Текст книги "Принцип неравного возмездия (СИ)"

Автор книги: Агатион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

За окнами лениво заворчал гром. Где-то в отдалении за городом собиралась большая гроза. После продолжительной жары ненастье обещало быть весьма впечатляющим, но все равно оно в подметки не годилось невидимым тучам, клубившимся сейчас под потолком Продолговатого кабинета. С одной стороны, Ваймс был бы очень рад увидеть наконец Парадигмуса и задать ему пару вопросов, с другой, его начали терзать смутные сомнения относительно дальнейшей судьбы волшебника, если тот не сумеет помочь. Почему Парадигмус сбежал? Он был как-то замешан в произошедшем? Нет, маловероятно. Он допустил ошибку и испугался? Это больше походило на правду. Сбежать от Ветинари. Нет, Ваймс предполагал, что теоретически это возможно. С помощью каких-то магических штук, например. Или, если уж хотелось действовать наверняка, можно было попытаться спрятаться где-то во времени, когда Ветинари еще не родился. Но бежать от него просто так, на лошади, не имея никакого плана? Видимо, профессор Парадигмус перепугался настолько, что совершенно перестал думать головой.

Ветинари поднял глаза от письма и будто бы прислушался. Прошло какое-то время, прежде чем двери Продолговатого кабинета открылись, и двое высоких широкоплечих господ втащили внутрь почти не сопротивляющегося беглеца. Это был Парадигмус, и выглядел он препоганейше. Всклокоченная, неровно остриженная шевелюра стояла дыбом то ли после недавней погони, то ли просто от ужаса. Бороды, прежде придававшей волшебнику возраста и солидности, тоже больше не было. На патриция таращилось круглое, молодое и до чертиков перепуганное лицо. На грязной, разорванной у ворота рубахе виднелось пятно крови. Ваймс нахмурился.

– Доброй ночи, господин Парадигмус. Надеюсь, прогулка за стенами города пошла вам на пользу.

Клерки усадили Парадигмуса на стул для посетителей (хотя со стороны могло показаться, что они просто сбросили на стул мешок с картошкой) и отошли на несколько шагов. Волшебник вжался в спинку, не сводя с патриция затравленного взгляда. Ваймс присмотрелся внимательней. Нет, Парадигмус не был ранен. Скорее всего, кровь на его рубашке принадлежала лошади.

– Вижу, вы решили не тревожить своих коллег из Университета и воспользовались более традиционными средствами передвижения.

– Я… – начал было Парадигмус, но под взглядом Ветинари все заготовленные оправдания отказались покидать его рот, волшебник просто беззвучно хлопал губами, как выброшенная на берег рыба.

– Тем не менее, я вынужден с прискорбием отметить, что вы проигнорировали мое первое приглашение, и предпочли поездку верхом умению держать ответ за свои промахи.

Ветинари дал знак, и клерки покинули кабинет. В любом ином случае отсутствие здоровых неразговорчивых ребят за спиной должно было немного успокоить попавшего в затруднительное положение человека, но именно в эту секунду Парадигмус осознавал, что он остался с патрицием наедине.

Ветинари молча откинулся на спинку своего стула и сложил ладони домиком. Указательные пальцы тихонько постукивали друг о друга.

«Тук-тук-тук».

Ветинари задумчиво наблюдал за Парадигмусом, полуприкрыв глаза.

«Тук-тук-тук».

С каждым новым «тук» голова волшебника все глубже втягивалась в плечи.

«Тук-тук-тук».

Это начинало походить на изощренную пытку, хотя Ваймс прекрасно понимал, что делает Ветинари. Он и сам частенько прибегал к этому приему. Заставь человека нервничать, и он просто не сможет тебе соврать. Доведи до нужной кондиции – и он расскажет тебе все, даже то, о чем он совсем не знал или, вернее, думал, что не знал.

«Тук…»

Парадигмуса, наконец, прорвало.

– Я действительно был уверен! Все было сделано правильно! Взадвращательный элемент сработал! – голос Парадигмуса сорвался. – В этом-то и оказалась загвоздка…

– Очень большая загвоздка, господин Парадигмус.

Парадигмус нервно сглотнул.

– Но я не знал, даже представить себе не мог! Эта видоизмененная формула и сила… Тот, кто ставил гарпун, влил туда столько энергии, что это просто перегрузило все к чертям! Это было нелепо, чистое самоубийство! Никому в голову не должно было такое прийти! Я и подумать не мог… Предотвратить подобное…

– Занятно, – прервал нелепую исповедь Ветинари, – мне казалось, что ваша главная задача и состояла как раз в том, чтобы думать и предотвращать.

Кабинет осветила вспышка молнии, на миг Ваймсу показалось, что в ее неверном свете глаза Ветинари вспыхнули алым.

– Меня трудно назвать религиозным… вампиром, господин Парадигмус, – Ветинари поднялся со стула и направился к застывшему в ужасе волшебнику. Движения патриция были подчеркнуто неторопливы. – Но некоторые вещи я нахожу довольно занятными. Взять к примеру саму идею платы за грехи…

Ветинари остановился позади Парадигмуса, положив правую руку на спинку стула, на котором тот сидел.

– К слову, одним из самых страшных грехов лично я всегда считал некомпетентность.

Полированное дерево слабо хрустнуло. Парадигмус задрожал так сильно, что стул начал выстукивать мелкую дробь по полу.

Ваймса прорвало. Он шагнул вперед инстинктивно, не задумываясь о своих действиях, и положил ладонь Ветинари на плечо. Дикая симфония звуков и запахов вновь накрыла его с головой. Сердце волшебника заходилось в истерической чечетке, от него пахло лошадиным потом и кровью, но намного сильнее – страхом и сожалением. Ваймс отдернул руку, но перед этим все же успел почувствовать, как напрягшиеся мышцы Ветинари немного расслабились. Патриций вздохнул.

– Впрочем, я также верю и во второй шанс. Пусть даже он выпадает один раз на миллион.

Парадигмус закашлялся (все же, задерживать дыхание на столь долгий срок – это вам не шутки).

– Второй шанс?

– Да, – ответил Ветинари как ни в чем не бывало, – шанс исправить вашу ошибку и вернуть нашего дорогого командора. К слову, вы можете уже приступать…

Лицо Парадигмуса странно вытянулось. Его брови то опускались, то поднимались, отображая всю нелегкую работу мысли.

– Милорд, боюсь, это невозможно… – эти слова дались Парадигмусу очень нелегко. – Даже если нам удастся захватить Сосуд… Душа командора скорее всего… Ее уже не существует…

Последнюю фразу волшебник произнес так тихо, что Ваймсу едва удалось расслышать ее.

– Это ваше мнение как эксперта? – невозмутимо уточнил Ветинари. – Потому что у меня есть все основания полагать, что душа командора находится в этой комнате прямо сейчас.

«Да! – Ваймс едва сдержался, чтобы снова не захохотать. – Вот он, шанс, о котором говорил Город! Да здравствует патриций! Какие бы темные шестеренки не крутились в его вампирской голове, он понял! Не увидел, не почувствовал – пришел к умозаключению».

– Но, как? Откуда?

– Скажем так, – Ветинари подхватил на руки суетящегося у его ног Шалопая, – у меня есть мнение стороннего независимого эксперта.

Ветинари почесал пса между ушами, тот блаженно закатил глаза.

Парадигмус вскочил со стула, влекомый не столько энтузиазмом, сколько чувством самосохранения. Он сделал несколько неуверенных шагов вперед и замер, глядя по сторонам. Ваймс попытался схватить волшебника под локоть.

– Ты видишь меня? Черт, ты же должен меня видеть!

Взгляд Парадигмуса слепо прошел сквозь Ваймса.

– Ты же волшебник, черт тебя побери!

Парадигмус закрыл глаза, руки его дрожали.

«Он ничего не сможет сделать. Думает, что не сможет, – понял Ваймс. – Поэтому он так испуган».

Ваймс привык считать волшебников чудаками, но чудаками весьма могущественными. Они жонглировали основами мироздания, как подвыпивший дядюшка пустыми бутылками. Даже если что-то порой выходило из-под контроля, волшебники всегда оставались в белом, вернее, в красном. Они как ни в чем не бывало собирали осколки, а потом создавали из них что-то еще более безумное, чем прежде. Парадигмус был молод, но он все равно был одним из этих могущественных чудаков, так почему же он сейчас дрожал от страха? Разве не мог он взмахом руки раствориться в воздухе или превратить любого из людей Ветинари в гусениц?

Видимо, не мог.

«Ты просто книжный червь, не так ли? Ты, может, проштудировал большую часть Библиотеки и узнал почти все обо всем, но никогда прежде не оказывался в самой гуще событий. А теперь ты окончательно растерялся».

Парадигмус дышал так неровно и часто, что рисковал с минуты на минуту свалиться в обморок.

«Неужели ты изучал древнее зло и способы защиты от него, надеясь, что никогда не придется сталкиваться с ним лицом к лицу? Давай же, соберись! На кону стоит кое-что поважнее меня и тебя!»

По щеке Парадигмуса прокатилась одинокая слеза.

– Я не могу, – тихо произнес он. – Не умею.

Ветинари ничего не ответил. Он стоял у окна, глядя на город. Очередная вспышка молнии выхватила из темноты его мрачный силуэт.

– Может, лучше будет обратиться к профессору Икс? Его познания в этом…

Громовой раскат догнал молнию, стекла в окнах жалобно задребезжали. Гроза приближалась.

– Что со мной будет? Меня… Меня…

– Вас? – Ветинари отвернулся от окна, по его губам скользнула тень улыбки. – Что вы, я бы не посмел… гневить духов.

Ваймсу на миг почудилось, что эта улыбка предназначалась ему, но скорее всего он просто опять оказался на линии взгляда патриция.

– Как я уже говорил, если на нашу долю выпадает второй шанс, мы просто обязаны им воспользоваться. Считайте это работой над ошибками. Что касается духов, то нам все же будет у кого просить совета.

Парадигмус непонимающе уставился на патриция. На самом деле, Ваймс тоже сейчас таращился на него, хотя об этом не знал никто, кроме, разве что, Шалопая. В пальцах Ветинари, как по волшебству, возник маленький серебряный колокольчик.

– Вы звали, милорд? – Стукпостук возник на пороге прежде, чем звон успел затихнуть.

– Ко дворцу сейчас подошла одна небезызвестная в городе дама. Пожалуйста, проводи ее ко мне незамедлительно, после этого можешь быть свободен.

Секретарь исчез так же неслышно, как и появился (все равно успев подхватить со стола подготовленную для отправки корреспонденцию).

– Приведите себя в порядок, господин Парадигмус. Надеюсь, вы не забыли, каково это – работать в паре. Хотя это сотрудничество и может показаться вам необычным.

Ваймс обернулся на Парадигмуса, тот явно не поспевал за происходящими событиями. Только что он прощался с жизнью, и вот уже его снова пристроили к какому-то делу.

«Привыкай, это сбивает с толку только поначалу».

Парадигмус неловко пригладил волосы и снова плюхнулся на стул. В его внутреннем мире, сжавшемся до размеров обреченного ожидания, снова вспыхнул лучик надежды. Отчасти это роднило их с Ваймсом. С той лишь разницей, что Ваймса качало между отчаянием и робкой надеждой уже много часов кряду. И эта качка действительно выматывала.

Двери снова открылись, и в кабинет вплыла огромная шляпа. Вернее, это, конечно же, была женщина в шляпе, но глаза все равно продолжали твердить «Шляпа на женщине». Шляпа была огромной, украшенной длинными страусиными перьями, за ее великолепием скрывалась невысокая полная дама с крайне отрешенным выражением лица.

– Доброй ночи, госпожа Торт, – приветствовал ее Ветинари.

Госпожа Торт опустилась на предложенный секретарем стул, ее пышное платье качнулось и осело, как огромная пастила. Лицо госпожи Торт преисполнилось праведного возмущения.

– Вообще-то я медиум! Но на первый раз я прощу вам вашу грубость, молодой человек.

– Госпожа Торт? – озадаченно произнес Парадигмус. – Но она же просто гадалка. Одна из тех шарлатанок, что гадают по…

Ветинари вздохнул, терпеливо ожидая, пока Парадигмус свяжет в уме последние две реплики.

– О… Простите.

Воцарилось неловкое молчание. Насколько Ваймс знал, подобное молчание было давним спутником госпожи Торт. Ее хорошо знали в городе. Она говорила с духами, а еще давала приют вампирам, зомби и оборотням задолго до того, как это стало обыденным делом.

– Ох, прошу прощения, – госпожа Торт моргнула, будто только что проснулась. – Иногда я начинаю путаться в том, что произошло и только должно произойти.

Она подскочила со стула и сделала неловкий книксен. Платье-пастила качнулось вниз-вверх.

– Ваша милость, не могли бы вы все же задать ваш вопрос. Если вопрос не будет задан, а я на него отвечу, у беседы могут возникнуть непредсказуемые последствия.

– Разумеется, – Ветинари кивнул, – так что же вас привело сюда в столь поздний час?

– Духи, – госпожа Торт с облегчением улыбнулась. – Они не дали бы мне покоя, не исполни я их волю. Я уже готовилась ко сну, когда они явились истязать меня.

– Истязать?

– О да, они пели. И поверьте, ваша милость, почти ни у кого из них не было ни голоса, ни слуха.

– И что же они пели? – все еще с недоверием спросил Парадигмус.

– Каждый свое. Военные песни, что-то про золото, срамные частушки… – госпожа Торт тихо хихикнула, – Хотя парочка из них была забавной, но, безусловно, возмутительной.

– И чего же хотели от вас эти духи?

– Они хотели, чтобы я помогла командору Ваймсу, оказавшемуся в весьма скверном положении…

***

Грозовые тучи уже клубились над городом. Это можно было скорее почувствовать, чем увидеть. Ни единой капли еще не пролилось на булыжники мостовой, но давящая на уши тишина говорила сама за себя. Что-то должно было вот-вот случиться, и это «что-то» обещало быть весьма грозным во всех смыслах.

Двум людям, притаившимся на крыше одного из домов по Островысказывательной, ночь и ненастье могли бы сыграть на руку. По крайней мере, ночь – в ней был стиль, а стиль Гильдия Убийц высоко ценила.

Младший носил фамилию Жжалс, он приходился внуком небезызвестному в гильдии лорду Жжалсу, и прямо сейчас должен был свершить то, чем славилась его семья уже не одно поколение. Убийство, разумеется, по-своему изящное и непременно безупречно произведенное, причастило бы его к семейному делу и открыло бы перед ним двери в будущее.

На самом деле, юный Жжалс совсем не горел желанием перенимать семейную эстафету. Он находил убийство невероятно… отталкивающим занятием. Считать так было намного привлекательнее, чем признаться самому себе, что он попросту боялся смотреть в глаза тому, чью жизнь должен был оборвать. Надеясь хоть как-то обойти свое неприятие убийства, он обратился к изучению ядов (применение которых допускалось в Гильдии, хотя и не являлось предпочтительным). Яд выгодно отличался от кинжала, ведь он позволял максимально дистанцироваться от жертвы, в большинстве случаев, по крайней мере. Увы, изыскания закончились, когда юный Жжалс подобрал противоядия для всех применяемых гильдией ядов и даже начал собственные разработки, и прознавший об этом отец приказал ему немедля бросить эти «дамские штучки» или навсегда распрощаться с наследством.

Многие достойные юноши получали образование в гильдии Убийц, хотя немногим из них предстояло в конечном итоге «одеться в черное». Жжалс отдал бы многое за то, чтобы никогда не стать одним из них, но перспектива оказаться на улице без единого пенса в кармане его тоже совсем не привлекала.

В конечном итоге для экзамена он выбрал арбалет. До какого-то момента это казалось неплохой идеей. Наконечник стрелы, пусть и с натяжкой, подходил под определение «холодной стали», но не обязывал его находиться непосредственно перед жертвой. Но как только Жжалс, под покровом ночи, оказался на еще не остывшей от дневной жаре крыше, вся уверенность испарилась без следа.

– Сосредоточься, – прошептал господин Фос, исполнивший роль наблюдателя и экзаменатора (хотя сам Жжалс без стеснения называл его Надзирателем, правда, только за глаза). – Но не затягивай слишком, иначе старик умрет сам, так и не дождавшись твоего внимания.

Фос тихо фыркнул собственной совершенно не смешной шутке.

– Не забывай, что тебя ждет, если ты провалишь все и в этот раз.

«А может и черт с ним, с этим наследством?» – горестно подумал Жжалс, глядя в распахнутое окно дома напротив на свою Цель.

Просто «Цель», именно. Жжалсу, разумеется, было известно имя несчастного старика, чья долгая жизнь так раздражала его родственников, но он все равно предпочитал называть его просто «Цель». Это звучало профессионально и почти не страшно.

«Что я тут делаю? – пальцы казались ватными, к горлу подкатила тошнота. – Я не смогу…»

За ними кто-то наблюдал. Жжалс почувствовал это. Это не было зыбким предчувствием, скорее запоздалым осознанием, вроде ощущения, что настигает незадачливого альпиниста за пару мгновений до того, как его настигнет уже кое-что посущественней, например, лавина. Жжалс осторожно обернулся. В нескольких шагах от них за каминной трубой кто-то стоял.

– Что на этот раз? – раздраженным шепотом спросил господин Фос.

Жжалс молча (и крайне осторожно) указал пальцем на темный силуэт. Убийцы замерли, прижавшись к старой черепице, словно нашкодившие коты. Но Жжалс знал, сам не понимая, откуда, но просто знал – незваный гость прекрасно их видит. Темный силуэт шагнул вперед.

– Командор Ваймс? – в свете сверкнувшей молнии Фос все же смог различить лицо. – Что вы здесь делаете? Вы мешаете проведению экзамена, я требую…

Требования потонули в оглушительном раскате грома.

Жжалс не был знаком с командором Ваймсом лично, но если хоть половина слухов о нем оказались бы правдой, то требовать у него что-то да еще в таком тоне, было не слишком разумно. «Чертов Ваймс» определенно имел на гильдию зуб размером не меньше драконьего, но его неожиданное появление могло сорвать экзамен, а этому Жжалс был бы несказанно рад. Он даже позволил себе улыбнуться. Снова сверкнула молния.

«Глаза, – улыбка сползла с лица Жжалса, – У него их будто нет, просто черные провалы…»

Командор шагнул вперед. И тогда Жжалс принял самое мудрое, а потому не последнее решение в своей жизни – он выпустил из рук арбалет. Тот с шорохом скатился вниз и, судя по звуку, разлетелся в щепки о мостовую. За арбалетом последовал длинный фамильный кинжал. Жжалс отполз немного назад, уходя с пути командора, и поднял вверх пустые ладони. В гильдии это сочтут трусостью. Наверняка даже вышвырнут вон, если, конечно, он переживет эту ночь. Ощущение опасности настойчиво стучалось в висках.

Господин Фос продолжал играть со смертью, все еще стоя у командора на пути. Принято было считать, что членов гильдии со Смертью связывают сугубо деловые отношения. Четко регламентированные, безукоризненно вежливые и лишенные излишних эмоций. По большей части так и было, с некоторыми исключениями, разумеется. Прямо сейчас мистер Фос являл собой одно из этих исключений – его эмоции мешали ему видеть.

В гильдии терпеть не могли Терьера Ветинари, почти у каждого нашлось бы на то по десятку разных причин, но какими бы ни были причины мистера Фоса – они не должны были стоить так дорого. В руке командора Жжалс видел обнаженный меч.

«Стражники не достают меч без особой надобности, верно? Тем более этот. Он не станет пускать его в ход… Правда ведь?» – все эти мысли пронеслись в голове Жжалса в единый миг, когда он уже прыгал вперед, увлекая Надзирателя за собой – подальше с пути человека, в глаза которого Жжалс не рискнул бы взглянуть второй раз.

Они покатились вниз, затрещала вырванная из пазов черепица. В самом конце Жжалсу удалось зацепиться за обломок водосточной трубы, который, слава всем богам, выдержал. Фос повис на карнизе рядом.

– Какого дьявола ты творишь? Ты чуть не убил нас обоих!

Жжалс не ответил. Все силы он тратил на то, чтобы не позволить вспотевшим от ужаса ладоням соскользнуть с трубы. Путь вниз был не так уж и далек, но для сломанной шеи многого и не требовалось.

Приближающиеся шаги скорее ощущались, чем слышались. Командор, нет сама погибель, не торопясь двигалась к ним. Надо было спускаться, осторожно, но как можно скорее. Почему Фос медлил?

Жжалс извернулся и посмотрел на своего экзаменатора. Фос висел на краю крыши, судорожно цепляясь за карниз, а командор стоял прямо над ним. Губы его шевелились, но раскат грома не позволил ничего расслышать. Командор все говорил и говорил, коротко и отрывисто, с каждым брошенным им словом мистер Фос все истеричней озирался и дергался, стараясь найти рукам или ногам хоть какую-то иную опору.

– Оливия Суон, Тай Пятилапкус, – гром затих где-то в отдалении, и до ушей Жжалса все же донеслось несколько слов.

Имена. Командор всего лишь перечислял имена, вот только звучали они, как удар молотка по крышке гроба. Правая рука Фоса сорвалась с карниза, но в последний миг он все же сумел удержаться, перенеся вес на левую руку. Командор наступил на готовые соскользнуть пальцы.

– И крошка Бетани…

Жжалс отчетливо услышал хруст, а следом за ним короткий крик, оборвавшийся на мостовой. Вниз он посмотреть так и не решился. Черепица потрескивала под тяжестью шагов. Командор приближался. Может, стоило рискнуть? Если прыгнуть удачно, то возможно получится отделаться только сломанными ногами, но что делать, если Ваймс спустится следом? Зачем? Почему он это сделал?

Черепица хрустнула совсем рядом. Жжалс зажмурился, боясь снова встретится взглядом с черными провалами, из которых за ним наблюдала темнота. Он так и не понял, что произошло дальше. Не уловил, как в глубине той темноты, что смотрела на него, и которую он так испугался, качнулись незримые весы. Не увидел, как то, что он принял за командора Ваймса, криво усмехнулось и потеряло к нему всякий интерес. Не заметил, как оно, почуяв новый след, перепрыгнуло на соседнюю крышу с силой и ловкостью, невозможной для обычного человека. Просто, когда он снова рискнул открыть глаза, – вокруг не было ни души.

Каким-то чудом Жжалс нашел в себе силы раскачаться на руках и, прыгнув вниз, успеть ухватиться за вывеску на стене соседнего здания. Мышцы протестующе завопили, вывеска затрещала, но, к счастью, выдержала его вес. Еще один рывок, и Жжалс рухнул на мостовую, помятый и перепуганный, но все еще живой. Шевелиться совершенно не хотелось.

Первая дождевая капля, проделав намного более долгий и сложный путь вниз от самых облаков, стукнула Жжалса по лбу.

Город терпеливо ждал ненастья, и оно только начиналось.

***

– Это бесполезно, – обреченно вздохнул Парадигмус. – Я все еще настаиваю, что если нам нужно связаться с душой командора – нам следует обратиться к дипломированному специалисту. Профессор Икс…

– Некромантия не поможет, – возразила госпожа Торт. – Здесь нужен тонкий подход.

– Кафедра посмертных коммуникаций может…. – Парадигмус хотел было затеять очередной спор, но наткнулся на пристальный взгляд патриция. – Ладно, хорошо. Но, послушайте, вы ведь перепробовали все, но так и не смогли связаться с господином Ваймсом, если он вообще здесь.

– Я здесь, черт тебя побери!

– Он здесь, я его чувствую, – госпожа Торт была непоколебима, если не считать колышущихся юбок.

– «Чувствую», замечательно. Но на одном чувстве далеко не уедешь. Мы должны хоть как-то зафиксировать его присутствие, войти в контакт…

– Мы прибегли еще не ко всем методам. Я могу назвать вам еще как минимум пять способов сделать это, не считая Гончарного Круга.

В отличие от Ваймса, Парадигмус, кажется, даже не был озадачен.

– Но послушайте же вы, это просто невозможно! Господин Ваймс не был волшебником, а значит, он никак не мог самостоятельно поддерживать духовную целостность после того, как связь между его душой и телом была разорвана. У него бы не осталось никакого связующего звена с реальностью. Кто-то или что-то крайне важное для него могло бы удержать душу в целости, но на пару-тройку часов, не более!

– А что насчет крови? – уточнил Ветинари.

– Кровь? Да, кровь стала бы отличным вариантом, может быть, даже лучшим. Но, ваша милость, неужели у вас каким-то образом сохранился образец крови командора?

Ваймс хлопнул себя по лбу. Кровь, конечно же – в ней все дело! Но откуда? Нет, Ветинари не знал, просто не мог знать наперед. Правда ведь? Ему просто повезло? Случайно удалось убить двух зайцев одним выстрелом?

– Нет, господин Парадигмус, я не храню нигде образцы крови командора. Скажем так, иногда ответы на вопросы просто находятся внутри нас самих.

– А? – по раскрасневшемуся от спора лицу Парадигмуса промелькнула тень осознания. Лицо волшебника мгновенно побледнело, он медленно осел на стул. – А…

– Выходит, у нас в распоряжении больше времени, чем «пара-тройка часов» и все же, это время конечно, а значит, нам следует поторопиться.

Вот оно как. Значит, сердце Ветинари не просто качает по его венам Ваймсову кровь, оно отсчитывает оставшееся Ваймсу время.

– Может сработать… – не обращаясь ни к кому конкретно, пробормотала госпожа Торт. – Ваша милость, подготовьте перо и чистый лист бумаги. Если уж ваша связь с командором имеет физическую природу…

«Это звучит как-то странно».

Госпожу Торт трудно было смутить какими-то вампирскими особенностями, она провела среди нежити и нечисти долгие годы своей жизни. Большинству некромантов или натурфилософов оставалось только расплакаться от зависти.

– То он сможет войти в вас и таким образом взаимодействовать с миром живых.

«Ладно, это звучит еще страннее».

– Психография? – Парадигмус нервно сглотнул, все еще не в силах перестать таращиться на Ветинари. – Может… Может сработать.

– Закройте глаза, расслабьтесь и постарайтесь не думать ни о чем, – не обращая на него внимания, продолжила госпожа Торт.

Ее голос зазвучал невозмутимо и монотонно, если когда-то госпожа Торт и выходила из себя, то сейчас она определенно была в своей стихии, и ничто на свете не могло поколебать ее уверенности.

– Теперь вы, командор. Коснитесь руки его милости, сосредоточьтесь на биении его сердца…

«А сейчас это стало неловким на все сто».

Монолог госпожи Торт мог бы вселить в Ваймса чуть больше уверенности, если бы она не смотрела в противоположную от него сторону. Ладно, нужно было попытаться. Ваймс осторожно коснулся руки Ветинари, снова погружаясь в дикую симфонию звуков и запахов. В этом было нечто завораживающее и немного пугающее одновременно. Ваймс попробовал шевельнуть рукой. На миг ему показалось, что все получается, но тут Парадигмус снова подал голос, развеяв зарождающееся ощущение.

– Может, все же стоит обратиться к профессору Икс?

«Хватит сватать меня проклятому некроманту!» – Ваймс ударил кулаком по столу.

Ударил.

Кулаком Ветинари.

«Я только что?..»

Для бедняги Парадигмуса это стало последней каплей, узрев патриция, в гневе бьющего кулаком по столу, он просто потерял сознание.

«Да! Да! Да, черт побери!»

Это был он – тот самый шанс! Ваймсу удалось ухватить его, пусть даже за самый краешек, но что бы теперь ни случилось – он не разожмет хватку! Никто из присутствующих не мог слышать победный крик Ваймса, кроме, разве что, Шалопая, который немедля поддержал его заливистым лаем.

– Любопытно, – Ветинари медленно сжал и разжал пальцы, с интересом разглядывая свою собственную руку. – Весьма необычное ощущение.

Госпожа Торт тихонько кашлянула в кулачок.

– Да, к нему нужно привыкнуть.

Не меняясь в лице, Ветинари поднял со стола оброненное перо и обмакнул его в чернильницу.

– Что ж, Ваймс, если с демонстрацией силы покончено, не перейти ли нам к более конструктивному диалогу?

========== Часть 5 ==========

Сержант Колон и капрал Шноббс неторопливо шагали по Апустной улице. В деле неторопливого шагания им не было равных, правда, сейчас оно было омрачено тенью недавних событий.

– Мистера Ваймса все же не оказалось дома, – заметил Шнобби после долгого молчания. – Как думаешь, сержант, где он сейчас?

– Мы с тобой выяснили, что дома его нет, а значит круг поиска сужается, Шнобби.

– Совсем немного, сержант.

– Но он сужается, – настаивал Колон. – Каждый вносит посильный вклад в поиски, так это все и работает.

– Но если подумать, мистер Ваймс не отправился бы домой. Он непременно вернулся бы в участок, – капрал Шноббс задумчиво жевал докуренный до основания бычок, – как только настиг нарушителей.

– Это значит, он все еще идет по следу.

– Но где?

– Совершенно точно не у себя дома, Шнобби. Уж это мы выяснили наверняка.

– Хорошо. Было бы хреново, если б они забрались домой к командору.

– Вот именно.

Целый квартал они миновали, молча глядя себе под ноги. Тишину нарушал только рокотавший над их головами гром.

– Как думаешь, сержант, а тот волшебник говорил правду?

– Я думаю, что тот волшебник полный придурок, вот что! Он понятия не имеет, что происходит, и ни на грош не знает нашего командора! – Колон гневно раздул щеки. – Сказануть, будто его больше нет, ха! Что за глупости?! Да он понятия не имеет, из каких неприятностей тот выбирался! Пф, не чета этому взрыву! Хочешь знать мое мнение, так искусство использовать один шанс на миллион старина Ваймс освоил на все сто.

Шнобби предпочел не перебивать сержанта, да тот, пожалуй, и не заметил бы.

– Да и где теперь этот волшебник, а?!

Шнобби неосторожно вдохнул и закашлялся, случайно проглотив окурок. Сержант похлопал его по спине.

– Но кое-кто из ребят забеспокоился, – выдавил Шнобби.

– Они не знают командора так, как знаем его мы, Шнобби. А значит, мы должны вселить в них уверенность.

– Уверенность?

– Непоколебимую, – кивнул Колон. – Никакого волнения, никакой суеты. Мы просто подождем, когда мистер Ваймс вернется.

Шнобби на минуту задумался.

– Мы и правда знаем его дольше всех.

– А я о чем?

– Помню, как мистер Ваймс впервые прикрыл меня перед тогдашним капитаном, что хотел вышвырнуть меня в первый же день…

– Ты спер у него перстень, Шнобби.

– Я нашел его. Просто позабыл вернуть. И вообще, какой стражник станет носить перстни?

– Да, с его стороны это было и впрямь глупо.

– Тем более, перстень оказался никаким не серебряным…

Мимо, громко скрипя рассохшимися колесами, проехала очередная цветастая повозка с криво намалеванной черепахой на борту, Колон и Шнобби проводили повозку взглядом. Сверкнула молния.

– А вы с мистером Ваймсом сдружились с самого начала?

– Не совсем, – Колон с удовольствием погрузился в зыбкие пучины своей памяти. – Сперва мы просто были знакомцами. Знаешь ли, Шнобби, настоящая мужская дружба выковывается долгие годы. Мы не раз вытаскивали друг друга из передряг.

– Ты почти не рассказывал об этом, сержант.

– Однажды, когда я возвращался домой после смены, меня прижала банда Больших Бобов. Их было человек семь и все злые, как черти.

– Большие Бобы? – Шнобби нахмурился. – Их разве не двое было? Старший Боб и Младший Боб?

– Их было семеро, говорю тебе! И каждый дрался за троих.

– И что было дальше?

– Дальше тогда еще старший констебль Ваймс треснул Младшего Боба дубинкой по затылку и мы показали им, что значит связываться со стражниками, – Колон ни за что в жизни бы не признался, что «показали им, что значит связываться со стражниками» в те времена означало очень быструю пробежку по пересеченной местности от до зубов вооруженных громил. – Интересные были времена, Шнобби…