Текст книги "Отсчёт. Жатва (СИ)"

Автор книги: aiharen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Благодарю за честь, – прижав руку с браслетом из цветов, я поклонилась – реверансы больше не требовались, по крайней мере, сейчас – и, не поворачиваясь спиной и не поднимая взгляда, вышла из зала. Прощания были излишне, ведь король ещё мог захотеть продолжить беседу во время бала – хотя я очень надеялась, что подобная радость обойдёт меня стороной.

У дверей зала уже ждала следующая девушка, но ей повезло больше – вместе с ней на приём к королю шёл не только отец, но и мать. Окружённая с двух сторон любящими родителями, она нисколько не была взволнована, словно впереди не было никакого испытания. На меня, стоявшую в гордом одиночестве, семейство взирало с лёгким недоумением, но когда навстречу вышел Ярай, они отвернулись и сделали вид, будто никого кроме них больше в коридоре не было. Как того и требовал этикет во время ожидания аудиенции.

– Всё в порядке? – сухо спросил магистр.

Я кивнула – от напряжения во рту пересохло, и говорить было сложно.

– Идём. Основное веселье впереди.

Глядя на морозники на запястье, я подумала, что и правда – самое тяжёлое ещё только предстояло, тогда как беседа с Росэром уже не казалась такой уж страшной.

В самом деле, не съел же он меня?

***

– Семерых ради, простите меня, сеньорита! – хохотнул парень, вновь наступив мне на ногу, правда, уже на левую.

Да уж, уроки с Санри, отлично знавшим все па, шаги и повороты, изрядно меня избаловали. До этого и не думала даже, что позориться во время танца будет кто-то другой.

– Ничего страшного, сеньор, – натягивая вежливую улыбку, я молилась, чтобы мазурка закончилась как можно скорее. Потные ладони кавалера и желание оттоптать мне все туфли были меньшим из зол.

– Так значит, вы младшая дочь знаменитого магистра Грассэ? – вернулся к интересующему его вопросу горе-танцор, хотя я отчего-то уже понадеялась, что от скользкой и неудобной темы удалось отвертеться. – Познакомите? Он же где-то здесь сейчас, верно?

При желании, конечно, я бы и могла отказаться от танца, тем более, Ярай нисколько не возражал, однако если бы юная сеньорита провела весь вечер в окружении увлёкшихся аркарой пожилых магов, это вызвало бы волну слухов и сплетен. Пришлось поступить благоразумней, и согласиться на приглашение сеньора Йрика руи Эрите. И семи пядей не надо быть во лбу, чтобы догадаться – парень искал для себя подходящую партию среди юных магесс, а приставка «лисс» в моём имени говорила сама за себя.

– Мне лестно, что вы упоминаете моего отца, однако сегодня меня сопровождает муж сестры, магистр Ярай. Вы видели его среди играющих.

Вести этот разговор дальше не было ни сил, ни желания, но, слава Семерым и Скилю отдельно, музыка уже подошла к концу. Жаль, из-за треклятого этикета кавалер был обязан отвести меня обратно к сопровождающему, а по пути беседа точно продолжится…

Мне повезло, потому что на пути возникла долговязая фигура, укутанная в чёрный, шуршащий даже на вид плащ. Ньэннец – а это, вне всяких сомнений, был именно он – уставился на Йрика алыми светящимися глазами, заставляя отступить назад, а вот я дёргаться не стала. Нелюдям этикет был не писан – во многом из-за того, какое влияние Ньэнн оказывал на остальные государства, но больше потому, что заставить ньэннцев вести себя по-человечески было крайне трудно. Они просто не понимали большинства правил «приличий».

Ньэннец прятался в плаще от макушки до пяток, и это только добавляло зловещей ауры, а всё же малодушие кавалера вызвало досадное чувство.

– Вот мы и встретились вновь, сестра. – Квиль откинул капюшон и приветливо оскалился. Я невольно вздрогнула.

Встретить его здесь ожидала меньше всего, как-то запамятовав, что Лэтис благодаря своей известности вхож и во дворец. Впрочем, несмотря на неожиданность встречи, видеть знакомое лицо было в радость. Но его здесь появление предвещало также выступление барда! Может, не считать вечер таким уж испорченным?

– Я стану сопровождающим, – переведя взгляд на сеньора Эрите, Квиль улыбнулся чуть шире, обнажая острые жемчужные клыки, и мигом испарившийся «жених» позабыл про всякий этикет.

– Пожалуй, он мог бы проявить больше смелости, чтобы очаровать девушку, – я проводила сверкающего пятками Йрика взглядом и оскалилась ничуть не хуже ньэннца.

– Ты могла позвать меня по имени, если тебе нужна была помощь.

Как он себе это представлял, интересно? Вот позвала, и он возник бы подобно ачйжи прямо из-под земли? Магией уроженцы Ньэнна не владели… и всё же, Конклав они держали в страхе, смея диктовать ему условия, а значит, какая-то сила у них была.

– Я не знала, что вы будете здесь, – пожала плечами и оглянулась на столы для аркары, до которых оставалось дойти всего ничего.

Ярай, к счастью, заметил сцену «перехвата», но подзывать к себе не стал – мало ли, разонравился один кавалер, пришёлся по душе другой… ну и пусть, что нелюдь, для подопечной ничего не жалко, лишь бы счастлива была. Только вот к чему все эти правила разучивать, если их каждый второй во дворце нарушает? Чтобы просто было? Или всё это имело значение только при общении с кем-то вышестоящим? Или эти знания Ярай заставлял зубрить больше для того, чтобы я понимала, что нарушаю и чем это грозит?

Вот такая смена кавалеров со стороны могла расцениваться как большее благоволение «захватчику». Или так мог повести себя жених, ревностно оберегающий возлюбленную. Но работали все эти нюансы в отношении ньэннцев? А если работали, то как?

– Танец? – коротко спросил Квиль, протягивая одну из левых рук.

– Не хочу привлекать внимание, – вздохнула, но от протянутой руки отказываться не стала.

– Разве ты не за этим здесь? – покачал головой он, однако всё же повёл не к танцующим, а в сторону столов с закусками.

– Достаточно того, что я с вами разговариваю.

И действительно, от обращённых на нас взглядов становилось совсем неуютно – причём откровенно никто не пялился, только проявление праздного интереса, не более. А всё ж и этого оказалось достаточно, чтобы почувствовать себя зайцем на городской площади да ещё в рыночный день. Знай я заранее, чем чреват план Ярая, нипочём бы не согласилась! Хотя, далеко не факт, что стоит только показаться, и об этом сразу станет известно Цикаде, а следовательно – и отцу. Может, и не грозит ничего совсем уж страшного? Да и Шуген рядом – при одной только мысли о фамильяре тот дал знак, заставив кулон потеплеть.

– Достаточно ли? – хмыкнул ньэннец и взял со стола блюдо с тарталетками.

– Опять вы будете говорить, что я доверилась не тому человеку? – фыркнула я, и чтобы как-то скрыть негодование, схватила первый попавшийся стакан и сделала несколько длинных глотков. Повезло ещё, что попался морс, а не вино.

– Разве я так говорил? – вновь хмыкнул Квиль и отправил в рот украшенную ягодами и взбитыми сливками корзиночку. Длинные клыки как-то не давали поверить в то, что мяса ньэннцы не едят. А Таши, выходит, почти ньэннец – халаты шёлковые носит, мясо и рыбу тоже не ест…

Я осеклась. Потому что нелюдь был прав, ничего подобного он не говорил, лишь перечислял, что ему известно. А ещё он знал, кем был Ардо на самом деле, но не видел смысла рассказывать – «стоит ли это того, если на самом деле он не плохой человек?» Тот вопрос и сейчас заставлял задуматься, особенно, когда теперь я знала, что Раджети и есть мой отец. Считать ли доброй вестью, что Квиль считал его хорошим? Вернее, не плохим. Что вообще входит в понятия «плохо» у ньэннцев? Может, детей не ест и ладно, считай, уже не плохой.

– Может быть, всё-таки танец? – проглотив вторую тарталетку, на этот раз с желе из ананаса, оскалился Квиль.

От такой улыбки становилось не по себе, потому что вряд ли ньэннцы показывали свою доброжелательность подобным способом – было видно, что Квиль больше повторяет, не совсем понимая смысл, чем действительно хочет показать радость. Или он знал, что его «улыбка» имела скорее отрицательный эффект?

– А Лэтис сегодня здесь? – мило улыбнувшись в ответ, решила я перевести тему.

Не то, чтобы мне не хотелось танцевать или было страшно привлечь к себе ещё больше внимания. Знал ли ньэннец хотя бы один человеческий танец, вот в чём был вопрос, который прямо задавать казалось немного глупым, а проверять на практике было немного страшновато, тем более что кавалер имел не только высокий рост, но и целых четыре руки. Вот за какие держаться? А остальные куда? Любопытно, а всё же на сегодня всяких потрясений – вроде аудиенции у короля – как-то больше не хочется.

Глядя на Квиля, попытка сдержать смех превращалась в пытку – в трёх руках были блюда, а четвёртой он подносил к глазам то одну тарталетку, то другую, пристально осматривал двумя парами гранатовых глаз, и, если его всё устраивало, закуска заглатывалась целиком, без лишнего пиетета. Заодно я узнала, что язык у ньэннцев не только длинный, но и раздвоенный, причём не как у змей, а скорее как разделённый на две половинки человеческий. Ужасающе? Немного. Но мне ньэннец казался похожим на какую-нибудь белку, придирчиво осматривающую каждый орешек из своих запасов. Четырёхрукую красноглазую белку, ага.

– Надеешься посмотреть на выступление? Оно сразу после огневиков. – Ньэннцу не понравилась икра, украшавшая рассыпчатый творожный сыр, и тарталетка была возвращена прямо на стол, а потом он, понизив голос до едва различимого шёпота, быстро проговорил: – Веди себя обычно. К тебе гости.

Я вздрогнула, но резко оборачиваться не стала. Сделала вид, что заинтересовалась музыкальным оркестром – они как раз играли менуэт, и может зря я отказалась от приглашение на танец, – быстро окинула взглядом зал, однако выискивать то, на что намекал Квиль, не потребовалось. К нам, судя по траектории, уверенным чеканным шагом шёл появившийся в зале король Росэр – ни с кем не заговаривая, лишь вежливо улыбаясь и кивая кому-то по пути. За ним тенью следовали гвардеец в начищенных до блеска доспехах и черноволосый мужчина в тёмном, расшитом жемчугом и золотой нитью камзоле, и пристальные взгляды обоих, направленные на меня, вызвали волну мурашек.

Квиль отошёл на полшага, ближе к столу, не став расставаться с тарталетками – лишь отвёл руки с блюдами чуть назад, чтобы те, в случае чего, не мешали кланяться. Я же, замешкавшись, не сразу сообразила, что неплохо было бы повернуться к королю всем телом и приготовиться отвешивать реверансы… однако сделать ничего так и не успела – Их Величество изящно поклонились сами, предлагая руку.

– Соблаговолит ли юная сеньорита составить компанию Их Величеству во время представления? – ровным, ничего не выражающим тоном заговорил Чёрный, но льдистые глаза при этом сверкали недовольством.

Кажется, я где-то его видела?..

– Я польщена столь лестным приглашением, – реверанс, кажется, вышел недостаточно глубоким, что только усилило неприятие со стороны Чёрного, – однако мне необходимо спросить разрешение моего опекуна, магистра Ярая.

Льдистые глаза полыхнули холодом.

– Магистр Рьютт дал своё согласие. Не вижу…

– Довольно, Таэ, – король жестом остановил магистра. – Ярай также приглашён на особых условиях.

«Таэ» вопросительно изогнул изящную угольную бровь, а до меня внезапно дошло, что «магистр Таэдо» и «дядя Рос», про которых упоминала Белка, стояли сейчас прямо передо мной. Потому что что-то подсказывало, что ну не могло быть подобных совпадений. Я общалась с племянницей короля? Тогда понятно, почему она боялась, что об её прогулках по тайным ходам дворца станет кому-то известно.

– Я с радостью принимаю приглашение Их Величества, – вновь сделав реверанс, я вложила свою ладонь в руку Росэра – та оказалась ледяной и неприятно обожгла кожу даже через перчатки.

– Пять золотых, Таэдо, – сверкнув зубами, улыбнулся гвардеец.

Губы Чёрного искривились, но понять, что это было – брезгливость, недоумение или проблеск улыбки – не удалось. Он посмотрел на Росэра, чуть изогнул бровь, но король на это лишь поднял ладонь.

– Не здесь, – твёрдо произнёс король.

В окружении направленных на нас взглядов я чувствовала нарастающую нервозность, которая грозила вылиться в панику. Мало того, что король находился рядом, так ведь при приглашении он ещё и поклонился, пусть и совсем коротко, больше обозначая поклон… вот тут уж точно, привлекла к себе внимание, так привлекла! Сначала с ньэннцем мило беседую, потом приглашения от Их Величества получаю. Что дальше? Сами боги снизойдут и тоже поклоны отвешивать станут? Наградил Скиль удачей, как же. Везло мне до этого, конечно, знатно, вот только каждый такой момент оборачивался потом новыми проблемами. И всем от меня что-то нужно! Как пить дать, королю – тоже. Просто так он бы не подошёл, разве что из интереса к дочери верноподданного слуги. А не в этом ли всё дело как раз? Вопрос ещё про то, как давно я видела отца…

– Позвольте представить вам моих верных советников, магистров Таэдо и Тэриньо. Надеюсь, – Росэр выделил это слово голосом, выразительно посмотрев на обоих, – они не помешают нам с вами приятно провести время.

Ого! Внезапное обращение на «вы», которого не было во время аудиенции… а Чёрный так и сверлил взглядом, словно он лично пытался отговорить короля от затеи подходить к какой-то там девчонке. Очень хотелось сказать ему, что и мне особого выбора не оставили. Был бы – совершенно точно пошла бы танцевать с Квилем, а не вот это вот всё.

– Должно быть, на улице уже достаточно стемнело, и все приготовления вот-вот завершат. Уверен, вам понравится представление, – король переложил мою ладонь на свой локоть и повёл прочь из зала. За нами, словно по сигналу, потянулись и остальные. – Огненный цирк любезно согласился приехать к нам на остров Бурь. До меня дошли слухи, что у них появилось что-то совершенно новое!..

И только Квиль остался в зале, не расставаясь с тарелками. Весь его довольный вид так и кричал: зрелища зрелищами, а обед по расписанию, и раз вы уходите – мне достанется больше.

Надо ли говорить, что я ему очень завидовала?

========== (24) ==========

(24)

Во внутреннем саду приготовления всё ещё были в самом разгаре: почти установили второй из столбов, между которыми, судя по всему, должны были натянуть канат; чуть в стороне заканчивали приготовление под навесом – между плетёными диванчиками на столики выставляли фрукты и бокалы с вином. Это место, видимо, предназначалось для приглашённых лично королём, а мягкое кресло с высокой спинкой и в окружении нескольких поменьше – очевидно, для самого Росэра и его свиты.

Однажды к нам в Штольни тоже приезжал бродячий цирк, но отец тогда не пустил меня посмотреть, сказав, что ничего особо интересного там нет. Я расстроилась, обиделась и даже пыталась поспорить, но была слишком мала, чтобы дело зашло дальше капризов и слёз. Хотя, пристыженный матушкой отец устроил представление во дворе – возможно, не такое зрелищное, всего-то простенькие фокусы и жонглирование, но тогда я так не думала.

Мне предназначался низенький мягкий пуфик по правую руку от короля, отчего-то даже возникло неприятное ощущение, что я здесь словно кошка подле хозяина. Магистру Таэдо досталось кресло по левую. А вот магистр Тэриньо замер позади, заложив руки за спину и посматривая по сторонам, подобно сторожевому псу. До меня только сейчас дошло, что никакой это не гвардеец, раз Росэр назвал его магистром. Телохранитель-маг? А доспехи, значит, зачарованы?

И всё-таки удобно, что мои глаза не светились – можно было, не стесняясь, разглядывать окружение магическим зрением. Плетение заклинаний на доспехах разобрать не удалось, но что-то защитное там проглядывалось, скорее всего, должное отразить враждебные чары… знакомый почерк, уж не Ярай ли этот артефакт делал? Почти как вокруг нашего дома…

Для меня было огромным удивлением узнать, что некоторые заклинания имели уникальное плетение, и не только потому, что были придуманы кем-то конкретным. Как и при письме, у магии тоже существовал почерк – здесь чуть больше вложенной энергии, тут завиток в другую сторону, потому что рука дрогнула, а вот заметная спайка из-за вынужденной передышки или недостаточной концентрации. Многие долговременные заклинания выглядели как кружево или паутинка – энергетический каркас, по мере истощения которого магия рассеивалась. Во время одного из уроков я невольно вспомнила декаграмму, что рисовала с Кирино, потому что большинство плетений имело геометрическую симметрию.

– Дамы и господа, – как только натянули канат, в центр поляны крадучись, словно тигр, вышел смуглый златовласый мужчина и вскинул руки вверх, привлекая к себе внимание, – мы начинаем представление! Приглушите свет.

По его команде магические огни исчезли отовсюду, и сад погрузился во мрак. Но – ненадолго. Вместе с дрожащей протяжной нотой, взятой то ли на скрипке, то ли на диковинном ньэннском инструменте, зажглись крохотные сине-зелёные светлячки, и стало видно девушку со смычком в руках. Высокий звук оборвался, и тут же – ударили в барабаны, и что-то в груди завибрировало в такт ритму.

Невольно оглянулась на короля – стало интересно, как выглядело его лицо. Был ли он удивлён? Или вместо холодной учтивости появился восторг? Но Росэр, наверное, подумал о чём-то таком же, и потому, как только наши взгляды встретились, я опустила очи долу, пытаясь всеми силами справиться со смущением. Голубые глаза смотрели слишком пристально. Словно сегодняшним представлением для него был не приглашённый цирк, а я.

Тем временем вступила флейта, её поддержали звонкие переливы колокольчиков, и скрипка сразу зазвучала приятнее и нежнее. Ритм нарастал, начало каждого такта отмечалось сильной долей; девушка отошла в тень, а вместо неё вышел босой юноша одетый в простую рубаху и шаровары. Он вытянул руки параллельно земле, отвёл ногу назад и поклонился, резко кивнув головой. Шаг вперёд, разбег, поворот… парень подпрыгнул в воздух, с его рук сорвалось цветное переливчатое пламя – кажется, там были все цвета радуги! – и вихрем взлетело вверх. Танец выглядел интересно, но что такого в магическом пламени?

– Это легенда с берегов Ньэнна. – Я вздрогнула, когда рука магистра Тэриньо легла на плечо, а тихий шёпот коснулся уха. – Смотрите внимательно, сеньорита. Даже малая магия может быть завораживающей.

Коротко кивнула и закусила внутреннюю сторону щеки. Было совсем не по себе – то король как-то слишком много внимания проявляет, то его свита начинает что-то объяснять. Магистр Таэдо тоже не отставал, то и дело бросая косые взгляды в мою сторону. Сел ещё, уперев правую руку в подлокотник и подперев щёку ладонью, будто отгородился от меня, а всё ж поглядывал, присматривался, тоже изучал. Или дело не во мне, а в том, чьей дочерью я была?

Вместо того чтобы забивать себе голову всякой ерундой, решила сосредоточиться на представлении. На поляне вырос иллюзорный лес – тёмная чащоба, где между стволов мелькал чей-то белый силуэт. Юноша пытался найти дорогу, освещая путь огнём, и музыка становилась всё более тревожной, пока совсем не оборвалась на высокой ноте, и на «сцене» появилась девушка, но в её руках уже не было скрипки. В белых ньэннских одеждах она выглядела зыбким призраком. Без слов история получалась не до конца понятной, но менее чарующей от этого не казалась, напротив, хотелось узнать саму легенду.

Музыка вступила с новой силой. Парный танец в пламени захватил внимание, я уже не отвлекалась ни на короля, ни на тяжёлую руку магистра Тэриньо, так и не покинувшую плечо. Юноша по спирали приближался к девушке, создавая кольцо огня, и тонкими хлыстами проверял оборону, а призрак ловко перехватывала их, раскручивала и посылала обратно. Но нет, ничего похожего на сражение не происходило, скорее они… разговаривали?

«Кто ты, о прекрасная дева?» – словно бы спрашивал он.

«Одинокая путница», – отвечала она.

«В этом лесу много опасностей. Позволь, я выведу тебя», – настаивал он.

«Здесь только одна опасность, человек», – смеясь, возражала она.

Танец ускорялся, юноша подступал всё ближе и ближе. Пояс на халате девушки ослабился, оголяя плечо, она уже не отбивалась, а кружась, уходила от летевшего в неё пламени. Одежда вот-вот могла соскользнуть вниз…

«Что за опасность?» – забеспокоился он.

«Я», – хищно усмехнулась она и прыгнула в его сторону.

Всё погрузилось во мрак. Барабаны стихли, остался лишь тихий плач флейты и та самая, звучавшая в самом начале, дрожащая нота скрипки. Я почувствовала всплеск магии.

В возникшем круге зеленоватого пламени ничком лежал юноша, и его, словно одеялом, укрывали белые одежды. Самой прекрасной девушки не было видно, но рядом сидела, покачивая пушистым хвостом, белая лисица. Встав, она гордо прошагала по границе огня и скрылась в иллюзорном лесу. Музыка оборвалась, и вокруг всё утонуло в аплодисментах, среди которых я с трудом разобрала тихий смешок магистра Таэдо:

– Перевёртыш? Это их «новое»?

– Лисиц я ещё не видел, – хмыкнул Тэриньо, наконец убрав руку с моего плеча. Он склонился по другую сторону королевского кресла и что-то начал обсуждать с Чёрным. Их шёпот разобрать не удалось… да и не особо интересно было вслушиваться в разговор, тем более, видя кривящееся лицо Таэдо.

– Вам понравилось, сеньорита? – спросил Росэр так, будто это он сейчас выступал, и от моего мнения многое зависело.

– Я в восторге, Ваше Величество, – улыбнулась, в тайне жалея, что по возрасту мне ещё не положен веер, за которым можно было бы спрятаться.

Представление шло своим чередом. Гимнасты и акробаты, танцоры, пожиратели пламени, глотатели шпаг, фокусники, в чьих трюках не было ни капли магии… Зрелищ было предостаточно, но самым чудесным показалась музыка – барабаны, флейта, колокольчики, скрипка, арфа и много других инструментов, разобрать которые не получалось. Каждая нота, каждый звук завлекал, не давал отвлечься, заставлял сердце замирать в предвкушении. И, что самое обидное, музыканты были скрыты от глаз, а ведь на их мастерство ох как хотелось посмотреть!

Вроде бы, благородным сеньоритам по статусу полагается уметь играть хотя бы на одном музыкальном инструменте? Не уговорить ли мне Ярая найти учителя? А если выбирать, то что? Скрипка казалась красивой, но слишком сложной, порхание рук над струнами арфы чем-то походило на крылья… А будет ли у меня вообще время на такие занятия, если планировалось после бала куда плотнее забить расписание уроков всяческими боевыми искусствами?

Погрузившись в размышления, пропустила появление канатоходца – подсвеченный кольцом ярко-алого пламени, он замер на небольшой площадке наверху столба. В свете магических огней рыжие волосы приобрели цвет крови; разглядеть лицо не получалось из-за чёрной полумаски, а вокруг торса был обмотан широкий тканевый пояс. Мужчина сделал неуверенный шаг, второй, третий – выглядело всё так, словно он вот-вот оступится и полетит вниз, и подогревающие интерес барабаны затихали ровно в тот миг, когда канатоходец отклонялся в сторону. Но вдруг он сделал несколько быстрых лёгких движений и очутился в середине каната, достав из-за пояса обмотанные верёвкой кольца, которые тут же вспыхнули зеленоватым пламенем. Теперь мужчина танцевал и вместе с тем жонглировал – немного продвинулся вперёд, затем назад, ловко подпрыгнул, покрутился, наклонился вправо, потом влево…

Маятник внутри дрогнул – невольно вспомнился Таши и его темнота. В ней упасть было не так страшно, а всё же оступишься, и итогом станет смерть. Пожалуй, я не смогла бы сделать и пары шагов, и хорошо, что мой дар работал иначе, но теперь появилось более чёткое понимание, насколько же тяжело мэтру.

Отчего-то занервничав, я сцепила руки в замок и закусила губу. Вроде бы знаешь, что это цирк, и неосторожные движения всего лишь часть представления, что вряд ли пустят выступать перед королём дилетанта, а всё же – боязно.

– Ставлю десять, что сорвётся, – донёсся тихий голос Тэриньо.

Ответить что-либо магистр Таэдо не успел – мужчина всё-таки сорвался, кто-то из зрителей громко вскрикнул, я почувствовала укол боли и солоноватый привкус во рту… и только потом увидела, что пояс – не просто пояс, а два тканевых полотна, которые канатоходец чудом успел зацепить за канат. И теперь пояс стремительно разматывался, а циркач крутился и крутился, ритм барабанов нарастал, и вдруг – всё резко оборвалось. Мужчина, намотав полотна на руки, повис в воздухе, и вступила флейта.

– Сеньорита, у вас кровь, – Росэр переглянулся с Таэдо, протягивая белый платок.

Щёки запылали. Неужели от волнения всё-таки прикусила?.. И правда, стоило приложить пальцы к губам, на них остался алый след. Вот дура! Такой позор…

– Благодарю, Ваше Величество, – говоря, старалась не смотреть на короля.

Чёрный молча поднялся из своего кресла и склонился надо мной. Властная рука не дала приложить платок к лицу, отвела мантилью в сторону, едва коснулась тёплыми пальцами щеки…

– Поднимите голову, сеньорита, – пустым, ничего не выражающим голосом попросил-приказал Таэдо.

Я не смогла не подчиниться.

Внимательный прищур льдистых глаз заставил сердце пропустить удар. Затаив дыхание, я наблюдала за тем, как светлая радужка медленно разгоралась изнутри голубым светом – сперва холодный, он постепенно теплел, становясь ярче и глубже. В губу впились мелкие иголки, а потом саднящее чувство просто исчезло. Таэдо взял из моих рук платок и лёгкими движениями убрал оставшуюся кровь.

– Благодарю вас, магистр, – сумев взять себя в руки, быстро произнесла я, пока Чёрный не заговорил сам. Что-то в этом мужчине было такое, что заставляло нервно ёжиться, избегать его внимания всеми правдами и неправдами, словно видела я его далеко не в первый раз…

– Будьте осторожнее, – улыбнулся Таэдо, но глаза его при этом остались холодными.

Да что ж это такое?.. Будто влюблённая девчонка из романа, точь-в-точь схожее описание чувств – сердце замирает, сама вздрагиваю, взгляда отвести не могу, от прикосновений мурашки по коже. Но нет, ничего приятного, отнюдь, только крадущиеся по границе восприятия страх и тревога, стойкое ощущение опасности, как если бы передо мной был…

Кирино?

«Я ж е с к а з а л т е б е б е ж а т ь».

Кольца… в форме змеи с глазами-изумрудами… перстень с синим камнем… небольшое на второй фаланге пальца… все из серебра. Мост к беседке, цветные рыбки в пруду, яркое лазурное небо. Удар о воду… насколько здесь глубоко?..

Ты всё равно забудешь.

– Вам нехорошо? – обеспокоенно спросил Росэр.

– Это от волнения, – возвращаясь на место, ответил за меня Таэдо.

Нет, это точно Кирино! После того странного сна, что помнился лишь обрывками, после всех тех видений, после голоса в голове… как я могла сомневаться?! А чёрный хмырь снова отгородился, подперев ладонью щёку, но в мою сторону уже не смотрел, видимо, растеряв всякий интерес. Ну да, за наивной девочкой наблюдать одно удовольствие – догадается или нет? – теперь же резона как-то нет, да и возиться со мной, полагаю, не хотели.

А ведь мне нужно с ним поговорить! Потому что он знал отца, очень-очень хорошо знал!..

– Руку!.. – кричит кто-то сверху. Надрывно, но без паники. – Да дай уже свою руку!

Я могу! Могу, если постараться, различить в отсветах молнии, кто же там, наверху. Вижу спутанные каштановые волосы и чёрные – словно космическая бездна, разукрашенная туманностями и дальними звёздами – глаза. Вижу смуглую кожу и россыпь едва различимых веснушек, чуть кривоватый длинный нос, высокий лоб и скулы.

Это ведь… отец?

– Ваше Величество…

Подошедшая служанка низко поклонилась и, получив разрешение, приблизилась к королю. Я не вслушивалась – вместо этого всеми силами пыталась отыскать точку внутреннего равновесия и прийти в себя. Ох, а ведь до сего момента наивно полагала, что ничего, кроме аудиенции у короля, бояться мне не надо! Но кто же знал, что здесь Квиль… и что Кирино – советник Их Величества.

Только вот насколько мне это на руку? По тем обрывкам снов, что смутно помнила, можно было сделать безошибочный вывод: отца Кирино не просто не любил – ненавидел. Но не мог отделаться от чувства обязанности, потому что был спасён вместе с побратимом именно им. А ради побратима…

Внутри всё похолодело. Если бы чужие воспоминания не были столь зыбкими, я догадалась бы раньше. Потому что не бывает таких случайный совпадений, чтобы и Кирино, и Таши недолюбливали моего отца! У обоих был побратим. А ещё… тёмные медовые глаза – отчего мне захотелось сравнить их именно с мёдом? Янтарь, красное дерево, шоколад, кофе – да что угодно приходило на ум куда быстрее, чем ненавистный гречишный мёд, который нянюшка так любила добавлять в молоко и лечить им простуду.

Как же хотелось, чтобы Таши был рядом! Слишком уж много вопросов теперь требовали ответа. И теперь я знала, как подобраться к Кирино, потому что «магистр Таэдо», кажется, был уверен, что некоторым девочкам здесь делать нечего и налаживать взаимоотношения не хотел, всячески намекая, что лучше бы мне очутиться как можно дальше. Однако от идеи бежать пришлось отказаться в тот день, когда я узнала, кто мой отец.

Закусывать губу вновь побоялась – определённо, существовали более простые и безопасные способы быстро привести себя в чувство.

Получается, Таши всё-таки соврал насчёт того ритуала? Потому что Ярай удивился, когда я его спросила, правда ли все, кто отмечен Жатвой, связаны между собой, и чужие воспоминания могут просочиться во сны, и это опасно… Мэтр не хотел, чтобы во мне был осколок души Кирино, но только ли из-за риска того, что он меня поглотит? И где этот осколок сейчас – вернулся к хозяину или?..

Или Таши собирался его для чего-то использовать.

Сосредоточиться на представлении не получалось. Росэр, из-за срочных дел, вынужден был нас покинуть, оставив магистра Таэдо. Тэриньо ушёл вместе с ним, и теперь, когда между мной и Чёрным не было стены в виде короля, я чувствовала себя совсем потерянной. Танец в воздухе на полотнах не завлекал, музыку за стуком крови в ушах не получалось различить, оставалось только всеми силами изображать увлечённость, особенно когда мерещились – или не мерещились – вонзённые в спину взгляды всех собравшихся.

Никогда не буду больше соглашаться сидеть в первых рядах.

Кирино – теперь я в этом не сомневалась – продолжал делать вид, что я его нисколько не интересую, однако, судя по скучающему виду, представление его интересовало ещё меньше. Пользуясь случаем, исподтишка стала разглядывать его ауру, но натолкнулась на амулет, схожий с тем, который видела у Таши – разноцветные завихрения искажались, вытягивались в линии и сходились в одной точке на лбу, точно между двух тёмных длинных пятен-рогов. Кажется, это был всё-таки не защитный артефакт, а полноценное заклинание – вне всяких сомнений, Кирино владел ментальной магией на достаточном уровне, чтобы позволить себе подобное. В окружении магов иначе и нельзя, у меня подобную функцию выполнял опал на цепочке и – совсем немножко – Шуген, притаившийся внутри.