Текст книги "Сказка со счастливым концом (СИ)"

Автор книги: Юлия Гай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Простите, сэр, не очень.

– Конечно, ты солдат, а не политик. Слышал про дело изменников?

– Кто же про него не слышал?

Целый год шел судебный процесс над самыми высокими чинами министерства обороны Оримской Империи. Чуть ли не половина боевых генералов, полковников, которые принимали решения во всех войнах последнего десятилетия, оказалась пособниками террористов. Среди них генерал Мануэль Форка, погубивший батальон Брауна на Заккаре, и еще больше чем десяток чинов пониже. Ходили жутковатые слухи, что война в Нарланде была просто прикрытием для каких-то экспериментов по созданию идеального «живого» оружия.

Но точно Тайлер об этом ничего не знал. Армия вообще такое место, где любопытство не только вредно, но и наказуемо. Новости в Буцалло доходят с опозданием, если вообще доходят, и пересказанные на разные лады кажутся чем-то сродни страшных баек.

Правда, Тара была кладезью важной информации, но в последний раз Тайлер видел жену целых три месяца назад.

– Преступники… да что там, мрази, предавшие Ориму, – впервые за годы их знакомства Архангел настолько поддался эмоциям, – были приговорены к смертной казни.

– Ого!

Смертная казнь официально не была отменена в Ориме, как в нескольких других мирах перекрестка, но Тайлер помнил еще из военной истории, которую штудировал в академии, случаи применения этого вида наказания в мирное время были единичны. Другое дело полевые суды… но чины такого масштаба не могут быть приговорены к смерти без резолюции императора и верховного судьи.

– Они ее избежали. Террористы захватили пассажирский шаттл, где в числе других было больше тридцати детишек.

Об этом они тоже слышали на базе. Строили предположения, сколько заложников смогут спасти хваленые группы антитеррора. Оказалось, всех. Они просто обменяли детей на Форку и других предателей.

– Но самое важное, ради чего я тебе это говорю, – генерал бросил взгляд на дверь, – вместе с преступниками террористы потребовали человека из военной разведки. Там есть такое подразделение, «М», которое специализируется на терактах с участием морфоидов.

– Они тоже проходили базу Z? – удивился Тайлер.

Архангел покачал головой, но выглядел так, будто и сам изрядно озадачен.

– В том-то и дело, что нет. Тем не менее, у них есть… был человек, который может противостоять гипнозу морфоидов. Террористы не знают о таких, как ты, поэтому, уничтожив единственное, как они считали, эффективное оружие Оримы, они совершили нападение.

Тайлер мучительно осмысливал ситуацию. Картинка никак не желала складываться в голове.

– Я снова не могу понять: как люди, эти самые террористы, лефтхэнд – они же люди, правда? Как они могут полагаться на такого непредсказуемого врага, как морфоиды? Если они уничтожили того парня, кто защитит их, если союзники обернут свой гипноз против них?

– Хороший вопрос, капитан. Я и сам неустанно ломаю голову над ним, и пришел к определенным выводам. Либо у террористов есть своя система тренировок, либо морфоиды преданы им, как, ну скажем, домашние животные. Такое вполне возможно, учитывая, что их специально выращивали на Заккаре в учреждениях, маскирующихся под частные школы для девочек.

– Мне показалось, есть и третий вариант? – нетерпеливо спросил Тайлер и тут же, опомнившись, добавил, – сэр.

– Третий вариант: у них есть человек, с подобными твоим способностями, либо они его ищут.

– Тот спец из РУ?

– Маловероятно, – скривился генерал, – уж очень непредсказуемый тип. Разведуправление держало его на сенсорном браслете, а это, поверь мне, крайние меры даже для РУ. Так что, возможно, они ищут таких, как ты и твои ребята. Будь начеку.

– Понял, сэр.

Милтон улыбнулся. Скудный свет отразился от его очков перламутровым бликом.

Генерал вынул из кармана запечатанный конверт.

– Держи. Запомни даты и фамилии, остальное сделают за тебя. В нужное время мои люди обеспечат тебя всей необходимой информацией и транспортом, от тебя требуется устранить этих людей и их охрану. Приказ понятен?

– Так точно. Запомнить фамилии и даты, устранить согласно списка объект и его охрану.

– И еще, разыщи троих из проекта «Призрак». Передай приказ присоединиться к твоей группе. Их примерные координаты в этом же конверте. Как только решишь, что запомнил, сожги и смой пепел в унитазе.

Тайлер вздрогнул. Рука, принявшая конверт, похолодела. «Призраки». Все трое. В том числе и Рэй Сандерс, который до сих пор ему снился. Как девчонке, бля, с четверга на пятницу.

– Приказ понятен? – переспросил Архангел.

– Что нам делать, когда задание будет выполнено?

– Действуйте по ситуации. Главное избегать подозрений, – проинструктировал Милтон, – у вас всех есть приказ на отпуск по семейным обстоятельствам.

– А если объявят мобилизацию?

– Я же говорю, по ситуации. Ждать моих распоряжений, желательно, в полном составе.

– А… – Тайлер представил, как будет передавать приказ Рэю, – если они не послушаются?

Архангел рассмеялся беззвучным, неискренним смехом.

– Пусть тебя это не беспокоит.

– Так точно, сэр.

Генерал смерил его внимательным взглядом. Иногда Тайлеру казалось, что Архангел умеет читать мысли.

– Капитан, есть еще кое-что, о чем я хотел вас предупредить.

– Да, сэр?

– Вам придется разыскать своего бывшего командира, Рэя Сандерса.

– Да, сэр.

– Мне известно, сколь теплые и дружеские чувства связывали вас с майором. И я очень надеюсь, что вы сможете отринуть чувства и держать себя в руках.

Тайлер почувствовал, что у него пылают уши. Конечно, Милтон знал о них с Рэем, но за три года он ни разу не напомнил, не укорил их в позорной для оримского солдата гомосексуальной связи.

– У вас прекрасная жена, капитан.

– Да, сэр, прекрасная, – отчеканил Тайлер, – я помню свой долг.

– Я в вас не сомневался. Прощайте, капитан, – он поднялся и бросил ключи на газетный столик, – не забудьте сжечь бумаги, прежде чем покинуть это место. И закройте дверь на ключ.

========== Глава 27 ==========

Если хочешь что-то получить от человека, ты должен ему что-то дать. Поэтому Рэй сидел в кафе на Элистарт и ждал незнакомую и, судя по описанию Дана, неприятную особу. Коньяк, который Рэй смаковал по глотку, обласкивал язык и горло, примиряя его с недолгим ожиданием. Особа появилась даже раньше назначенного часа. В серебристом плащике, с нервными движениями и маленьким крысиным личиком.

Рэй ненавидел крыс. Не настоящих, конечно, а этих – продажных. Ведь легче всего завербовать кого – всякую шушеру при военном штабе. Операторов, шифровальщиков. Ученых. Правильно Дан обозвал их яйцеголовыми. Эти типы не признавали ничего, кроме своих сраных экспериментов. Ты можешь положить жизни своих солдат, чтобы добыть для них редкий минерал или уродливую красноглазую заразу. А они посмотрят с презрением, и тут же забудут про тебя. Облепят свою диковину и бьются в экстазе. Твари, тьфу!

Крыска села за столик, закинула ногу на ногу и скрутила салфетку. Рэй набрал Дана.

– Пришла.

– Хорошо, наблюдай.

Рэй заказал еще коньяка. Им овладел азарт. Если эта продажная девка привела за собой хвост, он его вычислит как два пальца об асфальт. Некоторое время крыска сидела более-менее спокойно. Поглядывала на часы над барной стойкой, зачем-то сверяла со своими наручными часами. Ждала.

– Пока все так же, – сообщил Сандерс Дану. Бармен спросил, не налить ли ему еще, Рэй согласился и спросил марку коньяка. Вкусный. Надо запомнить.

Через полчаса девица занервничала и начала кому-то названивать. Рэй злорадно усмехнулся, он-то знал, что крыска не дождется Дана.

С утра, разбудив протрезвевшего француза, они втроем обсудили план. После этого Дан позвонил этой девке, назначил встречу в кафе. Рэй сразу же отправился туда, чтобы засечь наружку, если девица работает на безопасность или какую-то террористическую организацию. Танкист остался вместе с Даном похмеляться. Он из кожи вон лез, защищая крыску. Спал с ней, что ли?

– Она кому-то звонит.

– Интересно. Наблюдай.

Рэй наблюдал. Прошел час. Бармен налил еще. Девица ждала, нетерпеливо притопывая ножкой. Снова принялась звонить. Интересно, кому она звонит? Хотя нет, не особо интересно. Главное, чтобы Аделина Умано нашла Дени. Рэй уже готов к побегу. Знакомый умелец состряпал фальшивые документы. Надо только забрать дочку. Забрать, уехать в Рекон, куда не пускали морфоидов – легально, разумеется, но это хоть какая-то гарантия безопасности. Конечно, непросто будет забрать малышку из чужой семьи, но, в конце концов, он же отец, и его, в отличие от Илэйн, не лишали прав на дочь. Бедная маленькая Дениза! Рэй надеялся, что она простит ему жестокие слова.

Крыска попросила счет. Оплатила и встала, еще раз огляделась, отыскивая знакомое лицо.

– Она уходит.

– Иди за ней.

Девица села в машину. Рэй взял такси. На улице он не заметил слежки, но внимательно следил за движением. Их никто не преследовал, только таксист раздраженно фыркал всю дорогу и ворчал: «Я не нанимался в соучастники».

Крыска припарковала свою машинку… на стоянке перед военным представительством Оримы. Рэй расплатился и вышел. Пару минут подождал, прежде чем звонить Дану.

– Она приехала в представительство.

– Вот как? Хорошо. Все, дружище, возвращайся. Это не она.

– Тогда кто?

Рэй поймал себя на мысли, что очень хотел, чтобы предательницей оказалась она, эта крыска.

– Не знаю, – Дан, казалось, даже обрадовался, – возвращайся, кажется, Лина нашла твою девочку.

Такси, будто в отместку, стояло на всех светофорах. Рэй стал подумывать, не купить ли в Реконе собственный автомобиль. И там, и в междумирье это было довольно сложно – владельцев машин облагают множеством налогов, и большинство населения пользуется довольно удобным пассажирским транспортом. Но когда Дени вернется к нему, ее придется возить в школу и на балет, Рэю не хотелось, чтобы его девочка ездила общественным транспортом. Господи, только бы она нашлась! Он никогда больше ее никому не отдаст…

Дан обнял его, как друга. Сандерс немного удивился – у него было не так уж много друзей, и все в далеком прошлом. Еще до мира Z:17. А этот мальчишка… да нет, какой он мальчишка? Пусть не старше тридцати, но видно, что жизнь помотала – на десятерых хватит.

– Не хочу быть черным вестником, – проронил Дан, отпустив его. Француз смотрел с неимоверным сочувствием.

У Рэя похолодело в груди.

– Иди сюда.

На столе стоял открытый ноутбук. На весь экран фотография. Дениза. Африканские косички и яркие браслетики на руках – она любит яркое, его девочка.

– Это она?

– Она, – сглотнув вставший в горле ком, кивнул Рэй.

Они все – дети войны, им не нужно слов, чтобы понять. Рэй гнал страшные мысли, не давал им проникнуть в сознание и поселить отчаяние. Но ведь неспроста он не смог ее отыскать.

Дан потрепал его по плечу. Обошел, слегка касаясь рукой спины, наклонился над ноутбуком и свернул фотографию. На экране возникло лицо девушки. Красивую, как кукла, темноволосую дочь лидера Умано знали по всему Перекрестку. Коренные междумирцы боготворили ее и называли принцессой.

У принцессы были грустные глаза.

– Майор, мне жаль сообщать плохие вести, – неожиданно низким, но приятным голосом произнесла она, снизошедшая до простого смертного, – это случилось два месяца назад, на общем аэровокзале Оримы. Была страшная давка. Много жертв.

Списков погибших так и не появилось, но Рэй был уверен, что Дени и ее приемная семья улетели раньше и с малого вокзала. Семьям с детьми предоставляли лучшие условия, принимали с отдельного терминала, и шаттлы пустили более комфортабельные.

Рэй надеялся, что Рутгеры укрылись в одном из курортных миров. Они должны были ее защитить. Должны были спасти.

– Девочка и ее мать погибли в давке, – сообщила Аделина Умано, – отец спасся. Мне жаль.

– Где она? – спросил Рэй.

– Военный колумбарий Шторзвейга, захоронение тысяча триста сорок два. Они там обе, девочка и мама…

– Это не ее мать! – в сердцах бросил Рэй.

Надо было поблагодарить. Или что-то сказать. Дану, принцессе… Он просто ушел. Он не мог ни говорить, ни думать, ни жить дальше.

Предпоследний год жизни Илэйн был худшим из всех, что они пережили вместе. Рэй знал – в этом виноват он. После возвращения с Заккара казалось, что все наладится. И первое время шло гладко. Илэйн окружила его заботой, они вместе отвозили Дени в школу, ходили на ее балетные выступления, гуляли в сквере возле дома. Нормальная жизнь. Но Рэй со своим сволочным нравом все испоганил. Стал пить. Точнее, не так, стал запивать тоску. Сперва один, потом вместе с Илэйн. Потом он пил, а она взялась за колеса. Больше всех страдала ни в чем неповинная Дениза.

– Рэй, послушай, – Даниэла, врач хосписа, тронула его за локоть, – я не знаю, что у тебя случилось. Но, мне кажется, ты сейчас не в себе, чтобы принимать такое важное решение…

– Я в себе, – ответил Сандерс, глядя, как поднимается и опускается муфта кислородного прибора, закачивая воздух в легкие его бывшей жены.

– Ты же так боролся за нее, так надеялся!

Даниэла не понимала. Она была в отчаянии от того, что все, ради чего они вместе боролись, должно прекратиться в один момент. Несколько минут агонии, которую Илэйн даже не почувствует, и все закончится.

– Больше незачем бороться. Дени умерла.

– Ох!…

Даниэла обнимает его, искренне сочувствуя, а Рэй не понимает, что происходит. Зачем он все еще здесь, если мог бы залить в себя бутылку виски и больше ничего не чувствовать.

Год назад все стало вовсе хреново. В школе у Дени узнали про Илэйн – она ударила Денизу, и малышка, которая всегда скрывала проблемы в семье, проговорилась. Социальная служба лишила Илэйн прав на дочку.

Рэй помнил, как, вынырнув из блаженного дурмана, увидел умоляющие глаза дочери. Дениза не хотела в другую семью, просила оставить ее с мамой. Плакала. Потом с надеждой смотрела на отца.

– Я не могу быть опекуном, – сказал тогда Рэй толстой тетке из социальной службы, – Дениза – не моя дочь. Не знаю, от кого Илэйн ее родила.

Ужас в глазах Дени навечно отпечатался на сетчатке его глаз. Долбанный Архангел! Долбанная Орима! Разве мог он позволить, чтобы малышка стала мишенью? Кто о ней позаботится, если его призовут? Что будет, если его враги придут к нему в дом?

Через неделю после того, как Дени забрала семья Рутгеров, Рэй нашел Илэйн без сознания. Ударная доза снотворного почти убила ее.

– Мне ужасно жаль, Рэй, но…

– Принеси бумаги, Даниэла, – твердо произнес Сандерс, – Илэйн не очнется, Денизы нет, а место может понадобиться кому-то другому.

– Ты жесток к ней, Рэй.

Жесток? Илэйн умрет во сне, так и не узнав, что ее ребенок погиб страшной смертью. Разве это жестокость? Это же он, Рэй, будет мучиться виной остаток жизни.

Он боролся за нее столько, сколько мог. Перевез из Оримы, где через десять дней потребовали освободить палату, в Шторзвейг. Стирал ноги, обходя благотворительные фонды, чтобы найти деньги на недорогой, но хороший хоспис. Он старался не для Илэйн – ради Денизы, которая несмотря ни на что любила и помнила свою мать.

Если бы он не вернулся в семью после Заккара, случилось бы с ними эта беда? Вряд ли. Своим возвращением Рэй погубил их обеих.

– Илэйн давно уже нет. Поэтому никакой жестокости.

Даниэла покачала головой, но все же ушла, а через несколько минут вернулась с бумагами.

– Вот, – сказала она, протянув планшет, и поджала губы.

Рэй даже не стал читать, подписал и отдал назад.

– Сделай это сам, – строго потребовала Даниэла, – если у тебя хватит духу.

Рэй поглядел в спокойное лицо Илэйн. Бледное, совсем юное – без озабоченных морщинок возле глаз и у рта – с трубкой во рту. Светлые волосы уложены по подушке красивыми волнами.

– Прощай, – сказал он, наклонился и поцеловал в холодный, неживой лоб. Обернулся к Даниэле, – как это сделать?

– Просто выдерни вилку из розетки, – с горечью ответила она.

Рэй без колебаний протянул руку и выдернул.

– Смотри, – потребовала Даниэла, – смотри, Рэй.

Муфта кислородного прибора с шипением опустилась. Погас монитор, фиксирующий пульс. Рэй смотрел на Илэйн. Грудь женщины опустилась и больше не поднялась на вдох.

– Смотри, Рэй!

Сколько она еще будет жива? Минуту, две?

Сандерс отвернулся.

– Не можешь?

Он мотнул головой, чувствуя, как сердце колотится о ребра. С болью, словно пытаясь их сломать.

– Ты же не будешь жалеть об этом?

Даниэла шагнула к нему, тронула за предплечье, и в следующую минуту Рэй уже стискивал ее и целовал – взасос, кусая и втягивая в рот ее маленький язычок. Его мозг туманился, сознание плыло, как при гипноатаке, и Рэю казалось, что он целует не Даниэлу, а Илэйн – живую, вопреки всему. Или нет, это не Илэйн, а Тайлер, это его манера – отдавать, не требуя ничего взамен. Любить и прощать жестокого и циничного Упыря.

========== Глава 28 ==========

– Яхтаааа! – была в Скотти одна черта, которой Тайлер завидовал. Несмотря на ад, который все они прошли, Скотти все еще умел по-детски искренне восторгаться миром. – Вау!

– Яхта, – пессимистично подтвердил Стикер, разглядывая цель атаки в иллюминатор вертолета, – капитан, почему мы не можем раздолбать ее из зенитки и не париться?

– Во-первых, у нас нет зенитной пушки, – снизошел до пояснения Тайлер, – во-вторых, на судне может находиться мирное население. Прислуга, секретари там всякие…

– Холуи, прислуживающие террористам, – фыркнул Джек Норман с позывным Слон. Тайлер который год не мог отделаться от мысли, что этот парень до безобразия похож на убитого на Заккаре Дженкинса.

– Ты что, спал на уроках истории, Слон? Террористам не выгоден мир с Перекрестком, и морфоиды у них свои. Эту шайку-лейку прикрывает Семья.

Как можно было спать на лекциях по теоретической подготовке, которые проводил сам Архангел, Тайлер не представлял. Сам он слушал генерала не дыша, впитывал информацию всеми фибрами души. Тот случай в заккарийской школе врезался в память Кортни, как клеймо. Он едва не убил юную девушку и детишек.

Из-за убийц Семьи.

Архангел объяснял, что Семью образовали нелюди, первыми проникшие через портал на Перекресток. Прошли десятилетия, прежде чем они адаптировались к жизни среди людей. Удивительная способность к мимикрии позволяла нелюдям долгие годы существовать рядом с человечеством, никак не проявляя себя. Они поумнели, изучили слабости людей. Научились применять индивидуальный гипноз, в то время как на Z:17 морфоиды жили общиной, и атака у них была коллективной. Можно сказать, что с переселением в человеческие миры развитие расы морфоидов сделало резкий скачок. Из полуразумных существ твари превратились в доминирующую по своим способностям расу.

Тогда появилась Семья.

Морфоиды понимали, что их община малочисленна и всвязи с этим пока слаба, и разработали собственный кодекс безопасности. В какой момент эта организация начала крышевать заккарийский подпольный бизнес и наркотрафик, Милтон не знал. Да и не важно. Главное, что Семья забирала все больше власти. Криминальные дельцы предпочитали вести с ними дела, а частные армии нанимали боевиков Семьи для самых сложных операций. Некоторые из морфоидов обладали невероятным уровнем гипноатак, такие имели наибольшее влияние среди сородичей. В Семье их называли Мегами.

Понимая, что захватить мир сил у них пока маловато, лидеры морфоидов решили пойти другим путем – выйти из тени, добиться легализации расы и жить по человеческим законам, ожидая шанса захватить власть.

– А в-третьих, – добавил Тайлер, – продажные шкуры должны знать, что мы придем за ними и убьем всех, кто проголосовал за легализацию этих тварей.

Ребята примолкли, принялись расчехлять винтовки, настраивать сканеры, затягивать крепления брони.

Тайлер оценил размеры яхты. Здоровенная, едва ли не Линкор, вся в огнях, но, на счастье, расстояние до берега уже несколько десятков миль – под охраной морфоидов хозяева жизни стали беспечны, уверенные в собственной безнаказанности.

Зря они так уверены. Когда береговая охрана пансилийского побережья получит сигнал бедствия, «фараонов» уже не будет на Пансилии.

Тайлер улыбнулся. Когда-нибудь он вернется на золотые пески в шортах, а не в броне, и с Тарой, а не с отрядом своих головорезов. И не будет тут никаких яхт с предателями рода человеческого.

– Приготовиться! – скомандовал он, в последний раз проверяя настройки сканера на шлеме.

Вертушка подлетела так близко, что стало видно, что гости яхты плещутся в огромном открытом бассейне. Голубая вода подсвечена снизу, и люди все как на ладони.

Их заметили, конечно. Охрана судна открыла стрельбу, но броня элитного оримского десанта выдерживает пули семимиллиметрового калибра, и даже некоторое время держит струю пламени из огнемета.

Вертушка зависла над палубой. Скинули тросы.

– Первый, пошел! Второй пошел! Третий…

Десант «фараонов» обрушился на палубу роскошной белоснежной яхты.

Тайлер скатился по металлизированному тросу, уже в полете активируя ксеноновый фонарь. По ним стреляли из автоматических винтовок, в бассейне визжали голые девицы, мужики выскакивали из воды, пытались удрать и нарывались на косящие очереди карателей.

– Осмотреть тут все.

Какая-то девчонка в бикини выскочила из каюты прямо на Кортни. Только реакция спасла его от удара ножом в незащищенную щитком брони шею – там всего лишь кольчужная сетка, прямой удар пробьет за милую душу.

– Полегче, девочка, – Тайлер перехватил ее за руку и отправил в бросок через колено.

Фонарь винтовки сверкнул в глазах девицы. Твою же дивизию! Морфоид. Никогда бы не подумал – блондинка с вполне себе аппетитными формами. Отличная маскировка, если бы не ксенон, упустил бы гадину.

Короткая очередь прошила тело твари, отбросила его на край бассейна, в котором вода уже становилась розовой. В воде плавали несколько тел.

– Сэр, вторая палуба чистая, – доложил Албанец. Настоящее имя сержанта Ндочи Тайлер выговаривал с трудом, а ребята склоняли на разные лады, совершенно, впрочем, не задевая этим флегматичного сослуживца.

– Штатские?

– Нашли повариху, трех стюардов и пять человек экипажа. Это люди.

– А девушки что, все того?

– Так точно, сэр, – с нестерпимой брезгливостью подтвердил Албанец.

Тайлер тоже не понимал, как можно позариться на красноглазую кровососущую тварь. Хотя и знал, что бордели Заккара, да и других миров полны морфоидов. От этой мысли его мутило.

– Сэр, мы нашли этих, которые предатели, – окрикнул его Скотти.

– Тащите сюда. Албанец, Пуля, помогите Забияке.

Вскоре четверо мужчин стояли на коленях с закинутыми за голову руками на верхней палубе яхты.

– Кто вы, нахер, такие? – зло спросил один, тот, что помоложе. Троим предателями было хорошо за пятьдесят.

За какие деньги и блага эти люди променяли свободу своего народа, свою Отчизну? Что пообещали им морфоиды за такую вселенскую подлость?

– Неважно, кто мы, – отрезал Тайлер, – важно, что мы придем за всеми, кто продал Ориму морфоидам.

В глазах пленников плескался ужас. Один заскулил, упал на четвереньки, другой закрыл глаза и шевелил серыми губами, наверное, молился. Ребята окружили их, с нетерпением дожидаясь команды командира.

– Расстрелять, – без колебаний бросил Тайлер.

Его не терзали сомнения, хотя это был первый раз, когда он убивал не в бою – безоружных, беспомощных людей. Но ничего не екнуло в груди, где под кевларовой броней билось сердце.

Сухая очередь прошила пленников. Тайлер равнодушно отметил, что на операцию ушло двадцать минут сорок семь секунд.

– Бросить их в море, сэр? – спросил Стикер.

– Зачем? – обернулся к нему Тайлер. – Оставьте тут. Пусть все видят, что станет с теми, кто обрекает людей на гибель.

Парни послушались. Переступили через трупы и пошли на корму яхты, где уже сел вертолет.

Странный звук привлек внимание Кортни. Беспокойный Забияка-Скотти тоже услышал, ринулся к одной из кают и через минуту выволок оттуда визжащую и сопротивляющуюся девчонку. На вид ей можно было дать лет десять. Если бы это был человеческий ребенок. Но это была тварь.

Девчонка отбивалась и орала, визжала на предельных частотах, как электродрель.

– Что с ней делать?

И правда, что с ней делать? Ребенок морфоида, такой же монстр, прилипающий кожей к жертвам и сосущий кровь. Тайлер видел тех, кого «пили» морфоиды – у них почти не было шанса выжить, но и досуха эти твари не выпивали, обрекая жертву на мучительную смерть.

– Это ж ребенок, капитан.

Господи, да Тайлер видел! Почему девчонку нашел восторженный Скотти, а не хладнокровный Албанец или разумный Стикер?

– Это морфоид, Забияка.

– Но, сэр…

– Пристрели ее.

– Сэр…

У Тайлера свело скулы от злости. В первую очередь на самого себя, потому что он тоже боялся замарать руки кровью ребенка. Словно понимая, что ее жизнь зависит от решения Тайлера, девчонка перестала вопить и, сидя на заднице, таращилась на Кортни. Перед глазами слегка поплыло – мелкая дрянь пыталась его обработать!

Из нее вырастет боевик Семьи. Она будет убивать его солдат, пить их кровь, пить кровь человеческих детей – для морфоидов это настоящий эликсир молодости и вечной жизни.

Тайлер вскинул винтовку и выстрелил. Тело дернулось и обмякло, из приоткрытого рта хлынула струйка темной крови.

Скотти молчал, за забралом шлема Тайлер не видел его глаз.

– Пошли, пора уходить, – приказал он.

Вертушка уже ждала их, ребята расселись по местам, но дисциплинированно ждали, не снимали шлемы, не зачехляли оружие.

Тайлер запрыгнул в кабину вертолета, дождался Скотти и жестом показал пилоту, что можно подниматься. Он не стал смотреть в иллюминатор на сияющую прожекторами яхту, на которой осталось в живых лишь несколько человек обслуживающего персонала.

Они выполнили приказ, и это был правильный, честный приказ. Тайлер ничуть в этом не сомневался.

========== Глава 29 ==========

Хотелось тепла. Живого, человеческого. Пальцы дрожали, и никак не получалось сладить с зажигалкой, чтобы закурить. Рэй остервенело нажимал на кнопку автоматической зажигалки, матерился и прилагал все усилия, чтобы держать равновесие. Сжимал зубами сигарету, концентрировался, но темнота вокруг становилась все гуще и кружилась все сильнее. Зажигалка вывалилась из онемевших пальцев, нырнула в траву.

– Твою мать! – выругался майор и опустился на колени, принялся шарить в траве, уже не помня точно, что ищет.

– Эй, – тяжелая ладонь легла на плечо, – вставай.

– Нафига? – на четвереньках стоять было ощутимо легче.

– Ты же хотел закурить? – резонно спросил незнакомец и наклонился, приветливо щелкая зажигалкой. Огонька оказалось недостаточно, чтобы разглядеть, кто это такой добрый и беспечный привязался к Сандерсу ночью. Совсем жизнь не дорога. Один вот уже нарвался. Или не один?

Рэй тряхнул тяжелой головой. Руки дрогнули и подогнулись, последнее, что ухватил взгляд – мраморная могильная плита с надписью:

Розалин Рутгер 933 – 976

Дениза Моника Рутгер 965 – 976

От вечно скорбящего мужа и отца.

Трава оказалась мягкой. Так хорошо в ней лежать и не думать ни о чем. От скорбящего отца, ну да, этот Рутгер никакой не отец Дени. Как и он, Рэй. Что он сделал, чтобы спасти дочку? Да ничего. Слабак, тряпка, ничтожество…

В следующий раз Рэй очнулся в белой комнате с зарешеченным окном.

– Твою мать! – прохрипел он.

Попытался встать, но руки оказались зафиксированы наручниками. Звон металла вызвал приступ мигрени. Рэй откинулся на тощую подушку и прикрыл глаза, пережидая ядерный взрыв в черепной коробке.

Допился. Точно допился. Рэй не помнил, что с ним происходило с того дня, когда он отключил Илэйн от системы жизнеобеспечения. Да, он нажирался. А значит, добывал алкоголь, и для этого приходилось выходить из дома. Значит, одно из двух: либо он что-то натворил, и это тюремный лазарет, либо до него добрались рэушники и принудительно лечат в одной из своих больничек.

Рэй скосил взгляд на штатив с капельницей. Из большого пакета в него влили уже половину, но ощущения все равно были так себе. Во рту пересохло, внутри, где-то под диафрагмой мелко дрожало, ломило все кости. Хотелось сдохнуть.

В коридоре раздались шаги и приглушенные голоса. Мужской и женский.

– …тяжелая интоксикация продуктами распада этанола, – говорила женщина, – состояние оставляет желать лучшего: выраженная тахиаритмия, увеличена печень, нарушена секреция…

– За сколько ты можешь поднять его на ноги? – мужской голос Сандерс с трудом, но узнал.

– Неделю займет детоксикация, а в целом – месяц, может, два. Не знаю. Дан, этот тип – запойный алкоголик. Ты не можешь взять его с собой!

– У меня настолько большой выбор?

– Я все понимаю, Дан, но исследования идут полным ходом, у нас уже есть хорошие результаты по противодействию гипноатакам. А здесь… алкоголизм, психотравма, контузия… и, кстати, ты в курсе, что этот тип натворил в Кембале в 73-м?

– Вряд ли хуже того, что делал я, – мрачно усмехнулся Дан.

– Ты никогда меня не слушаешь, Райт! – возмущенно прошипела женщина, и Рэй узнал ее тоже.

Крыска. Вот, точно.

Они оба вошли в палату. Крыска уставилась фирменным взглядом ученого – как на неинтересный и провальный эксперимент, Дан напротив улыбнулся приветливо и с неприкрытым сочувствием.

– Как себя чувствуешь?

– Отстойно, – честно ответил Сандерс, подергал рукой, заставляя наручник звенеть, – как еще я могу себя чувствовать в кандалах и за решеткой?

– Ты буйствовал. Пришлось тебя зафиксировать, чтобы не навредил себе и другим.

Рэй кивнул, не удивившись. Илэйн жаловалась, что, выпив, он становился, как она выражалась, диким и несдержанным, орал, бил посуду. Хорошо, что не поднимал на нее руку, этого он бы себе не простил!

– И долго мне так валяться?

Крыска поджала тонкие бледные губки.

– Пока показатели не придут в нор…

– Если обещаешь лежать смирно, я тебя отстегну, – перебил ее Дан.

– Райт! Командор не позволял тебе тут распоряжаться, – крыска покраснела и притопнула ногой.

– Бэт, выйди, – отрезал Дан и посмотрел на девчонку так, что та отшатнулась.

А он непрост, очень непрост, если так легко и непринужденно нарушает приказы командора Рагварна – бессменного главы вооруженных сил Оримской империи.

Дан присел на корточки, отомкнул наручник, потом второй.

– Поговорим?

Теперь, когда они смотрели глаза в глаза, Сандерс понял, что нихера до сих пор не сумел понять и разглядеть в этом парне. Его обманул возраст, он вряд ли старше Тайлера Кортни – прекраснодушного романтика и идеалиста. Рэй страшно ошибся. В черных глазах Райта плескалось какое-то бесноватое пламя. То ли безумие, то ли высшее знание. Но и то, и другое выглядело жутко.

– Я не буду участвовать в ваших играх, – предупредил Рэй, – и ничего не скажу.

– Будешь, – не согласился Дан, – ты сам этого хочешь.

Сандерс отвернулся. Он не купится на все эти штучки в духе Архангела и ко. У него нет больше ни одной родной души. Его нечем прижать, он, как уж, вывернется из любого капкана.