Текст книги "Мир без принцев (ЛП)"

Автор книги: Зоман Чейнани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Глава 9

Симптомы вернулись

– А бородавка была сильно большая? – спросила Анадиль, сидевшая в уголке на коленях за лестницей башни Чести, в синих розовых кустах. – Ты точно её видела?

Агата кивнула, кусая ногти, чтобы унять дрожь в пальцах.

– Она говорит, что простила меня. Она говорит, хочет домой...

– Слишком поздно. – Рядом с ней на корточки на раздавленные розы присела Эстер. – Разве ты не помнишь, что с началом синдромов, она просто не может контролировать Зло внутри себя. Ты должна поцеловать Тедроса до того, как она превратится в ведьму или мы все погибнем.

Агата задрожала сильнее, от нахлынувших воспоминаний – лысая Софи, кровожадная ведьма, убивающая волков, уничтожающая башни, которая низвергла учеников в ад. Перед тем, как это случилось они видели предупреждающие знаки, предшествующие её превращению: плохие сны, вспышки гнева... первая бородавка. Сейчас Агата этого не заметила, но симптомы вернулись. Ночной кошмар оставил синяки под глазами Софи, это было видно на свадьбе. Её злость в кабинете Сэдера. Её мрачная улыбка на Приветствии. Она все отрицала, считая, что подруга её изменилась. Но Софи не простила ей, что она загадала принца, и никогда не сможет простить.

Теперь только принц был её единственной надеждой.

– Сколько у нас времени? – Агата обратилась к Эстер. – Сколько у нас времени до её обращения?

– Чудовище – это только начало, – сказала Эстер, задумавшись. – Пока она еще никому по-настоящему не навредила.

– Для начала будет больше симптомов, – согласилась Анадиль. – Но Эстер права. Нам ничего не грозит, пока она что-нибудь не испортит.

– Означает ли это, что она может сегодня принять участие в Книжном клубе? – вмешалась Дот, чавкая сладким картофелем в форме бутона розы.

– Это означает, что Агата все еще может поцеловать сегодня вечером Тедроса, – прорычала Эстер, пихая Агату, к забитому народом, холлу. – Но нам нужно вести себя как ни в чем не бывало. Никто не должен знать, что она видела...

– Подожди-ка секундочку... – сказала Агата.

– Эстер, один поцелуй, и мы снова вернемся к Добру и Злу, – Анадиль заулыбалась, примкнув к подруге, когда они проталкивались через девочек. – «Натаскивание Приспешников», «Проклятья и смертельные ловушки», червивая каша... красота да и только!

– Постойте-ка... – начала было Агата.

– Никогда не быть нам такими счастливыми как в тот день, когда снова будут открыты Пыточные, – в ответ улыбнулась Эстер Анадиль.

– А ну вы обе, послушали сюда...

– В книжном клубе сегодня на повестке дня «Как прекрасна жизнь без принцев», – сказала с набитым ртом Дот, клацая каблучками за ними. – Ненавижу её за то, что придется пропустить это...

Агата повернулась.

– Да тролль меня задери, да неужели никому нельзя вставить хоть слово, когда вы втроем?

– Потому что в шабаше есть место только трем ведьмам, – сказала Эстер. – А для тебя это еще одна причина, почему необходимо поцеловать Тедроса.

– Именно это я и пытаюсь вам сказать! Он не сказал, как я смогу с ним встретиться! – рявкнула Агата, перед тем как успела посмотреть нет ли поблизости бабочек. Но потом заговорила тише. – Только, что мне надо пересечь Мост.

– Срединный мост? – переспросила Анадиль. – Уверена, что не ослышалась?

– Может он сказал «Пост», – добавила Дот, помахав двум Счастливицам, прошедшим мимо. – Какое-нибудь волшебное место, где-нибудь... ай! – Она вцепилась в свои голубые шаровары, которые Эстер разорвала. – За что?!

– А за то, что пытаешься быть и Счастливицей, и Несчастливицей одновременно, вечно голодная кретинка. Дот права. Он не мог сказать «Мост».

Агата поморщилась.

– Тогда что он...

– Слушайте, а может это ловушка? – спросила Дот, превращая лоскут штанины в шпинат.

Эстер с Анадиль уставились на неё.

– Знаете что, – сказала Дот, убирая назад волосы, взмахом головы. – У меня есть чувство собственного достоинства, так что если вы и дальше собираетесь вести себя как дуры, я лучше тогда к Рине пойду и...

– Нет, ну куда деваться, проблески разума на лицо, – пробормотала Анадиль.

– Воодушевляющие и мимолетные, – проворчала Эстер, а потом обратилась к Агате. – Это и впрямь могут оказаться происки Декана. Она ведь не может создать настоящую школу с философией феминизма, если её Староста тоскует по своему принцу, понимаешь? Ну знаешь, она ведь могла наколдовать Тедроса, чтобы подловить тебя на том, что ты действительно пытаешься с ним встретиться.

– Мммм, представьте, если выяснится, что Великая Девичья Надежда отказалась от них ради мальчишки, – промурлыкала Анадиль, глядя на девушек, шествующих вереницами. – Да тебя бы подали на ужин под отменным соусом Бернез.

У Агаты кровь застыла в жилах.

– Но я все еще иду сегодня вечером на встречу с Тедросом?

– А типа у тебя есть выбор, да? – тише сказала Эстер, бросая взгляд через плечо. – Тебе точно нельзя спать рядом с ней.

Агата развернулась и увидела Софи, бросающую по сторонам нервные взгляды. Она спешила к ней, словно после последнего урока боялась оставаться одна. Мимо неё со свистом пролетели три бабочки. Они тоже мчались в сторону Агаты и ведьм...

– Да мы же живем с ней в одной комнате! – ахнула Агата, оборачиваясь. – Как мне выйти не замеченной? С нами еще и Беатрикс ведь живет!

Эстер с Анадиль уже удалялись от неё, приложив к губам светящиеся пальцы. Они игриво улыбнулись, когда с их пальцев сорвался красный и зеленый дымок, который затанцевал над головой Агаты, превращаясь в четыре буквы...

НЕУД

Бабочки разметали крыльями буквы, ища чего бы можно было подслушать.

– Ведьмы хотят помочь нам достать Сказочника? – пропыхтела Софи, наконец, добравшись до Агаты.

Агата повернулась и чуть было не вскрикнула. Шея Софи была прикрыта шалью, на которой были нарисованы щеночки.

– Это все Кико, – мрачно вздохнула Софи. – Но здесь так холодно, а ты же знаешь, как я легко могу подцепить простуду. Тонкая жировая прослойка тела и все такое. Правда, шея зудит как безумная... ткань похоже какая-то дешевка, купленная у огров...

Она заметила, что Агата продолжала пялиться на шарф и при этом мертвецки побледнела.

– Можно подумать, ты у нас Королева Высокой Моды, – сердито сказала Софи. – Короче, какие планы на вечер?

У Агаты подгибались ноги. Она должна придерживаться плана. Ведьмы были правы. Ей всего лишь нужно провалить оставшиеся состязания, и тогда ей с принцем ничего больше не будет угрожать, пока не проявились еще симптомы.

Находясь с Эстер и Анадиль на других занятиях, Агата чувствовала еще больший ужас, сидя рядом с Софи, которая продолжала расчесывать кожу на шее.

Как и профессор Анемон, так и профессор Дови оказалась под пристальным надзором Декана, которая присутствовала на уроке и препятствовала тому, чтобы бывшая преподавательница «Добрых Дел» обращалась к Агате. Но профессор Дови похоже точно знала, что у Агаты на уме, потому что она не переставая бросала интенсивные взгляды на неё, пока по-новому перекраивался рейтинг.

– Может, стоит повторить, – громко сказала она, сидя за своим карамельным столом, – провалившиеся ученицы пойдут охранять Врата Бескрайнего Леса. Пойдут одни, учителей рядом не будет...

– Кларисса, да знают они, знают, – простонала Декан.

– То есть они вообще будут предоставлены сами себе в Лесу...

– Кларисса!

Профессор Дови пошла дальше, бросив на Агату последний настойчивый взгляд.

«Могущество жизни без принцев» оказалось просто измененной версией старого курса профессора Дови «Добрые дела», с той лишь разницей, что на тыквенно-конфетной стене из «желейных бобов» была роспись лица Агаты, изо рта которой в виде пузыря выходила надпись: Все Мальчишки Рождены Рабами!

Агата старалась держаться в стороне от всего этого. Как будто было мало того, что её лучшая подруга опять становилась ведьмой?! Теперь еще и из неё сделали девушку с плаката, призывающую порабощать мужчин? Профессор Дови, похоже, разделяла то же отвращение, поскольку она проигнорировала сжатую челюсть Декана, когда говорила.

– Мальчики не хотят быть в подчинении не больше девочек. Да, в девочках есть сострадание (в отличие от большинства мальчиков) и они куда чувствительнее мальчиков. Именно поэтому, порой, кажется, что у мальчиков с девочками нет ничего общего...

Агата ерзала на своем карамельном стуле, бросая, то и дело, взгляды на Софи, чтобы убедиться, что больше не вскочило никаких новых бородавок, а зубы не выпали. Но кроме зуда, который, похоже, все еще мучил Софи, она по-прежнему была прекрасна, как всегда. Агата вытянула шею, чтобы разглядеть бородавки под шарфом... но Софи заметила это и Агата притворилась, будто хотела ущипнуть подругу за нос.

Софи протянула ей записку. «Может нам воспользоваться Мостом?»

Агата неопределенно улыбнулась. Чтобы добраться до Тедроса, ей все равно каким-то образом придется решить эту проблему, не вызывая подозрений Софи.

– Чтобы выжить, мальчики учатся прятать эмоции, прикрываясь силой, – продолжила профессор Дови. – Именно по этой причине они ищут в девушках нежность. Но оставаясь нежными и мягкими, мы делаем их уязвимыми. Понимание мальчика – это ваша самая многообещающая надежда на то, что вы сумеете приручить его.

– И сделать его рабом, – вмешалась Декан, скрестив ноги. – Как нам всем известно, мальчики лучше всего реагируют на побои и голодовку.

– Мальчики отвечают на поощрения и здравый смысл, Эвелин, – ответила профессор Дови. – И веру в любовь между принцессой и принцем.

Кремовые щеки Декана покраснели, а стены задрожали.

– Кларисса, все, что девочкам нужно – это право быть счастливыми без дикарей, отталкивающих свиней...

– Все, что девушкам нужно – это право знать, что делает мальчиков достойных любви. Все, что нужно девочкам – это право самим выбирать конец своим сказкам, а не позволять это делать за них Декану, – кипятилась профессор Дови, повышая голос. – Что нужно знать девочкам, так это – почему здесь вовсе не должно быть Декана!

Декан поднялась на ноги. За спиной у профессора Дови из стены выросли цукатные руки, которые вышвырнули её из класса, а дверь за ней захлопнулась с такой силой, что с парт обсыпались тыквенные конфеты.

Агата побелела как снег, но заставила себя остаться сидеть на месте. Девочки в шоке таращились на неё.

– Итак, – сказала Декан, обращаясь к классу. – Не продолжить ли нам состязание?

Перешептывающиеся девушки в мгновение ока успокоились, будто профессор Дови сама напросилась на подобное вопиющие проявление неуважения. Агата тоже изо всех сил пыталась источать презрение, зная, что её фея-крестная очень бы хотела, чтобы она любой ценой сумела добраться до своего принца.

Она вдруг заметила рядом с собой Софи, которая запустила всю руку под шаль и так увлеклась расчесыванием своей шеи, что пропустила все случившиеся.

Агата стала совсем мертвенно-бледной и сосредоточилась на неуде.

Профессор Сэдер наколдовала дюжины бобовых стеблей, свисающих с потолка из патоки. Она объяснила, что это тест называется «Полет Веры». Всем ученицам завяжут глаза и забросят высоко на стебель. Ей буду выкрикивать другие одноклассницы, подсказывая направление с тем, чтобы девушка, раскачиваясь, смогла вернуться к своей парте. Чем быстрее вернешься к своей парте, тем выше оценку получишь.

Беатрикс помогли все девочки без исключения. Арахне с Риной помогали друг другу, громко выкрикивая куда следует двигаться, как и Миллисента с Моной. Напуганная эпизодом со Злом, Софи аккуратно повиновалась всем указаниям своих одноклассниц, чтобы помочь Софи проявить себя с хорошей стороны, после инцидента с Чудовищем, и выиграть состязание в рекордное время.

Когда она села, Софи смахнула пряди выпавших волос со своего платья. Она подняла глаза и заметила, как передернуло Агату, будто ей поплохело.

– О, Агги, это раз плюнуть, – сказала Софи, убирая еще выпавшие волосы. – Просто слушай мои указания и все будет в порядке.

Агату не покидали мысли о лысеющей голове Софи, скрытых бородавках и об остальных симптомах, которые вот-вот должны появиться, поэтому она едва могла сосредоточиться на очередном неуде. И все-таки ей удалось изобразить непонимание, глухоту и дислексию, и убедиться в том, что Декан увидала её разочарование, когда она заработала предпоследнее место. (Дот случайно качнулась так сильно, что вылетела в окно.)

– Блин, я же тебе орала во всю глотку! – простонала Софи, неистово царапая шею, когда они с Агатой шли по коридору. – Агги, тебе обязательно нужно преуспеть в следующем состязание, а то тебя отправят сторожить врата сегодня!

Агата кивнула, выдавив из себя удрученный взгляд для Софи. Когда Софи обернулась, она попыталась заглянуть под её шаль...

Софи развернулась обратно и Агата резко отпрянула.

– Прости, метеоризм замучил.

– Давай, по крайней мере, уйдем с достоинством! – сказала устало Софи.

Они опоздали на «Защиту от Мальчишек», а это означало, что Агате пришлось далеко сесть от Эстер и Анадиль, которые отчаянно хотели поговорить с ней. Но леди Лессо похоже прочла мысли Агаты, когда вошла Софи, бывший преподаватель курса «Проклятий и Смертельных ловушек» встала у двери и сощурив фиалковые глаза, внимательно осмотрела каждый дюйм её...

– У меня что прыщи? – пробормотала Софи, покусывая свое перо, садясь на место, и тут же подпрыгнув на обледеневшем стуле. Нахмурившись, она вновь оглядела замерзшую конфетную комнату, который был точной копией прежнего класса Зла леди Лессо, вплоть до подслащенных сосулек, свисающих с потолка. Потом она заметила, как на неё глазеет Агата, будто ей нож всадили в сердце. – Агги, ты ведешь себя, мягко говоря, очень странно, – сказала Софи, убирая свое обкусанное перо.

Агата судорожно втянула воздух.

Передние зубы Софи почернели.

– Здесь просто х-х-холодно, – с запинкой произнесла Агата.

– А ну все ясно, именно поэтому ты так нездорово таращишься на мой шейный платок, – хмыкнула Софи, отворачиваясь.

Агата отчаянно замахала руками Эстер и Анадиль, беззвучно шевеля губами:

– Симптомы! Симптомы! – пока не заметила, как на неё пялится Софи и тут же притворилась, что отмахивается от мух.

Бородавки, выпадение волос, гниение зубов... удастся ли ей увидеться с Тедросом, пока Софи окончательно не превратится в ведьму?

Возможно, Декан дала знать о своей точке зрения с помощью профессора Дови. Эвелин не присутствовала в классе, чтобы наблюдать как проходит занятие леди Лессо. Вместо себя она послала Поллукса, который сидел в самом конце комнаты с бабочкой на плече, странно пофыркивая, будто ожидая признания.

– Мальчишки подлые, грязные создания, вот почему Несчастливицы никогда не выходят за них замуж, – сказала леди Лессо, окидывая Счастливиц неприятным взглядом, пока ходила между рядов. – Но это не повод, чтобы убивать их.

– Разумеется, если они первыми не нападут, – сказал Поллукс.

Леди Лессо подняла глаза, как будто она учуяла запах скунса, а потом опустила их.

– Убийство навсегда ляжет тяжким грузом на вашу душу, и неважно кто вы: Счастливица или Несчастливица. Убить можно только по причине самообороны, или если это ваша Немезида – ваш злейший враг, и только так вы сможете обрести душевный мир и спокойствие. Но ничего подобного вы не испытаете в этой школе.

– Вы хотите сказать, пока не разразится война, – фыркнул Поллукс.

– Возможно, настало время для иного искоренения, – сказала леди Лессо ни к кому конкретно не обращаясь.

Пес больше не решился перебивать. Однако, леди Лессо по-прежнему бросала на Агату обеспокоенные взгляды, когда проходила мимо и поместила Агату ближе к концу состязания, будто хотела гарантировать, что ей точно будет известно, что нужно для неуда.

– В своем состязании вам придется защищаться от дичалых Могрифов. Несомненно, мальчики могут видоизменить свою внешность, чтобы таким образом совершить вторжение. Посему, вам нужно научиться делать то же самое, – сказала учительница, потягивая свою косу. – Но имейте в виду, трансформация может позволить вам получить доступ к глубоко запрятанным инстинктам, чтобы выжить. Если вы запятнаны непростительным Злом, процесс может быть искажен. – Её пурпурные глаза скользнули по Поллуксу. – Пусть это будет предупреждением всем, кто так небрежно говорит о войне.

Чтобы победить фантома-Могрифа, каждая девушка должна была превратиться в животное сама. В прошлом году в Лесных группах их учили как могрифицировать в животное по своему выбору, используя визуализацию. Это было относительно простое заклинание, и, следовательно, учили ему в первый год, вместе с «Водными и Погодными заклинаниями» (хотя могрификация включала в себя потерю одежды). Нынешние состязание, похоже, заключалось в том, чтобы найти правильного и подчинить им противника.

Выступая против гадюки, Эстер, будучи крабом, была несколько раз укушена, прежде чем более ловкая мангуста совладала с противником; неуклюжий пеликан Беатрикс отказался от борьбы с пираньей; поросенок Дот сбежал, когда она увидела, погнавшегося за ней барана. (– Я-то думала мальчишкам нравятся милашки, – хрюкнула она, несясь обратно к своему вороху одежды.)

Агата же ума не могла приложить, как бы все сделать из рук вон плохо. Поэтому, когда леди Лессо наколдовала медведя-ревуна перед ней, она просто осталась стоять столбом и, почесывая голову, произнесла:

– Я-я-я... забыла...

– Забыла что ли как могрифицировать? – с подозрением спросил Поллукс. – Девочка, которая большую часть года провела в качестве таракана?

– Умы Чтецов будто решето, – вздохнула леди Лессо, стараясь не выглядеть довольной. – Разумеется, подобная некомпетентность просто нонсенс.

– Похоже я сегодня на страже, – сказала Агата, плюхаясь рядом с Софи.

– Н-н-но это означает, что мы сегодня не сможем достать Сказочника! – сказала бледная Софи, обнажая свои почерневшие зубы.

Агата вцепилась в свое сидение.

– Но в этом же нет никакого смысла! – Софи совсем поникла. – Ты же обычно так хорошо справлялась на состязаниях... – Её лицо просветлело. – Подожди! А что, если я тоже получу неуд, Агги! Тогда я смогла бы пойти к вратам с тобой! Мы могли бы потом вломиться в школу мальчиков, и затем попасть домой.

– Нет! – воскликнула Агата. – Софи, это ужасная мы...

Но Софи уже рванула в переднюю часть комнаты, полная решимости проиграть свою битву. Увидев лицо Агаты, Леди Лессо похоже догадалась о мотивах Софи, поэтому она наколдовала тучного голубя в качестве её противника. Софи обернулась в розовую кошечку и принялась уклоняться от его слабых поклевываний.

– О могучее чудовище, – промяукала Софи, будто прослушивалась для школьной пьесы. – Ты не ровня мне!

Агата перехватила нервный взгляд Эстер. Если Софи будет сегодня с ней в дозоре, то как же ей сбежать к принцу?

– Пощады, ты, тварь! – выкрикнула Софи-кошка, переваливающемуся с ноги ногу голубю. Она театрально взмахнула лапой, приложив её к голове, а потом отступила к своей, сваленной в кучу, одежде, чтобы преобразиться обратно в человека, готовая получить низшую оценку...

Только ничего не произошло.

Кошка-Софи нахмурилась и попробовала заклинание еще раз, но на этот раз её лапки стали только пушистее. Голубь подлетел и приземлился ей на голову. Все девочки, за исключением Агаты, захихикали. Агате хорошо было известно, что Софи была мастерица устраивать представления.

– Я не могу, – охнула Софи, глядя на леди Лессо. – У меня не получается обратиться...

– Просто сосредоточься! – рявкнула леди Лессо, смешки вокруг которой превратились в завывания.

Но ни с зажмуренными, ни с широко-распахнутыми глазами, Софи, как ни старалась, не могла превратить себя в человека.

– Это не я... – запричитала она. – Что-то мешает мне... – Голубь уже принялся на неё мочиться. – Помогиииите! – завопила Софи, заглушая рев класса. Даже Агата не сдержалась и улыбнулась.

– Хватит уже идиотозмом страдать! – выкрикнула леди Лессо, выстреливая заклинанием в неё, чтобы положить конец этой шараде.

Кошка-Софи в изумлении уставилась на неё. И вновь ничего не произошло, разве что на этот раз, когда Софи попыталась заговорить – она замяукала.

Смех прекратился.

Леди Лессо, вся раскрасневшаяся, снова и снова выкидывала свой светящийся палец в направлении Софи, чтобы превратить её в человека. Софи же только громче мяукала. Глаза леди Лессо округлились, она развернулась к Поллуксу и крикнула бабочке, сидевшей на нем:

– Найди Эвелин...

Но дверь уже распахнулась и внутрь ворвалась Декан с выставленным вперед указательным пальцем. Бормоча какое-то странное заклинание, она ткнула пальцем в направление Софи и та начала свое превращение обратно в человека. Но прежде чем весь класс вместе с Агатой успели выдохнуть с облегчением, процесс остановился, и Софи застряла в ловушке где-то между кошкой и человеком.

Леди Лессо побледнела.

– Что-то не так...

Декан забормотала заклинания быстрее, не опуская палец, но тело Софи то превращалось из человека в кошку, то обратно. В яростном перетягивании каната ипостасей она то хрипела, то мяукала.

– Эвелин, становится хуже... – с нажимом заговорила леди Лессо...

Декан неустанно тыкала и тыкала пальцем в Софи, но каждый раз, когда её тело пыталось расти, оно схлопывалось обратно. Вокруг неё летели искры, когда тело Софи стало претерпевать метаморфозы все быстрее и быстрее. Её душа попала в тиски могрификации, застряв в огненном бесформенном тумане. Любопытный голубь подлетел так близко, что исчез в этом тумане.

Агата придвинулась ближе, чтобы внимательнее рассмотреть стремительные превращения своей подруги... но неожиданно Агата наконец смогла различить, что что-то внутри Софи возобладало. В этом водовороте тени прояснились... кожа сморщилась и покрылась прыщами... бородавки черные и большие... голова блестела лысиной... из пламени возрождалась...

Агата в шоке зажмурилась...

Декан выбросила вперед обе руки и выстрелила столпом света. Софи отлетела к стене и шмякнулась на парту.

Агата медленно открыла глаза. Вокруг стояла жуткая тишина. От замерзшей парты поднимались завитки дыма. Она и остальные девушки медленно перевели взгляд на Софи.

– Я... я должно быть отключилась, – сказала Софи, уже одетая в свою одежду, моргая длинными ресницами. – Все, что я помню – как пыталась стать человеком... и что-то не давало мне это сделать... – Она огляделась по сторонам в поисках куда-то запропастившегося голубя. – Но я, похоже, ничего ему не сделала, да?! Это означает, что мне вечером охранять ворота?

Леди Лессо выглядела так, будто она проглотила язык.

– Это означает... это означает, что твоя душа...

– Плохо реагирует на защиту от заклятий, – сказала Декан. – Разве вы со мной не согласны, леди Лессо?

Леди Лессо напряглась. В фиалковых, обычно таких холодных, глазах появилась какая-то странная хрупкость. Она выглядела напуганной, как показалось Агате, даже... грустной... что ли.

– Да, конечно, – пробормотала она Декану.

Агата заметила, как учительница выразительно глянула на неё, а потом резко отвела взгляд.

– Но я однако... получаю неуд? – с надеждой спросила Софи.

– Ну что ты, что ты, наоборот – высший бал, – сказала Декан, рассекая платьем воздух, подходя ближе.

Софи открыла рот, чтобы возразить, но леди Лессо быстренько раздала всем оценки и выбежала из комнаты, когда бабочки возвестили о завершении занятия.

Агата не сдвинулась с места, когда девушки двинулись к выходу, переговариваясь, дескать, как им повезло, что Декан спасла Софи, ведь та, бедняжка, могла так сильно пострадать из-за некомпетентности Лессо.

– Учителя, похоже, просто завидуют Декану, – вздохнув, заметила пренебрежительно Беатрикс.

Когда девочки вышли из комнаты, Агата нервно наблюдала за Софи, которая спиной к ней собирала свои вещи. Как вовремя подоспела Декан. Неслыханная удача. Остальные не видели, что происходило с Софи: как возрождалась ведьма, как появлялись и появлялись симптомы. Если бы Декан вовремя не вмешалась...

Тедрос, подумала Агата, пробираясь к двери. Просто доберись до Тедроса...

– Агги, не быть мне сегодня с тобой у ворот, – раздался голос Софи у неё за спиной. – Ты же не пойдешь к Тедросу, ведь не пойдешь?

Агата помертвела.

– Что? С чего ты это взяла?

– Потому что ты продолжаешь смотреть на меня, будто я ведьма.

Агата повернулась и увидела, как Софи идет прямо на неё, буравя ледяным взглядом. Агата почувствовала, что вспотела, ноги подкосились, симптомы говорили ей, что она была на грани обморока, именно такого, какой однажды у неё случился при Тедросе. Но сейчас у неё есть все шансы загреметь не в объятья принца, а смертельно опасной ведьмы...

– Твои... твои зубы, – пролепетала она. – Они нормальные...

Софи тупо уставилась на неё.

– Зубы? А что с ними... – Её лицо ожесточилось. – Агата, это были чернила. У меня перо подтекало... вот и немного чернил мне попало в рот...

– Но твои волосы, – настаивала Агата. – Я видела, как они выпадали...

– Да это дурацкие бобовые стебли запутались в волосах! – рявкнула Софи. – А ты и рада была поверить, что я снова в ведьму превращаюсь, да?! Что я снова наброшусь на тебя? После всего через что нам пришлось пройти?! Ай, молодца!

Все, что ужалось выдавить из себя Агате – это хрип.

– Агги, я доверяю тебе, – сказала Софи, и лицо её затопила боль. – Даже, если ты не доверяешь мне.

Наблюдая за Софи, дергающей свою всклокоченную шаль, Агата почувствовала себя виноватой.

Но потом она вспомнила бородавку... она определенно видела бородавку... бородавку, у которой могло быть только одно объяснение... Когда Софи зашагала прочь, сдирая шаль, Агата поспешила за ней, чтобы взглянуть на её шею...

Она протянула руку и... отдернула её.

– Лессо лжет, – сказала Эстер, закрывая дверь, чтобы они остались наедине. – Ты слышала её. Душа Софи развращена, потому что она совершила непростительное Зло! Вот, почему она не могла обратиться в человека! Вот, почему из неё вышел Чудовище! Это же все объясняет!

– Но... но что это значит? – прохрипела Агата.

– Это значит, что теперь превращение станет необратимым! – с нажимом произнесла Эстер. – Когда Софи превратится в ведьму, она ни за что не сможет стать прежней! Говорила же я тебе, что она жаждет мести!

– Да это ты сама так считаешь! Она никому не навредила! И симптомы не ухудшились...

– Ой, да не переживай ты так, они ухудшатся. Еще как. Их только Декан не замечает, – сказала Эстер, отводя взгляд. – Ты должна сегодня же поцеловать Тедроса!

Агата покачала головой. У неё перед глазами все еще стояло лицо Софи, перекошенное от боли.

– Я не могу. Не могу пойти к нему, Эстер. Я должна доверять своей лучшей подруге. – Она запнулась, выдыхая. – Может это вообще не бородавка была. Может это у меня паранойя. Ну как получилось с зубами да с волосами. Может, мы все просто параноики...

Но теперь Агата видела куда смотрела Эстер.

За парту, где у стены лежал фантом голубя.

Только это был больше не фантом. По леденцовому полу из искалеченного трупа сочилась кровь.