Текст книги "Дамона Кинг (СИ)"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 13

Томпкинс, кряхтя, поднял тяжелый портфель на кровать, открыл замки и откинул крышку.

Из-под нее показалась большая стопка аккуратно сложенных белых рубашек, носки, белье и неровная груда цветных носовых платков. Но на все это он сейчас не обращал внимания.

Вытащив одежду, он небрежно бросил ее на кровать и ловким движением перевернул опустошенный чемодан. Дно отсоединилось с тихим металлическим щелчком и показалось низкое, заполненное инструментами, оружием и стопкой фальшивых документов -паспортов и водительских удостоверений разных стран.

– Не слишком ли рискованно таскать с собой такой винегрет? – через плечо спросил Смит.

Томпкинс посмотрел на него, недовольно сморщил нос и снова склонился над чемоданом.

Его пальцы ласково ощупали тщательно уложенный инструмент и выбрали тонкую, особым образом изогнутую отвертку.

– Иногда этот инструмент очень необходим, – подчеркнуто сказал он. – Например, сейчас. Или, может быть, вы пойдете к ближайшему слесарю?

Смит засмеялся.

– Может быть, – сказал он. – Вы бы удивились, как просто иногда можно добраться до цели.

Томпкинс снова посмотрел на него, но на этот раз его взгляд был не раздосадованным или гневным, а просто удивленным.

– Могу я задать вам один откровенный вопрос?

– Конечно, – сказал Смит.

– Я уже пять лет в вашей фирме, и за эти пять лет слышал о вас настоящие чудеса.

– А сейчас вы разочарованы, что не встретили второго Джеймса Бонда?

Смит засмеялся.

– Да нет, – ответил Томпкинс, – но…

– Ну как же, – настаивал Смит, – Именно так. Вы не первый, кто так реагирует и вы не первый, кому я даю один и тот же совет: если вы хотите в нашем деле жить долго – оставьте желание чувствовать себя суперменом. Хороший человек редко бросается в глаза. Вы должны попытаться иметь рядом хорошего соседа, кого-то, кто всегда был бы тут и о котором вы просто никогда бы не думали.

– Это так просто? – насмешливо спросил Томпкинс.

Смит кивнул.

– Это звучит просто, но только до тех пор, пока не начнете это делать. Я боюсь, что вы не прислушаетесь к моему совету.

Он вздохнул, покачал головой и показал на металлический портфель, лежавший на столе.

– Лучше позаботимся о нем. Позднее у нас будет много времени, чтобы побеседовать. Сейчас же я хочу знать, что в этой штуке. Вы разбираетесь в портфелях такого типа?

Томпкинс кивнул.

– Я знаю эту модель. Это переносный сейф, но никакого взрывного устройства. Открыть его тяжело, но не невозможно.

Он наклонился, поковырял некоторое время своей отверткой в замке и поморщил нос.

– Это странно, – пробормотал он.

Смит с интересом подошел.

– Что?

– Замок не защелкнут. Похоже, его пытались открыть силой.

– Сильсон что-то говорил мне об этом, когда передавал портфель, – задумчиво сказал Смит. – Возможно, они долго с ним возились, не замечая, что он давно открыт.

– Так оно и есть, – подтвердил Томпкинс.

Он положил отвертку обратно в чемодан, взял вместо нее ломик и решительно вставил его в замок. Раздался тихий металлический скрип и крышка рывком отскочила.

Выражение лица Томпкинса постепенно переходило от триумфа к разочарованию.

– Пепел, – пробормотал он. – Ничего, кроме пепла.

Он отложил ломик в сторону и нерешительно протянул руку к серой порошкообразной массе на дне портфеля.

– Нет!

Смит попытался оттолкнуть его руку в сторону.

– Не трогайте!

– Почему?

– Вы действительно уверены, что там только пепел? – спросил он

Томпкинс изумленно промолчал. Он уставился на Смита, потом на открытый портфель и на свою руку, которой он схватил горстку пепла. Он побледнел.

– Конечно, – пробормотал он. – Это была глупость с моей стороны. Простите.

Смит махнул рукой.

– Ничего не случилось. Возможно, это на самом деле только пепел. Мы возьмем пробу и запечатаем чемодан. Принесите пипетку и пробирку.

Томпкинс кивнул и послушно повернулся взять требуемое из своего почти неисчерпаемого чемодана.

– Поторопитесь, пожалуйста. Почему-то мне не нравится эта дрянь. Лучше бы я не брал этот че…

Он оборвал себя на полуслове, издав странный, придушенный звук, и повалился назад. Томпкинс мгновенно обернулся и попытался подхватить его, но его руки не встретили в одежде Смита никакого сопротивления, а она сама смялась, как будто костюм внезапно стал пустым или был наполнен рыхлым песком.

Томпкинс резко вскрикнул, увидев, что произошло со Смитом. Его голова и руки исчезли. Серая, сухая пыль заструилась из рукавов и воротника, вытекая из петель и из-под ремня.

Томпкинс в ужасе отпрыгнул назад, ударился о стену и стол и стал в отчаянии нащупывать ручку двери. Тело Смита продолжало разваливаться со страшной скоростью. Его одежда осела. Пыль блестящей копотью танцевала в воздухе.

Томпкинс закашлялся, отчаянно рванул запертую дверь и изо всех сил бросился из нее.

Смит запер ее после того, как они вошли в номер и ключи все еще находились в кармане его куртки. Дверь задрожала под натиском Томпкинса, но выдержала.

Томпкинс отчаянно прыгнул назад и, собравшись с силами, ударил ногой по замку.

Его ботинок слетел с ноги. Серое пылевое облако рванулось вверх. Правая нога Томпкинса внезапно до колена исчезла. Он вскрикнул, потерял равновесие и упал на пол.

Потом он почувствовал слабость и смутную, почти благотворную боль. Мир стал серым, потом черным, потом больше ничего не стало…

Глава 14

Бен Мюррей, ругаясь, поднялся и тыльной стороной ладони потер лоб. Над его правым глазом красовалась свежая шишка.

Одежда была испачкана и измята.

Последние полчаса он так же, как Дамона и Майкл, занимался тем, что ползал под кроватями и заглядывал во все углы.

– Мне все это уже начинает надоедать, – проворчал он. – Если вы мне сейчас же не скажете, что вы задумали, я устрою забастовку.

– Перестань брюзжать и ищи дальше!

Голос Майкла глухо доносился из-под койки, под которой он лежал.

– Нам нужна мышь, если мы вообще хотим отсюда выбраться!

– А зачем? – спросил Бен. – Ты хочешь послать ее с сообщением в Скотланд-Ярд, или как?

Майкл задом вылез из-под койки и поднялся на колени. Его лицо было измазано, а его одежда выглядела так, будто он целый час рылся в куче угля.

– Нам нужно что-нибудь живое, – нетерпеливо объяснил

он.

Майкл встал, осмотрелся и пошел к открытому шкафу. Они обыскали его уже с десяток раз, не находя никакого следа грызуна.

– Я хочу кое-что попробовать, – объяснил он, осторожно опускаясь на колени и кончиками пальцев вытаскивая ящики.

– Но для этого мне необходимо живое существо.

– Здесь их три, – сказала Дамона.

Майкл заворчал.

– Мы уже решили кого использовать. Может случиться, что он не переживет эксперимент.

Он толкнул ящики назад, покачал головой и, кряхтя, встал.

– То, что я хочу выяснить, следующее, – пробормотал он. – Эта протоматерия совершенно очевидно реагирует на наше присутствие – мое, Бена и Дамоны. Теракис ее наверно…

Он остановился, некоторое время искал подходящее слово и, наконец, пожал плечами.

– Я не знаю, как он это делает, но может, можно сказать «программирует». На наши мысли, запах нашего тела или что-то еще. Если бы эта гадость слепо нападала на все живое, то она давно бы покинула акваторию порта и искала бы для себя более многообещающие охотничьи угодья.

– Ты думаешь, она приставлена к нам в качестве сторожевых собак? – пробормотала Дамона.

Майкл кивнул.

– Ты начинаешь понемногу соображать, золотко. Я хочу выяснить, как она реагирует на другое живое существо. То есть, я надеюсь, что других людей или животных она оставляет в покое. А для того, чтобы это выяснить, нужна мышь.

– А для чего нам это нужно? – спросил Бен.

Майкл засмеялся.

– Тебе или мне ни для чего. Но среди нас есть тот, кто может менять свой облик.

Дамона побледнела.

– Ты думаешь…

– Ты делала это много раз, – тихо сказал Майкл.

– Я знаю. Но…

Дамона запнулась. На сс лице внезапно появился испуг.

– Но это было так давно, и я не знаю, получится ли…

– Я понимаю, что это неприятно, Дамона, – терпеливо сказал Майкл, – но это последний шанс. Теракис наверняка не шутил, когда говорил, что решение будет принято сегодня ночью. Он планирует какую-то дьявольскую штуку. Ты уже много раз превращалась в кошку. Этого достаточно, чтобы доплыть до берега и отойти от него на несколько сот метров.

– Доплыть? – выдохнула Дамона. – Кошки боятся воды, не забывай этого.

Майкл усмехнулся.

– Но ты же не боишься!

– Ты меня не понимаешь!

Дамона покачала головой.

– Я даже не понимаю, что происходит в моем теле, когда я себя превращаю, но я изменяюсь не только внешне, я на самом деле становлюсь животным, ты понимаешь? Я могу думать и еще сохраняю свою память, но не больше, чем я была бы гостьей в чужом теле. Все инстинкты и рефлексы кошки сохраняются и мне не всегда удается действовать так, как я должна.

– Все равно, ты должна попытаться, – настаивал Майкл. – Когда ты будешь на берегу, то пойдешь в Скотланд-Ярд или позвонишь и пришлешь нам помощь.

Дамона не ответила. Бесконечно долго, не двигаясь, сидела она и оцепенело глядела на воображаемую точку на стене за спиной Майкла.

– По крайней мере, мы можем попытаться, – наконец сказала она.

Ее голос колебался.

Майкл засмеялся.

– Сперва нам нужен подопытный кролик, вернее подопытная мышь. Будем искать. Она должна быть где-то здесь.

Он хотел встать и снова начал искать, но Дамона остановила его быстрым жестом.

– Оставь это, – спокойно сказала она. – Если уж я должна это делать, то не играет никакой роли, когда. Или ты знаешь лучшего охотника за мышами, чем кошка?

– Конечно, нет, – сказал Майкл. – Но не забывай, что она нужна нам живая.

Дамона засмеялась.

– Я возьму это на заметку.

Она встала, расстегнула молнию своего комбинезона и стала его снимать.

– Процесс очень болезненный, – объяснила она. – Я сохраню свой облик, когда вы будете проводить эксперимент с мышью. При этом лучше, если кто-нибудь из вас будет меня держать. И едва ли я по своей воле прыгну в воду.

Она оттащила каучуковый костюм, отбросила волосы назад и встала совершенно спокойно, одетая только в купальник.

Ее лицо приняло спокойное, собранное выражение.

В первый момент, казалось, что ничего из ряда вон выходящего не происходит.

Ни Майкл, ни Бен не поняли, что произошло на самом деле.

Тело молодой женщины, казалось, замерло на мгновение, странно скрючилось и изогнулось. Потом там, где долю секунды назад была Дамона, появилась черная кошка, сидевшая на задних лапах.

Бен закачался.

– Если бы я это не видел, ни за что бы не поверил, – пробормотал он. – Я и сейчас еще не верю в это.

– Да, жутковато, – подтвердил Майкл.

Он наклонился и протянул руку к кошке. Та фыркнула, прижала уши и отскочила на полметра назад. Шерсть на се спине стала дыбом.

Внутри Дамоны царил страшный беспорядок. Не в первый раз она предпринимала превращение, но сейчас все было иначе, чем раньше. Ее душа, казалось, была поймана в маленькой комнате. Дамону захлестнула и подавила волна инстинктов и глупых животных чувств. Кошка в ней была гораздо сильнее, чем прежде.

Она попыталась взять вверх над сознанием животного, но ничего не получилось.

Дамона чувствовала только страх и тягостную смесь из чуждых ей чувств и что-то, что еще возможно не оформилось в ясную мысль, но это было не так далеко.

Ее зрительная и слуховая способность усилились.

Она отступала шаг за шагом от Майкла и Бена и издавала резкое, предостерегающее шипение. Ногти на ее лапах торчали как маленькие, отточенные кинжалы. Она знала, что оба этих человека были ее друзьями, но зверь в ней был сильнее, намного сильнее.

– Мышь, – сказал Майкл. – Попробуй ее найти.

Она понимала слова, но ей почему-то не удавалось, как обычно, переводить их в понятия и мысли. Все было иначе, чем раньше. Ее сознание не сливалось с сознанием кошки, а как бы существовало вместе с ним.

Она попыталась представить себе образ мыши. Сперва это ей удавалось с трудом, и у нее получилось горбатое серое пятно с мутными контурами, потом как будто чужеродное сознание кошки перехватило его, она увидела перед собой одного из маленьких грызунов живее и ярче, чем раньше.

Проснулся охотничий инстинкт кошки.

Тело Дамоны охватило волной кровожадности и едва управляемой энергии.

Она забыла обоих людей перед ней, опустила взгляд и внимательно осмотрела каюту. Ее уши нервно подрагивали, регистрируя шумы и звуки, которые людям показались бы чуждыми и странными.

Потом она почти бесшумно скользнула прочь и начала охоту.

Глава 15

Река спокойно и почти неестественно ровно лежала перед яхтой. Поднялся легкий порывистый ветер, так что стена тумана перед портом все время рвалась и, казалось, находилась в беспрестанном пульсирующем движении. Было далеко за полночь, но свет над центром города мерцал еще ярче, чем раньше, как будто город лишь сейчас проснулся.

Майкл содрогнулся. Он замерз, хотя ночь для этого времени года была чрезвычайно мягкой. Он поднял воротник, сунул поглубже руки в карман куртки и перегнулся через поручень. Серая, мерзкая слизь двигалась по воде, окутывая корпус яхты и образовывая в воде причудливые формы и контуры.

Майкл отошел назад, поднял голову и посмотрел на небо. Он не понимал, плыл ли над яхтой серый туман или там неслись смертоносные облака Теракиса, а может, то и другое вместе.

– Я готов, – сказал Бен сзади него.

Майкл оглянулся. Мюррей маленькими осторожными шагами вышел из каюты, держа пойманного зверька в вытянутой руке перед собой. Несмотря на помощь Дамоны, им потребовался почти час для того, чтобы выгнать мышь из убежища к поймать ее.

Майкл горько подумал, что они теряют время, которого у них и так нет.

– Включи лампу, – пробормотал Бен.

Он подошел к поручню, перегнулся через него как можно дальше и опустил мышь к самой воде. Зверек начал пищать и испуганно болтать лапами.

Майкл включил переносный прожектор, который находился в водолазном снаряжении Дамоны и направил луч на воду.

– Сейчас, – сказал он.

Бен разжал руку.

Мышь упала на полметра вниз, шлепнулась в воду и стала тонуть. Серый туман под водяной поверхностью забурлил, образовалось маленькое подводное течение, исчезло и позднее появилось снова.

– Не получилось, – сказал Бен. – Эта гадость сожрала ее, если она раньше не захлебнулась.

– Тихо! – резко прошипел Майкл.

Фонарь задрожал.

Луч света двинулся немного вправо и снова прыжком вернулся на место, где зверек упал в воду.

Пять-десять бесконечно длинных секунд ничего не происходило, потом над водой поднялась маленькая серая головка со сверкающими глазами-пуговичками.

– Получилось! – прошептал Майкл, – Смотри, она еще жива! Эта серая дрянь не сожрала ее, она реагирует только на нас.

Мышь отчаянно работала лапами.

До них донесся тихий испуганный писк.

Серая протоматерия булькала и бурлила вокруг нее, но ее не трогала. Зверек несколько раз повернулся на месте, а затем целеустремленно поплыл в направлении берега.

– Рискнем, – сказал Майкл.

Бен медлил. На его лице явно было написано сомнение.

– У меня нехорошее предчувствие, – еле слышно сказал он. – Дамона все же остается Дамоной, хотя и в другом теле.

– Я знаю, – подавленно сказал Майкл. – Но это наш последний шанс. Если мы будем ждать до завтрашнего утра, то может быть уже поздно. И не только для нас. Я бы пошел сам, если бы имел хоть малейший шанс, ты понимаешь.

– Мы могли бы попытаться оборвать якорную цепь, – поспешно сказа Бен, – Яхту подхватило бы течением и прибило где-нибудь к берегу.

Вместо ответа Майкл показал молча на клокотавшие обрывки тумана вокруг яхты.

Бен немного помолчал, удрученно повернулся и исчез в каюте. Несколькими мгновениями позже он вернулся с шипевшим и бившимся у него в руках комком шерсти.

– Я не понимаю этого, – пробормотал Майкл. – Она сейчас другая, чем раньше. Ей, кажется, с трудом удается справляться со зверем.

Бен подошел к поручням, поднял царапающееся животное и подождал, пока Майкл снова включит лампу. Кошка почувствовала близость воды и стала царапаться и брыкаться, как сумасшедшая. Ее острые, как бритва, когти полоснули по руке Бена и оставили на ней глубокие, кровоточащие раны.

Мюррей громко вскрикнул и разжал руку. Кошка заорала и со звонким плеском упала в воду.

Река забурлила.

Пенившиеся серые волны ударили в яхту, возник маленький водоворот и исчез. Майкл и Бен, полные непередаваемого ужаса, наблюдали, как серая протоматерия пробудилась к жизни. Огромный, напоминающий многопальцевую уродливую руку, схватил кошку и окутал ее серым плащом. Зверек отчаянно бил лапами, но его движения, казалось, только еще больше усиливали агрессивность протоматерии.

Со всех сторон на нее рванулись скользкие щупальца, как гибкие тонкие ветви обметались вокруг тела кошки и опутали ее лапы. Она превратилась в бесформенный комок.

Затем все это бесшумно исчезло в глубине.

Глава 16

Сначала она не чувствовала ничего, кроме страха и смертельной неодолимой паники, которая как удушливая волна, накрыла сознание кошки. Она больше не получала воздуха, а скользкие щупальца окутали ее лапы так, что она больше не могла двигаться.

Она тонула.

Что-то происходило с ее телом, пока она медленно опускалась на грунт русла реки. Она чувствовала, как сначала шерсть, потом кожа, мясо и наконец кости и внутренние органы растворились, соединения клеток и группы молекул распадались и разламывались.

Но она не чувствовала никакой боли.

И она мыслила…

Это длилось долго, пока ей казалось, что она еще жива. Ее тело неумолимо рушилось, но душа продолжала существовать.

Ее сознание двигалось через черный беспросветный космос, но она чувствовала, что она не одна. Что-то было здесь еще, совсем рядом с ней, что-то большое, мягкое и пульсировавшее.

Она внезапно подумала о том странном чувстве, которое было у нее внизу в обломках корабля. И там у нее было чувство, что она соприкоснулась с большим, бесконечно враждебным духом.

Сейчас она ощущала то же, но бесконечно сильнее. Дамона чувствовала как чужое сознание протягивает к ее душе хищные, осторожные, ощупывающие зондирующие щупальца.

Потом она поняла, что это был Теракис или то существо, что завладело его телом, создало с помощью своей протоматерии жизнь, которая была неопределенным сознанием, дух, что еще не совсем перешагнул границу сознательного мышления, но который живет, существует и который в состоянии реагировать на внешние воздействия так, как это делает зачаточное сознание растений.

И так, как растворилось ее тело в смертоносной протоматерии, растворилось бы и ее сознание в этом огромном, мыслящем болоте.

Дамона стала отчаянно защищаться, она поняв, какая судьба ей уготована.

Этот гигантский, огромный дух не был таким пустым, как это казалось. Очень далеко она чувствовала присутствие другой души, тихие, бесконечно мучительные стоны и крики, видение чистилища, звуки, поднимавшиеся, казалось, из глубин ада. Это была душа другой жертвы – Сэгиттера, но не только ее. Возможно, души трех других людей, которые были пойманы в адские сети этого жуткого существа.

Она боролась. Уже не впервые ей приходилось выдерживать дуэль на чисто духовной основе, но в этот раз все было иначе. Не было противника, не было враждебного духа, что должен был ее победить или убить, а только эта жуткая пустота, в которой ее сознание могло потеряться, как горсть пыли в мировом пространстве. Центр этого чуждого духа, находился, казалось где-то рядом с ней, как большое, невидимо бьющееся сердце, но ей не удавалось локализовать его точное местоположение, потому что там, где она находилось, не было ни верха, ни низа, не существовало никаких направлений и расстояний.

Дамона хотела закричать, но у нее не было горла, не было тела и даже то маленькое что то, оставшееся от нее, могло потеряться в этой страшной бесконечности. Ее окружала враждебная, неумолимая сеть, машина из сплетающегося безумия, которая мягко, но неумолимо рвала и уничтожала ее духовные барьеры.

Дамона ушла в себя, пытаясь сконцентрироваться и вслушаться в бесконечность.

Неясный шепот и шелест наполнял этот могущественный пустой космос, шум, как от далекого морского прибоя, который то становился громче, то затихал.

Она пыталась ухватиться за это, настроиться на причудливый ритм чужой души, понять его. Нотам не было никаких мыслей, никакого «я», только огромная, бесформенная мысленная масса, сознание, словно у еще не родившегося ребенка.

Дамона чуть было не потеряла на мгновение контроль над своим мысленным барьером, когда она ясно поняла, что на самом деле находилось перед ней. Это гигантское нечто было не злое и не доброе. Оно жило, но не было способно разбираться или действовать по своей воле. Она могла властвовать над ним также, как Теракис, только лучше, более непосредственно и неограниченно, потому что ее душа сплавилась с сознанием этого огромного существа.

Предусмотрительно и осторожно, готовая в любую секунду сразу же уйти в себя, она убрала свои мысленные барьеры и стала понемногу брать чуждое существо под контроль. Внезапно она снова почувствовала тело, не свое или кошки, а фантастическое, невероятное нечто, которое, казалось, состоит из миллиардов отдельных частей и все же подчиняется ее воле. Дамона не могла видеть, слушать или чувствовать, но зато у нее появился какой-то другой смысл, который полностью отличался от всего, что она когда-либо переживала. Она почувствовала свое окружение, яхту, ледяной холод воды и воздух, Майкла, Бена и Теракиса.

А потом она властвовала над этим огромным, безмолвным нечто. Она внезапно поняла, какие фантастические возможности таило в себе это собрание едва оформленного сознания, возможности, о которых никогда не догадывался Теракис.

Ни Бен, ни Майкл не заметили, как над судном собрался рой движущихся облаков и потом, направленный невидимой силой, скользнул на запад, к центру города.