Текст книги "Наши танки дойдут до Ла-Манша!"

Автор книги: Владислав Морозов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3.
Те, кто на другой стороне-2

Нидерланды. Район г. Эрмело.

Окружённая группировка американских и голландских войск.

Ночь с 17 на 18 июня 1982 г.

Летняя ночь была довольно светлой, и капитан корпуса Морской Пехоты США Эдвард Бок с нехорошими предчувствиями осматривал окрестности в мощную оптику, установленную на его, стоявшем у крайних домов на северо-восточной окраине Эрмело командирском «М-113». Машина была нестандартная, судя по всему, когда-то переделанная армейскими ремонтниками под командование тяжёлого артдивизиона, или что-то типа того, отсюда и все нештатные «навороты», вроде дальномера или дополнительных радиостанций. Собственно, данный БТР был недавно снят со складского хранения, куда он был поставлен армией США в Европе в довольно давние, незапамятные времена, как, впрочем, и вся техника, которой сейчас располагали морпехи его батальона.

Ещё четыре дня назад Бок благополучно командовал ротой «Браво» 108-го мотострелкового батальона 22-го экспедиционного полка 2-й дивизии КМП США и отступал со своей ротой через ФРГ и Бельгию до голландского Эйндховена, попусту теряя людей при авианалётах и стычках с прорвавшимися мехчастями русских. Затем прилетевший на вертолёте подполковник из штаба Северной группы НАТО сильно «обрадовал его, сообщив, что Бок отныне командует уже всем 108-м батальоном (а точнее, тем, что от него ещё осталось), после чего остатки батальона были посажены на эти самые взятые с хранения разномастные «М-113» и грузовики и, пройдя ускоренным маршем около сотни миль по добротным голландским шоссе, в соответствии с приказом, оказались здесь, в этом треклятом городишке Эрмело.

Кроме них в городке и вокруг него застряли остатки различных танковых и механизированных частей, в частности, здесь были подразделения 1-й кавалерийской дивизии США и 1-й мотострелковой дивизии армии Нидерландов. Офицеров старше лейтенанта среди уцелевшего комсостава не оказалось. Хотя здесь всё же было два голландских капитана с дурацкими фамилиями Кнопс и Ван Зее. Но они, в свете последних событий, имели откровенно потерянный вид и сразу же подтвердили свою пассивно-подчинённую роль по отношению к американцам, тем более что один из них, капитан Кнопс, довольно плохо говорил по-английски.

В итоге по прибытии на место Бок получил по радио новый категорический приказ принять командование над сконцентрированными в районе Эрмело силами НАТО и удерживать дорогу (через чёртов городишко проходили шоссейная и железная дороги) на Хилверсюм и далее на Амстердам.

Легко – сказать удерживать, тем более что сразу же возникло обстоятельство, о котором вышестоящие штабы не предупредили решительно никого. Едва морпехи прибыли в городок, как с севера начала непрерывно прибывать вода. Как выяснилось, мощную дамбу, отделяющую залив Эйсселмер от моря, накануне разнесла натовская же авиация с целью сдержать русское наступление.

Все каналы и реки немедленно вышли из берегов, частично затопив узкие улицы старинного двухэтажного городка.

Так что теперь вокруг Бока и его людей была затопленная грязной водой равнина с редкими островами земли и торчавшими из этой самой воды домами и деревьями.

Разного рода «знатоки» из числа солдат и сержантов утверждали, что через недельку-другую вода скорее всего уйдёт. Но ты поди проживи эти недели, особенно когда кругом идёт нешуточная война.

Сам городишко за исключением некоторых улиц и подвалов оказался не затоплен, видимо благодаря своему местоположению на некоторой возвышенности и капитальным набережным. Правда, шедшая через него шоссейка была местами залита водой, но не более чем на метр с небольшим, а значит, танки и прочие боевые машины могли без труда проехать по ней.

Советы, естественно, не заставили себя ждать и попытались накануне с ходу прорваться через городок, но, на счастье Бока, это была то ли разведка, то ли авангард. Русских было мало, и, потеряв несколько танков «Т-55» и гусеничных БМП, они до поры до времени отошли. Подбитые танки сейчас торчали из воды вдоль дороги, вперемешку с брошенными накануне БТРами и грузовиками голландской армии, а также разнообразными гражданскими машинами.

Однако подбили эту русскую технику вовсе не люди Бока, а очень кстати налетевшие по вызову авианаводчиков истребители-бомбардировщики, в основном английские. Правда, на отходе на них свалились русские «Миги», которые сбили три то ли «Фантома», то ли «Букканира», из которых почему-то никто не катапультировался. Хуже было другое – до авиаудара и во время него русские танки выпустили в сторону городка несколько десятков снарядов приличного калибра. И по закону подлости один снаряд угодил точнёхонько в БТР авианаводчиков, мгновенно отправив их всех к праотцам, и теперь Бок подозревал, что более никакой авиаподдержки не будет, поскольку ни он сам, ни его офицеры не знали кодов и частот для связи c BBC – очередная издержка военного времени. Впрочем, даже если бы Бок знал коды, устойчивой радиосвязи всё равно не было.

Никаких новых распоряжений, кроме старого приказа держать дорогу, Бок так и не получил.

Главный вопрос был – а с чем, собственно, держаться? В городке было семь американских танков М-60A-1/A-3 из 2-го батальона 8-го кавалерийского полка 1-й кавалерийской дивизии армии США, несколько установок ПТУР «Toy» и десяток голландских танков «Леопард-1A3» из 102-го разведбата 1-й мотострелковой дивизии армии Нидерландов, не считая бронетранспортёров и прочей мелочи. А значит, удерживаться было особо нечем, поскольку у Бока не было ни серьёзной артиллерии, ни средств ПВО – никаких, даже в виде ПЗРК. Не считая голландской батареи эрликоновских автоматов, ни к селу ни к городу размещённой на западной окраине Эрмело.

К тому же танки и установки ПТУР практически открыто стояли у восточной окраины городка, среди домов и каменных изгородей. Отрыть окопы было нереально из-за воды, и даже обваловки из мешков с землёй соорудить было проблематично по той же причине. Бок проверил – сектора обстрела у танкистов и противотанкистов были крайне ограниченны, сами танки и прочая техника хорошо просматривались издали. К тому же любой манёвр для техники был затруднён из-за всё того же затопления и узких улиц. У капитана создалось впечатление, что их оборона строилась исходя из одного-единственного критерия – немного пострелять и тут же отходить, благо шоссе в сторону Амстердама пока было свободно.

Но куда хуже было другое обстоятельство. Сразу же по прибытии на место морпехам Бока и всем остальным предписали при выходе из машин непременно надевать ОЗК и противогазы, а в машинах врубать фильтровентиляционные установки. Говорили, что где-то севернее накануне применили то ли ядерное, то ли химическое оружие, а может, и то и другое сразу. Именно поэтому солдатам не советовали выходить на воздух без защитных намордников.

Бок прекрасно видел, что некоторые его люди почти в открытую пренебрегают этим приказом.

Видимо, они делали это, глядя на местное население – уцелевшие голландцы, в основном прятавшиеся по домам и лишь изредка высовывавшиеся наружу, как-то обходились без индивидуальных средств химической защиты. Хотя минимум пару раз Бок видел на улице местных жителей, которых сильно рвало – похоже, даже с кровью и желчью. A значит, что-то этакое в окружающем воздухе (или в воде?) всё-таки было.

А с другой стороны, пришедшая с севера из разбитых дамб вода принесла с собой, вперемешку с мусором и дохлой рыбой, многочисленные тела военных и гражданских, причём без ран и видимых признаков какой-либо насильственной смерти. Теперь эти уже начавшие раздуваться трупы плавали в каналах и навевали всякие нехорошие мысли. Тем более что вылавливать и хоронить их ни у кого не было ни сил, ни желания.

Бок ещё не знал, что сброшенная накануне в районе Драхтена атомная бомба действительно выжгла из атмосферы отравляющие вещества, утекшие в начале войны из разбомблённой натовской автоколонны. Но газы там были не простые, не только обычный зарин-зоман, и даже атомная бомбардировка не могла нейтрализовать их целиком. Конечно, ветер больше не разносил эту отраву, но в итоге остатки убойных ОВ осели в воде, обильно потёкшей из разбитых дамб с севера на юг. Так что Боку и его людям следовало в первую очередь опасаться не ветра, а той воды, что плескалась в каналах у их ног. Конечно, отрава была далеко не везде и, хоть она и была довольно долгоиграющая, через пару недель в контакте с водой должна была выдохнуться и осесть в придонный ил. Но до тех пор, особенно в условиях когда водозаборы и водопроводы по всем Нидерландам не могли работать в нормальном режиме, уже имели место тысячи случаев смертельных отравлений при любых попаданиях заражённой воды внутрь организма. Эти случаи по возможности фиксировались радиационно-химической разведкой частей Советской Армии – всё-таки отравляющие вещества были западные, и в Кремле знали, кому потом (если, конечно, будет хоть какое-то «потом») предъявить счёт за всё это...

Не знал Бок и того, что эти дурацкие противогазы уже оказали ему и его людям медвежью услугу. Русские разведчики, разглядев в Эрмело натовских солдат в ОЗК, решили, что находящийся там противник готов применить отравляющие вещества (после последних историй с тактическими ядерными ударами от НАТО можно было ожидать всего чего угодно), и стали готовиться к уничтожению стоящей в городке группировки тщательно и вдумчиво. Ещё более укрепили русских в худших подозрениях и разнотипные БТРы американцев, некоторые из которых отчасти напоминали по конфигурации машины химической разведки.

А в общем, пока над городком стояла ночь, капитан Бок был относительно спокоен.

Конечно, радиосвязи по-прежнему не было, и по большому счёту он совершенно не представлял, что именно будет делать утром. Естественно, более всего Бок ожидал получить приказ на организованный отход.

Сдержать крупные силы Советов при их возможном прорыве через Эрмело он со своими людьми всё равно не смог бы.

Тем более что накануне и он сам, и радисты его командирской машины слышали по радио торопливые обрывки радиопереговоров, многие из которых, вопреки всем мыслимым и немыслимым правилам и инструкциям, велись абсолютно открытым текстом. Из этих обрывков складывалась весьма нерадостная картина. Получалось, что в соседней Бельгии русские уже вышли к побережью Северного моря и американским войскам там отдан приказ о массовой и поспешной эвакуации в Англию – при этом командирам отдельных частей и подразделений даже рекомендовалось подорвать или бросить всю технику, после чего отходить к побережью, где их, возможно, вывезут с помощью вертолётов боевые и транспортные корабли ВМС НАТО. А возможно, и не вывезут, поскольку небо, похоже, всё ещё оставалось за русскими...

Кроме этого радиоволны принесли новости о том, что уничтожение дамб помогло мало и танки Советов уже в Роттердаме, Гааге и теперь, возможно, подходят к Амстердаму с юга. То есть выходило так, что бежать из этой страны американским военным скоро станет совсем некуда...

Какой в таком случае был высокий смысл в обороне этого забытого богом городишки среди затопленных водой нидерландских пустошей – Бок совершенно не представлял. Хотя и приказ об этой самой обороне никто пока не отменял.

После дневного авиаудара по шоссе своя авиация над ними больше не летала. Советы ограничивались пролётами над городком отдельных самолётов и пар, но ни одной бомбы не сбросили. Бок здраво предполагал, что это были разведчики. Чем-то большим противник их пока не удостоил.

В общем, ночь была тихой. Электричества в городке не было уже третьи сутки. В свете тусклых фар боевых машин было видно, как между тёмных, словно сошедших с какой-нибудь старинной картины, домов мелькают американские и голландские солдаты в ОЗК, по улице правее машины Бока проехали два голландских «Леопарда» и одна БМП местного производства – тот же М-113 с уродливого вида пушечной башенкой. Техника направлялась к восточной окраине городка.

И тут совершенно неожиданно ожила радиогарнитура на голове Бока.

В ушах возник слегка напуганный голос лейтенанта Байнбриджа, стоявшего со своей машиной в дозоре на юго-восточной окраине, в трёх улицах от БТРа Бока:

– «Боло-1»! Сэр! Это «Боло-4»! Воздух! Самолёты противника!

– Я «Боло-1»! Приказываю всем укрыться!! Воздух! Немедленно укрыться!! Повторяю! Воздух! – продублировал Бок приказ всем своим командирам, не особо рассчитывая, что они (особенно это касалось державшихся особняком голландцев) успеют на него как-то отреагировать.

И действительно, вряд ли кто-то из них успел что-нибудь предпринять, поскольку рёв самолетов прямо над головой стал слышен через какие-то секунды, явно раньше, чем эту опасность можно было бы отразить, ну или, при невозможности отражения, надёжно спрятаться от неё.

С западной окраины, в белый свет как в копейку, ударили те самые голландские зенитки «Эрликон». Бок плохо видел небо из своего БТРа, но понимал, что их цветные трассы летели явно чёрт-те куда.

В небе мелькнули две пары стреловидных и, кажется, двухдвигательных самолётов. Глухие взрывы бомб последовали почти одновременно с рёвом двигателей, после чего самолёты исчезли за горизонтом столь же стремительно, как и появились. На самом деле самолётов было шесть, три пары. Это были фронтовые бомбардировщики «Як-28», и точно бомбить с них, даже ночью, предварительно хорошо разведанные и, в общем, неподвижные цели было несложно. Экипажи «Яков» накрыли всё, что намечалось, и ушли без потерь.

С этого момента тишина в городишке закончилась.

То есть закончилась она за бортом БТРа капитана Бока. А вот в радиоэфире, наоборот, воцарилась унылая тишина, перемежаемая треском и воем помех. Попытки связаться с кем-то из подчинённых были тщетными. В полутьме боевого отделения Бок видел растерянные лица своих радистов, сержантов Гилкеса и Уилера, которые явно ничего не понимали. Кроме явного осознания того неприятного факта, что, где-то поблизости явно врубилась мощная аппаратура РЭБ.

У Бока противно вспотели спина с ладонями, и вылезать из машины наружу ему совершенно не хотелось. В оптику он видел, что часть бомб, похоже, были кассетными и накрыли большую часть техники, стоявшей между домов на восточной окраине городка.

По первому впечатлению особенно пострадали противотанкисты.

Через окуляры дальномера Боку было видно, как за домами ярко горят танки и бронемашины, разбрасывая длинные искры, рвутся боеприпасы, а среди этих костров суматошно бегают и орут разом наплевавшие на противогазы и ОЗК американские и голландские солдаты. При этом незнамо куда перемещается (а точнее – пытается переместиться, тыкаясь на заднем ходу в стены домов и снося заборы) уцелевшая техника.

Можно было констатировать полную потерю управления.

Попытки Бока ещё раз связаться с кем-то по радио вновь утонули в треске и вое.

– Томми! – приказал Бок сержанту Гилкесу после некоторых раздумий: – Выйди из машины и срочно найди лейтенанта Байнбриджа! Его БТР должен быть вот тут, если по прямой – через три улицы. Скажи ему, что связи нет и не будет. Пусть пришлёт двух-трёх человек, они необходимы мне в качестве связных! И не забудь надеть противогаз!

Отдав этот приказ, Бок оторвался от дальномера и, нагнувшись к Гилкесу, показал ему предполагаемое местоположение Байнбриджа на крупномасштабной карте Эрмело.

– Есть, сэр! – отозвался сержант, наблюдая, куда именно на карте указует командирский палец. С видимой неохотой натянув резиновый намордник и каску, Гилкес неловко выбрался из БТРа через кормовую дверь и, взяв свою «М-16» наперевес и опасливо оглядываясь по сторонам, быстро исчез в освещаемой пожарами темноте здешних узких улиц. Шансы на то, что он быстро вернётся невредимым, а тем более приведёт с собой кого-нибудь ещё, были, мягко говоря, не очевидны.

Провернув командирскую башенку вместе с дальномером назад, Бок понял, что часть бомб, похоже, упала на позиции дураков-зенитчиков на западной окраине. Хотя из машины Бока их позиция была совершенно не видна, зарево над крышами в той стороне просматривалось отчётливо.

Другие только что сброшенные на Эмерло бомбы были явно зажигательными и содержали в себе что-то вроде напалма. Осматривая окрестности в оптику, Бок пару раз невольно отшатнулся от дальномера, потому что местами на улицах городка стало светло, как днём. И там и сям возникли обширные очаги пожаров – загорелось не меньше десятка домов, построенных когда-то с применением большого количества дерева и прочих горючих материалов. Видно было, как мечутся выбежавшие из горящих домов местные жители, но тушить пожары всё равно было некому. Местные пожарные, даже если бы они попытались это сделать, ни за что не смогли бы проехать по забитым боевой и транспортной техникой узким улицам. К тому же, городке уже давно не было бензина. Ни у кого, кроме, разумеется, военных.

В общем, всё, что сейчас видел и слышал отрезанный от управления Бок, – суматошная стрельба, беготня и хаотическое движение техники.

Потом по ушам Бока ударило сразу несколько слитных взрывов, от которых загорелись две стоявшие на улицах, метрах в двухстах от него, голландские БМП и попадало замертво на мостовую несколько солдат.

Бок снял бесполезные радионаушники, и в его ушах, где-то за тонкой бронёй «М-113», возник смутно знакомый шум.

– По-моему, это вертолёты, сэр, – доложил механик-водитель, последнее время откровенно бездельничавший на своём сиденье, капрал Брент и тут же предложил:

– Может, отъедем?

– Стоим! – ответил на это Бок и переспросил: – Что ещё за вертолёты?!

– Явно не наши, сэр! – отозвался Брент, которому тоже кое-что было видно через перископы водительского места. – По-моему, судя по звуку, это «Хайнды»!

При этих словах Боку очень хотелось, чтобы его БТР стал каким-нибудь не отличимым от окрестных строений угольным сараем. С советскими боевыми вертолётами этого типа капитан и его люди за последние дни уже неоднократно встречались, и далеко не все морпехи эти встречи пережили...

Однако всё, что он сумел разглядеть в свою оптику, – какие-то мелькнувшие над самыми крышами домов длинные тёмные силуэты и продолжающиеся взрывы вокруг, сопровождаемые визгом мелких осколков и какофонией пулемётных очередей.

Собственно, капрал Брент был прав на все сто. Это были советские боевые вертолёты «Ми-24В» из 225-го боевого вертолётного полка, до начала этой войны дислоцировавшегося в ГДРовском Альштадте – восемь штук, четыре пары. Своё дело вертолётчики знали, поскольку уже получили некоторый боевой опыт и знали об отсутствии у противника как средств ПВО, так и воздушного прикрытия. Экипажи прекрасно видели цели в подожжённом бомбардировщиками городке, к тому же у них были достаточно точные разведданные на этот счёт.

В таких условиях стрельба из всех видов оружия, даже при отсутствии на «Ми-24» ночных прицелов, особого труда не составляла. Сначала в дело пошли НАРы, потом вертолётчики открыли огонь из пулемётов, а три экипажа произвели и пуск ПТУРов, добившись двух попаданий в танки противника.

Вертолёты проскакивали над черепичными крышами домов, исчезали и снова возвращались, делая новые и новые заходы. Любая попытка вести ответный огонь по винтокрылым машинам вызывала немедленную реакцию в виде неуправляемой ракеты, ПТУРа или пулемётной очереди из бортового ЯКБ.

Зенитные средства в виде батареи голландских автоматок были подавлены ещё накануне, стрельба из зенитных пулемётов танков и БТРов, да ещё в ночное время, по определению не могла быть эффективной, так же, как и огонь из стрелкового оружия.

Минут за пятнадцать «Ми-24» подавили практически всё, что могло стрелять внизу, и вроде бы ушли, прекратив атаки,

Во всяком случае, так показалось Боку. Но при этом он начал слышать нечто другое. Поскольку сержант Гилкес так и не вернулся, уточнить обстановку было некому. А раз так, Бок плюнул на противогаз и, откинув крышку люка командирской башенки, высунулся из него по пояс. В окружающем воздухе стояла воняющая горелой резиной и ещё бог знает чем неровная дымная пелена. И в этой пелене вязли отчётливые звуки автоматической стрельбы где-то на северо-западной окраине городка. Причём, судя по звукам, огонь вёлся в основном не натовцами. И несколько коротких очередей прозвучало где-то совсем близко.

Это было непредставимо.

Бок, как и большинство его подчинённых, откровенно проморгал подход к Эрмело во время атаки «Ми-24» звена транспортных «Ми-8Т» из всё того же 225-го ОБВП. Подойдя к городку на предельно малой высоте над затопленными полями, четыре «восьмёрки» высадили бойцов 527-й отдельной роты специального назначения, усиленных дополнительным количеством РПГ, и, сохраняя скрытность, ушли. И транспортные вертолёты, и высадившийся из них десант никто не увидел вплоть до самого начала стрельбы. А когда она началась, было уже поздно...

Стрельба вокруг усиливалась и приближалась. И не прошло и пяти минут, как Бок вдруг увидел на дымной улице, прямо за кормой своего БТРа, три уродливые фигуры в противогазах и бронежилетах поверх ОЗК, почему-то с ядовито-жёлто-зелёными, слегка фосфоресцирующими в темноте повязками на рукавах. Ему потребовалось чуть больше минуты, чтобы наконец понять, что зеленоватые ОЗК, светло-серые противогазы, бронежилеты и рюкзаки за спиной чужаков были явно не американского и не западноевропейского, незнакомого ему образца, а в руках у двоих из них бы ли уже хорошо известные американцам автоматы Калашникова с откидными прикладами. Автомат третьего чужака висел на плече, стволом вниз, а в руках он держал трубу гранатомёта с вставленной спереди остроносой гранатой (это был «РПГ-7»), а из его рюкзака над прорезиненными плечами ОЗК торчали штыри ещё нескольких запасных зарядов для этого самого «РПГ».

Прежде чем в голове Бока окончательно сложилась картина происходящего и он успел потянуться к висящей на поясе пистолетной кобуре, короткая очередь, выпущенная в упор из «АКМСа» одного из чужаков, пробила выглядывающее из командирского люка туловище американского капитана на манер поясной мишени, наискосок от правого уха до левого соска. Хлюпнув хлынувшей горлом кровью, уже мёртвый, но так и не понявший этого, Бок мешком сполз через люк, минуя сиденье, прямо на пол боевого отделения.

Брент и Уилер истошно заорали, увидев окровавленное лицо командира, уставившееся на них выпученными в смертном удивлении глазами, и бестолково заметались по боевому отделению, хватаясь то за противогазы, то за винтовки.

Что происходило снаружи, они не видели, как не видели и того, как гранатомётчик уже начал целиться, но был остановлен другим чужаком, тем самым, который только что застрелил Бока. Убивший капитана русский достал из висящей на поясе брезентовой сумки гранату «Ф-1» и, выдернув чеку, размахнулся и ловко зашвырнул ребристый кругляш «лимонки» в открытый командирский люк «М-113». Последовавший взрыв гранаты порвал двух ещё уцелевших членов экипажа БТРа и вызвал пожар, в котором они спустя минут пятнадцать и сгорели окончательно, так и не сумев выбраться из мгновенно ставшего крематорием боевого отделения.

Три фигуры в ОЗК удовлетворённо оглядели загоревшийся после взрыва гранаты БТР (в числе прочих целей, заранее намеченных для уничтожения в эту ночь данный объект значился на картах спецназовцев как «отдельно стоящая цель, типа командно-штабная машина, гусеничная», расположенная возле «группы зданий гражданского образца типа сарай/амбар») и свернули в переулок направо.

– Видали, как я их?! – еле слышно прогундел через противогазную резину командир этой тройки спецназовцев, сержант Тарабузин. – А ты, Богдаша, уже хотел по ним из РПГ влупить. Стоило ли на эту жестянку боезапас тратить?

– А ты всё вытыриваешься, Вильгельм Телль фигов? – так же глухо отозвался под своим намордником гранатомётчик, рядовой Бабочёнок.

Три уродливые фигуры в ОЗК свернули в переулок и тут же остановились, поскольку из темноты, прямо навстречу им, несся сержант Брент (уже без противогаза и каски) с ещё двумя солдатами. Все трое порядочно запыхались и держали свои «М-16» словно палки. Разумеется, эта троица даже не успела сообразить, что их сейчас будут убивать, поскольку вышедшие из темноты зеленоватые фигуры срезали их на бегу в два ствола (стреляли сержант Тарабузин и ефрейтор Бокулов, Бабочёнок просто не успел дотянуться до висящего на плече автомата).

– Гнида этот начхим, ведь говорили же ему, что не надо пялить на себя эти чёртовы гондоны! А теперь такое ощущение, что я в парной! – прогундел тем же философическим тоном через противогазную резину сержант Тарабузин и, потыкав носком обёрнутого прорезиненной тканью сапога трупы американцев (все трое легли наповал, чего-чего, а уж стрелять спецназовцы умели), скомандовал своим бойцам:

– Здесь всё! За мной!

И они неторопливо двинулись дальше, отстреливая по пути всё, что имело глупость сопротивляться или просто шевелиться. Впрочем, таковых в городишке с каждой минутой оставалось всё меньше.

А на юго-восточной окраине Эмерло, где застрял с одним танком «М-60», четырьмя БТРами и полусотней солдат, ошалевший от событий последнего часа лейтенант Байнбридж, всем прибавил растерянности голос командира отделения разведчиков сержанта Кигтли, который, указав куда-то в темноту, на затопленное поле впереди, вдруг провозгласил:

– Лейтенант! Сэр!! Там что-то есть!!

Все уже довольно давно слышали какой-то механический звук. А сейчас в темноту полетело несколько осветительных ракет, и американцы действительно увидели перед собой десятка два тёмных продолговатых объектов, быстро плывущих в сторону города.

– Это лодки, что ли? – спросил кто-то из особо тупых морпехов за плечом стоящего возле БТРа Байнбриджа.

– Ни фига это не лодки, а ихние плавающие бронетранспортёры! – поправил кто-то вопрошавшего. После чего лейтенанту Байнбриджу оставалось только истошно заорать:

– Занять оборону! Огонь!

Рассчитывать на сколько-нибудь длительную оборону морпехам не стоило, тем более что русские всё равно успели раньше. Как только в небе повисли осветительные ракеты, пулемётные башенки их остроносых БТРов запульсировали неяркими вспышками пламени и вихрь трассирующих пуль ударил по берегу, Байнбриджу, его людям и бронемашинам. Поскольку половина выпущенных русскими пуль было калибра 14,5 мм, укрытия от них не было даже за бронёй «М-113» и каменными заборами – морпехов просто валило с ног.

Экипаж единственного, к тому же стоявшего на открытом месте у самой воды, танка «М-60» выпустил дополнительные осветительные ракеты и дисциплинированно открыл огонь по плывущим БТРам. С первого раза они не попали, зато второй снаряд превратил один из плывущих бронетранспортёров в огненный шар.

Но на этом короткое везение танкистов закончилось. И осветительные ракеты они тоже выпускали зря, поскольку ушедшая вроде бы опасность немедленно возвратилась.

Русские авианаводчики явно наблюдали за обстановкой, и из темноты, как черти из коробочки, выскочила пара «Хайндов», на сей раз это были «Ми-24Д» из эскадрильи КНG57 ВВС ННА ГДР с трёхцветными ромбовидными эмблемами на фюзеляжах. Едва выйдя на дистанцию выстрела, вертолёты ударили по американскому танку и тем, кто ещё был жив вокруг него, практически всем, что имели на подвесках, пыхнув, что называется, из всех точек.

Последнее, что видел тяжело раненный (ему в спину попала срикошетившая от мостовой крупнокалиберная пуля, и он был явно «не жилец»), уже лежавший на мостовой Байнбридж – огненный вихрь из нескольких десятков НАРОВ, буквально сносящий «М-60» и превращающий в мелкие обломки несколько домов позади импровизированной позиции морпехов.

«Ми-24» ушли в темноту, сделав своё дело, а подплывшие БРДМ-2 и БТР-70 один за другим выбирались из воды. В первый момент они ещё продолжали вести огонь, но потом, узрев отсутствие сопротивления, их пулемётчики прекратили стрельбу.

Из открывшихся в между колёсными парами боковых дверок БТРов-70 посыпалась наружу мотопехота в ОЗК и противогазах.

Однако ближний бой в городе был очень недолгим, поскольку спецназовцы уже перебили слишком многих.

К утру в плен сдалось в общей сложности шестьдесят семь американских и голландских вояк. Ещё триста семьдесят шесть, не считая тех, кто сгорел вместе с бронемашинами, остались лежать в Эмерло и вокруг него в виде трупов.

Спецназовцы и мотострелки ещё добивали последних сопротивляющихся, когда по шоссе к городку, разбрызгивая грязную воду, пошла гусеничная техника – длинная колонна танков «Т-64» и «Т-62», чередовавшихся с «БМП-1».

Подошедшие вместе с танками БРЭМ БТС-2 быстро растащили отдельную, загромождавшую проезд, брошенную и подбитую натовскую технику.

Во время «разбора полётов» планировавший взятие Эмерло генерал-майор Воеводин признал, что при собственных минимальных потерях командование всё-таки несколько «перемудрило», преувеличив возможную угрозу применения химического оружия, которое в ходе дальнейших поисков, предпринятых офицерами химической разведки, так и не было обнаружено. По мнению генерал-майора, городишко вполне можно было взять и на рассвете простым лобовым ударом, после серьёзной артиллерийской и авиационной подготовки,

Присутствовавший на том же «разборе полётов» командир роты спецназа капитан Задорин (не столь уж и давно получивший орден Красной Звезды за штурм дворца Амина в Кабуле) резонно заметил, что участие его орлов в данной операции было излишним, а уж эту ночь беготни под пулями в намордниках и ОЗК его ребята точно запомнят на всю жизнь. Присутствовавший здесь же специалист по химическому и ядерному оружию подполковник Кривель смог на это возразить только одно – как говорится, бережёного бог бережёт.

А если бы газ таки был? В конце концов, война кончится не завтра, и неизвестно, какие сюрпризы ещё могут ждать Советскую Армию впереди. А так хоть потренировались...

Так или иначе, танки пошли к Амстердаму, и к концу дня 18 июня последние очаги сопротивления войск НАТО в Голландии были в основном подавлены, а армия Нидерландов прекратила сопротивление, начав массовую сдачу в плен.