355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вячеслав Седов » Ловчие Удачи - 2 книга » Текст книги (страница 4)
Ловчие Удачи - 2 книга
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 03:23

Текст книги "Ловчие Удачи - 2 книга"


Автор книги: Вячеслав Седов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

Не стереть никогда со стен и колонн дома Сильвана кровь тех, кто пытался ему помешать. Он рвался вперед как зверь, как хищник, почуявший свою добычу.

Ее мать… Эя, глава культа Жизни. Чем она заслужила видеть все это? За что?

Сильван остался всего лишь безмолвной статуей за алтарем, когда стальные когти на руке Аира врезались в ее грудь и вырывали еще бьющееся сердце. А потом убийца в исступлении стоял посреди того побоища, что царило вокруг, сжимая в окровавленных руках светящийся продолговатый кристалл на цепочке.

Легенды утверждали, что его изумрудные глаза были мокрыми от слез. Никогда! Она, дочь Эи, не верила в это. Какие цели, причины могут оправдать такое? И это свершение было делом рук сильванийца из благородной семьи… Но семья отринула его. Он наверняка хотел отомстить. Как же получилось так, что адепты культа и ее мать остались один на один с этим демоном-Xenos? Что было тогда с ее страной?

Леса пылали с севера, запада и востока. Целые потоки эльфов бежали на другой берег стремительной Лары, в Ран'Дьян. Армия рассеялась небольшими отрядами по Сильвании и гибла там, предоставленная самой себе. Враги хотели завладеть кристаллом стихии, когда от интриг ослаб и пустовал трон, омытый кровью наследников.

Драйл был велик, он сам прорубал себе путь отцовским мечем и его пустой колчан всегда значил одно – в рядах противника зияла брешь, и тогда падал к ногам бесполезный лук и руки с шипением вынимали из ножен клинок.

Она предана ему, этому владыке, всем сердцем. Ведь он взошел по окровавленным ступеням храма, нашел ее, маленькую, взял на руки и… Она еще не знала тогда, что он, до последнего, со своей гвардией сдерживал адептов другого культа. Какого именно, он так и не сказал. Он пожалел ее и без того разорванное такой правдой сердце.

Даже король не мог вразумить своих подданных, что встали на защиту храма. Слова Драйла разбивались об их неверие так же, как и сейчас разбились об ее. Но он посоветовал «оглядеться вокруг получше» перед тем, как выполнять или не выполнять его просьбу о примирении с потомком Xenos. Что он хотел этим сказать? Да, она помнила весь тот ужас, когда Аир и его сторонники ушли на северо-запад по тракту к зачумленному Форпату сквозь горящие леса…

А теперь там поля. Молодые, зеленые, тянущиеся каждой травинкой к солнцу. И так и на севере, и на востоке. Лес уцелел. Он дышит и живет, по-прежнему заботливо укрывая дланью своих детей, как добрый отец. Ротвальд восстал из руин, приютив карликов, что охотно помогли восстановить древний город, едва с губ Драйла слетело одно единственное обещание.

Сколько погибло эльфов? Кто восполнит ее утрату и сотни других утрат, что солеными слезами проглотила некогда выжженная земля? Но вот она, эта земля утрамбованного копытами и телегами тракта, у нее под ногами. Что ж, все возродилось. Правда, не сразу и еще не целиком.

– Могу я просить у вас о дозволении подержать стремя? – вырвал ее из задумчивости молодой голос.

Эльф стоял перед ней, учтиво склонившись, сжимая в руке свою флейту, и дрожал от холода, как осенний лист. Молодые, яркие глаза, беззаботные и тоскливые по романтике, которой жаждало его сердце… Они не видели всего того, что видела она. Нужда и скорбь коснулась их лишь краем. Жрица раньше не замечала, сколько молодых лиц появилось на улицах Ротвальда, в котором она, всегда занятая делами, бывала очень редко.

– Да, – пламя в ее глазах остыло, и эльф помог ей сесть в седло.

Наемница и «ловец удачи» следовали за фургоном циркачей. Полуэльфка спешилась и шла рядом с Карнажем, ведя лошадь под уздцы, и нетерпеливо била плеткой по колену.

– У нас мало времени, – напомнила она.

– Что? Не терпится прикоснуться к ней своими погаными лапами?! – прорычал Феникс.

– У тебя есть идеи получше? Прорваться с боем через сильванийскую границу? – наемница сохранила хладнокровие, хотя бросила невольно взгляд на свои руки, – Признай, Карнаж, ты далек от того, что мог твой отец! И он был не один. С ним шли на смерть достойные воины и даже чародеи.

– Не сравнивай меня и никогда больше не касайся имени отца в моем присутствии! – твердо прозвучали в ответ слова полукровки.

– Я была удивлена, когда узнала о твоем родстве с Xenos. Правда, сейчас не слышу чего-то удивительного. Так что? Мы так и будем тут языками чесать или приступим к делу. Валяй, иди к ней, отговаривай? Только я уговаривать не стану. Мое дело небольшое: украсить ей личико, а там пусть хоть вешается.

Феникс презрительно хмыкнул, приблизился к фургону и, вскочив на подножку, отдернул полог.

Полуэльфка вздохнула и взялась за мешковину, притороченную ремнями к седлу, под которой скрывались доспехи ее матери.

– Нэй?

– Я здесь, – раздался голос из глубины фургона, забитого тюками с поклажей.

– А где…? – начал было Феникс вспоминая о заргунском силаче, которого пусть и отличала невероятная физическая сила, но умом тот, к сожалению, не блистал и разговор в его присутствии мог бы не получиться.

– Не беспокойся, он у повозок впереди. Я попросила оставить меня одну, – слабо улыбнулась она.

Эльфка сжалась в комочек, завернувшись в огромный плащ силача по самые свои острые ушки и опасливо косилась на полукровку.

Карнаж любовался ей, стараясь во всех подробностях запомнить этот чистый и наивный образ. Скоро от него совсем ничего не останется. Фениксу приходилось видеть «отрекшихся» – печальное зрелище истребивших в себе все сильванийское эльфов. Он остановил это, не позволяя своему воображению представить, что будет с Нэй, когда они достигнут границы.

– Ты помнишь? – тихо спросил сам не зная о чем «ловец удачи», полагая, что вопрос встретят тишина и недоумение.

– Да, конечно помню, – неожиданно откликнулась эльфка.

Она выбралась из глубин фургона к нему.

– Я так тебя мучила! – улыбнулась она, – Все заставляла рассказывать о сильванийцах. О том, что вы повидали, пока путешествовали с Киракавой. Я не понимала тогда, почему ты не хотел вспоминать. Мне казалось, что на моей родине все должно быть так прекрасно, а тебе приходилось видеть совсем другое. Но ты всегда старался приукрасить для меня. Спасибо.

Она повзрослела. Как же она повзрослела с тех пор как они виделись последний раз! Карнаж снял ножны со спины и прислонился к деревянной стенке фургона. Резко качнуло и эльфка немного подалась вперед, прижимаясь к его плечу. Ее пальцы начали тормошить вспоротую черную кожу куртки – след от шпаги храмовницы.

– Я зашью, хорошо? – прошептала Нэй.

– Что случилось там в храме? Пойми, мне нужно знать, – Карнаж посмотрел ей в глаза.

Она опустила голову. Голос дрожал:

– Ничего… Из того, что я представляла – ничего. У них были такие холодные, пустые взгляды. Почему именно так должно было все случиться, а не иначе? Ты же видел, какие красивые придворные дамы, правда? У них такие наряды, длинные волосы. Помнишь, как ты мне подарил сильванийское платье. Простое, но себе я казалась в нем королевой.

Эльфка рвала ему сердце на части, но он слушал эти слова. Спокойное разочарование в голосе звучало горше любых слез. Его правая рука сжалась в кулак так сильно, что послышался треск кожи перчаток, словно он сейчас сжимал тот ком грязи, которым еще недавно собирался запустить в гордыню и надменность. Не потому что его не хватало словами заткнуть рот тем четырем насмешницам, а потому что он не хотел вставать на одну с ними ступень, пусть даже лесенка, по мнению большинства, вела наверх.

– Ты хочешь остаться? – полукровка снял заглушку на рукоятке меча и принялся деловито разматывать широкий шнур из кожи.

– Да.

– А уехать?

– Да.

– Странно.

Эльфка отсела от него. Карнаж достал из-за пазухи новый шнур, вместо обтрепавшегося старого, и принялся им стягивать рукоять своего оружия, зажав ножны между коленями.

Нэй смотрела на «ловца удачи» и ловила каждое движение. Руки сноровисто орудовали шнуром, который поскрипывал от натуги. Она сотни раз с любопытством оглядывала его, но теперь что-то изменилось и видела эльфка не так как раньше. Свет, едва проникавший из-за полога выхватывал блестящие на бандаже и перчатках набойки и клепки. Обитые железом мыски сапог были в грязи.

Все это казалось ей немного зловещим, каким-то жестким и холодным. Поднятый воротник крутки наполовину закрывал склонившееся над работой лицо, оставляя на виду лишь желтые сосредоточенные глаза и потемневшие в цвет волос на голове брови. Натертые ларонийским составом волосы свисали над глазами. Он ей казался таким взрослым, но эта взрослость не манила ее так, как сильванийские наряды с их спокойными светлыми тонами, кружевами и оторочками. Там было столько всего интересного и красивого, а здесь черная, местами залатанная кожа, все просто и без особых изысков, тяжелое как камень по сравнению с воздушной невесомостью эльфийских платьев.

Полог приподнялся и доспехи храмовницы со скрежетом упали рядом на тюки, сопровождаемые тихой руганью наемницы.

– Подожди! – почти крикнула Нэй.

Рука полуэльфки застыла, держась за полог. Карнаж закончил с рукояткой и насадил заглушку обратно.

На глазах эльфки навернулись слезы, когда она снова посмотрела на «ловца удачи»:

– Я не хочу забыть маэстро, тебя, Клару. Даже моего любимого нежного «зверя». Хотя ему станет, наверное, хуже всех.

– Это твоя жизнь, красавица, – сухо заметила наемница, – Тебе решать. Иначе сейчас решат за тебя.

Нэй шарахнулась от доспехов.

– Но повзрослеть придется, так или иначе, – заключил Феникс каким-то отстраненным голосом, поднимаясь и помогая наемнице забраться внутрь со всеми ее сумками, – Решай.

– И поскорее, – поторопила полуэльфка, – Нескольких храмовниц видели позади обоза.

Эльфка посмотрела на лицо наемницы в свете зажженной той лучины и закрыла глаза руками.

Полуэльфка цокнула языком:

– Карнаж, ты либо меня выгоняй, либо убирайся сам! Она так не решится никогда!

– Нэй? – «ловец удачи» задержался у полога.

Эльфка молча откинула назад свои длинные русые волосы и кивнула. Феникс стоял в нерешительности. Это могло означать и то, что она собиралась стянуть волосы в высокий хвост, как делали храмовницы.

Наемница с каким-то облегчением шумно выдохнула и взялась за кирасу, так как на Нэй было платье нужного цвета, подаренное давно Карнажем. Но акробатка отрицательно мотнула головой.

– Смотри хорошенько и запоминай, Феникс, – тихо произнесла полуэльфка, – Потом ты ее не сразу узнаешь.

«Ловец удачи» чуть не вывалился из фургона, настолько он спешил его покинуть, чтобы не видеть того, что будет там происходить.

Гортт поджидал снаружи и попытался придержать за плечо, но полукровка скинул его руку и зло спросил:

– Да что вам всем за дело до этого?!

– Приятель, ты не ерепенься! – одернул его гном, – Все в одной упряжке, а, зная нашего главаря, на границе он, если чего, молчать не будет.

– Ладно, к черту это. И так все решено.

– Вот и хорошо. Пойду Бритве скажу.

– Валяй, – Карнаж смял в кулаке остатки старого кожаного шнура и выбросил на обочину.

– Ты это… Не серчай. У нас тут эвон скока народу и у каждого свои дела, и не веселее твоих. К вечеру доберемся, думаю, до постоялого двора. Там напейся и выспись – отличное лекарство от бессильной злобы.

– Спасибо за совет, – бросил через плечо Феникс, направляясь к головной повозке.

– Погодь! – остановил его Гортт.

– Что еще? – Карнаж развернулся.

Гном стоял и внимательно разглядывал «ловца удачи». Полукровке такие взгляды не очень нравились, потому что никогда не поймешь, что они могут сулить тому, на кого направлены.

– Слышь, ты не подумай там… если чего… А, курва! Давай напрямую, это ты Шрама в Лангвальде угробил?

– С чего ты взял? – Карнаж и глазом не моргнул.

– Скажи, эта сволочь мучалась? – Гортт пропустил мимо ушей встречный вопрос «ловца удачи».

– Не темни, в чем дело? Чем тебе этот чернокнижник так приболел?

– Проклятье, Феникс! – гном схватил полукровку за запястье, – Просто скажи «да» или «нет»?

Такой опрометчивый поступок Гортта мог дорого ему обойтись. Карнаж резким движением высвободился из хватки его огромной руки, но гном не двинулся с места, а просто стоял и ждал ответа, даже не покосившись на приставленный к его горлу темноэльфийский кинжал в руке Феникса.

– Скажи, – упрямо повторил гном.

– Да, и что?

– Благодарен я тебе, полукровка, вот что! А вместо того, что б мне в горло ножичком своим тыкать, лучше давай выпьем сегодня как доберемся. С меня причитается.

Гортт подмигнул ничего не понимающему Фениксу и пошел к своей лошади, привязанной за поводья у одной из повозок. Карнаж озадаченно почесал в затылке, убирая Vlos'Velve обратно в ножны.

Обоз продолжал неторопливо двигаться по тракту в сторону границы. Путь предстоял неблизкий.

Деревья то плотно обступали дорогу, то расходились в стороны. Все выглядело как-то странно и неестественно: над головой осеннее небо, а вокруг летний лес с зелеными листьями. Только в предместьях Ротвальда деревья меняли окрас своего наряда на рубиново-красный и долго оставались такими. Потом листва опадала и можно было видеть как странный ход времени опять знаменовал весну набухающими на ветвях почками.

Нечто похожее происходило и на границах Сильвании. В том числе и в вольнице на севере. Там древнее нелепое заклятие немного ослабевало и дарило причудливую картину постепенно переходившего из лета в осень леса, которая ближе к зиме приобретала четко различимую границу голых стволов и все еще зеленых деревьев. Снега эта страна не видела испокон веков, даже небольшого количества от того, которое выпадало над Феларом, особенно южным. Правда, учащались дожди, но это не сильно беспокоило эльфов.

Карнаж пересел в повозку с провизией, устроившись между мешков и давая своей лошади немного отдохнуть. На первых порах в отряде от него требовалось совсем немного: помогать при погрузке и разгрузке обоза. Тем более дороги Сильвании славились своим спокойствием и плохой проходимостью, поэтому нечего было и думать о разбойниках. Только успевай вытаскивать завязшие в грязи повозки.

Обитателям лесов не было особого дела до дорог. Иногда казалось, что им вообще не стало больше ни до чего дела, с тех пор как был заключен союз с Феларом и империей Заран. Постоянной крупной армии у Сильвании тоже не было, но это оказывалось вполне объяснимо, так как после эпохи Сокрушения Идолов на эти леса никто бы не позарился. Иногда сами эльфы и носу не казали в отдаленных районах. Ходили слухи, что природа там была «более чем живой», по крайней мере в привычном понимании – наследие покинувших эти земли бормов. Часть их перебралась в Ран'Дьян, другие отправились в горы, где возвели на руинах прежней цитадели свою Заставу. Там они охраняли Аррахар – прежнего стража леса, что сошел с ума от пожарищ еще первых стародавних войн восьми народов.

«Ловец удачи» подробнее ознакомился с лесами Сильвании, когда они с Киракавой странствовали по Материку. Старик был щедр на рассказы. Но пуще всех историй было созерцание шевелившихся, словно живые, чащоб неподалеку от Штерна, или подводных огней этого города-порта. Они зажигались в море с наступлением ночи.

Фениксу приходилось видеть и иную картину. Когда он был еще совсем маленьким, вместе с матерью они однажды наткнулись на рощу, где не пели птицы, не шумел листвой ветер, а меж стволов гуляло лишь эхо, проносившееся по ведущей туда дороге. Оно то приближалось, то отдалялось, то звучало стуком копыт лошади, то плачем ребенка. Звук все время менялся, словно эхо само развлекало себя, вспоминая то, что слышало раньше. Тракт шел далеко в обход. Ведущие туда раньше дороги и тропы заросли травой лишь до какой-то определенной, незримой черты, а под сенью деревьев они продолжались, будто по ним до сих пор кто-то постоянно ходил или ездил. Деревья словно не хотели расти вблизи этого места, отчего оно было охвачено кольцом слабой зеленой травы без цветов и кустарников. Рунэ'Ада ничего тогда не стала объяснять сыну, а старый учитель, когда мальчик задал ему вопрос, лишь сухо заметил, что в Сильвании иногда попадаются такие странные места, вблизи дорог, где остановилось время…

Смеркалось. Обоз сворачивал с тракта к постоялому двору.

Небольшое, слегка покосившееся здание феларского типа постройки здесь возвели давно. Оно заняло место на небольшом поле, иссеченном колесами возов, что оставляли здесь на ночь, посреди сожженных стволов деревьев, торчавших черными кольями то тут, то там.

Пока повозки выстраивали в круг и разжигали костры, Бритва пошел к хозяину заведения договариваться о ночлеге. Карнажа, дремавшего на мешках, разбудила резкая тряска, когда они перебирались через канаву. Полукровка соскочил на землю и, поежившись и отряхнув свои волосы, направился к кострам, чтобы хоть немного согреться, так как его угораздило задремать под вечер, а вечера в Сильвании осенью были довольно холодными.

О лошади «ловца удачи» уже позаботились, а его торбу с пожитками бросили к костру вместе с поклажей циркачей.

– Как выспался, Феникс? – послышалось у него за спиной.

– О! Маэстро! – обернулся Карнаж, которому так и не дали дойти десяток шагов до согревающего пламени костра.

– Дела-дела, с тобой даже словом перекинуться времени не было, – улыбнулся уже немолодой человек с копной седеющих темно-русых волос.

Глаза старого фокусника хитро прищурились. Морщины резко выделили непомерно длинный, вздернутый кверху нос. Под густыми усами обозначилась легкая ухмылка, которую на его узком, вытянутом лице можно было назвать почти улыбкой. Он отсыпал себе понюшку табаку на тыльную сторону ладони из старой табакерки, и, втянув ее ноздрей, громко чихнул.

– Доброго здравия, – пожелал Карнаж.

– А! – маэстро махнул рукой, вытирая слезящиеся глаза, – Какое тут здравие? Пошли к костру лучше. Кстати, ты видел Нэй?

– Еще нет, – нахмурился полукровка.

– Что-то не так? Она никого к себе не пускает после того, как вы ее из храма вызволили. Говорит, ей надо побыть одной.

– А Валекс беспокоится? – едко усмехнулся Феникс, вспоминая взгляд заргунского силача, которым тот его одарил возле Ротвальда, когда нес спасенную акробатку на руках.

Сколько самодовольства, гордости за себя и еще много чего тогда угадывалось в этом взгляде, принадлежавшему человеку, которому явно очень не хватало ратных подвигов, а еще лучше – героических сказаний о своей персоне. Безжалостное время оставило ему только таутировку на лдевом плече в виде имперской цифры, состоявшей из двух значков «V» и «I».

– Он говорит, что слышал, как ты с какой-то женщиной посещал Нэй в нашем фургоне.

– И что с того? – Феникс уселся возле костра и протянул руку за своей торбой.

– Почему эту женщину после никто не видел? – голос маэстро стал жестче.

Рука «ловца удачи» замерла. Он как-то тяжело выдохнул, схватил свою торбу и, притянув к себе, сказал:

– Всему свое время, маэстро. Вам не о чем беспокоиться.

– Пойми, Карнаж, если это опять какие-то твои темные делишки?

– Если это и мои «делишки», то только на ваше благо, – отрезал Феникс.

Маэстро хмыкнул. Клара протянула каждому по глиняной кружке. Она подогревала вино на огне, сдабривая напиток специями. Живот Феникса урчал с голоду, и женщина протянула ему краюху хлеба. Заргунский силач оторвал своими могучими ручищами кусок вяленой оленины и подкинул «ловцу удачи».

– Карлики благодарная публика, – подмигнула Клара полукровке, который озадаченно уставился на столь богатый рацион.

– Однако им не мешало бы поднабраться хороших манер у сильванийцев, – заметил Валекс, значительно подняв вверх руку с кружкой.

Карнаж согласно кивнул, оторвав зубами кусок вяленого мяса. Но прожевать не успел. Воздетая рука силача с кружкой застыла в воздухе, а глаза широко распахнулись, глядя за спину «ловца удачи». Маэстро тоже выглядел растерянно, а Клара чуть не выронила жестяной сосуд с подогретым вином.

Феникс оглянулся, после чего продолжил жевать, глядя в пламя костра.

Валекс вскочил и в два прыжка оказался возле акробатки. Послышалась ругань и проклятия на имперском наречии.

– Что ты с собой сделала?! – силач навис над эльфкой.

Она стояла, выпрямившись и встречая его взгляд, отдернув руку с лица, где на щеке закрывала татуировку высохшего дерева со стрелой в стволе, заключенную в ромб. Нэй молча слушала бессвязную ругань силача до тех пор, пока тому не надоело и он с шумом удалился. Акробатка осталась стоять одна в нерешительности возле костра.

Полукровка встал и подошел к ней.

Наемнице стоило отдать должное за мастерство. Она пощадила личико эльфки и сделала татуировку совсем небольшой, но на этом ее великодушие закончилось. Волосы Нэй были безжалостно укорочены до шеи, их цвет и блеск померкли, целые пряди были выкрашены в черный цвет. Теперь прическа не скрывала острых ушей, на кончики которых наемницей были привязаны веревочки, которые свисали до ключиц. Светлые веки Нэй теперь скрывали темные тени, а линии идущие от уголков глаз к вискам меняли разрез. Вместо зеленого сильванийского платьица – выцветшая красная женская рубаха с широкими рукавами, сужающимися к кистям рук, черный корсет и кожаные штаны заправленные в невысокие сапоги с пряжками.

Она улыбнулась как-то неуверенно, с надеждой глядя ему в глаза. До них донеслись причитания Клары под громкий чох маэстро. Можно было подумать, что они не знали к чему рано или поздно придет Нэй с такой жизнью? Но это все равно была она и пусть теперь смотрелась странно и более не походила на наивного ангелочка, которым на представлении восхищались все зрители, покуда она изгибалась и выделывала своим телом невообразимые штуки, придерживаемая сильными руками Валекса. Зато теперь была свободна.

Карнаж потрепал ее по волосам и прижал к груди.

– Какая ты у нас теперь взрослая, – произнес Феникс, оборачиваясь в сторону Клары.

Женщина отвернулась от него и рукой утирала слезы. Маэстро не смотрел на них, а молча и сосредоточенно пил из кружки подогретое вино.

– Пойдем, надо поблагодарить твою спасительницу, – тихо предложил «ловец удачи», подталкивая Нэй в сторону постоялого двора.

– Ты думаешь она там? – спросила акробатка, когда они шли между повозок.

– А где же еще? – вздохнул Карнаж.

– Ты знаешь, а она оказалась вовсе не такой страшной, – оживилась Нэй, – У нее такие интересные рисунки на коже. С каждым что-то связано. А у тебя есть такие?

– Нет, – ответил полукровка.

– А почему?

– Наверное потому, что у меня и так неплохая память.

Они нашли наемницу за столом в дальнем углу, где та выпивала в гордом одиночестве. Постоялый двор был полон тардовских собратьев по оружию, но этой ночью никто особо не шумел, как и все прошлые, после того, как обоз покинул вольницу на северной границе.

– О! Не ожидала вас здесь увидеть? – заплетающимся языком проговорила полуэльфка, подозрительно разглядывая горлышко опустошенной ей бутылки, – Как все прошло? Нашу девочку не отругали? Хотя, если вы здесь, значит приняли ее не очень радушно. Привыкай Нэй, отрекшиеся только меж собой братья и сестры, а для остальных они просто непонятное явление этой чертовой эпохи.

– Я не успела поблагодарить тебя, ведь ты так поспешно ушла, – робко начала эльфка.

– И что с того что ушла? Мне надо было выпить. А благодарности я давно ни от кого не жду, – наемница откупорила новую бутылку дешевого феларского вина и плевком затушила огарок свечи на столе, – Присаживайтесь, что стоите-то?

Карнаж усадил Нэй, а сам пошел к тардовскому застолью, откуда доносились зазывающие крики Гортта. «Ловцу удачи» не хотелось оставлять эльфку с наемницей, но с другой стороны ей стоило посмотреть и получше ознакомиться с такими, как эта полуэльфка, чтобы понять, какая еще бывает жизнь у бродяг. Тем более она сделала свой выбор и была в таком же положении в Сильвании как и наемница.

– Подсаживайся, Феникс. Кого это ты с собой привел? – поинтересовался Гортт, когда полукровка подошел к столу.

– А вы не узнали? – спросил невозмутимо Карнаж, – Это же та самая акробатка. Ну та, которую мы из храма Сильвана вызволяли.

– Фу ты черт! Ну и дела! – гном изумленно уставился на Нэй, – Что скажешь Бритва?

Тард нахмурился. Он наблюдал за эльфкой, едва та вошла.

– Грязное время, – глухо произнес убийца драконов, – Оно всех метит: кому шрамы, кому клейма и узоры на всю жизнь. Сейчас вот та курва изрисованная эльфку эту уму разуму-то научит… Такая же станет со временем. А! О чем разговор, эту Нэй уже изрисовали тоже, так что пусть привыкает.

– Мы дали ей выбор, – заметил Феникс, которому Гортт подталкивал кружку пива, похлопывая «ловца удачи» по плечу.

– Какой же это выбор? – Тард ударил ладонью по столу, – Она же ни черта не знает толком ни про храмовниц, ни про «отрекшихся»! Вот взять нас: каждый знает за что и почему. Гортту свезло. Ты сделал за него полдела. А мне до конца жизни с драконами не расквитаться.

– Да! Клянусь своим чубом, я благодарен тебе, полукровка! – гном снова хлопнул Карнажа по плечу, – Ешь, пей вдоволь. Бритва знает каково мне было оттого, что этот чернокнижник спокойно ходит по белу свету, в то время как мой кузен лежал в могиле. Шрам силой забирал все что ему нужно и чужую жизнь ни в грош не ставил. А я только и мог, что точить на гада свой топор, ведь силен он был, слишком силен.

– И тут ничего не попишешь, – добавил Тард, – Я пару лет назад еле остудил его горячую голову. С колдунами связываться – безнадежное дело. Мы же не знаем всех этих премудростей, как в ордене убийц магов.

– Шрам был и моим должником тоже, так что особо благодарить не за что, – заметил «ловец удачи», – А про ордена убийц магов можно забыть. Встретился мне тут один. Теперь червей кормит, но застал я его за интересным занятием. Он соблюдал порядок на приеме к мэтру Хроносу. Если слышали о таком?

– Слыхивали, – проворчал Бритва, – Как же все перепуталось в этом мире. Давние враги примирились, а война словно и не утихала. Вот мы к примеру – орудие союзных королевств против Ларона. Но тут сделка. Нам платят, и неплохо платят, снабжают провиантом и оружием, доставляют куда надо, а мы убиваем драконов. В случае чего, нас никто не знает и мы никого не знаем.

– Что же мешает самим заниматься этим промыслом? – Карнаж отхлебнул пива и продолжил с аппетитом поглощать жареную свиную ногу.

– Ха! А сам как думаешь? – Гортт перемигнулся с Тардом, – Потому что их величества хотят, чтобы подобные дела вершились исключительно по их приказу. Были бравые парни, что плевали на это. Где они теперь – сам догадайся. Это раньше было так: рыцари, драконы, невинные девицы, среди которых иногда даже попадались и правда девственницы, если дракон успевал вовремя похитить. А нынче другие времена.

Феникс прекрасно понимал, к чему клонили два сотрапезника, отчего лишних расспросов проводить не стал. И так было вполне понятно, что на дракона со шпагой не пойдешь, а фитильные ружья только разозлят чудище. Нужны были старые проверенные веками орудия – алебарда, топор, шестопер, баллиста ну или, на худой конец, арбалет. Причем все они сильно отличалось от обычного оружия весом, размером и материалом, из которого изготавливалось. К тому же, чтобы достать все это, нужно было хорошенько поискать. Провезти такое незаметно через границу и избежать досмотра в порту при погрузке на корабль было невозможно, ведь подобное снаряжение всегда привлекает внимание и вызывает массу вопросов, особенно если его сопровождает еще и кодла из крепких парней.

Прежний король Фелара был хитрой бестией, не в пример лучше своего наследника и так умело ворочал делами гильдий и вольных «охотников кто за чем», что обратил их деятельность себе на пользу и взял все под свой контроль. Казна стала полна и дипломатия наладилась. Ведь теперь с территорий как северного, так и южного королевств не совершали так часто набеги банды разбойников. Воры на границе не резали кошельков у приезжих настолько бессовестно, как раньше. Убийцы магов и инквизиторы поумерили свой пыл касательно имперских чародеев и истанийских алхимиков, которым прежде щедро рубили головы и целыми связками отправляли на костер под улюлюканье собравшихся зевак.

Примерно двадцать лет тому назад, как утверждали хронисты, чародея, ехавшего на балл ко двору короля, в канун празднества дня святых даров, стащила с лошади толпа фанатиков и поволокла на костер под крики приора, набравшегося по случаю церковного вина: «Во имя Отца Небесного выжжем к чертовой матери скверну с нашей земли!» Несчастный был последним, кого предали огню без основательного суда и следствия. После громкого дипломатического скандала с империей, ведь чародей оказался послом, государь изрядно урезал власть духовенства. Теперь все подобного рода дела сначала рассматривал мирской суд, а потом за дело бралась инквизиция. Ей оставлялись на растерзание те, кто занимался инакомыслием и был опасен для государственной власти, что тоже явилось переменами к лучшему для королевского могущества и еще более укрепило его. Аминь.

Карнаж вышел с постоялого двора, оставив Гортта и Тарда дальше поминать отомщенного и упокоенного с миром кузена. Спать «ловцу удачи» не хотелось, да и какой смысл был в этом занятии, ведь днем, пока обоз в пути, можно было и так от скуки заснуть. Полукровку интересовало другое. Куда подевалась Нэй и наемница? Ведь, когда он уходил, стол в углу пустовал.

В своих поисках он слонялся по лагерю, слушая храп и посвистывания. Где-то заухал филин, под ногами метнулась мышь. Чуткий слух полукровки уловил какую-то возню и тихие стоны за одной из повозок, стоявшей с краю, ближе всех к лесу.

Феникс бесшумно приблизился и застыл в недоумении от представшей его взору сцены: акробатка и полуэльфка сидели на земле и беззастенчиво целовались. Нэй была пунцовой толи от смущения, толи от количества выпитого ей вина, а наемница брала бастион за бастионом, как какой-нибудь полный решимости пылкий любовник.

– Какого черта?! – Карнаж схватил эльфку за руку и вырвал из объятий любовницы.

Акробатка как-то странно захихикала. Она неуклюже поднялась и еле держалась на ногах, так что «ловцу удачи» пришлось ее поддерживать.

Полуэльфка с виноватым видом плелась позади Феникса, пока тот, тихо ругаясь, волок Нэй к фургону циркачей.

– Феникс, – наконец подала голос наемница.

– Убирайся к дьяволу! – рыкнул «ловец удачи», прислоняя пьяную эльфку к фургону и отдергивая полог.

Внутри его поджидала очередная неожиданность. Валекс сидел там один в компании масляной лампы, между мешков, сжимая в своих руках зеленое платьице Нэй и пряди ее состриженных светлых волос. Лицо силача исказила гримаса бессильной злобы, на щеках высыхали скупые слезы. Он походил на изваяние и даже не шевельнулся, когда Карнаж окликнул его.

Эльфка начала медленно сползать на землю. Наемница кинулась к ней и подхватила раньше, чем Феникс успел моргнуть. Полуэльфка усадила акробатку на свой плащ и тихо позвала ее.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю