Текст книги "Собрание сочинений Яна Ларри. Том второй"

Автор книги: Ян Ларри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Профессор не договорил.

Он схватил неожиданно Карика и Валю за руки и дернул их изо всей силы к себе. Ребята полетели на землю. Иван Гермогенович растянулся рядом с ними.

– Т-с-с! – зашипел профессор, прижимаясь к земле.

В ту же минуту над головами путешественников просвистело что-то и с шумом грохнулось в чащу леса.

Путешественники торопливо прикрылись зонтами.

– Кто?

– Кто это?

Профессор осторожно выглянул из-под зонтика.

Неподалеку, за темным бугром, над вершинами леса сверкала на солнце чья-то блестящая зеленая спина. Она то поднималась, то опускалась, потом животное поползло в сторону, подпрыгнуло и, с треском раскрыв крылья, исчезло.

– Зеленый кузнечик! – сказал профессор, вставая и отряхиваясь.

Карик тихонько подтолкнул Валю в бок.

– А разве кузнечики – людоеды? – лукаво спросил он.

– Видишь ли, – пробормотал смущенно Иван Гермогенович, – кузнечики хищное насекомое, и почем я знаю, что может прийти ему в голову. Осторожность еще никому не вредила, друзья мои.

Путешественники не торопясь двинулись дальше.

Они шли, переходя вброд речки, переплывая небольшие пруды, пробираясь сквозь густые заросли джунглей. Иван Гермогенович показывал то на одно, то на другое травяное дерево и рассказывал ребятам интересные истории о разных растениях. И, кажется, не было такой травы и такого цветка, которое росло просто так, безо всякой пользы для человека.

Вдруг Валя схватила профессора за руку.

– Смотрите! – крикнула она. – Смотрите… Кто там?

Все остановились перед густыми зарослями.

– Где? Кого ты видишь?

– Вон! Вон они! Подстерегают!

– Ничего не вижу! – нахмурился Иван Гермогенович.

Приложив к глазам ладонь козырьком, он вытягивал шею, поднимался на цыпочки, внимательно всматриваясь в густые заросли.

– И я! И я вижу! – сказал Карик. – Они круглые и шевелятся.

– Да где вы видите? – спросил встревоженный Иван Гермогенович.

Он шагнул вперед и вдруг весело засмеялся.

– Ну, это пустяки. Вы сами посмеетесь, когда подойдете поближе к этим лесным чудовищам. Идемте.

И, широко шагая, профессор двинулся к логовищу страшных животных.

Ребята пошли за ним следом.

Теперь уже можно было ясно видеть висящие на травяных деревьях бурые шары. Издали они были похожи на футбольные мячи, вблизи же оказалось, что каждый из них не меньше аэростата. Стенки этих бурых аэростатов были сделаны из бревен и кусков земли.

– Угадайте, что это? – спросил Иван Гермогенович, останавливаясь.

– Ой! – закричала Валя. – Круглые дома! Смотрите, сколько тут квартирантов. Это лесная гостиница «Приют насекомого».

– Или лесной ресторан «Тайна круглого дома», – засмеялся Карик.

По толстым выпуклым стенам ползали желтые шестиногие животные. Они сталкивались у темных выходов и лениво ползли в разные стороны, потом снова сходились, ощупывали друг друга усиками и, смешно ковыляя, скрывались в темных коридорах круглого дома.

– Да ведь это же тли! – закричал Карик. – Но только почему они такие желтые?

– Очень просто, – ответил Иван Гермогенович, – этот вид тли приспособился к цвету жилища… На севере все птицы и животные окрашены в белый цвет, под цвет снега, а вот на юге у животных окраска пестрая, похожая на пестрые краски южных лесов и степей. Разве ты не знал об этом?

– Это для того, чтобы лучше прятаться? – спросил Карик.

Профессор кивнул головой.

– И для того, чтобы прятаться, и для того, чтобы лучше подкрадываться к своей жертве. Пятнистая шкура жирафа помогает ему легче спрятаться, а пятнистая шкура тигра позволяет ему незаметно подойти к добыче.

Иван Гермогенович подошел к бурому круглому дому, осмотрел его со всех сторон и даже постучал по стенкам ручкой зонтика.

– Прекрасная работа! Замечательная! Добросовестная! – сказал профессор. – Молодцы муравьи!

– Муравьи? Разве это они построили?

– Ну да?

– Почему же тогда тут живут тли?

– Да ведь это же молочные фермы муравьев…

Профессор взмахнул голубым зонтом и сказал:

– Так же, как человек разводит коров, муравьи разводят тлей. И не только разводят, – они еще оберегают тлей от врагов. А чтобы их коров не смыло дождем, они строят для них вот эти дома-фермы.

– А как же муравьи уносят отсюда молоко?

– Зачем им носить? Муравьи сами приходят сюда пить молоко.

Карик весело засмеялся:

– Так это же не ферма, а кафе-буфет.

– Некоторые виды муравьев, – продолжал Иван Гермогенович, – перегоняют тлей на зиму в муравейник и всю зиму, не выходя из муравейника, питаются свежим молоком.

– Ловко! – свистнул Карик. – А я читал, будто все муравьи засыпают зимой и ничего не едят.

– Совершенно верно. Однако не все. В некоторых муравейниках часть муравьев всегда бодрствует. Вот они-то и питаются молоком тлей.

– Это, наверное, белые муравьи питаются зимой! – сказала Валя. – Я тоже читала. Они – в Африке. Называются термиты.

– Ты, Валя, все спутала. Белых муравьев не бывает. И термиты – не муравьи, хотя постройки их очень похожи на муравьиные. Термиты – ближе к стрекозам, чем к муравьям.

– Значит, не бывает белых?

– Нет! Но есть черные, рыжие, красные, кровавые, желтые. Есть муравьи-скульпторы, муравьи-рудокопы, каменщики, скотоводы, земледельцы, медовые муравьи, зонтичные, муравьи-одиночки. Да всех и не перечислишь, пожалуй.

Разговаривая о муравьях, путешественники вышли к обрыву. Он круто спускался вниз, в зеленую долину, окруженную невысокими горами.

Легкие облака бежали над горами.

Вершины гор были залиты оранжевым светом предвечернего солнца.

– Смотрите! – закричала вдруг Валя. – Египетские пирамиды! Смотрите! Смотрите же!

Посреди долины возвышалась круглая гора.

Она была сложена из темных бревен, пересыпанных землей. Висячие галереи огибали пирамиду, спускаясь спиралями книзу.

– Муравьи! – сказал Иван Гермогенович. – Черные муравьи. Это как раз хозяева тех ферм, мимо которых мы только что прошли сейчас.

Длиннотелые, как гончие собаки, муравьи суетились вокруг муравейника. Они сновали взад и вперед, пробегали, толкаясь, по висячим галереям, сбивали друг друга с ног, вскакивали и снова бежали. Казалось, они были чем-то испуганы. Они хватали огромные белые коконы и поспешно тащили их в темные ходы своего жилища. Длинные белые яйца плыли над головами черных муравьев.

– Зачем они таскают яйца? – спросила Валя.

Профессор пожал плечами.

– Надо полагать, – сказал он, – будет дождь. Обычно перед дождем муравьи прячут коконы, или, как ты называешь их, яйца, и закрывают все входы и выходы… Но не будем терять времени понапрасну: пока муравьи заняты своим делом, попробуем перебраться через долину. Надо и нам, друзья мои, поискать укромного местечка, где можно будет спрятаться от дождя.

Путешественники начали спускаться вниз. Но лишь только сделали несколько шагов, как услышали какой-то неясный, нарастающий шум.

Профессор остановился.

– Неужели уже дождь?

Он посмотрел на небо.

Оно потемнело, края его были обложены грозовыми тучами. Травяные джунгли стояли неподвижно, как будто притихли. А дождя еще не было.

Что ж это все-таки шумит?

Путешественники насторожились.

Ребята с беспокойством смотрели на профессора, который внимательно прислушивался к нарастающему шуму, поглаживая седую бороду.

– Странно… Очень странно! – пробормотал профессор. – Не нравится мне этот шум, друзья мои.

Профессор и ребята спрятались на всякий случай за травяные деревья.

– Как будто сюда бежит кто-то! – сказал Карик, осторожно выглядывая из-за толстого ствола.

Шум приближался. Теперь уже можно было расслышать топот быстрых ног. Казалось – прямо на путешественников мчится испуганное стадо коров.

Вершины далеких гор задымились.

Их застлало облако пыли.

– Вижу! – крикнула Валя. – Вот! Вот они! Смотрите! Идут! Ой, сколько их!

На волнистых хребтах появились черные точки.

Сначала они рассыпались вдоль хребта, потом на секунду остановились и вдруг покатились по склонам вниз.

Горы сразу потемнели. Несметные полчища каких-то животных лавиной обрушились вниз, и скоро вся долина зашевелилась, как живая. А сзади из-за гор все шли и шли новые и новые колонны.

– Красные муравьи! – крикнул Иван Гермогенович.

Профессор не ошибся.

Это были огромные красные муравьи.

Крепкие тела их отливали медью. Они были вдвое больше черных. А какой у них был свирепый, воинственный вид!

Не останавливаясь, муравьи-пришельцы кинулись на штурм муравейника черных.

Они хватались за перекладины цепкими ногами и скоро литым потоком затопили все галереи.

Навстречу этим свирепым муравьям выбежали хозяева муравейника.

На галереях завязался ожесточенный бой.

Красные муравьи, как стая голодных собак, рвали мирных скотоводов, убивали их, сбрасывали с галерей.

Они атаковали муравейник со всех концов.

Скотоводы защищались отчаянно.

Они гибли сотнями, храбро отстаивая каждый вход в свое жилище. Но силы были неравны.

По трупам изуродованных черных муравьев красные продвигались шаг за шагом вперед и наконец, опрокинув маленьких защитников, с шумом ворвались в муравейник.

Всюду на галереях валялись трупы.

Внизу, у подножья муравейника, маленькие кучки черных муравьев еще храбро сражались с красными.

Но бой уже кончился.

Красные муравьи разгромили черных и принялись грабить их муравейник.

Победители тащили из туннелей белые коконы и торопливо спускались по галереям вниз, где собирались беспорядочной, шумной толпой. Они были похожи на бандитов, которые, разгромив дом, тащили в узлах награбленное имущество.

– Чего это они не поделили? – с недоумением спросил Карик.

– Разве ты не видишь? – шепотом ответил Иван Гермогенович. – Красные муравьи отняли у черных их коконы, их детей. Теперь они отнесут эти коконы к себе в муравейник, и, когда из них выйдут муравьи, они превратят их в своих рабов.

– Что-о?

Карик вскочил, точно ужаленный.

– Так чего же это вы молчали все время? Эти рабовладельцы их грабят, а мы тут сидим сложа руки?!

Он схватил с земли камень и, размахнувшись, пустил его с силой в толпу бандитов, которые тащили из муравейника белок коконы.

– Бейте их! Валька, чего смотришь? Не видишь, что ли?! Ах, паразиты несчастные!

В красных муравьев полетели комья земли и камни.

Не думая об опасности, ребята выскочили из-за деревьев.

– Пли! – скомандовал Карик.

И два камня со свистом врезались в толпу разбойников.

Перепуганный Иван Гермогенович схватил ребят за руки.

– Стойте! Сумасшедшие! Что вы делаете? Вы хотите, чтобы они бросились на нас?

– Ну и пускай! – нахмурилась Валя. – Пускай бросаются. Мы им покажем, как забирать рабов!

– Нам не справиться с ними! – уговаривал профессор.

– Это еще мы посмотрим: кто кого?! – воинственно ответил Карик, обстреливая красных муравьев камнями.

Ребята так разошлись, что их уже нельзя было унять.

– А сами-то вы что? – закричала Валя на профессора. – Как не стыдно стоять сложа руки? Помогайте! – И она сунула Ивану Гермогеновичу камень.

Но профессор, махнув рукой, отошел в сторону.

Он сел на край обрыва и, свесив ноги, стал считать подшибленных ребятами муравьев.

Вот кто-то из ребят метко угодил одному муравью прямо в голову. Муравей зашатался и медленно, точно раздумывая, начал падать. Тотчас же в грудь его со свистом врезался второй камень. Муравей дернулся и затих. Кокон выпал у него из лап и покатился под горку. К нему сейчас же подбежал другой бандит.

– Да бейте же вы их! – крикнула Валя.

Профессор неожиданно для самого себя размахнулся и с силой пустил свой снаряд в муравья.

Как раз в эту минуту муравей добрался до кокона. Он уже было схватил его цепкими лапами, но камень, пущенный Иваном Гермогеновичем, ударил муравья по лапе. Муравей завертелся, припадая на один бок, закружился и, прихрамывая, пополз прочь.

– Ага, не нравится! – засмеялся профессор и нагнулся за камнем.

А к брошенному кокону уже бежал третий муравей. Подхватив кокон, он быстро помчался к своей шайке.

– Шалишь! – закричал профессор. – Не отдам!

И он так метко пустил камень, что с одного удара сшиб и этого муравья.

Кокон далеко откатился в сторону.

– Кройте их! – крикнул Карик. – Их еще не так надо бить. Эх, если бы сюда привести наш пионерский отряд, мы бы показали этим рабовладельцам… Какие негодяи! Их не трогают, а они лезут… Ну-ка, все разом! Батарея, пли!

В красных муравьев полетели увесистые камни.

– Ура! Они бегут! – радостно закричала Валя.

Она нагнулась, чтобы поднять с земли новый камень, как вдруг прямо перед ней появилась страшная муравьиная морда.

Как пробрался муравей через овраг? Почему его никто не заметил?

Схватив глыбу земли и высоко приподняв ее, она ударила муравья по голове и закричала:

– На помощь! Сюда!

Муравей зашатался, но двинулся прямо на храбрую девочку.

– Здесь они! Ко мне! – кричала Валя.

Профессор и Карик подскочили к ней.

Профессор скомандовал:

– Вы – сбоку, я – спереди! Бейте его камнями!

– Ур-р-ра-а! – закричали ребята и бесстрашно бросились на муравья.

Профессор ударил его со всего размаху камнем по глазам.

Муравей вздрогнул, зашатался, беспомощно задрыгал ногами. Карик стукнул его по спине, а Валя, подскочив поближе, ударила камнем по голове. Муравей грохнулся на землю.

– Ур-а-а! – закричала Валя.

Высоко подняв камень, она стояла вся красная, с гордостью посматривая на профессора и Карика.

Но радоваться было еще рано.

На помощь бандиту уже мчалась через овраг целая ватага свирепых муравьев. Они бежали, ловкие, мускулистые, и солнце освещало их красные сияющие бока, которые сверкали, как медные латы.

Травяные джунгли задрожали от тяжелого гула муравьиной поступи.

– Валька, Валька!.. Смотри-ка… Сзади! – крикнул Карик.

Валя обернулась.

– Ой, их целых сто! – закричала она. – Нет, больше. Лезут! Лезут!

Хватаясь лапами за края оврага, на пригорок карабкались полчища муравьев.

– Бежим! – закричал профессор.

Он схватил ребят за руки, и они помчались, не разбирая дороги, прыгая через ямы, спотыкаясь о камни.

Ветер засвистел в ушах, запел тоненьким голосом: фью-и-и-и-и!

Тяжело топая, сзади бежали муравьи, настигая несчастных путешественников.

Вот-вот, еще минута – и они догонят, схватят и растерзают профессора и ребят в клочья.

Задыхаясь от быстрого бега, Иван Гермогенович то и дело оглядывался на муравьев и с беспокойством следил за ребятами – выдержат ли они эту гонку?

«Не уйти! – тоскливо думал профессор. – Не уйти ни за что!»

Но что же делать? Погибать? И ребятам, и ему?

Нет, немыслимо!

А что, если остановиться и задержать муравьев? Может, ребята успеют скрыться, пока он будет драться с муравьями.

Профессор как будто нечаянно споткнулся и остановился.

Увидев это, ребята тоже остановились.

– Бегите! Бегите! – замахал руками Иван Гермогенович.

Карик и Валя побежали, но через несколько шагов снова остановились.

– Да бегите же вы, черт возьми! – рассердился профессор. – Бегите! Что вы стали?

– Река! Тут река!

– Где?

Профессор подбежал к ребятам.

Впереди тянулась цепь невысоких холмов.

За холмами синела река, искрясь на солнце.

– Переплывете? – быстро спросил профессор, тяжело переводя дыханье.

Карик и Валя переглянулись и разом ответили:

– Переплывем!

– Конечно, переплывем!

– Тогда – вперед! Мы спасены!

Профессор взбежал на крутой холм.

– Ныряйте! – крикнул он. – Плывите на тот берег! – И, взмахнув руками, он бросился с обрыва в реку.

– За мной! – услыхали ребята.

Не раздумывая больше ни одной минуты, Карик и Валя нырнули следом за профессором.

От холодной воды захватило дух. Карик выскочил пробкой на поверхность и быстро осмотрелся.

Впереди, отдуваясь и фыркая, как тюлень, плыл профессор. Лысая голова его сверкала на солнце, как полированный бильярдный шар.

Загребая торопливо руками воду, Карик и Валя поплыли за профессором.

Но он, кажется, не видел ребят. Он вертел головой, выпрыгивал из воды, осматривался.

– Эге-ге-ге! – кричал Иван Гермогенович. – Где вы?

– Здесь!

– Здесь!

– Не отставайте!

Карик и Валя били руками по воде. Напрягая все силы, они старались догнать Ивана Гермогеновича, но он, как видно, был отличным пловцом. Расстояние между ним и ребятами увеличивалось с каждой минутой. Профессор уже подплывал к другому берегу, а Карик и Валя были еще только на середине.

Валя что-то крикнула. Тогда Иван Гермогенович повернул обратно и, поравнявшись с ребятами, поплыл рядом с ними.

– Ну как? – с беспокойством спрашивал он. – Не устали? Доплывете?

– Доплывем! – еле выдохнула Валя, пуская пузыри.

Карик повернул голову назад; он больше всего боялся, как бы красные муравьи не пустились в погоню вплавь.

На берегу суетились муравьи: они подбегали к реке, наклонялись к самой воде, осторожно вытягивали лапы, точно собираясь плыть, но тотчас же пятились назад.

Никто из них не решался войти в воду.

Измученные, усталые, путешественники добрались до другого берега и, шатаясь от усталости, побрели к полосатым камням.

Ребята сели на камни.

– Вот так война! – сказал профессор, наклоняясь над землей и выжимая воду из бороды.

Карик и Валя промолчали.

Они смотрели не отрываясь на тот берег, где взад и вперед бегали красные муравьи.

– А эти не плавают… муравьи? – спросила Валя, вытирая лицо руками.

– Нет! Эти не плавают! – успокоил девочку Иван Гермогенович.

– А я, – сказал Карик, тяжело переводя дыханье, – а я читал, что они, цепляясь друг за друга, устраивают мосты и так переходят через реки.

– Верно! – кивнул головой Иван Гермогенович. – Однако не так уж много, чтобы они могли построить такой мост… А вообще-то…

Профессор озабоченно взглянул на обложенное тяжелыми грозовыми тучами небо и круто повернулся к берегу.

– Нам, друзья мои, грозит другая опасность. Сейчас хлынет такой дождище… ай-яй-яй… Мы должны укрыться где-нибудь… И как можно скорее.

Валя засмеялась:

– Так ведь мы же все равно мокрые. Чего нам теперь бояться?

– Ты забываешь, – сказал Иван Гермогенович, – что теперь первая же капля дождя сшибет нас с ног, а следующие капли вколотят в землю. Ну-ка, друзья мои, смотрите лучше по сторонам, нет ли тут поблизости надежной крыши, где можно переждать дождик.

Не успели путешественники отойти от реки, как небо почернело, над вершинами травяных джунглей прошумел холодный ветер, и частый, крупный дождь забарабанил по листьям.

Но это были только первые капли.

– Скорей! – крикнул профессор. – За мной, друзья мои!

Он кубарем покатился вниз по крутому спуску, потом быстро вскочил и побежал дальше.

Ребята помчались за профессором.

Их голубые плащи развевались от ветра. Зонтики трепетали. Тонкие ручки зонтов выгибались дугой.

Вдруг профессор круто свернул в сторону.

– Сюда, ребята! – крикнул он, подбегая к серой высокой скале, которая вздымалась над долиной, точно силосная башня.

Вверху на скале лежала, как шляпа, огромная темно-коричневая глыба.

Издали все это было удивительно похоже на исполинский гриб.

Профессор подбежал к подножью этой странной скалы и, запрокинув голову, быстро осмотрел ее.

– Ну, право, это чудесно! – сказал он, потирая руки.

Карик и Валя подбежали к Ивану Гермогеновичу и разом крикнули:

– Что это?

– Что за скала?

– Не узнаете? – спросил профессор. – А ну-ка, взгляните на это чудо получше.

Скала уходила высоко в небо, и чем выше поднималась, тем она тоньше становилась.

Вверху, на высоте десятиэтажного дома, висела круглая пористая крыша. Она опускалась, точно поля огромной шляпы, намокшей от дождя. Черная тень падала от крыши до середины столба.

– Гриб! – закричала Валя.

– Ну, конечно, гриб! – рассмеялся Иван Гермогенович.

– А интересно, какой гриб? – спросил Карик. – Белый, подберезовик, мухомор, сыроежка?

Иван Гермогенович открыл рот, собираясь ответить, но тут хлынул проливной дождь. Голос профессора потонул в громовом шуме ливня.

Такого дождя ни профессор, ни ребята не видели еще никогда в своей жизни.

В воздухе со свистом и воем проносились тяжелые водяные шары и с грохотом падали на землю. Комья земли взлетали вверх, точно от взрывов снарядов. Еще не успевала грязь осесть на землю, как сотни новых водяных шаров, грохоча и воя, врезывались в почву, взрывая ее, разбрасывая, разбрызгивая.

Потоки воды обрушились на землю. И скоро мутная водяная завеса закрыла от путешественников весь мир.

Воздух внезапно похолодел.

Поеживаясь и поджимая ноги, профессор и ребята стояли, как гуси на льду.

Леденящий ветер поддувал сбоку, обдавая путешественников холодными брызгами.

– Хол-л-лодно! – лязгнул зубами Карик.

– Скверно, друзья мои, – сказал Иван Гермогенович и зябко передернул плечами. – Этак мы совсем окоченеем. Надо найти подветренную сторону гриба. Вот что… Ты, Карик, иди направо, а ты, Валя, – налево. Сборный пункт здесь. Взгляните, нет ли тут где получше местечка… Ну, марш!

Выбивая зубами барабанную дробь, ребята побежали вокруг гигантского гриба.

Валя обогнула толстый выступ грибной скалы. Ветер дохнул ей в спину и пропал.

За выступом было тихо.

Тут под ногами лежали сухие жерди и бревна. Земля была теплая. Ступая по ней озябшими ногами, Валя почувствовала, как она сразу же стала согреваться.

Это было самое сухое и самое теплое место под грибом, только здесь было немного темновато. Невысоко над землей толстая кожа гриба лопнула и свешивалась, точно навес над крыльцом, затемняя землю.

Валя забралась под навес.

– Сюда! Ко мне! – закричала она. – Палатку нашла! Здесь палатка! Идите ко мне!

С разных сторон гриба подбежали к Вале профессор и Карик.

Укромный уголок под навесом им сразу понравился.

– Очень неплохо! – сказал Иван Гермогенович, осматриваясь. – В этом павильоне можно вполне сносно переждать дождик.

Он подкатил под навес толстые, короткие стволы сухой травы, и путешественники удобно расселись.

– Я предлагаю, – сказал повеселевший Карте, – назвать этот приют путешественников «Гриб имени Вали».

– Я не протестую! – сказала Валя, очень довольная предложением Карика.

– Ну вот, – сказал профессор, – сейчас бы нам сюда по стакану горячего чая и…

Но он не договорил. На крышу беседки упало что-то тяжелое и с грохотом прокатилось над головами.

В воздухе мелькнула, свиваясь и скручиваясь в кольца, белая толстая змея с черной головкой. Она шлепнулась на землю, завертелась, заюлила у самых ног путешественников, точно собираясь напасть на них.

Ребята бросились к профессору и поспешно скрылись за его широкой спиной.

Но и профессор тоже испуганно попятился.

Змея была почти вдвое больше Ивана Гермогеновича и значительно толще его. Воткнув черную голову в землю и работая ею как буравом, она крутилась, извивалась и наконец ушла под землю.

– Ах, вот что! – пробормотал профессор.

Не успели путешественники опомниться от испуга, как сверху посыпался дождь белых змей, которые также быстро скрывались под землей.

Ребята бросились бежать.

– Куда? Куда? – закричал профессор. – Стойте!

Он схватил их за руки.

– Змеи! – захныкала Валя.

– Какие змеи! Чепуха! Это не змеи, друг мой, это самые обыкновенные личинки комариков.

– Комаров?

– Ну да! Личинки грибного комарика. Видите, – показал профессор рукой на шляпу, крышу гриба, – видите, как источили они гриб?.. Да вы не бойтесь, друзья мои! Они на вас даже и не посмотрят. У них сейчас своя забота… Пока земля мокрая, рыхлая, они спешат забраться поглубже в землю, чтобы превратиться там в куколок.

Ребята успокоились.

Все снова уселись под навес беседки и прижались друг к другу.

А вокруг гриба бушевал ливень. Травяной лес валился под тяжестью потоков воды. По шляпе гриба дождь барабанил с такой силой, что вверху, над головами, все гудело, как будто перекатывался гром.

Профессор и ребята с тревогой посматривали вверх, невольно втягивая головы в плечи.

Вдруг Карик закричал:

– Еще какой-то! Ух, большой какой! Смотрите-ка! К нам подбирается!

Вверху по мясистому зонту лениво ползло какое-то голое, жирное животное. Оно было похоже на туго набитый грязный матрац. Спина этого урода лоснилась, точно она была смазана жиром.

– Кто это? – спросила Валя, прячась на всякий случай за спину профессора.

– Голая улитка! – очень спокойно ответил Иван Гермогенович. – Самый обыкновенный слизень.

– Он тоже будет падать?

– Ну, нет! – засмеялся профессор. – Этот не упадет! Не ждите! Он крепко держится.

– Тоже вредитель?

– Слизень-то? Что ты! Слизень – лучший друг гриба. Правда, он уничтожает гриб, но в то же время дает ему новую жизнь.

– А разве можно быть и полезным, и вредным сразу?

Профессор погладил бороду и неторопливо ответил:

– Слизень глотает кусочки гриба, в которых находятся споры – грибные семена. Споры эти проходят через желудок слизня, а когда они падают на землю, – прорастают. Многие грибы, не будь слизня, встречались бы гораздо реже, чем теперь.

– Ну, Валька, – засмеялся Карик, – мы назвали гриб именем Вали, а крышу придется назвать грибной шляпой имени слизня.

Валя хотела что-то ответить, но тут Иван Гермогенович предостерегающе поднял палец вверх и, к чему-то прислушиваясь, сказал с тревогой:

– Что это? Слышите?

Путешественники встали.

Сквозь шум и грохот ливня они услышали какой-то смутный рев. Казалось – где-то совсем недалеко грохочет о скалы море.

Шум прибоя, приближаясь с каждой минутой, становился все громче и громче.

– Гром, что ли? – прошептала Валя, прислушиваясь.

И вдруг в воздухе заревело, загудело. Неизвестно откуда хлынула вода, и вокруг забурлили пенящиеся потоки мутного моря.

Иван Гермогенович и ребята стояли на маленьком островке, плотно прижавшись к стволу гриба.

Опрокидывая все на своем пути, вода с ревом мчалась, ломая травяные деревья, пригибая их к самой земле. Гриб стоял, точно башня на острове, но вода поднималась все выше и выше, угрожая затопить и остров, и башню.

Она плескалась уже почти у самых ног.

– Где-нибудь тут, неподалеку, протекает речка, – сказал профессор, – по всей вероятности, она выступила из берегов – и вот…

Он беспомощно развел руками.

– А нас не смоет водой? – с беспокойством спросила Валя.

Профессор ничего не ответил.

Хмуря брови, он молча разглядывал свои ноги, шевеля озябшими, синими пальцами.

Вода подступала. Она поднималась, как тесто, грозила смыть путешественников с островка, умчать в чащу травяных джунглей и потопить там в каком-нибудь глубоком овраге.

Взглянув на растерявшегося профессора, Карик понял, что Иван Гермогенович уже ничего не может придумать для спасения.

– Послушайте, Иван Гермогенович, – решительно сказал Карик, дотрагиваясь до холодной руки профессора, – мне кажется, положение наше не такое уж страшное.

– Что же ты предлагаешь?

– Надо залезть на гриб! – ответил Карик.

– Да, да, – растерянно забормотал профессор, – попробуем залезть.

Но, взглянув на круглый толстый ствол гриба, который отвесно поднимался вверх, он вздохнул и грустно покачал головой: забраться на гриб было невозможно.

– Нет, не выйдет, мои друзья, – сказал Иван Гермогенович, кротко мигая ресницами, – не залезть нам.

– А если на крышу этой беседки? – спросила Валя, посматривая на свисающую толстую кожу гриба. – Выдержит она или нет?

Профессор взглянул вверх.

– Чудесно! – обрадовался он. – В самом деле… Это прекрасная мысль. Скорей, друзья мои! Это же просто замечательно!

Он помог ребятам забраться к нему на плечи. С плеч они перебрались на крышу беседки. Сначала Валя, потом Карик.

Валя стала на колени, свесила голову через край навеса и протянула профессору руку.

– Давайте вашу руку!

Профессор добродушно замигал глазами.

– Ну, что же вы? – крикнула Валя.

– Ничего, ничего! Я и тут постою, – сказал Иван Гермогенович.

Он знал, что втащить его на крышу беседки ребятам не под силу, да и крыша не выдержала бы такой тяжести.

Между тем вода поднималась. Она уже совсем затопила островок, на котором стоял гриб, и подбиралась к ногам Ивана Гермогеновича.

Подул холодный ветер.

Вода вздулась свинцово-серыми волнами.

Волны бились о ствол гриба, окатывая дрожавшего от холода профессора с головы до ног.

Что делать? Плыть?

Но куда? Пока доплывешь до суши, окоченеешь, замерзнешь. Да и как оставить ребят одних?

Профессор стоял, лязгая зубами, тоскливо поглядывая на бушующее вокруг озеро.

Вода поднялась до колен Ивана Гермогеновича. Сильное течение валило его с ног, но он уперся спиной в холодный, скользкий ствол.

Прямо на профессора плыли бревна. Они толкали его, больно ударяли по коленям. Ноги Ивана Гермогеновича покрылись глубокими ссадинами.

Вода поднялась уже по пояс профессору.

Он стоял, крепко сжав застывшие от холода губы, стараясь уже ни о чем больше не думать.

А вода поднималась все выше и выше.

«Кажется, – мелькнуло в голове профессора, – ребятам придется одним пробираться домой».