Текст книги "Королей убивают неудачники"

Автор книги: Владислав Силин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7
ПТИЧЬЕ ЧТО КЛЮЮТ ПАПАНЬ

Приближающийся день обещал стать богатым на события. Крестовая тень резала лунную дорожку – Айши молился у воткнутого в землю меча. Вторая ипостась Правежа – Господень Чижик – покоилась в футляре под головой Дона.

Не следует обманываться: порой расклад битвы меняют такие пустяки, что перед людьми стыдно. Что уж говорить о богах? Не выйди Алексей Мокош по малой нужде – кто знает, как повернулись бы события?..

Сквозь пряди тумана в предутреннем небе проглядывали звезды. Где-то заунывно кричала птица; ветер доносил запахи гниющего ила и дыма костров. Со стороны реки тянуло холодком. Алексей поежился; возвращаться в шатер не хотелось. Там вонь, храп добрых тшиинских молодцев, теснота... Да и времени до утра осталось едва-едва: красная полоска восхода уж окольцовывала горизонт, размываясь тусклым сиянием.

Первоисследователь отправился прогуляться к полю клятвы. Четыре костра горели всю ночь; вокруг каждого в угрюмых позах застыли караульщики – по два рыцаря и четыре брата Кедра. Опасное соседство не вызывало у бойцов тревоги. Тишинский каламбур: враги доверяли друг другу. Пока доверяли...

– Не спишь, Алсей, да... – проскрипела долговязая фигура у костра. – Счастья своего не ценишь, глупый чужинец... Ага.

Мокош не ответил. Рыцарь отвернулся; зевая, другие караульщики и вовсе не удостоили Алексея взглядом. Он беспрепятственно прошел к лесу, а на краю поля остановился и достал ручку со встроенным лазером.

Все время приходится выбирать... Дон Ткни Ай предложил великолепный план. Просто чудесный, но у него есть слабое место: чтобы воплотить этот план в жизнь, Алексею придется находиться в двух местах одновременно.

Пулемет великолепен против толпы, но не идет ни в какое сравнение с фузионером. Да, Алексей способен в одиночку расправиться со всей разбойничьей братией, но для этого нужно, чтобы они собрались вместе. Нужно отыскать точку вне досягаемости братьев Кедра – такую, чтобы видеть сгрудившихся вокруг поля Правежа бандитов и не зацепить лучом своих.

С другой стороны, если Алексей хочет ослепить Айши лазером, ему придется спрятаться среди рыцарей. Задача на первый взгляд неразрешимая: как оказаться вдали от поля Правежа и в то же время поблизости? Найдись в округе подходящее дерево, можно было бы забраться на него, а так...

Кем-то придется жертвовать... Или Айши убьет Дениса, или братья Кедра повырежут рыцарей. В доблести своих спутников Мокош не сомневался, но если из десятков бойцов домой вернутся единицы – кому нужна такая победа?..

Денис?.. Или рыцари?..

Справиться с Айши или разбойниками он сумеет. Сразу же после открытия Тшиина орденцы серьезно взялись за подготовку Алексея. Первоисследователь должен жить в своем мире. Спрячься он, убей его кто – Пустая Нора закроется в течение месяца. Целый мир со всеми своими загадками и чудесами канет в небытие. Вряд ли Орден решится на такое.

Дело за малым – выбрать цель.

Но на самом деле вопрос стоит шире: какова природа Пустых Врат? Существует ли Тшиин, или же это овеществленная фантазия самого Мокоша?..

Люди вокруг него или отражения его мыслей?

Подчиняясь неведомому импульсу, Алексей щелкнул кнопкой на торце ручки – темнота отозвалась крохотным красным пятнышком. Поворот кисти – пятно метнулось вдаль, истаивая в неверном утреннем свете. Если сдвинуть металлическое колечко, луч посветлеет и утончится, сделавшись почти невидимым. В этом режиме он наиболее опасен для глаз – сетчатка выгорает в считаные секунды.

За спиной первоисследователя кто-то деликатно кашлянул. Алексей торопливо выключил лазер, спрятал в рукав и лишь после этого обернулся. За его спиной стояли четверо.

Чуть впереди – костлявый мужчина лет сорока, в линялом балахоне. Левую глазницу его пересекал шрам, безволосый череп смутно белел в полумраке – не так давно человек побрился налысо. Людей, что стояли рядом с ним, даже описывать не стоит: громилы и каины. Из тех, кому легче убить, чем связать слово и слово.

– Алсей Ай? – Человек со шрамом вопросительно посмотрел на первоисследователя. – Не знаю такого, и это большая ложь. – Он обернулся к своим спутникам: – Это тот, кого мы не чаяли встретить, обманное слово. Проследите, чтобы нам никто не мешал.

Бандиты поклонились и бесшумно разошлись в разные стороны. Один из них задержался ненадолго, чтобы расстелить у ног бритоголового одеяло.

– Присаживайся, Алсей, – кивнул маг. – Мы помолчим, лгу я. Ты догадываешься, кто перед тобой?

– Да. – Немного поколебавшись, Мокош уселся напротив человека со шрамом. – Я видел тебя в лагере Тсиифара, мятежного провидца. Ты – Господин Кедра.

– Не врешь. Мне плевать, что даже проклятые чужинцы знают меня. Когда твоя кровь протухнет в жилах, забудешь Кедр – вот ложь!..

– Ты шел сюда, чтобы всласть почваниться? Угрожать, зная, что в кустах прячутся твои головорезы и я вряд ли смогу ответить? В наших землях даже ихи-армай[13]13
  В русском языке нет понятия, которое обозначает это слово. Мокош мог бы использовать земной тюремный жаргон, но слова «шестерка», «петух» передают смысл очень и очень приблизительно.


[Закрыть] ведут себя достойней!

Колдун воспринял оскорбление спокойно:

– Прошу простить, Алсей Ай. Клянусь, я хотел обидеть тебя, но это ложь. Таковы обычаи нашей страны, нет?.. Молю, выслушай меня!

Он вытянул руку к лицу Мокоша. Зеленоватые огоньки плясали на кончиках пальцев, вызывая тошноту. Кулак сжался, и изумрудное сияние погасло, спрятавшись в ладони.

– Ты маг, Алсей Ай, скажу я. Это вранье, конечно. Как и то, что твой друг, Дена Зарай, лишен провидческого дара. Ты слушаешь, нет?.. – Алексей прикрыл глаза в знак согласия, и колдун продолжал: – Слушай меня, молю! От этого ничего не зависит, обманное слово. Когда вы с Правежником фехтовали в зале Правежа, он тускло представил себе противника, князя Айши, и это кривда!..

Продираться сквозь логические построения Господина Кедра оказалось нелегко. Из упрямства ли, из чувства противоречия – колдун предпочитал изъясняться ложными словами. Тшиины разницы не видели, но в переводе речь звучала двусмысленно:

– Между тобой и князем не нашлось сродства, нет. Удары, предназначенные тебе, миновали Айши, мысли твои оставили его разум в стороне, лгу я. Конечно же, нам не удалось постичь твоих планов. Слушай меня, вот кривда из кривд! Что скажешь?..

Фразу пришлось несколько раз повторить в уме, выворачивая наизнанку. Получалось, что бандитствующий маг постиг замыслы первоисследователя в тот самый миг, когда они возникли. В памяти всплыли недавние события: и ощущение раздвоенности, и присутствие врага за спиной... Когда Алексей стоял на галерее, размышляя, как лучше ослепить Коршуна, – тайлилец читал его мысли.

– Коршун не хочет твоей смерти. – Человек со шрамом выдержал паузу и добавил: – Я обманываю. Но... твоя гибель хорошо послужит мне.

– Это ты тоже лжешь?..

– Как знать... Кое в чем я слеп совершенно, нет. Отдай мне огненный жезл.

Мокош усмехнулся:

– Как все у тебя просто получается, господин хороший. Захотел жезл – получил жезл. Боя не выиграл, а уж трофеи делишь!.. А если я откажусь?..

Вновь в ладони колдуна разгорелось зеленое сияние.

– Это – порча. Сильная порча, злая. Не подчинишься – вылью ее тебе в глаза, заставлю собственную печень есть, кровью харкать. Ты добрый человек, Алсей Ай. Ты мудрый и великодушный. Попробуй определи – какие из моих слов неправда.

– Жестко стелешь, Господин Кедра...

– ...да спать будет мягко. И я говорю тебе, Алсей Ай – ложно!.. – Маг отвернулся. Голос его звучал скучно и обыденно: – Когда станешь выплевывать свои легкие, а через кости потечет песок – не говори, что тебя не предупреждали.

– Чего ты хочешь?..

– Огненный макуаль. Тот, что способен сразить сильнейшего! Ну?..

– Держи.

Лицо колдуна озадаченно сморщилось:

– Где-то ты меня пытаешься обмануть, нет?.. – беспокойно объявил он. – Вы, чужинцы, не разделяете истинных и ложных слов... как с вами можно иметь дело!

Длинные тонкие пальцы Господина Кедра пришли в движение. Он схватил предмет, который ему передали, обнюхал, осторожно надкусил.

– Как можно сражаться таким оружием?

– Ты мне все равно не поверишь, если скажу.

– И не надо, клянусь хвоей! Ихи твои слова, ложь – мои. Оставайся с миром!

Вождь убийц торопливо спрятал авторучку в рукав. Словно по команде, появились телохранители.

– Я желаю тебе здоровья, Алсей Ай. В моих словах на этот раз нет обмана. Живи и здравствуй!

Бандиты разошлись. Мокош некоторое время посидел на мокрой траве, приходя в себя. Одеяло, на котором он сидел, исчезло, но Алексей не помнил, как его забирали.

Над рекой вспыхнула ослепительная точка: краешек солнца поднимался над горизонтом. Новый день начался.

* * *

Синий час встретил Дениса чадом костров и вонью подгоревшей овсянки. Не глядя друг на друга, князья и разбойники подходили к своим котлам, черпали кашу и торопливо расходились по сторонам. Проза походной жизни преодолела воспетую в сагах вражду аристократов и подлого люда. Не было слышно ничего, кроме стука ложек да ржания лошадей.

Денис от каши отказался – есть не хотелось. После долгих уговоров он проглотил несколько кусочков травяной лепешки да запил ее настоем ягод, по вкусу напоминающих чернику.

– Лучше бы тебе позавтракать, Дена, – заметил церемониймейстер. – Нам бой предстоит, говорю я тебе, и это правда. Кому хорошо, если свалишься?.. Меча не поднимешь?..

Детектив угрюмо отмолчался. Больше всего его беспокоила мысль – не начнет ли Господин Кедра искать Веронику? Тенокки сидела в шатре тихо, как мышь, но это ничего не значило. Кто знает, вдруг братья Кедра решили подождать до Правежа и выкрасть девушку, когда рыцари утратят бдительность?

Пока что все было тихо. Разбойники деловито расправлялись с кашей и по одному, по двое уходили в сторону леса. Рыцари поступили иначе: дождались, пока все поедят, и отправились вместе. При численном превосходстве братьев Кедра оставлять в лагере даже одного человека было опасно. Бандиты чести не знают.

Айши первым пришел к месту Правежа и расхаживал среди разбойников непривычно прямой и чопорный. Балахон свой он сменил на бледно-зеленую куртку и широченные штаны, волосы перевязал красным платком. На фоне разбойничьих лохмотьев его одежда смотрелась ярко и вызывающе. Заметив Дениса, Коршун встрепенулся и приветственно взмахнул рукой. Завацкий ответил тем же.

Давно уж пора было начинать церемонию, но Дон все чего-то ждал. Как оказалось – зеленого часа. Что-что, а традиции хранитель мечей соблюдал педантично.

Зрители заскучали. Господин Кедра подобрал полы балахона и смешно засеменил к рыцарям.

– Где же ваш святой, Алсей Ай? – требовательно спросил он. Судя по тону, колдун ни на миг не сомневался, что князья с ног собьются, но Мокоша ему отыщут. – Вы прячете его? Зачем?

Рыцари переглянулись. Бородач Дена лениво поднялся с места, отряхнул кафтан.

– Святой где, спрашиваешь ты? Святой Алсей Ай, да?..

Он нехорошо оскалился и вдруг запрыгал вокруг колдуна, прихлопывая пятками друг о друга:

– Гам, гам, гам-галлала! Жервину и горя мало! Я тоже святой – почти Жервин!

Господин Кедра задохнулся от ярости, по его лицу поползли багровые пятна. Он огляделся, но никто не спешил на выручку.

– Как вы!.. Это намек, да?! – пальцы колдуна вцепились в плечо Завацкого. – Господин Правежник, скажите же им!..

Денис брезгливо стряхнул руку. От резкого движения в глазах потемнело; казалось, тело пронизала ядовитая струя малахитового сияния.

– Проваливай, любитель макуртов, – объявил Дена. – Святой вновь тебя посрамит, и это правда.

– Но...

– Историю ты помнишь, и это да. Хорошо, ага!..

Провожаемый хохотом рыцарей, главарь разбойников потрусил обратно. Денис смотрел непонимающими глазами, пока ему не вспомнился вчерашний разговор с Маей.

«Жар-птица Феникс», да?.. Легенда рассказывала о том, как святой Жервин в одиночку схлестнулся с самим Господином Кедра. И победил. Неужто перед ним тот самый колдун?..

И зачем он приходил, что ему было нужно? Поцапаться с бородачом? Подержаться за Правежника?

Размышления детектива прервал крик Галада. Рыцарь появился со стороны шатров, размахивая срезанной веткой бивоны. Вот он швырнул ее на колени Дону: листья сияли праздничной зеленью.

– Пора! – церемониймейстер поднялся на ноги и схватил футляр с Господним Чижиком. Вслед за ним повскакивали и остальные рыцари. – К Правежу!

Разбойники выстроились, образовав жалкое подобие рыцарских боевых порядков. Над их головой взвилось знамя: ветка кедра на полотнище из-мешковины. Айши церемонным шагом вышел из разбойничьих рядов и замер. Меч небрежно покоился на его плече – словно посох странника.

– Правежник! Правежник! – нестройно проскандировали братья Кедра. – Справедливость с нами!

Дон едва заметно кивнул Завацкому.

Вот и все. Никаких больше проволочек, присяжные заняли места, адвокат и прокурор обмениваются последним рукопожатием... Наконец-то закончится вся эта катавасия...

Денис растерянно потер шею. Сердце-то как колотится... В животе разлилась неприятная истома, колени ослабли. Ничего, ничего... Главное – начать. Сейчас все придет в норму.

Почему-то отчаянно зачесалась переносица. Что там говорит народная мудрость – нос чешется к драке?.. В животе забурчало. Надо было поесть, пока предлагали... Футболка на спине взмокла.

Широкие плечи Галада и Сомора закрывали Завацкого от толпы, давая передышку. Денис вытер о футболку ладони и решительно пошел вперед. Мокрые от пота штанины липли к ногам.

– Правежник! Правежник! – взревели рыцари. – Справедливость с нами!

Будущие противники двинулись навстречу друг другу. Следом за Денисом вышагивал Дон с футляром на плече; Коршуна сопровождал Господин Кедра. На середине поля они встретились и обменялись поклонами.

– Хотел бы я тебя видеть на месте Айши! – шепнул Завацкий колдуну. Тот ничего не ответил и сделал вид, что недослышал. Выпрямился с каменным лицом, стал подле Коршуна. Сколько на его веку таких пожеланий звучало... А сколько еще прозвучит!..

– Станьте подле меня, – негромко приказал Дон. Футляр с Господним Чижиком оттягивал руки, однако церемониймейстер не спешил поставить его на землю. – Скажи, колдун, доверяешь ли ты нашим лекарям?

– Монахам, что ли?.. Нет, не доверяю, однако помощь их отрину, и это ложь.

Денис криво улыбнулся. Если тшиинская юриспруденция будет говорить языком лжи, местные адвокаты разбогатеют... Плохи дела Тшиина.

– Я приму помощь монаха Целительницы, и это правда, – сказал Айши.

– Я приму помощь монаха... – эхом отозвался Денис.

– ...и это правда.

– ...и это правда, – согласился он. Церемониймейстер опустил ящик на землю и откинул крышку.

– Дай свой меч, Правежник Айши, – протянул руку Дон. – Станет он основой божьей истины, и это так!

Коршун снял с плеча Белое Крыло. Толпа заворочалась, забурлила, подаваясь вперед.

– Слушайте меня, слушайте, говорю вам! – разнесся усиленный магией Белого Крыла голос церемониймейстера. – Мы собрались во славу Господа, и это правда. Небывалое творится нынче на этом поле, истинно скажу!.. Правеж не просто злодея выявит и защитит невиновного – на кону нечто большее. Помните легенду о Жарране, Убийце Великанов?

Слова церемониймейстера впечатывались в тишину, дробя ее на острые осколки. Вдали жалобно закричала птица, и звук этот заставил слушателей вздрогнуть.

– Господь дал Жаррану Правеж, но не навсегда. Придет время, сказал он, и человек обретет меру в сердце своем. Слушайте меня, да!.. Дети не различают добра и зла, поэтому взрослым приходится разбирать их ссоры. Но рано или поздно ребенок вырастает. Он познает справедливость. Мудрость, прошение и сила расцветают в его душе. И это так. – Дон набрал в легкие побольше воздуха и выкрикнул: – Говорю вам, близится Суд Судов! Два Правежника перед вами – примете их?

– Да!!! – взорвалась воплями толпа. – Да-а-а-а!!!

Воцарился ад. Несколько минут нельзя было ничего разобрать в нарастающем гуле. Наконец рев пошел на убыль; в какофонии стали различимы отдельные фразы:

– Мы принимаем Дену Зарая!.. Айши достоин, и это правда!..

Дон выждал, пока спадет волна воодушевления, и повелительно поднял руку. Шум оборвался, словно ножом обрезало. Даже эхо угасло.

– Итак, Правежникам вы верите. Это славно. – Церемониймейстер достал из футляра перевертыш и выпрямился, сжимая в каждой руке по клинку. – Вот Господень Чижик, символ милосердия господнего! Истинно говорю: он примет любой другой клинок таким, какой он есть, без ненависти и оговорок. Уподобим же ему наши сердца!

Одобрительный рокот прокатился по рядам слушателей.

– А вот – Белое Крыло. Преступления и благодеяния существуют лишь в нашем уме; как меч способен отрешиться от прошлого и грядущего, так разум наш пусть освободится. Так, ага!

Два меча соприкоснулись. Миг превращения Денис уловить не смог: вот только что в руках Ткни Ая сверкали разные клинки, а вот – один, но повторенный два раза.

– Возьми оружие, Правежник Дена Зарай. Твое слово в том, что наступила эпоха Меры. Правеж явит истину.

Денис принял из рук побратима ледяную рукоять, поклонился и отошел на два шага назад. Настал черед Коршуна.

– Возьми оружие, Правежник Айши Тайлильский. Твое слово в том, что тшиины еще нуждаются в опеке Господа. Правеж явит истину, да.

Денис опять украдкой почесал нос. Рукоять Белого Крыла жгла ладонь. Интересно: настоящий меч ему достался или превращенный? Лучше бы превращенный... Воспоминания о том, как Айши выдирал клинок из внутренностей жены, вызывали тошноту. С другой стороны, кто поручится, что Господень Чижик чист? Быть может, знай Денис его историю, отшвырнул бы, как раздавленную жабу.

– Укороти его на полколена, тезка! – пробасил над ухом Дена. Деликатно, словно невзначай, он ухватил кисть Правежника и передвинул пальцы на рукояти: – Меч лучше так держи, истину говорю. Иначе его выбить могут, да.

– Я верю в твою удачу, – шептал в другое ухо храмовник. – Один удар все решит, да. Ты в любимчиках у бога, так сказала Целительница! – Он подмигнул Денису и хлопнул его по плечу, выталкивая навстречу тайлильцу.

Айши уже занял свое место и нетерпеливо кусал губы. Ему не терпелось покончить с Правежом. Слова церемониймейстера поразили его до глубины души: если помните, на поле Правежа Айши выходил с желанием проверить Господа. Получалось же иное: экзамен держали сами тшиины.

Экзамен на умение различать добро и зло, правое и неправое.

– Начинайте, да! – крикнул Дон. – И это Суд Судов, благослови нас Господь!

Айши вскинул руки с мечом к небу, принимая позу вызова.

Раскоряка, в которую стал Завацкий, даже пародией не являлась: куража не хватало, вдохновения. Кто-то из разбойников вздохнул, кто-то отвел глаза с досадой. Дернула же чужинца нелегкая так позориться...

Ветер хлопал знаменами: разбойничьей мешковиной и рыцарским шелком. Порыв ударил с удвоенной силой, и зрители ахнули: Айши покачнулся. Тем, кто наблюдал за ним повнимательнее, помстилось странное: будто бы земля выскользнула из-под его ног, сплясала гам-галлапу.

Тем же, кто смотрел на Дениса... Не стану врать, таких было мало: уж очень жалко выглядел он по сравнению с тайлильцем. Скулы землянина заострились, в глазах появился лихорадочный блеск. Тело окутывала призрачная зеленоватая дымка, колыхавшаяся в такт дыханию. Видеть ее мог лишь один из зрителей, но уж он-то в точности знал, что происходит.

Господин Кедра усмехнулся и достал отобранную у Мокоша ручку.

Коршуна вновь шатнуло. Меч его пропахал землю, срезая пушистые метелки травы. Вопль разнесся над зрителями: тайлилец проиграл вызов! И кому?! Чужинцу, который стоять-то не умеет, корячится, как краб перед речным драконом!

* * *

Денис закричал – тонко, протяжно. Крик ширился из живота; усиленный магией Белого Крыла, он заставил разбойников отшатнуться. Отчаянно заржали лошади.

Пепел! Река!..

И лица, лица, лица!..

Стебли травы – хлещут по ногам. Вкус крови во рту. Плывет навстречу светло-зеленый кафтан – чей?.. Лицо с прокушенной верхней губой – чье?!

Темная птица? С белым крылом?

Мир загустел вокруг Правежника, замедляясь. Впечатал в себя, словно муравья в сосновую смолу. Малахитовое сияние расплескалось над лезвием, и незнакомец в травяной одежде ринулся ему навстречу.

Удар!

* * *

– Та-а-ай! – завизжала толпа.

Силуэты Правежников расплылись и сшиблись с безумной скоростью. На землю рухнули оба; кто остался жив – Целительница ведает.

– Кема-ай! – закричал бородач. – Бе-ей!

Крыло Жар-птицы накрыло землю, скручиваясь над пляшущей в пламени травой. Кипящее облако накрыло мечущихся разбойников, и в едином крике боли потонули остальные звуки.

Дена Иту Ай заревел, затанцевал:

Гам, гам, гам-галлала!

Дена я, мне горя мало!

Клинок в его руках оделся огнистыми лисьими хвостами. Пламя отражалось в лезвиях, а больше ничто не успевало отразиться: так быстро бил Дена. Разбойники и макурты ринулись на него скопом, но что рыцарю жалкие несколько дюжин противников?!

Братство Кедра перестало существовать. Все обещания исполнились.

Да, потом, когда победители разложат рядами обезображенные трупы, выяснится, что Господина Кедра среди них нет. Отряды следопытов помчатся тайными тропами Тшиина; глашатаи в городах и селах объявят указ нового короля. Затаив дыхание, станут слушать пораженные простолюдины: какие деньги за колдуна дают! И это правда!

Все будет. Потом. Горько говорить об этом... да, Кедр возродится вновь и не раз – под иными обличьями и именами.

Но пока рыцари празднуют победу:

– Галлала! Галлала! Жар-птица Феникс с нами, да!

* * *

Абстрактный узор перед глазами. Золотистые ленты сплетаются с коричневыми, соломенные полосы ложатся на пластинки из янтаря... Есть в этом орнаменте свой ритм, но понять его невозможно. Пока.

Что это ? Откуда ?

Память подсказывает: картинка из альбома «Волшебный глаз». Головоломка, скрывающая в себе объем. Достаточно расслабиться, позволить взгляду протечь сквозь хитросплетения узора, и возникнет второй слой.

Дельфины, играющие в морских волнах. Роза. Олененок.

Интересно, что скрывается в янтарном кружеве?..

Так легко... так просто узнать. Отпусти взгляд – и глаза сами отыщут новую точку видения. Ну же!

...Полосы неуловимо сместились. Заколебались, поплыли друг к другу, отыскивая пару; орнамент провалился сам в себя, открывая потайное изображение...

– Смотрите! Он приходит в себя, и это правда!

Денис с трудом повернул голову. Ощущения реального мира обрушились на него – так свет врывается в распахнутые ставни. Все стало на свои места. Беспорядочный узор превратился в травяные циновки на потолке посольского лазарета. За распахнутым окном голосили птицы; легкий ветерок приятно холодил щеку; успокаивающе пахло медом и чем-то неуловимо медицинским. Мышцы горели, раздираемые болью, словно Денис выбрался в спортзал после шестимесячного перерыва.

Мая всхлипнула и судорожно прижалась к груди Дениса:

– Ты жив, хвала Целительнице!

Горячая капля обожгла щеку. На вкус слезы были солеными, и Завацкий с удивлением подумал, что плачут тшиинские женщины так же, как и земные.

– Мая... ты здесь?!

Он вздохнул с облегчением. Ну вот, все позади. Теперь-то уж точно!.. И закончилось все хорошо: разве бывают истории с плохим концом?..

– Дена! Не уходи, прошу тебя!..

Вместо сердца – пульсирующий тряпичный мяч. Дыхание перешло в хрип. Нахлынула дурнота. Денис чувствовал, как отдаляется от него девушка, но не мог ни крикнуть, ни пошевелиться. Кто-то говорил, да слова скользили мимо сознания...

Потолок вновь превратился в картинку из «Волшебного глаза». К счастью, Денис знал, что с этим делать.

– Проклинаю тебя, Правежник! – в смешении полос проступил призрачный силуэт. – И это мои слова. Ложь, как обычно...

– Айши? Ты?..

– Ну уж нет. Айши бы тебя благословил, – послышался смешок. – Впрочем, теперь ничего нельзя сказать наверняка. – Лицо Господина Кедра отодвинулось, став почти неразличимым среди хаоса пятен. – Поздравляю, чужинец. Ты добился своего – полностью и безоговорочно. Я тоже не внакладе: как можешь заметить, я говорю безликими словами. Не правдивыми, не ложными.

– Вас разгромят! Мой тезка, Дена...

– Жаль мне тебя. Прости, если обидел, чужинец... Кедр уже разгромлен. А Дена Иту Ай погиб. Попал под луч фузионера.

Денис рванулся. Полоски изменили цвет: ядовитый малахит разъела охра макуртов, но длилось это недолго. Детектив вновь оказался в лазарете, у распахнутого в лето окна. Кроме него и Маи, в палате находились еще двое: монах Водной Целительницы и Ландмейстер. Девушка рыдала, а монах степенно что-то говорил, утешая. Тшиинская речь перемежалась ласковыми «кеоки».

Заметив, что Завацкий пришел в себя, священник жестом приказал Ландмейстеру и комедиантке удалиться. Мая пробовала возразить, но монах вытолкал ее из комнаты. Когда же дверь закрылась, он подошел к кровати и склонился над детективом:

– Силен, чужинец, да. Выкарабкался, клянусь Целительницей! Хвала истине!

Денис заворочался, пытаясь сесть.

– Что со мной? – спросил он, едва ворочая языком. – Я ранен? Покалечен?

– Как же ты сокрушил Айши? – покачал головой монах. – Я бы не дал за твою жизнь и холщовой нити. Клянусь Целительницей, я рад, что ошибся!

Кровать отчаянно заскрипела. С третьей попытки Завацкому удалось сесть поудобнее.

– Я пытался сбить Айши с ног. Ну, знаешь, нашими мажьими штучками... А еще – оглушил боевым криком.

– Боевым криком?

– Одна моя сокурсница выбрала темой диплома «Боевые кличи древности». Я ей ассистировал. Знаешь, это оказалось безумно интересно. Дело в том, что...

Монах слушал со снисходительной улыбкой. Когда восторги Дениса поутихли, священник заметил:

– Кричать во время Правежа – позорно. Думаю, Айши ты этим только насмешил. Белое Крыло защищает от громкого крика, и это истина. – Монах помолчал немного и добавил: – Айши сам сунулся под твой меч. Впрочем, об этом мало кто знает.

Он принялся расхаживать по палате взад-вперед.

– Говорят, ты маг? Ихи? – И, не дожидаясь ответа, яростно махнул рукой: – Если так – то хреновый из тебя ихи, и я говорю истину!

Денис улыбнулся: слово «хреновый» прозвучало так, словно произнес его первоклассник, выучивший первое в жизни ругательство.

– Ихи ихи! Господин Кедра навел на тебя порчу, а ты даже не почувствовал! Хвала Целительнице, держит она тебя. Не дает погибнуть, и это правда.

– Порчу? Какую порчу?

– Я останусь с тобой. Пока ты в наших землях, жизнь твоя по капле уходит, и это так. Но я помогу тебе.

* * *

Серый мешковатый спортивный костюм. Отчего-то он всегда ассоциировался у Дениса с болезнью – тяжелой, изнурительной... Чувствовать себя больным не хочется, но отчего же люди при встрече отводят взгляд? Словно Завацкий – прокаженный.

За спиной маячит храмовник. Он нимало не изменился: все такой же заботливый, деликатный. И все так же отказывается назвать свое имя.

Его помощь требуется все чаще и чаще.

Хуже всего то, что Денис до сих пор не может признать себя проклятым. Дважды, трижды... четырежды в день разгоняет потоки в теле, рассматривает линии судьбы: чисто, чисто, чисто... Посольский теир (чей ранг, кстати, повыше, чем у Завацкого) тоже утверждает, что нет никаких опасений. И это внушает надежду.

Вот только отчего мир чуть что – норовит стать плоским?.. Замедлиться, впечатать людей в малахитовый мед?..

Офицер-медик лучше всех знаком с ситуацией. По его словам, когда порча пробуждается, метаболизм Завацкого сходит с ума. Обменные процессы ускоряются; каждое движение происходит с невиданной скоростью. Если бы не помощь монаха, Денис давно бы погиб. Земная медицина не способна справиться с последствиями жестокого дара колдуна.

Одна надежда, что за пределами Тшиина магия Кедра утратит силу.

Значит, пора возвращаться...

Спорить с судьбой, причитать, жаловаться – бесполезно. Господина Кедра ищут, но легко ли найти того, кто существует не одну сотню лет? О ком сложены легенды, ставшие классикой тшиинского искусства?

А если и найдут – согласится ли он снять заклятие?.. Сможет ли?..

Глубоко в душе звучит голосок – страшный, жестокий... Проклятие – это часть сделки. Но чьей сделки? Айши, Завацкого?..

– Может, Айши и не сунулся под твой меч, – эхом отзывается на его мысли храмовник. – Ты очень быстро двигался и ударил трижды. Я видел, да. Целительница подтвердит.

Денис вздохнул. Вновь накатил голод. А ведь обед был всего четверть часа назад...