Текст книги "Ловчие Удачи - 2 книга"

Автор книги: Вячеслав Седов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)

– К оружию! – крикнул он и выхватил шпагу.

Большинство солдат сбежались на зов своего командира, к немалому удовольствию Тарда. Гном поспешил к офицеру, вынимая из-под куртки на груди королевский патент.

Гортт, тем временем, добрался до конюшен и, к своему неудовольствию, заметил, что лошади Карнажа и Гюрзы по-прежнему находятся в стойлах, а рядом дежурит несколько солдат. Гном замешкался, не зная что предпринять. Тард дал ему очень пространное распоряжение. Одно Гортт знал точно: полукровок королевские гвардейцы очень недолюбливали, собственно потому, что гвардию составили из остатков тех солдат, что прошли недавнюю войну, а среди них оказалось немало южан. У тех к полукровкам были свои счеты. В том числе за бесчинства и грабежи на пограничных территориях, что творили отрядов полуэльфов, а также за пожарища и разорения вокруг Шаарона. Южному Фелару во время войны досталось больше всех и его чудом не расплющило между имперским молотом и сильванийской наковальней. И эльфы с имперцами не смущаясь пользовались услугами отрядов полуэльфов-наемников, которых привела в эти земли жажда наживы, едва феларские армии дрогнули под натиском легионов из правящего триумвират городов-столиц империи.

Тард явно не рассчитывал, что гвардия до сих пор прочесывает территории двух королевств, тем более, что призыв короля на «охоту» сам по себе собирал в королевства множество разных серых личностей, которые всегда вертелись вокруг подобных мероприятий, продавая наемникам снадобья, эликсиры и амулеты. Простые стражи границ и обычные разъезды не имели столь широких полномочий расправы, как гвардия, отчего Бритва не смущаясь взял в отряд двух полукровок. Однако их дела обстояли сейчас неважно. Патент не мог защитить бедолаг, попадись они в руки гвардейцев.

– Эй, служба, не знаете, куда запропастился конюх? – не найдя ничего лучше, спросил гном.

Вопрос сопроводили два удивленных взгляда. Солдаты развернулись к нему. В этот момент из-за угла вынырнули двое полукровок. В мгновение ока первый из гвардейцев упал на землю с рассеченным саблей затылком. От удра снизу-вверх стальной шапель [3]3
  Шлем с круглым верхом и плоскими длинными боками, имеющий форму колокола.


[Закрыть]слетел с головы. Втрой, едва успев развернуться, повис на кулаке Феникса, тараном влетевшего в живот. «Ловец удачи» вырвал у солдата из рук алебарду и безжалостно приложил того о стену конюшни. Старые шлемы, которые по указу короля напялили на его гвардию, давно вызывали насмешки соседей, но, все же, шапель смог уберечь голову второго гвардейца от удара, и он оказался лишь оглушен.

– Гортт, возьми коней! – крикнул гному Карнаж, выхватывая меч и поворачиваясь в ту сторону, откуда бежала подмога.

Полуэльфка подалась вперед и ощерилась, махнув саблей. Она не собиралась попадать в руки гвардейцев живой.

Трое солдат с руганью накинулись на нее. Южный выговор резанул по ушам Гюрзы как сигнал – пощады не жди! Двое были в двустворчатых кирасах и только алебардист в простой стеганой куртке. Зазвенела сталь, полуэльфка вихрем пролетела между гвардейцев. Их сабли рассекли воздух. Оружие наемницы лишь бессильно высекло искры из доспехов. Солдаты мрачно усмехнулись и принялись наступать.

Карнаж, тем временем, проявлял чудеса ловкости, избегая яростных ударов алебарды. Южные вояки дрались как черти и, если бы не скудная экипировка, сделали бы честь любой армии. Сжимая островитянский клинок обратным хватом, Феникс припал к земле, избегая горизонтального удара, поднырнул, встретил топор на возврате своим мечем и, перехватив древко левой рукой, ударил солдату коленом в бок.

В жилах Феникса текла жуткая смесь пополам ран'дьянской и эльфийской крови, что делала его в бою беспощадным и быстрым как молния. Однако ран'дьянская кровожадность и боевой раж сейчас были не кстати. Карнаж понимал, что ему нельзя убивать гвардейцев короля, иначе путь в Шаргард будет заказан. Держать над собой контроль в бою полукровке оказывалось порой очень сложно, над чем неустанно сокрушался старый учитель.

Усилием воли Феникс взял себя в руки. Меч подрезал гвардейцу ногу выше колена, вместо того, чтобы вскрыть горло, и тот с криком рухнул на землю.

– Ран'дьянец! – завопил раненый алебардист, со страхом глядя в черные глаза полукровки.

Двое его товарищей ослабили натиск на наемницу и один из них повернулся к Карнажу. Полуэльфка, воспользовавшись замешательством, змеей метнулась в сторону и без колебаний вонзила клинк сбоку в шею одного из солдат. Тот, с хрипом зажимая колотую рану, повалился на землю.

– Сука! – уцелевший гвардеец занес свое оружие над ее головой.

Заточенная пластина свистнула в воздухе и вонзилась сзади в ляжку солдата, подкосив того, и он упал на спину. Гюрза, издав яростный вопль, накинулась на раненого.

– Стой! – Феникс схватил ее за руку и оттащил.

Они вдвоем бросились бежать. На пустыре поджидал Гортт с двумя лошадьми.

– Чего вы там так долго!? – гном придержал поводья, пока они вскакивали в седла.

– Спасибо тебе! – крикнул на прощание Феникс, вонзая шпоры в бока лошади.

– Удачи! – пожелал Гортт, махнув им рукой.

Проводив их взглядом, гном едва не угодил под копыта рванувшейся следом погони. Откатившись в сточную канаву Гортт лежал там, пока не стих грохот, после чего выбрался и поплелся весь мокрый и грязный в сторону постоялого двора.

Тард и командир разъезда спокойно беседовали на веранде и были куда любезнее друг с другом с тех пор, как убийца драконов ознакомил молодого человека с королевским патентом. Маг стоял чуть поодаль, спрятав медальон в кулаке.

– Так это были не ваши наемники, мэтр? – с натянутой улыбкой, но довольно жестко спросил в последний раз офицер.

– Разумеется нет, что б мне провалиться на этом месте! – воскликнул Бритва, – Мы не берем с собой всякое отребье! Как вы могли подумать, что я, без тщательной проверки, приму в свой отряд таких сомнительных личностей?! Тем более полукровок!

– Но они же ехали с вами всю дорогу из Сильвании, как мне сообщил один из купцов?

– Так тот купец с нами тоже из эльфьего государства намылился! – осклабился гном, видя полную растерянность чинящего допрос, – Что ж он теперь, тоже убийца драконов?!

– Прошу вас, тише! – приложил палец к губам офицер, опасливо озираясь.

– Да полно вам, сударь, – подмигнул ему Тард, понизив голос, – Все свои. Все знаем, что почем.

– Господин! – крикнул подбежавший гвардеец, – За ними снарядили погоню.

– Есть потери? – деловито поинтересовался офицер, всем своим видом показывая, насколько важную миссию ему поручили.

– Да, они убили двоих и еще троих ранили! Один из раненых клянется, что только женщина – полукровка, а мужчина – ран'дьянец!

– Что?! – офицер удивленно воззрился на гнома, – А вы мне что говорили?

– Да пес их разберет, дьянец не дьянец, полудьянец! Мне то какое дело? – картинно развел руками Бритва, – У костров на привале посидели, баек с купцами понарассказывали друг другу и набоковую.

– Клянусь святым чревом здесь что-то не так! – вскричал командир разъезда и окликнул мага.

Тард напустил на себя вид полного безразличия ко всему происходящему направился к дверям, где его поджидал грязный и злой как сто чертей Гортт. Хоть ухо у Бритвы и укоротило мечом, однако убийца драконов превосходно все слышал и, пока вразвалочку направлялся к своему подручному, его чуткий слух уловил обрывок разговора мага и офицера:

– Что думаешь? – шептал командир разъезда.

– Скверная история, – выдохнул маг, – Я слышал… Ходили слухи…

– Ну! Договаривай!

Маг подозрительно посмотрел на гнома через плечо офицера.

– О! Гортт, дружище! – нарочито громко произнес Тард, – Где это тебя угораздило? Ты же грязный как свинья!

– Ты что?! – глухо прорычал гном, отирая от грязи свои рукавицы.

– Говори, говори хоть что-нибудь, – прошипел Бритва, подходя вплотную к своему помощнику.

– А… – протянул Гортт, но смекнул, что здесь не все так просто и понес какую-то чушь про здешние крепкие напитки, от которых еле зад можно было оторвать от стула и ноги после кренделя выписывают похлеще швигебургских узоров.

Офицер успокоительно кивнул магу и тот продолжил, поглядывая на медальон:

– В общем, краем уха я слышал, что сильванийцы наняли dra! [4]4
  "Dra" – полное название dradheiwari ( драдэивари), одна из низших каст Ран'Дьяна, наемные охотники за головами, зачастую действовавшие по указке высших каст воинов и жрецов (прим. автора)


[Закрыть]

– Dra! – голос офицера упал и стал каким-то хриплым, – Это же ран'дьянские охотники за головами. Что им здесь нужно?

– В том то все и дело, – маг продолжал нервно теребить медальон в своих руках, – Эти вещицы считывают только ауру и радиус их действия небольшой, вот и уловили полукровку. Она может быть помощницей этого dra, а у них, как известно, руки как правило по локоть в крови. Говорят, сильванийцы направили к нам несколько наемников, чтобы изловить кого-то. Вроде, пособника демонов shar'yu'i.

– Проклятье! Что же делать?

– Лучше не вмешиваться.

– То есть?

– Отзови своих людей, пусть кто надо сам разберется с этим dra и его подручными. В Шаргарде, думаю, знают больше, чем мы здесь.

– Согласен, призови того, кто ведет погоню, – распорядился офицер дрожащим голосом.

– Сейчас. Если они не слишком далеко, – маг приложил два сложенных пальца к виску и прикрыл глаза.

Тард торопливо затолкал Гортта, продолжавшего тараторить как заведенный, в двери постоялого двора и там, сев за стол и потребовав пива, они облегченно вздохнули.

Бритва хранил упорное молчание. Собственные слова, для вида сказанные офицеру про «дьянцев и не дьянцев» отдавались ему сомнением. Действительно, он не лучше гвардейцев знал, как отличить чистокровного ран'дьянца от полукровки. Хотя, казалось бы, о Фениксе он был наслышан. И полукровка действительно похож на «ловца удачи», но чем черт не шутит, если это не очередной трюк драдэивари с их изобретательностью и коварством? Может быть, настоящий-то Феникс давно гниет себе где-нибудь, в тех же Подводных Пещерах Истании, а кинжал темноэльфийский подменивший его dra прибрал к рукам, чтобы у прочих не оставалось сомнений.

– О чем задумался? – спросил Гортт, потягивая принесенное пиво и разгрызая большой соленый сухарь, что всегда подавались как это было принято у южан.

– Эти двое молодых служак говорили что-то о dra, – мрачно ответил убийца драконов, даже не притронувшись к своей кружке.

– Фу ты черт! – Гортт чуть не поперхнулся, – Думаешь, что…

– Пес его знает, – угрюмо перебил Бритва, – А ты пока завались и молчок, понял?

– А то!

– Я слышал, что эти драдэивари очень хитрые бестии. Конечно, до ларонийских сыскарей из тайной канцелярии им далеко. Сказывали, однажды один из них содрал шкуру с убитого друга известного алхимика и надел на себя, как вторую кожу. Вот и вышло, что все очень долго думали потом, что алхимика убил его друг и где-то скрывался после своего злодеяния. Только дом того друга сгорел. Видимо, родня алхимика подожгла в отместку… А под домом подвал был. Как уголья-то разгребли да люк открыли, так там ободранное до мяса тело и нашли.

– Молоты Швигебруга! – протянул Гортт.

От такой истории ему феларский сухарь встал промеж горла.

Раздались первые звуки потревоженных струн, и Лан начал играть под одобрительные крики собравшихся за столами наемников одну из своих известных баллад. Катрин взяла лютню и запела своим чудесным голосом, который в этих местах был уже многим знаком и оценен по достоинству.

Все это немного развеяло мрачные мысли обоих гномов, которые уже сомневались, стоит ли грустить по поводу столь неожиданного «отъезда» Феникса.

Гюрза недоумевала. Второй день они неумолимо приближались к побережью моря Молчания, хотя погоня в самом разгаре неожиданно отстала от них.

Полуэльфка изнывала от жажды. Походные фляги были и так ополовинены, а свежей воды они еще не успели набрать. Вокруг, как назло, не было ни одного ручья. Только поля, холмы, да пепелища ферм и мельниц, в которых они устраивались на ночлег, едва стемнеет, а рано утром продолжали свой путь.

В этот же раз хозяйка ночи давно взошла на небосклон, а Карнаж и не думал о привале. Полукровка словно был сделан из железа и продолжал ехать по звездам, даже не горбясь в седле от усталости. В последние дни он только и делал, что глотал какие-то порошки из мешочков, которыми была полна его торба.

В отличие от наемницы, «ловец удачи» не оставил свою поклажу, мало полагаясь на честность жителей приграничной деревни. Полуэльфка немало удивилась предусмотрительности Феникса, граничащей с провиденьем, который предугадал даже то, что, возможно, придется скрываться. И это он, все преступление которого состояло лишь в помощи раненому некроманту. Гюрза прекрасно знала о скорости и «справедливости» правосудия гвардейцев. Но она не могла предположить, что в южном Феларе настолько быстро восстановились прежние порядки.

– Черт побери, куда мы едем на ночь глядя!? – не выдержала наконец полуэльфка, натягивая поводья.

– До побережья совсем недалеко, надо добраться поскорее и мы сможем поесть что-то кроме вяленого мяса и сухарей, – бросил ей через плечо Феникс.

– Ты собираешься отыскать старый тракт контрабандистов что ли? Вынуждена тебя огорчить, здесь он давно заброшен. Это только в северном Феларе им еще пользуются!

– Проклятье! – Карнаж обернулся в седле, – Если ты хочешь добраться по большой дороге, валяй! Но без меня. Ты убила двоих гвардейцев и это по твоей милости нас теперь точно ждет петля! Правду сыскать можно только в северном королевстве, а на южных дорогах тебя засветит медальон, и разбираться с тобой никто не станет. Живо будешь показывать свой раздвоенный язык всем проезжим с какой-нибудь высокой ветки придорожного дерева! Это мы с Тардом и его парнями под защитой патента были, и то только в северном королевстве. А здесь, думаю, сама догадаешься.

– Хорошо, но что ты есть собрался? Рыбки наловить? Извини, я где-то позабыла свои сети и лодку.

– Мы хотя бы сможем напоить наших бедных лошадей. Если мы этого не сделаем, то скоро пойдем пешком.

– Морской водой!?

– Нет, с помощью вот этого, – Феникс продемонстрировал найденный им в сожженной деревне старый, каким-то чудом уцелевший глиняный горшок.

– Да уж. То-то ты с ним носишься как курица с яйцом! – зло ответила полуэльфка и отвернулась.

– Гюрза?

– Что?!

– Заткнись!

Они в молчании доехали до побережья. Привязав коней у старого высохшего дерева Карнаж предложил наемнице сидеть и ждать, а сам достал из торбы довольно объемистый мешок, нарвал где-то листьев лопуха и ссыпал в них что-то из этого мешка, обильно полив остатками воды из фляги, не обращая внимания на возмущенные крики полуэльфки. Затем, пошел к морю, вымыл глиняный горшок и набрал в него воды. После чего не слишком глубоко закопал в землю сверток из листьев и развел поверх костер, поместив горшок на огонь. Пока морская вода закипала, полукровка удалился и, судя по доносившимся до наемницы утробным звукам, основательно очищал желудок от постоянно принимаемых им все это время сухих эликсиров.

Вернулся к костру он изможденным и бледным, присел, снял куртку и принялся деловито выдирать из нее перья феникса, вставляя в крепления вместо них кисточки из нарезанных кожаных полосок. Теперь одежда в чем-то походила на феларские куртки, характерное украшение хоть как-то помогало отвести глаз от ран'дьянского покроя. Мокрые волосы, которые он тщательно промыл от ларонийского состава, пока набирал воды у моря, Феникс стянул полоской черной кожи.

Вода достаточно покипела, и Карнаж отставил сосуд на камень, чтобы она остудилась. Подождал еще немного и палкой разворошил костер, сгреб угли и развел его на новом месте.

– Попробуй, – «ловец удачи» указал наемнице на горшок.

Та подозрительно на него покосилась. Феникс усмехнулся и сам отпил немного, довольно отер губы и протянул сосуд полуэльфке.

– Отравить меня вздумал? – недовольно проворчала Гюрза и жадно припала к горшку.

Пока она утоляла жажду, полукровка откапал сверток из листьев, осторожно развернул его, скинул перчатки и принялся неторопливо поглощать рассыпчатые белые зерна, от которых в холодный воздух поднимался густой пар. Полуэльфка с интересом подсела к нему. Карнаж положил развернутые листья с их содержимым на землю. Наемница осторожно попробовала. Блюдо было каким-то безвкусным, источая меж тем довольно приятный запах.

– Что это? – спросила с набитым ртом Гюрза.

– Это гохан, [5]5
  Рис (яп.)


[Закрыть]его выращивают на острове Палец Демона, там он у них что-то вроде пищи и денег одновременно.

– Не знаю как деньги, на острове Палец Демона мне не приходилось бывать, но как пища он так себе, – скривилась полуэльфка.

– Не хочешь – не ешь. У меня нет приправ. Зато хоть какое-то горячее разнообразие в наших харчах! – возмутился Феникс.

Гюрза лукаво улыбнулась в ответ на его слова.

Насытившись, они сидели у костра под звездным небосклоном и ждали, пока приготовится вода для их лошадей.

Шум моря перекликался с уханьем сов. Ветер уснул где-то в полях. Полуэльфка уверенно перебралась поближе к Фениксу и уснула, завернувшись в плащ у него на плече. А «ловец удачи» не спал, подбрасывая сухих веток в огонь. Вокруг было тихо, спокойно. Когда-то давно здесь кипела жизнь и из разбросанных тут и там деревень по вечерам разносился гул голосов и шум домашней живности. Теперь же тишина шествовала степенно меж обгорелых развалин, что остались посреди невспаханных полей, бросая на землю причудливые лунные тени.

На отмели неподалеку лежал, наполовину присыпанный песком, остов старой рыбацкой лодки. Она догнивала здесь свой век, на краю мира. Дальше, там, за морем, где-то в темноте, что прорезали блики сияния ночного светила по водной глади, за много миль, находился остров Туманов. Те из мореходов, что уплывали дальше рано или поздно не возвращались, будто и правда, как по старинным сказаниям, попадали на край бытия и уходили на ту сторону Бездны.

Никто и никогда не приплывал на Материк, словно вокруг него, подтверждая теорию орденов стихий, не существовало более мира, населенного разумными тварями. Феникс подумал, что, возможно, это и вправду было так. Однако Материк был огромен, на нем происходило столько всего… Погрязая в государственных делах и политике многим вовсе не было дела ни до чего еще, особенно тем, чей век был короток. Хотя, иной раз, и долгожители предавались этим занятиям, порою, даже слишком увлекаясь этим.

Полукровка поднялся, осторожно опустил голову наемницы на свою торбу, поставил горшок с водой перед лошадьми, а сам пошел по берегу, заложив большие пальцы рук за пояс под кожаным бандажом. В полоске кожи порядком не хватало стальных клепок, которые повыбивали острия ножей и кинжалов. Ремни и три металлические пряжки, что застегивали бандаж, тоже поизносились да поистерлись. Казалось, совсем недавно «ловец удачи» приобрел его. Сколько же времени прошло?

Феникс шел по песчаной отмели, ссутулившись и склонив голову, и смотрел себе под ноги. Должно быть сейчас Лан и Катрин развлекают собравшуюся на постоялом дворе публику, но вряд ли это та, новая баллада. У барда были свои принципы. Лан считал, что поэзия не терпит суеты. Лирика не проза, она должна выстояться, как хорошее вино, чтобы стать преданием, а не опуститься до побасенки, как любил повторять он сам.

Нога в обитом железом ботфорте пнула подвернувшийся камень. Карнаж остановился, повернулся и побрел обратно к костру, чтобы подбросить еще веток.

Как, должно быть, просто жилось странствующим музыкантам в отличие от «ловцов удачи». Им не нужно завоевывать место в этой жизни, конкурировать с другими гильдиями.

Полукровка еще хорошо помнил, как в Швигебурге банды сходились в закоулках «стенка на стенку. Он сам шел в их рядах с дубинкой и нацепленным на пальцы левой руки кастетом. В том кровавом месиве он получал не свой первый опыт, как большинство его товарищей, а просто узнавал жизнь получше. Еще одну из ее сторон.

Киракава довольно многому успел его научить. Карнаж был обязан старому учителю тем стержнем из внутренних, собственных, кодексов, которые помогали после осмысливать и понимать происходящее не преломленное через призму незнания и догадок. Отчего, спустя немного времени, полукровка оказался чужим в гильдии. Его забрал под свое начало Филин, который помогал нескольким воровским «принцам» создавать нечто большее, чем просто скопище карманников и домушников. Тогда и начали появляться первые гильдии «ловцов удачи». В итоге попытки централизовать все дело не увенчались успехом, но, словно осознавая всю сложность взаимодействия меж собой, они взяли на вооружение целый свод неписаных правил и всегда помогали друг другу, что, при содействии магов, только укрепляло их положение среди прочих, стоящих на скользкой грани закона, гильдий.

Когда Карнаж и Лан впервые повстречались где-то в окрестностях Шаргарда, полукровка уже начал свой путь «ловца удачи». В отличие от бродячего музыканта он чувствовал опасность кожей. У него словно глаза на затылке имелись. Всегда успевал среагировать даже не задумываясь, примечал детали, слышал и видел вокруг себя почти все. А барду это было не нужно, да и какой смысл, если на пути он повстречает такого как Феникс, у которого от этих навыков каждый день зависела жизнь. Тогда, тоже поздней ночью, у костра, они разговаривали под треск веток в огне. Лан играл на гитаре. Не для кого-то, а для себя, словно так он общался с окружающим миром.

Немного грустная и спокойная мелодия, пронизывала пространство вокруг, уносимая ветром ввысь, стелящаяся меж спящих трав, шуршащая листвой нависавшего над ними старого дуба. Это было прекрасно и показалось тогда «ловцу удачи» столь отстраненным от него и необычным, что и обрадовало и огорчило. Обрадовало тем, что в мире есть незыблемое постоянство, о котором часто говорил Киракава, а огорчило тем, что Карнаж понял, как он далек от этого постоянства. Сейчас Фениксу, едва он снова расположился под сухим деревом, где сладко посапывала наемница, снова захотелось повторить тот вечер, перетекший в спокойную ночь, где разносилась игра струн, отрешая все прочее и рассыпая мысли в песок по ветру времени.

Он приготовил еще воды, напоил по-прежнему испытывающих жажду лошадей, подкинул веток в костер и уснул. Потому что наутро, с первыми лучами солнца, снова нужно идти своей дорогой, и снова примечать и слышать все. Или почти все.

Когда Гюрза проснулась, Феникс уже был на ногах.

Занимался рассвет.

Они торопливо вскочили в седла и двинулись дальше, вдоль берега моря. Через некоторое время, к своему удивлению, они выехали на дорогу, вернее колею, оставленную пусть не часто, но проезжающими здесь время от времени повозками. Настороженно двигаясь по ней, они постоянно озирались, но к полудню без приключений добрались до рыбацкой деревушки. По старым ветхим хижинам становилось понятно, что война просто не дотянулась до этой части побережья, хотя казалось бы, большой тракт проходил совсем рядом.

Когда они ехали по улице жители старались поскорее убраться с их пути, захлопывая двери и ставни.

– Интересно, – произнесла полуэльфка, когда они двигались между домов, – Они хоть знают, что война была?

– Какая война? Они нас-то дичатся, – усмехнулся Карнаж.

– Ну, судя по тому, как здесь все провоняло рыбой, мы сможем хотя бы неплохо набить наши животы.

– Сейчас не стоит сильно объедаться, – напомнил Феникс, – Нам еще нужно каким-то образом миновать Шаарон, пусть город далек от своего былого величия, но порядки там остались старые.

– Рыба! Сударь и сударыня! Покупайте, у меня самая свежая, – дорогу им бесцеремонно перегородил рослый загорелый мужчина с окладистой бородой в старой выцветшей форме моряка феларского флота.

– С дороги, любезный! – потребовал Карнаж, поворотив лошадь.

Бывший моряк хитро сощурился, окинув взглядом двоих проезжих и, улыбнувшись ртом, в котором изрядно не хватало зубов, кивнул в сторону своей хибары, что устроилась на сваях с краю деревни.

– До вас тут было несколько проезжих. Некоторые совсем недавно. Интересуетесь? – понизив голос хрипло спросил моряк с явным севернофеларским выговором, – Все равно местные вас не примут, а старина Тиль всегда рад новым лицам, которых сюда едва ли заносит «случайно»!

– Феникс, – прошептала полуэльфка, тронув за плечо «ловца удачи», – Похоже, это не простой рыбак.

– Черт возьми, сам вижу! А ты говорила тракт контрабандистов заброшен, – прошипел Карнаж, – Просто временно затих.

– Так что, господа? Так и будем на улице о делах лясы точить? – поторопил Тиль, – Давайте ко мне в жилище, там и потолкуем.

Он подошел и взял за поводья коня «ловца удачи».

– Уж по вашим вытянутым физиономиям вижу, что намаялись как крысы-то пробираться вдали от большого тракта, – подмигнул Фениксу единственный целый глаз с морщинистого лица. Другой давно был белесый с мутной радужкой.

Карнаж ловко спрыгнул на землю, вырвал поводья из рук Тиля и, осмотревшись кругом, тихо произнес: «Веди».

– Добро, – осклабился бывший моряк.

В жилище Тиля творился сущий бардак из нагромождения ящиков, обломков стульев и столов, над которыми хозяин явно потрудился, собираясь восстановить весь этот хлам. И результаты его усилий были уже видны в уверенно стоявшем на всех четырех ножках столе и паре достаочно надежных табуретов.

На стенах висели старые рыболовные сети, в которых болталась уйма всякой всячины: удилища, сломанные и целые, обрывки якорных цепей, разбитые фонари с выгоревшими и растекшимися свечами и прочий корабельный хлам.

– Возможно, я немного забегаю вперед, – начал Тиль, пуская полукровок в свое обиталище, – Но, ерша мне в глотку, если я не рад, что на нашем тракте снова появились лихие парни! Да вы присаживайтесь! Сейчас все как надо устроим.

Гюрза с изумлением осматривала весь тот хаос, что творился вокруг. Карнаж уверенно прошел и уселся подле окна на один из стульев, соблюдая, все же, предосторожности, так как мебель выглядела весьма хлипко, наспех сбитая гвоздями и кое-где связанная веревками.

Тиль покопался в углу, где был натянут его гамак, и подошел к столу с запылившейся бутылкой шаргардского рома и глиняными кружками в руках.

– Не слишком ли вы гостеприимны к незнакомцам? – спросила полуэльфка, сомнительно покосившись на предложенную выпивку.

Старый моряк опешил, остановившись у стола.

– Вы думаете, что я хочу вас отравить?! – обиженно спросил Тиль.

Гюрза многозначительно пожала плечами, продолжая разглядывать развешенные по стенам старые рыболовные сети с их содержимым.

– Она не хотела вас обидеть, – примирительно заверил старого моряка Карнаж, – Так вы говорите, что по тракту снова разъезжают лихие парни, как в былые времена?

– Еще бы! – Тиль сел напротив Феникса, торопливо разливая ром по кружкам, – Год назад еще было совсем тихо. Тут я, признаться, и в уныние стал впадать. Тоска, знаете ли, сидеть здесь с сухопутными крысами, которые называют себя моряками лишь потому, что рыбачат, отплывая от берега настолько, что шапкой добросишь! Но вот сперва проехала всего пара удальцов из воровской гильдии. А потом, эдак месяца три назад и контрабандисты подтянулись. Конечно не то, что в прежние времена, всего три-четыре воза, да и те не ахти. Мешок «болотной соли»? – вот и все богатство. А! Еще запрещенные реагенты.

Тут Тиль запнулся и опасливо покосился на полуэльфку. Он понял, что, на радостях, сболтнул лишнего. К тому же совершенно позабыл проверить, кто к нему приехал и вообще знают ли его гости о такой вещи, как «братство серых дорог».

Повисла тишина.

– Так фонарь зажегся? – спросил наконец «ловец удачи», угадав причину внезапных сомнений радушного хозяина.

– Да, и ярко светит в ночи… – оживился Тиль.

–  С обочины серых дорог, – закончила Гюрза.

– Отлично! – старый моряк переместился к окну, давая полуэльфке место сесть на пододвинутый табурет.

– Встречайте гостей осторожнее, – посоветовал Феникс, поднимая кружку с ромом.

– Ваша правда, – нервно усмехнулся Тиль, – Просто я чертовски рад, что старые времена возвращаются! Вот собираюсь здесь устроить «лежку», только бардак этот разгребу.

– Это будет как нельзя кстати, – поддакнула наемница, морщась от крепкого рома.

– Еще бы! До самого Шаарона от границ с Сильванией негде голову преклонить, а на большом тракте разъезды королевской гвардии, – нахмурился старый моряк, – Их величества людей не жалеют. Тут еще рыцари повоевать вздумали, так что совсем продыху не стало. Вдоль дорог эвон сколько народу понавешали на сучьях. Трупный смрад на всю округу.

Тиль встал и снял пару вяленых рыбин с веревки под самой крышей, бросив их на стол.

– Угощайтесь! – подмигнул он полукровкам.

Карнаж и Гюрза набросились на нежданное угощение и довольно быстро расправились. Даже известия о повешенных вдоль дорог не способны были подпортить их аппетит. Изумленный Тиль снял с веревки еще и присоединился к трапезе.

– Так что теперь, кого из наших по пути повстречаете, смело говорите, что старина Тиль устроил «фонарь» на серых дорогах. Если будут в здешних местах, пусть тащат свои кости на огонек, – произнес старый моряк, довольно откидываясь спиной на стенку.

– А как же местные? – спросила Гюрза.

– Им-то что? Их никто не обижает. Больше того, есть пара крепких молодцов, которые следят, чтобы меня никто не огорчал! – растянулся в улыбке старый моряк.

– Скажите, а есть еще «лежки» по пути? – поинтересовался Карнаж.

Говорить напрямую о том, куда они направлялись «ловец удачи» не хотел, так как излишняя словоохотливость Тиля сильно настораживала. С другой стороны, моряк мог знать нужных людей, которые были способны помочь перебраться на другой берег Бегуна, минуя пограничные форты, чтобы снова не наткнуться на гвардейцев.

– А вам куда?

– В северный Фелар. А по-вашему, зачем же мы едем здесь? – беззаботно ответила полуэльфка.

– Ну, значит вам нужно к Шаарону. Там в болотах есть одна «лежка». Только осторожнее. Город снова отстраивают и солдат пруд пруди. И еще одно. По дороге туда уехал темный эльф…

– Темный эльф!? – воскликнул, не поверив своим ушам, Феникс.

– Я тоже долго глаза тер, когда он «причалил» к моему жилищу. Я думал всех их извели. Спешил он сильно. Дорогу спросил и ходу, даже лошади своей не дал отдохнуть. Потом, к вечеру ближе, понятно стало, от кого он так припустил. Заявились ко мне несколько ублюдков…

Тиль потер ногу и плечо, нахмурившись:

– Что б этим сильванийским выродкам пусто было! Сукины дети! Много их было. Все разоделись по-простому, будто их эльфьи рожи из-под людской одежонки никто не узнает, а уши за феларскими колпаками не разглядят! В общем, ввалились, схватили меня, помяли малость, для порядка, и давай спрашивать куда этот темный поехал? Я, ясное дело, не продал, но тут вошел их колдунишка. Как за голову меня хватил – в глазах потемнело и все. Очухался только наутро. Эльфов, ясное дело, и след простыл.

– Давно это было? – Феникс старался говорить спокойнее, хотя такие известия его сильно озадачили.