Текст книги "Нижние Земли (СИ)"

Автор книги: Владислав Чупрасов

Соавторы: Римма Храбрых
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Ну я же просил, – раздался позади него донельзя обиженный голос Даана.

Леджервуд невежливо заржал и вышел из кабинета.

– Давайте, я вам помогу, – предложил Реннинг, улыбаясь, и протянул руку.

Он сложил пальцы в щепоть, вокруг которой тут же образовалась зеленая светящаяся сфера, и, коротко щелкнув, послал эту сферу в лицо Абелю. Тот потер нос и нормальным голосом сказал:

– Спасибо.

О том, что насморк у него немедленно пропал не благодаря магии Реннинга, а благодаря его собственным способностям, Абель решил не распространяться. В присутствии этого человека вообще хотелось держать язык за зубами как можно тщательнее – но, может, это говорила вечная подозрительность Абеля, помноженная на усталость и раздражение.

– Вот и славно, – быстро сказал Даан. – Тогда мы поедем к Свену, а вы тут сами уже разберитесь, ага?

Он встал из-за своего стола – только тут Абель заметил, что Даан все это время сидел босым, – сунул ноги в ботинки и устремился к выходу, по дороге шумным смерчем захватив и утянув за собой тех двоих, что стояли поодаль. Абель только и успел, что разглядеть на их рукавах тонкий полумесяц, переходящий в круг глубокого черного цвета.

Ну да, кого ж еще везти на беседу с вампиром, как не таких же вампиров.

Нашивки тех двоих, которые остались с Реннингом, являли собой полную противоположность вампирским: круг был тускло-серебристого цвета, а полумесяц, наоборот, черным. И держались они по-особому, неуловимо напоминая Леджервуда и его отряд и в то же время сильно отличаясь. Абель машинально потер нос, с непривычки вдыхая слишком глубоко. Херцландские оборотни были не волками, а медведями – почти на всей территории огромной конфедерации. Ходили слухи, что где-то далеко на востоке оборотней то ли не было вообще, то ли они превращались во что-то уж совсем экзотическое, типа гигантских осьминогов.

Абель, конечно, в эти слухи не верил ни на грош, да и с оборотнями общался не так чтобы часто, и все равно почувствовал их... инаковость.

– Вы не против, если мы будем записывать наш разговор? – вежливо спросил Реннинг.

Абель пожал плечами и коротко ответил:

– Не против.

Один из оборотней – как их там назвал Реннинг? Петр и Томас? – тут же вытащил плоскую коробочку, пробежался неожиданно изящными пальцами по ее передней панели и, перегнувшись через стол, положил ее точно между Абелем и Реннингом. Абель покосился на коробочку и, развернув стул, с которого снял носки Даана, сел лицом к Реннингу.

– Мне бы хотелось еще побеседовать с мейстером ван Кельцем, – мягко сказал Реннинг. – Но насколько я знаю, его сейчас нет в городе.

– Да, – Абель кивнул. – Комиссар... – он поморщился и тут же поправил сам себя: – Бывший комиссар ван Кельц в данный момент находится в реабилитационном центре в горах. Я пока не могу сказать, когда ожидать его возвращения, но мы можем организовать вам поездку туда. Только сначала нужно будет отправить запрос медикам, чтобы узнать, позволяет ли состояние ван Кельца, ммм, беседовать.

Реннинг покивал.

– Я понимаю и ценю вашу готовность сотрудничать. Думаю, мы решим это затруднение.

Уж вы-то решите, мрачно подумал Абель. Он все еще не мог отделаться от странного чувства, которое вызывал у него и сам Реннинг, и сидевшие чуть поодаль оборотни. Это что-то царапало в подкорке, призывая Абеля быть как можно более осторожным. Как будто он разговаривал не с коллегой из соседней страны, а с...

Разозлившись на себя на неуместные мысли и ассоциации, Абель тряхнул головой и чуть более резко, чем хотел, предложил:

– Мы можем начать с официальных отчетов по делу. Чтобы вы знали, от чего плясать.

Переход от прежнего официально-казенного тона к просторечью резанул даже его собственные уши.

– Да, – просто согласился Реннинг, как будто его знаний нижнеземельного не хватало, чтобы почувствовать разницу между радушным приемом и желанием поскорее отделаться.

Было ли так на самом деле, Абель не знал, да и не жаждал узнать. Приезжий маг говорил четко, внятно проговаривая слова без какого-либо видимого акцента. И только то, как он строил предложения, иногда меняя местами слова, выдавало в нем херцландца, причем из центрального региона страны.

Абель понял, что чувствует не только злость на Даана, просиживающего штаны днями и ночами в децернате, и от этого стало только хуже. Он в самом деле – что? – завидовал? Признаться в этом даже самому себе было очень тяжело.

Да, Абель чувствовал себя школьником против профессора кафедры прикладной магии – против настоящего практикующего мага, для которого ничего не стоило сообразить исцеляющее заклинание на пять секунд. Только в Абеле не было ни капли восхищения или – как это бывает со школьниками – стремления «стать таким же». Потому что Абель не был школьником. И он когда-то сам был таким. И в один момент это просто закончилось.

Абелю казалось, что он смирился с этим, но внезапное появление в его жизни лишних практикующих магов разворошило старую обиду.

– Тогда идем, – отрывисто, удивляясь собственному голосу, произнес Абель и направился к двери, жестом предлагая гостям покинуть комиссарский кабинет.

По коридору децерната они шли в молчании, и Абеля это совершенно устраивало. Он не слышал, как шагает Реннинг за его спиной, зато отлично слышал, как топают оборотни. Тяжелая поступь была отличительной чертой не только тех, кто обращался в медведей, но и менее масштабных животных: даже отряд Ленджервуда не умел ходить тихо. Об их приближении всегда сообщали грохочущие шаги, усугубленные то ли походкой, то ли подошвами армейских ботинок.

Это сыграло с ним злую шутку: маг оказался ближе, чем Абель мог предположить. Он привык к тому, что во Втором децернате никто ни к кому не подкрадывается, поэтому позорно вздрогнул от голоса над ухом:

– Вы не так давно стали комиссаром, мейстер ван Тассен?

Абель раздраженно раздул ноздри, зло и глубоко вдыхая через нос. Этот парень прекрасно знал про ван Кельца, значит, знал, что случилось позже. Так к чему эти разговоры?

– Да, – ответил Абель, изо всех сил сохраняя спокойствие. Хотя бы показное. Внутри все бурлило и завязывалось в узел.

– А до этого?

Абель обернулся через плечо. Реннинг допрашивал его с методичностью человека, делающего это постоянно. Не ответить казалось не только невежливым, но и вовсе недопустимым.

– Я служу здесь почти десять лет. Начал с рядового, – все-таки ответил Абель.

В конце концов, эта информация о нем имелась в более или менее свободном доступе. Херцландцы могли спокойно запросить эти данные у его начальства.

– Мейстер Кристенсен вас привел?

Оборотни смиренно топали следом, не подавая ни малейшего признака заинтересованности, хотя, как казалось Абелю, их уши сейчас должны были развернуться в сторону впереди идущих. Реннинг понимающе и вроде как даже заинтересованно кивал либо же просто делал вид, что вслушивается.

Ведь вряд ли они приехали бы сюда настолько неподготовленными?

– Да?

– И это случилось, когда... – подбадривающе проговорил Реннинг.

Абель недовольно поморщился. Он все еще не понимал, зачем отвечает на эти вопросы. А главное, он не понимал, что ему будет, если он не будет на них отвечать. Только это останавливало его от того, чтобы послать херцландцев по известному адресу.

– Я работал в кафе, которое решил ограбить слабенький маг.

Абель мрачно зыркнул на Реннинга, показывая ему, что этот разговор (и лично он) ему неприятен. Маг остался равнодушен.

– Еще он решил, что я могу его сдать, и самый простой вариант решения этой проблемы – залепить по мне каким-нибудь убойным заклинанием.

– Но маг ведь был слабенький, нет? – уточнил Реннинг.

Абель сцепил зубы. Ему показалось, или его пытаются уличить во лжи?

– Бита тоже не такое сложное оружие, как пистолет-пулемет, но череп пробивает на раз-два, – ответил Абель.

Реннинг наклонил голову, соглашаясь с аргументом.

– И?

– И. Я жив, здоров и служу во Втором децернате. В котором служат только те, в ком магии не больше дальдера. А то, что в них есть, – противоречит всем магическим законам.

Реннинг кивнул, как будто слова Абеля подтвердили то, что он знал и без этого. Ну, конечно, подтвердили. Абель не собирался рассказывать ничего нового.

– Это очень интересная беседа, но мы пришли.

Абель толкнул дверь в конференц-зал, оказавшийся совершенно пустым. Стулья были аккуратно задвинуты под столешницу стола, который на первый взгляд казался совсем обычным – если не знать, сколько в нем компьютерной начинки. За дальним монитором сидел Маттиас, но он быстро засобирался и ушел, проскользнув мимо них с таким видом, будто прятал в карманах как минимум пару гигабайт ценной информации, на которую уже нашелся клиент.

Абель отделался кивком и сел за один из мониторов, который по праву считал своим.

Конечно, в каждом кабинете стояли компьютеры. Но использовались они исключительно для написания отчетов, рассматривания заранее сохраненных картинок и к интернету подключались только в том случае, если кто-то приходил со своим.

Местная – локальная – сеть Второго децерната находилась только в этой комнате. В ней же обитал и Бенедикт ван Телген.

Абель нашел нужную иконку и кликнул на нее два раза. Реннинг пододвинул стул и сел рядом. Оборотни встали чуть поодаль, с профессиональным интересом поглядывая на монитор поверх их голов.

Бенедикт не подавал признаков жизни уже довольно давно. В смысле, он общался с другими, а с Абелем, иногда заглядывающим в конференц-зал, – нет. Абель не расстраивался, тем более, что лучшим поставщиком информации во все времена был и оставался Даан.

Значок подключения загорелся мертвенно-бледным. Абель чуть наклонился к монитору.

– Бени, нам бы все-таки поговорить с тобой. Коллегам нужны отчеты по нашему делу.

Значок припадочно замигал, но из динамика не раздалось ни звука. Абель тяжело вздохнул. По экрану побежала строка текста: Бенедикт отчаянно ругался. Ругань мешалась с прочими символами.

Принтер зажужжал, выплевывая одну страницу за другой. Две страницы ругательств, следом полезли отчеты.

– Разрешите? – вдруг подал голос один из оборотней, тот, что был повыше и худощавее.

Он подошел к монитору и наклонился, загородив спиной экран от Абеля. Пощелкал клавишами – и спустя несколько мгновений раздался искусственно синтезированный голос Бенедикта.

Вообще-то Бенедикта ван Телгена не существовало. В эпоху интернета он являлся вполне полноправным пользователем сети, но на самом деле его не было. У него не были ни своего компа, ни даже айпи-адреса. Только локальная сеть Второго децерната, в котором существовала личность по имени Бенедикт.

Несмотря на то что голос Бенедикта был сочетанием собранных по всему интернету слов, даже так он звучал упрекающе:

– Клавиатуру поменяй, идиот! Спасибо.

«Спасибо», – это он, видимо, Томасу, отошедшему от компьютера.

– Не смей так разговаривать с комиссаром, – мрачно буркнул Абель, поворачиваясь следом за оборотнем.

Тот пояснил:

– Систему бы обновить, виртуальная клавиатура съехала. А звук просто был отключен.

– Идиоты, – тоскливо сказал Бенедикт.

Хотя «тоскливо» тоже было к нему неприменимо.

Реннинг улыбнулся, наклонив голову так, что этого практически не было видно.

– Менеер Реннинг, Бенедикт ван Телген, – пережив сиюминутное унижение, проговорил Абель.

Бенедикт затих, по экрану забегали символы. На несколько мгновений всплывали и тут же исчезали документы. Личные дела, штрафы, фотографии, читательский билет в библиотеку. Реннингу, судя по его изменившемуся лицу, это не понравилось.

Наконец Бенедикт вернул привычную картинку на рабочий стол и сказал:

– Приятно познакомиться.

Абель коротко улыбнулся. Конечно, манера знакомства у Бенедикта была специфичная. Он за полминуты поднимал всю информацию, имеющуюся на данного человека в сети. И, отфильтровав нужное от ненужного, выносил вердикт. Поначалу это производило жутко угнетающее впечатление. Через какое-то время совместной работы паранойя затихала.

Правда, была надежда, что комиссару, если он наконец-то починит виртуальную клавиатуру, Бенедикт в награду предоставит что-нибудь интересное на новоприбывших.

Реннинг довольно быстро справился с явно неприятным для него удивлением.

– Доброго дня, мейстер ван Телген. Нас интересует вся информация по делу, помеченному кодом «один-ноль». Управление по противодействию магическому терроризму Херцланда направляло официальный запрос на эту информацию, мы получили ответ.

Реннинг вынул из кармана своего пижонского пальто сложенный лист бумаги, развернул его и поднес к камере на мониторе.

– Это необязательно, – отозвался Бенедикт. – Я уже нашел.

По лицу Реннинга пробежала тень. Абель прикрыл глаза. Раздражение сменилось мерзкой ехидной радостью.

– Будьте добры, возьмите из принтера отчеты, я распечатал в трех экземплярах. Я поясню.

Абель вынул из лотка принтера стопку бумаг, поделил ее на три части и выдал херцландцам. Сам он видел эти отчеты много раз и ничего нового бы для себя не открыл. Тем более, что это дело они передали тройкам, то есть, оно полностью вышло из сферы их компетенции.

Несколько мгновений шуршали бумаги. Бенедикт, мигая огоньком на мониторе, следил за ними.

– Я слушаю, – сказал Реннинг, кратко ознакомившись с документами.

– Ведьмы... – зашуршал Бенедикт. – Со списком имен и адресов можете ознакомиться на третьей странице, паспортных данных не дам – вам не положено. Возраст от девятнадцати до двадцати двух лет. Стихийные – огонь, вода, земля. Очень слабые, только две из них смогли поступить в университет. Изначально собирались для достаточно нейтрального изучения простых заклинаний, пока в один момент что-то не пошло не так.

– Ну-ну? – поторопил Реннинг.

Это было бесполезно: Бенедикт работал исключительно в том режиме, в котором было удобно ему. Полностью проигнорировав Реннинга, он продолжил:

– В один день – тринадцатое декабря прошлого года – вдруг начались странные платежи. Если до этого дня девочки покупали то, что положено девочкам: косметику, одежду, книги, – то потом началось: оплата поддельной справки, разрешающей ношение оружия, химикаты... полный список на семнадцатой странице. Деньги у всех быстро кончились. Без дополнительного притока со стороны брать средства им было неоткуда. Зарплаты у всех были небольшие – страница пятнадцать, – богатых родственников не имелось. Ни на один счет не поступали большие суммы. Пока они не ограбили банк вампиров.

– Стоп, – снова вмешался Реннинг, видимо, не выучивший урок. – Можно поподробнее про банк?

Бенедикт застопорился. С личной информацией, касающейся вампиров, он обращался очень осторожно. Точнее, вообще никак не обращался.

– Нижнеземельный банк вампиров, пересечение Недеррейн и улицы Элден, дом семнадцать, – вмешался Абель. – В квартале вампиров вы мимо него не пройдете. Все вопросы к Свену Кристенсену. Разве что... Бени, распечатай отчет пятнадцать-двести два от двадцатого февраля.

Бенедикт согласно зашуршал, и принтер выплюнул отчет – тоже в трех экземплярах.

– Почему они отдельно? – недовольно спросил Реннинг, складывая отчеты вместе.

– Потому что ограбление банка отдельно, террористические акты отдельно, – пояснил Абель. – У дел разный шифр, но есть перекрестные гиперссылки.

– Ладно. Про террористические акты тогда.

– Террористических актов не было, – отрапортовал Бенедикт. – Разработки, планы и платежки на закупку оружия – страницы девятнадцать-двадцать девять. На последней странице ссылка на третье дело, заведенное на день позже: нелегальная продажа оружия. Нужно?

– Нужно, – ответил Реннинг.

Принтер выплюнул еще шесть листков.

– Как магу, вам будет интересно, мейстер Реннинг, что заклинания одного из сильнейших магов Маардама, комиссара Третьего децерната Теодора Орда, практически никак не подействовали на них. Разгадки нет ни у нас, ни, насколько я знаю, у них.

– Мейстер ван Телген, у вас есть доступ к делам и отчетам Третьего децерната?

– Есть, – ответил Бенедикт. – Только я вам их не дам. Обращайтесь только к ним.

Понятие конфиденциальной информации Третьего децерната появилось у Бенедикта совсем недавно. Но раз уж он что-то втемяшил себе в операционную систему – переубедить его было невозможно. Абель это знал. Реннинг, видимо, тоже теперь догадывался.

– Хорошо, – согласился он. – Благодарю. Документы мы изучим и, если будет необходимо, обратимся к вам снова.

– На здоровье, – неожиданно женским голосом ответил Бенедикт.

Абель, привыкший к этому, только улыбнулся и поднялся со стула, скрипнув его ножками по полу. Реннинг поднялся следом, с трудом удерживая башню отчетности от неминуемого крушения.

– Подождите меня в коридоре, – полувопросительно произнес Абель, провожая явно недовольных херцландцев взглядом. – Выпейте кофе, я буду через пару минут.

Бенедикт мигнул огоньком на экране.

– Личную информацию не дам. Во всяком случае, пока они не покинули пределы страны.

– Да черт с ней, с личной информацией, – отмахнулся Абель. – Я о нашем маньяке. Скажи-ка мне, как тройки узнали о том, что он специализируется на магессах раньше, чем мы?

Бенедикт зашуршал.

– Я знаю об этом ровно со вчерашнего дня, когда Себастьян загрузил всю нужную информацию. Всеми документами я делился с Бердников, как и просили. Если они узнали об этом раньше, что ж, поздравляю... тройки умнее нас. Хотя, статистически, наличие оборотней в количестве четырех экземпляров нивелирует гениальность этой девчонки.

– Я тебя сам нивелирую, – мрачно отозвался Абель. – Давай, до связи.

– Па-ака, – капризным детским голосом сказал Бенедикт, и значок связи погас.

Херцландцы ждали его у двери, что-то тихо обсуждая. Что удивило Абеля – говорил не один только Реннинг, он даже, скорее, молчал, внимательно слушая то, что говорят ему оборотни. Видимо, они обменивались мнениями об услышанном.

Реннинг обернулся к нему, оглядел с ног до головы и нахмурился:

– Не помогло?

– Что именно? – недовольно спросил Абель.

Услышав свой голос, понял: насморк очень быстро возвращался. «Слабенькое было заклинание», – едко подумал Абель, шмыгнув носом. В носу неприятно засвербило. Он чихнул, прикрыв рот рукавом.

– Еще раз? – Реннинг сцепил пальцы.

Абель покачал головой.

– Ладно, – маг стряхнул с пальцев зеленые искры и потер ладонь о пальто. – Тогда мы продолжим заниматься этим делом, если вдруг появятся вопросы – сообщим. И вы, если что надумаете, свяжитесь с нами. Мы будем в Третьем децернате.

– Обязательно, – соврал Абель, пожимая одну за другой протянутые руки.

– Мы пойдем покурим, – вдруг подал голос Петр, до того молчавший.

Реннинг согласно кивнул, и они вместе направились к выходу. Томас остался стоять, загадочно и чуть смущенно улыбаясь.

– Разрешите?

– Что разрешу? – удивленно оглядев его с ног до головы, спросил Абель.

Томас сделал непонятный жест, видимо, предлагая присесть на стулья, установленные вдоль стен. Абель неохотно сел, хотя Томас, в отличие от Реннинга, не вызывал в нем никакого отторжения. Что-то такое располагающее было в его немного глуповатой, но очень честной улыбке.

– Дело в том, что у нас... – на нижнеземельном он говорил куда хуже, чем Реннинг, с трудом подбирал слова и ошибался в ударениях. – Я занимаюсь техникой. Как сказать? Компьютерами. Сетями. И ваш... помощник... Бенедикт. Заинтересовал меня. Это феномен. Вы расскажете, как это случилось?

– Что случилось?

Абель потер лоб. Ему было трудно разбираться в словах оборотня, да не очень-то и хотелось, если честно.

– Как он умер.

Тут Абель его понял. Многие из тех, кому приходилось работать с Бенедиктом, если понимали, что он не человек, предполагали, что это дух, который избрал для своего посмертного существования компьютер. И всегда ошибались.

– А он и не умер, – ответил Абель. – Он, как бы сказать... Он и не рождался, если так подумать. Бенедикт – программа. Бэ-два-четыре-пять-что-то там дальше, но мы зовем его Бенедикт. Точнее, он сам так решил, даже фамилию себе придумал. Его написал один парень, которого мы поймали несколько лет назад. Он старательно пакостил своим соседям, списывая разные суммы с их счетов.

– Кому? – Томас удивленно свел светлые густые брови.

– Соседям. Ну, как это... У нас вампиры живут в одном районе города. Почти никогда не селятся в других районах. Этот парень был вампиром, крал только у своих. Но мы о нем узнали только когда он написал Бенедикта. Он поначалу был даже не программой, а вирусом. Селился в компьютере и выкачивал всю информацию. Дело вышло за пределы района, тогда мы и начали им заниматься. Парня посадили, а Бенедикта, можно сказать, усыновили.

– Усыновили? – переспросил Томас.

Абель вздохнул и пояснил:

– Теперь Бенедикт работает на нас. Он прекрасен, разве что только вампиров не сдает ни в какую. Но для этого у нас есть другие связи.

– Вирус, – удивленно повторил Томас, расцветая на глазах. – Удивительно. Никогда бы не подумал! Спасибо вам.

Он еще раз потряс Абелю руку, еще раз попрощался и ушел.

Абель задумчиво посмотрел ему вслед. Может, просто шпион? Глаза-то какие серьезные.

Даан о шпионах не думал.

Он даже о том, что у него адски мерзнут ноги без носков, не думал, хотя погода на улице все еще была недостаточно теплой для такого экстравагантного наряда. Можно было бы, конечно, подвернуть джинсы и попытаться сойти за модника, но Даану такой вариант не нравился совершенно. Держи голову в холоде, а ноги в тепле, говаривал ему дядюшка, когда Даан был еще маленький. Годы прошли, с дядюшкой Даан не виделся и не разговаривал уже больше двадцати лет, а вдолбленные принципы не теряли своей актуальности – и еще ни разу не подводили Даана. Во всяком случае, в том плане, который касался заботы о собственном организме.

Сев за руль, пару секунд Даан растирал ладонями лодыжки, неудобно согнувшись.

Вампиры деликатно молчали на заднем сиденье. Что один, что вторая вообще не отличались разговорчивостью. Они, кажется, даже не поздоровались, когда Леджервуд ввел всю компанию в кабинет. Хотя как раз это Даана не удивляло. Опыт общения со Свеном (да и с остальными вампирами) показывал, что правилами этикета при общении с людьми или нелюдьми вампиры пренебрегают с такой же легкостью, с какой сам Даан пренебрегал правилами дорожного движения. На оборотней это не распространялось, но там вообще был отдельный разговор, в котором таким понятиям, как «правила» и «этикет», не отводилось практически никакого места.

– Ну что, поехали, – весело сказал Даан, разгибаясь и почти одновременно с поворотом ключа зажигания давя на педали.

Мотор обиженно взвыл, машина дернулась, чудом не заглохнув, и выехала с парковки.

– Пока мы доедем, наверное, стоит дать вам немного вводной информации о Свене Кристенсене? – Даан посмотрел в зеркало заднего вида, интуитивно выворачивая руль, чтобы не столкнуться с выскочившей из-за поворота легковушкой.

– Биографические данные и то, как вампиры замешаны в деле, можете опустить, – ленивым голосом сказал один из вампиров.

Кажется, его звали Эрик. Или Эрих. Или еще как-то по-херцландски.

– Но мы будем благодарны, если вы расскажете о своих собственных мыслях по этому поводу.

– По какому поводу? – быстро переспросил Даан.

Эрик, нет, все-таки Эрих расслабленно повел головой, в самом конце этого движения едва не упав на свою спутницу, когда Даан, не сбавляя скорости, свернул на перекрестке. Спутница его тоже сохраняла спокойствие, но в другой манере: ее лицо с резкими чертами выглядело немного деревянным, как будто на настоящую голову надели грубо сделанную маску, оставив незащищенным череп с коротко, почти под ноль остриженными волосами.

– Например, по поводу того, почему ведьмы решили ограбить именно вампирский банк, – готовно сказал Эрих. – Оснащенный гораздо более надежной защитой, чем любой из человеческих.

Даан озадаченно помолчал.

– Вы же помните, мы передали это дело тройкам, в смысле, Третьему децернату, – наконец осторожно ответил он. – Они что-нибудь раскопали в этой связи?

– Я спросил о том, что вы думаете по этому поводу, мейстер Кристенсен, – Эрих выделил голосом слово «вы» и неприятно улыбнулся. – Могу ли я расценивать ваш ответ как признание в том, что никаких мыслей у вас нет?

Даан раздраженно вывернул руль, едва не притеревшись боком к припаркованной у тротуара машины. Витиеватая речь Эриха и вообще вся его манера держаться так, как будто он был наследным принцем в окружении простонародья, вызывали неприязнь даже у него самого. Хорошо, что в децернате он молчал, а то Абель взбесился бы еще больше, подумал Даан и солнечно улыбнулся в зеркало.

– Можете расценивать, хеер... – Даан прикусил язык, но было поздно.

– Эдер, – улыбаясь еще более неприятно, сказал Эрих. – Эрих Эдер. И Агата Йович.

Он повел головой, указывая на свою спутницу, которая и на этот раз только прищурилась, не проронив ни слова.

Даан кивнул, неразборчиво буркнул какую-то благодарность, чувствуя, как уши начинают полыхать. А ведь он всегда втайне гордился тем, что был чуть ли не единственным, кого вампирская надменность не может вывести из себя. Видимо, пришла пора распрощаться с этим достижением.

Ну и хер с ним, философски решил Даан и остановился на красный так резко, что вампиров снесло с заднего сиденья вперед.

– Это тоже старинная маардамская традиция? – поинтересовался Эрих, помогая Агате сесть обратно.

Даан улыбнулся еще шире и радостно кивнул.

– Не старинная, не маардамская и не традиция, но да, – сказал он. – А позвольте встречный вопрос. Насколько я понял, ваш главный не так осведомлен о Свене, как вы...

– И в чем вопрос? – поинтересовался Эрих.

Даан дернул плечом и вдавил педаль газа в пол.

– Вы же вроде одна команда, разве не должны работать вместе? – спросил он.

Эрих качнул головой.

– Мы приехали вместе и работаем вместе, но задачи у нас немного разные. Реннинг и его спутники, – он еле заметно поморщился, и Даан довольно подумал, что хотя бы в плане отношения к оборотням херцландские вампиры ничем не отличаются от местных, – прислало Управление. А нас вызвала лично ваш Инспектор.

Даан присвистнул, вмиг растеряв всю только что вернувшуюся самоуверенность. О личностях Инспекторов ходили легенды. Какие-то из них явно не имели ничего общего с истиной, какие-то смахивали на правду, какие-то были достаточно фантастическими, чтобы в них можно было поверить. Даан знал чуть больше, чем остальные – благодаря рассказам Свена. Вернее, рассказами это было сложно назвать. Просто Свен несколько раз советовал Даану не зарываться, хотя тот и так не думал ни о чем таком. На любого из Инспекторов стоило просто взглянуть, чтобы мысль о неподобающем поведении тут же улетучилась из головы. Или даже не глядеть, одно упоминание действовало отрезвляюще на самых отъявленных нарушителей дисциплины (к которым относился и один из комиссаров Второго децерната).

Свену достаточно было сказать волшебное слово «Штаб».

Даан махнул рукой патрульному, уныло маячившему на невидимой границе квартала вампиров – «упыриного квартала», как его называли в народе, – и сбавил скорость. Рычание мотора разрывало тишину, как будто они оказались далеко-далеко от оживленного центра города. Тут даже весеннее солнце, казалось, пряталось за стенами домов, нерешительно прикасаясь лучами к брусчатке мостовой, по которой машина прыгала и дребезжала всеми металлическими частями. Быстро ездить здесь было небезопасно даже с точки зрения Даана.

– Приехали, – сказал он, плавно останавливаясь возле одного из особняков.

И только тут вспомнил, что не позвонил Свену и не предупредил, что собирается к нему с визитом, да еще и не один.

Заминка Даана у дверей особняка Свена не осталась незамеченной. Эрих очень выразительно поднял брови, уставившись на него, да и Агата немного потеряла свою деревянную невозмутимость. Даан помахал рукой, показывая, что все под контролем, и вытащил телефон. Свен отозвался почти сразу же, как будто ждал его звонка. Или не его.

– Я вас вижу, – холодно сказал он вместо приветствия. – Сейчас спущусь.

Даан даже слова сказать не успел – зато одарил Эриха лучезарной улыбкой, испытывая мгновенное облегчение.

Дверь распахнулась, но в дверном проеме никто не появился. Непросвещенный человек мог бы подумать, что тут задействована магия, но Даану было прекрасно известно, что вампиры магическими способностями не обладают. А те из них, кто был магом до смерти, после обращения эти способности утрачивали.

Зато плодами технического прогресса для того, чтобы пустить пыль в глаза, с удовольствием пользовались все без исключения вампиры.

– Входите, – раздался голос из темноты.

Разрешение нужно было только гостям, сам Даан пользовался неограниченным приглашением по некоторым обстоятельствам, но заострять на этом внимания он не стал. Вместо этого галантно уступил гостям дорогу, а сам вошел последним, молясь про себя всем несуществующим богам, чтобы Свен не стал тратить время на выволочку при чужих.

Свен не стал.

Не в малой степени из-за того, что, когда Даан начал было представлять его с херцландцами друг другу, Агата взмахнула рукой, коротко бросила: «Не нужно», – и неожиданно легким шагом подошла к Свену.

Даан проглотил слово, не договорив, и только и смог ошеломленно моргнуть, когда Агата остановилась напротив Свена и, наклонив голову, улыбнулась. Если бы тот улыбнулся ей в ответ, Даан бы точно уверился в том, что конец света уже близок, но лицо Свена оставалось таким же хмуро-бесстрастным.

– Давно не виделись, Агата, – голос Свена тоже был подчеркнуто нейтральным.

– И, похоже, ты предпочел бы еще столько же не видеться, – улыбка Агаты увяла, и ответила она Свену в такой же истинно вампирской манере: до оскорбительности вежливо.

Свен как-то странно повел головой, словно воротник очередной из его цветастых рубашек вдруг начал его душить.

– Не при таких обстоятельствах, – немного невпопад сказал он. – Инспектор меня предупредила. Останетесь здесь?

Ах, вот оно в чем дело, подумал Даан и даже немного обиделся. У вампиров с Инспектором были какие-то свои дела, а двойкам – и самому Даану – оставалась только роль посредников, если не сказать хуже. Мальчиков на побегушках.

– Я так понимаю, моя миссия окончена? – осведомился он, и вампиры обернулись, странно посмотрев на него.

– Да, – сказала Агата.

– Нет, – сказал Свен и добавил, обращаясь к ней: – Наверху есть свободные комнаты, располагайтесь. То, о чем я собираюсь поговорить с комиссаром Кристенсеном, к вашему делу отношения не имеет.

Прежде чем Агата ответила, Эрих подхватил ее под локоть и увлек за собой к лестнице. На верхней ступеньке она обернулась еще раз, а потом исчезла в полумраке лестничной площадки. Даан передернул плечами. Из-за того, что вампиры не дышали, их присутствие или отсутствие не ощущалось так же явно, как в случае людей. Оставалось только надеяться на то, что Свен на самом деле не хотел, чтобы сказанное им достигло ушей гостей, поэтому проследит за тем, чтобы те не подслушивали.