Текст книги "Восхождение. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Ald Grey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Тамил стоял у него за спиной и приговаривал:

– Точнее. Ещё точнее! Ну что ты, не можешь попасть прямо в яблочко хоть раз?

– Попробуй попади, когда ты постоянно под руку говоришь!

– Постарайся! Юрисривы очень внимательны, знаешь ли – по отверстиям в мишени они должны видеть, как мастерски метают дротики благородные рыцари!

– Отстань, Тамил! – Арек рассмеялся и опустил руки. – Это даже не боевые дротики!

Феранви громко вздохнула и подошла к боевым магам.

– Достали. Дайте мне!

– О, сейчас генерал покажет мастер-класс!

– Давай, Фер! Только стену на вылет не пробей.

Она прицелилась, размахнулась… и промазала мимо мишени. Небоевой дротик воткнулся в рамку старой выцветшей картины с невнятным пейзажем.

Один из боевых магов хрюкнул в кулак, пытаясь сдержать смех. Феранви даже гадать не стала, кто именно.

– Да ну к Молагу!

Тяжёлая дверь медленно отворилась, и в приёмную зашёл Заэль, как всегда причесанный по стандартам морской пехоты, с выпрямленной спиной и суровым лицом.

– Генерал Феранви, я привёл шестерых стражников из Синерина. Они изъявили желание учиться у нас.

– Ну наконец-то, хоть что-то. Тамил, на тебе порядок в здании. Арек, бери себе пару и в караул. Глаз с лилландрильской дороги не спускать.

– Бери Заэля, не прогадаешь, – Тамил подмигнул.

– У нас тут не рынок наложниц! За дело, быстро! – Феранви поправила клеймору и, чеканя шаг, вышла.

Заэль покраснел.

– У тебя ужасное чувство юмора, – скривился Тамил.

– Я в курсе.

– Ну, в караул-то идём? – несмело обратился Арек.

– Идём, – Заэль кивнул на выход. – Совсем сбились с распорядка. Караул на добровольной основе!..

Когда двое ушли, Тамил выдернул дротик из лакированной рамы, покрутил его между пальцами и метнул в мишень. Игла вонзилась чётко в красную точку посередине. Про распорядок Заэль верно отметил, думал Тамил про себя, присаживаясь за столик для письма. Следует набросать новый график постовой службы и патрулирования рощи. Во всех парных нарядах эта парочка теперь будет фигурировать вместе, твёрдо решил Тамил, удовлетворённо ухмыляясь самому себе.

…

Королевские покои в алинорском дворце имели две гостиные, соединённые коваными чёрными арками – и раньше принцесса Римайлия предпочитала свободно перемещаться между ними, не опасаясь наткнуться на своего брата и не вспоминая о том, что в иные времена его присутствие не вызывало у неё такого спектра негативных эмоций. Теперь же она сидела на шёлковых покрывалах, не совершая ни единого лишнего движения, наблюдая и анализируя. Новой информации от разведки не поступало, поэтому принцесса анализировала своё собственное состояние: достаточно уверена в себе, в обстановке сориентирована, но, как ни стыдно признаваться, растеряна из-за ограниченности в средствах и возможностях на эту обстановку влиять. Она попросту не знала, что ей делать – с каждым днём влияние Селонтариона на Двор Алинора усиливалось, подкреплённое влиянием Талмора, а влияние Талмора на город возрастало, подкреплённое поддержкой её брата. С каждым днём становилось всё меньше тех, к кому принцесса могла обратиться за советом, оставалось всё меньше доверия, всё меньше безопасности. Любое неловкое движение, неосторожное действие могли быть использованы для её устранения. И всё же, до тех пор, пока брат не подсылает убийц к её постели, остаётся надежда, что он одумается… По крайней мере, Римайлия хотела в это верить.

От потока сбивчивых мыслей её отвлекли возбужденные голоса и громкий звук свистка, похожий на птичий крик. Весь этот шум навалился так внезапно, что принцесса вскочила с места, стащив за собой серебристое шёлковое покрывало.

– Госпожа! – согнувшись пополам в поклоне, возник перед ней слуга. – Принц Селонтарион созывает срочное собрание.

– Настолько срочное? Хорошо, передайте, что я иду.

Римайлия была довольна, что продемонстрировала свою снисходительность, но слуга нисколько не подыграл.

– Боюсь, что это касается всех нас.

Не говоря больше ни слова, Римайлия отбросила упавшее покрывало ногой и устремилась из гостиной на лестницы – десятки переплетённых между собой лестниц с прозрачными кружевами перил – затем в коридоры, в которых эхо собственных шагов всегда настигало идущего, как бы он ни торопился; затем через распахнутые двери по нефам колоссального Монастерия в один из бесчисленных боковых поворотов, в узкий проход, ведущий в отдельную башню… Некоторые шутили, что Лабиринты Сапиархов придуманы для того, чтобы подготовить монарха к жизни во дворце. Чтобы ориентироваться так хорошо, как Римайлия, действительно требовались годы специальной тренировки. Высокие эльфы Алинора очень гордились тем, что эта задача считалась невыполнимой для эфемов – представителей младших короткоживущих рас.

Римайлия точно знала, что собрание проводится в Военном Лектории – самом излюбленном месте Селонтариона во всём дворце. Избранные юстициары охраняли вход под своды нижнего уровня башни, откуда уже доносился звучный голос принца. Похоже, Римайлия пришла последней. Разумеется, она могла бы серьезно сократить путь, воспользовавшись системой стационарных порталов… Могла бы, но не сейчас, когда собственный дом может обернуться смертельной ловушкой в любой момент.

– Именно так, первое, что я собираюсь сделать – это разослать глашатаев во все концы Благословенного Острова. Известия должны облететь каждый город, каждую деревню, каждую крепость – как можно скорее, – возвещал принц, стоя на лекторском возвышении. За его спиной в ровный ряд выстроились меры в черно-золотых одеяниях с капюшонами. – В городе же будет проведен срочный инструктаж. С любыми вопросами жители столицы смогут обратиться к одному из тридцати девяти ответственных за свои сектора сотрудников по обеспечению безопасности, или их ассистентам, – Селонтарион наконец обратил взор на Римайлию. – А вот и моя любимая сестра!

Собравшиеся в Лектории синхронно поклонились – в том числе и талморцы, безмолвно стоящие тенями за спиной оратора.

– Что случилось?

Молодое прекрасное лицо Селонтариона озарила дежурная лучезарная улыбка. Римайлия невольно поморщилась. Сердце её на секунду замерло.

– Случилось то, к чему мы давно готовились, сестра. Лилландрил придумал очередной безумный повод, чтобы обвинить нас в преступлении против их богами забытого городишки.

– Преступлении?..

– Лилландрил обвиняет Двор Алинора в хищении Кольца Воодушевления, принадлежавшего покойному кинлорду-самодуру Коридальфу, и открыто объявляет войну.

– И тебя это радует?!

– Конечно! Разумеется, очень радует! Наконец мы сможем встретиться с ними на нашей территории. На наших условиях. И с итогом в виде нашей окончательной победы!

Несколько меров торжественно вскинули руки, включая Верховного Юстициара. Большинство напряжённо обдумывало предстоящие события.

– Если принц Селонтарион считает, что это будет легко, то он, к большому несчастью, заблуждается, – негромко, но отчётливо произнёс Высший Альдарх, и собрание обернулось на него разом. – Я уже вижу порицание и упрёк моему недоверию в глазах молодого поколения. Юный принц делает ставку на перспективы, в которые искренне верит. Я же говорю, что нет ничего ненадежнее веры в будущее.

Ответ юного принца не заставил себя долго ждать, и дерзость его поразила всех, независимо от занимаемой позиции:

– В таком случае если представители старого поколения желают упорно цепляться за прошлое, закрывая глаза на наше будущее – они могут встать и уйти. Прямо сейчас. Желательно, очень, очень далеко.

Волна беспокойства всколыхнулась среди собравшихся, но глядя на то, как быстро успокаиваются советники, как просто все смиряются с наглостью Селонтариона, Римайлия не смогла молчать.

– Как ты смеешь, Селон?! Кто ты такой, чтобы упрекать Высшего Альдарха? Уверена, что он хотел поделиться мудростью, которую ты безрассудно рубишь на корню!

Селонтарион отбросил с лица чёлку, открыв выделенные чёрным большие глаза, и пробежался взглядом по каждому из присутствующих, затем остановился на сестре.

– Кто я? Я принц Алинора. А этот достопочтимый мер? Он реликт, стоящий на пути возвращения Алинору полноправного могущества. Но не стоит беспокоиться – он немедленно покинет собрание, ибо весьма сожалеет о сказанном. Подумать только – альдарх, отрицающий веру! Сейчас, в столь тяжёлые времена, когда вера – в будущее, в победу – это первое, что поддерживает и объединяет нас. Это определённо какое-то чудовищное недоразумение, о котором нам стоит немедленно позабыть.

– Думаю, юный принц прав, – старый священник встал со своей лавки, распрямил скрипучие плечи и бросил прощальный взгляд на Селонтариона. – Не в моем праве – указывать вам, и не моя задача – стоять у вас на пути. Я вернусь к тому, что умею делать лучше всего.

– Молиться молча и не высовываться из Монастерии, – принц властно указал на дверь.

Римайлия рванулась к лекторскому возвышению, внутри у неё кипела гремучая смесь праведного гнева и стыда за поведение брата. Добежав до невысокой лестницы она, однако, встала как вкопанная, уткнувшись в пристальные взгляды из-под чёрных капюшонов, как в стену.

– Это… просто немыслимо! Я не стану смотреть на то, как вы попираете традиции, как огульно вы распоряжаетесь властью, данной нам правом наследования!

Селонтарион повернулся вполоборота, демонстрируя презрение, затем принял царственную позу и, глядя сверху вниз, терпеливо дождался продолжения речи. И продолжение последовало:

– Я, принцесса Римайлия Аэлуна Нимдэйвен Аэ-Кериран Хиделия Илнарана, открыто заявляю о своем несогласии с политикой принца Селонтариона и его талморского совета, и официально объявляю о создании оппозиции при Дворе Алинора! Желающие присоединиться ко мне в моём стремлении оградить Благословенный Остров от тлетворного влияния Талмора во главе с моим тщеславным братом, могут высказаться прямо сейчас!

– Кхм, сестра… Мы тут говорим о начале войны, а не о создании новых политических партий.

– А я не стану дожидаться, пока ты изволишь собрать следующий совет! Сапиархи тоже не будут дожидаться – уверена, они читают моё прошение уже сейчас. А что до войны – она нужна тебе для воплощения твоих планов! Мы все – лишь инструменты для тебя! Неужто вы не понимаете? – Римайлия воздела руки над головами собратьев. – Он хочет сыграть на ваших чувствах! Убедить вас в том, что бездушная машина правительства может править Алинором от его лица! Это неправильно! Такого не было и не должно быть никогда!

– Я понимаю твоё желание убедить господ в том, ты лучшая кандидатура для трона, но ты выбрала неправильное время для агитации, – вкрадчивый голос Селонтариона раздался за спиной Римайлии, совсем рядом, буквально у плеча. Она продолжала стоять, воздев руки, и ждать, ждать хоть какого-то отклика, хоть одного утвердительного жеста – хоть какой-то поддержки. Но прошла минута, и собрание не шелохнулось. В отчаянии принцесса попыталась выхватить в рядах аристократов Великого Альдарха, но он уже неслышно покинул помещение, она даже не заметила, когда.

– Если ваши высочества позволят, – нарушил тишину вежливый голос одного из талморцев, – мы должны перейти к решению более насущных практических задач.

Римайлия сжала дрожащие губы.

– Проще было отправиться в Лабиринты, – шепнул Селонтарион ей на ухо. – Намного проще.

…

Сериральда никак не могла адаптироваться и устраивала очередное представление всякий раз, когда её пытались отнять от Тианарена – даже мыться отказалась без него. Тамил предложил «так и оставить» – её состояние могло само по себе служить доказательством жестокости Ависен’эри. Феранви, однако, тут же осадила заместителя, жёстко напомнив, что в её цели не входит натравливать Юстикариум на Лилландрил. «А жаль», – не менее жёстко отвечал Тамил. Он всё ещё надеялся скинуть эту проблему на кого угодно с плеч генеральши. В конце концов, пришлось-таки позвать Тианарена, чтобы он сопроводил лилландрильскую гостью в комнату для умывания. Он заботливо терпел, и, казалось, уже привык к странностям Сериральды, как к чему-то неизбежному.

– Хоть нужду она в состоянии справить без него, на том спасибо, – ворчала Феранви. – Я дам ей еще неделю на реабилитацию, а потом мы серьезно поговорим с ней о своре ависеновских шавок.

– Не факт, что представители Божественного Обвинения войдут в ее положение и дадут ей эту неделю… – Заэль мрачно поглядывал в сторону.

Генеральша внезапно ополчилась на него.

– Чтобы я больше не слышала об этом! Мы будем говорить только в личном порядке! Я никому не позволю допрашивать её по поводу плена у Ависен’эри, ты меня понял?

– Феранви… Ты сама их сюда вызвала, а теперь будешь прятать главного свидетеля? – вступился Тамил.

– Я никого не собираюсь «прятать»! Я вызывала их по другому делу, ясно?

– А ты уверена, что это другое дело? Что это не будет сокрытием свидетельских показаний, отказом в предоставлении полной информации?

– Вы, оба! И третий ваш умник! – Феранви стукнула по столу.

– А? Я вроде как молчал и не умничал, – возразил Арек.

– Вы все, трое, несете ответственность за неприкосновенность лилландрильской девчонки! Защищайте ее от любых посягательств и контактов с гостями, вплоть до самого отъезда законников! Это приказ!

Тамил с Заэлем изумленно переглянулись, Арек утвердительно ответствовал жестом за троих.

…

Тианарен пересыпал какой-то алхимический порошок из мешочка для просушки трав в маленькую шкатулку. Таких шкатулочек в выдвижном ящике было около двадцати, на каждой был приклеен аккуратный ярлычок. Дверь в тесную лабораторию скрипнула и полумрак озарила светлая фигура Сериральды. В облике бывшей пленницы не было ничего от прежнего кошмара: распущенные волосы струились по плечам, и только теперь Тианарен заметил, что они имеют очень изысканный розовый оттенок; вместо грязного разорванного платья Сериральда теперь носила одну из выходных мантий Айвин, и даже лицо её приобрело более осмысленное выражение, хотя взгляд по-прежнему был странным, застывшим и направленным куда-то в неведомое.

– Тебе идёт белое, – прокомментировал Тианарен, не скрывая удивления. – Молодец, так и правда гораздо лучше. Размер подошёл идеально.

Айвин эта мантия была слегка великовата. Целитель не стал пересказывать, какого труда ему стоило уговорить Айвин отдать кому-то в пользование что-то из своего обожаемого гардероба. Сериральда боязливо улыбнулась и чуть присела в благодарственном реверансе. Тианарен хмыкнул, заметив, что девушка боса.

– Да, я подберу тебе какую-нибудь обувь, если твоя тебе не нравится, – он вернулся к своим ингредиентам. – Только закончу, подожди немного.

Ревизия предшествовала переносу лаборатории на первый этаж – преодоление лестниц стало для Тианарена большой проблемой. Он уже пожалел, что не попросил никого поучаствовать в своём маленьком переезде. Рядом с ним была только его лилландрильская подопечная.

– Хм… Не поможешь мне? Вместе мы справимся быстрее, – Сериральда изумленно уставилась на выдвинутый ящик. – Да, именно. Возьми часть содержимого и переложи в коробку… Столько, сколько тебя не затруднит унести.

Она на удивление охотно принялась помогать своему единственному другу, и, глядя на них, собратья-рыцари передумали вмешиваться – парочка сработалась прекрасно. Сериральда выглядела счастливой. Что на самом деле было у неё в голове, для всех оставалось загадкой.

…

– Это ты… Ты виноват во всём, не так ли? – Римайлия оглушительно хлопнула дверью и вжалась в неё спиной.

Принц Селонтарион оторвался от чтения толстенного трактата по распределению магических потоков между охранными башнями и вопросительно вскинул брови.

– Ты понимаешь, о чём я, Селон… – прошипела Римайлия, приближаясь. Только сейчас она заметила на ложе в тени балдахина обнаженную наложницу. – Вон!

Наложница вскочила с постели и поспешно облачилась в лёгкое платье.

– Тише, тише, сестрица, кто тебе разрешил так обращаться с моей девочкой? Милейна, покинь нас ненадолго, – принц учтиво кивнул, и Милейна выбежала прочь, шлепая босыми ногами по мраморному полу.

– Это ты… – продолжала Римайлия зловеще. Глаза её светились фанатичным блеском, а лицо покрылось красными пятнами. – Ты спровоцировал Лилландрил начать войну! Ты нас всех подставил! Ты нанял своих агентов, чтобы украсть Кольцо Воодушевления! Ты и сейчас прячешь его где-то у себя, не так ли?

– Что за нелепость? – Селонтарион откинулся в кресле и приложил пальцы к щеке. – Будь это правдой, ты бы уже превозносила меня, а не позорила свою семью и не скандалила на каждом собрании, словно брошенная любовница, одурманенная собственным ядом!

Римайлия поколебалась. Действительно, подумала она, если бы он выкрал кольцо для себя, то ни в каких советах уже не было бы и нужды. Если легенды об артефакте были правдивы, он наверняка уже заставил бы всех без исключения ползать перед собой на коленях.

– Даже если его у тебя нет, ты сам распустил эти слухи, чтобы спровоцировать Солтрина начать войну первым!

– Дорогая моя! – Селонтарион сжал руки сестры в своих, но она тут же вывернулась из хватки. – Уверяю тебя, это всё плоды богатого воображения лилландрильцев, мне не пришлось ничего додумывать за них.

– Не верю, что ты к этому не причастен…

– Позволь намекнуть грубее, раз ты не понимаешь иначе, – из речи Селонтариона исчезла всякая безмятежность и мягкость, и теперь он заговорил, как строгий отец, готовый наказать шаловливое дитя по всей строгости. – «Двор Алинора» – очень обширное поле для игры смыслов. Первые лица двора – это мы. И положа руку на сердце, если уж кому из нас и нужно Кольцо Воодушевления, то определённо не мне. Что такое? Ах, смотрите, какое удивлённое лицо! – Селонтарион состроил комичную гримасу, передразнивая сестру.

– Да как ты смеешь даже предполагать такое?! – Римайлия оттолкнулась от столика, за которым сидел ее брат, сдвинув столик к нему. – Я никогда не ввязалась бы в столь грязную авантюру, никогда стала бы нарушать перемирия, подвергать безопасность и репутацию королевства угрозе!

– Разумеется, я-то не сомневаюсь в незамутненности и благородстве твоей души… Но иные члены Совета Мудрых могут усмотреть логику в таком предположении… как и Сапиархи, на поддержку которых ты так надеешься. Поэтому… выбрось из головы эти пустые обвинения, пока они не обернулись против тебя.

Римайлия не могла поверить. «Против неё»… Всё против неё!

– Кстати, – как ни в чём ни бывало продолжал Селонтарион, – много ли соратников присоединилось к «оппозиции принцессы Римайлии»? По моим данным, ни одного… но вдруг мои данные ошибочны?

Никакой ошибки не было, и они оба знали об этом. Чёрная обида едкой смолой текла по венам Римайлии, пульсировала в висках и застилала взор.

– Эх… Рима… Оставим это. Ты сама не своя от этих переживаний. И мне больно на тебя смотреть, – Селонтарион взял книгу со столика и отложил на соседнее кресло. – Лучше позови Милейну обратно, и давай развлечемся вместе…

– Ты ещё успеешь развлечься на талморском ложе с моим неостывшим трупом!..

– Если бы я хотел твоей смерти…

– Какое милостивое одолжение! Мой собственный брат до сих пор не убил меня, только потому что не видит во мне опасного соперника!

– О, что ты – только из глубоких чувств…

– У тебя нет никаких чувств! – Римайлия перешла на крик, звонкий, отчаянный. – Ты – бесчувственный, порочный, беспринципный предатель!.. – её голос сорвался. – С меня хватит!..

Она выгнула спину и с размаха толкнула ногой столик для чтения – Селонтарион едва успел выскочить из кресла и отойти на шаг, когда столик опрокинулся и с грохотом повалил кресло. Соседнее кресло перевернулось от следующего удара и упало на бок, затем настал черед настольной вазы, стойки для одежды, золотой ширмы…

– Хватит! Довольно! – вопила Римайлия, громя всё вокруг себя. – Ты уничтожил всё, что нас связывало!

– А ты решила уничтожить мою комнату? – Селонтарион увернулся от книги. – Если тебе это поможет, конечно… – мимо пролетела ещё одна книга, на полке их было много. – В чём я сомневаюсь…

– Замолчи! Не хочу тебя слышать! Не хочу тебя видеть! – Римайлия перестала разбрасывать красочные тома и остановилась у двери, отбросив свои шикарные косы за спину. – Ничего из этого больше видеть не хочу!

Задыхаясь от ярости, она выбежала в коридор, хлопнув дверью так, что зазвенел витраж напротив, и понеслась вперёд, не думая, не глядя по сторонам, хотя слуги уже позвали стражей на шум. Римайлия спустилась на этаж ниже, оттолкнув от себя встревоженную фрейлину, затем ещё ниже… И ни один предмет декора не избежал её разрушительного внимания. Единственное, чего хотела принцесса сейчас, это найти выход. Хоть какой-нибудь. Она покинула дворец через боковую гостиную, оставив за спиной недоумевающих придворных, их ассистентов и охранников, а также разбитые стекла, растоптанные цветы на полу, сорванные гобелены, разбросанные статуэтки и всё, до чего дотянулась.

Селонтарион изящно присел и поднял с пола первый том «Легенды первооткрывателей Этериуса».

– Да, дорогая Рима… Тебе очень повезло, что это всё, на что ты способна… – выражение пронзительно синих глаз его было печальным, почти трагическим.

– Так ведь не может продолжаться вечно? – важно спросила Милейна, кутаясь в шаль. – Ты уверен, что не стоит изолировать её от двора?

– Пока меня успокаивает, что она самоустранилась.

– Это ненадежно. Она, скорее всего, вернётся.

– Скорее всего, она вернётся уставшей и сломленной. И возможно, тогда я смогу примирить её с ситуацией.

– Ты рискуешь, Селонтарион.

– Кто не рискует, тот не вкушает амброзии, тамейнен. Позови слуг, пожалуйста, пусть приберутся. И сообщи Талмору о военном совете. Приятно будет провести его, пока моя сестра переживает свою трагедию в другом месте.

Милейна с поклоном удалилась, а Селонтарион мрачно опустился на незаправленное ложе. «Куда она сбежала? – думал он. – Лишь бы ей хватило благоразумия не влезть в неприятности на улице». Какими бы ни были их отношения, как многое не разделяло бы их сейчас – она всё ещё его сестра. И он твёрдо решил идти до конца, заставить её принять его сторону, не подвергая её пыткам, тюрьме и гонениям. И уж определённо, он не хотел ей смерти. Лишь бы она не сыскала её по глупости сама.