Текст книги "Отсчёт. Жатва (СИ)"

Автор книги: aiharen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

– Ты знаешь нашу речь, – довольно прошипелявил не-людь. – Могу я знать имена, которыми вы связаны?

– Моё имя Арьин. А это моя сестра, Кель.

Насколько я помнила из рассказов отца, народ Ньэнна не любил, когда люди коверкали их язык, однако из принципа делали вид, что не понимают человеческий. Если уж ньэннец переходил на какой-то из общих языков, значит, он оценил то, как с ним завели разговор на его наречии. А ещё это значило, что Ардо говорил на ньэннском практически без акцента. Хотя, маг же сам заявлял, что уметь надо если не всё, то очень многое…

– Садись, именем Кель связанная, – наклонившись вперёд, не-людь обозначил поклон кивком головы. – Садись, именем Арьи-ин связанный. Будьте гостями моего сердца.

Постаравшись не глазеть совсем уж откровенно, не сразу сообразила, что, судя по приглашению ньэннца, первой занять место за столом должна была я, и только потом – чародей. Раджети не торопил, давая спокойно воспринять происходящее и всячески делая вид, что остался стоять он не просто так. Служанка, которая, без сомнения, прекрасно видела махающего ей Ардо, в свою очередь делала вид, что у неё есть дела куда важнее, чем обслуживание столика с не-людью за ним.

– Люди забавные, – едва различимо рассмеялся ньэннец. – Всё ещё боятся нас.

Словно пытаясь доказать обратное, я заняла место по правую руку от него, хотя изначально на это место метил чародей. Ньэннец уставился темнотой капюшона на меня, и лишь каким-то чудом нашлись силы не отводить взгляда. Снова рассмеявшись, ньэннец дёрнул плечами.

– Ты хорошо говоришь на коссэльте, – не смог не отметить Ардо, продолжая тщетно пытаться привлечь внимание служанки.

– Я храню того, кто носит имя Лэтис. Моё сердце у него. Человек настоял, чтобы я выучил его язык, если хочу вернуть сердце.

– Он украл ваше сердце? – невольно вырвалось у меня. – Как вы можете жить без сердца?

Ньэннец откинул полу плаща в сторону, и длиннопалая рука – одна из четырёх имеющихся – потянулась к моему лбу. Как зачарованная смотрела на тёмную эбонитовую кожу, пока Раджети вдруг не схватил не-людя за кисть.

– Я могу жить без сердца. Ты тоже можешь жить без сердца, – безэмоциональным тоном заявил телохранитель, обратно закутываясь в плащ. – Лэтис спас мою жизнь. Сердце за сердце, я обязан служить ему, пока не верну долг.

– Он дал тебе имя? – вдруг спросил Ардо и продолжил говорить уже на ньэннском наречии.

– Хватит, – резко оборвал его ньэннец. – Ты слишком много говоришь.

– Я пришёл к этому столу не просто так.

– Уходи.

Две пары вишнёвых глаз уставились на мага, на что Раджети недовольно поджал губы и, не став спорить, послушно встал. Я было потянулась за ним, но в последний момент была остановлена цепкой рукой не-людя, схватившую меня за правую руку, точно под сгибом локтя. Знак полумесяца отозвался мгновенно, но не как обычно, сейчас от него шла приятная прохлада, разливающая по всему телу бодрящее чувство.

– Квиль. Имя, которым меня связали, Квиль. Если сестре-без-сердца нужна будет помощь, ищи меня этим именем.

Я смогла только кивнуть в ответ.

– Идите, – кивнул в сторону лестницы Квиль. – Больше вам здесь делать нечего.

С лица Раджети будто бы разом стёрли всю беззаботность. Настаивать на том, чтобы всё-таки остаться и посмотреть на представление барда, видя непривычную серьёзность чародея, не хотелось, и потому мы быстро вернулись в свою комнату.

Оказалось, Ардо слышал ещё на ярмарке, что в Кипенный приехал известный бард Лэтис, а в телохранителях у него настоящий ньэннский воин. Несмотря на отсутствие магических способностей, народ Ньэнна был весьма тесно знаком с магией смерти, хотя сами они называли её иначе, хельши. Перевода этого слишком сложного понятия не существовало, самым близким по смыслу слову была разве что «темнота». Не тьма, не зло, не что-то демоническое. Просто… темнота.

Рассказав это, чародей замер у окна, не оборачиваясь и собираясь то ли с духом, то ли с мыслями, чтобы продолжить разговор.

– Мне бы очень хотелось, чтобы моя догадка не подтвердилась, – наконец заговорил Раджети. – Потому что теперь мне совершенно точно придётся обращаться за помощью к тому, кто…

Он неожиданно хлопнул себя по лбу и просиял.

– Подождёшь меня здесь? Я быстро. Надо отправить ещё одного эфирного вестника, и, если повезёт, мы сможем раскусить природу твоего знака на раз-два, – маг прищёлкнул пальцами и подмигнул, – даже тащиться в Алитту не придётся.

Я неуверенно кивнула, отчего-то чувствуя себя не в своей тарелке. Возможно оттого, что перестала что-либо понимать уже в тот момент, когда Ардо заговорил на ньэннском.

– Почему он назвал меня сестрой-без-сердца? – выпалила мучающий меня вопрос я, прежде чем Раджети выскочил за дверь.

Маг замер в проёме, до побелевших костяшек сжав дверную ручку. Чуть покачнувшись, он сделал шаг назад и медленно повернулся. Улыбка на его лице выглядела неестественной, но Ардо, кажется, и не стремился обмануть. Скорее, ему неуютно было говорить о том, что он понял из разговора с ньэннцем.

– Понимаешь, в Ньэнне верят, что каждый носит с собой смерть, храня её в сердце. Отдавая кому-то своё сердце, ты отдаёшь не только свою жизнь, но и смерть. Видимо, это всё-таки проклятие, скорее всего, очень древнее и помочь в его снятии может только Лига. Правда, остаётся неясно, каким образом проснулся дар… впрочем, не важно.

– Вы ведь о чём-то таком с самого начала думали?

– Думал, – не стал врать Раджети, – но не хотел пугать тебя. Но теперь я точно знаю, кто с этим может помочь. И что ничего ужасного не случилось. Веришь мне?

Я снова кивнула, но уже решительнее.

– В конце концов, все дороги ведут в Ньэнн, – в полголоса пробормотал чародей и, усмехнувшись, вышел в коридор.

Закрыв за ним дверь на ключ, я осознала, что впервые за последнее время осталась в одиночестве. Гнетущее предчувствие чего-то тёмного и опасного неожиданно свалилось на плечи.

***

– Всё уже закончилось, – хрипло рассмеялся ньэннец, сидящий на нижних ступеньках лестницы.

Ардо не возвращался, хотя прошло уже несколько лучин, и я вовсю начала волноваться. До полноценной паники было ещё далеко, но её отголоски плясали где-то на краю сознания, вынудив спуститься в зал и подождать чародея у входа.

– Я здесь не за этим, – тихо возразила и, обняв колени, опустилась на корточки двумя ступенями выше.

Зал оказался пуст. Скорее всего, именно по этой причине не-людь избавился от своего шуршаще-блестящего плаща, и теперь я могла как следует разглядеть его. Кожа у ньэннца была вовсе не эбонитовой, как мне сначала показалось, а сизо-пепельной, с лунным отблеском, и словно светилась изнутри. Плотные, чёрные перчатки доходили до локтей всех четырёх рук. Две пары узких, миндалевидных глаз смотрелись тёмными гранатами, притягивая к себе всё внимание, и далеко не сразу стало заметно, что лицо выглядело почти человеческим – разве что более вытянутое, с высоким лбом, плавно перетекающим в длинный тонкий нос. Чёрные волосы, заплетённые в мелкие косички, были собраны в высокий хвост, топорщащийся на затылке словно куст, а в заострённых ушах красовалось сразу по три серебристых колечка. Одет он был в кожаную безрукавку с воротом под подбородок, тёмно-синие шаровары и тканевые расшитые туфли, никак не вязавшиеся с общей тёмной аурой своим кричаще-алым цветом.

– Сестре нужна помощь? – вновь рассмеялся Квиль.

Смех выглядел немного жутковатым, словно ньэннец пытался повторить человеческую манеру, не совсем понимая смысл.

– С чего вы взяли? – настороженно спросила я.

Ньэннец откинулся назад, опираясь локтями, и запрокинул голову, с хищной улыбкой изучая моё, несомненно, испуганное выражение лица.

– Я знаю, что тот человек тебе не брат. Я знаю, кто он на самом деле, потому что ваше чародейское искусство не в силах обмануть мой взор. А ещё я знаю, что твоё сердце отобрали без твоего согласия.

Я сжалась и покачала головой, отказываясь от помощи.

– Я знаю, кто твой «друг» на самом деле. В Ньэнне он известная личность.

– Тогда почему не расскажете мне сразу?

Квиль стёр с лица улыбку.

– Ты веришь ему. Мои слова могут пошатнуть твою веру. Стоит ли это того, если на самом деле он не плохой человек? К тому же, отчего тебе верить мне? – не дожидаясь ответа, он встал, и спустя всего мгновение из дверей, ведущих в кухню, вышел владелец постоялого двора с заставленным едой подносом. До этого я видела его только мельком, когда Ардо расплачивался за комнату. Широкоплечий высокий мужчина походил больше на вышибалу, чем на радушного хозяина, встречающего гостей хлебом-солью, и рваный шрам через переносицу только подкреплял первое впечатление.

Почувствовав запах еды, я мигом вспомнила, что так и не поужинала.

– Сбитень закончился, я принёс твоё любимое вино… ох, девочка, – мужчина перевёл настороженный взгляд на меня, – тебе что-то нужно?

– Всё в порядке, Врэн. Она меня не боится. Могу ли я её угостить?

– Конечно, – пожал печами хозяин. – Но вина ей не налью!..

– У меня всё равно нет на него денег, а уговор был только насчёт еды, – усаживаясь за ближайший столик, Квиль поманил меня рукой.

– А это за Эду, – тут же нашёлся Врэн, поставив поднос и быстро разлив вино по кружкам. – Может, мне стыдно за то, что девица так с тобой себя вела?

– Не стоит тебе портить отношения с невесткой. Я уеду, а она останется. Мне не привыкать к шепоткам за спиной и настороженным взглядам.

– Я понимаю шепотки и взгляды, – всплеснул руками хозяин. – Но она не хотела обслуживать гостя!.. А ты чего замерла? Не бойся, этот красноглазый тебя не съест. Он вообще мясо на дух не переносит.

– А она не меня боится, – широко оскалился ньэннец и с усмешкой посмотрел на меня. – Сядешь? Или пойдёшь к себе?

Набравшись смелости, я устроилась на табуретке и принялась таскать запечённые в кисло-сладком соусе овощи. Пока мужчины ударились в воспоминания – в прошлом Врэн был боцманом на торговом судне, а Квиль работал таможенным досмотрщиком в ньэннском порту, – удавалось без труда выцеплять особо понравившиеся кругляши кабачков и кусочки сладкого перца. Каким образом Квиля забросило так далеко не только от родного архипелага, но и от деятельности простого портового служащего, оставалось загадкой. Хотя, возможно, одного его вида хватало, чтобы достойно выполнять обязанности телохранителя!.. Но зато я узнала, что в Ньэнне в принципе не носили имён, называя себя по роду деятельности.

– Как вы при этом разбираетесь, кто имелся в виду!.. – сетовал Врэн, эмоционально жестикулируя руками. – Найдите Лодочника, сказал он. Так мы того конкретного Лодочника полдня по всему городу искали, и то повезло, что он был тридцатым, а не сто тридцатым!..

– Лодочник, – произнёс Квиль, выхватывая прямо из-под моей руки последний ломтик перца, и повторил: – Лодочник. Ты разве не слышишь разницы?

– Демоны раздери, конечно не слышу! Эту вашу разницу в интонациях только Владеющие разобрать и могут.

– И кошки, – поддакнул ньэннец. – Чудесные создания.

За весёлыми рассказами я совсем потеряла счёт времени и перестала чувствовать тревогу. Но Раджети не возвращался, и, несмотря на слипающиеся глаза, твёрдо решила дождаться чародея, чего бы то ни стоило. Однако Квиль считал по-другому, о чём не преминул сообщить.

– С ним всё будет хорошо, – уверенно сказал он и пальцем верхней руки коснулся моего носа.

– Откуда вы знаете?

– Я знаю, кто он такой, – напомнил ньэннец.

========== (10) ==========

(10)

«Стой», – мысленный приказ безглазая псина выполняет безукоризненно. – «Ко мне».

Лёгкой трусцой ачйжи подбегает ближе. Талиссия на моих руках тыкается носом в плечо и громко сопит. Она напугана, и страх её целиком оправдан – тёмные твари во всех магов вселяют первобытный ужас, потому что магия не что иное, как их законная пища. А маг, выходит, что-то вроде лакомого сочного плода.

Девчонка подвернулась под руку случайно, я не планировал искать её или похищать. Но, оказалось, она всё ещё верила мне. Считала, что все ошибаются, и потому решилась на смелый шаг – освободить заключённого своими силами. Правда, помощь уже и не требовалась.

– Он не тронет тебя, – говорю уже вслух, ссаживая девчонку на землю. – Нам надо уходить.

Талиссия быстро кивает. Безо всякого гипноза она хочет сбежать со мной, её саму уже считают ведьмой, пособницей зла, меня – жутким обольстителем маленьких девочек. Юная наследница не виновата, ей задурили голову и подчинили тьме. Убьют меня – спасут девчушку. Смешно.

За спиной раздаются лязгающие шаги, эхом бьются о своды коридора, – стража уже спешит нагнать, схватить, заковать в цепи из зелёного золота. Ещё и сушёную мелиссу в глотку запихнут, их мысли не то что пахнут – воняют суеверием.

– Хватай их!.. – крик обрывается. Спесивый сержантик, возглавляющий погоню, потрясённо замирает и тут же отступает на шаг, прячась за спинами подчинённых.

Из тени на потолке выныривает второй ачйжи и мягко спрыгивает передо мной. Талиссия испуганно пищит, но руки не отпускает – понимает, что рядом куда безопаснее.

– Хозяин Топей, – с трудом различаю перешёптывания в рядах преследователей.

Ну что ж, пусть будет так. Конечно, куда приятнее осознавать, что тебя одолел кто-то сверхъестественный и могущественный, а не обычный человек. Со смешком выуживаю из чьей-то головы мрачный потусторонний образ, добавляю чуточку иллюзии – насколько хватает оставшейся силы – и даю приказ ачйжи приготовиться к прыжку.

Спалить бы их всех в два щелчка пальцев, да только магии остались совсем уж крохотные песчинки. И если их потратить, девчонку уже не вытащить, а ведь она и есть то, что я искал здесь. По крайней мере, побратиму и его решению «загадки» хочется верить.

«Сожрите их», – без угрызений совести приказываю ачйжи. – «Стоять! Не сейчас. Когда мы уйдём».

«Псины» недовольно рычат, но здесь их слышу только я – дар Талиссии ещё слишком мал и неразвит для подобных манипуляций. Их недовольство можно понять. Мало того, что запретили полакомиться лёгкой добычей, так ещё заставляют давиться каким-то безвкусным мясом без капли магии.

Впрочем, из душ простых смертных что-то высосать да можно, а это уже больше, чем ничего.

***

Что-то тяжёлое сдавило грудь, и я резко села на кровати. Голова кружилась, всё тело мелко дрожало, бросало то в жар, то в холод. Судорожно выбираясь из одеяла, которое, пока крутилась во сне, превратилось в кокон, я в панике кинула взгляд на кровать Ардо и… маг, конечно же, был на месте. Наверное, вернулся и не стал тревожить. А я ведь так волновалась!..

Раджети лежал прямо поверх покрывала, подмяв подушку под себя. Невольно вырвался смешок. Кошмар тут же отступил, оставляя после себя лишь смутное чувство неправильности – сон вновь не удалось вспомнить. Но я совершенно точно знала, что ничего приятного в нём не было. Уже что-то.

Для успокоения я решила помедитировать и попрактиковаться в магическом зрении, чтобы всё-таки научиться различать потоки энергии. Защитный барьер для подобной практики не требовался, поэтому будить чародея не стала. Накинув на плечи одеяло, наощупь добрела до небольшого столика и, щёлкнув пальцами, зажгла фитиль свечи.

Это я из-за кошмара вряд ли в ближайшее время усну, а он пусть отдыхает…

Знак на руке внезапно вздумал напомнить о себе. Жуткая боль пронзила руку, я схватилась за неё и прижала к животу, упав на пол и тихо заскулив. Ардо подскочил, будто бы вовсе не спал миг назад, и широко распахнул светящиеся зеленью в темноте глаза. Миг – и вот он уже рядом. Маг пытался поднять меня на ноги, когда за его спиной мелькнула тень – тусклого света свечи едва хватало, чтобы различить движение. Что-то снова мелькнуло, Раджети, глухо вскрикнув, стал заваливаться назад и потянул за собой, больно впившись пальцами в моё предплечье.

Не знаю, что происходило, но явно ничего хорошего. Полумесяц на руке, казалось, намеревался выжечь меня изнутри – он светился сквозь одежду, мягким жемчужным светом с красными нитями-вкраплениями. Выглядело-то красиво, если б не было так больно. По руке заструилось что-то тёплое и липкое, мгновенно пропитав рукав насквозь, и я с ужасом поняла – кровь. И увидела, как моя кровь смешивалась с кровью мага из раны в боку, в которой застрял тонкий серебряный кинжал… Почему-то стало легче дышать – боги, а я и не понимала, как было тяжело! – и знак унялся, перестав жечь кожу. И вместе с тем личина на маге замерцала и растворилась.

Тень появилась в поле зрения в третий раз, схватив Раджети за волосы и отшвырнув его в сторону, словно соломенную куклу. Хватка мага ослабла, и я осталась один на один с чем-то неизвестным и безумно опасным. Настолько, что сердце быстро билось где-то между ключиц, порываясь выскочить изо рта, а ладони стали липкими не только от собственной крови. Закусив губу, пошатываясь, встала и тут же отпрянула назад – меня попытались схватить, и спасло лишь то, что от испуганной девчонки не ожидали подобной прыти. Воспользовавшись замешательством, создала небольшой шарик огня и бросила туда, где, предположительно, могли находиться глаза неведомого врага. Ранить и не надеялась, но несколько выигранных мгновений позволили очутиться рядом с Ардо – чародей был ещё в сознании и вымученно улыбнулся, когда я попыталась перевернуть его на спину.

– Окно, – с трудом выдавил он.

Я замотала головой и вцепилась в его руку. В глубине чародейских зрачков запылали багровые искры, и глаза, бывшие ещё миг назад мшисто-зелёными, почернели. Ардо отпихнул меня в сторону и одним слитным движением оказался на ногах – поморщился от боли, но устоял.

– Давай! – выпалил Раджети, перехватывая занесённый для удара кинжал.

Напавший оказался мальчишкой не многим старше меня, одетый с ног до головы в чёрное и с тонким серебристым клинком, зажатым в ладони. Широко распахнутые глаза смотрели с ненавистью и светились холодным голубоватым пламенем, губы кривились в полной презрения усмешке… Чародей ринулся вперёд, выворачивая руку противнику, роняя его на пол и припечатывая тяжёлым ударом колена в шею. Мне почудился хруст.

– Ну! – сквозь зубы рыкнул Ардо.

На этот раз ослушаться не вышло. Сделав два неуверенных шага спиной вперёд, я метнулась к окну, благо, защёлка на нём не была опущена, и времени тратить не пришлось. Скорости не рассчитала – чуть было не перелетела через подоконник. Не оборачиваясь, вылезла наружу, нащупала ногами узкий поясок и закусила губу до крови – босые ступни скользили по мокрому, чуть наклонённому деревянному выступу, приходилось цепляться пальцами за доски. Невдалеке находился сарай, почти рукой подать. Ну почему так тяжело не падать?!

Вдохнула. Медленно выдохнула. Я справлюсь, я смогу! Сделала шаг, почувствовала, как соскальзывает нога, и – рванулась вперёд, насколько хватало сил. На крышу сарая приземлилась спиной, сдавленно зашипела от боли… и что-то дёрнуло перекатиться в сторону. Вовремя. В то место, где я лежала всего миг назад, вонзилась распространяющая пламя стрела. Охнула, подняла взгляд и увидела на скате крыши постоялого двора тёмную фигуру. Блеснула искра, и я с трудом увернулась от второй горящей стрелы. Недолго думая, попыталась плавно соскользнуть с края на землю, но не смогла зацепиться пальцами, удержать вес собственного тела и рухнула вниз с грацией мешка картошки. Плечи и спина болели и, казалось, превратились в сплошной синяк, вновь стал жечь кожу знак полумесяца – не так сильно, однако ощутимо и, что было даже на руку, отрезвляюще.

На пути к побегу встал забор – ломиться в запертые на толстенную цепь ворота не имело смысла. Или, может, стоило закричать, разбудить кого-нибудь? Вот дура! Может, именно об этом и просил Раджети – не только сбежать в окно, но и позвать на помощь? Набрала в грудь побольше воздуха и приготовилась орать, что есть мочи, как вдруг мой рот крепко зажала знакомая мозолистая ладонь.

– Тсс-с! Пожар сделает всё лучше тебя. Кто сгореть не захочет, – маг хихикнул мне в ухо, – мигом выскочит наружу. И из соседних домов тоже.

Облегчённо выдохнула и привалилась к Ардо – живой! Он успокаивающе погладил меня по волосам и мотнул головой в сторону забора. Белая рубашка чернела кровавыми пятнами, но те вроде и не думали расползаться дальше. Хорошо. Справимся-прорвёмся! Теперь, когда чародей рядом, не так уж и страшно. Нервно хихикнув в ответ, улыбнулась Раджети.

– Давай, рассиживаться некогда. Я подсажу.

– Кто это? – кое-как поднимаясь на ноги, спросила у чародея.

– Не сейчас. Давай, поднимай ногу, ставь сюда… да, вот так.

Оказавшись по ту сторону, вцепилась в руку Раджети и твёрдо намеревалась не отпускать её, пока не окажемся в безопасности. Магу пришлось буквально тянуть меня за собой, я не успевала за широким шагом Ардо, да ещё и чувствовала себя вытащенной на берег рыбой. На грудь словно положили тяжёлую раскалённую плиту, во рту разом пересохло, и с каждым выдохом я невольно издавала надсадный хрип. В какой-то момент напрочь перестала понимать, что происходит. Для меня осталась только шершавая ладонь чародея и бесконечный бег. Сердце ухнуло в живот, к горлу подступил слепленный из высушенной глины ком, я стала бояться обернуться и увидеть бородатую харю с разрезанным моими же руками горлом.

– А… Микель?..

Ардо искривил губы в непонятной гримасе.

– Наши жизни важнее. Не болтай – береги дыхание. Попробуй как медитации, только на бегу, – он чуть сжал мои пальцы.

Не знаю, как Раджети выбирал дорогу в кромешной темноте, но бежали мы, в основном, узкими проулками. Путь держали к центру города – я смогла понять это по тому, как чавкающая грязь под ногами сменилась холодными камнями мостовой. В сбитую пятку впилось что-то острое, останавливаться явно было не с руки, поэтому дёргать мага не стала и крепче стиснула зубы. Прикрыла глаза, полностью доверившись Ару и решив воспользоваться его советом, сосредоточилась на перебирании ногами – шаг, второй, третий. Поймать ритм, дышать в такт. А теперь можно и открыть глаза…

Мир пылал всевозможными красками – разноцветные потоки струились, переплетались, смешивались. Я видела, как Ардо творит заклинание, собирает завихрения вокруг себя, а его аура… При виде переходящих из искрящегося серого в чёрный с багровым спиралей сердце ёкнуло, пропуская удар, и забилось в разы быстрее, порываясь выскочить наружу. Будто бы почувствовав замешательство и страх, Раджети резко остановился и, не оборачиваясь, снял с шеи амулет. Я видела его не раз – красный камень, похожий на застывшую каплю крови, в красивом ажурном переплетении серебра.

– Что ты видишь? – маг посмотрел на меня чёрными глазами.

Закусила губу, сдавленно пискнула и замотала головой, делая шаг назад. Запоздало вспомнила, что держу Ардо за руку, и попыталась отцепить сведённые судорогой пальцы. Те не слушались, но маг сам спустя мгновение ослабил хватку. Привалился к стене плечом, криво усмехнулся – и мне стало стыдно. Чего это я пугаюсь? Ему же, наверное, – нет, точно! – и так трудно. Вон как дышит загнанно, прерывисто, то и дело облизывает губы. И щурится так, словно не видит ни демона и всё плывёт у него перед глазами.

– Ты что-то видишь? – едва выдохнул, и тут же сполз вниз, запрокинув голову. – Меня так просто ядом не убить, ха!.. Иди… иди сюда. У меня не так много сил осталось, чтобы ловить тебя.

Я всхлипнула. Тело задеревенело и отказывалось подчиняться. Да и что я могу сделать? Как помочь?..

– Ну?! – неожиданно громко рявкнул Ардо. – Хочешь, чтобы я тут помер? Не тяни! Возьми подвеску… Восьмой, да возьми же уже! Я ни зги не вижу… Выдави камень, он не закреплён. Не урони! И давай сюда.

Сделала всё, как просил чародей, но только, как он ни упирался, вложила тускло блестящий камешек ему в рот сама и плотно зажала ладонью. Раджети предупредил, что может попытаться выплюнуть своеобразное «лекарство», и я всеми силами должна не дать сделать этого. Впрочем, остановить ослабевшего мага было не такой уж и сложной задачей – он беспорядочно махал руками, неловко отпихивал меня, пытался укусить, отвернуться. А потом глухо вскрикнул, дёрнулся в сторону и осел лишившейся кукловода марионеткой.

Раджети медленно моргнул и посмотрел осмысленным взглядом, сумев прийти в чувство. Чуть приподнял уголки губ, коснулся кончиками пальцев моей щеки и попытался сесть – я успела поймать его и устроила удобнее, спустя миг, впрочем, отстранившись. Было жутко видеть его таким. Отчаяние захлестнуло с новой силой, начало знобить и трясти, в голову лезли кошмарные мысли. А когда – не если! – нас найдут, что будет? Ардо словно умирает, но что будет со мной? Вернут в тот лес? Или – тоже убьют?

– Рысь, – ласково позвал он, и на глаза навернулись слёзы.

С трудом сглотнув горькую слюну, сжала кулаки и уставилась в землю, принявшись разглядывать стёртые от времени и тысячи ног камни мостовой. Стало не по себе, потому что чёрные спирали вокруг мага так никуда и не делись. Разве ему не лучше? И что же будет дальше?

– Рыська, подползай ближе. Холодно же.

Холодно? Мне – нет. Жарко, душно, невозможно дышать… а ему – холодно? Потому что он умирает?

– Прости, зря накричал. – Ардо попытался пододвинуться сам, но сумел лишь бухнуться головой на мои колени. Повезло, что не на мостовую.

– Эй, ты здесь? – обеспокоенно спросил маг, и я не смогла сдержать слёзы. – Ну, ну… смотри, всё же уже хорошо, верно? Сейчас встану на ноги и ка-ак наваляю тем типам!.. Ну, не плачь.

– Ты умрёшь, – сдавленно прохрипела я, сама не ожидая, что скажу подобное.

Это был не вопрос – утверждение. Одного взгляда в угольно-чёрный взор Ардо хватало, чтобы понять – ему не дотянуть и до утра. Не знаю, что с ним происходило. Но явственно видела, как магия уходила из него по крупицам-каплям, и потому цвет летней травы из его глаз ушёл тоже. Я наклонилась к нему, коснувшись щекой мокрого от испарины лба и поняла. Тщетны всякие попытки поделиться с чародеем теми крохами, что были у меня – нет смысла наполнять сосуд с дырой. Что же это за яд такой, разъедающий душу Владеющего, сам источник? Кто на нас напал? И что важнее – на кого из нас? Была ли целью я, или Раджети? Или – всё-таки мы, вместе?

– Никому не называй своего имени, – строго произнёс Ардо и рывком сел, чуть не стукнувшись головой о мой подбородок.

Я попыталась остановить его, хотела выпалить что-то высокопарное, обещать умереть с ним рука об руку. Но не успела ровным счётом ни-че-го. Маг разрезал пространство – реальность, мироздание? – перед собой и из последних сил толкнул меня туда. Не знаю, что происходило дальше, всё перепуталось в мгновение ока. Чернота, холод, боль, обида, злость, бессилие… Я кубарем катилась куда-то. Кажется, вокруг был снег – много, очень много снега, вымораживающего тело до самой глубины, но лечащего разум. Лицо опухло от слёз, и не видя ничего перед собой, приходилось нырять в белый холод с головой, рискуя задохнуться. От внутреннего воя на одной ноте я оглохла уже через лучину – мне чудилось, что прошло именно столько времени. Быть может, выла в голос. А может, может…

Не помню. Острое ноющее чувство впивалось под сердце. Так не должно было быть. Так не должно было быть! Ничего не предвещало беды. Со мной был самый сильный, добрый, заботливый и мудрый Владеющий на свете. Как? Почему? За что?!

И поняла – просто так. Потому что. Нет никакой справедливости, есть неведомый враг, который теперь охотится и за мной, так? Иначе Ардо не приказывал бы не называть своего имени никому. Надо скрываться? Но как же я теперь, без моего чародея, с одним худо-бедно выученным заклинанием пламени?

Оказалось, вокруг буйствовал ветер – порывистый, безжалостный, до одури ледяной. Я чувствовала его даже сквозь одежду, когда пришла в себя и сумела подняться на ноги. Попытки понять, куда же попала, не увенчались особым успехом – небольшая улочка, утопающая в сугробах и оканчивающаяся тупичком. Другая. Небо казалось пустым, звёзды еле-еле светили сквозь тёмно-серую пелену облаков, но света почему-то хватало.

С трудом разогнув закоченевшие пальцы, умылась снегом и, покусывая губы, побрела куда глаза глядели. Это точно другое место, другой город. Но зачем Раджети отправлять меня сюда?

Долго идти на одном лишь упорстве не вышло. Через какое-то время я перестала чувствовать ноги, что отчасти было к лучшему – не болели сбитые о булыжники мостовой пятки, – а с другой стороны, не получалось двигаться быстрее. Хотя очень хотелось, потому что морозец, пусть и лёгкий, колол через тонкую одежду будь здоров. А ещё я не могла не думать об Ардо – он же не мог так просто умереть? Не мог ведь, верно?

Сознание затуманивалось, глаза закрывались сами собой, но я шла. Не разбирая дороги, не запоминая улиц – всё смешалось в едва различимую картинку. Наверное, из-за то и дело наворачивающихся на глаза слёз, смахнуть которые окончательно никак не получалось. Растрёпанную косу я обвила вокруг шеи, использовав вместо шарфа. Стало теплее. Хотя в полноценном тепле, наверное, находились одни только ладони, спрятанные под мышками – туда ветер при всём желании никак не смог бы задувать.

А потом пришло осознание, что больше я не могу идти. Голова закружилась, земля вырвалась из-под ног, и на миг небо стало стремительно приближаться, грозясь захлестнуть и утащить в глубину своих пучин.

***

Лунный свет падает на обсидиановый кинжал, блик отскакивает точно в глаз – тусклый, слабый. Мёртвый.

Талиссия лежит на ковре из мха. Спящая, она выглядит спокойной и безмятежной. У её головы замерла пара ачйжи – кажется, те самые, что помогли нам вырваться из замка. Они уже успели нагулять аппетит, и теперь ждут новой подачки.

– Смотри внимательно, – шепчу я.

Потому что знаю, что здесь, внутри, есть внимательный зритель, которому есть дело до судьбы девчонки. И заношу кинжал для удара.

«Нет!» – отчаянный крик заставляет упасть на колени и инстинктивно зажать уши. Это не поможет, но дурацкое тело действует рефлекторно. Крик сливается с болью перерождения, коверкающего суставы, мышцы, лёгкие. Не в крике дело, о нет.

Это – дар. Это – проклятие. Это – цена.

– …и занёс он меч для удара, и алой кровью окропилась сталь. И покрылись его глаза ржой, разъедая душу… – шепчу, пытаясь взять себя в руки, пытаясь крепче схватить кинжал. Чтобы наверняка.

Потому что то, что я ищу, что так нужно, что может спасти – оно внутри девчонки. Хитрая магесса, её мать, спрятала фамильную побрякушку так, чтобы та не досталась Янкелу. Нет у маленькой Талиссии дара, и никогда не было – всё из-за медальона, из-за древнего артефакта, фамильной реликвии.

– Смотри! – с нажимом произношу я.

И в последний миг осознаю. Талиссия ещё может пригодиться. Ещё как может!..

– Это уже случилось, – спокойно выдыхаю и подставляю лицо лунному свету. – Даже захоти ты всем сердцем, ничего не изменить. Но она жива. Пока жива.