Текст книги "Нижние Земли (СИ)"

Автор книги: Владислав Чупрасов

Соавторы: Римма Храбрых
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Свен не поворачивался, так и стоял спиной к лестнице – просто образчик гостеприимства. И заговорил, почти не сделав паузы:

– Сообщи псинам, чтобы на патруль в наш квартал пока не выходили.

Даан запустил волосы в челку и потянул. Какие псины имелись в виду, он уточнять не стал – оборотнями располагал только Третий децернат. Это звучало как угроза, точнее, звучало бы, если бы было сказано другим тоном, например, обычным тоном Свена. Сейчас же в его голове звучала усталость. Усталость и... беспокойство?

Даан посмотрел на Свена из-под руки, ничего не говоря, но всем видом показывая, что ожидает пояснений.

– Или патрулируют по границе, – еще более устало сказал Свен. – Порядок внутри квартала я обеспечу.

– Вы решили объявить войну оборотням? – непонимающе спросил Даан.

Вопрос был глупым, как и само предположение, но это было первое, что пришло ему в голову.

Свен поморщился. Видно было, что слова даются ему с трудом, и Даан все никак не мог понять причину этого.

– Нет, – с откровенной неохотой сказал Свен. – У нас появился новенький. Появился – и пропал, где-то скрывается, мы не можем его найти. Вчера я получил на него информацию. Он ликантропоман.

Даан моргнул.

– Поясни, – осторожно попросил он.

Свен скривился еще сильнее.

– Вампир, который пьет кровь оборотней, – процедил он сквозь зубы. – Очень неприятное... заболевание. Излечению не поддается.

Заболевание, ага, ясно, мрачно подумал Даан.

– Я так понимаю, по поведению он не отличается от людей-наркоманов, – мрачным голосом, повторяющим интонации голоса Свена, сказал он.

Это не было вопросом, но Свен кивнул в ответ.

– То есть у вас по кварталу бегает вампир-наркоман, представляющий угрозу для оборотней? – прямо спросил Даан. – И вы не знаете, где он? И ты говоришь, что сможешь обеспечить порядок?

Свен шагнул, за долю секунды оказавшись рядом с Дааном. Тот поднял голову, глядя немного снизу, но не выказывая и капли страха – воспитание давало свои плоды.

– Не забывайся, Кристенсен, – холодно сказал Свен.

– Не бери на себя слишком много, Кристенсен, – не менее холодно ответил Даан. – Я подам рапорт Инспектору.

Свен странно повел головой и сделал шаг назад, отводя от Даана взгляд.

– Подавай, – глухо сказал он. – Информацию по больному вампиру я сейчас отправлю Бенедикту.

Больному вампиру, мать его так, зло подумал Даан, выходя. Толерантность, мать ее так. Мало ж было проблем, мать их так.

Голос Свена настиг его через почти закрывшуюся дверь:

– Псин предупреди.

Даан сел в машину и с яростью дал по газам.

В том, что гости не подслушивали, Свен не сомневался – вампирский этикет такое поведение в доме хозяина строго запрещал, а Агата в силу возраста (она была немного старше Свена – лет на пятьдесят, так что «немного» по вампирским меркам) к соблюдению этикета относилась очень трепетно. Да и не было в разговоре с Дааном ничего такого, что непременно стоило скрыть от посторонних ушей.

Наверх Свен подниматься не стал, сел в кресло возле электрического камина и уставился на огонь.

Еще меньше века назад в доме бы царила гробовая тишина, нарушаемая только шорохом рассыхающегося дерева, шуршанием мышей и жуков в стенах, почти беззвучным шелестом оседающей пыли. Сейчас ко всему этому прибавилось тихое потрескивание и пощелкивание электрических приборов.

Живого присутствия в доме не ощущалось.

– Тебе что-то нужно? – спросил Свен, не отводя взгляд от искусственного пламени.

Агата бесшумно обогнула его кресло и устроилась напротив, подогнув под себя одну ногу.

– Ты не рад встрече? – мягко спросила она. – Прости, наверное, мне следовало отказаться от поездки сюда, но я хотела тебя увидеть. Не думала, что воспоминания окажутся для тебя настолько болезненными.

Свен посмотрел на нее, высоко подняв одну бровь.

– Агата-Агата, – криво усмехнувшись, сказал он. – Ты всегда мнила себя психологом. Нет, я не рад тебя видеть не потому, что ты – ай-я-яй – всколыхнула в моей памяти полные горести и страданий воспоминания. Ваш приезд означает для меня дополнительную головную боль, вот и все. Как ты могла заметить, обстановка у нас сейчас не слишком спокойная.

С каждым его словом лицо Агаты вытягивалось все сильнее. Если бы по венам вампирши текла кровь, ее щеки наверняка уже пылали бы ярким румянцем – стыда или злости.

– Что с тобой, Свен? – беспомощно спросила она. – Не так много времени прошло, чтобы ты успел так сильно измениться.

Свен пожал плечами, снова переводя взгляд на камин и не удостаивая Агату ответом. Некоторое время они сидели молча. Агата почти беззвучно постукивала пальцами по колену, обтянутому джинсами, и смотрела на Свена так же безотрывно, как он смотрел на огонь.

– Хорошо, я понимаю, что ты обеспокоен происходящим в городе, – наконец сказала она, и было слышно, насколько трудной ей дается прежний мягкий тон. – Чем я могу...

– Да не в городе, – с раздражением перебил ее Свен. – Меня совершенно, полностью и абсолютно не волнует то, что происходит за пределами квартала. Хватает и того, что творится внутри.

– Да что с тобой? – Агата качнула головой, прижала пальцы к щекам, умоляюще глядя на него. – Я совершенно не узнаю тебя.

Свен поднялся, щелкнул по панели камина, выключая его, и повернулся к Агате.

– А как же твоя хваленая память? – неприятным голосом спросил он. – Или за полвека всякие незначительные нюансы успели из нее изгладиться?

Агата подняла голову, недоуменно хмурясь и моргая.

– Позволь же ее освежить, – Свен растянул губы в подобии улыбки. – После войны я дал зарок больше никогда не лезть в чужие дела. Чего и тебе советую.

Через мгновение в гостиной осталась одна Агата, потерянно глядящая на выключенный камин.

Путь обратно до децерната занял у Даана гораздо меньше времени, чем когда он вез вампиров к Свену, так что толком успокоиться он не успел. Настроение ему не улучшила даже виртуозно выполненная парковка точно между двумя машинами – в настолько узком промежутке, что выползать из машины Даану пришлось через полуоткрытую дверцу. Свою роль, конечно, сыграло и то, что в процессе выползания он зацепился за что-то курткой.

– Да, да, знаю, – бросил Даан Абелю, который мрачно смотрел на его телодвижения, дымя сигаретой. – Этот штраф тоже можешь записать на мой счет.

Ответа напарника Даан ждать не стал, устремился внутрь, подгоняемый злостью и желанием немедленно же сесть за стол и написать гневный рапорт – неслыханное дело. Вся бумажная работа давно уже входила в компетенцию одного Абеля, с себя эту обязанность Даан легко и с удовольствием сбросил, но сейчас у него прямо-таки чесались руки. Поэтому, когда Абель вошел в кабинет, распространяя вокруг себя запах сигаретного дыма и средства от насморка, Даан даже головы не поднял.

Он и не думал, что короткий разговор со Свеном удастся расписать на несколько листов, но занудные казенные формулировки словно сами по себе росли, увеличивались в размерах, заполняя все свободное пространство в документе и в голове Даана.

– Планерка через десять минут, – раздался голос Абеля в самый разгар битвы с очередным сложноподчиненным предложением.

Даан не сразу понял, что это адресовано ему, и Абель привычно помахал рукой между его лицом и экраном ноутбука, обращая на себя внимание.

– Планерка через десять минут, – терпеливо повторил он.

– Я слышал, слышал, – отозвался Даан, откидываясь на спинку стула и с хрустом потягиваясь. – И чего ты кипешишь? Я бы успел еще пару предложений написать.

– Лучше носки надень, – сказал Абель, шлепнул на клавиатуру шуршащую упаковку и отошел к своему столу.

Почти законченный рапорт и новые носки окончательно вернули Даана в нормальное расположение духа. То есть вызвали неудержимый словесный фонтан, в котором Даан перескакивал с одного на другое, с пятого на десятое, потом опять возвращался к первому пункту и продолжал чуть ли не с середины фразы. Абель угукал, кивал и качал головой, не заботясь о том, чтобы эти жесты соответствовали смыслу слов Даана – а тому этого и не было нужно. Даан говорил самозабвенно и без остановки: пока надевал носки, пока Абель собирал нужные папки, пока они шли по коридору.

– В общем, я решил, что буду помогать тебе с отчетами, – радостно сказал Даан и распахнул дверь в конференц-зал.

Абель щелкнул челюстями, только сейчас опомнившись, но не успев задать ни одного вопроса.

– Приветствую, охламоны, – радостно сказал Даан всем собравшимся.

За столом не хватало только их с Абелем, остальные двойки были гораздо более организованными. Еще не было Себастьяна, но тот присутствовал на планерках только в исключительных случаях, предпочитая передавать свои отчеты и докладные записки через кого-нибудь из техников. Кроме этого техника, остальных, собственно, было всего двое: Виллем, которого только недавно повысили до обермейстера взамен переведенной Ружи, да Маттиас на правах старшего рядового. Бенедикт конференц-зал и не покидал никогда. Сейчас свое присутствие он обозначал мельтешением цветных пятен на мониторах, в котором Абель, приглядевшись, узнал древнюю игрушку, прокручиваемую на бешеной скорости.

– Бени, – с угрозой сказал Абель.

Мониторы разом мигнули, и картинка на них сменилась обычным рабочим столом.

– Спасибо, Бенедикт, – серьезным голосом сказал Даан, проходя на свое место.

Абель устроился рядом. Стоило ему положить папки на стол, Даан тут же выхватил одну из них, кажется, даже особо не глядя на аккуратно отпечатанное название, и замахал ей в воздухе. Абель про себя порадовался тому, что всегда тщательно проверяет крепления файлов, и продолжил раскладывать папки в строгом порядке, пока Даан произносил воодушевляющую речь, суть которой можно было свести к паре фраз: «Давайте поймаем этого хренова маньяка» и «Вампиры до сих пор не составляли нам особых проблем, так что давайте не будем горячиться». Последнее Абеля заинтересовало гораздо сильнее, чего нельзя было сказать об остальных. Виллем рассеянно кивал, Маттиас глядел во все глаза на Абеля, словно пытался по его лицу прочесть расшифровку того, о чем говорил Даан, а техник отчаянно старался слиться со стулом в одно целое. Бенедикт молчал.

– Так вот, о вампирах, – неожиданно сказал Даан, и Абель вздрогнул. – Я сегодня был у хеера Кристенсена, и он сообщил мне не самую приятную информацию.

Даан сделал театральную паузу. Все молчали и смотрели на него, даже Маттиас отвел взгляд от Абеля. Даан прокашлялся.

– В нашем городе, – сказал он непривычно сухим тоном, – появился вампир, специализирующийся на оборотнях. Ликантропоман. Хеер Кристенсен уверил меня, что больной вампир, – при этих словах Даан заметно поморщился, – не выйдет за пределы вампирского квартала, но также счел своим долгом сообщить нам о потенциальной опасности.

Абель потянулся за бутылкой с минералкой, наполнил стакан и подтолкнул его к Даану. Тот благодарно кивнул, одним глотком осушил стакан наполовину и продолжил с новой силой:

– Мы обязаны усилить бдительность и предупредить проживающих в Маардаме оборотней о грозящей им опасности.

Тут он осекся.

– Сделано, – густым басом сообщил Бенедикт.

– Надеюсь, ты направил официальное... – Даан помахал рукой в воздухе, подыскивая подходящее слово.

– Обижаете, – ответил Бенедикт. – На гербовом бланке, с вашими электронными подписями, как у взрослых. Тройки будут в восторге.

Даан важно кивнул, а Абель отметил про себя, что стоит не забывать о наличии у Бенедикта доступа даже к таким данным. Не то чтобы он не доверял Бенедикту, но-о...

Даан тем временем продолжил разглагольствовать, то и дело сбиваясь с казенного языка на обычный. Похоже, магия рапорта для Инспектора постепенно переставала действовать. Или же Даан просто выдохся.

Наконец он сел, допил минералку и уже человеческим голосом сказал:

– Херня, короче. Скорее всего, придется снимать часть патрулей и направлять на помощь тройкам, чтобы оцепить квартал вампиров как можно тщательней.

– Не думаю, что это возможно, – мрачно отозвался Виллем. – Ребята и так с ног сбиваются с этим маньяком.

– Ну, может, наоборот, – робко подал голос Маттиас, тут же смутился, поймав на себе мимолетный взгляд Абеля, и уставился в стол.

– Говори, говори, – подбодрил его Даан.

– Может, наоборот, – запинаясь, повторил Маттиас. – Может, для них это будет облегчением. Смена деятельности, все такое.

– А нам что делать? – спросил Абель.

Маттиас окончательно стушевался и пробормотал что-то невнятное.

– Не, рядовой прав, – внезапно сказал Виллем. – Большая часть работы по сбору информации уже сделана, теперь дело за техниками и нашим уважаемым экспертом.

Он слегка поклонился в сторону ближайшего монитора, на котором тут же вспыхнули разноцветные искорки, показывающие, что уважаемый эксперт Бенедикт обращение оценил и очень им доволен. Насколько может быть довольна компьютерная программа.

– Ладно, с этим, значит, решили, – легко сказал Даан. – Теперь давайте о маньяке.

Абель пододвинул к себе блокнот и быстро набросал несколько строчек стенографических закорючек. Бенедикт, конечно, записывал все, о чем говорилось на планерках, чтобы в любой момент можно было восстановить протокол, но Абель привык полагаться в первую очередь на собственные пометки.

Даан царственным движением руки махнул в сторону техника. Тот вздрогнул, отлепился от спинки стула и, перегнувшись через стол, неловко толкнул к Даану распечатки. Тот недовольно посмотрел на разлетевшиеся листки.

– Лучше кратко и вслух, – подсказал Абель.

Техник посмотрел на него затравленным взглядом, покашлял и хрипло сказал:

– Результаты последних экспертиз такие же. Следов дара нет. Связей между жертвами нет. Связей между местами, где были найдены тела, нет.

– А что есть? – перебил его Даан.

Один из листков, проскользив по столешнице, оказался в пределах его досягаемости, и он тут же цепко его ухватил, уставившись в набранные мелким шрифтом строчки. Абель привстал, заглянул ему через плечо, неопределенно хмыкнул и уселся обратно. Себастьян оставался верен себе: процентов семьдесят из предоставленной им информации были понятны исключительно специалистам, а главное – выжимку и выводы, которые Себастьян делал только на основании не единожды проверенных данных и которые, тем не менее, периодически оказывались смелее самых дерзких прозрений оперативников – приходилось выуживать на последних страницах. Не то чтобы это составляло большое неудобство, но некоторым образом затрудняло обсуждение в тех случаях, когда Даан брал дело в свои руки.

– Но все они при жизни были магами? – уточнил Даан, откладывая листок в сторону.

Техник кивнул, кажется, на сегодня израсходовав максимум отведенного ему лимита для сообщения информации вслух.

– Что-нибудь еще? – на всякий случай спросил Абель.– Я имею в виду, из того, что мы раньше могли упустить из виду?

Техник покачал головой.

– Элис тоже сказала, что маньяк охотится на магов, – подал голос Бенедикт.

Его слова могли бы показаться произнесенными немного невпопад, но это объяснялось тем, что периодически Бенедикт забывал о скорости, с которой люди были способны делать выводы из имеющейся у них информации. Получалось, что он как бы перескакивал через несколько звеньев логической цепочки. Все помолчали, мысленно нагоняя Бенедикта – собственно говоря, до сказанного им оставалось не больше пары шагов, так что много времени на это не потребовалось.

– Элис умная, – с непонятной интонацией протянул Даан. – Есть какие-то мысли по поводу таргет-группы?

Абель поморщился, не скрывая своего недовольства использованием заокеанского выражения, но сказать ничего не успел. Бенедикт помигал мониторами и подчеркнуто машинным голосом сообщил:

– Жертвы в основном из среднего класса. Маги низшей и низкой категории, не занимавшие заметных должностей и использовавшие магию исключительно в бытовых целях.

– То есть примерно десять процентов, – мрачно сказал Абель.

Даан кивнул.

– Каких-то двадцать тысяч человек, – с фальшивым воодушевлением в голосе сказал он.

– Восемнадцать, – поправил его Абель. – Минус семеро уже убитых.

– Вот, уже легче, – Даан попытался широко улыбнуться, но тут же увял. – Охренеть, – доверительно сказал он подчиненным.

Подчиненные молча подтвердили, что да, именно охренеть.

Даан запустил пальцы в челку и основательно взлохматил волосы.

– Можно, конечно, объявить чрезвычайное положение, – сказал он тоном, который не оставлял сомнений в том, что Даан сам не верит в свои слова. – Добиться от Инспектора.

– Инспекторов, – поправил его Абель. – Придется заручиться поддержкой и троек, и...

Он кашлянул и сделал вид, что его внезапно заинтересовала какая-то из закорючек в собственных записях.

– Первый встанет на дыбы, – тяжело вздохнув, сказал Даан. – Максимум, на что мы можем рассчитывать – это комендантский час. Для всех. Но Первый и на это не пойдет.

Инспектор Первого децерната готовился к выборам мэра, об этом все они знали прекрасно. И разделяли мнение Даана. Объявить об опасности для двадцати – восемнадцати – тысяч потенциальных избирателей? Первый скорее сожрал бы всех двоек сырыми и без соли, а решение Инспекторов могло быть принято только единогласно.

– Еще и эти, – пробормотал Виллем и тут же спохватился, замолчал, хотя все и так прекрасно поняли, кого он имел в виду.

И без того непростые отношения между Инспекторами, несомненно, сильно осложнил приезд херцландских полицейских, об этом можно было судить хотя бы по тону директив, которые Инспектор двоек спускала своим подчиненным, чуть ли не впервые за очень долгое время предпочтя устным увещеваниям официальные указания.

– А что если... – нарушил общее молчание Маттиас и спохватился почти так же, как до этого Виллем.

– Ну-ну, – ободряюще сказал Даан, дернув себя за волосы и опуская руку обратно на столешницу.

– Ну, – Маттиас явно колебался. – Раз мы не можем обезопасить всех, кто может стать потенциальной жертвой маньяка, почему бы не попробовать подсунуть ему ту жертву, которая будет выгодна нам?

– Ловля на живца, – медленно сказал Даан, кивая. – Это может сработать. Но где...

Пока он договаривал, Маттиас, коротко выдохнув, провел рукой перед своим лицом. Виллем одобрительно хрюкнул, всем телом развернувшись к нему. Над небрежно завернутым воротничком рубашки вместо улыбчивого лица Маттиаса красовалось чужое, с горделивым южным профилем и густыми черными бровями. Маттиас провел рукой в обратную сторону, и его черты смягчились, приобретая женственность. Он кокетливо подмигнул Абелю, улыбаясь яркими, словно накрашенными, губами.

– Разрешаю, – быстро сказал Даан, подскакивая над стулом и упираясь обеими руками в столешницу.

Поднявшись, он всем телом нырнул вперед, так что Бенедикт предусмотрительно сложил монитор перед его местом, пока Даан в порыве воодушевления не свернул хрупкую технику.

«Разрешает он», – горько подумал Абель и уже было открыл рот, чтобы высказать свое мнение – кардинально противоположное, – но Маттиас провел рукой перед лицом в третий раз, и на Абеля глянули смутно знакомые глаза.

Это был он сам, моложе лет на десять, с более мягкими очертаниями скул и челюсти. Копия не была точной, кое в чем были отличия и весьма существенные, в этом Абель мог ручаться. Слишком уж хорошо в его памяти отпечаталось выражение лица того самого, двадцати-с-небольшим-летнего Абеля ван Тассена, только-только пришедшего во Второй децернат и еще не до конца поверившего в то, что может быть полезным.

Просто полезным.

Абель натужно втянул воздух через заложенные ноздри и отвел взгляд, так ничего и не сказав.

Главное отличие между ним почти десять лет назад и тем лицом, которое примерил на себя Маттиас сегодня, было в глазах. В глазах лже-Абеля плясали радужные огоньки. И смотреть на это было почти так же невыносимо, как вспоминать о том, что когда-то эти огоньки действительно существовали.

– Не имею ничего против, – сдавленно сказал он, достал из кармана салфетки и трубно высморкался.

– Холкем! Имке! Признайтесь, это вы все устроили? – грозно вопросил Даан, уже почти улегшийся грудью на стол и немилосердно дергающий микрофон перед пустым местом между ним и Виллемом. – Сначала нам приходит на выручку нюхач, потом оказывается, что и иллюзионист может пригодиться. Это ваш коварный план?

Маттиас, как всегда, принявший слишком близко к сердцу юмор своего комиссара, невнятно запротестовал, но его перебил бесстрастный голос Бенедикта:

– Вероятность того, что обермейстер Имке и рядовой Холкем замешаны в произошедших преступлениях, – один к десяти в тридцать второй степени.

– Целый один, – грозно сказал Даан, поднимая указательный палец.

Бенедикт не дал ему договорить, продолжив тем же тоном:

– Вероятность успеха предложения рядового Холкема составляет семь к трем.

Даан глубоко задумался. Абель высморкался еще раз, без особой нужды, и хмуро сказал:

– Бени, ты же эти цифры из головы называешь, признайся.

– Ваши подозрения необоснованны, хеер ван Тассен, – возразил Бенедикт и добавил девчачьим хихикающим голосом: – У меня же нет головы.

– В общем, решено, – радостно сказал Даан и выпрямился наконец, перестав угрожать и технике конференц-зала, и спокойствию ответственного за нее Абеля.

Стоило Даану принять вертикальное положение, как его словно подменили. Абель искоса взглянул на него – он мог бы позавидовать выправке Даана, не знай, чего она стоила. И стоит. Не зря же на ежеквартальных заседаниях с Инспекторами комиссар Кристенсен всегда отправлялся в одиночку, сразу же подменив Адриана, даже когда тот еще был... целым.

– Проведение операции разрешаю, – отчеканил Даан. – За разработку деталей ответственен комиссар ван Тассен, рядовой Холкем и...

Даан поискал глазами. Техник принял совершенно обморочный вид.

– И обермейстер Имке, – закончил Даан.

– Протестую, – вяло сказал Абель. – Мне Бени больше пригодится, чем Виллем.

– Это само собой, – быстро сказал Даан, пока не успели обидеться ни Бенедикт, ни Виллем. – Все, все задания получили, можно расходиться.

У дверей конференц-зала он оказался первым, пока остальные только задвигали стулья.

Те редкие минуты, когда на экране телефона появлялся номер вызывающего абонента, подписанный громким именем «Свен Кристенсен», были худшими в жизни Даана. Те еще более редкие моменты, когда ему доводилось лицезреть Свена лично, были вообще за гранью добра и зла.

Но то, что происходило сейчас, было настолько вопиюще неправильно, что на лице Абеля появилось что-то, похожее на удивление. Не раздражение, не обреченное «мой-напарник-идиот», не усталое недоумение, а шок. А что уж говорить о самом Даане, который испытывал стойкое желание спрятаться под стол.

Потому что – внимание-внимание! – нервно приседающий Маттиас сообщил им, что хеер Кристенсен прибыл и жаждет немедленной встречи с комиссарами.

Впрочем, времени обдумать ситуацию и предположить, что могло привести Свена сюда, не было, потому что спустя полминуты, устав ждать, в кабинете появился сам предвестник беды.

Отодвинув Маттиаса со своего пути, в кабинет вошел – или даже не вошел, а влетел на всех парах – Свен. Выглядел он – быть такого не может – взволнованным и оттого еще более злым.

Абель, чей стол стоял боком ко входу, на всякий случай отодвинулся подальше, хотя его от вампира отделяла дубовая столешница. Но Свен его проигнорировал, направившись сразу к Даану, затравленно смотрящему на него из-за своего стола.

Свен остановился перед столом, тяжело вздохнул и отчеканил:

– Сейчас. Вы едете. Со мной.

Даан поперхнулся. Он ожидал чего угодно, но никак не приглашения прокатиться с ветерком в вампирский квартал. Он уже начал подниматься со стула, как вмешался Абель.

– Хеер Кристенсен, – Свен недовольно повел головой в сторону комиссара, показывая, что слушает, – сначала объясните, что случилось.

Свен даже не стал поворачиваться, а от его взгляда Даану немедленно захотелось извиниться за наглость напарника и выброситься в окно.

– Ладно, ладно, – поспешно сказал он, убирая телефон со стола в карман джинсов. – Поедем. Абель, поехали.

И добавил почти шепотом, проходя мимо стола Абеля:

– Пожалуйста.

Абель вздохнул, закатив глаза, дабы продемонстрировать свое отношение к семье Кристенсенов, независимо от того, являлись ли Даан и Свен родственниками друг к другу или нет, и быстро убрал документы со стола в ящик. Похлопав себя по карманам, вышел последним, прикрыв за собой дверь.

Маттиас рассосался почти мгновенно, никто этого даже не заметил – и у Абеля закралась мысль, что рядовой для этого использовал все свои псевдомагические силы.

– Только мы едем? – осторожно уточнил Даан, садясь в машину Свена с таким видом, будто своей волей заходил в пряничный домик злой ведьмы.

Вампир смерил его презрительным взглядом.

– Нам может помочь криминалист, но ваш...

Абель хмыкнул, закрывая за собой дверь. «Но их» криминалист Себастьян ван Бек предпочитал не покидать рабочего места не при каких обстоятельствах. Еще он почти ни с кем не общался – и, честно сказать, просто был очень странной личностью, как и все гении.

– Мы можем пригласить рядовых из его отдела, – предложил Даан, но в этот момент Свен резко тронулся, и комиссар прикусил язык.

– Понял, – буркнул он, – нам нужны или лучшие, или не нужен никто.

Свен упорно молчал, не поддаваясь на попытки его расспросить. Абель и не пытался, но Даан не был бы самим собой, если бы заткнулся и просто ехал. Его раздражал сам факт того, что он едет на пассажирском сиденье рядом с кем-то, кто так нагло нарушает правила. Наглее, чем он сам!

Абель, сидящий сзади, убедился, что даже если кровного родства между ними и не было, то духовное имелось точно. Мысленно он поблагодарил всех знакомых и незнакомых богов за то, что Свен приехал на своей машине. А значит, и штрафы все достанутся ему.

Вампирский квартал был оцеплен самими вампирами. Никаких внешних подтверждений этому не имелось, они бы и не поняли, если бы у Абеля вдруг не прошел насморк – машина проскользнула сквозь барьер легко, на секунду замерев на въезде. У Даана сильно зачесались руки, а Абель вдруг задышал.

Свен и это никак не прокомментировал.

Вампирский квартал был абсолютно пуст. Вокруг места преступления – стоило догадаться, что случилось что-то из рамок вон выходящее, раз Свен сам примчался в децернат! – не ошивались зеваки, репортеры не пытались ухватить новость посвежее.

Автомобиль остановился прямо посреди дороги, перед поворотом на площадь Магнуса. Абель, последним вылезая из машины, набрал номер Ружи.

Даан оглянулся на него и молча кивнул.

На площади было пусто, как и во всем квартале. Только по мостовой, затекая в щели между камнями, медленно текло к нижним улицам черное нечто.

Даан едва не вляпался в это нечто и выругался.

– Ты что, рехнулся?! – неожиданно набросился на него Свен.

– Это ты рехнулся! – огрызнулся Даан. – Что это, мать твою, такое?

Абель присел на корточки на краю площади, оценив ее наклон – на высокой точке стоял памятник, от него черная субстанция ползла вниз. До выхода на улицы она уже не добралась – высохла и обмелела.

Здесь точно было не обойтись без Себастьяна, решил он и принялся набирать другой номер. Чтобы убедить криминалиста приехать на место преступления, требовалось очень большое терпение и помощь со стороны.

Абель, стараясь не наступать на подтеки, пошел к памятнику, когда его настиг окрик Даана:

– Эй, ты знаешь, что это?!

– Нет, – ответил Абель, становясь на совершенно чистый постамент памятника и обходя его по кругу, чтобы оценить масштаб бедствия.

– Это мертвые вампиры! – проорал Даан, и Абель специально выглянул из-за памятника, чтобы убедиться, что хеер Кристенсен не убьет своего однофамильца на месте за такое пренебрежительное отношение к мертвецам.

Абель убил бы.

– Много? – Абель слез с постамента, что-то на ходу печатая на экране телефона.

Остановился, чтобы сделать несколько фото.

Свена от всего этого ощутимо корежило, но он все-таки ответил:

– Пока не установлено. Но, видимо, не один, – он помолчал некоторое время, и на его лице на секунду отобразилось что-то совершенно человеческое, как если бы он собирался с мыслями. – Мне потребуется на это некоторое время. День – или два.

Абель кивнул, отходя подальше, чтобы захватить телефоном крупный план. Фотографии одновременно отправлялись Бенедикту и Себастьяну. В первом случае для изучения, во втором – для завлечения. Наконец-то Виллем прислал сообщение, что они едут.

Абель подошел к препирающимся Кристенсенам и показал Свену фотографию на телефоне:

– Это какой-то рисунок или просто так потекло?

Свен нахмурился, взял телефон у него из рук и приблизил фотографию.

– Покажи, где ты это снял, – хрипло потребовал он, и Абель не стал спорить.

Даан топал следом, совершенно не заботясь о том, что за ним остается черный след от подошв.

Свен присел над смазанными линиями, которые Абель принял за какой-то схематический рисунок. Линия под ногой Абеля была совершенно очевидно нарисована, потому как остальная чернота протекала по щелям между старых камней мостовой.

– Мне нужно кое-что уточнить, – сказал Свен и поднялся. – Мы можем сделать фото...

Он неопределенно покрутил рукой.

– Сверху?

Все трое одновременно посмотрели наверх.

– Спутниковое фото? Или, ну, как это делается магами? – уточнил Даан.

Свен пожал плечами, показывая, что ему решительно все равно, и главное – результат.

– Можно, – ответил Даан и коротко посмотрел на напарника. – Но за этим придется обратиться либо к человечникам, либо к магам.

Вампир помолчал немного, видимо, принимая решение, кто ему более неприятен: Первый децернат или Третий, но внезапное появление из-за угла злого и растрепанного Леджервуда решило проблему.

– Эй, – он пощелкал пальцами, будто подзывая официанта. – Пропусти машины.

Комиссары переглянулись, но Свен на удивление быстро понял, что это пренебрежительное обращение адресовано именно ему.

– Вы же все такие дохрена великие маги, – всплеснул он руками, на эмоциях, видимо, употребив несвойственную большинству вампиров нецензурную лексику, – неужели какой-то барьер для вас проблема?

– Завали хлебало, Кристенсен, – прорычал Леджервуд, доставая телефон, – и пропусти моих людей, иначе оборотни придут сюда сами.

– Зачем ты их притащил, идиот?

– Чтоб тебе веселее было, блядь!

Обер троек махнул рукой, одновременно с этим поднося к уху телефон:

– Да не тебе веселее, подъезжайте давайте!

Абель с Дааном молча переглянулись. Легенды о противостоянии вампиров и оборотней ходили разные. Слухи и истории о личном противостоянии главы квартала вампиров и обера троек и вовсе порой принимали фантастические масштабы.

Во всяком случае, Леджервуд был единственным, кто позволял себе разговаривать со Свеном в таком тоне, ничуть не опасаясь ни его силы, ни влияния.