Текст книги "Требуется волшебница. (Трилогия)"

Автор книги: Юлия Набокова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 70 страниц)

Решетка на смотровом окошке робко звякнула, и на нас воззрилась пара широко раскрытых глаз. Я машинально пригладила волосы и протерла кулаками щеки. Последний раз, когда на меня так смотрел мужчина, оказалось, что я явилась на экзамен по зарубежной литературе с сиреневыми кругами на скулах и оранжевым ободком вокруг глаз. Кто ж виноват, что баночки с тенями и с пудрой так похожи друг на друга, а в темноте да в спешке так и вовсе неотличимы? Профессор, чинный седовласый старец, глядел на меня точно такими расширенными от ужаса глазами, а уж когда я вытащила билет по готической литературе, наш суеверный преподаватель едва не перекрестился.

– Кто там? – жалобно проблеял страж правопорядка.

– Дежурная волшебница, – честно ответила я.

– А чем докажешь? – не растерялся тот.

– Могу чирей на весь глаз наколдовать, могу руку в медвежью лапу превратить, – ласково перечислила я, – могу...

– Достаточно! – промычал бедолага, громыхая засовом и отодвигая дверь.

Иву он вежливо поклонился, а на меня зыркнул так, как будто главный монстр из фильма «Восставшие из ада» явился по его грешную душу, и, стиснув в руках пику, стражник вжался в стену. Определенно, или у парня проблемы с психикой, или мне срочно нужно зеркало. Я ощупала лицо на предмет внезапно вымахавшей щетины или прорезавшихся иголок, но ничего не обнаружила.

– Хватит себя гладить, – шикнул Ив. – Хозяин женат, и ты не в его вкусе.

– Это еще почему? – огрызнулась я.

– Стайн не любит ведьм. Не повезло с первой женой, – пояснил он.

Только я хотела разузнать подробности, как в воздухе что-то просвистело, и прямо перед нами на землю опустилась большая черная кошка.

– Добрый день, ваше сиятельство, – склонил голову Ив.

Только этого мне не хватало! Громадный оборотень проник в замок и намеревается нами закусить, а верный рыцарь тронулся умом и отвешивает людоеду поклоны. Караул!

– Добрый, – кивнула котяра Иву и обратила взор желтых глаз на меня. Что-то в ее ухмылке показалось мне удивительно знакомым. – Здравствуй, Селена.

Похоже, перекус откладывается. Где вы видели, чтобы едоки здоровались с едой? Ну разумеется, кроме безумной королевы из Страны чудес, представлявшей кекс Алисе.

– Здравствуй, ваше мяучество, – отсалютовала я.

– А ты все та же заноза, – протянула кошка. – Поэтому я и предпочитаю иметь дело с Мелиссой.

– К сожалению, в отсутствие Мелиссы придется иметь дело со мной.

– Что ж, проходите в дом, поболтаем.

Кошка в несколько прыжков одолела двор, вскочила на крылечко и исчезла за дверью.

– Ну и стервоза, эта оборотниха, – буркнула я. – Только бабы могут быть такими вредными.

– Ошибаешься, Сэл, – улыбнулся Ив. – Это хозяин дома.

Поднимаясь по ступеням, я была готова ко встрече со второй взъерошенной котярой, но вместо этого к нам навстречу выплыла полноватая блондинка с улыбкой на устах и с россыпью веснушек на милом лице. Хоть кто-то здесь рад гостям.

Впрочем, готова поспорить, причина радости незнакомки в том, что она уже успела израсходовать запасы отбеливающей мази производства Мелиссы и замучилась бороться с конопушками. А я для нее так – не больше, чем аптека с доставкой на дом.

Ну что я говорила? Получив от меня зеленую баночку блондинка разочарованно заглянула в банку, потом – нам за спину и мигом стерла с лица улыбку.

– Так вы ее не нашли? – Ее голос дрогнул, и даже веснушки, крупинками золота сиявшие на лице, разом по тускнели.

Бедняга! Убивается по пропавшей волшебнице, словно та ей – сестра родная.

– Увы, нет. Но мы работаем над этим. А пока попробуйте эту мазь, она ничуть не хуже тех, что делает Мелисса.

– Зачем мне мазь? – Блондинка растерянно вертела в руках банку.

Только сейчас я заметила, что ее полнота вызвана не пристрастием к бубликам, а куда более естественными причинами. Мадам была на сносях и, судя по размерам живота, должна была вот-вот родить.

Мне стало по-настоящему дурно. Я, конечно, читала, что деревенские ведьмы выполняют функции повитухи, но в жизни не могла предположить, что мне когда-нибудь предстоит принимать роды... гм... собственноручно.

– Я думала, вы привели Белоснежку, – грустно улыбнулась она. – Бедняжка пропала во время Двойного полнолуния, а я себе места не нахожу, что ее не уберегла.

– Сэл, – ткнул меня в бок Ив. – Рот закрой!

– Да, – растерянно кивнула я, – это большая трагедия...

Блондинка согласно всхлипнула. Знала бы она, какую участь готовила ей милая малютка! Рассказать? Ведь не поверит, глупындра. Такие, как она, всегда о всех заботятся и всегда всех жалеют. Им и в голову прийти не может, что окружающие бесстыже пользуются их добротой, а близкие люди могут оказаться злодеями и предателями.

– Бедная девочка! – Хозяйка прижала к глазам кружевной платочек. – Она так и не смогла оправиться после смерти матери.

– Наверное, тяжело воспитывать чужого ребенка? – поинтересовалась я.

– Да что вы! Дети – это такое счастье! – блаженно произнесла она. – Белоснежка – чудесная девочка, такая умная, искренняя, легкоранимая...

Это точно. Ума – палата. Только при таких залежах интеллекта может взбрести в голову отправиться в лес, кишащий оборотнями и вурдалаками, намереваясь вступить с ними в преступный сговор по устранению ненавистной мачехи.

– Наверное, она вас очень любит? – невинно предположила я. – Редко кому достаются такие добрые мачехи.

– Да что вы, – зарделась блондинка, и ее светлую кожу тронул нежно-розовый румянец. – Разве ее можно не любить? А я от нее любви не требую – никто не сможет заменить бедняжке ее родную мать. Но девочка так добра ко мне – то молочка напиться принесет, то на прогулку в сад позовет.

Так, понятно.

– Несчастные случаи в замке были? – поинтересовалась я у пробегающей служанки, когда хозяйка, сославшись на усталость, удалилась. Эти шустрые бестии всегда в курсе таких событий.

Девица застыла на месте, как голодная мышь, учуявшая запах «Маздама», и ее серые глаза жадно заблестели.

– Стражник во время ночного обхода провалился в отхожую яму – крику было! А уж запах... Насилу отмыли. Пьяный охотник едва не угодил в колодец, хорошо, кузнец неподалеку был, вытащил беднягу... А на днях крыса упала в чан с вареньем...

– А с хозяйкой ничего не случалось? – перебила ее я.

– Бедняжка, – всплеснула руками та. – Просто ходячее несчастье! То решила по лесу проехаться – так лошадь понесла, карету перевернуло. Хозяйка вся в синяках домой вернулась, хорошо, что не до смерти зашиблась. То отправилась в сад гулять, когда хозяин решил из лука пострелять, и едва под стрелу не угодила – хорошо, шляпки лишилась, а ведь могла и головы! Вдоль стены идет – так непременно камень сверху свалится. За стол садится – так стул под ней ломается. Молоком свежим, только что из-под коровы, и то умудрилась отравиться! А уж сколько мелких конфузов приключалось – и не перечислить. И банки-то она перепутывала – смолу вместо волшебной смеси в волосы втирала. Три ведуньи потом над ее головой колдовали, едва волосы спасли. И гадюка-то к ней в почивальню забиралась, и крыса в перине запуталась, да так и издохла. Бедная госпожа! – вздохнула служанка и с жаром добавила: – Поделом ей, змее подколодной, а то не остановилась бы, пока хозяйку не извела.

– Ты о ком? – на всякий случай уточнила я.

– О госпоже нашей юной, будь она неладна! Вся в мать пошла, негодница.

– А старшая госпожа что же, не подозревает об этом?

– Какое там! – махнула рукой служанка. – Она же добрая душа, ей такое и в голову прийти не может. А мы и говорить боимся – Белоснежка на расправу скорая.

Надеюсь, семеро братишек целы и невредимы. А то я уже начинаю всерьез беспокоиться за их безопасность.

– А что отец?

– Да что отец! Разве ж кто захочет признать, что его дите зверем растет?

– Значит, вы не хотите, чтобы она возвращалась?

– Боже упаси! Третий день в замке мир и покой, никто нас за волосы не таскает, в ботинки гвозди не подкладывает. И с госпожой ничего не приключается, а ведь ей волноваться нельзя – она к следующему полнолунию разрешиться должна.

На радостях я чуть не расцеловала служанку. Значит, осваивать повивальную науку буду в другой раз. Если вообще буду.

– А чего у вас стражник на воротах так трясется? – вспомнила я.

– Да он, считай, уже год, как умом тронулся! Такой славный парень был, – взгрустнула потенциальная невеста. – Никогда ничего не боялся, а потом словно подменили.

Где-то я это уже слышала, мелькнул в голове тревожный звоночек.

– Ах вот ты где! – В бархатистом мужском голосе отчетливо слышались кошачьи интонации.

– Господин! – пискнула служанка, присела в неловком реверансе и поспешила удалиться.

Человеческий облик хозяина замка был на редкость привлекательным. В отличие от светлокожей блондинки-жены, он был смугл, черноволос и рождал неизменные ассоциации с Антонио Бандерасом. Белизна рубашки подчеркивала цвет кожи – кофе с молоком, а штаны из мягкой кожи сидели как влитые.

– Насколько я понимаю, обитатели замка в зельях против чирьев и приворотных эликсирах не нуждаются? – уточнила я.

– Моя дочь жива? – коротко спросил он.

– Жива.

– Так я и думал. Ее надо срочно найти.

Как же, размечтался. На мою помощь можешь не рассчитывать. Особенно после того, как я узнала о бесчинствах милой малютки.

– Я не разыскиваю пропавших девочек, – пожала я плечами, – Я на дежурстве. Если вурдалаки с упырями беспокоят – угомоню, призраки шалят – помогу, снадобья какие нужны – обеспечу. А поиски – это не по моей части. Тут шестерых волшебников разыскать не могут, а ты хочешь, чтобы я с твоей дочкой возилась?

– Ты не понимаешь, Селена. Как ты правильно заметила, она – моя дочь. Дочь оборотня. Тебе это о чем-нибудь говорит?

Упс! Не зря я волновалась за братьев-гномиков.

– У нее еще не проявились способности к оборотничеству. Но она в том возрасте, когда это обычно случается. Кроме того, Двойное полнолуние могло пробудить в ней зов крови. Она может превратиться в зверя в любой момент. А молодой, неопытный оборотень – это большая опасность я всего королевства.

А оборотень-Белоснежка – опасность вдвойне! Если эта милая малютка сбрасывала камни на голову мачехе и подмешивала яд в молоко, будучи в здравом уме и человеческом облике, страшно представить, что будет, когда ее неконтролируемая ярость вооружится двумя рядами клыков и...

– Кем она станет? Кошкой?

– Или тигрицей. Как ее мать, – пояснил Стайн.

– Хорошо, я помогу ее найти. Но прежде ты должен знать: твоя дочь ненавидит твою жену.

Стайн сделал протестующий жест.

– Мы встретили ее во время Двойного полнолуния. Она просила нас убить свою мачеху. Подумай о том, что ты будешь делать, когда найдешь ее.

– Ив, планы меняются, мы возвращаемся в Синий лес.

Я едва успела рассказать рыцарю о скверной наследственности Белоснежки, как Стайн, одетый по-дорожному, спустился вниз. Надеюсь, он захватил с собой ошейник и намордник. Потому что клетки для перевозки диких животных я что-то не заметила.

Когда он спустился во двор, меня окликнула смущенная хозяйка:

– Пока вы еще не уехали, я бы хотела...

Она неловко замолчала, а затем порывисто схватила мою руку и прижала к своему животу. Теперь настала моя пора смущаться и отводить глаза.

– Ну и? – нетерпеливо спросила блондинка.

Чего на этот раз требуют от бедной ведьмы? Наградить малютку сказочной красотой и острым умом, пока он еще пребывает во чреве? Это к тетушке-фее! Надеюсь, Селена к этому отношения не имеет.

– Мальчик или девочка? – подсказала будущая мамаша растерявшейся волшебнице.

– Мальчик, – недолго думая, брякнула я и, подумав, добавила: – И девочка.

– Как – двое?! – вскрикнула та.

– Двойняшки, – подтвердила я, убирая руку с живота.

– Близнецы? – повторила блондинка в ужасе, и с ее лица вмиг схлынула краска.

Словно я сообщила ей не о появлении на свет двух прелестных наследников, а о рождении Медузы Горгоны или Минотавра.

– Близнецы, – прошептала она и всхлипнула. – Это ужасно, ужасно!

Мадам была близка к истерике. Не хватало еще, чтобы от пережитого стресса она разродилась раньше времени у меня на руках!

А это точно? вцепилась в меня она.

– В таких вопросах никогда нельзя быть уверенной, – отвертелась я.

– Значит, есть шанс, что ребенок будет один? – улыбнулась сквозь слезы странная мамаша.

– Не исключено! – успокоила я.

– Хвала небесам! – облегченно воскликнула она. – Я буду молиться, чтобы так и случилось.

Спешно распрощавшись с хозяйкой замка, я выскочила во двор. Но блондинка нагнала меня и здесь. На этот раз в фокусе внимания был ее дражайший супруг, которому мадам строго-настрого наказала быть настороже в лесу, запретила ехать галопом, посоветовала быть внимательнее на поворотах, пожелала удачного пути и скорейшего возвращения и в заключение сей продолжительной тирады пылко облобызала.

– Берегите его! – крикнула она нам, изящным жестом вытащила кружевной платочек и громко в него высморкалась.

Кажется, я начинаю понимать претензии Белоснежки и ее жалобы на чрезмерную заботу и опеку. Но убивать за такое? У девчонки явно проблемы с головой.

Когда мы ехали через деревню, крестьяне при виде своего господина и не думали разбегаться, голося «Сгинь, нечистая сила!».

Напротив, мужчины перед ним снимали соломенные шляпы, а женщины усердно кланялись, с любопытством поглядывая на нас.

– За мою деревню можете не беспокоиться, – пояснил Стайн, когда я вспомнила о своих текущих обязанностях.

Я расслабленно откинулась в седле. К счастью, возможности опозориться перед оборотнем мне не представится. Миновав деревню, мы свернули на лесную тропинку.

– И ты знаешь, где их искать? – тихонько поинтересовался Ив.

– Они нас сами найдут, – заверила я. – Вот увидишь они уже сами не рады, что связались с малышкой, и ждут не дождутся, кому бы сбагрить это сокровище. Может, еще и приплатят.

– Я искал ее здесь, – заметил Стайн. – Но тщетно.

– Вероятно, в облике гигантского кота? – хмыкнула я.

– Да, – смутился он. – Так удобней по деревьям лазать.

Немудрено, что братья затаились от греха подальше.

Я отыскала взглядом солнечную полянку и направила коня туда.

– Это здесь? – удивился Стайн.

– Что-то не похоже, – вторил ему Ив.

– Они нас сами найдут! – повторила я, сползая с коня на мягкую траву.

Мужчины недоверчиво переглянулись, а я шмыгнула в кусты и установила там фейерверк из запасов Степки. Чтобы мальчишки не сбежались на салют? Это вряд ли! Пли!

Из зарослей я выползала под звуки канонады, за моей спиной взлетали в небо хвостатые кометы. Стайн, запрокинув голову, с ребячьим восторгом следил за их коротким полетом. А я-то так надеялась, что удастся запугать его до смерти!

– Красивое колдовство, – оценил он.

– Дальше – больше, – пообещала я.

Топот семи пар ног не заставил себя долго ждать. Сухие листья и прошлогодние ветки трещали так, словно к нам приближалось стадо диких буйволов. И судя по завываниям, которые они издавали, это было действительно так. А вы попробуйте провести в компании разъяренной Белоснежки пять дней – еще не так взвоете!

Узнав нас, малыши радостно заголосили, а вот на Стайна глянули с опаской.

– Не бойтесь, все свои, – успокоила я. – В гости пригласите?

– Мы бы с радостью, – буркнул Ворчун. – Да некуда.

– Как это?

– Эта тигрица сперва переколотила всю посуду, а потом нашу избушку подпалила, – вздохнул Зануда.

– Как? Она уже превратилась? – вскрикнул Стайн.

– Спокойно, папаша. Иначе мы с мальчиками сейчас не разговаривали бы.

– И где она сейчас?

– Известно где, – встрял Забияка. – В подполе сидит, до него огонь не добрался.

Стайн облегченно обмяк.

– Ведите, – велела я.

Уж лучше скорей сдать строптивую девицу в руки родителя, пока она не обзавелась клыками и повышенной прыгучестью, и не выбралась из ловушки.

Заслышав шаги, прелестное дитя, скрытое от глаз под землей, истошно заголосило.

– Чтоб вам пусто было, изверги проклятые! Уж я как выберусь, вам мало не покажется! Голодранцы мерзкие! Собаки подзаборные! Волки позорные! Папа?!

Стайн поднял деревянный люк и заглянул вниз.

– Папа! Папочка! Вытащи меня отсюда! Накажи их! Нет, я сама их накажу.

– Как ты смеешь так говорить о своих братьях?

– О ком? – задохнулась Белоснежка. – Папа, ты в своем уме?!

– Они приютили тебя в своем доме, а ты спалила его дотла. Теперь наш долг – приютить их у себя в замке, – объявил Стайн.

– Что? – взвизгнула дочь из-под земли.

– Стайн, вы это серьезно? – переспросила я.

– Абсолютно. Снежке не хватает общества ровесников, а у мальчишек уже есть опыт общения с ней.

Если опытом можно назвать пепелище с осколками черепков – то, пожалуй, хмыкнула я.

– Работа в замке для них найдется, кров я им предоставлю, да и с дочуркой они мне помогут, правда?

– Но вы же сами сказали, что она опасна!

– Только первое время, пока не научится контролировать себя. А на этот случай у меня есть надежное убежище в подземелье, где она никому не сможет причинить вред.

– Что ж, если вы гарантируете их безопасность...

– А ты думаешь, в лесу, без крыши над головой, им будет лучше?

Чем запертыми в одном замке с юной, злой на весь мир оборотнихой? Разумеется, да! Попробуй-ка, уговори их пойти с тобой! Да после такого общения они замок за пушечный выстрел обходить будут и на всю жизнь монахами останутся.

– А что, – пробормотал Умник, посовещавшись с младшими братьями. (Зануда скорчил постную мину, Упрямец решительно заявил: «Ни за что!», Забияка молча бился головой о близстоящий дуб, Ворчун обещал повеситься на ближайшей осине. Остальные тоже не выражали энтузиазма по случаю великого переселения.) – Мы согласны.

Судя по пылкому взгляду, который он бросил на вылезшую из погреба Белоснежку, дело было непросто, и без буйства гормонов здесь не обошлось. А что, парочка как раз вступила в нежный возраст.

Вероятно, Умник относится к категории тех мужчин, которые любят, когда женщина их унижает и ни во что не ставит. И судя по испепеляющему взгляду Белоснежки, она была не прочь помочь ему нести этот крест и от души накостылять по дороге.

Что ж, может быть, у них что-нибудь и получится. Ребята просто созданы друг для друга.

Когда лошадь Стайна, окруженная толпой мальчишек, исчезла за деревьями, я задала мучавший меня вопрос:

– Ив, что такого ужасного в рождении близнецов?

– Старинный предрассудок. Говорят, что близнецы рождаются магами, при этом один из них олицетворяет добрую сторону магии, а второй – злую. Из одного вырастает волшебник, из другого – чернокнижник. При этом они могут черпать силу друг у друга, и обычно в проигрыше оказывается тот, кто добрее, а колдун получает двойную мощь.

Что ж, неудивительно, что жена Стайна запаниковала. Хватит с нее «наследства» мужа от первой супруги. Не удивлюсь, если девочка унаследует не только оборотничество, но и колдовской дар.

– Куда теперь? – спросила я, взгромоздившись на лошадь.

– Возвращаться не будем, – решил Ив, трогая поводья. – Останется время, заглянем на обратном пути. А пока наведаемся в Мухоморы.

В свете дня деревня выглядела куда более гостеприимно, нежели в мерцании двух лун, и на все сто процентов оправдывала свое название. Белые стены домиков венчали красные крыши, делая их похожими на грибы с яркими шляпками, а белые кругляшки, щедро оставленные птицами на черепице, придавали еще большее сходство.

Ворота, прежде запертые на тяжелый засов, сейчас были приоткрыты, и через них сновали вездесущие ребятишки с корзинками ягод и грибов, так что путь был открыт.

Заезжей ведьме селяне обрадовались, как старая дева возвращению блудного кота, не чаявшая увидеть его когда-либо еще. Я сразу поняла, что легко отделаться не получится. А когда мне выделили отдельную светелку в крайней избе и народ выстроился дисциплинированной цепочкой за воротами, пути к отступлению были перекрыты.

– На что жалуетесь? – вежливо интересовалась я, отправив предыдущего посетителя восвояси.

А жаловались деревенские на все. На холодные ночи и обилие комаров в лесу, на тещу и на действующего короля, на резь в животе и неурожай лука, на невнимание супруга и золотые косы соперницы, на хворого коня и на бессонницу.

Кому-то я вручала красивые бутылочки Рокси – их вид действовал на просителей, как на Эллочку-людоедку – чайное ситечко. И они уходили счастливыми, прижимая к груди заветный флакончик с панацеей от всех бед.

Над кем-то водила руками, изображая активную колдовскую деятельность. Дай бог, эффекта плацебо хватит до того, как мы покинем Мухоморы, а на обратном пути постараемся миновать деревню ночью. Или сменю личину с помощью амулета Рокси, а Ив пусть отдувается как хочет. В конце концов, рыцарь не несет ответственности за ошибки своей госпожи!

Кому-то я отказала. В самом деле, я волшебница, а не Бог, чтобы поворачивать время вспять (кузнецу взбрело в голову, что жена – корень всех его бед, и, будучи в пьяном угаре по случаю загубленной жизни, тот потребовал «вертать его обратно», на двадцать лет назад в канун свадьбы) или ставить на ноги парализованных.

А кого-то пришлось и пристыдить, пригрозив сурово наказать за крамольные мысли об избавлении от тещи.

Наконец, в избу вошел последний посетитель – коренастый мужичонка. Неловко потоптался в дверях, поймал мой вопросительный взор и нерешительно отступил в сени.

– Куда же вы, уважаемый?

– Так ведь вот дело какое, – робко пробормотал мужик, возвращаясь к порогу. – Дочка у меня...

– Больна, влюблена, беременна? – перечислила я самые распространенные жалобы отцов на девиц.

– Не, – решительно замотал он головой. – Бог миловал! Но только она не такая...

– Не какая? – Слова из мужика приходилось вытаскивать щипцами.

– Не как раньше, – туманно пояснил проситель.

Издевается, что ли?! Я уж собралась выставить его за дверь и закончить прием, как мужик выдал такое, что я мигом изменила свои планы и возобновила допрос.

– Как подменили!

– То есть ваша дочь – не ваша дочь? – заинтересовалась я.

– Да не, она это, Даничка, разве ж я свою кровинушку от чужой не отличу? Да только сама не своя. Раньше веселая была, бойкая, в лес ходила по ягоды, на праздниках до утра отплясывала, такой заводилой была! – с гордостью поведал он. – А сейчас – словно тень ходит, грустная, печальная, как будто горе у нее горькое. С подружками не гуляет, песни у костра не поет. Боюсь, не сглазили ли?

– Ничего сказать не могу. Пока не увижу дочку, – обнадежила я поникшего мужичка. – Ведите к больной!

Дания оказалась бледной девочкой лет пятнадцати с мягкими невыразительными чертами лица. Такие лица расцветают вместе с улыбкой, когда в глазах зажигаются озорные огоньки, в уголках губ распускаются очаровательные ямочки, а на щеках вспыхивает румянец. Веселая и жизнерадостная, она вполне могла казаться красавицей, сейчас же она была обыкновенной простушкой с выражением трагической печати на непримечательной мордашке.

– Ну и кто тут у нас чахнет от тоски целыми днями и веселиться не желает? – вместо приветствия грянула я.

Дания даже не улыбнулась. Лишь равнодушно глянула на меня и продолжила медленно водить иглой по поверхности льна. Бог мой, что она там вышивала! Голубые цветочки с зелеными лепесточками – любимый узор моей покойной прабабушки Анфисы Захаровны.

Салфеточками с этими незатейливыми лютиками старушка сперва заполонила все столики и шкафчики в своей квартире, а затем с усердием ткацкого станка принялась снабжать рукодельными изделиями всех родственников – начиная от ближайших и заканчивая самыми дальними.

Но что позволительно моей любимой восьмидесятилетней прабабке, то категорически противопоказано девице в расцвете лет и буйства гормонов!

– Дания, я хочу тебе помочь, – мягко сказала я.

– А разве мне нужна помощь? – лишенным эмоций голосом нехотя произнесла вышивальщица.

Ее отец, набравшись смелости, наконец-то вошел в избу и, как школьник, схлопотавший двойку, присел на краешек скамьи, робко поглядывая на нас.

– А разве тебе нравится такая жизнь?

– Какая жизнь?

– Без прогулок в лес, без деревенских праздников, без танцев, – терпеливо, как упрямому малышу, перечислила я.

Игла подпрыгнула в руках, уколов палец до крови, но внешне Дания не выдала своего волнения.

– Я была маленькой и глупой, – объяснила она. – А теперь я повзрослела.

Умница, придумала себе разумную причину и сама ей утешается.

– И когда это произошло? – Я постаралась приглушить в голосе иронию.

– Когда я повзрослела? – Казалось, девушку удивил этот вопрос.

Она призадумалась и уверенно ответила:

– После того, как побывала на ярмарке в Брисе в начале весны.

Брис – столица королевства и финальный пункт нашего назначения, где мы должны предстать пред светлые очи королевской четы и отчитаться в проделанной работе.

– И что там произошло?

– Ничего. – Дания пожала плечами, критически оглядела законченный цветок и перекусила нитку. – Просто я вдруг поняла, что вся эта суета мне опостылела, что на свете есть более интересные вещи, чем игры у костра и танцы до упаду.

– Вышивание, например? – хмыкнула я.

– Да, вышивание, – строго ответила она тоном монашки со стажем.

– А в Брисе с тобой не случилось ничего необычного? Может быть, понесла лошадь или ...

– ...не ударялась ли я головой, это вы хотите спросить? Не смущайтесь, этот вопрос я слышала от всех своих подруг, так что меня это уже не обижает. Нет, я не падала и память не теряла, – предупреждая мой следующий вопрос, добавила она.

– Может быть, ты встречала там кого-то необычного? – предприняла я последнюю попытку.

– Да нет. Разве что... феникса. – Глаза Дании зажглись теплотой. – Старый бродяга продавал прекрасного феникса. Его купила Прекрасная Дама. На ее карете был герб с изображением льва.

– А ведьмы или колдуны тебе не встречались?

– Нет, – покачала головой она. – Я из них и не знаю никого. Редко кто к нам из ведунов заезжает. Деревня-то наша в стороне стоит, да и небогаты мы, чтобы волшебников выписывать. Разве кто по доброй воле заедет, как вы.

Ну вряд ли принудительное дежурство можно назвать делом доброй воли, но разочаровывать меланхоличную девицу я не стала.

– Может, тебе чего нужно? – напоследок поинтересовалась я. – Любовное снадобье, эликсир привлекательности, капли от головной боли?

– Спасибо, – отказалась та. – Головой не страдаю, а остальное мне не интересно.

Нет, ну где вы видели пятнадцатилетнюю девицу, которую не интересуют парни и собственная внешность? Определенно, эта Дания тронулась умом.

Когда я вышла во двор, деревню уже медленно окутывали сумерки. Первый день дежурства подходит к концу, а мы так и не сделали ничего полезного (не считать же полезным возвращение домой юной террористки Белоснежки!) или волшебного. Моя авантюрная половинка была крайне разочарована, зато моя разумная – пела и плясала. И было от чего – в кои-то веки выдался спокойный день без намека на упырей, без покушений киллеров и без требований широкомасштабных чудес и демонстрации колдовских навыков.

Ив меланхолично прогуливался по улице, ожидая меня.

– Что-то мы здесь задержались, – заметил он. – Я думал, раньше управимся и еще в замок Красных маков заехать успеем. А теперь придется заночевать здесь.

Возражений с моей стороны не последовало. Ив окликнул сидящую на завалинке бабульку.

Бабулька приходила ко мне за мазью от радикулита и теперь вся светилась от счастья, всем своим видом демонстрируя, что средство действует, и выражая готовность помочь.

– А что, уважаемая, где тут можно отобедать и заночевать? – галантно поинтересовался Ив.

– А вон у Гелианы! – Та указала рукой на аккуратный домик с желтыми стенами. – У нее семья большая, одних девчонок семеро, она всегда впрок готовит, – пояснила ста-рушка. – Да и комнатка свободная всегда найдется. Вдовствует она, уже с весны.

Через пять минут мы уже сидели в чистой горнице, разделенной печью на крохотную кухоньку, где хлопотала хозяйка, и небольшую столовую с длинным столом вдоль стены, за которым мы и расположились.

– Устала? – шепнул Ив. – Ничего, дальше будет проще. В Мухоморах нет своей ведуньи, а в остальных деревнях есть. Кое-где и по две-три. Так что с любовной магией и знахарством там тебя донимать не станут.

– А с чем станут? – с замиранием сердца поинтересовалась я.

– Упыри, оборотни, вурдалаки, – буднично перечислил Ив, – таинственные происшествия, последствия черной магии. То, с чем местные ведуны не в силах справиться.

Класс! А я-то уж было расслабилась.

– Мама, мама! – В комнату влетела девчушка лет пяти с перепачканным ягодами лицом и исчезла за печкой. Следом за ней вошла девочка лет восьми в синем платьице с большой корзиной черники.

– Здрассти, – вежливо поздоровалась она.

– Вернулись, помощницы мои! – раздался из кухни певучий голос Гелианы. – А у нас гости! Беана, принесла ягоду? Давай сюда. Как раз вы вовремя успели, сейчас пирожков с черникой налеплю.

Младшая девочка юркнула за лавку, хрустя очищенной морковкой и с любопытством поглядывая на нас. А ее сестра, уже успевшая переодеться в красное платьишко, поставила на стол перед нами миску с ягодами.

– Спасибо, Беана! – поблагодарила я.

Малявка захихикала.

– Это Инара, она младше Беаны на целую весну! – с важностью пояснила она.

В подтверждение ее слов из кухни вышла девочка в синем платье. Поразительное сходство!

– Они у меня погодки, – пояснила хозяйка, ставя на стол поднос с румяным караваем. – Их даже бабушки путают. Вот отец, тот различал... Умер он по весне.

Глаза Гелианы заволокла печаль, и она тряхнула головой, отгоняя грустные мысли.

Хлопнула входная дверь, и в горницу вошла запыхавшаяся женщина лет сорока с пышной русой косой, уложенной высокой короной вокруг головы.

– Ну что? – подалась к ней Гелиана.

Та прислонилась к печи спиной и глухо вымолвила:

– Пропала Ивонна, а с ней и последняя надежда пропала. – Плечи ее затряслись от рыданий.

Гелиана бросилась утешать гостью, и в ее тихих мягких словах я услышала свое имя.

Незнакомка повернула голову, увидела нас и испуганно замолчала.

– Что ж, – произнесла она с отчаянной решимостью. – Мне теперь хоть черт, хоть дьявол, все одно. Лишь бы Рея спасти.

Гелиана шикнула на подругу и пояснила нам:

– Не обращайте внимания на ее слова, бедняжка совсем не в себе. Сын у нее болен, чахнет день ото дня, и никто ему помочь не может. Узнала она от кого-то, что Ивонна любую хворь отвести умеет. Вот Эрлена и сорвалась в дорогу, да вернулась ни с чем. Сами слышали – пропала знахарка. А тут вы так кстати появились. Все же знают, что волшебникам подвластно то, что ведунам не под силу. Вот только не жалуют волшебники бедняков, все больше богатым помогают, нам ведь за ваши чудеса отплатить нечем... Но раз уж вы на дежурстве, вы ведь ей не откажете? – взмолилась под конец хозяйка.

Изба Эрлены стояла по соседству, так что далеко идти не пришлось. Ни одно окошко не горело – видно, с дороги хозяйка сразу же заглянула к Гелиане.