Текст книги "Нижние Земли (СИ)"

Автор книги: Владислав Чупрасов

Соавторы: Римма Храбрых
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

Несколько раз терпеливо повторив на разные лады одну и ту же инструкцию, Даан поднял голову, глубоко вдохнул, переключил коммутатор на громкую связь и заорал:

– Опер-группе собраться у входа! Готовность десять секунд! Ловим нашего маньяка!

– Так бы сразу, – одобрительно сказал Абель, когда Даан, выдыхая, откинулся на спинку стула.

– Не сообразил, – согласился Даан и поглядел на Абеля чистыми светлыми глазами. – Это же ты у нас мамочка, а не я. Я просто не привык.

Абель, только-только успокоившийся, немедленно взъерошился обратно.

Он продолжал бурчать, даже когда сидел рядом с Дааном, насвистывающим какой-то попсовый мотивчик и деловито поглядывающим в зеркало заднего вида на минивэн с опер-группой, вплотную следовавший за их машиной. Где-то в самой глубине Абель понимал, что дело вовсе не в том, что его задело обращение Маттиаса – хотя тот мог бы и придумать что-нибудь другое.

Дело было в красной точке, которую Бени высветил на экране смартфона Абеля спустя несколько секунд после звонка Маттиаса.

Точке, которая медленно проползла по улицам и переулкам и наконец застыла в одном месте. Месте, адрес которого Абель помнил до сих пор – и Даан наверняка тоже.

С того самого момента, как Бени выдал ворох распечаток с разными участками карты Маардама, исчерченной разноцветными линиями, Абель не практически не сомневался в том, что поиски маньяка приведут их именно к тому дому, где Адриан потерял ноги и едва не потерял жизнь – а мог бы, не случись рядом Ружи и ее магии. Все линии на картах Бени пересекались в одном месте. В том самом треклятом баре, из которого Маттиаса чуть больше часа назад, вполне возможно, увел маньяк, уже отправивший на тот свет больше десяти магов.

Абель не сомневался в этом, но прятал эту мысль так же глубоко, как и некоторые другие не самые приятные мысли.

Поэтому проще было ворчать по поводу несоблюдения субординации Маттиасом и манеры вождения Даана.

А тот, казалось, даже и не задумывался над тем, куда именно они едут. Развернулся, взвизгнув покрышками, и остановился поперек парковки возле подъезда.

Уже отремонтированного, приведенного в порядок, выкрашенного свежей краской (наверняка успевшей облупиться, но в темноте подступающей ночи этого не было заметно).

– Не зря в коммунальную службу набирают магов, – с явным удовольствием сказал Даан, глядя через боковое стекло, и Абель понял, что тот все прекрасно помнит.

Минивэн затормозил рядом. Мигалки обе машины предусмотрительно выключили за квартал до нужного адреса, чтобы не спугнуть маньяка, так что их прибытие мало чем отличалось от разъездов дурных стритрейсеров, которых в последние месяцы в городе развелось просто неприличное количество (об этом Абелю рассказывала мать во время периодических «семейных разговоров»).

– Ну что, – громким шепотом сказал Даан, повернулся к Абелю и подмигнул. – Пошли прижучим его?

У Абеля нестерпимо засвербело в носу. Сжав переносицу, чтобы не чихнуть, он коротко кивнул.

Опер-группа действовала хорошо и слаженно, как будто двойкам приходилось ловить маньяков каждый месяц. Поднимаясь по лестнице следом за Дааном, Абель про себя понадеялся, что как не приходилось, так и не придется.

Даан остановился у нужной двери, прислушался: техники в это время рассредоточивались по этажам выше и ниже. О том, что несколько месяцев назад эту лестницу серьезно потрепало взрывом в подвале, напоминали только новенькие перила и свежевыкрашенные стены.

Даан нажал на кнопку звонка и встал чуть сбоку от дверного проема, готовый ко всему. Дверь приоткрылась на несколько сантиметров, и Даан тут же ударил в нее плечом, сбивая с ног того, кто за ней стоял. За грохотом последовала вспышка и тут же – болезненный стон.

– Можете заходить, – громко, не таясь больше, сказал Даан. – Наш клиент на некоторое время вышел из строя.

– В следующий раз я пойду первым, – гнусаво и сварливо сказал Абель, проходя в квартиру и глядя на лежащее на полу тело. – И от насморка избавлюсь, и маньяк жив останется.

– Да жив он, – Даан отмахнулся, шаря рукой по стене в поисках выключателя. – Слабенький совсем парнишка, визгу много – шерсти мало.

Подоспевшие техники споро подняли «парнишку», который уже начал подавать признаки жизни, хотя явно еще не очень понимал, на каком свете находится. Медленно поводя головой из стороны в сторону, он столкнулся взглядом с Абелем, и того невольно передернуло. Скрывая внезапную нервозность, Абель прошел в другую комнату. Там на столе стоял канделябр с наполовину сгоревшими свечками, под канделябром – блюдо с какими-то круглыми, тускло поблескивающими в полумраке фруктами.

– О, яблочки, – радостно сказал Даан, проходя за спиной Абеля.

– Не вздумай есть, – сумрачно предупредил его Абель.

– Думаешь, они отравленные, как в сказке про Белоснежку?

Абель шумно высморкался и ничего не сказал.

– И где же наш мальчик? – задумчиво спросил Даан, оглядываясь по сторонам. – Съели его уже, что ли?

Ответом ему был шум сливаемой воды.

– Думаю, яблоки и правда отравленные, – сказал Абель, прислушиваясь. – Видишь, какое страшное действие на Холкема оказали.

Маттиас оказался жив, относительно здоров, совершенно трезв и немного напуган. Из санузла он вышел всклокоченный и с полотенцем у лица.

– Никогда в жизни я не радовался так сильно тому, что во мне нет магии, – доверительно сказал он Абелю. – Это было мерзко. Не завидую я его жертвам.

Абель сочувственно похлопал его по плечу, сумев даже сохранить на лице относительно дружелюбное выражение.

– А что вообще происходит? – внезапно раздался голос хозяина квартиры из холла, где уже орудовали техники.

Даан развернулся на каблуках и устремился туда, все-так прихватив по дороге одно из яблок.

– А происходит то, менеер Шульц, – весело сказал он, помахивая этим яблоком, – что вы арестованы.

– Вы из полиции нравов?

Шульц часто моргал и переводил взгляд с Даана на Абеля, с Абеля – на выглядывающего из-за спин комиссаров Маттиаса, а с Маттиаса – на яблоко в руках Даана.

– Нет, мы из Второго децерната, – сообщил Даан все так же весело. – Неужели вы нас забыли, менеер Шульц? Какая досада. А мы вот вас помним. И очень рады встрече.

Шульц запаниковал.

– В чем вы меня обвиняете? – выкрикнул он, пытаясь вырвать плечо из рук техника.

– В убийстве, менеер Шульц, – в момент посерьезнев, ответил Даан. – В серийных убийствах, совершенных при помощи магии. И в нападении на сотрудника полиции при исполнении.

Шульц раскололся очень быстро. Его возмущенные вскрики в квартире были не более чем попытками сделать хорошую мину при плохой игре – заранее обреченными на неудачу, конечно же. Он и сам это прекрасно понимал, но до последнего хорохорился, изображал полнейшее неведение.

Пока Даан не привел его, аккуратно поддерживая за локоть скованных рук, в лабораторию Себаса.

Тут Шульц замолчал сразу же, осторожно водил головой, бросая быстрые испуганные взгляды на сосуды с экспонатами коллекции Себаса – на неподготовленного человека они должны были и вовсе произвести шокирующее впечатление.

И произвели.

А когда занавеска, отделяющая лабораторию от прозекторской, с громким шорохом отодвинулась в сторону, и взглядам присутствующих (к которым кроме Шульца и Даана присоединились Абель и Маттиас) предстал Себастьян ван Бек в одном из великолепнейших своих фартуков, заляпанном живописными кроваво-бурыми подтеками, Шульц струхнул еще сильнее.

Ну, а когда Себас всплеснул руками и быстрым шагом устремился к Шульцу, приговаривая что-то вроде «как интересно, ну надо же, ну кто бы мог подумать, какой экземпляр» – все на одном дыхании, – Шульц запаниковал окончательно. Отшатнувшись, он чуть ли не в голос закричал:

– Все, все, я во всем признаюсь, не надо!

Даан, довольно улыбаясь, усадил Шульца на стул. Себас тут же захлопотал вокруг, отчего тот впал в полуобморочное состояние.

– Ну-ну, никто не будет вас расчленять, менеер Шульц, – сказал Абель и высморкался.

– Конечно, – ласковым голосом подхватил Даан. – Во всяком случае, прямо сейчас.

Себас, недовольно ворча, освободил Шульца от наручников и развернул лицом к столу.

– Это как он? – шепотом спросил Даан у Абеля.

Абель пожал плечами.

Шульц беззвучно открывал и закрывал рот, глядя, как его руки сноровисто прижимают к столешнице, зажимая в угрожающего вида наручах. Себас быстро и ловко расстегнул воротник Шульца, вытащил из-под стола связку проводов с присосками на концах и налепил эти присоски с правой стороны шеи, на запястьях в местах соединения с кистями, висках. Гроздь присосок ушла на шею от основания черепа и вдоль позвоночника почти до лопаток.

Шульц сидел смирно и поскуливал, не пытаясь ни вырываться, ни скрывать страх.

Судя по шумному дыханию Маттиаса, впервые присутствовавшего на первичном допросе мага, чувства Шульца он понимал и разделял.

– Это не полиграф, менеер Шульц, – все так же ласково сказал Даан, обошел стол и сел напротив Шульца, закинув ногу за ногу и глядя магу прямо в глаза.

Абель вдруг подумал, что несмотря ни на что в Даане очень много семейных черт, которые он сам не замечает и наверняка будет отрицать, если ему на них укажут. Но Кристенсен есть Кристенсен. Даже если девяносто девять процентов своей жизни он – тридцатипятилетний обалдуй, каким-то образом справляющийся с обязанностями комиссара полиции.

– Мы не собираемся проверять правдивость ваших ответов, – продолжал Даан. – Во всяком случае, прямо сейчас, как и... да.

Шульц немо глядел на него. Из-под присоски на правом виске показалась и быстро стекла вниз капелька пота.

Маттиас снова шумно вздохнул, повозился и замер за спиной Абеля. О пятнадцати трупах Абель решил напомнить ему позже.

Их-то не пожалели.

– Все эти приспособления, – вещал Даан, пока Себас порхал вокруг Шульца, – нужны лишь для того, чтобы разобраться в уровне и направленности ваших магических способностей. А о том, каким образом и зачем вы убивали, вы расскажете нам сами.

Он наклонился вперед и лучезарно улыбнулся Шульцу в лицо.

– Ведь так?

Шульц сглотнул и еле заметно кивнул – даже не кивнул, мелко-мелко потряс головой, как будто боялся, что от более резких движений его ударит током или чем похуже.

– Вот и славно, – заключил Даан, снова откидываясь на спинку стула. – Рассказывайте.

– Я никогда не хотел воевать, – сказал Шульц и снова нервно сглотнул.

Даан благодушно кивнул, ничем не показывая, что удивлен таким началом – хотя наверняка был, уж в этом Абель мог бы поклясться.

– Но в Херцланде, знаете, не спрашивают, хочешь ты или нет. Ни сейчас, ни в прошлом веке. Когда я... – Шульц странно дернул уголками губ. – Когда меня отправили на Восток.

– В прошлом веке? – уточнил Абель.

Шульц кивнул, на этот раз уже нормально – то ли забыл о присосках, то ли просто перестал бояться.

– Мне сто восемнадцать лет, – просто сказал он. – И я не вампир. Я просто маг, который побывал на Востоке.

– Продолжайте, – осторожно сказал Даан.

Абель сдвинулся в сторону, чтобы удостовериться, что диктофон включен и работает.

– Там все не так, вы знаете, – говорил Шульц, с каждым словом все больше успокаиваясь. – Маги живут по другим законам, а с оборотнями вообще разговор другой. Обычных людей там почти нет. Вампиров – нет вообще. Там все не так. Там такое солнце, знаете. Оно сжигает. Я видел, как молодые парни отправлялись домой стариками. Это сейчас год службы на Востоке идет за три – в мое время никаких поблажек не было. Война только-только закончилась, во всем мире был тот еще бардак. А местные – они как будто не старились. Нам, конечно, запрещали тесные контакты, но кто следит за дисциплиной в крохотной роте в центре пустыни? Только дурак бы не заметил, что местные не старятся не все – а только те, кто дружил с солдатами. С офицерами они не контактировали, еще бы. Любой маг с более-менее высоким чином раскусил бы их вмиг. А так... Нам было скучно и тоскливо. Но мы служили всего год – и за тот успевали измотаться. А мне вот не повезло.

Шульц усмехнулся, облизнул сухие губы.

– Или повезло. Я наглупил – и меня разжаловали в рядовые. Да еще на год оставили. Вот тут-то я и начал замечать. За год оно не так бросается в глаза, а за полтора – уже да. Местные не старились. И из всех солдат и младших офицеров местные предпочитали магов. С оборотнями не общались. Со старшими офицерами – тоже. Людей у нас не было. Я думал долго, потом поделился своими мыслями с одним из рядовых. Тот был умный парень. В общем, мы прижали одного из местных.

Себас неслышно возник за спиной Шульца и поправил присоску. Тот даже не обратил внимания, глядел только на Даана, как будто больше никого в лаборатории не осталось.

– Прижали, – с удовольствием повторил Шульц. – У нас там не было всяких штучек, как у вас сейчас, знаете ли. Но если взять руку...

Он растопырил пальцы на одной из рук, прикованных к столу.

– И по фаланге разбивать. Начиная с мизинца. Даже оборотни ломаются. Тот, кого мы взяли за жабры, тоже сломался. Оказывается, местные сосали из нас магические силы, потому и не старились. А мы – да. Тот, кого мы взяли, не смог нас научить, он был молодым и глупым. Поэтому мы его просто прикопали недалеко от базы. Даже не убивали – зачем? Видели бы вы тамошних муравьев.

Маттиас снова повозился за спиной Абеля, и в этом простом движении было слышно, насколько сильно изменилось настроение Маттиаса за время рассказа Шульца. Абель незаметно сунул руку под пиджак и прижал ладонь к груди, сдерживая тошноту. Мальчишке было полезно поприсутствовать на таком допросе, но Абель и сам не ожидал, что услышит... такие откровения.

– Мы нашли одного из старших. С ним пришлось повозиться, но в итоге он сдался.

Шульц усмехнулся, и Абель подумал, что не хочет, очень не хочет, ни за что в жизни не захотел бы узнать, почему тот африканец сделал то, что хотел от него Шульц.

– Он нас научил. У Йонаса, – Шульц впервые назвал своего до сих пор безымянного сообщника, – получалось лучше, чем у меня. А мне пришлось держать себя в руках до возвращения домой. Местные не очень-то подходили на роль доноров, а со своими я боялся – и так одного чуть до смерти не высосал. Зато до-ома... Дома все было хорошо. Дома меня ждала девушка. Посильнее меня, но мне только того и нужно было. Мы сыграли свадьбу. И даже прожили вместе почти десять лет. Оказалось, что чем ближе знаешь кого-то, тем легче сосать из него... в меру. Но она все равно умерла. Мне было жаль.

– Кого? – буркнул Маттиас.

Абель повернулся к нему, недовольно нахмурившись, но Шульц все равно, кажется, ничего не заметил и продолжал:

– Я начал странствовать. Не так-то просто найти мага, который подпустит тебя настолько близко, чтобы ты мог сосать из него магию незаметно. В конечном итоге я встал перед выбором: либо уходить вглубь Херцланда, к медведям, либо пересекать границу. Так я оказался здесь, в Маардаме. А вот тут все внезапно стало просто и хорошо. Моя девочка...

В голосе Шульца проскользнуло что-то похожее на нежность. С такой нежностью фермер говорит о лучшей из своих коров.

– Она была чудесна. Сильная, открытая – я наслаждался каждым мигом рядом с ней. А потом вы ее убили.

Абель скрипнул зубами.

– Не забывайся, Шульц, – негромко сказал Даан.

– Я остался один, – усталым голосом отозвался Шульц. – И пришел в панику. Внезапно оказалось, что я слишком привык полагаться на одного донора. Может, мое время пришло, не знаю. Прошла всего неделя, и я... Можно?

Он пошевелил пальцами. Себас неслышно щелкнул чем-то, освобождая одну из рук Шульца, которую тот поднес к голове.

– Вот, смотрите, – сказал Шульц, запустил пальцы в волосы и потянул.

Волосы отделялись от его головы так легко, как будто были приклеены к коже непрочным клеем. Шульц выдернул целую прядь и бросил ее на стол перед Дааном – в ярком освещении лаборатории было прекрасно видно, что все до единого волоска в этой пряди были не просто светлыми, а седыми.

– Я старел стремительно. И запаниковал. У меня не было времени искать, налаживать контакты – пришлось вылавливать среди посетителей бара. Я знал, что сильно рискую, но гораздо больше я боялся однажды проснуться и не смочь встать с кровати из-за того, что мои кости станут хрупкими. Какими и должны были стать почти полвека назад.

Шульц тихо выдохнул и поник, в его голосе зазвучала безмерная усталость.

– Я убил их всех, да. В них было слишком мало магии – во всех магах здесь, в Маардаме, с февраля слишком мало магии. Или я ее просто больше не чувствую с тех пор, как моя девочка умерла.

– Как ее звали? – еще тише, чем до этого, спросил Даан.

Шульц непонимающе моргнул, тогда Даан перегнулся через стол и повторил тихим звенящим голосом:

– Как ее звали, ты, ублюдок? Как звали твою девочку? Назови ее имя. Если ты удосужился его запомнить.

– Я...

Шульц дернулся назад.

Абель шагнул к Даану, готовый, если нужно будет, остановить напарника. Но это не понадобилось.

Дверь распахнулась, звучно стукнувшись о стену. На пороге лаборатории возникли те, кого никто из присутствовавших здесь не хотел видеть – особенно Шульц. Он вывернул шею, глядя на вошедших с нескрываемым ужасом, дернулся сильнее, уже не назад, а вбок, как будто пытался убежать.

– Нетнетнетнет, – на одной ноте зачастил Шульц, дергаясь всем телом. – Не-ет! Не надо!

Вошедший в лабораторию Штефан Реннинг одарил всех вежливой улыбкой.

– Боюсь, нам придется прервать вашу занимательную беседу, – не менее вежливо сообщил он.

Из-за его спины вышел Эдер – единственный оставшийся из делегации вампир выглядел совсем не так лощено, как когда впервые появился во Втором децернате – и, подойдя к Даану, положил на стол перед ним лист бумаги. Даже не глядя на него, Абель прекрасно знал, что это.

Международные, мать их, отношения.

– Благодарим вас за содействие, – сказал Реннинг, все так же улыбаясь. – Это, несомненно, послужит большой пользой для взаимоотношений наших стран.

Абель поморщился, но поправлять не стал.

Да и не смог бы – Шульц вскочил со стула, свободной рукой сдирая с себя присоски и оставаясь в полусогнутом положении, потому что вторая его рука все еще была прикована к столешнице.

– Я требую политического убежища! – практически завизжал он. – Я не хочу! Нет!

Себас, маячивший за его спиной безмолвной тенью, отстегнул второй наруч и мягко подтолкнул Шульца к херцландским полицейским. Реннинг что-то неслышно сказал, прикоснулся к шее Шульца почти в том же месте, где багровел след от присоски, и Шульц мгновенно стих. Троица проследовала к двери. Эдер и Шульц вышли первыми, а Реннинг еще задержался на миг, обернулся, обвел двоек взглядом.

– Да пиздуйте уже в свой Херцланд, – устало и очень неполитично сказал Даан. – Без вас проблем хватает.

Реннинг наклонил голову и молча вышел.

Двойки помолчали, глядя, как Себас собирает свои провода и щелкает до того невидимыми тумблерами и клавишами.

– Ну, по крайней мере, данные у нас остались, – сказал Абель. – Ты же отправил, Себ?

– Бенедикту транслировалась запись напрямую, – монотонно ответил Себас. – Думаю, Бердников тоже присутствовала.

– Бердников? – вяло переспросил Даан. – А, та девочка-тройка. Хорошо.

– А почему он так испугался? – неожиданно и невпопад подал голос Маттиас.

– Потому что, мой юный друг, – ответил Даан, тяжело поднимаясь.

Абелю показалось, что он постарел лет на десять, пока сидел за этим столом – если бы не способности Даана, можно было бы даже подумать, что Шульц успел высосать из него магию. И жизнь.

– Потому что законодательство Херцланда очень однозначно, – сказал Даан, опираясь на стол костяшками пальцев и хрустя шеей. – Магов там ждет одно наказание.

– Смертная казнь? – предположил Маттиас.

– Практически, – мрачно ответил Абель, подходя к Даану и поднимая со стола лист бумаги, украшенный печатями всех троих Инспекторов. – Им стирают личность. Остается дебил, способный только на монотонный физический труд.

– Ну... – Маттиас помялся.

– Молчи, – перебил его Даан и выпрямился. – Не в нашей компетенции решать, поделом ему или нет.

«Хотя ты бы придушил его собственными руками, – подумал Абель. – И я тоже».

В траурном молчании комиссары и Маттиас покинули лабораторию. Себас остался, уже погруженный в данные на многочисленных экранчиках и экранах, которыми ощерился стол. Ничто другое его уже не интересовало – и Абель невольно ему позавидовал.

У них-то проблем оставалось еще достаточно, даже если учесть относительно счастливую развязку истории с маньяком.

По дороге Маттиас отстал, и к своему кабинету они с Дааном подошли вдвоем. И оба одновременно вздрогнули, когда от стены возле двери отлепились две тени, сначала почти незаметные в полумраке дежурного ночного освещения.

– У нас дело, – сказала та тень, что пониже, и Абель с облегчением узнал в ней Петра – херцландского оборотня.

Облегчение тут же сменилось раздражением – как и у Даана, который с несдерживаемым гневом выпалил:

– Что, менееру Реннингу понадобился еще один пойманный нами преступник? Ну так пусть идет к Инспектору, а мой рабочий день давно закончен!

– Реннингу? – Петр непонимающе уставился на Даана. – Нет, мы не от него.

– В Третьем децернате никого нет, – вступил Томаш, который зачем-то держал в руках включенный планшет и то и дело бросал взгляд на его экран. – А тут, кажется, объявился тот, кого и они, и вы искали. Вампир, испытывающий страсть к оборотням.

– Стоп-стоп-стоп, – прервал его Даан. – Что значит – в Третьем децернате никого нет?

– То и значит, – рявкнул Петр.

Похоже, херцландские оборотни теряли терпение так же быстро, как маардамские комиссары. Как минимум, один оборотень и один комиссар.

– Все уехали, осталась одна Агнешка. А Томашу написал вампир.

– Который ликантропоман? – уточнил Даан, совершенно не задетый рявканьем оборотня.

Нежданные новости, казалось, снова пробудили его к жизни: Даан, сам того не замечая, наступал на оборотней, стремясь выпытать у них все подробности и как можно скорее. Из-за этого Петр, который был почти на голову ниже Даана, неловко задирал голову, но назад не отходил.

– Нет, который просто вампир, – нетерпеливо сказал он. – Но он видел, как ваш ликантропоман буйствует.

– В каком смысле буйствует? – осторожно спросил Абель.

Даан, не слушая ответ, отодвинул Петра от двери и бросился в кабинет. Через секунду они – оборотни впервые за этот вечер (плавно переходящий в ночь), Абель уже во второй раз – услышали громкое:

– Опер-группа, готовность десять минут! Теперь едем ловить ебнутого вампира.

– Стойте, стойте, – запротестовал Томаш. – Мы еще не знаем, где он.

– Как это? – спросил Абель.

– Он написал мне личное сообщение на форуме, – объяснил Томаш. – Просто сказал, что видит вампира, которого ищет полиция. И что этот вампир вот-вот начнет буйствовать.

– Идемте, – бросил Абель, разворачиваясь на каблуках и устремляясь к конференц-залу.

Даан догнал их у дверей, прижимая к уху телефон.

На то, чтобы объяснить Бени, что от него требуется, у них ушло секунд пятнадцать. Минуты полторы – на то, чтобы уговорить его сотрудничать. Согласился Бени только после того, как Даан проникновенно сообщил, что не может дозвониться до Свена – такого на памяти Абеля еще не было ни разу. Томаш подключил свой планшет к одному из разъемов, и почти сразу же Бени высветил карту с ярко-красной точкой (Абель невольно повел плечами, вспомнив такую же красную точку, которую уже видел сегодня), отмечающей местоположение, откуда было отправлено личное сообщение Томашу.

– Значит, он особо не шляется, – пробормотал Даан и в ответ на взгляд Томаша пояснил: – Совсем недавно он примерно в том же месте нападал на людей. Тогда тройки взяли это на себя. Ладно, поехали.

– Мы тоже, – быстро сказал Петр.

Даан внимательно посмотрел на него.

– Это вампир, у которого от оборотней башню рвет, – неожиданно мягко сказал он. – Вы уверены, что готовы рискнуть?

Петр пожал плечами. Ответил за него Томаш:

– Да, мы понимаем всю опасность, мейстер Кристенсен. Мы хотим причинить пользу.

Даан хохотнул и, приобняв Томаша за плечо, направился вместе с ним к выходу.

– Поехали причинять, – приговаривал он по дороге. – Сейчас мы ему причиним пользу. По самые помидоры.

Абель, задержавшись, вполголоса спросил:

– Бени, ты зафиксировал, что сказал оборотень? Что он понимает, согласен и так далее?

– И на видео тоже, – скрипучим голосом ответил Бенедикт. – Международных проблем не будет, начальник.

Абель кивнул и поспешил следом за Дааном и херцландскими оборотнями.

Все это было похоже на какое-то дерьмовое дежавю. Второй раз за эти сутки Даан, включив сирену, несся по улицам Маардама, ведя за собой минивэн с опер-группой.

Только в этот раз на заднем сиденье сидели какие-то ненатурально спокойные оборотни из другой страны, а в месте, куда он ехал, их ждал не маг, которого ни Даану, ни, собственно, кому-то еще из Второго децерната можно было особо не бояться, а сумасшедший вампир, способный разорвать любого из них на мелкие кусочки даже не руками – двумя пальцами.

Еще и погода начала портиться. Когда Даан остановился, прямо над крышами домов звезды постепенно исчезали, скрываясь плотной облачной пеленой. Тучи стелились низко над городом, и где-то еле слышно рокотал гром: еще не раскатами, только их обещанием. В тишине района, куда они приехали, этот недогром звучал очень отчетливо.

Свежести приближающаяся гроза не несла, наоборот, на улице стало душно, тяжелым влажным воздухом было почти физически сложно дышать. Пока Абель, отойдя в сторону, закуривал, Даан подскочил к минивэну и постучал по его боку кулаком.

Опер-группа показываться наружу не торопилась.

А когда Даан нетерпеливо заглянул внутрь минивэна, его встретили хмурые взгляды.

– Ну и хули сидим? – неласково осведомился Даан.– Ждем, пока этот наркоман всех здесь на хер вырежет?

Двойки, сидевшие в минивэне, переглянулись, и один из них – тот, кто сидел ближе всех к дверям, с явно напускной решительностью ответил:

– Знаете, комиссар, мы тут поговорили с парнями по дороге...

– И? – Даан слегка прищурился.

– И вот что. Там же вампир этот на людей напал, так? Значит, это не наше дело, а троек. Мы сегодня уже одного преступника поймали.

– Вы поймали, – ровным голосом уточнил Даан.

Двойка кивнул и нервно облизнул губы.

– А проблемами между людьми и нелюдьми не мы занимаемся. Это не наше дело. Где тройки? Как заваруха, нас в расход пускают.

– Ты, мудила, – все еще ровным голосом сказал Даан. – Ты разжалован. Остальные?

Остальные зароптали, но с места никто не сдвинулся.

– С-суки, – выдохнул сквозь зубы Даан, наконец давая выход бешенству. – Сортиры чистить будете.

– У нас тут не армия, комиссар, – сумрачно ответил первый из разжалованных. – Инспектор решит, кто прав.

– Инспектор решит, – согласился Даан и захлопнул дверь минивэна с такой силой, что машина даже слегка подалась вперед.

В довесок Даан с размаху засадил кулаком в дверь возле ручки, развернулся и в два шага вернулся к машине, курящему возле нее Абелю и вылезшим на воздух херцландским оборотням.

– Ну что, напарник, – Даан оскалился, – настал наш звездный час. Ты и я, как два супергероя, сейчас повяжем этого ебаната. Слава, деньги, восторженные фанаты. Признайся, ты об этом и мечтать не смел.

Абель затянулся – огонек сигареты выхватил из сгущающейся темноты нахмуренные брови – и уточнил:

– Бунт?

Даан махнул рукой и ничего не ответил.

– Почему двое? – встрял Томаш. – Мы же тоже тут.

– Там вампир, которого кровью не корми – дай порвать оборотня, – весело сказал Даан. – Совсем недавно он чуть не порешил троих урожденных. Урожденных, мишка. Ты уже написал завещание?

Томаш пожал плечами и кивнул на Петра. Тот, отойдя в сторону, крестился и что-то шептал.

– Если возникнет необходимость, я клянусь не пощадить ни своей крови, ни своей жизни, – явно процитировал Томаш.

– Здесь не ваша страна, мишки, – сказал Даан, сам не понимая, почему.

Томаш пожал плечами и улыбнулся – белые зубы ярко сверкнули в темноте. Петр закончил молиться и молча раздевался.

– Я слышу кровь, – чуть заметно порыкивая, сказал Томаш. – Много крови. Нам лучше поторопиться.

Даан медленно кивнул.

Пока оборотни перекидывались – немного медленнее, чем волки, но так же бесшумно, – Абель подошел к Даану сзади и сухо сказал:

– Очень мило с твоей стороны не сообщать мне о том, что творил этот вампир.

Даан немо посмотрел на него. Абель продолжал:

– Значит, иностранцам ты рассказываешь о том, что происходило в городе, покой в котором я, между прочим, тоже защищаю наравне с тобой, а мне – не считаешь нужным?

– Абель, блядь, – свистящим шепотом сказал Даан. – Ты рехнулся? Мы с тобой вместе с Марком разговаривали.

– Не надо со мной так... – на тон выше начал Абель и резко замолчал, тряхнул головой.

– Прости, – уже нормальным голосом сказал он. – На меня что-то нашло.

– Нервы, – Даан похлопал его по плечу. – Или погода.

– Погода, да, – задумчиво согласился Абель.

Они направились вглубь тихого, как будто вымершего переулка, идя следом за двумя обманчиво неуклюжими медведями. Прежде чем нырнуть в узкий проход пешеходной зоны, Абель обернулся и посмотрел на небо. Тучи сгустились еще сильнее, и в их глубине то и дело мерцали слабые красноватые вспышки, сопровождаемые теми же еле слышными громовыми раскатами.

Телефон выпал из рук Макса. Макс присел, чтобы поднять его, но так и остался, сел на асфальт и закрыл голову руками.

Мак присел рядом, дотронулся до его плеча, осторожно, как будто боялся чего-то непоправимого.

– Макс, что случилось?

Все было как обычно, только очень быстро испортилась погода, поэтому тренировку пришлось закончить. Каспар уже убежал далеко вперед, но, заметив их отсутствие, вернулся.

– Что такое? – повторил он.

Мак неопределенно пожал плечами и выпрямился. Вдвоем они растерянно топтались над сидящим Максом, пальцем ковыряющим треснувший корпус телефона.

– Макс, – попробовал позвать еще раз Мак.

Макс тряхнул головой.

– Мама. Там этот вампир, он снова в том же районе. Мама... – повторил он, цепляясь за руку Мака, чтобы подняться.

– Что с мамой? – Мак нахмурился, бросил взгляд на Каспара – тот только пожал плечами, понимая явно не больше.

– Она сейчас в больнице. Насколько серьезно – не знаю, – Макс сжал в руке мобильный, пластиковый корпус жалобно хрустнул. – Мне нужно туда ехать.

Каспар с сомнением покачал головой. Почему-то ему в прошлый раз досталось от Матса больше всего, наверное, потому что он был первым, кто попал тому под горячую руку.

– Матс нам голову оторвет, если мы туда полезем, – озвучил очевидную проблему Мак.

Макс смерил его злым взглядом и пошел по направлению к корпусу.

– Мне нужно с ним поговорить. Он не может меня не отпустить.

– Тогда он тем более тебя никуда не отпустит. Макс! Ну Макс! – Мак нагнал друга и попытался взять за плечо, но тот вырвался и ускорил шаг.