Текст книги "Автор его победы (СИ)"

Автор книги: Юлия Галл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– И ты бы всячески ее критиковал. Учти, если Рэтмир помрет от старости в одиночестве, я скажу ему, что это ты во всём виноват.

Ратмир засмеялся, и, вспомнив о концовке главы, спросил:

– У Рэтмира остались только сутки в мире без магии, как думаешь, чем бы он занимался?

– М-м, праздновал? А что? Он возвращается домой, а там его ждут сражения за корону и тревоги за родителей. Опять же Лесара надо остановить. Боюсь, дома он нескоро сможет отпраздновать свое возвращение. И еще ему надо завершить все дела перед уходом.

– Думаешь, о нем будут помнить, когда он исчезнет? Будут его искать?

– Думаю, магия, что выйдет из сферы, сотрет следы его пребывания, подстроит мироздание под привычный ритм жизни, и никто не вспомнит о нем.

– Вот как… Наверное, так правильно, – Ратмир отвернулся, за окном переливался разноцветными огнями ночной город. – А давай отпразднуем. Как принц, конец истории, и новое начало. Ты закончила книгу, завтра ты переедешь в свою квартиру, у тебя будет новая работа.

– Тебе понравилось праздновать? – Ника улыбнулась. – Кажется, сегодня мы уже обмывали мою квартиру.

– Ты против праздника?

– Нет, но в отличие от тебя, я бы ограничилась тортиком и чашкой вкусного чая.

– Чай? Тортик? Мы вернули принца домой, он должен проститься с этим миром! Идем! Я покажу тебе, как он мог бы это сделать!

Ратмир сунул сферу в карман, отложив ноутбук, бодро вскочил и протянул Ники руку.

– Идем!

Он позвал, и она откинула все сомнения. Её ладошка утонула в широкой руке, и девушка едва успела подхватить свою сумку, как оказались в коридоре. Резкая трель звонка заставила их удивленно переглянуться, но это была всего на всего Лиза. Извинившись за поздний визит, девушка отдала ключи от квартиры и, пожелав счастья в новом доме, попрощалась. Ратмир еле дождался, пока Ника уберет ключи в сумку, и, перехватив ее за руку, потянул на улицу.

Они сели в машину. Ратмир заметил, что такого транспорта на Сетапии точно нет, и они погнали по ночным улицам. Открыв окна, они наслаждались скоростью, ветром в лицо, и Ника смеялась, когда Ратмир рассказывал ей, как был в полном восторге, впервые сев за руль своей машины.

Свернув к ночному клубу, Ратмир даже выбора Нике не оставил, утянув ее за собой в толпу. Громкая музыка, потрясающий мужчина рядом, Ника растворялась в своих чувствах. Забыв о посторонних, она танцевала, смеялась и кружила вокруг Ратмира. Тот неожиданно достал ее телефон и, развернув ее к себе, сделал общий снимок. Ника с сияющими глазами, и он за ней как скала, как надежная стена, на которую можно опереться или при случае спрятаться.

Они пили сок, воображая, что это сказочный нектар, и когда клуб закрылся, рванули встречать рассвет. Ника сомневалась, что они успеют его встретить, но Ратмир утянул ее к одной из высоток в городе и, поднявшись на самый верх, нашел способ открыть дверь на крышу. От вида сонного города захватывало дух. Ника замерла, всматриваясь в первые лучи, и как ребенок кричала «Привет», когда сияющий шар выплыл из-за горизонта.

Они бродили по парку, с открытием магазинов и кафе забежали на завтрак к Маринке. Та, выставив с подноса заказ, растерянно улыбалась, но одергивать подругу не стала, слишком уж у нее был осоловелый вид. Они забрали из квартиры Ратмира все ее вещи, и он помог перенести ее сумки. А потом устроили квест по ближайшим магазинам и накупили продуктов. Ника решила быть гостеприимной хозяйкой и приготовила обед. Ратмир был рядом. Смешил ее и в конце предложил посмотреть фильм. Это было что-то из научной фантастики, но девушка, утомленная ночной прогулкой и сильными эмоциями, уснула, прислонив голову к плечу Ратмира.

Он опустил звук до минимума, понимая, что не в силах уснуть, пытаясь запомнить ту, кого он никогда не забудет. Его тело возвращалось домой, но его сердце окончательно и бесповоротно оставалось в руках этой девушки. Он делал их общие снимки. Хотел, чтобы она помнила о нем, и в то же время понимал, что для Ники будет лучше, если она забудет его. Мысли взять ее с собой сталкивались со страхом подвергнуть ее опасности. Однажды он уже проиграл Оракулам, и не мог гарантировать, что сможет уберечь ее во время противостояния с Темным Лесом.

Он едва касался ее волос, вдыхал запах ее кожи и впервые в жизни молился, чтобы у нее все было хорошо. Наступил вечер, и сфера запульсировала в кармане. Пришла пора уходить.

– Мне пора, – он не хотел её будить, но от этих слов она вздрогнула, растерянно заморгала, понимая, что на экране застыли титры конца фильма, а комната погрузилась в ночной полумрак.

– Увидимся завтра? – тихо спросила она, выпрямляясь и чувствуя, как в груди сердце сбивается с ритма. Он замер, всматриваясь в ее лицо, в трепет ресниц, растерянный, еще сонный взгляд.

– Мне бы очень этого хотелось…

Ника включила свет, рассеивая интимность. Ратмир медленно прошел в коридор, обулся. Он тянул время, как только мог, и, коснувшись щеки девушки пальцами, повторил:

– Мне пора.

– До завтра, – улыбнулась Ника, в его глазах мелькнула печаль, стираемая улыбкой на губах. Ничего не ответив, он развернулся и, выйдя, поспешил по лестнице прочь.

Ника, закрыв замок, обернулась и неожиданно поежилась. С Ратмиром из дома словно ушли теплота и уют. Вроде бы все оставалось прежним, но в доме при его отсутствии стало слишком много пустого пространства. Вздрогнув от странного предчувствия, девушка поспешила к окну, одернув занавески, выглянула во двор. Темная фигура замерла внизу. Подняв лицо к небу, Ратмир встретился с ней взглядом и исчез.

Несколько секунд девушка пялилась в пустое место где еще секунду назад стоял Ратмир, а потом дернулась, словно от удара. Развернувшись, бросилась к двери, лестничные пролеты пронеслись мимо, и, навалившись на дверь, девушка выбежала во двор. Ратмира нигде не было видно. Включались фонари, а Нику накрывало паникой. Его больше нет, его больше нет. Она пыталась убедить себя, что это был мираж. Что в темноте просто привиделось его исчезновение, и что она просто сходит с ума, после бессонной ночи. И в то же время понимала, что это самообман, попытка мозга оправдать произошедшее.

Свет фонаря отразился на стеклянной поверхности и, подскочив к этому предмету, Ника подняла хрустальную сферу. В своем воображении она видела, как она формировалась под действием магии Оракулов и принца, спутать магический артефакт просто не могла. Но сейчас она была в ее руках, тонкая, переливающаяся. Сверкнув, сфера лопнула как мыльный пузырь, обсыпая девушку искрами рассеиваемой магии и словно даря прозрение.

Это был он. Тот маг, что проиграл Оракулам. Похожее имя, их встреча в кафе и просьба написать продолжение о возвращении. Его интерес к вымышленному миру и постоянная помощь во всем. Шатаясь, Ника направилась домой, набрала код на замке, усмехнулась открытой двери в квартиру. Опустившись на диван, тихо вздохнула, понимая, что в комнате еще витает его аромат. В голове вдруг всплыл момент их разговора:

– Думаешь, о нем будут помнить, когда он исчезнет? Будут его искать?

– Я думаю магия, что выйдет из сферы, сотрет следы его пребывания, подстроит мироздание под привычный ритм жизни, и никто не вспомнит о нем.

Вздрогнув, Ника вскочила, схватила телефон. Пальцы заскользили по сенсорному экрану, и уже через мгновение она открыла галерею. Вот они на дискотеке, а вот на крыше высотки, а вот…

На экране фигура мужчины рядом с девушкой подернулась дымкой и стала медленно таять.

– Нет, нет, нет!

Ника листала фото, но везде видела свою одинокую фигуру. На телефон пришел вызов от Маринки, и, приняв звонок, Ника, даже не сказав привет, взмолилась:

– Скажи! Скажи, что ты его помнишь!

– Кого? – подруга растерянно зависла на другом конце звонка.

– Ратмира, мужчину, что сегодня приходил со мной к тебе на завтрак!

– Ника, о чем ты? Сегодня утром ты была одна.

– Одна?

– Да… У тебя все хорошо? Ты не заболела?

– Заболела? Да, что-то мне нехорошо…

– Солнышко, выпей противовирусное и ложись спать. Я забегу к тебе завтра после работы.

– Хорошо.

Не спросив подругу о причине звонка, Ника отключила телефон и прошла к себе в спальню. Рядом с кроватью стояли ее сумки, ноутбук лег на рабочем столе и, подойдя к нему, она включила его и открыла папки с историей Рэтмира.

Домой… Он вернулся домой…

Как было глупо мечтать и надеяться, что она может его заинтересовать. Что он может полюбить ее…

Позвать с собой… Он знал историю, что она писала с самого начала. Она стала ключом, что открыл ему путь домой. Она была одной из его коллекции чудес, словно та же самая бабушка Нина, или Григорий с Мишей…

Он ушёл сам писать свою историю. Так категорично возражал против любовной линии…

Написать продолжение? Ника усмехнулась.

– Вы победите всех, Ваше Высочество, и будете жить долго и счастливо.

Она писала эпилог, как автор, создавая для Рэтмира идеальное будущее. Победа над Лесаром, освобождение родителей, признания их силы другими королевствами, изгнание Ле Вильмонов и долгую счастливую жизнь в кругу семьи.

Это не стало отдельной историей, это не стало открытым концом. Она создала героя, в которого так неосторожно влюбилась, и настало время закрыть последнюю страницу и попрощаться. Со своими чувствами, надеждами, планами… Ратмиром.

Поставив точку, полностью опустошенная направилась в туалет. Посмотрев на телефон, вздрогнула и, схватив его, в надежде набрала номер Ратмира.

– Номера не существует.

Ника набрала телефон Бориса, прошли гудки и заспанный мужской голос ответил:

– Слушаю.

– Горский Ратмир Олегович.

– Простите, здесь таких нет.

Звонок сбросили. А Ника, словно потеряв последнюю надежду, шаркая ногами, поплелась в ванную. Стараясь не смотреть на себя в зеркало, почистила зубы. Умылась, переоделась в новую пижаму и медленно прошла к кровати. Лиза постелила постель, на подушке лежала открытка с пожеланиями крепкого сна, и, укрывшись одеялом, Ника застыла.

Её все оставляют. Все, кого она искренне любит, уходят от нее. Сначала мама, потом бабушка, а теперь и Ратмир.

– Ты просто глупая, наивная девчонка, – неожиданно зло прошептала Ника. – Ты влюбилась в мираж, сказку, вымысел, который сама же себе и создала. Завтра ты забудешь его! И это будет правильно! Потому что он тебе не пара! Он принадлежит другому миру, а ты этому!

Вот только с каждым словом, боль в груди расплывалась все больше и в результате вылилась в громкие рыдания. Уткнувшись в подушку, Ника пыталась справиться с вновь обрушившимся на нее одиночеством и, только выплакав все свои слезы, забылась сном без сновидений.

* * *

А в замке восьмого королевства, у черного монумента в виде книги, сверкнула сфера, рассыпаясь тысячью искр, и каждая искорка словно переносила тело мужчины домой. Оракулы встрепенулись, Нордик и Элрик вскочили, ожидая полной трансформации своего принца.

Магистр видел, как Рэтмир стоял, подняв лицо к небу, и замечал, что магия Оракулов меняет его, подстраивает под мир магии. Лицо мужчины становилось моложе, ведь он покинул дом всего меньше двух лет назад. Одежда так же менялась, и из странного костюма трансформировалась в дорожный наряд. Глаза юноши были закрыты, но первый вздох показал, что перенос закончен.

– Мой принц.

При звуке его голоса, Рэт открыл глаза, и Нордик вздрогнул. Старого мага обожгло такой болью в глазах юноши, что он испугался, что перенос не был закончен. Принц отвернулся, поднял свои руки, осмотрел свое тело, костюм. Подскочил Элрик, и на лицах парней проявилась практически одинаковые улыбки. Они крепко обнялись, и молодой маг не удержался, приподнял принца и вновь опустил его на землю.

– Вернулся, ты вернулся, – засмеялся Элрик.

– А как иначе, – Ратмир обернулся к наставнику, и магистр не удержался и, шагнув ближе, крепко обнял принца. Чувствуя под руками тепло его тела, крепость мышц и костей, старый маг наконец-то успокоился и выдохнул. Решив, что видение боли было ошибочным.

– Нам пора домой, – обратился принц к магистру. – Надо освободить семью Рури и ее саму из рук Ле Вильмонов, остановить Лесара. Вы ведь нам поможете? – Рэтмир оглянулся на Оракула.

– Да, Ваше Высочество, – кивнул старик. – Мы откроем портал, как только вы поедите и освоитесь после переноса. Наши люди проводят вас. Думаю, стоит переодеться и вооружиться.

– И обсудить план действий! – заметил магистр. – Не забывайте, Ваше Высочество, вы теперь из плоти и крови, и рисковать вашей жизнью я вам не позволю.

Принц засмеялся, а большие двери, ведущие из зала, распахнулись и один из прислужников пригласил следовать за ним.

– Элрик прав, – неожиданно заметила Оракул, как только мужчины вышли, – порой Рэтмир действительно ведет себя как идиот!

– Не ворчи на мальчика, он впервые влюбился. Я бы тоже не стал рисковать жизнью и свободой своей любимой.

– А по мне, в такие моменты надо быть вместе, и преодолевать все трудности рука об руку. Разлука ничего не приносит, кроме боли и печали. Он практически разбил ей сердце.

– Сама виновата, не стоило дарить девочке прозрение. Подумаешь, поморгала бы чуток и решила, что исчезновение ей просто привиделось.

– Сам не ворчи. История запущена, и теперь только от них зависит, чем все кончится.

– Согласен. Как там Ле Вильмоны?

– Герцог узнал о возвращении сына, торопится в замок.

– Подгадаем приход Рэтмира во время их теплой встречи?

– Если Рэтмир будет готов. Мне не нравится, что ты подверг семью Рури террору этого взбалмошного мальчишки Кристана. Имей в виду больше рисковать ими я тебе не позволю.

– Да понял я, понял. Не ворчи. Лично присмотрю за ними. Всеми.

Глава 35

Ника проснулась поздно. Несмотря на долгий сон, девушка чувствовала себя разбитой. Вставать не хотелось, каждое движение причиняло чуть ли не физическую боль. Но, вспомнив слова бабушки: «Движение – это жизнь!», всё же пересилила себя и села в кровати.

В голове шло противостояние мыслей, одни напоминали о Ратмире, как он уходил, как смотрел, что говорил, а вторые обиженным ребенком кричали: «Он не позвал! Он оставил тебя! Не рассказал!». Рассудительность всегда была спасательным кругом для Ники. И девушка стала объяснять самой себе, что это не Ратмир, а она придумала розовый замок. Вообразила невозможные чувства, нереальные отношения, и никто не виноват, что они рассыпались солью на рану её одиночества. Ратмир никогда ничего ей не обещал, он всегда говорил, что для принца важнее вернуться домой и спасти его родителей. Она сама заставила его принять ответственность за других людей, и напоследок… Ратмир любил умных, а она просто дура, что повелась на крутого мужчину.

Ника поднялась, чувствуя себя марионеткой в нитях силы воли, но послаблений себе давать не могла. Умылась, приготовила незамысловатый завтрак, который так и не смогла съесть. Оделась и отправилась к Маринке. Та, оценив спокойное состояние подруги, успокоилась сама и похвасталась, что у нее с Димой всё серьезно, и он даже познакомил ее со своими родителями.

Позвонил отец, и Ника, попрощавшись с подругой, направилась к нему. Было странно идти нему в мастерскую, смотреть на полки, где стояла обувь для ремонта. Отец за станком обновлял заклепки на причудливых берцах.

– Чаю хочешь? – спросил он, когда Ника, зайдя за прилавок, притулилась на стуле.

– Нет, я от Марины. Она уже напоила.

– Вот как, а я и печенье купил, какое ты любишь.

На стойке, и правда, лежал пакетик песочного печенья в виде цветочков. Такое Ника любила в детстве. Они с мамой макали их в теплое молоко и старались съесть до того, как оно обвалиться в чашку. Ника больше не ела его после смерти мамы, даже когда бабушка покупала.

– Я любила их с молоком, – грустно улыбнулась Ника. – Зачем ты позвал меня? Что-то нужно Ольге Игоревне?

– Нет, я просто хотел увидеть тебя. Узнать, что у тебя все хорошо.

– У меня все хорошо.

– Я рад.

Наступила неловкая пауза, Ника вдруг поняла, что хочет уйти. Говорить по душам не хотелось, да и смысл. Что изменят разговоры? Годы одиночества рядом со своим отцом?

– Прости меня.

– Что? – Ника подумала, что ослышалась.

– Прости меня, – повторил отец и, отложив свою работу, развернулся к дочери. – Я был плохим мужем твоей маме, но стал еще худшим отцом для тебя. Я так и не понял, что значит быть папой, что значит любить и заботиться о своей дочери. Прости меня.

– С чего это ты заговорил об этом? Да и вообще, с чего ты взял, что ты был плохим отцом?

– Я просто вижу, как другие приходят со своими дочерями, как они заботятся о них, и понимаю, что никогда не делал такого для тебя, а еще… Мне приснилась твоя мама… И я понял, что должен сказать тебе как тебя люблю. Люблю по-своему, вот тут, в сердце, – отец приложил руку к груди. – Не умею я говорить об этом. Такие банальные слова никогда не смогут передать той щемящей нежности, что я испытал, когда тебя впервые дали мне в руки… Ты была такая кроха, с большими глазами, как у мамы… Такая маленькая, что я боялся прикоснуться к тебе, боялся навредить…

– Все в порядке, пап, – Ника почувствовала, как в носу защипало, и отвернулась. – Я понимаю, и мне не за что тебя прощать. Ты заботился обо мне, вырастил, выкормил. Я люблю тебя, пап. Так что заканчивай с душевными разговорами. Они слишком плохо у нас выходят.

– И то, правда, – хмыкнул отец. – Я тебе подарок приготовил.

Мужчина вскочил и полез в один из ящиков и достал ботинки. Сделанные вручную из натуральной кожи, они были старомодного фасона, но на ноге практически не ощущались.

– Я их сам сделал, лично для тебя. Смотри какой каблучок, специально выбирал чтоб по женственней было. Нравятся?

– Да, пап, очень.

– Может, чайку? С печеньем?

– Давай.

Они заварили простой чай в пакетиках, брали печенье прямо из упаковки, и папа рассказывал, как мечтает лично делать обувь, и показывал зарисовки будущих моделей. Ника улыбалась, хвалила его и всячески поощряла, говоря, что скоро он станет знаменитым мастером, и люди будут выстраиваться в очередь за его обувью.

Ника уже направлялась домой, когда ее окликнула красивая молодая женщина.

– Ника! Это ты? – девушка нахмурилась, понимая, что голос кажется знакомый, но вот саму женщину не узнавала. – Это я, Соня. Бывшая соседка, у меня еще муж был Валерий.

– Соня-я? – Ника ошарашенно смотрела на бывшую соседку и понимала, что для той время прошло не зря. Она посвежела, обросла мясом, и её кожа больше не была такой бледной.

– Да, это я, – засмеялась Соня, – столько времени прошло, я так хотела найти тебя.

– Зачем?

– Поблагодарить и долг отдать.

– Долг?

– Да, помнишь пакет гречки.

– Нет, я забыла…

– А я вот помню. Так хотелось тебя увидеть, сказать спасибо, что тогда помогла. Если бы не ты и твои попытки помочь мне, я бы сломалась, как Валерия посадили.

– А сейчас?

– Я развелась, устроилась на работу в детский сад, куда детки мои ходят.

– Соня, я очень рада. А гречку отдай тем, кто будет нуждаться. Хорошо?

– Хорошо, Ника. И еще раз спасибо тебе…

Это был странный день, Ника неожиданно поехала на кладбище и навестила могилы мамы и бабушки. Замерев перед двумя холмиками, она понимала, что ее любимых там нет. Но все же… Она рассказала им о Рэтмире, книге и волшебном мире, вновь разрыдалась, осознав, что принца больше нет рядом, и окончательно опустошенная направилась домой.

Задумавшись у окна, она пропустила свою остановку и, выйдя на кольцевой, еще долго пыталась сообразить, куда ей надо идти. Чувство потерянности делало ее слабой и, когда, наконец, она добралась до квартиры, то рухнула на диванчик в кухне-гостиной прямо так, не разуваясь. Папины ботинки сидели на ноге идеально, и даже не появилось ни одной мозоли. Это был первый и единственный подарок от отца. Ника улыбнулась. Странный все-таки был сегодня день, она словно попрощалась со всеми, даже с Соней увиделась…

Эта мысль мурашками прошлась по телу, и Ника резко села, от этого движения с ее колен скатилась хрустальная сфера, хотя еще секунду назад ее точно там не было. Ника даже сообразить не смогла, что это и откуда, как резкий, пронзительный звук практически оглушил ее, заставляя зажмуриться и прижать ладони к ушам. Вот только звук не проходил, а становился все громче и, казалось, что голова сейчас просто треснет, не выдержав такого, Ника закричала от ужаса.

А потом звук пропал. Голова сильно закружилась, и девушка упала, больно ударившись коленями о твердый каменный пол. В голове наступила тишина, странная, давящая, словно ее опустили под воду. Перед глазами все плыло, и мелькали странные фигуры. Неожиданно ее кто-то схватил, поднял, тряхнул. Раздался мужской голос, вот только слова отказывались складываться в знакомые фразы, словно кто-то занимался настройкой звука, и все звучало, одновременно перебивая и заглушая друг друга.

Уцепившись в руки незнакомца, Ника попыталась поймать равновесие и твердо встать на ноги. И когда ей это удалось, её вновь тряхнули и словно настроили резкость. В поле зрения попала странная одежда, похожая на расшитый золотом кафтан, широкие мужские плечи, на которые он был надет, и последним проявилось лицо Кристана.

Ника держала его за рукава, плотная ткань слегка колола пальцы своей золотой вышивкой, и девушка понимала, что не спит, вот только человека, что держал ее за плечи, она видела только в своем воображении и никак не думала увидеть в живую.

Кристан вновь встряхнул ее и что-то сказал. Звук резанул по ушам, и Ника нахмурилась, потянулась руками к ушам и отступила от короля.

– Что с ней?! – Кристан обернулся к двум наемникам, что с интересом наблюдали перенос девушки.

– Скорей всего, это побочный эффект переноса. Все же никто не знает, откуда ее вытянуло, – предположил один из магов.

– Она будет в порядке? Она сможет отвечать на мои вопросы?

– Разумеется, Ваше Величество, – выступил вперед невысокий мужчина в одеждах хранителя кристалла Оракула. – Она настоящий Оракул. Вы только посмотрите, какая у нее аура! Какой сильный дар! Взгляд у девушки осмысленный, думаю, причина такого поведения – банальный страх и языковой барьер. Она реагирует так на звуки наших голосов. Но кристалл выстраивает ментальную связь с Оракулом. Как только мы её запечатаем, она будет отвечать и делать все, что пожелаете.

Девушка отступила назад. Она озиралась, осматривала зал, мужчин, что наблюдали за ней. Пыталась что-то сказать, но гортань плохо ее слушалась, и она просто урывками втягивала в себя воздух, но не смогла произнести и звука.

– Кристан! – двери в зал распахнулись, и на пороге появился герцог, от его появления девушка попятилась, плюхнулась на пол, шокировано замерла. Герцог, удивленный таким поведением, чуть прищурился и, разглядев ее ауру, стремительно направился к ней, но Кристан встал между ними.

– Она моя!

– Твоя? – на лице герцога появилась злая усмешка. – Хорошо подумал, говорить мне такое?

– Да, герцог. Я хорошо подумал. Это последний Оракул, и она принадлежит мне!

– Что за бред ты несешь? Последним оракулом была жена короля Олерана!

– На Сетапии да, но этот Оракул из пророчества, что вы пробудили. Оракул из мира, куда попал принц после нашего с ним боя! Он хотел вернуться, но я забрал его магию и вызвал Оракула, что помогал ему. Теперь она моя!

– В этом мире нет ничего твоего, – тихо зарычал герцог.

– Ошибаешься, – Кристана трясло, но отступать перед отцом он не собирался, потому что если он даст слабину, то не просто проиграет, он умрет. – Дед оплатил мою корону. Своим здоровьем и рассудком он дал мне королевскую власть, и ты не отнимешь ее у меня! Я прикажу изгнать тебя из моего дворца! Жизни! Королевства!

– А сил хватит? – герцог спросил это тихо, но от этого голоса волосы на руках Кристана встали дыбом и, отскочив от отца, он за шиворот поднял девушку и толкнул ее к магам.

– Теперь, да! Последний Оракул может менять все! И он сотрет тебя в порошок! Развеет по ветру. Запечатайте ее!

– Не сметь! – Герцог рванул к сыну и схватил его за грудки. – Я заберу ее себе, ты слишком жалок…

Договорить Адриан не успел, один из наемников атаковал его, отшвыривая от короля воздушной волной.

– Жалок? – Кристан брезгливо поправил лацканы кафтана. – Это ты жалок! Я еще припомню тебе все те унижения, что вытерпел от тебя. Запечатывайте! Мне нужна ее сила!

– Не сметь! – герцог рванул к девушке, атакуя магов огненными шарами. На его магию в зал вбежало еще трое и замерли за спиной Адриана.

– Отдай девушку, – прошипел герцог сыну, – иначе я просто размажу вас по полу.

Ника ошарашенно наблюдала за этой перепалкой, ей казалось, что она попала в кошмар. Люди кричали, и их голоса оглушали, сбивали дыхание, и девушка не могла понять, что происходит. К ней подскочил мужчина, что носил на плече знак хранителя кристалла и, схватив ее за руку, потащил в сторону. Высокий голубой кристалл возвышался над полом, и догадка, что с ней собираются сейчас сделать, ледяным ужасом прошлась по хребту.

За спиной раздались крики, вспышки магии, которые отзывались в теле девушки то жаркими, то холодными волнами. Ника считала, что она в лихорадке, слишком много слез за последние сутки. Все это бред, она сейчас проснется и всё закончится. Но ее поставили перед кристаллом, сказали слова, что острыми иглами впились в хрустальную поверхность, и тело, запечатанное в них, дернулось, развернулось и, словно увидев выход, направилось к ней. Ника видела, что Оракул изнутри словно сдирает с себя кожу в попытке покинуть кристалл, ей казалось, как она слышит его крик отчаяния и надежды, и закричала сама:

– Выйди! Просто выйди!

Кристалл дрогнул, вся его сверкающая поверхность пошла мелкими трещинами, которые голубой крошкой осыпались на пол, припорашивая высокого парня, что замер, ошарашенно смотря на Нику.

В зале наступила тишина, которою так неосмотрительно нарушил всхлип хранителя.

– Кристалл, она разрушила кристалл…

– Так найдите другой! – заорал Кристан, а герцог потрясенно прошептал:

– Она выпустила его!

Ника испуганно обернулась к Ле Вильмонам, чувствуя кожей, как воздух закипает от странной энергии, но неожиданно ее схватили за шиворот и резко дернули назад, мир замелькал ярким калейдоскопом и сознание просто выключилось.

А в зале Оракулов вновь наступила гробовая тишина. Все уставились на мерцающее облако, оставшееся от портала, что открыл только что освобожденный Оракул. И он забрал с собой девушку.

– Не-ет! – Кристан перешел на визг.

Хранитель Оракула упал в обморок, герцог и наемники подскочили к облаку, и, быстро отступили обратно, выставляя защиту. Сильная вспышка озарила зал, и в воздух поднялся смерч.

Кружа и создавая зловещую вибрацию, магический ветер подхватил двоих стражей герцога и безвольное тело хранителя. По залу понеслись крики ужаса. Герцог отступил в угол, прикрывая себя щитами с ужасом смотрел, как за его стражем погнался смерч, пытаясь тонкими нитями зацепить и утащить к себе новую жертву. Мужчина сопротивлялся, как мог, ухватился за ручки дверей, что вели из зала, но двери были заперты, а смерч уже ухватил его за ноги и тянул к себе, поднимая над полом. Кристан кричал своим наемникам, чтобы они остановили это безумие, но выпущенная на волю стихия гнева не собиралась успокаиваться.

Магия из вне выбила двери, сильным потоком ворвавшись в зал оракула, развеяла все магические плетения и погасила смерч, роняя подхваченные ранее тела на пол.

– Именем Его Высочества наследного принца Рэтмира, приказываю преклонить колени! – в зал стремительно ворвались магистры Нордик и Алитер. Перехватив силовыми петлями всех присутствующих, собрали их на середине зала и, обездвижив наемников, придавили их к полу. Только убедившись, что в зале больше нет угрозы, они отошли в сторону и освободили дорогу для принца.

Рэтмир зашел спокойно, оглядел герцога и его сына. Кристан растерянно взирал на него и на сопровождавших, его Элрика и Рури.

– Как?! Ты не должен был вернуться! – не выдержал он. – Я забрал сферу переноса! Забрал твоего Оракула! Я лишил тебя всего!

– Оракула? – Рэтмир нахмурился и подошел ближе к Кристану.

– Заткнись, – тихо рыкнул герцог, но его сын только разозлился от этих слов и заорал на принца.

– Почему ты просто не мог сдохнуть? Почему ты все время возвращаешься? Мой дед лишился разума из-за тебя, я украл сферу! Девчонку! Но ты здесь!

– Какую девчонку?! – рыкнул Рэтмир, хватая парня за грудки и поднимая его на ноги.

– Ту, что помогала тебе в другом мире! Что? Думал, о ней не узнают?

– Откуда?! – Рэт тряханул парня, и тот засмеялся.

– После того, как отец заточил короля и королеву в кристалл, мой дед был напуган. Он активировал всех Оракулов, пытаясь понять, какие последствия произойдут после этого, и Оракулы повторили ему пророчество: Один за другим Оракулы будут сходить с ума. Никакие печати и запреты не смогут их остановить. Сея то, что дадут им люди, они повергнут королевства в хаос и разрушение. Обрекая человечество на погибель. Лишь последний Оракул даст надежду обреченным, но он может и не прийти, так как сокрыт в другом мире. Новый герцог принесет смерть разума среди людей, и только Сила без тела может стать Вестником перемен. Он откроет дорогу Последнему Оракулу, и, если его лишат свободы – мир падёт.

– Ты врешь! – Нордик шагнул вперед. – Я говорил с хранителем кристалла, и он сказал, что ни один Оракул не смог договорить пророчество до конца!

– Потому что дед приказал стереть это пророчество. Он объединил силу шести кристаллов, чтобы сделать это!

– Это был всего лишь безумный маг, – хмыкнул герцог, – а вы повелись на его бред.

– О нет, он говорил правду. – Кристан оглянулся на отца. – Именно ты придумал цену от которой не смог отказаться ни один оракул. Именно ты создал смерть разума. Если бы тогда, ты дал ему договорить, то все бы узнали, как из-за твоей алчности прольются реки крови. Оракулы говорили деду, что ты принесешь беду на наши земли, и он пытался остановить тебя! Всю свою жизнь он пытался сдержать твою злобу, а ты…

– А я отвечал ему тем же! – закричал герцог. – Противостоял его злобе и ненависти и победил! Я победил!

– Ты проиграл. Король Тансвиля готов принять тебя в качестве извинений, за ваши выходки с Оракулами на землях их королевства. – Ратмир тряхнул Кристана, разворачивая его к себе. – А ты сейчас расскажешь, что сделал, иначе…

– Что иначе? – Кристан засмеялся. – Лишишь меня короны? Титула? Забирай! Они никогда не были мне нужны! Я только хотел увидеть падение отца, и ты мне это обеспечил!

– Я еще не пал! – герцог рванул с шеи герцогскую цепь, и прозвучал взрыв.

Людей раскидало в стороны, а сам мужчина пропал в воронке портала, что был сокрыт в украшении. Больших увечий удалось избежать только потому, что Нордик и Алитер смягчили ударную волну, но Кристан, что послужил живым щитом для Рэтмира, был сильно контужен. Рэт хотел встать, как только пришел в себя, но тот перехватил его за рукав и зашептал, словно боялся не успеть сказать.