Текст книги "Адаптация (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Хорошо, я тебя простил, – сдался он, отводя взгляд. – Забудем.

– И ты обещаешь дать мне второй шанс.

Ой, он, кажется возмущен. Или в бешенстве. Одно из двух. Надо бы поостеречься, но когда еще выпадет такой случай, чтобы я умирала и мне невозможно было отказать в последней просьбе?

– Ты обещаешь дать мне второй шанс… если я выживу?

Голос так красиво прозвучал – слабый, прерывистый. Я молодец.

– Ты не умираешь, – сквозь зубы процедил он.

– А вдруг? Откуда ты знаешь? Я же землянка. Неужели ты откажешь мне в последней просьбе? Без этого я не могу умереть спокойно, моя душа не на месте.

Попробуй только отказать!

Парфен еще некоторое время смотрел на меня, потом его губы дрогнули и он улыбнулся.

Расцепил руки, протянул ко мне и крепко сжал мои пальцы. Хорошо бы ещѐ перчатки снял, а то вроде поддержка, но какая-то отстраненная. И я до сих пор не знаю, каков он на ощупь.

– Хорошо. Я обещаю, что дам тебе второй шанс, если… ты не умрешь.

Звучит многозначительно. Будь это кто другой, я заподозрила бы угрозу. Но он же идеален, он не станет меня убивать. По крайней мере, из-за такой мелочи… По крайне мере, надеюсь.

И когда он улыбается, на него куда приятнее смотреть, чем на хмурого. Хотя, когда он упрямо сжимает губы – тоже приятно. Однако сказать этого всего я не смогла, пусть и момент вполне подходящий. Просто сил не осталось, только и хватило, чтобы выдавить:

– Спасибо.

И мне действительно стало легче, когда он меня простил, не знаю уж, почему.

Теперь можно и снова… в забытье.

В следующий раз я очнулась уже утром. Вернее, я так думаю, что это утро. Прохладно,

сыро, Парфен спит рядом в своѐм мешке, я накрыта своим. Он спит спиной ко мне, но, судя по дыханию, спит глубоко и от моих шевелений не просыпается. А я себя чувствую просто отлично!

Рядом, на аккуратно свернутой футболке лежал шприц – толстая колба, втиснутая в похожее на пистолет устройство. Почти пустая, на дне размазана серебристая жидкость. Волшебная вакцина.

А если встать на ноги? Осторожнее только!

Немного шатает, но всѐ равно порядок. Можно рискнуть и сходить в туалет без риска запутаться ногами в траве и шлепнуться на землю. Еще бы умыться…

Вакцина действительно поставила меня на ноги. Через несколько минут я двигалась так,

будто не собиралась вечером на тот свет. Ну не то чтобы я собиралась… Но создание-то теряла! Целых два раза. Умыться, однако, не удалось, и кожа противно чесалась. Когда я вернулась в лагерь, Парфен всѐ еще спал.

Я ликовала. Он дал мне шанс! У меня получилось! Вот теперь у него точно нет выхода,

только на мне жениться.

Я пожевала пасты, выпила воды. Он всѐ еще спал. В лагере кисейцев все просыпались рано. Неужели он так устал ночью, что теперь не может проснуться? А почему устал? Хорошо бы потому, что следил за течением моей болезни, всѐ ли идет, как нужно. Я даже не помню укола, значит, мне действительно было плохо. И еще он отдал свои росинки… за вакцину.

Нужно ему их вернуть.

Вероятно, мой тяжкий вздох его и разбудил. Он раскрыл глаза и некоторое время смотрел на меня в упор, сначала – будто не видел, потом – будто не узнавал. Потом его глаза потеплели.

– Доброе утро, Айка.

– Доброе утро.

Не знаю, что сейчас должно случиться, чтобы я перестала улыбаться.

Он вдруг выдохнул, кажется с облегчением.

– Я в порядке.

Он перевернулся, поднял руку и машинально потѐр лоб.

– Хорошо. Под утро я уже начал бояться… что придется нарушить своѐ слово.

– Какое?

Парфен слабо улыбнулся.

– То самое. Вода есть?

– Да.

– Давай, моя закончилась.

Когда он совсем уже проснулся и мы были готовы выходить на дальнейшие поиски, я открыла рюкзак и выгребла все свои росинки. Ну, кроме тех двух из кармана, но одна из них –

подарок на память, а вторая – талисман, так что имею полное право их оставить. Росинок в ладони оказалось не так уж много. Жалко, набралась всего горсточка, он отдал Чипку больше,

но хоть какое-то начало. Я подошла к Парфену и протянула росинки.

– Спасибо, что спас меня вчера.

– Ты бы не умерла, только болела бы долго, – запротестовал он, не замечая подношения.

– Всѐ равно спасибо. Я верну тебе все потраченные росинки, обещаю, а пока возьми эти.

Ну вот… Опять что-то не так сказала. Глаза у него прищурены и, кажется, он снова злится. Если бы у него был хвост, уверена, что он бы бил им по ногам, как взбешенная кошка.

– Кисейцы не забирают свои дары, – наконец, заявил он.

– Это был не дар.

Он как будто оттаял.

– А что же тогда это было? – спросил с любопытством.

Спорить не хотелось. Не знаю, что он углядел в моѐм поступке оскорбительного, но пусть не забывает, что я всѐ же не читала их учебники этикета!

– Будешь брать или нет?

– Кисейцы не забирают свои дары, – снисходительно повторил он.

– Ладно, как хочешь.

Росинки перекочевали обратно в мой рюкзак, так сказать, успешно вернулись домой. А я ведь почти распрощалась со своими сокровищами! И ощущение было такое, будто я отрываю от сердца, ну, к примеру, пушистого котенка, который только-только открыл глазки и мяукает так же душещипательно, как плачут младенцы. Вот как это было непросто! К счастью, повезло.

И начался новый день.

– Пошли, посмотрим на открытые участки зоны, – предложил Парфен.

– Да хоть на край света!

И мы пошли. К счастью, он снова не вспомнил о договоре, по которому наши дороги должны разойтись, и кроме того, ничем не дал понять, что ждѐт результатов своего вчерашнего обещания. Многие мои бывшие парни после подобного разговора как пить дать при первом же удобном случае уселись бы напротив, расплылись бы в пошлой улыбке и сказали бы чтонибудь вроде: ну давай, убеди меня, что не зря получила второй шанс. Вероятно, именно поэтому у нас с ними ничего не вышло (маму в расчет не берем).

Но Парфен же, напоминаю, идеален.

Только бы он не вздумал перейти к нечестным приѐмам, к примеру, элементарно не сбежал от меня (бегает он наверняка куда быстрее), как только мы окажемся на открытой ровной местности. Видимо, эта сомнительная возможность меня немало пугала, потому что стоило оказаться у выхода из джунглей, как я напряглась и приготовилась его догонять.

Но нет – Парфен и не думал бегать. Он шѐл по-прежнему уверенно, прямо, без суеты, с любопытством осматривался, и вообще не проявлял ни малейших признаков спешки.

В отличие от джунглей, открытая местность оказалась не такой ровной – она будто складывалась из большого количества каменных плит разного размера, сваленных кое-как, а промежутки между ними заросли травой и деревьями. Хотя деревьев было немало, после джунглей казалось, что тут царит пустота.

Местами камни, по поверхностям которых мы ходили, казались сломанными и вставшими на дыбы, в результате чего получались этакие каменные свечи. Взобравшись на очередной пригорок, утыканный свечками, Парфен вдруг замер, а потом резко развернулся и знаками показал мне, что нужно отходить обратно. Я послушалась и вскоре мы спрятались за одну из глыб у подножья холма.

– Там заканчивается зона, – негромко ответил он на мой беззвучный вопрос, когда оказался поблизости. – Но не это главное. Если ты не против передвижения ползком, пошли, покажу.

Я совсем не против, только сброшу рюкзак на землю и волосы поправлю, хотя хвост всѐ

равно в самый неподходящий момент полезет в глаза.

И мы поползли, и я сразу же ударилась обо что-то твѐрдое одной коленкой, потом другой,

потом зацепилась одним из карманов за сухую ветку, потом…

В общем, Парфен следил за моими перемещениями с немалым интересом.

– Ползи вперед, – прошипела я.

Он молча кивнул и послушался. Да уж, мало того что он прыгает по деревьям не хуже обезьяны, так ещѐ и ползает, как змея. Впрочем, сходу не придумать, зачем же городскому жителю уметь незаметно ползать по пересеченной местности, так что чего завидовать? Если бы мне нужно было, я бы тоже научилась. Я тоже так могу!

Когда он исчез впереди, как-то сразу стало проще. Пару минут – и я его догнала, улеглась рядом и осторожно выглянула из травы.

И правда, зрелище того стоило.

Примерно в десяти метрах внизу, под холмом на открытом поле расположился чей-то лагерь. И всѐ бы ничего, если бы не транспорт…

Игрокам таких вездеходов не выдавали.

Глава 7. Гости

Отползя обратно, мы на всякий случай быстрыми перебежками вернулись под сень джунглей. Я, собственно, не понимала, что такого ужасного произошло – ну лагерь, и лагерь, а

Парфен отказывался объяснять.

– Не мешай, – говорил он и хмурился, как будто на меня злился.

Оказавшись в безопасности (какой такой безопасности? От кого?) он только и сделал, что швырнул рюкзак на землю, уселся сверху и сразу же позвонил кисейцам.

Я не смогла больше дуться и подошла поближе. Мне не хочет говорить – но им-то скажет? А такой момент нельзя пропускать.

Тем временем на экране высветился Зеленец.

– Привет, – он бросил на меня быстрый взгляд и усмехнулся. – Вижу, вы до сих пор вместе.

Парфен нетерпеливо дѐрнул плечом.

– Оставь. Где Белок?

– А что?

– Я нашел лагерь вольнодумцев… прямо на границе зоны.

Глаза Зеленца нервно забегали, хотя лицо осталось ровным. Через минуту он вздохнул:

– И что? Ты снова подозреваешь заговор космического масштаба? Парфен, я понимаю, конечно, что у тебя нехватка адреналина, но никакого заговора тут нет.

– Моя обязанность, – сердито прервал его Парфен. – В том числе защищать наследника.

– Как и у любого из нас.

– Вот и позови его!

– Хорошо, он сейчас подойдет. Но повторяю – ты не первый раз подозреваешь опасность там, где еѐ нет и быть не может.

– Это не тебе решать!

Вау! Прямо моими словами заговорил.

Зеленец замолчал, но потом сдался:

– Ладно, пусть наследник решает.

Зеленец отошел от экрана, а через минутку к нему подошел Белок. Он был тщательно причесан и, судя по всему, только что принял душ. Я быстро сравнила с Парфеном – растрепанный, пыльный, весь в зелени, разве что перчатки всѐ еще белые. Забавно. Волосы ему так и хотелось пригладить, я почти подняла руку, но не решилась. Точно будет шипеть и огрызаться! А то и укусит.

– Парфен, – наследник быстро наклонил голову, а потом улыбнулся мне. – Айя.

К счастью, у него хватило ума (или такта) не знаю даже чего, обойтись без комментариев насчѐт моего присутствия или движения руки, которое я вовремя остановила.

– Наследник, на границе зоны лагерь вольнодумцев. Проверьте игровую базу, мне отсюда она недоступна.

Белок кивнул.

– Понял. Да, они зарегистрировались как игроки, – почти сразу же сообщил в ответ.

– У них не игровое оборудование.

Молчание.

– Может, играют против правил? – с большим сомнением спросил наследник.

– Ты помнишь, чем они промышляют?

– Да.

– Тебе нужно быть осторожным.

Белок подумал.

– Не факт, что они на работе. Вполне возможно, просто решили отхватить выигрыш и пытаются обойти правила.

– Ага, конечно. Это куда проще, чем заработать в десять раз больше на выкупе за какуюнибудь важную персону вроде тебя.

– Почему ты думаешь, что речь сразу обо мне?

Парфен от неожиданности даже дыхание задержал, а потом признался:

– Ты прав. Надо узнать, нет ли тут других игроков из больших домов. Как-то и в голову не пришло, что цель может другой.

– Вот ты о чѐм, – судя по всему Белок и сам удивился выводу Парфена. – Да, думаю нужно узнать. Мы позвоним, будь на связи.

– Конечно, – Парфен легко кивнул.

– Да… И как там сборы? – Белок снова покосился на меня и хитро улыбнулся. – Удаѐтся ли найти время на… поиски?

Плечи Парфена ощутимо напряглись, но тут же расслабились. Я вздохнула свободней. Да уж, просто сделать вид, будто всѐ в порядке вещей, кисейцы, похоже, генетически неспособны.

– Никак.

– Много набрал?

– Боюсь, ничего.

В кадре тут же прибавился Алой и Желток, которые влезли по бокам от наследника, прижавшись к нему слишком близко, я бы даже сказала, подозрительно интимно.

– Парфен, что я слышу? Куда ты дел дневной сбор росы? – закричал злючка.

Я подалась вперед, собираясь объяснить этому крикуну, что Парфен герой, что он пожертвовал Росу, чтобы спасти мне жизнь, так что нечего повышать на него голос! Тут же на колено легла рука и крепко сжала его. Намѐк этот я расшифровала так – не вмешивайся. Или нет, так – не вздумай вмешиваться! Попробуй только что-нибудь ляпнуть!

Я молча отодвинулась, прикидывая, отчего я всѐ-таки промолчала – потому что послушная, или потому что он впервые ко мне прикоснулся и горло перехватило. Может, он на то и рассчитывал?

– Понятно, – Желток подмигнул. – Вывод может быть только один. Тебя раскрутила женщина. Парфена – и раскрутили, кто бы подумал.

– По существу есть вопросы? – спокойно спросил Парфен.

– Да! А она тебе за это…

– Заткнитесь оба. – Белок посмотрел на обоих и те исчезли с поля зрения. Потом посмотрел на нас. – Может, девушке стоит переждать в безопасности?

Я быстро покачала головой. Мой спутник как не видел.

– Возможно. Пепел может еѐ забрать?

– Нет. Он улетел к жене.

– Эм…

– Соскучился. Хочет уговорить еѐ прилететь в лагерь. Не одну, а с подружками. Если получится – это будет катастрофа. Но и без жены от него толку мало, он становится слишком нудным, когда долго еѐ не видит.

Парфен вздохнул.

– Ладно, план такой – узнавайте про других наследников, как получите результаты, звоните. Айка пока со мной. Давай.

Кисейцы отключились, а Парфен так и остался сидеть в прежней скрюченной позе, задумавшись.

– Так Белок – наследник? – не сдержалась я. – Наследник чего?

– Наследник нашего рода.

– А вы его охранники?

– Мы его окружение. Мы тоже наследная линия, но он в ней по счѐту первый.

– А ты по счѐту какой?

Парфен насупился.

– Шестой. А что?

– Так ты что, почти… принц?

Я задержала дыхание.

– Да-а, – он усмехнулся. – Именно.

Я нахмурилась и отвернулась. Это невыносимо!

– Ты чего? – раздался его удивленный голос. – Обиделась что ли? Чего я такого сказал?

– Нельзя быть таким идеальным! У окружающих девушек развивается комплекс неполноценности.

Через несколько секунд раздался негромкий смех.

– Что поделать, такой вот я и есть.

Нет, это невозможно. Это не справедливо, этого просто не должно быть!

К счастью, я вовремя опомнилась и припомнила его недостатки.

– А теперь ты чему улыбаешься? – с подозрением спросил он, наклоняясь надо мною и осторожно заглядывая в глаза.

– Ты упрям, недоверчив, неразговорчив и кричишь на женщин. На меня, то есть. Выходит,

всѐ в порядке – у тебя полно недостатков.

Он вздохнул.

– Эх, Айка. Ты даже не представляешь, сколько их. И я бы перечислил, мне скрывать нечего, но сейчас нужно выяснить, что здесь делают вольнодумцы. Не верю я, что они играть прилетели. Не в этот раз. Все считают меня параноиком, но я чувствую – что-то не так.

– Я не считаю тебя параноиком, – поспешила сообщить я.

Он помолчал.

– Спасибо.

– А почему просто не сходить к ним в лагерь и не осмотреться? Сказать, у нас соль закончилась, или спички. Одолжите, если не жалко. Может, поймем, что к чему?

– Они за пределами росяных земель, Айка, понимаешь? Если выйдем из зоны, больше не сможем вернуться. И они сразу насторожатся – кто просто так возьмѐт и выйдет из зоны сборов? Из-за какого-то каприза? Но я думаю, выход найдѐтся, надо подумать.

И он немедленно принялся думать. Минута, две…

Пока он думал, мне стало только хуже – зудело всѐ тело. Ладно еще, когда по лесу бегаешь, но сидеть на одном месте – просто убийственно невозможно!

– А как тут… моются, пока Росу ищут? Душ у Чипка заказывают или что?

Он поднял рассеянные глаза, с трудом переключаясь на вопрос.

– Только не говори, что прямо так ходят, немытыми! – ужаснулась я.

– Нет, тут есть водоемы в джунглях, довольно много. Разве ты не заметила?

– Водоѐмов? Ни одного, честно говоря.

– Да мы каждые полчаса мимо них проходили. Пойдѐм, найду.

Водоѐм он мне действительно нашѐл… Остановился возле небольшого овального участка между деревьями и расковырял, вернее, разрубил упругую траву над ямой, а там, оказывается,

полно воды. И она прозрачная – получилась такая чаша, выложенная листьями и закрытая от солнца и ветра деревьями. Вода на ощупь теплая, нежная, я еѐ как увидела, так и глаз не смогла отвести.

– Ты… тут сама, а я отойду ненадолго.

Я даже от воды оторвалась. Парфен уже суетливо прятал свои вещи под куст и, отводя глаза, быстро-быстро перемещался в сторону зарослей.

Это что это? Он что, покраснел? Может, он меня побаивается?

Пока это останется загадкой. Я была так рада воде, что моментально сбросила одежду и полезла в природный бассейн.

Никогда раньше я не оказывалась в такой оригинальной ванне, или водяной яме, даже не знаю, как назвать. Правда, мыла и мочалки у меня не было, а незнакомыми листьями я кожу тереть не рискнула, мало ли какой эффект они дадут, так что пришлось намочить майку и тереть кожу ей – всѐ равно стирать.

Это было так приятно, что просто слов нет! Однако и засиживаться в воде я не рискнула.

Не то чтобы я боялась появления Парфена, скорее наоборот, пусть приходит – чистой и довольной я выгляжу отлично. И к телу моему тоже не придраться. После занятий в джунглях оно стало подтянутым и крепким, а ещѐ тут в центре адаптации был такой аппаратик – земные модницы за него бы до смерти передрались. Эпилятор, такой, что проводишь по коже палочкой – и все – больше ничего лишнего не растѐт. Я воспользовалась, конечно же, потому что меня всегда жутко бесила необходимость скрести кожу бритвой, и теперь я сама на себя не нарадуюсь. Пожалуй, это основной из редких плюсов, которые я обнаружила в адаптации и существовании инопланетного Союза.

Но одеваться и выжимать волосы я спешила по другой причине – вдруг Парфену взбредѐт в голову немедленно вернуться в лагерь вольнодумцев, чтобы узнать, что там происходит, а я не успею упасть ему на хвост?

Тогда он уйдет один!

И вот, одевшись, я села расчесываться и одновременно стала осматриваться по сторонам,

чтобы увидеть его издалека – и ничего. Его нет.

Пять минут нет. Десять нет.

Ну, конечно же! Какая же я дура! Да он уже пошел без меня! Обрадовался, что я сама придумала причину, по которой можно оставить меня в одиночестве – и сбежал.

И что делать в такой щекотливой ситуации? Вещи-то тут не бросишь, да и тащить – далеко не унесу. И ещѐ, вдруг я всѐ-таки ошибаюсь, утащу сейчас его рюкзак, заблужусь в джунглях и пиши пропало? Где его искать? А где он будет искать меня?

– Парфен?

Почему-то вместо крика я произнесла его имя вполне нормальным голосом, даже скорее более близким к шепоту, а не к крику. – Парфен?

Вдалеке зашумели ветки, трещало так, будто ломилась эта самая грузда, однако оказалось, всѐ это шоу устроил один-единственный кисеец, который показался вдалеке, раздраженно отмахиваясь от лезущих в лицо широких листьев, похожих на лопухи. Ну, прямо от сердца отлегло. Не знаю где он ходил, но в лагере точно не был. И вернулся такой сердитый,

хмурый и насупленный, что сразу возникло подозрение, будто во время его отсутствия что-то случилось. Хотя нет, судя по взгляду, будто я чем-то провинилась. А что я сделала? И когда успела? Нет, я, конечно, быстро могу мозг вынести, но пока сия услуга на расстоянии недоступна, нужно мое личное присутствие.

– Мне нужно уйти на пару часов, – сдавленным голосом сообщил он.

– Куда? Я с тобой.

– Зачем? – он остановился и сверху вниз уставился мне в лицо. Судя по выражению, я всѐ

резче отодвигаюсь из категории «друзья» в категорию «враги». И чего он собирается делать?

Вероятно, хочет поспорить? Может, покричать?

А что это с его глазами? Они как будто наливаются такой странной блестящей субстанцией, будто радужка расплывается, смешиваясь по цвету с белком.

У меня, кажется, челюсть отвалилась. Это… так завораживает, и о том, как кричат и ругаются, я каким-то непонятным образом забыла.

Ну зачем он закрывает глаза и не даѐт их рассмотреть?!

– Парфен?

– Тс-с-с…

Быстро отвернувшись, он подбирает с земли свои вещи.

– Пойдем, я нашѐл стоянку.

Не знаю, почему он передумал спорить прямо здесь и сейчас, хотя так и не согласился взять меня, куда он там надумал идти, но чувствую (чем там чувствуют?) – всѐ ещѐ впереди,

так что пойду за ним и не буду ломать голову над загадочным поведением кисейца. Что у меня, мало проблем, что ли?

– А что это было только что с твоими глазами? – негромко спросила я, его плечи передѐрнулись, но ответа не последовало. Кто его знает.

Словно пытаясь убежать, Парфен пошѐл быстрей. Нет уж, просить идти помедленнее я не стану, так что придѐтся поднапрячься. Оставалось только обливаться потом и радоваться, что он не лезет на дерево, где я бы его точно не догнала. Ни разу не было у меня молодого человека, который мог в прямом смысле слова подпрыгнуть и исчезнуть так быстро, что не успеешь вздрогнуть. Да что там – ни разу в жизни и не думала, что меня будет волновать вопрос, не слиняет ли молодой человек раньше, чем по уши в меня втрескается!

Но всѐ, как известно, когда-нибудь случается в первый раз.

– Вот тут остановимся, располагайся.

Стоянку он выбрал довольно неудобную – вокруг низко и густо нависали ветви деревьев,

кудрявая трава, слепленная из колечек и крошечной ряски, высилась плотной стеной, так что ходить по стоянке было затруднительно. Впрочем, Парфен не стал ходить, а снова бросил рюкзак, уселся на него и сказал:

– Мне нужно связаться с одним родственником… Не мешай мне и не маячь на заднем фоне. Вообще не показывайся.

Точно, стыдится меня…

Я молча отошла подальше и стала мять траву, пригибая еѐ к земле, чтобы можно было валяться, как на мягком матрасе, и смотреть в небо, и ни о чѐм не думать. Или в моѐм случае,

всматриваться в шевелящуюся массу зелени и не думать о том, как обидно, когда тебя стыдятся показывать знакомым даже в роли случайной попутчицы. Конечно, я же с Земли, то есть из дикого леса.

Хотя должна признать, отчего-то не получилось накрутить в себе злости. Можно, конечно, доказывать себе сколько угодно, что тебя не оценили, но ведь и я не просила бомжа с улицы. Запросы мои не самые скромные – и то верно, ну кто захочет пожелать себе лысого толстячка, проживающего с мамой и двумя незамужними тѐтками? Если уж мечтать, то на полную катушку! И если уж быть рядом с сильным, нужно соответствовать.

Нужно что-нибудь делать, чтобы соответствовать. Чтобы меня не стыдились. И я сделаю.

Как только решу вопрос с возвращением на Землю.

Траву жевать я не рискнула, хватит с меня непредсказуемых аллергических реакций.

Улегшись на живот, я раздвинула кудрявую зелень и стала следить за происходящим со стороны.

Парфен тем временем вызвал Чипка, который опустился сверху, крутясь, как будто ввинчивался в воздух и, остановившись, сразу же жадно откинул крышку приѐма росинок. Не знаю, где Парфен взял росинки, вероятно, нашѐл, пока я купалась, но он тут же бросил Чипку несколько штук, точное количество подсчитать я не успела, и нетерпеливо уставился на экран.

Если бы он звонил кому-то, кто находится здесь, на планете, то воспользовался бы браслетом. Получается… через Чипка можно вызвать собеседника на более дальнее расстояние, за пределами планеты? Так это выходит, что если я смогу подавить свою чрезмерную жадность и пожертвовать несколькими росинками, тем самым смогу связаться со специалистом в области кисейцев, который в курсе, как положено завоѐвывать и соблазнять представителей данной расы? А такой специалист у меня имеется. Не зря же на моѐм пути, стоило только открыть глаза на планете адаптантов, появилась Ксюта?

Даже в горле пересохло. Кого вызвал Парфен, я не знаю, но он быстро попросил найти способ выйти за границы игровой зоны так, чтобы тебя не дисквалифицировали, а потом выслушал короткий ответ и сразу же отключился.

Я осторожно убрала руки, позволяя траве вернуться на место, и тем самым пытаясь скрыть, что подслушивала. Впрочем, Парфен не обратил внимания, подошел близко и уставился сверху вниз.

– Айя, мне нужно уйти.

Хорошо, что я уже сидела, а то ноги бы точно отказали, в тот самый момент, когда вслед за этими словами он судорожно отвѐл глаза в сторону и слегка нахмурился.

– Куда уйти?

Неужели началось? Неужели он сейчас скажет, что нам пора расходиться, как и договаривались? И закончится наше необычное знакомство неожиданно безрезультативно и вообще отвратительно никак?

– Нужно быстро набрать росы, потому что любое решение вопроса по пересечению границы потребует оплаты, а здесь единственная денежная единица – Роса.

Я тут же подобралась и выпрямила спину. Жизнь налаживается. Нет расставания – нет паники.

– Я с тобой!

– Нет.

– Почему?

И вот уже я стою на ногах и иду к нему, останавливаясь так близко, что дальше только два варианта – или обниматься, или отталкивать. Я не могу решиться на первое, и не хочу второго, поэтому просто не двигаюсь.

Может, поплакать немного? Была у меня такая знакомая, которая считала, что когда не знаешь, что делать или вообще не видишь выхода из любой сложной ситуации, первым делом нужно сесть и немножечко поплакать, тогда, глядишь, всѐ само собой и разрешится. По-моему, не очень действенный вариант, но такой соблазнительный – ведь это проще всего – сесть и просто всласть нарыдаться, и не суть, что причины как таковой не имеется.

А уж стоит только вспомнить, что он может меня бросить тут не на время, а совсем… И

слѐзы польются легко и естественно.

Да… Это ещѐ одна вещь, которая немало сбивает с толку – я ведь никогда особо не страдала, если меня бросали. Не то чтобы это происходило часто, но пару раз случалось. А тут -

человек просто хочет ненадолго отправиться куда-то без меня – и уже всѐ, такое ощущение,

что у меня изнутри что-то вырывают, или скорее медленно вытягивают наружу. Видимо, это ощущение и описывает выражение: «тянут жилы». Очень неприятно, должна заметить, больно и печально.

Я громко набрала воздуха. Но нет, я не стану рыдать, не совсем же я полоумная?

– Я хочу сработать наверняка. Обычным методом искать слишком долго, поэтому придѐтся использовать твой способ. Я собью гнезда. Но эти белки, они не настолько безобидны, как считается. Когда они поймут, что именно я – причина, по которой их драгоценные дома падают и ломаются, когда они свяжут эти два действия между собой, то собьются в кучу и нападут на угрозу, то есть на меня. И в этом случае ты будешь мешать, не говоря уже о том, что можешь пострадать.

– Что? Белки нападут?

Кажется, я смотрела пару раз ужастики, где героев съедали крысы, иногда даже живьѐм.

Неужели местные зверушки такие же агрессивные и кровожадные?

Меня даже передѐрнуло от представленного зрелища. Да уж, не хотелось бы видеть такого наяву.

– Я вернусь, – коротко пообещал он, но звучало так… многообещающе, что ли, что я тут же попыталась убедиться и увидеть в его глазах недосказанное. Он что, хочет ко мне вернуться?

Однако Парфен быстро сделал вид, будто время поджимает, пододвинул ко мне ближе свой рюкзак и поспешил исчезнуть в зарослях. Впервые на моей памяти он так спешил, что толком не смотрел по сторонам, а ломился куда глаза глядят.

Хотелось бы знать, к чему такие перемены?

В любом случае, догонять его бесполезно. Да и бессмысленно. Присядем лучше на полянку, сорвѐм одну из кружевных травинок и будем вертеть еѐ в руках, накручивая на палец, как в детстве. Итак, сбежать он всѐ-таки может, если захочет. Но нельзя, никак нельзя его отпускать!

Чем же можно повлиять на кисейца?

Для установления методов влияния на Парфена нам пригодится Чипок. Я отбросила травинку в сторону и с помощью связного браслета вызвала летающий шар. Беззвучно вертящийся помощник тут же появился и гостеприимно открыл меню заказа.

Не совсем понятно, как настраивать систему всепланетного вызова, но на деле оказалось,

всѐ довольно просто, так что я быстро разобралась и сразу же отправила запрос на звонок на планету адаптантов, а в связной базе планеты уже нашла координаты шоу Невест. Надеюсь,

Ксюта экстренно не выскочила замуж и не отбыла в неизвестном направлении, не оставив письма и адреса.

Хотя, я думаю, Ксюта долго еще будет перебирать. Судя по всему, еѐ в данный момент больше интересует сам процесс игры и покорение новых вершин, а не реальное замужество.

Но это не моѐ дело.

Экран мигнул, и я увидела Ксюту, стоявшую на беговой дорожке возле транслируемого на стену изображения города – вид сверху. Мало чем отличается от наших, разве что машины летают, а света и красок столько, что рябит в глазах.

Фоном звучала ритмичная заводная музыка.

Прямо от сердца отлегло! Повезло мне еѐ застать, причѐм в одиночестве.

– Ксюта! Как я рада тебя видеть!

Блондинка улыбнулась так невозмутимо, будто моѐ появление являлось частью еѐ обязательного дневного графика.

– Айя? Надо же…

По ней не скажешь, что она в восторге. Ну да ладно.

– Ксюта… Прости, что я сразу к делу, но у меня вопрос архиважный, и плачу я за связь столько, что не могу позволить себе болтать…

– Так говори уже, – невозмутимо перебила она.

– Как влюбить в себя кисейца?

Ну вот, чуть ли не впервые на моей памяти Ксюта удивилась, узкие бровки подпрыгнули вверх, а подбородок опустился вниз, правда, ненадолго. Уже через секунду передо мной была прежняя уравновешенная Ксюта.

– То есть, как влюбить? Соблазни его.

– Нет, Ксюта, понимаешь, – я чуть не замялась, потому что не любительница откровенных бесед, да еще с малознакомыми женщинами, но что поделать… – Я же хочу с ним не просто переспать, я… у меня такое ощущение, что я впервые в жизни встретила нечто ценное, необыкновенное, чудесное, понимаешь? Переспать – это просто, но я хочу сделать так, чтобы он думал обо мне не только в связи с сексом. Я хочу, чтоб ему нравилось делать со мной всѐ остальное. Разговаривать, отдыхать, путешествовать, просто сидеть рядом на диване. Понимаешь?

Она пару раз моргнула, а потом расплылась в веселой улыбке.

– Я же и говорю – соблазни его. У кисейцев первое и второе тесно взаимосвязано. Остальные расы разделяют физику и общение, часто путают влечение с привязанностью, но не кисейцы… Для них даже родственная любовь заключается в обмене прикосновениями, а уж про пары даже говорить нечего. Они часто друг от друга не отлипают. А кого ты хочешь покорить? Я его знаю?

Ну и нюх у этой светловолосой дамочки. Хотя, лучше выложить правду, может, что полезное подскажет.

– Того, что мне писал, помнишь? На шоу Невест. А я отказала.

Ксюта почти присвистнула. Смотрелось мило.

– Да уж… Того самого, говоришь? У кисейцев это нечто вроде позора, когда они брачный интерес предъявляют и получают отказ. Вроде еще какое-то время после не могут предъявить следующий интерес. А ты еще и не их расы. В общем, ты тогда сильно лоханулась и его подставила.

– А почему же ты мне не сказала?

– А ты слушала? – слегка возмутила она. – Я тебе намекала, и так и сяк – как об стенку горох, Айя закусила удила – и понеслась! И не смей теперь меня обвинять в своих бедах. Кстати, – моментально переключилась она. – А где ты с ним столкнулась?