Текст книги "Автор его победы (СИ)"
Автор книги: Юлия Галл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
– У меня по плану несколько городов. Проще купить сразу все билеты, чтобы потом не заморачиваться. Информацию по гостиницам и встречам мне направят на почту.
– Значит, интернет там будет?
– В большинстве случаев.
– Большинстве?
– Да, – отпустив курьера, Ратмир разложил билеты по стопкам. Видишь, здесь, между отправлениями разные города?
– Да.
– Между ними живут те, кого я хочу повидать, и в большинстве случаев это тихие и удаленные места.
– А я с тобой?
– Разумеется. Ты же хотела получить впечатления.
– Тогда скажи, как опытный путешественник, что мне надо будет взять с собой. Я дальше деревни бабушки никуда не уезжала.
– М-м, предлагаю устроить завтра шопинг.
– Все так серьезно?
– Лишним не будет, поверь опытному путешественнику.
Ужин закончился быстро. Ратмиру позвонили и, доев, он ушел в кабинет работать, а Ника, загрузив посуду в посудомойку, направилась к себе. Время было не позднее и, открыв ноутбук, она перечитала вторую главу.
* * *
«Допрос начался с настоящей истерики. Заклинание искренности сняло с разума хранителя все блоки контроля, и тот, рыдая, умолял вернуть ему его кристалл. Нордик, обещая помочь, стал потихоньку задавать вопросы, и, наконец, выяснилось, что кристалл хранителя вывез не кто иной, как Адриан Ле Вильмон.
– Зачем он ему? – поразился принц.
– Он собирает всех Оракулов, – прошептал обессиленный слезами хранитель. – А тех, кого не может забрать, сводит с ума.
– Не может забрать? – Нордик нахмурился. – Расскажи всё!
Пленник покачал головой и посмотрел на принца:
– Пожалуйста, я должен вас увидеть.
– Почему?
– Я все расскажу, но прошу, покажите ваше лицо.
Нордик не успел остановить принца, и тот, активировав кристалл, появился перед хранителем. Тот сразу оценил костюм и возраст стоящего перед ним мужчины и довольно выдохнул, у него даже появилась слабая улыбка, и он, смиренно кивнув, начал свой рассказ.
– Вы же знаете, ваша королевская чета были последними Оракулами, что родились в нашем мире. Прошло несколько лет прежде, чем все хранители осознали, что стали служителями последних магов. Все вопросы о наследии этой магии оставались без ответа. Когда хранители настаивали на ответе, в ответ говорилось, что в мире Великого леса прозвучало пророчество, и, когда сила без тела явится в наш мир, оно запустит свой ход и уничтожит наш мир.
Поначалу никто не понимал, о каком пророчестве идет речь, на все просьбы повторить, мы получали отказ. Тогда мы пошли другим путем и выяснили, кто его слышал. Нам указали на несколько людей, в числе которых был герцог Ле Вильмон и его люди. Наши стражи допросили людей герцога, и тем самым привлекли к себе его внимание. Это стало нашей фатальной ошибкой.
– Почему? – Нордик создал стул и сел перед хранителем.
– И вы еще спрашиваете? Вы же были там, слышали пророчество.
– Да, слышал и запомнил слово в слово. «Один за другим Оракулы будут сходить с ума. Никакие печати и запреты не смогут их остановить. Сея то, что дадут им люди, они повергнут королевства в хаос и разрушение. Обрекая человечество на погибель. Лишь последний Оракул даст надежду обреченным, но он». На этом Оракула прервали.
– Да, вот только, кто мог подумать, что Оракулов начнут насильно сводить с ума, и сделает это Ле Вильмон. – Принц и магистр переглянулись, и хранитель это заметил. – Вы не знали?
– Нет.
– Он пришел к нам практически сразу после падения короля Олерана. Просил дать возможность поговорить с нашим сильнейшим Оракулом, и наш король позволил. Герцог спросил, где кристалл, что сокрыл королевскую чету, но Оракул отказался с ним говорить, назначив такую высокую цену, что напугала самого герцога.
– И что это была за цена? – поинтересовался принц, надеясь выяснить, чего так боялся Адриан.
– Оракул потребовал себе все его чувства и память. Иногда Оракулы просят взять себе память о чувствах, что пережил просящий, но чтобы потребовать все… Это мы слышали впервые. Герцог ушел ни с чем, а спустя несколько месяцев к одному из наших Оракулов пришел просящий и задал тот же самый вопрос, согласившись оплатить ответ полностью. Когда цена названа, Оракул не может отказаться, и потому обмен был совершен. Мужчина потерял память и все свои чувства, а взамен Оракул ответил, что кристалл перенесли в тайное место, где его сможет найти Оракул из пророчества. Безумца с его ответом забрали люди герцога, а кристалл, что получил такую плату, замолчал. Как хранитель не взывал к Оракулу, чтобы он не делал, тот замолк на несколько месяцев. А после… лучше бы он молчал…
– Что произошло?
– Он стал безумен, только не так, как раньше. Раньше, когда Оракулы сходили с ума, мы это сразу понимали. Они начинали нести всякий бред, и общение с ним прекращали, но в это раз речи были разумны и ответы действенны, только их выполнение порождало раздоры и болезни… Но на этом наши беды не кончились. Герцог стал появляться на наших землях и предлагал хранителям переехать к нему в замок и служить ему. Столько лет мы были верны одной короне и, разумеется, все ему отказали, и тогда он стал пытаться забрать их силой.
Пользуясь магией Оракулов, герцог делал это очень ловко, и мы теряли связь с кристаллами. Хранители больше не чувствовали связь с ними и не могли точно сказать, где находятся Оракулы. Многие после такого подстраховались и привязали кристаллы к месту, но и эту уловку обернул против нас Ле Вильмон. Он стал посылать к таким оракулам безумцев, что платили своими чувствами и памятью, задавая вопросы, что были нужны герцогу, и у нас появлялся новый безумный Оракул или молчащий кусок кристалла…
Мое королевство рушится, мой Оракул был последний, я прятал его, как только мог, но нас нашли. Я хорошо запомнил людей с гербом Ле Вильмонов прежде, чем они вырубили меня.
– Вы надеетесь вернуть свой кристалл? – Принц не знал сочувствовать ли ему хранителю или сохранить нейтралитет.
– Я не знаю, но мой Оракул многое мне говорил прежде, чем его похитили. Он сказал, что последний Оракул может принести надежду нашему миру или погибель.
– Тогда почему вы настаивали увидеть моего спутника? – нахмурился Нордик.
– Оракул сказал, что если невидимой силой будет управлять мальчишка, он сожжёт Великий Лес в пламени своей мести, но если придет благородный муж, у нашего мира будет надежда, что последний Оракул смилуется над нами и у нас появится шанс на выживание.
– Ничего не понимаю, – Рэтмир покачал головой. – То Оракул принесет погибель, то молодой парень…
– Вы станете причиной появления последнего Оракула, – пояснил хранитель. – Если бы вместо вас был мальчишка, Оракул бы не пришел. Пепелище – не то место, что понравится ему. Но ваше появление дает только надежду на появление Оракула, а что он выберет, никому не известно.
– Что сейчас происходит в вашем королевстве?
– Оно гибнет, – хранитель опустил голову. – Оракулы влияют на своих хранителей, и те приводят к ним просителей. Те просят о помощи и вместе с ответами разносят хаос, что охватывает всю нашу землю… Два, три месяца и вспыхнет междоусобная война, что похоронит в своем огне королевство и людей. Те, кто по умней, уже бегут из Тансвиля, но пока герцог не получит желаемого, он будет продолжать собирать Оракулов и сводить их сума.
– Что же ищет герцог?
– Последнего Оракула, что может изменить весь мир…
Хранитель закрыл глаза и, казалось, уснул. Нордик коснулся его лба, забирая заклинание контроля памяти, что поставил на пленника изначально. Когда тот очнется, то о приходе гостей даже не вспомнит. Повернувшись к принцу, они покинули темницу, оставляя Ле Вильмону право самому разбираться с хранителем».
Глава 19
В прошлом Ратмир читал, что есть осознанные сны, но плохо понимал, что это значит. Сейчас же, перемещаясь между мирами, он осознавал, как это происходит, но не мог понять, может ли он влиять на происходящее.
Ника писала книгу, погружаясь в только ей понятный эффект слияния, что открывал двери домой, но неужели в ее руках принц будет послушной марионеткой? Говорить то, что она решит, чувствовать то, что она захочет. Магия Оракула не имела конкурентов, но терять контроль над своими мыслями и желаниями Ратмир не хотел и с каждым новым переходом старался сам управлять своим телом и мыслями, отказываясь быть игрушкой в руках Оракулов.
Вновь почувствовав течение магии в своем теле, он постарался закончить все переговоры и, закрыв глаза, вновь оказался в камере с пленником. Видя привязанное тело, поразился, как же разнится его восприятие с Землей. Там, в кресле, он видел врага, что решил обидеть Нику, здесь же избитый, полуголый мужчина внушал сочувствие. Тем более, узнав его историю, понимал, что того спровоцировали на проникновение в замок.
Но все же, следуя за Нордиком по переходу, Ратмир размышлял о хранителе. С одной стороны, он управлял Оракулом, использовал запечатанного мага без его согласия и ничем не отличался от герцога. С другой стороны, печать хранителя делала его со зависимым с кристаллом, и, зная это, герцог все же разлучил их. Заставил страдать… Так какие чувства у него к пленнику? Сочувствие или злорадство?
– Почему вы оставили его там, наставник? – слова сорвались с губ против воли.
– Решил не повторять ошибку хранителей Оракулов Домеронского королевства. Не привлекаю внимания, дабы избежать вопросов герцога его Оракулу. А пропажа пленника поднимет волну вопросов, и тогда нас раскроют.
Оракул герцога. Ратмир помнил, что говорила Ника об освобожденном маге из кристалла, но так и не получившем свободу пленнике. Спросить напрямую у Нордика про этого парня Ратмир не смог, и следующий вопрос прозвучал вновь по воле Ники.
– Что он с ним сделает?
– Завтра узнаем, но убивать его он точно не будет.
– Почему?
– Если бы он был ему не нужен, хранителя убили бы еще вчера днем, как только герцог прислал ответ на сообщение о пленнике. Если он приезжает сам, значит, у него есть на него планы. Хранителей не просто так связывают с кристаллами. Они становятся проводниками. Могут по-своему влиять на запечатанных Оракулов, быстрей находить ответы на заданные вопросы.
– Почему мне кажется, что вы не сильно удивлены этой историей? – Ратмир тихо выдохнул, понимая, что этот вопрос задал он сам, по своему желанию…
– Пророчество… В мире людей многое завязано на магии Оракулов, вот только не думал, что сводить их сума будут намеренно. Так что я удивлен, но не сильно.
– Чего добивается герцог? Последний Оракул? Серьезно? Все это, чтобы добыть последнего мага?
– Он может менять мир, и герцог хочет получить именно эту власть.
– Разве не каждый Оракул способен на это?
– Не каждый. Не все могут совершать такое глобальное волшебство. Тут ведь затрагиваются не простые пересечения интересов парочки крестьян, что делят землю или урожай. Только сильнейшие Оракулы были способны посадить Кристана на трон и помочь герцогу избежать наказания за выходки в Домеронском королевстве. Неужели, ты думаешь, что королевской семье неизвестны причины сумасшествия их Оракулов?
– Можно ли сражаться с такой силой?
– Можно, и, судя по всему, именно вы способны это сделать, мой принц.
– Я?
– Менять историю и события может неизвестная единица, на которую невозможно повлиять, и вы, мой принц, отлично подходите на эту роль. И чем дольше вы будете неизвестны, тем больше сможете изменить.
Вернувшись в кабинет, Нордик принялся за сборы, достав две седельные сумки, стал укладывать в них зелья и кристаллы с заклинаниями. Стараясь не мешать наставнику, Ратмир остановился перед картой Великого Леса, что висела на стене, и мысленно начал прикидывать маршрут. С первыми лучами поднялся Элрик и, умывшись, присоединился к Ратмиру.
– Готов к приключениям? – поинтересовался принц.
– Я-то готов, но ты…
– А что я?
– Ты изменился… Стал больше похож на старика.
– Это ты о том, что теперь я сначала думаю, а потом действую? – усмехнулся Ратмир, понимая, что в этот момент он не чувствует влияния Ники и разговор идет в более непринужденной обстановке. Элрик не стал отвечать на вопрос друга, а, нахмурившись, спросил:
– Тебе тяжело жилось все это время?
– Благодаря тебе и наставнику – нет. Ты научил меня легко находить контакт с людьми. Обращать внимание на мелочи, это помогло и в мире без магии. – От этих слов Элрик вздрогнул.
– Каково это? Без магии?
– Лучше не знать. Я рад, что вновь могу её чувствовать и, когда вернусь, больше никогда не позволю такому повториться.
– Прости…
– За что? – Ратмир обернулся к Элрику.
– Если бы я тогда остался рядом… Ты бы не пропал, не потерял свою магию…
– Я думаю, когда мы решились на то безумство, нами уже управляли силы Оракула. Поверь, у меня было время подумать и все просчитать. В ту ночь… Оракулы уже написали ту историю, мы просто отыграли свои роли.
– А сейчас?
– Сейчас? – Ратмир прищурился, понимая, что не может рассказать Элрику про Нику. Но именно это делало его практически неуязвимым и герцогу придется очень сильно постараться, чтобы остановить его.
– Я могу остаться рядом? – не дожидаясь ответа спросил Элрик.
– Если ты останешься, я буду рад продолжению нашей дружбы, если решишь не ввязываться…
– Боюсь, он уже ввязался, – магистр довольно оглядел накрытый к завтраку стол. – Он стал моим учеником, и через пару часов нас ждет аудиенция у Кристана. Так что предлагаю позавтракать и обсудить наши действия.
– А это обязательно? Ну, я имею в виду, переться к Кристану? – Элрик без дополнительных приглашений направился к столу и пододвинул тарелку с кашей.
– Бумага с печатями откроет ворота во многие места и с меньшим количеством вопросов.
– Как вы хотите её добиться? – Ратмир присел на стул.
– Поддержу вчерашнее заявление, что Элрик мой ученик, и я отправляю его в Энистольское королевство, дабы привезти мне зелья для заклинания, что снимает печати.
– Зачем?
– Чтобы освободится от звания Хранителя замка. Уверен, Ле Вильмоны не откажутся от этого. Они спят и видят, как избавиться от меня.
– А не приведет ли это к тому, что после они захотят окончательно от вас избавиться? – поинтересовался Элрик, с жадностью смотря на вторую тарелку. Нордик усмехнулся и, пододвинув ему свою порцию, пояснил:
– Тут главней получить бумагу. У нас, в любом случае, будет другой пункт назначения. Но знать об этом, кому-то кроме нас, не обязательно, а когда мы вернемся… думаю, расспросы, где мы были, уже не возникнут.
– Что требуется от меня?
– Веди себя достойно. Тебя выбрал в ученики королевский архимаг.
– Не покажется ли это странным? – Элрик покосился на принца. – Я ведь простой парень…
– Простой парень? – хохотнул Нордик. – Ты обошел все мои ловушки! Проник в замок настолько ловко, что стража так и не догадалась о твоем присутствии. Твое видение магией, заклинания скольжения. Поверь, твой талант достоин внимания и обучения более сложным наукам.
– Не прибедняйся, твои способности действительно великолепны, – поддержал наставника Ратмир. – Хороший учитель сделает из тебя уникального мага.
– Где б еще его взять, – хмыкнул Элрик.
– Урок первый, – Нордик строго посмотрел на молодого мага. – Учитель и ученик связаны, не словесным контрактом, а магической печатью. Что позволяет магистру защищать своего ученика, а ученику постигать секреты своего наставника. Готов стать моим учеником?
– Вы серьезно? – Элрик потрясенно смотрел на протянутую руку магистра.
– Смелее, – Ратмир улыбался. – Ты никогда об этом не пожалеешь.
Элрик вскочил, отер руки о штаны, недоверчиво взирал то на принца, то на Нордика.
– Смелее, мой ученик, я не кусаюсь, печать подтвердит наши слова и поможет легче получить бумагу.
И молодой маг пожал крепкую руку магистра. Два потока магии, познавая друг друга, сверкнули на тыльной стороне сжатых ладоней и проступили мерцающей печатью, создавая связь учителя и ученика. Но наложение печати и даже подробный инструктаж, включающий обсуждение возможных вопросов, не подготовило всех к появлению в зале герцога Адриана. Кристан, делая до этого напыщенный вид, занервничал, вскочил с трона и отошел в сторону. Он был явно недоволен появлением отца, и взгляды, что он бросал на него, отнюдь не пылали сыновней любовью.
Сам же Ле Вильмон не поднимался к трону, но, остановившись перед Нордиком, источал такую ауру власти, что в зале стихли все перешёптывания, и Элрик недовольно засопел, чувствуя давление магией. Герцог обратил на это внимание и, смерив парня снизу вверх, поинтересовался у магистра:
– Ученик? Серьезно?
– Я уже достаточно накопил опыта и знаний, – королевский маг не повелся на давление и продолжал держаться гордо и независимо. – А найдя достойный самородок, решил не упускать его из рук.
Ратмир восхищался наставником. Рассеяв свою видимую форму, он завис чуть сбоку от трона и с удовольствием наблюдал за этим противостоянием. Герцога он не помнил. Помнил старика с холодным цепким взглядом, что прежде носил этот титул. Этот же мужчина был крепок, горд и силен, а еще он был не один. Вместе с ним пришел молодой юноша с абсолютно седыми волосами, часть которых была заплетена в косички, и напоминала прическу кочевников. Говорили их не видели в вечном лесу уже очень много лет. Именно эта прическа навела Ратмира на мысль, что это парень и есть освобожденный Оракул, получается он просидел в кристалле не одну сотню лет, и даже после освобождения из плена кристалла не получил свободу. На груди у парня сверкало магическое украшение и внимательно изучив плетения Ратмир понял что не ошибся. Это новый ошейник контроля на Оракуле. По телу принца прошла дрожь и волна сочувствия накрыла сознания. Если бы он мог все изменить…
– Да и вам, герцог, – кажется Нордик скрывал усмешку, – столько лет мечталось избавиться от меня. Решил порадовать вас своим отбытием. Неужели, будете скучать?
– Смешно, – тихо процедил Адриан и, обернувшись на своего спутника, спросил. – Зачем ему ученик?
Беловолосый парень поднял взгляд от пола, и Ратмир почувствовал новую волну озноба, пустой взгляд заскользил по лицу Нордика, изучил Элрика и, чуть склонив голову, задумался. Видимо, такое поведение было для него необычным, так как герцог кашлянул и, заметив, что его спутник на это не реагирует, раздраженно заявил:
– Я задал вопрос!
– Он будет его учить, – спокойно заявил парень, – ему понравился его редкий дар. Магистр хочет узнать, на что тот будет способен, при должном обучении.
– Он действительно хочет покинуть пост хранителя королевского замка?
Беловолосый, вновь посмотрев на Нордика, спокойно отвернулся от него и посмотрел на принца. Тому захотелось спрятаться за колонну и чертыхнуться. Все говорили, что его никто не может видеть, но сначала хранитель в камере, а сейчас Оракул. Он ведь явно смотрит на него. Сдержав свои порывы, наследник расправил плечи и с вызовом посмотрел парню в глаза. Что он сделает? Сдаст его герцогу?
– Да, он хочет покинуть пост хранителя замка, – спокойно проговорил беловолосый, и его губы чуть дрогнули в улыбке и, переведя взгляд на Адриана, добавил: – Ученик привезет ингредиенты, и сваренное зелье прервет связь со стенами, но контроль над кристаллом управления границы он не снимет. И при угрозе ему или его ученику он обрушит защиту королевства.
– Так значит в этом твой подвох? – усмехнулся герцог, видя, как на лице Нордика дрогнули мышцы.
– Думаешь, я настолько глуп, чтобы доверять свою жизнь на вашу милость?
Ратмир нахмурился, почему маг не рассказал о нем своему герцогу, а парень неожиданно поднял голову к потолку и со странной улыбкой, добавил:
– Они не смогут помешать вашим замыслам, герцог. Магистр стар, а его ученик слишком молод. Дорога ученика будет полна опасностей, он может и вообще не вернуться.
– Вот как, – кажется, эти слова успокоили герцога, и тот кивнул. – Тогда пускай ему выпишут бумагу. Посмотрим, к чему это приведет.
Беловолосый вновь посмотрел на Ратмира и эхом повторил:
– Посмотрим… к чему это приведет…
Нордик и Элрик, поклонившись, вышли, и Рэтмир уже хотел было последовать за ними, как герцог коротко бросил:
– Всем! Вон!
Придворные на миг замерли, а потом ломанулись прочь. Такая поспешность удивила, пока до Ратмира не донеслись отголоски страха. Герцога боялись, и как оказалось, не только придворные. Кристан, побледнев, неестественно выпрямился и с беспокойством наблюдал за отцом. Тот, поднявшись по ступенькам, уселся на трон и, усмехнувшись, спросил:
– Не жмет?
Кристан молча сорвал с головы корону и спрятал ее за спину.
– Я слышал претензии старика по поводу охраны королевских катакомб. Чтобы сегодня же все исправил.
– Я не думаю…
– Думать здесь буду я. – Герцог не повышал голос, но Кристан вздрогнул, отступил на шаг и побледнел еще больше. – Лесар, скажи моему сыну, что будет, если он начнет думать?
– Его Величество умрет… Скоропостижно.
– Я твой сын…
– Ты слишком долго об этом забывал, ходя в любимчиках моего отца. Вы рассчитывали, что обыграете меня! Получите власть и корону, но я оказался хитрее, и теперь ты – простая марионетка, которую я дергаю за ниточки. И я никогда не назову тебя сыном, потому что ты просто кукла! И если кукла будет плохо себя вести, её сломают. Так что если я говорю прыгать – ты прыгаешь, я говорю наладить охрану катакомб! Ты налаживаешь! Понял?!
– Да.
– Отлично… Лесар, что там по хранителю? Он сможет помочь?
– Я не уверен. У него сильная связь с кристаллом, но я не вижу свободного Оракула…
– И все же я попробую, каждая ошибка делает меня ближе на один шаг к цели!
– Боюсь, у нас нет столько кристаллов, чтобы совершать ошибки, – безразлично заявил беловолосый, и герцог недовольно дернулся, но тут же взял себя в руки.
– Ты прав. Думаю, нам пора наведаться в Домеронское королевство и пополнить коллекцию кристаллов.
* * *
Ратмир глубоко вздохнул и оказался у себя в кабинете. Ника явно закончила очередную главу, вот только по коже блуждали мурашки, словно история не закончилась, но уже продолжается без него. Пытаясь избавиться от этого наваждения, Горский поднялся и мысленно потянулся к своей магии, та отозвалась очень слабо и тут же отклик растаял. Но это Ратмира не расстроило, расслабившись, он представил кристалл, что дал ему Нордик, и попробовал через него почувствовать свою силу. Тело отозвалось, потоки теплой волной закружили по телу, вызывая у мужчины улыбку.
Завтра будет новый день, Ника принесет новую главу. Уже послезавтра они отправятся в путешествие, и значит, его история начнет набирать обороты. Засиделся он уже в замке, хочется свободы, приключений. Уверен, Ника скоро приоткроет ему свой замысел перемен, и он узнает, где его родители и как он может их спасти.
Перед глазами встал образ спутника герцога, этот парень показался ему непростой фигурой в истории Ники. Интересно, что будет дальше?
Глава 20
«Сверкающий гранями кристалл начал менять форму. Кристаллическая масса размягчаясь словно пластилин, стала оседать на каменный пол темно-синей субстанцией. Хранитель Оракула истошно закричал, нити магии рвались в его теле одна за другой, причиняя невыносимую боль. Прижав руку к печати, что наливалась алым цветом у него на груди, мужчина, согнувшись пополам, упал на колени и потрясенно смотрел на метаморфозы кристалла.
– Эловей! Нет! Эловей! Как же так? Нет! Умоляю! Эловей!.. – безумный вой с нарастающим звуком стал вырываться из его горла.
– Жаль, – герцог недовольно посмотрел на ожерелье у себя в руках. – Я все же надеялся применить его.
– Я предупреждал, – беловолосый Оракул безразлично взирал на плачущего мужчину. – Только зря погасили кристалл.
– Вы знали?! – Хранитель вскочил. – Вы знали, что это может не сработать и все же устроили такую проверку? Да, я вас…
Хранителю не дали договорить, стража герцога, резко подскочив, ударила его кинжалами с двух сторон.
– Приберись здесь, – недовольно поморщился герцог и, развернувшись, вышел из камеры. Его стража последовала за ним, оставляя в одиночестве Лесара и умирающего хранителя. Тот, чувствуя, как жизнь уходит из него вместе с кровью, подполз к бывшему кристаллу, что превратился в темный хрустальный валун и прислонился к нему щекой.
– Прости меня, Эловей, – прошептал он, – я такой глупый…
– Она не мертва, – словно через силу, предупредил его беловолосый. – Просто уснула. Если найдут свободного Оракула, то она сможет покинуть кристалл.
– А ты? Ты же Оракул, я чувствую! Освободи ее!
– Я не способен сделать это, – юноша коснулся ожерелья у себя на груди. – А если бы и мог, я не свободен. Вместо кристалла я ношу это, потому и обмен со мной невозможен. Кристаллы Оракулов не видят меня.
– Эловей говорила… герцог никогда не достигнет своей цели… на какие бы жертвы он не шел… Подойди…
– Зачем?
– Я хочу тебе кое-что рассказать…
Оракул смотрел на умирающего. Видел, что тому оставалось жить считанные минуты, стоит ли заговаривать с ним? Но хранитель не стал его дожидаться и тихо прошептал:
– Я разделил с ней свои чувства. Отдал половину себя, чтобы она не так сильно страдала в кристалле…
– Зачем? Она ведь все равно не стала свободной…
– Но зато она могла со мной разговаривать, чувствовать, понимать, что я люблю её…
– Любовь тюремщика к своей пленнице… очень романтично.
– Ты ошибаешься… я любил ее по-настоящему и пошел на этот эксперимент только из надежды освободить ее… Она правда не умерла? Правда, просто спит?
– Правда…
– Она сказала, придет сила без тела, и герцог падет…
– Я знаю, я видел эту силу.
– Вот как… И ты не рассказал об этом герцогу?
– Это надежда на свободу, думаешь, стоило лишаться ее?
– Свободу… Подойди… Скорее… Свобода… Да… я понимаю, о чем ты… Эловей тоже хотела свободы… но всё, что я мог… только отдать половину себя… Но тебе я в силах помочь… подойди быстрее…
Лесар не рассчитывал на многое, но, видя горящий в агонии взгляд, опустился на колено и наклонился к умирающему хранителю. Тот неожиданно резко вскинул руку и окровавленными пальцами уцепился за ожерелье, что сковывало свободу Оракула.
– Пообещай… пообещай… что найдешь того, кто освободит мою Эловей. Обещай, что уведешь ее в Вечный лес и дашь ей свободу…
– Обещаю…
– Спасибо…
Взгляд хранителя кристалла потух, лицо замерло в посмертной маске, и магия печати развеялась, от чего хрустальный валун пошел голубой рябью и стал источать ауру печали. Лесар наблюдал за этим несколько минут и, наконец, вздохнув, решил подняться. Но рука хранителя, уцепившись за украшение, не отпускала его, и парень слегка дернул руку мертвеца. С тихим звоном звенья ожерелья под его пальцами рассыпались, и подчиняющее заклинание пало вместе с остатками металла на пол, что скрылся с глаз погрузившись в натекшую кровь.
Дыхание замерло в груди Лесара. Чувства и эмоции, сдерживаемые до этого, накрыли с головой. Боль, ненависть, жалость, совесть, чувством вины, рвали сердце и разум. Но страх, липкой патокой усмирил все, и оракул затрясся, представляя, как сейчас, за спиной скрипнет дверь и… Нет, нет, нет! Лесар поднялся, выпрямился, тряхнул головой, отчего его волосы хлестко прошлись по плечам, и улыбнулся.
Нет, он больше не будет писать сценарий страха и боли. Герцог, разозленный проигрышем, не хватиться своего Оракула. Он сейчас направится на полигон и будет выпускать пар, а Лесар…
– Обещаю хранитель, я найду того, кто освободит Эловей из плена, и обязательно расскажу, как ты любил ее до самого конца… Великий Лес сам придет за ней, и больше никто не сможет отнять у нее свободу…
Сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, Лесар покинул камеру. Закрывая дверь, наложил на нее печать, дабы никто не потревожил покой умершего хранителя и его любимой. Дойдя до конюшен, оседлал одну из лучших лошадей и спокойно покинул замок. Он направился к границе, туда, где Вечный лес звал его, обещая поддержку и силу. От этой помощи свободный Оракул отказываться не собирался. Лесар жаждал взять все, что предложит Темный лес, и вернуться, чтобы смести с лица земли все королевства, что удерживали его собратьев в вечном плену».
* * *
– Ну как? – Ника, уже не так нервничая, смотрела на Ратмира.
Тот обдумывал только что прочитанное и был немного растерян. Он хорошо помнил, как они собирались в дорогу. Как Нордик наставлял своего двойника и создавал ему защиту. Как Элрик закупал припасы в дорогу и оседлывал коней, что привели для него.
Ранним утром, пока все в замке спали, кроме стражи, магистр, скрывшись отводом глаз, вместе с ним выехал за ворота. В тот момент казалось, что глава закончилась, и он остался парить над замком, а после последовал за своими товарищами. Но то, что Ника перекинется в главе на замок герцога, и там Адриан попытается освободить Оракула и, потерпев очередную неудачу, запустит цепь параллельных событий – не ожидал.
– Я думал, эта история про мага… – осторожно начал Ратмир, размышляя, почему его не притянуло к последующим событиям.
– Да, – кивнула Ника. – Но не только. Маг не может существовать без своего мира, а магический мир не может стоять на месте и ждать, что же сделает Рэтмир.
– Да, я помню, ты говорила об Оракуле, что будет влиять на события. Но не думал, что ты, таким образом, создашь отрицательного героя.
– А Лесар не отрицательный герой. Он вроде Рэтмира. Сильный, разозленный, жаждущий мести. Если они схлестнутся со своей местью, то мир погибнет, но, если они смогут преодолеть свою ненависть, то станут героями…
– Значит, одного героя тебе мало? – усмехнулся Ратмир.
– Лесар нужен, чтобы показать Рэтмиру, куда может привести ненависть. Этот персонаж заставит его задуматься о том, какова цена его жажды отмщения…
– Получается, ты продумываешь все наперед? Не сама будешь вкладывать свои мысли в голову персонажа, а заставишь его осознать все самому.
– Разумеется. Нет ничего лучше личного опыта.
– Но это заставит многих людей страдать…
– Теперь ты хочешь сказать, что автор – садист.
– Ну-у… Ты сама так сказала…
– Знаешь, если бы люди не были такими эгоистами, то мир во всем мире наступил бы уже давно. Но каждому хочется отстоять свои интересы, получить кусочек получше, а в результате, зависть, ненависть, склоки и злость раздирают всех. Попробуй люди изначально договориться с Вечным лесом, они бы давно уже жили с ним в мире, но отказываться от своих привычек им не хочется. Потому противостояние продолжается, и только тяжелые испытания могут массово повлиять на мировоззрение людей. Привести их к пониманию, что в жизни надо что-то менять, и менять кардинально. Отец Рэтмира хотел сделать это плавно, безболезненно, но столкнулся с предательством, а значит, другого пути уже нет. Герцог первым поднял эту волну. Так что тут даже не Рэтмир или Лесар виноваты, а Ле Вильмоны.
– Кстати, в конце. Ты, видимо, опечаталась. Там написано Темный лес.
