Текст книги "Королей убивают неудачники"

Автор книги: Владислав Силин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Денис подлил Коршуну чая. Понемногу Айши разговорился:

– Очень мы были дружны с отцом. Я не понимал его, да... Многое осталось несделанным, многое – недоговорено, чего уж там... Слушай же!.. Ты мудр, Дена Зарай, но всего не знаешь. А дело в том, да, что мне было тогда восемнадцать лет. Да. И это истина.

* * *

Это истина.

От восемнадцатилетнего трудно ожидать терпимости. Особенно когда он возвращается домой и видит, что за время его отсутствия все переменилось. Что отец умер – господь ведает отчего, а мать... Мать, еще похорон не дождавшись, уж налево смотрит, хвостом вертит.

Поневоле приходится взрослеть. Хоть это и трудно...

Прислуга Айши всерьез не воспринимала. Ну бегает мальчонка – хмурый, щеки надуты, двух слов связать не может, – пусть себе бегает. Разве ж это господин?.. Помилуйте! В саду пропадает, мечом день-деньской машет – ихи, да и только!.. Тайлиль – город торговый. Им править – хватка нужна деловая да расчетливость. А мечом что? Мечом махать – дело нехитрое. Сила есть, ума не надо.

Градоначальница тоже не видела в сыне угрозы. Что с дурачка взять?.. Она строго-настрого запретила слугам сплетничать и на том успокоилась. Но лезвия от макуаля в мешке не утаишь: нашелся добрый человек, рассказал Коршуну об отце. И ведь не тянул за язык никто – само получилось, спьяну. Так Айши узнал правду.

Старого градоначальника отравили. Выяснить имя убийцы труда не представляло: мать Айши любила Бавана. Если бы не сын-коршун, если бы не условности Тшиина... ах эти «если»... сколько горя вы приносите людям!.. – быть бы госпоже градоначальнице королевой. Жить бы во дворе, пить-есть с золота, носить шелка и атлас.

Собственно, к тому и шло. Баван прислал в Тайлиль сватов, все формальности уладили... Дело оставалось за малым: мертвого градоначальника закопать да церковников уломать, чтобы срок траура поменьше сделали. Все-таки тридцать лет много, вполне года хватит. И все бы стали счастливы.

Все, да не все.

Понять, что нашло на Айши, – невозможно. Одни говорят, дух-де старого правителя одержал юнца, другие – ревность помутила разум... Юноша отыскал могучего колдуна и попросил – нет, потребовал! – сотворить богомерзкое дело.

Трижды Господин Кедра отказывался. Упорство

Айши не знало границ; он улещивал, умолял, угрожал... Наконец маг сдался. Перед синим часом, в ложное время он прибыл в Тайлиль и сотворил все необходимые ритуалы. Старый градоначальник встал из могилы и обличил убийц. Как Айши и ожидал, преступником оказался Баван.

Настали смутные времена. Правда правдой, но как покараешь злодея, когда за душой – лишь отцовский меч да ложное материнское благословение? Окажись на месте Коршуна человек попроще, история получила бы иное продолжение. Но на месте Айши был Айши. Из всех путей мщения он выбрал наиболее фантасмагоричный.

Тайлилец отправился ко двору Бавана и притворился сумасшедшим. За короткое время ему удалось взбаламутить весь замок. Что он вытворял!.. Одна пьеса о мертвом рогоносце чего стоила. Баван не знал, куда глаза деть!

Коршуну все сходило с рук. Более того: он стал моден. Придворные щеголи находили в его бессвязных речах особую притягательность; его цитировали и ставили в пример. Интересная бледность, черные одежды... Сестра Хавира влюбилась в таинственного тайлильца.

Любовь эта оказалась роковой. В припадке мнимого безумия Айши убил своего тестя – советника Бавана. Подобно камешку, что срывает с места лавину, смерть эта послужила поводом к новым смертям. Несчастная девушка сошла с ума и бросилась в пасть речному змею, а ее брат поклялся отомстить Коршуну.

* * *

– Удивительная история! – Денис вылил остатки чая в пиалу тайлильца. – И как? Отомстил?..

– Увы! – грустно улыбнулся Айши. – Хавир оказался еще большим дураком, чем я. Да. Знаешь, на чем меня поймали?..

– Догадываюсь. Ты очень горд, Айши.

– Именно так, Дена. При дворе пустили слух, что мое искусство фехтования – ничто по сравнению с мастерством этого пустозвона. Да.

– Рассказывай, рассказывай, я слушаю.

– Да... Он вызвал меня на дуэль, а Баван дал ему волшебную мазь – намазать меч. Ирония судьбы – сам-то король погиб от иной мази... Господь всесилен, говорю я, и это истина. – Айши помолчал немного и добавил: – Налей вина, Дена, и сам выпей. В тот день я утратил веру в человеческую честность, да. Уж лучше бы он меня убил, говорю тебе!

– Говори. Я пока открою бутылку.

Денис стер пыль с глиняного горлышка, и ладонь покрылась черными полосами. Надо бы вытереть...

– Только не об одеяло, – предупредил Айши. – Силы на брачном ложе не будет, да.

Неисчерпаемая коллекция суеверий... Денис завозился со штопором, вгоняя сталь в крошащееся дерево. Выскочила пробка на удивление легко. Забулькало вино, и в воздухе разнесся аромат смородины и дубовой клепки – тот особенный запах, что появляется, когда вино подолгу выдерживают в маленьких бочках.

– Твое здоровье! – Айши торжественно плеснул несколько капель через плечо. – И я так говорю. Да. Твое здоровье!

Пил он безобразно – с жадностью, торопливо, чуть не захлебываясь. Выпил, протянул чашку – еще! Сам Денис едва пригубил – завтра мечом махать, последнее дело маяться похмельем перед боем.

– Ну так как? – спросил он, щедро выливая тайлильцу то, что оставалось в бутылке. – Что спасло тебя от яда?..

– Ага. Ты уже понял, что Баван отравил меч... Умница. А я вот не догадался. Спасибо Господину Кедра, надоумил дурака, ага!.. И ведь я не верил до последнего, истину говорю!..

Денис потянулся за второй бутылкой. И чем они таким зарастают черным, что руки не ототрешь?..

– Народу в тронном зале собралось – не протолкнуться. Все ставки делают, да – кого первым зарежут. Суки!.. Щеголь этот белоглазый возле трона отирается... Ага. – Айши выплеснул осадок из чашки прямо на одеяло. По бело-розовой шерсти расплылись бордовые, почти черные пятна. – Я предложил ему мечами поменяться – отказал! Побрезговал, скотина.

– Ну?..

– Гадом волшебным буду, истину говорю. Дена, Дена!.. Господин Кедра нашептывал мне в уши, а я не мог противиться его словам. Когда Хавир отверг мой меч, я предложил побратимство на крови. Полоснул себя Белым Крылом по руке, да... стою как ихи, а из ладони кровь хлещет... Это правда.

– А он, конечно, руку резать отказался?.. Своим-то мечом?..

– Вот-вот! Презрел побратимство, ага. Так мы и не подрались... – Тайлилец повертел в пальцах чашку. – Баван очень огорчился. Сказал: «Нынешняя молодежь традиций не чтит. И это ага-правда. Не то что в мое время было!» Потом налил вина и подал мне: выпей, мол. Ага.

– Иди ты!.. – ахнул Денис. – А вино – отравленное? Как и меч?!

– Спрашиваешь! Ага. Больно мне... тяжело... Знаешь, Дена, я ведь думал, что король – такой же рыцарь, как мы, но лучше. Чище, мудрее... И тут – предательство, и эго ага-правда.

– Как же ты выкрутился?

– Попросил руки Деваль-Иту. Да.

Лицо детектива вытянулось. Минуту или две он пытался сообразить, как одно связано с другим, и – сдался. Коршун невесело усмехнулся:

– Ты наших традиций не знаешь... Породниться с царствующим домом – это честь, да. Я мог бы претендовать и на трон... при некоторых обстоятельствах. Чтобы отказать, Бавану следовало набрать вина в рот и выплюнуть мне в лицо. Таковы законы.

– А король этого не сделал.

– Как видишь. При этом он будто бы невзначай опрокинул бокал. Да. Дело в том, что принять мое предложение он мог, лишь выпив со мной из одной посудины. И это истина, говорю тебе. Я стал женат. Ха-ха!

Еще одна бутылка кончилась. Если Айши и захмелел, на нем это мало отразилось. Разве что речь стала отрывистой да нос покраснел – на бледном лице он выделялся, словно пятно арбузного сока на белой скатерти.

– Скажи, Дена, – тайлилец придвинулся почти вплотную, обдавая перегаром. – Скажи, зачем вокруг меня толкутся мертвецы?.. Ты мудрый человек, говорю тебе, и – милосердный. Не откажи несчастному, ведь такова истина. Куда бы ни шел – макурты, да... Напоминают мне обо мне же!..

– Я скажу, но попозже. Зачем ты убил принцессу?

– О! Я люблю ее. Люблю до сих пор. Люблю, как сорок тысяч поэтов любить не могут, да!.. Хочешь знать, какую цену назначил Господин Кедра?..

После разговора с толстым волшебником этот вопрос не особенно волновал Завацкого. Свадьба макуртов, философский камень... Но любопытство взяло верх. Детектив налил вина и придвинул чашку к Правежнику.

– Какую?

Айши умолк. Молчал он долго. Кусал губы, усмехаясь неведомым своим мыслям; без нужды теребил кисточку подушки. Наконец ответил:

– Колдун потребовал, чтобы я убил справедливость.

Завацкий от неожиданности чуть не уронил бутылку.

– Как?!

– Я правду говорю, верь мне!.. – Тайлилец стиснул чашку так, что фарфоровый бок разлетелся глиняной крошкой. – Нашими землями правит Всевышний... правил... Он не допустит неправого суда. Коль есть зло, то имя Господне искоренит его. Да. И это – высшая истина. Но Господин Кедра ненавидит бога и тяготится Правежом. Он большой законник, Господин Кедра... все ходы-выходы знает, да. Его мечта – чтобы суды не справедливость устанавливали, а власть хитроумия и продажности.

Денис поежился: уж больно зловеще звучали слова Коршуна. Колдун, выступивший против бога... Хозяин убийц, мечтающий о правосудии людей...

– Нынче ведь как?.. Если человек совершил злодеяние, ничто его не спасет. Господь взвесит его прегрешения и покарает полной мерой. Настанет день Правежа, и воздастся мерзавцу по делам его. И это так, это истина! Будет Господу угодно – ребенок сразит негодяя. Или слабая женщина. Ты думаешь, за что я так полюбил Правежи? Это часть сделки, да. Господин Кедра решил привести Правеж к противоречию. Чтобы зло столкнулось со злом, а чистота с чистотой. И чтоб непонятно – кто прав, а кто виноват. Кто преследователь, а кто – жертва.

Айши намотал на палец прядь своих волос и рванул так, что в глазах выступили слезы:

– Я ведь и мать убил! А в глазах людей чист, ибо преступления ее неисчислимы. Если б ты знал, говорю тебе!.. Слушай, слушай!.. – голос его стал громче, отчаянней, временами срываясь на фальцет. – Жена... Без памяти ее любил, – а она меня ненавидела. Я ведь так и не был с ней ни разу, веришь?!. И все равно обожаю, это правда... Из-за нее зарезал короля на Правеже – и бог меня простил!..

– Постой! – Денис привстал. Глаза его широко раскрылись: – Ты это... а целитель с севера – тот, что спас Бавана... это что же... Господин Кедра? Сам?!

– Да. Он показал, что, когда человек страшится принять закон Господа, – беззаконие берет верх. Баван хотел жить. Баван искал лазейку, чтобы обмануть бога, – и нашел. Это правда. Отныне наши земли вышли из власти Господнего суда... мы сами так решили.

– А принцесса?.. Принцесса что?..

Айши махнул рукой: подожди! – и продолжил:

– Страшную ночь я провел после Правежа... Мир изменился; кто мог чувствовать это лучше меня?.. Порча обрела власть; поначалу небольшую... на первый взгляд почти незаметную, но я знал, куда смотреть. Первосвященник Водной Целительницы исповедовал меня, и не в его силах оказалось явить мне власть господа. Тогда я решился на крайний шаг. Я убил жену и обвинил чужинскую девушку в преступлении. Более того: вызвал ее на Правеж.

– Ты решил проверить бога.

– Да. Это истина. Я знал, что никто не встанет на сторону Варай-Иту. Вас, чужинцев, ненавидят... а после поражения Бавана меня объявили острейшим мечом Тшиина. Правда, верь мне! Лучшую проверку невозможно придумать: опытный боец против девчонки, что никогда оружия в руках не держала. Ценой своей жизни, ценой жизни моей любимой я узнал бы истину. Конченый я человек, Дена, правда... – Он потер лоб и добавил: – Когда ты появился, мое сердце исполнилось ликования. Это значило, что Господь нас не оставил. Просто его пути неисповедимы, а я возомнил о себе чересчур много. Затем я нашел способ покарать Бавана. Представляешь, что это значило для меня?! Мой меч сразил его в бою Правежа, и Господин Кедра потерпел поражение! Правда, ты тут же обличил меня; бивоны не успели полностью сменить цвет, но как смеялась моя душа! Справедливость живет в мире... Кара настигнет подлеца, о чем бы ни мечтал мерзостный колдун. Правда, правда, правда! Ради этого стоит умереть!

Денис покачал головой, но говорить ничего не стал. И так все ясно...

– ...Когда же ты предложил новый Правеж... Ихи! Да! Словно зола в хлебе – я не ожидал, что так повернется. Господин Кедра хохотал как безумный, и это правда. Верь мне!.. Получалось, что справедливость все-таки ушла из мира. Что смерть Бавана – не промысел божий, а случайность. Бог не может сражаться сам с собой; решать на Правеже – быть ли Правежам... Какой жестокий парадокс! Говорю тебе, Господь плакал надо мною. Лучше мне погибнуть.

Айши смотрел невидящими глазами сквозь Завацкого. Губы его шевелились, но речь звучала так тихо, что Денису пришлось наклониться к самому его лицу, чтобы разобрать слова:

– Убей меня, чужинец... Мне незачем жить! Это истина!..

Пряди ночного тумана вились меж шатров, пытаясь проникнуть внутрь. Денис завязал полог и без сил привалился к сундуку. Загаженное одеяло он скомкал и выбросил в дальний угол шатра.

Коршун ушел. После него остался тяжелый дух: кислая винная вонь, запах пота, сладковатый аромат макуртовой охры. Завацкий чувствовал себя вывалянным в нечистотах.

Ты спрашиваешь, почему мертвецы окружают тебя?

Это просто, Айши. Научись прощать. Непрощенные – они во всем подобны макуртам. Обычно они прячутся в памяти, но Тшиин – удивительный мир. Быть может, и в самом деле здесь обитает высшая справедливость – та, что давно умерла на Земле...

Завацкий обхватил голову ладонями, пытаясь унять боль. Ему хотелось спрятаться, бежать, зарыться в нору – лишь бы не надо было ничего решать. Какое счастье, что Правежнику позволено перед боем остаться одному! Никто не увидит, чего стоит справедливость на самом деле.

Итак, Господин Кедра хочет отменить Правежи... Он мечтает творить беззакония, не опасаясь высшего суда. Но помилуйте: что сейчас за правосудие на Тшиине? Бандит, живущий с меча, может резать и убивать – кто его остановит?.. В поединке он одолеет любого. А значит – безнаказанность станет его уделом, отныне и навсегда.

Жарран. Жарран, Легендарный Убийца Великанов... Он ведь тоже толковал события в свою пользу. Есть закон – найдутся и казуисты.

Или... или нет?..

Или в самом деле его вела Благодать? Вела как умела... вернее, как мог воспринять тупой громила. Быть может, он, Денис, сам неправильно что-то понял? Проявления Абсолюта – просты. Меч против меча... мало того: против самого себя. Это – истина.

Завацкий вскочил.

Что же делать?.. Убить Айши?..

На Тшиин придет земная законность... Господин Кедра и ему подобные возьмут власть. Тшиин станет таким же, как Земля. Что ж... они привыкнут. Разовьют промышленность, упразднят магию. Ученые сменят колдунов, а профессиональные военные – рыцарскую вольницу. Слова «прогресс», «духовность», «демократия» перестанут удивлять бородача Дену. «Жар-птицу Феникс» покажут по телевизору, и борцы за нравственность начнут писать возмущенные письма в министерство культуры. Денис улыбнулся: как просто рассуждать, что случится, когда он победит лучшего фехтовальщика Тшиина!

Но может выйти по-другому. Коршун выиграет схватку, и Правежи останутся в силе. Братья Кедра перебьют рыцарей, а к макуртам Айши добавится еще один: пухлощекая светловолосая девчонка. Закричит, забьется от горя Мая... Хавир навсегда останется заложником своего страха – ведь тайлильца он боится, как никого.

А сам Айши войдет в новый круг безумия.

И вот почему: по его мнению, Господь не выдержал испытания. Как же так: злодей Коршун, надругавшийся над всеми законами небесными и земными, – и жив? Его жертвы бродят неупокоенными: отец, мать, жена. Король мертв, комедиантка искалечена...

Где справедливость Правежа?

А это значит, что будет новая проверка. Айши не успокоится, пока его не убьют.

Что же делать?.. Отказаться от боя?.. Тоже не выход: проклятый Господин Кедра прикажет перерезать рыцарей, как овец. Погибнут все: тезка, Дон, Вера, циничный Галад...

Что делать?

Денис улегся на шкуры и закинул руки за голову.

Неспроста все это... Не зря его оставили одного на всю ночь... да и Айши приходил не просто так. Уж если Правеж должен расставить все точки над «I» – важна каждая деталь.

Итак, правосудие бога...

...Завацкий вспоминал – то, чему его учили в Академии, что слышал от друзей и соратников. Учение теиров не возникло на пустом месте: до него существовало множество школ, сект, течений, братств. Рейки, трансцендентальная медитация, кармологи всех мастей, колдуны и провидцы. Среди гор мусора, среди откровенного шарлатанства и вранья создателям Университета приходилось выискивать крупицы истины. Все системы объединяло одно: в них присутствовала идея Высшего.

Верховный разум, Абсолют, Господь – названия разные, суть одна.

Быть может, мы нашли наконец доказательство существования бога? Возможно, ради этого лодоши и подарили нам Пустые Норы?

Но тогда... тогда тем более неясно, что делать. Получается замкнутый круг. Без ощущения правоты в душе не выиграть бой, но откуда взяться правоте, если не знаешь, к чему ведут твои поступки? Твое действие и бездействие?..

Кого спросить?

«Помоги мне, – немного смущаясь, попросил Завацкий. – Последний раз я обращался к тебе на экзамене, помнишь?.. Сдавал взаимодействие с Высшим. Тройку получил. Сам знаешь, я считаю это кощунственным, но сейчас у меня нет другого выхода. Я запутался, да и не в силах человеческих решать судьбы целого мира».

Он вздохнул, вытянул руки вдоль тела и расслабился. Ленивая истома прокатилась по позвоночнику и ушла, вымытая потоками синеватого света. Медленно дыша, Денис вызвал в памяти первое лицо: Хавир.

«Странно с тобой получилось, советник... Ты словно бы антипод Айши. Твой отец погиб, сестра покончила жизнь самоубийством – но мстить ты не стал. Из трусости или, может, понял что-то нам недоступное? Прости, если обидел тебя. Я тебе все прощаю».

Советник улыбнулся и ушел. Вместо него появилась Мая.

«Мая-кеоки! Первая, кто встретил меня на Тшиине с любовью и радостью. Прости, если принес тебе горе. Я тебе все прощаю».

Тшиины и люди проходили чередой. Хмурые и усталые, всепонимающие и непримиримые. Бородач Дена, Дон, искалеченная Аль-Иту, чопорный сотник – водитель бронетранспортера. У каждого Денис спрашивал совета, каждого провожал добрым напутствием. Тяжелее всего оказалось принять Тенокки и Пшалвана. Чужая глупость чуть не стала для Дениса камнем преткновения.

На всякий случай пришлось помянуть мертвецов: макуртов, Бавана, неведомого рыцаря, что погиб в арсенале. Последним пришел Айши.

«Мститель. Судья... Так вышло, что мы с тобой в одном положении. Мне нечем чваниться перед тобой: я тоже вынужден решать: кто достоин жить, а кто – нет. И я, так же как и ты, предоставил выбор вышним силам. Знаешь, что я в тебе терпеть не могу?»

Айши удивленно поднял бровь.

«Ты слишком много жалеешь себя. Будто бы могут найтись оправдания для убийств и жестокости. Словно извращенность души можно простить. А я не могу! Ведь ты гордишься своей исключительностью, да? Так вот...»

Ярость отхлынула так же внезапно, как и явилась. Завацкий прислушался к себе, пытаясь обнаружить ее – и нашел. Ненависть никуда не делась, она лишь перестала властвовать над его душой. Потеснилась, дав место истинной сути Дениса:

«Так вот, нет никаких «вот», Айши. Я не судья тебе. Ты делал то, что делал, и пусть спокойствие когда-нибудь постигнет тебя. Прости, если есть что прощать. Я тебя прощаю!»

...Сколько пролежал Денис с закрытыми глазами, он не помнил. Техника долгая, времени и сил отнимает порядком. Один или два раза ему казалось, что он нашел ответ, но это оказалось иллюзией.

«Пусть все решится наилучшим образом. Вера, Айши, Баван. Хавир, Дон, Дена. Я, Мая... Столько людей – мы заперты в этой истории! Пусть все решится, наконец. Даже... даже если цена окажется слишком велика».

Последняя фраза вырвалась помимо воли. Менять что-либо было поздно: белый свет разлился в мешанине мыслей и ощущений, что считала себя Денисом Завацким. Теиром, землянином, Правежником, детективом и бог знает кем еще.

Единый миг и вечность пульсировал он из пустоты в наполненность.

Сам.

Истинный.

«Ты выбрал?»

Из белого небытия вылепилось чужое лицо… Денис никогда не видел Господина Кедра, но сразу узнал, кто перед ним.

«Говорю тебе, Айши торговался за всех, пусть это и ложь! Но ты забыл упомянуть меня!»

* * *

Ночь свернулась за пологом – белый зверь с черными искорками глаз. Над водой плачет речной дракон, и слезы его падают на песок грязным жемчугом.

– Тебя простили все, хоть это и иллюзия. – Господин Кедра уселся на шкуры, скрестив ноги. – Ты хочешь, чтобы всем было хорошо. Так не бывает.

– Как-то все равно будет... – философски отозвался Завацкий. – Зачем ты здесь?

– Я же ихи... А вот сказать, что ты смельчак – это будет ложью. Ты боишься назвать цену, обманное слово! Хочешь провести бога, да?..

Денис поднял голову:

– Да. Получается, так... Но теперь-то я знаю, как поступить! Что бы ни случилось...

– Подожди! – усмехнулся призрачный колдун. – А если твой бог потребует жизнь Дены ? А ?..

– Что ж... Мир станет лучше и спокойней. Я люблю, когда все идет к лучшему.

– Дурачок, дурачок! – Господин Кедра насмешливо сузил глаза. – Ты не лепишь господа по подобию своему, и это страшная ложь! У тебя в голове весы: лучше, хуже... ты думаешь, что и господь твой так. Разве ты способен сравнить селедку с тортом? Нет. – Посмеявшись, колдун добавил: – Неискренне ты просил бога, Правежник.

Воздастся тебе по вере: все придет к лучшему, но глупый Дена умрет. Обещаю.

Я редко говорю правду, а вот это истина.

* * *

Все решилось. Когда теир вышел из транса, он уже знал, что реальность изменилась. Денис, Дон, Господин Кедра, Алексей – никому не остаться в стороне. Все, что случится с этого момента, надо принять. Лучше не будет.

Единственное, что беспокоило: он сотворил глупость похлеще, чем даже сам Айши. Тайлилец проверял бога, а Денис заключил с Вышним сделку.

И даже попытался малодушно предложить взятку.

* * *

Предутренний сон сладок. Тем обидней, когда его прерывают, даже с самыми благими намерениями. Денис был готов к тому, что его разбудят, он не ожидал, что это случится так скоро.

– Эй, Дена! Дена, проснись! – зашептал в темноте Дон.

Тигровый глаз запульсировал. Побратим пришел без дурных мыслей, а потому амулет не стал с ним сражаться. Предоставил хозяину самому решать, что делать с нежданным гостем.

Завацкий вылез из постели и, отчаянно зевая, поднял полог:

– Входи!

Начальник стражи тенью скользнул в шатер.

– Остальных тоже пригласи, – небрежно обронил детектив. – Нечего их у порога томить.

Он прислушался к амулету:

– Там ведь у тебя кто? Дена, тезка мой, и... не может быть!..

– Тсс! – Дон прижал палец к губам. Выглянул наружу, помахал рукой, приглашая спутников. Как Денис и ожидал, первым вошел рыцарь. За ним... а за ним на четвереньках вползла Вера Тенокки – растрепанная, чумазая, с синяком под глазом.

Девушка угрюмо сопела и куталась в одеяло.

– Есть что-нибудь дайте, – без предисловий объявила она.

– Поздоровайтесь сначала, госпожа! – возмутился рыцарь. – Это ваш Правежник! Нет в вас истинного вежества, и это правда!

– Пусть ее. – Денис порылся в сумке с припасами и достал первое, что попалось под руку, – мешочек с травяными колбасками. – Переволновалась девчонка, понятное дело. На, держи.

Вера бесцеремонно выхватила еду и принялась жевать.

– Слава Господу, удача нам улыбнулась. Да. – Дена выглянул на улицу и осмотрелся. – Галад и Сомор должны быть на страже. Нас не подслушают, да.

Рыцарь уселся на том же месте, где раньше сидел Айши. Глаза его блестели. Денис прислушался и понял, что Дена мурлычет под нос:

– Гам, гам, гам-галлала! Жервину и горя мало.

– Тихо ты! – поморщился Дон. – Пока сестра репетирует, от нее только эту галлалу и слышно, истину говорю. Надоело уже.

– Ничего, сейчас можно.

Они оба повернулись к Правежнику:

– Дена, ты знаешь, что Господин Кедра обречен? – спросил бородач.

– Хо-хо! Мы прославимся в веках, ты слышал это?! – поддержал Ткни Ай.

– Не знаю, не слышал. Рассказывайте.

– Так вот...

– Слушай же!..

...Из сбивчивого рассказа тшиинов выяснилось, что Господин Кедра допустил промашку. Бандиты, которым он приказал охранять чужинку, оказались чересчур доверчивы. Перемирие перемирием, но существуют способы победить врага, не прибегая к насилию.

Галад предложил охранникам распить с ним фляжку виноградной алы. Виноградная ала – очень демократичный напиток. Ее можно пить где угодно и с кем угодно, не накладывая на себя никаких обязательств. При этом рыцарю не считается зазорным пить с братьями Кедра, а тем – и подавно.

Чашка за чашкой, от виноградной алы перешли к вишневой... а это совсем другое дело. Собутыльникам, пьющим вишневую алу, положено играть в азартные игры. Мерзавец Галад подменил кости, в результате чего бандиты остались без денег и без порток. Что там! Они даже оружие свое проиграли.

Последней ставкой оказалась Вероника Тенокки. Бандитам не хватило всего одного очка... К счастью, драки не случилось: перемирие чтили все.

– Так-так! – обрадовался Денис. – Значит, у нас появился еше один козырь против колдуна?

– Вряд ли. Скорее это уязвимое место, да. Дело в том, Дена Зарай, что девушки хватятся, и это истина. Господин Кедра будет зол. Конечно же, он прикажет атаковать нас, едва станет понятно, кто победил в Правеже. Да.

– Есть план, Дена, – церемониймейстер таинственно понизил голос. – Мокош согласился поддержать нас огненной плетью, и это славно. Главное в другом. – Он помолчал немного, а потом объявил: – Ты должен убить Коршуна. Иначе всем нам крышка. И уж правдивее этой правды быть не может.