – зашумели шаги, заиграла свирель, а затем топот всадника, как барабан, задал тревожный ритм.

– Приказом королевского двора Альне Алиноор! – магически усиленный голос волной пронёсся по улице. – Всем гражданам явиться на обязательный инструктаж по правилам поведения на площадь Торнал. Немедленно! Враг у порога! Всем гражданам явиться на обязательный инструктаж!

Послание повторилось три раза, свирель смолкла, а оживление усилилось. Но две беглянки спешили в другую сторону – туда, где блестящие белокаменные лестницы плавно переходят в древние ступени со следами недавнего ремонта, но все равно отличные от новейших надстроек.

– Я думала, этот плащ сделает меня невидимой, – на ходу недоумевала Римайлия.

– Он и делает. Только не от простых глаз, а от магического взора. Думаешь, опасны те, кто шпионит за тобой? Поверь – куда опаснее те, кто знает, где шпионить за тобой.

Они свернули налево, затем петляющей изнанкой улиц спустились ниже, ещё ниже, туда, где камень становился всё серее, а шум города – всё тише. Здесь пахло сыростью и лежалой пылью – исполинские дома отбрасывали вечную тень со всех сторон узкого прохода между ними, и солнце попадало сюда лишь в полдень. Это были не трущобы, не позабытые проулки – это было отсутствие улиц, о таких местах не ходило даже самых туманных слухов, никому из алинорцев в голову бы не пришло, что здесь вообще можно пройти. И к удивлению Римайлии, её проводница указала не на люк, не на потайной проход в стене, а на спуск в глубокую расщелину прямо под открытым небом. В полумраке одной горящей в руке Нирхил свечи им пришлось идти по старым, старше, чем крепостные арки предгорий, ступенькам, слишком маленьким для комфортной прогулки и покрытым опасными трещинами.

– Ты из подполья? – тихо спросила Римайлия, не отрывая взгляда от пути перед собой. Её голос отдавался эхом где-то глубоко внизу.

– Я посредница между мирами, – улыбчиво отвечала Нирхил. – Эти миры не всегда ладят между собой, но всё же понимают друг друга. Они как одна большая семья для меня. И однажды они поймут, что не могут друг без друга. Я пытаюсь им в этом помочь.

– О чём ты говоришь?..

– Не торопись, ты всё узнаешь, если захочешь.

Спуск кончился внезапно – последняя ступенька отсутствовала, и Римайлия едва не подвернула ногу. Полы одеяния мешались и шуршали – или это шуршали крысы вдоль стен? В непроглядной темноте не видно было ровным счётом ничего, воздух был холодный, и вместе с тем, душный.

– Не стоит здесь задерживаться, – предупредила Нирхил. – Не отставай.

– Ты что, не собираешься зажечь факел, или создать источник света?

– Нет. Иногда следует оставаться во тьме, – с этими словами девушка затушила догорающую свечу.

Римайлия занервничала, но твёрдая рука проводницы нежно обняла её запястье и потянула вперёд.

Свет стал пробиваться чуть дальше, и глазам, уже привыкшим к темноте, открылись массивные своды древнего сооружения.

– Где мы? – восторженно воскликнула Римайлия.

– Добро пожаловать в Норнкаран, первую горную крепость Алинора, ныне единую с горой, которую она защищала. Конечно, сюда есть вход и поприличнее, – Нирхил засмеялась. – Но он находится далеко от города. Очень далеко…

– Насколько же велика эта крепость?..

– Просто огромна!

– Подумать только, я слышала о ней в легендах… Стены Норнкарана обрушились внутрь в результате ужасного землетрясения, и было это тысячелетия назад!

– Ну, так написано в книгах. На деле же не так просто обрушить целую крепость даже изнутри, когда её стены держат нерушимые горы.

Стены, однако, не были вытесаны в горной породе, они возвышались между её пластами. Такой величественной пещеры Римайлия не видела никогда в жизни. Наверняка, в незапамятные времена это был самый просторный и хорошо укреплённый рукотворный проход.

– Куда ведёт этот зал?

Нирхил просто махнула за собой рукой.

И Римайлия больше не задавала вопросов, она устремилась вслед за проводницей в сеть разветвленных коридоров, очерченных призрачным белесым свечением.

Когда-то здесь было множество ловушек, судя по крепежам и отверстиям в стенах, но сейчас все они были демонтированы. Свет из магических кристаллов распространялся равномерно, и даже затхлый воздух казался свежее. Несколько запертых дверей не были для Нирхил проблемой – она легко отворила их с помощью комбинации нажатий на гравированные пластины по бокам и одного лёгкого толчка. Этой красавице вообще всё давалось неправдоподобно легко – Римайлия, всё ещё расстроенная ссорой с братом и общим положением дел, легко поддавалась дурным эмоциям и мыслям, но стоило ей только лишь глянуть на Нирхил, как она невольно засматривалась, а тревоги и обиды уступали место восхищению, любопытству и зависти – исключительно, белой. И когда Нирхил открыла последнюю дверь, Римайлия поймала себя на мысли, что не может вспомнить, каким путём они сюда пришли.

Эта часть подгорной крепости была похожа на те, которые уже миновала парочка, разве что структурой коридоров, параллельно друг другу расходящихся в разные стороны. Всё остальное едва ли напоминало древние руины – ни холода, ни тишины, ни призрачного полумрака – маленький подземный город предстал перед Римайлией, полный жизни и простых забот. Общие спальни, мастерские, тренировочные комнаты и тёплые закопченные кухни – везде сновал народ, и все были заняты делом. Прогретый воздух пах свежесваренной мясной похлебкой, железом и дублёной кожей.

Принцесса поверить не могла своим глазам – конечно, шли они с проводницей долго, настолько, что счёт времени потерялся, но всё же эта база не могла находиться слишком уж далеко от Алинора. И никто во дворце не знает, что у них под боком – такое…

– Это и есть Алинорское Подполье? – прошептала принцесса, утратив голос.

Нирхил же рассмеялась в ответ.

– Нет, что ты. Подполье в городских подземельях. А это…

Проходящие мимо патрульные поклонились, не останавливаясь, и Римайлия не поняла, приветствуют ли её, или её компаньонку, но на всякий случай вежливо ответила тем же. Здесь были не только представители её народа, но и шустрые поджарые лесные эльфы, и даже, как ей показалось, пара данмеров, но ни одного неда – совпадение это, или таковы правила, Римайлия не знала.

– Это мир друзей, – продолжала Нирхил, – с которым я хочу объединить как подземный, так и подлунный мир блистательного Алинора.

Наконец-то центральный коридор повернул под прямым углом, и вскоре под любопытными взглядами обитателей, девушки добрались до высоких, как сами своды, дверей в главный зал Норнкарана.

От пестроты знамён, картин, напольных ковров и подвесных драпировок, напоминающих о дворцовой опочивальне, у Римайлии зарябило в глазах. Окружающая обстановка казалась ей гротескной карикатурой на всё, что она видела во дворце, определить истинное, сколько-то конкретное назначение зала она не могла.

– Ого-го! – весело протянул босмер, встречая гостей. – Господа-придворные! Нирхил вернулась! У неё получилось!

На втором этаже засуетились плохо различимые силуэты, а в зале раздавались изумлённые, восторженные возгласы.

Римайлия не двигалась с места, ей всё больше казалось, что это какой-то красочный сон. Но если нет, и её действительно здесь ждали, то зачем?

Нирхил повернула к ней сияющее от радости лицо и торжественно объявила:

– Отбрось тревоги и печали! Добро пожаловать к Мятежному Двору! Тебя хотел видеть сам Каранор, и ты под его защитой.

«Защитой,» – откликнулось в голове Римайлии мягким эхом. Она и не осознавала до этого момента, как нуждалась в этом, ведь она была так беззащитна в собственном доме, в окружении стражей и бесчисленных систем безопасности… Беззащитна перед своим братом, перед амбициями всепоглощающего Талмора… перед системой, которая была ей чужда.

Красавица Нирхил плавным взмахом руки указала вверх и влево, и Римайлия подняла глаза. По одной из широких лестниц, покрытых бледно-желтыми ковровыми дорожками, спускался, неслышно ступая, лидер, вдохновитель и владыка Норнкарана. Совсем не таким принцесса представляла себе Каранора по рассказам офицеров и советников… Она ожидала увидеть сурового, грубоватого мятежника, закалённого ожесточенного борьбой, эдакого порочного рыцаря-злодея, непременно с какой-нибудь печатью уродства, не позволяющей ему показаться на поверхности. Но тот, кого она увидела, не был ни порочным, ни уродливым. Напротив, это был самый прекрасный мер из всех, каких ей доводилось лицезреть – статный, утонченный в каждом жесте, одетый по-королевски, но глядящий с теплотой и пониманием; чем ближе он подходил, тем сильнее у Римайлии перехватывало дыхание. Позабыв о приличиях, она разглядывала каждую прядь его волос цвета выбеленного солнцем песка, мелкие волны распущенных прядей напоминали рябь на воде от лёгкого ветерка, искрящиеся и переливающиеся в причудливом свете магических светильников. Римайлия должна была представиться, как подобает, или хотя бы поприветствовать хозяина зала, но не могла вымолвить ни слова, зачарованная взмахами его ресниц. Было что-то большее, чем красота, в этом облике – сияние, которое он излучал, внушало доверие, вселяло в сердце надежду, которой так не хватало Римайлии.

– Добро пожаловать, – заговорил Каранор мягким голосом, который звучал подобно музыке. – Это большая честь для нас всех.

Он поклонился. Римайлия встрепенулась.

– Нет, это для меня… То есть, да! Конечно! Рада познакомиться с тобой… Я несколько обескуражена… Все эти слухи… о короле мятежников…

– Ну, разумеется… Ты, должно быть, ожидала увидеть здесь монстра, угрозу общественным устоям, разрушителя всего святого… самого Мехрунеса Дагона, не меньше, – Каранор тепло улыбнулся. – Уверяю, это не так. Пойдём, я расскажу тебе правду, которую ты хочешь знать.

Римайлия готова была слушать о чём угодно. Она не испытывала ничего более приятного, чем его общество, с тех самых пор, как брат начал меняться не в лучшую сторону, с тех пор, как она осталась совсем одна.

Все, кто имели честь засвидетельствовать явление Каранора и его диалог с уважаемой гостьей, стояли, обомлевшие, преисполненные возвышенного чувства, и провожали парочку с сердечным ликованием. И только поведение Нирхил нисколько не изменилось.

– Хоть спасибо сказал бы для начала, – съязвила она. – Ну ничего, сочтемся.

– Поразительный эффект, – заключил до этого скромно молчавший в стороне Илмерель. – Я буквально почувствовал, что готов согласиться со всем, что он скажет.

– Я тоже, я тоже! – поддакивал босмер за дубильным станком.

– А я чуть не влюбилась! – смахнула слезу альтмерка за стойкой с алхимическими зельями. – Ну её к даэротам, эту вашу лилландрильскую магию!..

– А лицо принцессы вы видели?

– Да всё, считай, леди у нас в кармане.

– У Каранора, ты хотел сказать…

– Да, ему вечно достаются самые красивые женщины.

Собравшиеся покосились на Нирхил.

– Один раз не считается, – она лукаво прищурила медовые глаза.

– Эй, Архивариус, – обернулся босмер к старику, будто приросшему к сидению за письменным столом. – Ты там записал всё, что надо?

Седой Архивариус, красный, как помидор, продолжал затуманенным взором смотреть на лестницу, улыбаясь блаженно.

– М-да… – босмер хлопнул себя по лбу. – Нет уж, я не хочу читать его записки.

Каранор проводил гостью в свои личные покои. Никакого отдельного кабинета у него не было, поэтому изрядную часть пространства занимал заваленный картами, схемами, записками и книгами стол. Спальное место было отгорожено ширмой, какими обычно пользуются в аристократических домах Алинора – высокой, желто-белой, с классическим рисунком в виде крыльев. В покоях сладко пахло благовониями, яркий свет от фонаря, размером с уличный, ударил по глазам, но Римайлия быстро привыкла. В этом освещении волнистые волосы Каранора блестели ещё привлекательнее.

– Присядь, – он указал на хозяйское кресло, а сам в ожидании остановился посреди комнаты. Когда гостья села, он продолжил. – Позволь изложить тебе всё, как есть, без долгих предисловий и лишних эпитетов. Обо мне говорят разное. Одни утверждают, будто я угрожаю принятому порядку вещей, будто я хочу захватить королевскую власть в Алиноре и подчинить себе Саммерсет. Иные говорят, что я стремлюсь к полной анархии и мечтаю ввергнуть столицу в хаос безвластия. Ни то, ни другое – не правда. Я стремлюсь возвратить тот законный порядок, который был залогом нашего процветания до восхождения на трон твоего отца, Корериила, как печально бы не было мне об этом говорить.

– Я знаю, что он был чудовищем. Мой брат – такое же чудовище. Хотя нет… Хуже.

– Я не могу позволить тебе, жемчужине королевского двора, последней надежде Алинора, сгинуть в этой тьме. Я позвал за тобой, чтобы просить твоего содействия в моей борьбе – борьбе за процветание народа, за уважение к предкам и Праксису, за мудрость веков и лёгкость повседневной жизни – без войны, без лжи, без страха, – Римайлия не сдержала слёз – он говорил о том, что вдохновляло её прожить ещё один новый день, он повторял мысли, с которыми она ложилась и вставала. – Я хочу вернуть времена благоденствия, предшествовавшие правлению Корериила. Но нет, я не узурпатор. Мне не нужен трон. Только законная наследница трона может вести свой народ к свету – законная наследница с чистым сердцем и ясным умом. Ты, законная Королева Алинора.

Каранор сделал шаг и упал на одно колено, прижав обе руки к груди и затаив дыхание. Римайлия же всё плакала и плакала, не переставая.

– Ты поможешь мне изменить наше будущее? – с придыханием произнесла она.

– Мы поможем друг другу спасти Алинор, если ты не отринешь моей просьбы.

– Я принимаю… Принимаю твое предложение… – Римайлия провела рукой по волосам Каранора. – Встань с колен. Я ещё не королева. Я хочу быть на равных хоть с кем-то, кто мне приятен.

Он встал. Она же обхватила его шею и страстно поцеловала. Путь за ширму до кровати был недлинным. Особенно когда терять нечего, а любви и тепла хочется настолько, что не страшно потерять себя. Общая цель, общее ложе… Принцесса Римайлия не могла отвергнуть Каранора. Она не хотела отрываться от него больше никогда.

…

Когда распоряжения отрядам были розданы, результаты допроса антиимперских граждан переданы Солтрину, а леди Ланмилленар скрылась в салоне для благородных особ вместе со своей свитой, Глава Лилландрильских Преследователей покинул тёмный душный кабинет и поднялся в арсенал тюремной стражи, чтобы забрать оттуда один единственный предмет… Одну конкретную вещь, оставленную в именной ячейке для хранения экипировки.

Рукоять была удобной и почему-то тёплой на ощупь. Вес подбирался явно под другую руку, но держать оружие было приятно. Ависен всегда был неплох в обращении с булавами, но особенно хорош он будет с булавой Менгидира. Почему-то он точно это знал.

…

Феранви отжималась от пола, коротко ритмично выдыхая, не останавливаясь на передышку между десятками. Взгляд её был устремлен вперёд, и подходы она не считала – мысли были заняты совсем другим.

– Не надо этого делать, – ответил ей вчера Тамил, когда она в лоб сказала ему, что собирается посетить Ависена лично. Больше ничего Тамил не добавил. Что это была за внезапная лаконичность? Выражение недовольства? Иносказательное предостережение? Или может, долгожданное благоразумие и нежелание вступать в очередной бестолковый спор? Тогда поддержал бы лучше, раз прекрасно понимает, что ничего другого им не остаётся. Привлекать к ситуации в Лилландриле вышестоящих из Ордена Тринимака Феранви не станет – и не последней причиной тому было нежелание, чтобы хотя бы часть старой неприятной истории с Талайнианом всплыла на поверхность. А стоит лишь пошевелить груду камней, и она посыплется. Нет, Феранви хорошо всё обдумала. Без сомнения, её ожидала «чудесная» беседа с предводителем и основателем Братства Преследователей. Осталось только дождаться прибытия юрисривов.

Закончив занятия и ополоснувшись из ведра, генеральша явилась в приёмную дорожного поста как есть, в мокрой майке без рукавов и коротких обтягивающих штанах, зато уже с клейморой в ножнах на ремне, как же иначе.

Тамил выводил пером крупные буквы на плакате для объявлений, но завидев дорогую командиршу, отвлёкся и сделал кляксу.

– Что я должен сделать, чтобы ты ходила так до конца дня?

– Пасть закрой и хватит пороть чушь. Тебе опять заняться нечем?

– Я хотел график патрулей у входа вывесить. Но если у тебя есть предложения получше…

– Бросай эти прописи и сходи в Синерин.

– Зачем?

– Сейчас же! Этот паршивец Лилати до сих пор не вернул мне пергамент, который я давала ему со своего стола. Сходи и забери его, пока законники не прибыли.

– Хех, я начинаю думать, что ты переоценила их расторопность…

– Заканчивай думать и вперёд, выполнять приказ!

Тамил на прощание напомнил, что боевой маг по долгу службы не может «закончить думать» – хотя бы ради сотворения боевых заклинаний, затем скрылся за порогом, не закрыв за собой дверь. Феранви наградила заместителя парой нелестных эпитетов в спину и села дописывать объявление о новом распорядке дежурств, который и так уже вступил в силу.

Дорогу к Синерину патрулировали стражи поместья в сопровождении Защитников-инструкторов. Тамил высказал своё одобрение и радостно пошёл дальше, через арки ворот, вдоль садов по аллее, приветствуя каждого синеринца, который встречался на пути. Аэнель с приятелем как раз выбрались из общего дома на прогулку.

– Смотри-ка, это Тамил.

– Не маши, – одернул Алианоре. – Я не в настроении общаться.

С настроением у него всё было в порядке, но настороженность перед рыцарской братией ещё не развеялась полностью. Аэнель пожал плечами и присмотрелся. Вытянутые башенки на стенах стояли, как всегда, в ряд. Солнечные блики создавали рисунок из пляшущих искр на соседних домах… Острое, ледяное чувство какой-то неправильности охватило юношу внезапно и совершенно беспричинно. Что-то было не так, но что, он, разумеется, не мог объяснить.

– Тебе опять что-то мерещится? – поинтересовался Алианоре.

Ветер налетел, расшугав стаю ворон, и ломаные тени пронеслись над беседкой и фонтанами. Последние лепестки облетели с цветков тимелиса на тропу, ведущую к террасе Синера. Аэнель сжал руку Алианоре в своей ладони так крепко, что тот с тревогой в больших глазах повернулся к товарищу и заметил, как вздрагивают густые чёрные ресницы и как меняется выражение глаз.

– Всё, пожалуй, в порядке, – эту бессмысленную фразу Аэнель повторял столько раз в своей короткой жизни, что слова потеряли для него какой-либо смысл.

– Угу, – иронично кивнул Алианоре. – Правда, иногда ты меня пугаешь.

Тамил успел заметить Аэнеля и помахать ему, но долг звал неумолимо, и вот уже виднелся поворот на тропу к хижине Арианы и Лилати. Столпотворение народа около склада продовольствия, однако, отвлекло Тамила от цели визита.

– Обычно такого оживления тут не бывает, чего это творится тут? – задал вопрос в воздух пожилой фонарщик.

– Может там завелся кто?

– Говорят, что запах странный…

– Завелся, да сдох под досками…

Тамил не удержался от проявления любопытства. Чтобы местные что-то живо обсуждали всей толпой – уже невиданное событие для Синерина, как можно пройти мимо!

Феранви только-только успела привести себя в подобающий вид – не успела лишь завязать в хвост тщательно расчесанные огненно-рыжие волосы, как Арек и Айвин торжественно открыли дверь, хором возвещая о приезде законников.

Генеральша вышла гостям навстречу. На ступенях стояли, ожидая приветствия, трое – двое мужчин и женщина, одетые в прекрасно выделанную до мельчайшей детали, до блеска отполированную броню, какую дозволено носить лишь сотрудникам Божественного Обвинения. Несмотря на униформенность изысканного стиля, каждый юрисрив был подчёркнуто индивидуален: женщина с худощавым лицом и длинными присобранными у висков светлыми волосами носила облегченную версию доспехов, с окрашенными в цвет морской волны кожаными вставками; мужчина с броским макияжем и забранным на затылке витым пучком почти белого цвета был облачён в ярчайшее юстициарское золото, и длинные серёжки в ушах идеально попадали в тон брони. На третьем же госте Феранви непроизвольно задержала взгляд до неприличия долго, потому что он был невероятно похож на Аэнеля – такие же насыщенно-бронзовые волосы, но чуть темнее, такой же одухотворенный взгляд, обрамлённый выразительными густыми ресницами, только чуть зеленее глаза… Генеральша даже про себя подумала, уж нет ли у синеринского наложника потерянных родственников в Юстикариуме… Экипировка последнего законника отличалась отсутствием наплечников, удлиненными полами и плащом, сиреневым как грозовая туча.

Получасовых любезностей и представлений не последовало.

– Нейатинн, – представился первым тот, от кого Феранви с трудом оторвала взгляд. – Видящий Сокрытое.

– Разоблачительница Аилдерэлден, к вашим услугам, – кивнула женщина.

– Лориарель, – любезно поклонился третий. – Инспектор и ответственный протоколист, – его мяукающие интонации и обходительно женственный голосок никак не сочетались с режущими слух громоздкими словами.

– Мы начнём с осмотра местности, – Аилдерэлден двумя пальцами указала себе за спину.

– Конечно, – отвечала Феранви.

– Я же приглашу подозреваемого пройти сюда, чтобы поговорить с ним в Вашем присутствии, леди-рыцарь, – промурлыкал инспектор. – Мне пригодилось бы сопровождение на территорию поместья…

Генеральша не медля приказала Заэлю присоединиться к юрисриву. Двое других законников же быстро отправились к Нира Море.

– Вот так сразу? – изумилась Айвин. – Пришли и давай обыскивать местность?

– Думаю, они наизусть выучили моё описание тревожных событий в роще. Хотя да, я ожидала, что мы ознакомим инспектора с уликами оттуда, прежде чем предъявить их Ирне. Но пусть так. Ведите себя смирно и не мешайте им делать свою работу.

– Да нет… Не могло же мясо испортиться – оно вяленое! И я всегда проверяю качество – вон, помощника моего спросите…

– Всякое бывает!

Парочка работяг как раз открывала дверцу в подвал, когда Тамил зашёл на склад с таким серьезным выражением лица, что синеринцам стало неуютно. В отличие от них, он ещё у дверей с лёгкостью различил едва слышимый характерный запах разложения. А когда вскрыли подпол, никаких сомнений не осталось вовсе. Плохо провяленное мясо так пахнуть не могло – так мог пахнуть только относительно свежий труп.

Роща была туманной и влажноватая листва источала природный аромат свежести и прохлады. Нейатинн всматривался в лесные кущи не обычным взором, а сквозь призму мистических способностей, и глаза его горели изнутри мутным бело-голубым свечением. Аилдерэлден занималась исследованием местности более тривиальными методами. Но ничего так сильно не привлекло внимание юрисривов – ни эхо телепортации Вайнаха, ни множественные следы применения чар сокрытия и обнаружения – как сильный источник потусторонней энергии под деревом, отмеченным кольцами полуистлевших венков из растений.

– Айди? Постой за моей спиной и понаблюдай.

– Что здесь?

– Не что, а кто… Некто магически одарённый был похоронен здесь не очень давно… И сейчас мы узнаем, кто именно.

Нейатинн опустился на одно колено, сиреневый плащ расстелился по сырой траве, упав прямо под ноги Разоблачительнице. Вытянув руки вперёд, Нейатинн на одном дыхании произнес воззвание, которое знал лучше, чем алинорский гимн. И в полумраке Нира Моры возгорелось синее пламя, ледяное как сама смерть. В пламени парила немолодая простоволосая эльфийка в мантии, и призрачный голос, похожий на плач, заглушил все привычные звуки рощи.

– Аэнель? – Ниэра протянула руку с согнутыми пальцами к заклинателю. – Ты так далеко от меня… Сколько времени минуло… Разве ты не забрал с собой книгу? Почему я всё ещё чувствую эту угрозу? Почему не могу уснуть навеки? Аэнель, не прикасайся к этой силе! Прошу, исполни то, что обещала я! Верни книгу в Кейманс, отдай её гневному этерию. Там где твой отец и твоя мать не справились… Где не смогла и я… Ты должен!

– Нейа? – Аилдерэлден обеспокоенно потрогала коллегу за плечо, и словно прикоснулась к камню, накрытому плащом. Руки призывателя подрагивали, сведённые судорогой, распахнутые глаза, обращенные на лучистую фигуру, не мигали. Айди выкрикнула слова прерывания ритуала, и Нейатинн согнулся, быстро вдыхая и выдыхая, упираясь ладонями в траву.

– Спасибо, – он чуть повернул голову. – Надо же. Как много… силы… у этого призрака! Слишком много… стремления для мертвеца, покойного годами на одном месте. Ты слышала то, что она сказала?

– Да, – Айди помогла товарищу встать. – Крайне любопытно…

– Кейманс… Ни о чём тебе не говорит?

– Ты что, шутишь? Это же цель многолетних поисков Сориндила! Он ведь так и не передал это дело Сапиарху Малоизученных Исторических Памятников, сколько его ни просили… Совпадение?

– Как интересно…

– И кто такой Аэнель?

– Здесь много чего надо прояснить…

Айди кивнула. Она знала, что Нейатинн теперь доволен, как сытый мамонт, только ещё добавки определённо попросит. Он любил в ходе расследования узнавать что-нибудь такое, что выходило за пределы ожидаемого. Сама же Айди предпочитала работу проводить по плану и не отклоняться. Но теперь уж будь что будет. Когда вообще всё шло по плану?..

…

Отсыревший, покрытый тёмными пятнами рулон вынесли на улицу и развернули. Труп внутри был позеленевший и одутловатый, совсем не похожий на девушку при жизни. Как ни пытались стражники под чутким руководством Тамила спрятать его подальше у стены за складом, зевак всё равно собралось довольно много, и ужасная находка стала всеобщей сенсацией.

– О боги! – Аэнель прикрыл рот рукой от ужаса. – Ариана!

– И точно… Мать твою блудницу, как её приложили…

– Ариана мертва! – кричали слуги и обыватели.

– Убита, какой кошмар!

– Убийство! Убийство в Синерине!

Пожилая бретонская кухарка хваталась за сердце. Перепуганный хозяин владений наконец лично выбежал из башни. Он поверить не мог своим глазам… Кто из его любимых подопечных мог зарубить молодую девчонку топором, да бросить тело на складе гнить?..

– Где же её брат? – воскликнул садовник. – Его что-то не видно было после того случая…

– Лилати… – ужаснулся Аэнель. – Как он там? Где он вообще?..

Тамил, осененный каким-то страшным просветлением, вдруг бросился бегом вдоль стен на самую окраину поместной территории – туда, где Ариана и Лилати жили в своей маленькой хижине. Аэнель и Алианоре поплелись прочь из толпы вопящих соседей, но до центральной аллеи не дошли.

Инспектор Лориарель ступал по земле, как по подиуму – не иначе как это было его привычной манерой передвижения. Серый и невзрачный на его фоне, Заэль размеренно прошёл под внутреннюю входную арку, указывая на различные, одинаково не стоящие внимания юрисрива объекты, а тот с любопытством ребёнка разглядывал даже самые обыденные вещи и тщательно записывал наблюдения в свой золоченый планшетный блокнот.

Аэнель безуспешно искал глазами Тамила, но Алианоре уже услышал поступь рока… Даже спиной он чувствовал присутствие посланцев Юстикариума, и знал, что увидит, ещё до того, как обернулся…

Тамил постучался в дверь хижины.

– Лилати! Лилати, ты дома?

Парень вскочил и отбежал подальше от входа.

– Лилати! Открой! Я хотел бы поговорить о твоей сестре…

Лилати сделал пару быстрых шагов к полке с кухонной утварью.

Сестра… Её нашли. Они всё знают. Теперь всё кончено.

Стук в дверь стал настойчивее.

Нет, он никого не хотел видеть. Никого не хотел слушать. Ничего не собирался объяснять.

– Да, это я её убил! – громко ответил Лилати, схватил столовый нож с полки и уверенно занёс перед собой.

Тамил с плеча выломал хлипкую дверь.

– Ты что творишь?!