Текст книги "Мир без принцев (ЛП)"

Автор книги: Зоман Чейнани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– Яра?

– Ты её знаешь? – недоуменно спросил Тедрос.

– Слышал, как кто-то называл её по имени на Поляне, перед тем как она вошла в Лес, – спешно солгала Софи, припоминая, что ни один из мальчиков прежде не видел Яру.

– Что ж, найди её «белый флаг» и брось его, – проворчал Тедрос. – Нам нужно найти Софи и Агату...

Его голос оборвался, когда он заметил пятно запекшейся крови на подбородке Яры. Тедрос медленно раздвинул её плащ и увидел, что под ним она скрывала ржавый кинжал с зазубринами, торчащий из её шеи, с которого стекала кровь. При каждом тяжелом вздохе её горло издавало свистящий звук.

– Арик, – выдохнул Тедрос. – Это его нож.

На лицах обоих мальчиков отразился беспомощный страх. Яра находилась на пороге смерти.

Софи обняла Яру за голову, пока Тедрос лихорадочно обыскивал её карманы. Но ничего в них не нашел.

– Нам нужно вернуть тебя к преподавателям, Яра. Немедленно, – сказал Тедрос. – Где твой «белый флаг»?

Софи покачала головой.

– Она немая.

– Яра, тебе необходима помощь! – отчаянно закричал Тедрос. Он схватил девушку за плечи...

– Говорю же я тебе, Тедрос...

– ЯРА! – прокричал Тедрос.

Яра дернулась в его руках, но глаза не открыла.

– Я... не... Яра, – прошептала она.

Софи с Тедросом от удивления аж подскочили.

Яра медленно открыла голубые глаза и уставилась на Тедроса. Она улыбнулась, будто увидела лучшего друга.

– И... никогда ею не был.

Принц отпустил её и лицо Яры стало меняться. На щеках появилась щетина имбирного цвета, челюсть приобрела квадратную форму, нос укоротился, и волосы тоже. Софи побледнела, наблюдая за тем, как прекращается действие заклинание, которое она так хорошо знала. Но Тедрос побледнел еще сильнее, увидев мальчика, которого знал еще лучше.

– Т-Т-Тристан? – прошептал ошеломленный Тедрос. – Но это ведь невозможно... как... как...

– Мне... жаль... – выдохнул Тристан, полностью превратившись в мальчика. – Эта школа... была... такой... красивой. А парни... парни были такими грубыми... все, кроме тебя, Тедрос... Ты был моим единственным другом...

У Тедроса выступили на глазах слезы, он не мог говорить. Он просто смотрел то на Тристана, то на Филиппа, не зная что сказать.

– Тристан, нам нужен твой флаг, – сказала Софи, первая придя в себя.

– Она позволила мне остаться в школе для девочек... – рассказывал Тристан. Он весь дрожал. – Она сказала, что я могу оставаться там пока... пока...

– Кто позволил тебе остаться? О ком ты говоришь? – спросил Тедрос, все еще ни о чем не догадываясь.

– Декан... пока я буду его прятать... вот почему я забрал его из-под ст-т-тола...

– Тише, – сказала Софи, глядя его по щеке. – Просто скажи нам, где твой флаг.

Тристан перевел взгляд не неё. Он узнал её и слабо улыбнулся.

– Это ты.

У Софи ёкнуло сердце.

Тедрос уставился на Тристана.

– Но Филипп появился в нашей школе, после твоего ухода. Откуда ты...

– Да он бредит, – выпалила Софи, а потом, вцепившись в Тристана, сунула поближе к его глазам воротник с литерой «Ф» на нем. – Тристан, я Филипп с горы Гонора. И мне нужен твой флаг, пожалуйста...

– Сказочник, – сказал Тристан, все еще улыбаясь ей. – Я... я спрятал его в книге сказок, как она мне велела... она знала, что ты там никогда не станешь искать...

– О чем это он говорит? – нервно спросил Тедрос.

– Понятия не имею, – солгала Софи. Её сердце колотилось, как сумасшедшие.

– В... в твоей книге… – с трудом выговорил Тристан. – Она... она придет за ним... ей... ей он нужен, чтобы закончить твою...

И после Тристан не сказал ни слова. Рыжий мальчик вздрогнул, лицо его исказилось от боли, сердце остановилось, а глаза медленно закрылись. Теперь уже навсегда.

Его тело засветилось, и начало разгоралось все ярче и ярче, пока не достигло цвета расплавленного золота. А потом была вспышка, и его тело рассыпалось на искры, часть из которых улетели в небо, где и остались созвездием оранжево-золотых точек сложившихся в лицо Яры, а другая пролилась на Лес огненным дождем. А затем имя ЯРА потемнело на табло, и Тристан исчез навсегда.

Тедрос оттолкнул Филиппа и быстро слез с дерева. Его вырвало.

– Как мог Арик её убить! Как у него рука поднялась на девчонку! – кричал он. – И это была не девчонка – это был Т-Т-Тристан! Он был одним из нас... но никто с ним не разговаривал, никто не был к нему добр... неудивительно, что он захотел уйти в их школу... – Тедрос не мог дышать, он рухнул на колени. – Он просто хотел быть счастливым!

Софи положила руку ему на спину.

– Филипп, ему же было, наверное, очень страшно, – прошептал Тедрос. – Совсем один на дереве... и умирает... – Он опустил голову на руки. – Я больше не могу видеть смерть. Пожалуйста, не надо больше смертей, особенно таких. – Он всхлипнул и вытер глаза. – Ты прав. Я не смогу... я не смогу никого убить.

Софи опустилась на колени перед ним.

– Тебе и не нужно.

– Те девчонки убьют меня, если я не убью их!

– Нет, если ты мне пообещаешь! – успокаивала его Софи. – Пообещай, что ты позволишь им жить.

Тедрос поднял на неё глаза. Его щеки были мокрыми от слез. Он тряхнул головой, будто ему что-то привиделось.

– Филипп, с каждой секундой твое лицо меняется все больше. Оно... – Он покраснел и отвернулся. – Почему я все больше и больше жалею, что ты не принцесса? Почему я вижу её в твоем лице?

– Пообещай, что отпустишь Софи с Агатой домой, – умоляла его Софи. – Дай слово принца.

– При одном условии, – сказал Тедрос, глядя Софи в глаза. – Ты не вернешься в свое королевство, Филипп. Ты останешься здесь, со мной.

Софи покраснела и глаза у неё расширились от удивления:

– Ч-т-то?

Тедрос вцепился в плечи Филиппа.

– Ты помогаешь мне оставаться Добром. Филипп, прошу тебя. Я не могу закончить как Арик, превратиться в Зло. Только ты не даешь мне сорваться.

Все тело Софи обмякло. Она стояла и смотрела на некогда любимого ею мальчика, который просил её остаться с ним навсегда.

Будучи парнем.

Софи медленно отстранилась от него.

– Послушай меня, Тедрос, – сказала она. – Софи нужно вернуться домой живой, вместе с Агатой. Это единственный способ покончить с этим. Это единственный способ остановить другие возможные смерти.

– А мне нужен мой лучший друг, – сказал Тедрос, крепче сжимая её. – Ты сам это сказал, Филипп. Ты не хочешь остаться в одиночестве, как твоя мать. А я не хочу закончить, как мой отец.

– Тедрос, меня кое-кто ждет, – прохрипела Софи. – Этот человек знает меня настоящего. И я не променяю его ни на одного мальчика в мире.

– Жаль, что ты не девушка, – сказал Тедрос, двигая рукой вниз по спине друга. – Вот почему я продолжаю видеть её в твоем лице.

– Пообещай мне, что ты их отпустишь, – настаивала Софи. Сердце её трепетало.

– Филипп, ты все, что у меня осталось, – умолял Тедрос. – Не покидай меня. Не оставляй одного. Прошу.

– Просто пообещай мне... – выдохнула Софи.

– Странно... – выдохнул Тедрос от изумления. – Теперь и голос у тебя похож на девчачий.

Софи протянула руку, чтобы остановить его, но Тедрос перехватил её. Софи посмотрела в его широко распахнутые изумленные глаза, и он наклонился и прикоснулся своими губами к её...

– Не верю своим глазам, – раздался голос позади них.

Мальчики в шоке повернулись.

Это была Агата.

Глава 24

Маски сброшены

Покрасневший Тедрос разомкнул объятия и отпрянул от Филиппа.

– Нет, нет, нет, нет... – пробормотал он, разворачиваясь к Агате. – Это была случайность...

Но Агата подняла свой светящийся золотом палец, тыча им в мальчика с пушистыми светлыми волосами, стоящего рядом с Тедросом.

– Агата, выслушай меня, – умолял Филипп, отступая к иве.

– Ты змея, – прошипела Агата, приближаясь к нему. – Лживая змея.

Тедрос инстинктивно встал на защиту Филиппа, подняв свой светящийся палец.

– Агата, не трогай Филиппа. Дерись со мной.

Но Агата по-прежнему не обращала на него внимания. Она смотрела только на Филиппа и её палец разгорался ярче.

– Ты пыталась его поцеловать! Ты хотела остаться здесь с ним, а меня отправить домой!

– Неправда! – выкрикнул Филипп.

Тедрос повернулся к другу.

– Вы знакомы?

– Ты была в башне Школьного Директора той ночью! Ты на нас напала. Ты настроила его против меня! – прокричала Агата.

– А ты пообещала мне, что не будешь с ним встречаться! – выкрикнул Филипп в ответ. – Агата, я не могла тебя потерять!

– Так, значит, ты с помощью лжи пыталась нас вернуть домой?! – набросилась на неё Агата.

– О чем говорят моя принцесса и мой лучший друг? – раздался голос Тедроса.

– Я должна была показать тебе, что твое желание было ошибкой, – борясь со слезами, убеждал Филипп Агату. – Что лучшая подруга значит больше, чем какой-то парень.

Агата сердито покачала головой, вспоминая все те сны, которые кляла, сердце, которому не доверяла. А ведь они все это время пытались рассказать ей правду о её лучшей подруге.

– Разве ты не понимаешь? – холодным тоном сказала она. – Чем больше ты стараешься разлучить нас, тем сильнее мое желание быть рядом с ним.

Филипп сделал еще шаг назад и врезался спиной в ствол.

– Я правда не понимаю, что происходит, – прохрипел Тедрос, глаза которого чуть ли не вылезли от орбит от удивления.

– Ты выбрала его вместо меня? – прохрипел Филипп, его щеки и подбородок дрожали. – После того, как я рисковала жизнью, чтобы спасти нас?

– Поцеловав его? – с издевкой спросила Агата. – Так ты нас спасала?

– Да это он меня поцеловал! – вскипел Филипп.

– П-п-погодите-ка... это... все не так... – пробормотал принц. – Мы друзья... как ты и С-С-Софи...

– Типа друзья, – сказала Агата, не сводя глаз с Филиппа.

– Агги, ты должна мне верить, – умолял Филипп. – Я выбрала тебя, даже несмотря на то, что Тедрос захотел, чтобы я осталась с ним навсегда...

– Тут так темно... и лицо его как-то изменилось... – простонал Тедрос, повалившись на камень. – Любой мог совершить такую ошибку...

– Ты говорила, что хочешь забыть это место, – защищался Филипп. – Ты хочешь наш счастливый конец!

– Счастливый! Из-за тебя умер мальчик! – взвилась Агата. – Из-за тебя, мы все еще можем умереть!

– Я просто хотела вернуть нас обратно. И чтобы все стало как прежде, как тогда, еще до того, как мы сюда попали первый раз. До того, как мы встретили принца! – оправдывался Филипп. – Я просто хотела вернуть нашу дружбу!

– Настоящие друзья помогают друг другу, – негодовала Агата. Её шея покраснела. – Настоящие друзья не держат друг дружку подальше от любви. Настоящие друзья не лгут.

Тут поднялся Тедрос.

– Вот именно! – сплюнул он. – Мне плевать откуда вы друг друга знаете, может вы какие-нибудь дальние родственники или друзья по переписке, или альпинисты, повстречавшиеся на горе Гонора, но Филипп больше не твоя забота, понятно? – прорычал он. – Так что иди и ищи свою ненаглядную Софи, пока я не передумал и убил тебя.

Агата вытаращила на него глаза, а потом разразилась смехом.

– Что смешного?! – рявкнул Тедрос.

– То есть ты правда так ничего и не понял, да? – давилась от смеха Агата. – Ты все еще считаешь его своим другом?

– Лучшим другом, – уточнил Тедрос. – И впервые, я наконец понял, почему ты выбрала Софи вместо меня. Потому что Филипп знает меня. Он поддерживает меня и борется за меня так, как не сможет ни одна девушка. Я всегда считал, что любить можно только девушку... но чувства, которые испытываешь к другу, такому как Филипп, даже глубже, чем любовь. Потому я выбираю Добро и друга, его вместо тебя. И сделаю это снова и снова.

– Позволь мне просветить тебя по поводу Филиппа, – сказала Агата. – Филипп такое же Добро и друг, как Ланцелот был твоему отцу.

Тедрос оскалил зубы и выхватил меч.

– Что ты сказала?

Агата внимательно посмотрела ему в лицо.

– Ты ведь никогда не мог различить Добро и Зло, да?

Все тело Тедроса напряглось, его охватил страх. Он обернулся, чтобы взглянуть на Филиппа, стоявшего позади Агаты, возле светящегося ствола ивы. Теперь в морозном, сверкающем свете, Тедрос наконец смог хорошенько разглядеть лицо друга, напуганного и дрожащего...

Только это было уже не то лицо, которое он знал.

С каждой следующей секундой, каждая пора на лице Филиппа немного да изменялась, словно у песчинок в песочной скульптуре появилось желание обосноваться на новом месте. Нос Филиппа уменьшился, превратившись в аккуратную кнопочку, ресницы удлинились, эльфийские уши сменили человеческие меньшего размера, брови теперь напоминали изящные мазки кисточкой. Изменения распространились и на тело. Будто заклинание, доселе окутавшее тело Филиппа лопалось по швам. Мускулы исчезли, короткие пушистые волосы разлились золотыми локонами по плечам, у бедер появился красивый изгиб... и когда превращение завершилось, в лунном свете перед изумленным Тедросом предстала прекрасная белокурая девушка в черно-красной школьной форме не по размеру, перепуганная и несчастная, больше похожая на загнанную в угол мышку.

Тедрос повалился на дерево.

– Почему мне все лгут? – прошептал он. – Почему все всегда врут?

– Не все, – тихо проговорила Агата.

Софи отпрянула от Тедроса и попыталась улыбнуться.

– Не убивай ме-е-еня, Тедрос, – залепетала она. – Видишь? Я все еще Филипп, твой друг, только внешность другая...

Тедрос во все глаза таращился на неё. Его глаза остекленели, словно он заново переживал каждое мгновение только что произошедшей метаморфозы, анализируя каждое слово. Мало-помалу, его затопило золотое свечение, словно тепло внутри него возродилось и разливалось по всему его телу, сметая тьму.

Софи вздохнула с облегчением...

Но затем она увидела, что Тедрос совсем не смотрит на неё.

Он смотрел на свою бледную, как призрак, темноволосую принцессу, стоящую под искрящейся ивой.

– Т-т-ты... ты все время любила меня? – спросил он тихо.

Агата кивнула. По её щекам текли слезы.

– Все, что ты сказала тогда в башне – было правдой? – спросил Тедрос. У него на глазах навернулись слезы.

Агата кивнула, заплакав еще сильнее.

– Ну почему я не поцеловал тебя? – хрипло спросил Тедрос. – Почему я не доверился тебе?

– Ты такой... дурак, – заплакала Агата и качала головой. – Почему парни всегда такие дураки?

Тедрос улыбнулся сквозь слезы.

– Может и впрямь мир без принцев не такая уж плохая мысль?

Агата хохотнула и наконец разрешила своему сердце трепетать, ничего не боясь.

Стоя между ними, Софи беспомощно наблюдала, как их любовь возрождалась... восставала из руин...

И тут у Тедроса за спиной взорвался столп пурпурных искр...

Из-за деревьев выскочила леди Лессо, угрожающе тыча светящимся пальцем в Тедроса.

– Агата, Софи, немедленно отойдите от него! – прошипела она, пятясь к южным воротам. – Я спрячу вас в Бескрайнем Лесу до поры до времени!

Но ни мальчик, ни девушки не шелохнулись.

– Что вы делаете? – крикнула она Софи и Агате. – Другие мальчики будут тут с минуты на минуту...

Но теперь пришла очередь удивляться леди Лессо, когда Агата отступила от Софи и сделала шаг в сторону Тедроса, который бережно обнял её. Прижимаясь друг к другу, Тедрос и Агата не сводили глаз с Софи, одетую в школьную форму мальчиков, оставшуюся стоять в тени деревьев, в полном одиночестве.

– Что... тут... происходит... – спросила леди Лессо, переводя взгляд с одной девушки на другую.

– Агги, я думала остановить твое желание будет Добром, – срывающимся от слез голосом сказала Софи. – Я думала, я поступаю хорошо.

Софи заметила, что даже леди Лессо попятилась от неё. Её фиалковые глаза смотрели холодно. Она все поняла.

– Убит мальчик... студенты ранены... Испытание омрачено смертью... из-за... тебя?

– Перестань, – сказал Тедрос, беря свою принцессу за руку. – Пусть хотя бы попытается оправдаться.

– Я не хотела закончить, как моя мать. Я не хотела остаться в полном одиночестве, – умоляла Софи и по её щекам текли слезы. – Я не хотела никого обидеть... Никогда…

– Пойдем, Агата, – сказал Тедрос уже тверже.

Агата взглянула на своего принца, такого преданного и заботливого, даже во сне он не был настолько влюблен в неё, как сейчас... а потом она перевела взгляд на Софи, рыдающую возле ивы.

Никаких уловок. Больше никаких секретов. На этот раз выбор был настоящим.

Середина их маленькой долины взорвалась красным пламенем и Тедрос с Агатой оказались в облаке красного дыма. Оглушенные они завертелись на месте и увидели как повсюду в небо взрывались красные и белые салюты, поливая их метеоритным дождем. В мгновение ока на табло мальчиков воспламенились светлячки, составлявшие имена ТЕДРОС И ФИЛИПП, а само табло с оглушительным треском взорвалось огненным шаром. Табло девочек на другой стороне Леса так же взорвалось, осколками рассыпавшись над западными воротами, от которых вверх поднялись черные струйки дыма.

– Что происходит? – выдохнула Агата, в ушах у неё звенело.

Что она, что Тедрос услышали позади себя низкий гул, громкость которого все возрастала и возрастала с каждой секундой...

Они побледнели и медленно перевели взгляд на небо.

На долю секунды замки оказались во власти дымки, с исчезновением которой, обе школы разразились ревом и наводнились телами, которые словно муравьи, срочно бросились бежать... к Срединному мосту. Девочки повыпрыгивали с балконов, размахивая оружием и светящимися пальцами, притормозив только на краю обрыва моста. А на другой стороне залива ровно то же самое сделала сотня мальчиков и принцев. Обе армии готовы были броситься в бой и сразиться не на жизнь, но на смерть.

– Они знают, что я здесь, – прокомментировал голос происходящее у них из-за спин.

Агата посмотрела на леди Лессо, чьи фиалковые глаза были устремлены на замки.

– Я нарушила правила, – хрипло сказала её учительница. – Испытание окончено.

Агата сглотнула.

– Что это значит?

Они не сводили глаз с четырех сотен мальчиков и девочек, рвущихся убивать другу друга, разделенные дырой в мосту.

– Война, – объяснил Тедрос. – Это означает войну.

Крона ивы зашевелилась и замерцала еще ярче, а потом взорвалось ураганом синего облака, спустившемся с дерева на землю. В лунном свете было хорошо видно, что облако состояло из бабочек, тысячи синих бабочек, будто саранча заполонивших долину. Агата пыталась прикрыть лицо руками, Тедрос отмахивался от этой напасти мечом, но все было тщетно...

Вдруг кто-то громко вскрикнул и Агата, развернувшись, увидела, как это синие жуткое облако засасывает леди Лессо, уволакивая её по земле.

– Эвелин... – вскрикнула леди Лессо в ужасе. – Она все слышала...

– Постойте! – выкрикнула Агата, пытаясь удержать её.

В панике леди Лессо прижалась губами к уху Агаты, в то время как бабочки потащили её прочь:

– Агата, поцелуй его! – прошептала она. – Поцелуй его, когда придет время!

А потом она отпустила Агату, и бабочки уволокли её обратно в замок, и последнюю её просьбу заглушили раскаты вот-вот разразившейся войны.

Агата замерла в лунном свете, судорожно глотая воздух.

– Что она сказала?

Агата посмотрела на Тедроса, на ореол его спутанных золотых волос.

– Агата? – раздался другой голос.

Агата развернулась. Остатки красного дыма рассеялись и из-за деревьев вышла Софи.

– Что сказала леди Лессо? – спросила её подруга. Лицо Софи было напряженным.

Агата уставилась на Софи, которая шла к ней в лунном свете. Откуда-то издалека до них эхом доносились крики мальчиков и девочек, рвущихся в бой, сливающиеся в подобие песни, которая призывала к кровопролитию.

Но тут неожиданно стали трещать и раскачиваться кроны деревьев...

Агата в ужасе отпрянула... к ним приближалась серебристая башня Школьного Директора, круша ивы на своем пути. Башня остановилась и неистовой силой вросла в грунт, разрывая землю с такой силой, что Тедроса с Софи отбросило друг от друга еще дальше, разделив их трещиной в почве, при этом Агата осталась стоять на этой трещине.

Из окна башни спустилась последняя ватага бабочек, которая при соприкосновении с землей превратилась в Декана. И вот Эвелин Сэдер, будто умудренная опытом гениальная актриса, дождалась своего часа и явилась, чтобы сказать свою последнюю реплику в этой сказке, которую держала в своих руках, в книге в вишневой обложке.

Это была сказка её и Софи.

– Испытание, – проворковала Декан. – Восхитительное словечко. В нем столько смыслов. Например, эксперимент с вариациями концовки. Или испытание веры и выносливости. Или трудный момент в жизни. А еще... Я предпочитаю более формальное определение. – Она сделала паузу, чтобы посмотреть на Тедроса и Софи, стоящих друг напротив друга, и нахмурилась. – Суд со свидетелями, чтобы определить вину.

Её взгляд переместился на Агату, стоявшую посередине. Декан загадочно улыбнулась.

– А вот теперь начинается настоящее Испытание.

Острым ногтем Эвелин разрезала корешок книги. На свободу вырвался красный от злости Сказочник, а «Сказ о Софи и Агате» взмыл в воздух. Перо подлетело к книге, чтобы заполнить пробелы в сюжете. Когда, наконец, перо остановилось на последней странице, у него ушло некоторое время, чтобы изобразить Тедроса, Софи и Агату между ними.

Только эта Софи не похожа на ту, что стояла перед Агатой сейчас.

Софи на странице была лысой старой ведьмой, покрытой бородавками.

Под ведьмой перо написало одну-единственную фразу:

«Злодейка пряталась все это время».

Агата и Тедрос медленно перевели взгляды на Софи, прекрасную в лунном свете.

– Видишь ли, Агата, ты думала, что это я наколдавала Софи симптомы. Что я – злодейка. – Эвелин уселась на пенек. – Хотя это была совсем не я, не так ли?

– Агата, я не ведьма... ты же знаешь... я не ведьма... – запинаясь, произнесла Софи.

Но Агата отступила прочь от подруги и подошла к Тедросу. Лицо Софи покраснело от удивления.

– Ты все еще думаешь, что я могу быть Злом? – выдохнула Софи. – Что я могу причинить тебе боль?

Руки Агаты тряслись.

– Ведьмы портят сказки, Софи. Ведьмы врут, чтобы заполучить свои счастливые завершения сказок.

Софи обратилась к Тедросу.

– Я ведь была хорошим другом, сознайся. А ведьма никогда бы не смогла быть хорошим другом! Скажи ей!

– Хорошим другом? Разве дружба может быть построена на лжи?! Школьный Директор отправится на край земли, лишь бы найти Зло под стать себе. И теперь понятно, почему он выбрал тебя Софи. Ты все время была Злом. С самого рождения.

– Я не Зло-о-о! Я пытаюсь быть Добром! Разве ты не видишь? Я же изо всех сил стараюсь! – плакала Софи. – Школьный Директор ошибся! Он ошибся насчет меня!

Агата в ужасе таращилась на страшную каргу изображенную на страницах книги сказок и отступала ближе к Тедросу.

– Софи, Сказочник не станет лгать...

– Нет... Агги... – умоляла Софи. – Ты же знаешь правду...

Опустошенная, не зная что еще можно сказать в свое оправдание, она решила действовать. Софи бросилась к Агате... но все её тело обожгло болью и из горла вырвался истошный вопль...

Агата с Тедросом прижались друг к другу, держать подальше от Софи, отчего у той все похолодело внутри. Софи медленно подняла руки и увидела на ней две ужасные черные бородавки. А потом её кожа начала покрываться еще большим количеством бородавок, морщинами и старческими пятнами...

– Нет... это все она... Декан... – заикаясь, проплакала Софи. – Это она со мной это делает!

Тедрос с Агатой одновременно подняли свои указательные пальцы, горящие золотом, целясь в Софи, с которой уже клочьями слетали белокурые локоны, на спине рос горб, а ноги искривлялись, напоминая теперь скорее паучьи лапы.

Агата покачала головой, разрываясь между жалостью и гневом.

– Это ты, Софи. Это всегда была ты.

– Я прощу прощения за все... что натворила... – плакала Софи, корчась от боли. – Но я это не я!

– Софи, ты больше не можешь здесь оставаться, – сказала Агата, растирая по щекам слезы. – Мы не можем быть счастливы друг с другом.

Ошеломленный Тедрос взглянул на свою принцессу.

– Агата, нет! – выкрикнула Софи.

Предчувствуя КОНЕЦ, Сказочник раскраснелся до бела.

Но Агата вдруг застыла в нерешительности... а зубы её подруги уже почернели, волосы почти совсем вылезли. Агате было невыносимо жаль Софи.

– Агата, мы будем счастливы до конца наших дней, – настойчиво проговорил Тедрос. – Но мы должны решиться прямо сейчас.

Агата кивнула. В её глазах стояли слезы.

– ТЫ ДОЛЖНА МНЕ ВЕРИТЬ! – умоляла Софи.

– Софи, я не могу, – сказала Агата, держась за Тедроса. – Я больше не могу тебе верить.

– НЕТ! – навзрыд рыдала Софи. Она бросилась к Агате, но её вновь сразил приступ боли, которые не дал ей сделать больше двух шагов.

Агата покрепче вцепилась в Тедроса, наблюдая как трясущаяся Софи рвала и металась, как её лицо морщилось и старело, а лысина покрывалась бородавками, как она превращалась в Зло...

– Ну же, Агата, пора, – сказал Тедрос, завидев как Софи поползла к ним через разлом в земле.

– Агата, я не хочу быть похожей на нее, – умоляла Софи. – Я не хочу закончить, как моя мать! – Она протянула иссохшую руку к своей единственной подруге...

Агате было безумно жаль подругу. Она посмотрела ей в глаза и отвернулась.

– Нет... только не это... – ахнула Софи, видя, как Агата льнет к Тедросу.

Голубые глаза Тедроса были преисполнены обещанием.

– Вместе навечно.

Агата слышала, как бьется её сердце, которое умоляло довериться её своему принцу.

И на этот раз она послушалась. Агата отдала себя целиком и полностью своему принцу.

– Навечно.

Тедрос взял её лицо в свои ладони и поцеловал ее, и их губы впервые соприкоснулись. У Агаты немного голова пошла кругом и возникло такое чувство, будто у неё по жилам растеклось сияние. А потом, когда она ощутило его тепло, то услышала животный вопль Софи, где-то у неё за спиной, который постепенно заглох и умолк. Обнимая Тедроса, Агата всем своим существом чувствовала, как её сердце парит, страхи исчезают, словно она наконец нашла свое «Долго и Счастливо», словно она наконец нашла завершение своей сказки, которое никто не сможет у неё отнять...

Их губы разомкнулись, и принц с принцессой, тяжело дыша, оторвались друг друга. Они взглянули на свою сказку и увидели в лунном свете, что на последней странице появилась иллюстрация их поцелуя, а ведьма исчезла. И сказочнику осталось дописать всего одно слово...

КОНЕ...

Кончик пера воткнулся в палец Эвелин Сэдер, который она подставила под Сказочника. На страницы книги капала кровь, а...

Ц так и осталась недописанной.

Взгляд Агаты медленно опустился на землю перед ней.

Распластавшись на траве, снизу вверх на неё и Тедроса смотрела лысая морщинистая ведьма. По её лицу были размазаны слезы. А потом в одно мгновение, она превратилась обратно в юную Софи. Ведьма исчезла, осталась только девушка с разбитым сердцем.

У Агаты сжалось сердце, а в горле встал ком, когда она смотрела на подругу, которую бросала... здесь и сейчас. Подругу, которая только что стала свидетельницей поцелуя, того самого, что должен был отправить её домой, без любви и в одиночестве.

Но вынесенный приговор обжалованию не подлежал, в глазах Софи не было место прощению. Её взгляд теперь был отстранен, словно Софи больше не знает темноволосую принцессу перед ней.

Фатум. Судьба девочек предрешена. Агата взглянула на Декана.

– Некоторые из здесь присутствующих могли заметить наколдованные симптомы ведьмы, а потом обвинить в этом невинную девушку, которая якобы ведет себя недостойно, исполняя обязанности Декана. Но с другой стороны, я питаю слабость к достойным концовкам, – жеманно произнесла Эвелин, в то время как бабочки схватили Сказочника. Она пососала палец, испачканный кровью, и продолжила, – знаете, а ведь концовки – это такие забавные штуковины. Сказка не закончена, пока Сказочник не напишет «Конец». А как мы видим, у нас тут не хватает буквы. Что означает, это не «Конец». – Эвелин улыбнулась Агате. – И теперь, когда ты получила свое завершение сказки, дорогая принцесса, мне кажется, что будет справедливо, если и Софи получит свой «Конец» сказки. Как считаешь? В конце концов, это ведь и её сказка тоже.

Софи смотрела на Декана во все свои изумрудные глаза.

– Отдай нам перо, – сплюнул Тедрос, вынимая меч...

Эвелин взмахнула указательным пальцем, ткнув им в направлении Тедроса, и его тут же схватили ветви ивы, притянув к стволу.

Неистовствующий Тедрос попытался вырваться из пут.

– Да что ты себе... – Ветка заткнула ему рот.

– Понимаешь ли в чем дело, Агата, мои бабочки привели вас обеих обратно в школу, потому что я услышала желание – достойное окончание вашей сказки. Но это было не твое желание, – сказала Декан, обходя Агату. – Это было желание Софи.

– Чт-т-то? – не веря своим ушам, выдавила Софи.

– О да, ты тоже загадала желание, моя дорогая, – сказала Декан. – Разве ты не помнишь?

С платья Эвелин слетели бабочки и на лету сложились в неоновую надпись, застывшую в воздухе, которую озвучил голос Софи:

– Как бы мне хотелось снова её увидеть. Я бы отдала за это все, что угодно. Все, что угодно.

Агата вспомнила те слова... произнесенные на могиле... когда они сидели там, обнявшись...

– Мама... – ахнула Софи, просияв. Но потом радость на её лице померкла. – Но мама умерла... её не вернуть.

– И все же ты в своей сказке, моя дорогая. Желания очень мощны, если готов ради них на все.

У Агаты ёкнуло сердце. Она уставилась на Декана.

– Злодей все это время прятался.

Но это не Софи и даже не Эвелин. Это был...

– НЕТ! – Агата подалась вперед. – Софи, нет! Она использует тебя...

Агата не успела договорить, потому что теперь и её схватили ивовые ветви, и, закрыв ей кляпом рот, пригвоздили к стволу рядом с принцем.

Хотя Софи не заметила ни Агатиных криков, ни её пленения. Она внимала Декану, сулившей ей счастье.

– Что я должна сделать?

Эвелин склонилась к Софи и бережно провела острым ногтем по её щеке.

– Только оставаться верной своему желанию, Софи. И быть готовой заплатить любую цену, чтобы увидеть её вновь.

Агата пыталась кричать, несмотря на кляп, но тщетно...

Софи нахмурилась.

– Какую цену?

– Софи, Агата поцеловала принца. Она хотела навсегда изгнать тебя, – мрачно проговорила Эвелин. – У тебя больше никого не осталось. Ни принца, ни подруги, ни отца. Тебе не к кому возвращаться. Никому нельзя доверять.

Софи окончательно пала духом.

– Но есть один человек, который тебя любит. И за его любовь можно заплатить любую назначенную цену, – уговаривала Эвелин.

Софи не двигалась. Она слышала, как Агата пыталась кричать и возмущаться.

– Неужели я снова увижусь с ней? – спросила Софи.

– Твое желание может закончить сказку, точно так же, как желание, загаданное Агатой, – ответила Эвелин. – Все, что тебе нужно – это произнести его.

Агата сумела разорвать путы, удерживающие её руки...

– Я готова. – Софи сглотнула и кивнула.

Эвелин широко улыбнулась, обнажив зубы. Прикоснувшись к своей груди, она вытянула сгусток синего света из сердца, который осветил ночное небо. И только она это сделала, как её синие бабочки все сменили цвет на красный...

Агата в ужасе закричала, но Софи, не отрываясь, следила за синим завораживающим светом, принявшим форму шара.