Текст книги "Бездушный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

«Иду с дружком, гляжу – стоят. Они стояли молча в ряд, они стояли молча в ряд – их было восемь», – известная песенка великого советского барда-актёра крутилась в моей голове, как заведённая. Хотя, блин, никто уже в ряд давно не стоял, а весьма живописно раскинулся по поляне в позициях «навзничь», «ничком» и «как брякнулся, так и валяется».

Их было действительно восемь, тех самых придурков, которые внезапно решили, что двое против восьми ни разу не катят. Ошиблись ребятки. Как есть, ошиблись...

– Глухо, старшой. Ничего интересного, – закончив шмонать убитых, Аршаф плюхнулся наземь рядом со мной и привалился к тому же дереву, только с другой стороны.

От раны, из-за которой он чуть не загнулся, не осталось и следа. Пластинка с иероглифической записью «исцели себя сам» сработала на «отлично». Как будто заранее знал, что их две понадобятся: себе и напарнику.

Хотя, если честно, о том, что наша «тайная миссия» начнётся настолько убийственно, не мог и предположить. Хорошо, что по старой привычке, прежде чем войти в незнакомое место, гранату туда запулил... ну, в смысле, впёрся в портал с арбалетом наперевес и без лишних раздумий разрядил его сначала в того чувака, что швырялся огнешарами, а после, вторым болтом, в лучника. С одной стороны, повезло, что других стрелков у противника не нашлось, но, с другой, везёт только тем, кто сам не плошает.

Так или иначе, разобраться с шестью оставшимися оглоедами, вооружёнными только мечами и тесаками, труда не составило. Троих кончил я (дважды использовал руну «одиночный огонь»), троих прирезал Аршаф. В чём «вору» не подфартило, так это в том, что мгновенно включить магическую защиту он не успел, поэтому в самом начале боя получил лезвием в бок. Вражий клинок, по всей вероятности, задел селезёнку, и драться напарнику пришлось исключительно на морально-волевых. Так что как только последний противник упал, следом за ним рухнул и сам Аршаф...

– Уверен, что ничего интересного? – лениво поинтересовался я, включая пластинку «познание». – Файерболы они кидали, защиту поставить пытались, усилением пользовались... Сто против одного, на ком-то из них рунных камушков, как блох на барбоске.

– А ведь и верно, – озадачился «вор» и тут же хлопнул себя по лбу. – Иллюзия, мать её за ногу!

– Иллюзия, – подтвердил я, вставая.

Скрытый под мороком дорожный мешок валялся около «файербольщика». Иллюзия исчезла, когда я дотронулся до него – сработал иммунитет к магии, что для меня уже стало привычным.

Кроме разного малоценного барахла в мешке обнаружились три рунных камня и «пустой» свиток, без записей.

– Как твоя личная магия? – оглянулся я не напарника. – Действует?

Тот покачал головой:

– Практически нет. Я, в общем, и оплошал-то из-за того, что пытался свою защиту включить, а не рунную. Вот тут-то меня-то и подкололи.

– Бывает, – пожал я плечами и развернул найденный свиток. – А ну-ка, пальни в меня чем-нибудь рунным. Хочу посмотреть, как работает...

Как оказалось, рунная магия работала в моём отношении точно так же как та, какой меня потчевали в пределах Империи. Перед глазами появлялось облако маг-энергии, я мог или пропустить его, или отразить, или преобразовать и направить в нужную сторону.

На активированном свитке проступили какие-то непонятные письмена.

– Тайнопись, – прокомментировал «вор». – Специальная воровская.

– Прочитать сможешь?

– Попробую...

Аршаф читал свиток минуты четыре. Повторяя слова и фразы, возвращаясь назад, уточняя смыслы написанного. Долго, но результат того стоил. По крайней мере, стало понятно, почему мы встретили этих чуваков здесь, где по уверениям «вора», мало кто ходит.

– Они не хотели, чтобы их видели, – резюмировал я по прочтении. – И что это нам даёт?

– Выйдем на Совет командоров, поймём, – ответил Аршаф. – Эти, кстати, – кивнул он на трупы, – действительно из баталии Дегриньи́. У них у каждого жёлтый четырёхлистник на шмотках.

Я молча кивнул. Об отличительных знаках драаранских «баталий» он мне уже рассказывал. О Совете командоров – тоже...

Трофейные рунные камни достались напарнику. Один отвечал за магическую защиту, второй – за огнешары, третий – за силу удара. Но все маломощные, с моими пластинками не сравнить. «Вор» спрятал их в своём рюкзаке вместе с секретным свитком.

До города от этой поляны было чуть больше поллиги. Если по торной дороге, то где-то на полчаса неспешного хода. Напарник советовал двигаться именно так, а не скрываясь и крадучись. Местные, как он объяснил, прячущихся не жаловали. Как, впрочем, и чужаков.

– Меня-то здесь знают, а вот тебя, старшой, могут и не пропустить, да ещё проверять начнут, – известил об этой проблеме Аршаф, почесав в затылке. – Нам же ведь что? Нам, главное, в город войти. А там уж никто ничего не спрашивает: раз вошёл, значит, свой. Вот если б тебе туда как-нибудь незаметно пробраться, было бы здо́рово. Знал в своё время пару лазеек, но, может быть, их уже перекрыли...

– Не парься, приятель, – остановил я его. – Способ имеется. Пройдём без всяких лазеек.

Сказал, натянул на себя шапку-невидимку и потихонечку отошёл в сторону, шагов на десять.

«Вор» сперва удивился, затем вдруг прищурился, вытащил из своего вещмешка рунный свиток с «иллюзией» и начал водить им туда-сюда, как лозоходец.

– Здесь! – радостно выдал он через полминуты, ткнув указательным пальцем точно в меня.

Сказать, что я был разочарован, значит, ничего не сказать.

– Как догадался?

Аршаф хмыкнул.

– С невидимостью многие баловались. Это ведь тоже... форма иллюзии. Сильного мага ей не обманешь. Если он знает, что где-то рядом невидимый, он его точно увидит. Пусть даже не целиком, а частично.

– Частично? А это как?

– Ну... тебя я, старшой, по тени определил, – кивнул напарник на землю. – Невидимость, она ж для людей, а Солнцу, ему без разницы, как тебя люди видят, ты для него просто предмет, помеха для света и всё.

Я покачал головой, вздохнул, но не «сдался»:

– Ладно. Тогда давай так. Ты иди прямо через ворота, а я найду рядом участок стены, где Солнце не светит, перелезу через неё, и встретимся уже в городе. Ты только скажи, где именно. Пойдёт такой вариант?

Напарник опять почесал в затылке.

– Пойдёт-то пойдёт, да только стена там высокая, для лазанья неудобная, сорваться раз плюнуть.

– Не беспокойся. По стенам я лазить умею, – успокоил я «вора»...

С проникновением в город всё вышло, как и задумывалось. Аршаф спокойно прошёл туда через ворота, заплатив «таможенный сбор». Я, с шапкой-невидимкой на голове, дождался, когда стража его пропустит, и, убедившись, что всё в порядке, двинулся вдоль стены в поисках подходящего для «перелезания» места.

Нужное отыскалось всего в двух сотнях шагов от ворот. В тени между двумя бастионами.

Вообще говоря, расположение крепостных стен Драарана меня удивило. Как будто их сооружал инженер, знакомый с «системой Вобана». Никаких круглых башен и мёртвых зон для стрелков. Никаких хаотичных бойниц и проходов. Звездообразная схема укреплений. Выдвинутые наружу бастионы и равелины. Великолепная обзорность с любого участка.

Складывалось ощущение, что здесь готовились держать оборону не только против луков, арбалетов, таранов и камнемётов, но и против мушкетов и пушек...

Тем не менее, несмотря на изыски фортификации, меня они не остановили. Десятиметровая высота преградой не стала. Я преодолел её меньше чем за минуту.

И дело тут вовсе не в том, что я являлся каким-то очешуительным скалолазом (хотя определёнными навыками всё-таки обладал). Просто в моём кармане лежала парочка нужных пластинок с рунами «координация-равновесие-ловкость» и «легковесность». Первая помогала цепляться за что угодно и удерживаться на самых сложных поверхностях, вторая реально снижала вес её обладателя – раз эдак в шесть или семь, и это позволяло чувствовать себя уверенно даже на «отрицательных» склонах. Прямо как американскому астронавту средь лунных кратеров. Фиг знает, ходили на самом деле эти чуваки по Луне или, как поговаривали, это было инсценировкой, но прыгали они по лунным горам, судя по кинохронике, довольно прикольно.

Честно сказать, когда наносил иероглифы на пластинку, вместо простого уменьшения веса надеялся получить умение летать аки птиц или на худой конец способности к левитации, сиречь, парению в воздухе. Однако что-то пошло не так, и, как хотелось, рунные записи не срабатывали. Волей-неволей пришлось ограничиться малым. Но и на том спасибо. «Уменьшение веса» тоже, как оказалось, нормальный ништяк.

Единственное неудобство – обе пластины работали только четыре минуты, а потом вырубались, так что при их использовании требовалось действовать быстро...

Гребень стены оказался широким – можно на тройке ездить, ещё и место останется. Стрелки́-наблюдатели присутствовали только на бастионах. Оно и понятно: покуда противник под стенами не стоит, держать здесь толпу бойцов смысла нет.

Спускаться в город по установленным тут и там специальным лестницам я не решился. А не то вдруг какому-нибудь вояке тоже понадобится ими воспользоваться? Столкнусь с таким на ступеньках, вот смеху-то будет.

Карабкаться по внутренней части стены вышло быстрее и проще, чем по наружной. Уже через полминуты мои сапоги коснулись земли, руны «координация» и «легковесность» предсказуемо отключились. Заряда в них оставалось ещё на пару минут, тратить его впустую мне не хотелось.

Невидимость скинул с себя через пару кварталов, когда очутился на узкой безлюдной улочке с домами, окна которых были закрыты ставнями. Все до единого. То ли это и вправду считалось в Драаране нормальным, то ли, что ближе к истине, такое происходило, когда местные жители уходили на своих кораблях в очередной набег или рейд.

Живущие на следующей улице, по всей вероятности, из набега уже вернулись. По крайней мере, троих синюшного вида «хануриков» я увидел практически сразу, как только ступил на её загаженную мостовую. Шелуха от орехов, яблочные огрызки, какие-то истлевшие тряпки, опилки, картофельные очистки... Всё это скрипело и чавкало под ногами, но никакого внимания на мусор драаранцы не обращали. Так же как и на запах, пробивающий тут всё и вся. Старых портянок, протухшей рыбы и нечищенного клозета.

Удивляться вроде бы нечему – средневековье же, пусть и магическое – однако после относительно чистого Пустограда я уже как-то отвык от подобного. Там, блин, такого и близко не было. За чистотой на улицах следили и маги, и светские. Так что, скорее всего, проблема, она же разруха, таилась не в средневековых «клозетах», а в головах, как утверждал в своё время небезызвестный «профессор Преображенский».

– Уважаемый! А не подскажете, как бы добраться отсюда до ресторации Динкля? – вежливо обратился я к одному из подпирающих стену обитателей улицы.

Тот смерил меня мутным взглядом, увидел висящий на поясе меч, после чего, «куртуазно» сморкнувшись на мостовую, прокуренно просипел:

– Из новеньких, что ль?

– Можно сказать и так, – не стал я изображать старожила.

– Ну... тогда по-простому не объяснишь, – почесал бороду собеседник. – Тут лучше бы проводить бы, да вот, вишь, зараза... трубы горят, господин хороший. Взбодрить бы... – он щёлкнул себя характерным жестом по горлу и снова сморкнулся.

Да уж! В набеги и рейды с такими ходить стремновато... Хотя, может быть, это лишь первое впечатление.

– Так ты говоришь, знаешь, где ресторация? – я, словно фокусник, вытащил из невидимого кармана монету в двадцать курушек и покатал в пальцах.

Ханурик сглотнул и уставился на неё, будто заворожённый.

– Знаю... господин мастер.

– И можешь показать, где?

– Могу.

– Отлично. Покажешь, получишь на опохмел.

– Замётано, господин мастер...

До нужного места мы добрались минут за двадцать. Мой проводник двигался впереди, напряжённо оглядываясь каждые десять секунд: «А не сбежал ли клиент вместе с деньгами?»

Бежать у меня в мыслях не было. Зачем? На грабителя или наводчика проводник не похож, а двадцать курушек совсем не та сумма, чтобы кидать ради неё первого встречного.

По мере приближения к цели на улицах становилось чище, а запах тухлятины постепенно сменялся запахом моря.

Водная гладь раскрылась во всей красе, когда мы наконец выбрались из тесноты переулков на широкую площадь.

Уходящая за горизонт синь, уютная гавань, кружащие над волнами чайки, десятки парусных кораблей на рейде, баркасы, ялики, лодочки, пирсы, причалы, многочисленные пакгаузы и угадывающаяся за ними портовая суета... Всё это я видел тысячу раз на Земле и ещё никогда в магическом мире, но что любопытно, каких-то принципиальных отличий не обнаружил. Море, оно везде одинаково, и люди, что им живут, наверное, тоже...

– Вон она, господин мастер, ресторация ваша, – указал проводник на каменное четырёхэтажное здание с портиками и колоннами на краю площади.

– Держи! – кинул я прощелыге монетку.

Тот ловко поймал её, довольно оскалился и скрылся в ближайшей из подворотен...

Внутри «ресторация Динкля» выглядела так же помпезно, как и снаружи. «Позолота» на стенах, дорогие шпалеры, гипсовые барельефы, полы из розоватого с прожилками мрамора, вычурная «барная» стойка, висящий в углу медный колокол в качестве декорации, хрустальные люстры...

Народу в обеденном зале было немного. Утренние часы, ничего не попишешь. Они, что в дешёвых трактирах, что в дорогих, не самые прибыльные.

– Меня зовут Краум, – сообщил я, подойдя к стойке.

– Момент, уважаемый, – бармен вытащил из-под прилавка «гроссбух» в кожаном переплёте и открыл на нужной странице. – Господин Краум? Я не ослышался?

– Не ослышались.

– Ваш друг зарезервировал вам номер одиннадцать. Второй этаж, по коридору налево.

– А...

– Первые сутки уже оплачены. Если хотите продлить...

– Спасибо, пока не хочу, – перебил я бармена (или, скорее, администратора), забрал у него ключи и двинулся к лестнице.

Впервые встречаю здесь такой сервис, и, чёрт побери, мне это нравится...

Номер оказался похожим на тот, в каком я провёл «весёлую» ночку с мошенницей Тритой в Больших Лисавах. Только комфорта здесь было явно побольше. Кровать пошире, матрас помягче, шкаф, кресла и стол подороже, окна прозрачнее и вид из них симпатичней – прямо на море. Но, самое главное, здешние инженерные сети не шли ни в какое сравнение с теми «убожествами», что имелись в обычных трактирах-гостиницах.

Горячая и холодная вода, текущая не из рукомойника, а из крана. Настоящая каменная ванна-купель со сливом, а не деревянная бочка-кадушка, которую наполняют вёдрами. Вместо стандартной «дырки» (той самой, типа «сортир») – чугунная чаша со смывом (почти унитаз). А ещё в люстрах и лампах светили вовсе не свечи, а какие-то техномагические светильники, включающиеся специальными ручками-выключателями. И вся эта машинерия работала, скорее всего, на рунной основе, поскольку никакая другая магия, если верить Аршафу, здесь, увы, не прокатывала...

Рюкзак, арбалет, кожаный туесок с болтами, пару ножей и тесак я забросил в шкаф, оставив себе только меч. По словам «вора», в Драаране не слишком приветствовалось хождение по улицам и площадям с кучей оружия. А вот с артефактами, наоборот, одобрялось. Многие даже обвешивались ими, как бусами, поскольку это демонстрировало достаток их обладателя и способность дать быстрый отпор любому врагу. В принципе, почти как в Империи, где всякого мага за сотню шагов видать. Разумно, если просто желаешь, чтобы разная шваль до тебя не докапывалась, и глупо, если не хочешь показывать свою реальную силу, что иногда и вправду полезно – как для здоровья, так и для дела, которое надо выполнить не эффектно, а эффективно...

На ключ дверцы шкафа не запирались. Не слишком удобно, но для меня это проблемой не стало. Найдя на столе перо и чернильницу, я начертал на дверцах несколько иероглифов, а затем прочитал их вслух. Иероглифы на мгновение вспыхнули и исчезли.

Теперь в течение суток никто кроме меня этот шкаф не откроет.

Приятно, однако, быть рунным мастером...

Аршаф появился у меня через час, когда я уже начал слегка волноваться, и жрать к тому же неожиданно захотелось.

– Извини, старшой. Пришлось тут по кое-каким адресам прошвырнуться, – объяснил он задержку.

– Понятно. И как успехи? Нашёл, кого нужно?

– Нашёл, но не всех. А кое-кто даже прикинулся, что не узнал. Но ничего. До вечера время терпит. До вечера всё порешаю, будь спок.

– А что у нас будет вечером?

– Совет командоров. Надеюсь, что в полном составе. В полном они от нас не отвертятся.

– Уверен?

– Век воли не видать, – хмыкнул напарник, проведя себе ребром ладони по шее...

Глава 10

Времени до вечера оставалось, действительно, много. Так что когда Аршаф убежал подготавливать встречу со здешними на́большими, я решил прошвырнуться по Драарану, посмотреть, что да как, понять, чем тут дышат и чем живут.

Обедать внизу не стал. Слишком уж дорого, судя по висящему возле двери прейскуранту услуг. То, что мы уже сюда заселились, не в счёт. Это просто понты, которые, как известно, дороже денег. Показать, что в финансах мы, типа, не ограничены – жизненная необходимость. Тратить их направо-налево – опция необязательная...

Знакомиться с городом начал прямо с порога.

Посреди площади, шагах в тридцати от «отеля», стояла гигантская клепсидра. Результаты её работы отражались на большом механическом циферблате, имеющем лишь одну стрелку. Второй, в принципе, и не требовалось. Время в этом мире измерялось, по большей части, часами. Причём, что весьма любопытно, оно напрямую связывалось с расстоянием, почти как в теории относительности. Часом назывался тот промежуток времени, за который человек не спеша проходил одну лигу пути (около четырёх километров).

Нет, конечно, имелись тут и секунды (каждая «равна» двум шагам), и минуты (там чуть посложнее), и ещё какие-то не имеющие аналогов в земной метрологии единицы навроде «солнечной чаши» (отрезок утра или вечера, пока небо меняет цвет) или «звёздной купели» (когда начинают и прекращают петь разные птицы и стрекочут цикады), но на практике их почти не использовали.

Время текло здесь неторопливо, без суеты, как и положено в любом уважающем себя Средневековье. И вообще, личными часовыми устройствами-артефактами в этом мире владели лишь маги и богачи. Простые же граждане довольствовались или такими общественными клепсидрами (реже солнечными часами, ещё реже песочными и никогда механическими), или собственным внутренним ощущением времени, когда вдруг понимаешь, что пора уже к чему-нибудь приступать или, наоборот, заканчивать. Последнее, по всей видимости, относилось к магической природе этого мира. Я замечал это неоднократно, когда даже так называемыми «биочасами» нельзя было объяснить способность аборигенов действовать так, словно бы они точно знали, сколько сейчас конкретно часов, минут и секунд.

Ещё в местном тайминге меня удивляло такое понятие как «неделя». Потому что Луна здесь на небе отсутствовала, звёзды не двигались, и ни к каким астрономическим циклам привязать эту «странную» семидневку не получалось. Единственное рациональное объяснение – Луна здесь когда-то была, но потом исчезла, оставив после себя лишь привычные временны́е отрезки своего роста-старения: фазы-недели-четверти.

Понятие года, к слову, выглядело гораздо определённее. Солнце по здешнему небу двигалось то быстрее, то медленнее, и поднималось то выше, то ниже, и те дни-моменты, когда его траектория удлинялась до максимума, как раз и являлись отсечками конца и начала года. Если считать по суткам, то их количество в местном году колебалось от трёхсот шестидесяти двух до трёхсот шестидесяти девяти, в зависимости от солнечного движения и точности его измерения жрецами храмов Баат и всякими-прочими доморощенными астрологами-звездочётами.

Очень похоже на земное летоисчисление, вот только Новый год, в отличие от нас, здесь праздновали не зимой, а летом... ну, в смысле, в самый жаркий сезон, поскольку настоящей зимы, с морозом и снегом, тут отродясь не знали...

Подходящую, чтобы просто пожрать, забегаловку я обнаружил на одной из ближайших улиц. Только трактир, без всяких там постоялых дворов и прочего. И кормили в нём, судя по обилию посетителей, хорошо и недорого. Давно уже вывел для себя нехитрую формулу: обедать-ужинать-завтракать в неизвестных местах лучше там, куда ходят местные.

Всего через двадцать минут я понял, что не ошибся. Формула сработала на все сто, кормили тут действительно вкусно и, главное, дёшево. Основу ассортимента, что немудрено, составляла рыба. Жареная, варёная, вяленая, засоленная, фаршированная, в виде филе и котлет, с дополнением из сопутствующим морепродуктов – всяких там крабов, креветок, икры, устриц, мидий, морской капусты и прочая, прочая, прочая (до сотни наименований, не меньше).

За всё про всё, включая гарнир, кувшин ягодного отвара и кружку пенного пива отдал меньше ларта. В имперских заведениях общепита, даже в самых простецких (как в Горках-9, к примеру), на эту же сумму наел бы в три раза меньше, факт.

Выйдя из трактира на улицу, насытившийся и довольный, глянул на вывеску, чтобы запомнить название (вдруг пригодится).

«Серебряный якорь». Название, в общем, банальное, так же как «логотип» – какая-то белая закорючка на синем фоне. Наверное, поэтому и не запомнил при входе, что показалось уж слишком простым и привычным. Ну, да и ладно. Не запомнил на входе, запомнил на выходе, делов-то...

После трактира прогулку по городу решил совместить с «познанием». Энергии в соответствующем артефакте хватало с лихвой, экономить её смысла не было.

По улицам шёл не спеша, внимательно вглядываясь в окружающие дома и мельком, чтоб не смущать, в попадающихся навстречу прохожих. Привычной в Империи магии в Драаране действительно не наблюдалось, зато «непривычной» рунной было здесь, как принято говорить, хоть залейся.

Рунные записи виднелись повсюду, как активированные, так и разряженные – на мостовой, на стенах домов, на дверях, на окнах, за окнами, в виде амулетов на шеях, колец и перстней на пальцах, браслетов на запястьях, шпилек в дамских причёсках, поясов у мужчин... В большинстве, достаточно слабенькие, но их обилие, честно скажу, поражало.

Я со своими упрятанными под иллюзиями пластинками казался, наверное, белой вороной. Причём, не только себе, но и окружающим.

Трижды, когда оказывался в безлюдных местах, ко мне пробовали подвалить какие-то тёмные личности, видимо, «вдохновлённые» отсутствием у меня артефактов. Но как подваливали, так и отваливали, неожиданно останавливаясь и пятясь назад за пару шагов до цели, бурча под нос что-то вроде «Звиняемся, господин хороший. Ошибочка вышла...»

Даже не знаю, что их пугало во мне: то ли висящий на поясе меч, то ли моё непонятное, не вяжущееся с ситуацией спокойствие, то ли уверенный взгляд и походка опытного в драке бойца, – так или иначе, заканчивалось всё одинаково, я двигался дальше, несостоявшиеся грабители исчезали во тьме подворотен...

По переплетениям улиц и переулков я бродил два с лишним часа, но в результате всё-таки вышел к морю и порту.

Вообще говоря, от площади, где находилась клепсидра, до портовых построек было не более километра, и пройти его, если двигаться прямо, я мог минут за пятнадцать. Однако, как всем известно, правильный витязь прямо не ходит. Ну, вот и я не пошёл, узнав и увидев на «альтернативном» пути массу всего интересного и заодно подкрепившись.

Портовая зона отделялась от города высоким забором, и, судя по наличию стражи в воротах, абы кого сюда не пускали. Своего рода город в городе. Или же крепость в крепости, аналог донжона, только гораздо обширнее.

За выходящими и входящими туда гражданами я наблюдал из маленького закутка, нацепив на башку шапку-невидимку. Выдать себя не боялся. Солнечные лучи в моё мини-укрытие не проникали, тени отсутствовали, собаки и кошки рядом не бегали, да и навряд ли кому-нибудь захотелось бы без веской причины рыскать вокруг в поисках непонятно кого. Формально я местных законов не нарушал, прорваться на охраняемую территорию не пытался.

В порт, как стало понятно за полчаса наблюдений, пропускали практически всех: и мужчин, и женщин, и богато одетых, и выглядящих настоящими побирушками. Просто некоторым приходилось платить за вход, другие проходили через ворота невозбранно, а перед кое-кем охранники даже вытягивались во фрунт, как перед начальством. В принципе, что-то подобное ожидалось, Аршаф об рассказывал. Но одно дело рассказы, а другое видеть всё своими глазами.

Работы, по словам «вора», в порту хватало, а вот с работниками была напряжёнка, причём, достаточно часто.

Пиратский анклав на краю Великой Империи занимался не только пиратством и контрабандой. Не менее половины доходов городу и его обитателям приносила честная морская торговля. Драаранские купеческие суда резали своими форштевнями воды Закатного моря во всех направлениях, связывая коммерческими перевозками страну чернокнижников с живущими на западном континенте мольфарами, мольфаров с расположенными на сотню лиг севернее Драарана имперскими приморскими городами Синяя Гавань и Марка, имперцев с их давними и непримиримыми оппонентами из южных пустынь. А тех, кто пытался взаимовыгодную торговлю остановить, брали на абордаж лихие драаранские «батальеры».

Сколько всего у драаранцев кораблей и судов, никто подсчитать не мог. Бо́льшая их часть всегда находилась в море, но даже то количество, которое находилось сейчас на рейде, внушало уважение.

Пузатые двух– и трёхмачтовые «купцы», похожие на колумбовские каравеллы и галеоны. Невысокие, но обладающие стремительными и хищными обводами боевые «галеры», напоминающие драккары норманнов. Предназначенные для дальних походов и абордажей парусники со стрело– и камнемётными машинами на борту. Небольшие на фоне других судов шхуны-баркасы, специализирующиеся на каботаже, разведке и рыбном промысле... Ими была заполнена вся местная гавань – лазурный залив, окружённый поросшими лесом горами, защищающими её от штормов и нагонных волн.

Трижды за последнюю сотню лет имперцы пытались штурмовать Драаран и трижды откатывались от его стен, утирая кровавые сопли и сплёвывая осколки зубов. Привычная магия здесь не работала, от рунной Конклав отказался, со стороны моря город защищала многочисленная корабельная группировка, а чтобы взять его с суши, требовался десятикратный перевес в силах и средствах, чего Империя не могла обеспечить из-за опасности с востока и юга – снять оттуда войска означало отдать приграничные области на разграбление тамошним варварам...

Основной тактической боевой единицей пиратов являлась «команда». Как правило, она состояла из полусотни бойцов и одного корабля во главе с капитаном.

Оперативной боевой единицей считалась «баталия». Минимально в неё входили четыре команды и двенадцать кораблей и судов, включая вспомогательные и торговые. Баталию возглавлял командор. Формально должность считалась выборной, но на деле её занимал самый удачливый и авторитетный из капитанов. Самые большие баталии могли включать в себя до трёх-четырёх десятков команд и сотен судов, достигая (в земном понимании) размеров эскадр или даже флотов. Из командоров больших баталий формировался тот самый Совет командоров, который по сути являлся в анклаве высшим судебным, законодательным и исполнительным органом власти и на который сегодня вечером мы собирались прийти, чтобы уговорить пиратов помочь нам в войне с Империей.

Нынешний Совет, как выяснил «вор», состоял всего из пяти человек: командоров Га́рсиа, Ша́ндора, Бунта́о, Рио́нцо и уже «знакомого» нам (пусть и шапочно) Дегриньи́...

– Со всеми, с кем надо, договорился, – объявил с порога Аршаф, ввалившись в мой номер за пару часов до вечерней «солнечной чаши». – Встреча сегодня. Совет будет в полном составе.

– Когда? – взглянул на плюхнувшегося в кресло напарника.

– Вечером. В середине чаши, – бросил он на стол шляпу, вытер рукавом пот со лба и, откинувшись в кресле, «пожаловался». – Устал, как собака. Жрать охота, аж жуть.

– В «Серебряный якорь» сходи, – посоветовал я ему на правах «старожила».

– Схожу, – кивнул «вор», забирая со стола свою шляпу и вновь нахлобучивая её на загривок. – Артефакты, кстати, на встречу можно брать какие угодно, но из оружия только меч, кинжал или саблю.

– А вилку нельзя? – позволил я себе пошутить.

– Вилку, наверное, можно, – усмехнулся Аршаф. – Но только если вместо меча...

Из ресторации мы вышли, когда стрелка на циферблате клепсидры вплотную приблизилась к двадцати – часу, считающемуся серединой вечера. Возле портовых ворот очутились через пятнадцать минут. Охранники нас не останавливали и мзду не просили. Видимо, уже получили от кого надо приказ препятствий «послам» не чинить.

Здание Совета представляло собой трёхэтажный каменный дом, ничем особо не выделяющийся из таких же, натыканных сплошняком вдоль береговой линии. Единственное, что его отличало от остальных – он располагался ближе к воде. Практически заходил в неё, перекрывая своим вторым этажом, как крышей, парочку пирсов. Наверное, чтобы иметь возможность скрытно причаливать с моря к «чёрному» ходу.

Здешние стражники нас тоже не останавливали. Только мазнули цепкими взглядами, те ли мы, за кого себя выдаём, и не имеем ли при себе иного оружия кроме мечей, и разошлись в стороны.

Про требование иметь при себе только меч, кинжал или что-то подобное, я ещё раз уточнил у Аршафа на пути от площади к гавани.

– Слушай, а почему только меч-кинжал? Почему, например, не копьё или арбалет, почему не праща, не кистень, не что-то метательное? – спросил я его.

– Потому что меч и кинжал – это оружие поединков, – пожал плечами напарник.

– А топор?

– Что топор?

– Топор не подходит для поединков?

«Вор» почесал в затылке:

– Ну... в целом, подходит, но от него защита быстрее рушится.

– В каком смысле защита? – не понял я. – И почему быстрее?

– Старшой, ты спрашиваешь странные вещи, – хмыкнул Аршаф. – В Драаране у каждого батальера есть артефакт с рунной защитой. Мечом её можно пробить ударов за десять, не меньше, а топором ударов за семь. Это даёт преимущество, а такие неравные поединки зрителям неинтересны.

– Так это, выходит, для зрелищности? – дошло до меня наконец.

– Не только, – качнул головой напарник. – Ещё и против наёмных убийц. Шастать по улицам с заряженным арбалетом тут считается умыслом на убийство.

– А если с разряженным?

– С разряженным можно, но не приветствуется. Так же как с луком. Стрелой типовая защита пробивается с третьего-четвёртого выстрела. Но это в том случае, если её выставлять, как имперские маги – на расстоянии, в виде купола.

– Здесь её выставляют иначе? – поднял я бровь.