Текст книги "Бездушный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Делаем так... – тихо объяснил я бойцам, как надо действовать.

Двое в десятке имели луки. Свой арбалет я передал Хрусту. После чего, выждав пару секунд, снова включил защитную руну и выметнулся из-под щитов.

В магическую преграду, видимую только владеющим силой, ударило сразу четыре болта.

– Выстрел!

Мой яростный выкрик отозвался для наших противников тремя поражёнными целями. Высунувшись, чтобы пальнуть в меня, они тут же попали под ответный огонь. Дистанция в двадцать шагов не оставила им ни единого шанса.

А следом в них прилетело ещё и магией. Пользуясь ситуацией, я снова скинул защиту и шарахнул по баррикаде рунами, а затем вновь нырнул за щиты:

– Минус четыре. Отлично!..

Спустя полминуты всё было кончено.

Мы ещё дважды повторили манёвр «на живца», а затем те, кто прятались за остатками баррикады, не выдержали и пустились в бега. Глупцы. В укрытии шанс продержаться и выжить у них ещё оставался, а в «чистом поле» – увы. Мы просто перестреляли бегущих, как куропаток. Всего возле выхода с перешейка насчиталось двадцать три трупа. Уйти, чтобы предупредить своих о случившемся, никто не сумел. В наших рядах потерь не бы...

– Господин командор! Тут этот ваш пленный... похоже, болтяру поймал.

Я обернулся.

Рушпу́н лежал на земле, согнувши колени. Между рёбер у него торчал арбалетный болт.

– Не жилец, – бросил кто-то из-за спины.

– Посмотрим, – я подошёл и склонился над умирающим.

Глаза пленного уже помутнели, кадык судорожно дёргался, из глотки толчками шла кровь.

Действительно, не жилец...

Ну, разве только...

Даже не знаю, что на меня вдруг нашло, но левая рука как будто сама собой залезла в карман и вытащила оттуда пластинку с записью «исцели себя сам».

Как только латунный прямоугольничек лёг умирающему на грудь, я одним резким движением выдернул из неё арбалетный болт. В то же мгновение Рушпу́н изогнулся дугой, и мне пришлось с силой придавить его руками к земле, чтобы удержать руну там, где она должна находиться.

Исцеление длилось примерно минуту. Складывалось ощущение, что рунная запись делала это нехотя, через силу. Когда процесс завершился, энергии в руне осталось менее четверти от первоначальной. Результат удивительный. Я не понимал, почему потратилось столько много, но разбираться с этим прямо сейчас было некогда, да и незачем.

– Оружие разобрали? – спросил я у Хруста, поднявшись на ноги и отряхнув штаны от песка.

– Да, господин командор, – ответил тот, указав на ведущие к морю дорожки. – Посты и засады выставили. Арбалеты теперь у каждого, болтов навалом. Ни одна мышь не проскочит.

– Отлично. Отправь одного к Аршафу, пусть скажет, что перешеек наш, пускай поторопятся.

– Будет сделано, господин командор...

Десятник побежал отдавать указания. Я вновь повернулся к Рушпу́ну.

Исцелившийся стражник сидел на земле и раскачивался, словно «китайский болванчик».

Поймав устремлённый на него взгляд, он на мгновение замер, а потом неожиданно пал передо мной ниц, как отец Фёдор перед инженером Брунсом в «Двенадцати стульях».

– Э-э, парень! Ты случаем не больной? – отступил я на всякий случай на пару шагов назад. – А ну, давай поднимайся. Хорош уже пыль глотать.

Спасённый поднялся. Но тут же упал на колени. В его глазах плескался религиозный экстаз.

– Ни один маг... никогда бы... не снизошёл до обычного стражника... чужака... из вражьего стана. Ни один маг не стал бы... лечить меня... тратить на меня свою силу... Они же ведь так дорожат ей. Но вы, господин... вы сделали то, о чём я не смел и мечтать... Вы вернули мне жизнь, и теперь я, Рушпу́н из Латарии... отныне и во веки веков... ваш должник, господин...

– Командор, – уточнил я. – Командор Краум из Пустограда.

– Господин командор... Великий Святой... Краум из Пустограда, – продолжил «воскресший». – И я готов... Нет! Я клянусь... быть вашим слугой... вашей тенью... вашим адептом... вашим преданным псом... пока не умру или пока вы сами меня не прогоните... Вот!..

Я молча смотрел на него и чесал в затылке (мысленно, а не в реале).

Включённая руна «познание» да и мои собственные ощущения давали однозначный ответ: придурок не врёт. На двести процентов не врёт. И действительно верит в то, что бормочет. Прямо какой-то «Праздник Святого Йо́ргена» получается со своим собственным мучеником, чудесно исцелённым наложением рук, и тем самым Йоргеном, лично явившимся на авансцену вне всяких планов и режиссёра, и сценариста, и заказчика представления...

Да уж! Наколдовал проблему.

Но делать нечего. Придётся как-то выкручиваться.

– Я принимаю твоё служение, Рушпу́н из Латарии, – произнёс я с пафосом в голосе. – Но только с одним условием. Ты больше не прольёшь в своей жизни ни капли крови. Чужой крови. Отныне твоё оружие – слово. А чтобы его подкрепить... – я наклонился, поднял с земли какую-то сучковатую палку и торжественно вручил её своему «адепту». – Держи! Пусть это станет заменой стали.

– Я вас не подведу, о, великий! – благоговейно проговорил Рушпу́н, принимая от меня «символ веры»...

Глава 18

Наши главные силы подошли минут через десять. За это время мы успели уконтропупить пару имперских разведчиков, пытавшихся, по всей видимости, выяснить обстановку на перешейке.

– Ну что, старшой, начали? – весело подмигнул мне Аршаф.

– Ты мне десяток мореходов нашёл? – бросил я вместо ответа.

– А полтора десятка не хочешь? – усмехнулся напарник.

– Хочу.

– Тогда забирай. Все твои, – указал он на группу каторжников в сине-зелёных куртках, чёрных портках и грубоватых, но по виду достаточно крепких ботинках.

Остальные наши бойцы выглядели теперь тоже весьма презентабельно. Здешний арсенал оказался настоящим кладезем не только оружия, но и обмундирования. Так что вместо тюремных роб и деревянных сандалий все сейчас щеголяли в форме и сапогах. Единственное, что внёс Аршаф в их новенький «look» – это по белой повязке на каждую руку (чтобы отличать в бою, кто свой, кто чужой).

К причалам и набережной двинулись пятью отрядами, по числу ведущих к мору дорожек. Жилые строения в этой части посёлка отсутствовали. Зато кустов и деревьев – хоть отбавляй. Для засады лучше и не придумаешь. Но только если народу для обороны хватает, а среди атакующих нет ни одного мага.

В наших рядах маги имелись. Один настоящий – Аршаф, и один «примазавшийся» недоколдун, научившийся работать с рунными записями. Последнее, впрочем, отнюдь не мешало мне посылать время от времени файербол то влево, то вправо, в места, кажущиеся подозрительными и удобными для засады.

Перебдёж оказался чрезмерным (засады на пути не попались), но в то же время полезным (подтвердил изначальный расчёт). Основная часть гарнизона действительно бросилась отражать нападение с моря. Атаку из леса здешние на́большие посчитали малореальной, и даже сигналы убитого у арсенала мага никого здесь не убедили. А зря...

Дорога к причалам и пирсам заняла минут десять.

За это время я успел подсчитать-прикинуть баланс всех имеющихся у меня артефактов. Руны «координация» и «дальнодействие» выработали свою энергию полностью, «легковесность» – практически полностью, воспользоваться им прямо сейчас возможности не было. Пластина «исцели себя сам» имела запас в одну четверть от первоначального. «Усиления» (после моего сольного тяжелоатлетического выступления на выходе из подземки) хватало секунд на пять или на два-три мощных удара. «Иллюзия» и «защита», в общем и целом, работали. Так же как «призрачное копьё» и «одиночный огонь». Отлично обстояли дела с «познанием». Эта руна вообще силы почти не требовала, запас энергии в ней выглядел неисчерпаемым. В резерве оставалась ещё одна запись, которой я пока ни разу не пользовался, но собирался. В самом ближайшем будущем.

В целом, баланс был неплох. Требовалось только грамотно применить то, что имелось. С чувством, с толком, с расстановкой...

На набережную мы выплеснулись практически одновременно. Все пять отрядов. Интервал – не больше, чем четверть минуты. И сразу – атака. Благо, объектов для неё хватало с лихвой. Три корабля, заполненных стражниками-гвардейцами, уже отходили от берега, четыре готовились – сушили вёсла, принимали на борт бойцов-абордажников, поднимали, где есть, паруса...

– Средний не трогать! Он мой! – заорал я Аршафу, увидев, как он поднимает руку с заготовленным заранее файерболом.

Напарник кивнул и запустил «снаряд» в дальнее судно. Буквально за пару метров до цели огнешар вдруг разбух до размеров несущегося с горы снежного кома, а затем с оглушительным треском взорвался посреди палубы. Над кораблём полыхнуло пламя. Вопящие, охваченные огнём фигурки горохом посыпались в воду.

Я показал приятелю большой палец. Это он правильно сделал, что не стал экономить трофейный камень с записью «сила». Лучшего случая, чтобы его использовать, нельзя было и придумать.

Меньше, чем за минуту, мы уничтожили ещё три судна: те, что успели отчалить, и одно не успевшее. На этом рунные записи с «усилением» кончились. Жалко, но что поделаешь...

С тремя оставшимися кораблями пришлось разбираться более «традиционными» способами.

Два крайних (по виду, обычные, чисто вёсельные галеры) братва попросту расстреляла из арбалетов, благо последних у нас теперь было не меньше сотни, и управляться с ними мог практически каждый. Выбивали, конечно, не вёсла, не снасти, а экипаж. В основном, тех, кто пробовал огрызаться из точно таких же стреломётных девайсов. Белые флаги на обеих галерах выкинули примерно через минуту обстрела. Маги на этих судах отсутствовали, некому было призвать к порядку сдающихся.

Зато на последнем судне (двухмачтовом, парусно-вёсельном) находилось сразу три чародея.

Они мне не требовались. Мне требовался корабль. Желательно целый и невредимый.

Мы брали его комбинированно.

Аршаф палил, как из пулемёта, мелкими файерболами по фальшборту, прикрывая меня от вражеских лучников-арбалетчиков. Бойцы из десятка Хруста и мореходной команды, прячась за каменными заборчиками-парапетами, делали то же самое, только болтами и стрелами, соревнуясь друг с другом в скорости перезарядки. Я же, изображая берсерка и прикрываясь самопальным щитом (ух, и тяжёлый, зараза!), пёр, словно танк, к переброшенным с берега сходням.

Щит, к слову, выдержал пять попаданий из арбалетов, а потом его спалили корабельные маги.

Неожиданным это не стало. Скорее, наоборот, я всё удивлялся, чего они медлят?

Свою роль сколоченная из досок преграда отыграла по полной – дала мне возможность приблизиться к судну, не потеряв из рунных пластинок ни капли энергии и введя в заблуждение вражеских чародеев. Как только пылающий щит отлетел в сторону, маги мгновенно врезали заклинаниями по моей открывшейся тушке.

Представляю, как они удивились, когда ни одно из них не сработало.

А, впрочем, вру. Сработало. Только не так, как им думалось.

Все три заклятья я соединил в огромное полупрозрачное лезвие и тут же, с размаху, полоснул им вдоль по фальшборту от носа к корме. Доски, канаты, бронзовые и латунные стойки, разрубленные тела, разваленные напрочь доспехи... всё смешалось на палубе в одну истекающую кровью грязную кучу.

Стрелки и воины кончились. Остались только гребцы и маги, успевшие в самый последний момент накастовать перед моим призрачным лезвием такую же призрачную защиту.

Никакая защита им, ясен пень, не помогла.

Всего три секунды, и я перемахнул через переломанное ограждение и очутился на палубе. Ещё пять ушло, чтобы сорвать защитную плёнку с этих трёх идиотов и тупо прирезать их примитивной с точки зрения любого волшебника сталью.

Гребцы сопротивления не оказывали. Дальнобойного оружия у них не имелось, а бросаться с ножами на «мага» дураков не нашлось. И это правильно. Я хоть и не натуральный маг, но колдануть могу так, что мало никому не покажется.

Тем не менее, клинки у них отобрали. Как говорится, во избежание.

Добравшиеся до корабля молодцы из десятка Хруста быстро скинули в воду трупы своих визави и заняли их места вдоль бортов, включая разрушенный. Составленная из бывших зэков команда матросов сходу принялась «выбирать такелаж на рангоуте, поднимать паруса, сниматься с якоря, отдавать швартовые» и делать что-то ещё, не слишком понятное не сведущим в этих делах сухопутным, но чрезвычайное важное и значимое для каждого уважающего себя моремана.

– Отчаливаем! – скорее, проинформировал, нежели приказал Аршаф, увязавшийся вместе с нами на вылазку в здешнюю акваторию.

Сражение там уже разгорелось, и я торопился принять в нём участие. Бросить, как принято говорить, решающую «соломинку» на хребет местного магического «верблюда»...

* * *

Движущиеся с юго-юго-востока «купцы» сумели-таки добраться до «безопасной» зоны, но, как ни странно, им это не помогло. Пиратские «дракалеры», к немалому удивлению имперцев, не остановились на условной границе магии «привычная-рунная», а лихо рванули за почти ускользнувшей добычей.

От берега было отлично видно, как вспыхивают разбивающиеся о призрачную защиту огнешары, как мелькают полупрозрачные тени магических молотов, как переливаются радугой иллюзии ложных целей, как мечут друг в друга камни установленные на кораблях баллисты и требушеты...

Имперские корабли были и больше в размерах, и мощнее в вооружении, но их было меньше пиратских: четыре против семнадцати. У флибустьеров, правда, в непосредственной драке участвовали не все. Восемь из семнадцати «дракалер» занимались торговцами. Банально брали последних на абордаж, а связанные боем имперцы не могли ни прикрыть «купцов», ни даже просто отогнать от них наскакивающих со стороны моря пиратов.

Капитаны торговых судов отчаянно маневрировали, но уклоняться от не прекращающихся атак получалось не слишком удачно. Более юркие «джентльмены удачи» заходили на противников с разных сторон, брали их в клещи и, зашвырнув на чужие борта абордажные кошки, намертво сцеплялись с добычей. Одно судно, судя по смене курса «от берега к морю», они уже взяли и теперь спешили увести его в «нейтральные воды».

Однако это была ещё не победа. Всё могло измениться в любую секунду. Удачный для корсаров расклад мог превратиться в огромную раскинутую на всю гавань ловушку. Всего только парочка боевых кораблей с магами на борту, перекрывшие выход из бухты, и всё – пиратам несдобровать. Зажатым сзади и спереди, им придётся метаться меж двух огней, только чтобы спастись самим, напрочь забыв о захвате и грабеже беззащитных торговцев...

– Поднять прежний флаг! – приказал я, потянувшись сознанием к рунной записи «ветер».

Единственная до сих пор остающаяся неиспользованной, она оказалась сейчас как нельзя кстати.

Всего через пару секунд имперский морской флаг затрепетал на фок-мачте, а паруса наполнились воздухом.

Это были восхитительные ощущения.

Я мог направлять ветер куда угодно, я мог усилить его или ослабить, я чувствовал обтекающие корабль воздушные вихри, я будто купался в них, разбивал на тысячи мелких потоков и струек, сжимал и растягивал, заставлял собираться вместе и вновь рассыпаться, командуя ими, как армией, дирижируя, словно оркестром...

Наш пузатый двухмачтовик летел по волнам невесомой скорлупкой. Солёные брызги взметались выше бортов и били в лицо. Пена от расходящихся влево и вправо водных бурунчиков уносилась прочь за корму со скоростью метеора.

К месту морского боя мы заходили по широкой дуге. Любому стороннему наблюдателю могло показаться... А впрочем, не так. Любой наблюдатель был бы на сто процентов уверен, что крупный имперский корабль и вправду желает отсечь флотилию флибустьеров от открытого моря и от границы между разными магиями. Хочет не дать им уйти и собирается уничтожить их там, куда они по глупости сунулись.

Мы с «вором» стояли на палубе и, вцепившись в специальный леер, чтоб не упасть, изо всех удерживали накрывающую корабль защитную сферу. Никто из сражающихся не должен был ничего заподозрить. На мачте сине-зелёный стяг, на борту маги, объект вышел в море из Горок... Кем ещё он может быть, кроме как боевым кораблём Великой Империи?

Правду о нём знали пока только мы, и наверняка подозревали на флибустьерском флагмане. Примерный план совместной атаки мы обсуждали с Дайрусом ещё в Драаране. Сейчас мой первый помощник пытался зайти борт в борт к основному противнику – кораблю под штандартом здешнего магсовета, «однокласснику» нашего. Командовал там, если верить Рушпуну, лично глава совета мастер Пара́ус, маг-экзекутор пятого уровня. Шишка, судя по рангу, большая. И наверняка опытная и умелая – других командовать форпостом на юге Конклав бы навряд ли поставил. Магическую защиту над своим судном Параус, по крайней мере, выставил плотную. Она могла отбивать даже стрелы, выпущенные в упор из установленных на «дракалерах» баллист...

– Вёсла на воду! – рявкнул я, выключая пластину «ветер».

До имперского флагмана оставалось менее сотни метров. Мы пересекали его курс по корме классическим «кроссинг-Т».

– Право табань!

Гребцы упёрлись в вальки́, вода по правому борту забурлила, запенилась...

– Левые, правые – навались! Полный вперёд!

Корабль, завершив манёвр, вновь начал набирать ход. Он нёсся теперь вдогон к систершипу, не то собираясь встать к нему в пеленг, не то вообще притереться бортами.

Дистанция стремительно сокращалась.

На вражеском судне засуетились, забегали, замахали руками...

Кажется, они таки начали что-то подозревать, но, ясен пень, опоздали...

– Вёсла по борту!

Вёсла загрохотали о вытянутый по фальшборту планшир, а через пару ударов сердца корабль на полном ходу врезался в защитный «пузырь» неприятеля. Призрачная защита, словно резиновый пластырь, сперва поддалась напору, а после...

Нет, никакой упругой отдачи в этой привычной для здешней магии ситуации не случилось.

Плёнка не распрямилась пружиной, не оттолкнула влетевшую в неё массу – она просто коснулась меня. И тут же исчезла, словно её никогда и не было.

Хорошая штука «иммунность», в этом мире без неё никуда...

Во вражий корабль полетели крючья, громыхнули о борта абордажные мостики.

Залп арбалетов смёл с чужой палубы не меньше десятка попавших под раздачу бойцов противника.

Эффект неожиданности сработал на двести процентов. Всего за четверть минуты мы заняли носовую часть имперского флагмана и, преодолевая сопротивление выживших стражников и матросов, двинулись через шкафут к шканцам.

Движение застопорилось в районе грот-мачты. А потом нас стали теснить назад, к баку.

Врагов оказалось гораздо больше, чем думалось, и мало того, они смогли соорганизоваться.

Помимо главы местного магсовета, на вражеском корабле обнаружилось ещё двое магов, рангом пониже, но неприятностей они доставляли не меньше. Летящие в нас заклятия мы ещё кое-как отражали и даже били в ответ, но сил, чтобы защищать и себя, и своих бойцов, увы, не хватало.

Строй облачённых в доспехи мечников раз за разом пробовал зацепить кого-то из наших.

Собравшиеся на квартердеке стрелки, улучив момент, лупили по нам из луков и арбалетов.

За две минуты ожесточённого боя мы потеряли троих безвозвратно, четверо получили ранения средней тяжести. Держать строй помогала поддержка с нашего корабля: оттуда по имперским бойцам палили оставшиеся в тылу арбалетчики. Но всё равно, с каждой секундой наше положение, становилось всё отчаянней и отчаянней, и, будь мы одни, я уже наверняка бы отдал приказ отступить.

К счастью, мы в этом сражении дрались не одиночку. Нам требовалось лишь продержаться... ещё три минуты, ещё одну, ещё половину, четверть, осьмушку...

– Йо-хо! – прогремело справа и сзади.

Палубы флибустьерских корабликов располагались метра на полтора-два ниже палуб больших имперских посудин, поэтому перемахивающие через борт пираты, казалось, появляются за нашими спинами прямо из моря.

Догнавшая нас «дракалера» Дайруса, встала борт в борт с вражеским флагманом, и расклад сил опять изменился. Причём, кардинальнейшим образом.

Получив подкрепление, мы наконец сумели пробить-продавить строй вражеских мечников, и регулярный бой сразу рассыпался в хаос беспорядочных схваток, в которых у пиратов и каторжников имелось неоспоримое преимущество. Благородные денди среди них отсутствовали, как класс, а резать противников один на один (а ещё лучше двое на одного и в спину) им было сподручнее, чем рубиться стенка на стенку.

Перевес, к слову, наметился и в противостоянии магов. Батальеры, имеющие при себе рунные камни, вносили в него свою лепту, и хотя против магов третьего-пятого уровня они не катили, имперцам приходилось на них отвлекаться, и это давало весомые бонусы мне и Аршафу.

Одного чародея мы таким образом как раз и прикончили. Чудик раскрыл на мгновенье защиту, чтобы пальнуть файерболом в очередного пирата, но в тот же миг ему прилетело «копьё» от меня и «лезвие» от напарника.

Картина пронзённого и разрубленного пополам мага отозвалась в наших рядах восторженным рёвом. Каторжники с флибустьерами замахали клинками с удвоенной силой. Гвардейцы откатились практически к квартердеку, победа, казалось, уже близка, но затем ситуация на поле боя снова переменилась. Теперь уже в пользу имперцев.

Один из их кораблей, до этого более-менее успешно дравшийся с парой пиратов, заметил, что флагману туго, и ринулся на помощь собрату. Он пришвартовался кормой к корме, и на соседский ют сразу же перепрыгнули не меньше десятка бойцов. Следом туда же переместились два «свеженьких» чародея, прикрываемые арбалетчиками.

Мы вновь начали отступать, но продлилось это опять же недолго.

Спустя полминуты к сцепленным вместе «галеатам»-двухмачтовикам подгребли оставшиеся без противника «дракалеры», и чаша весов снова склонилась на нашу сторону.

А дальше пошёл форменный беспредел.

Все находящиеся в гавани корабли, и наши, и вражеские, и торговцы, будто бы подгоняемые высшими силами, меньше, чем за пятнадцать минут, собрались вокруг нас и вражьего флагмана в большую и беспорядочную кучу-малу, сцепившись в яростной схватке «наши против не наших», не жалея ни себя, ни противника.

Звенели клинки, свистели копья и стрелы, вопили матом дерущиеся бойцы, глухо стонали раненые, гудели пролетающие туда-сюда файерболы, с непередаваемо мерзким чавканием обрушивались на головы и шлемы сражающихся полупрозрачные волшебные молоты, завывал магический ветер, осыпались мертвячьим прахом попавшие под колдовские удары тела, трещали, проламываясь, борта и настилы, рвались паруса, рушились изрубленные в хлам мачты...

В какой-то момент я попросту потерял счёт времени. По той причине, что тоже, как все, рубил и колол, прикрывал тех, кто рядом, отбивал чужие заклятья, отправлял в обратку свои, ставил защиту (в пиратском стиле, словно вторую кожу), рычал, вопил, раздавал приказания, шёл сквозь сожжённые и изрубленные тела на вражеский ют, где засел и откуда палил по нам их главгад, маг-экзекутор пятого уровня...

Я откуда-то знал: если прикончить его, добить и пленить остальных труда не составит...

До цели мне удалось добраться, когда половина имперского флагмана была разрушена в хлам, дифферент достигал критического, за спиной всё пылало, а на плаву кораблик держался лишь чудом и абордажными крючьями впившихся в него «дракалер».

Мастер Пара́ус, сухощавый мужик в разорванном сине-зелёном камзоле, безусый и лысый, словно бильярдный шар, обладатель всклокоченной бороды от уха до уха, держал свой КП в углу кормовой надстройки. Слева и справа на специальных вертлюгах вращались два арбалета, под ногами стоял короб с болтами.

Умная, однако, скотина. Повезло, блин, что раньше с ним не встречался.

Сообразив, с кем имеет дело, он даже не пробовал швыряться в меня заклинаниями. Зато весьма виртуозно использовал их для «вторичного» действия. Заранее, видно, готовился. Чувствовал, сволочь, что рано или поздно встреча с таким, как я, состоится.

Его арбалеты заряжались автоматически, с помощью магии, так же как наводились на цель и стреляли. Но сами болты маг-энергии в себе не несли. Наверное, только поэтому я и не мог отбивать их через иммунность.

Чтобы не оказаться наколотым на четыре-пять дюймов заточенной стали, мне приходилось постоянно переключать режимы защиты, прыгать, как заяц, и пытаться сбить гаду прицел, врубая руну «иллюзия».

На каждый короткий шажок у меня уходило по две-три секунды, дистанция между нами сокращалась непозволительно медленно. В палубу на надстройке лупили ветвистые молнии, вспыхивали и сразу же гасли протуберанцы волшебного пламени, мелькали полупрозрачные тени каких-то чудовищ, щёлкали замки арбалетов, тренькала тетива, гудели распрямляющиеся дуги...

Вот если бы кто-нибудь смог бы прикрыть меня, отвлечь экзекутора хотя бы на пару секунд...

Увы, но из наших на имперской посудине остались только Аршаф и Хруст, и оба они сейчас были заняты: отбивались на полураздолбанном квартердеке от мага и десятка гвардейцев, рвущихся на помощь своему главному...

Неожиданно свистнувшая возле уха стрела оказалась сюрпризом не только для меня, но и для экзекутора. Он еле успел отразить её, летящую прямо в голову. Следующий выстрел оказался удачнее. Стрела не попала в мага, но поразила один из двух его арбалетов.

– Да! Да! Есть! – завизжали позади женским голосом.

Я обернулся.

Красотка Трита накладывала на лук очередную стрелу.

Как бывшая подавальщица умудрилась забраться с моря на развороченную корму, осталось загадкой.

Рассвирепевший Пара́ус, забыв обо мне, выстрелил в даму из сохранившегося арбалета.

Остановить арбалетный болт я не смог, но сумел отклонить его «ветром». Всего на чуть-чуть, и этого хватило только на то, чтобы болт впился Трите не в грудь, а в плечо.

Женщина коротко простонала и упала набок, но оружия из своих рук так и не выпустила. Она из последних сил попыталась натянуть тетиву, и в это мгновение вражеский маг запустил в неё «призрачное копьё». Обычному человеку защититься от него было почти не возможно. Оно само наводилось на цель и пробивало любую преграду... почти любую... за одним-единственным исключением...

Выскочивший из-за спины Хруст прыгнул, словно вратарь за летящим в угол мячом. Вот только поймать он его собирался отнюдь не руками. Магическое «копьё» пробило молотобойца навылет и рассыпалось у него за спиной: один бросок – одна жертва.

Следующего заклятья маг-экзекутор сотворить не успел. Запрыгнувший на надстройку Аршаф, зло матюгнувшись, ударил в того с двух рук «файерболом» и «лезвием». Защита Пара́уса выдержала, но сам он оказался на пару секунд оглушён и ошеломлён, как от хорошей двоечки в челюсть. Этих секунд мне вполне хватило, чтобы одним длинным прыжком сократить дистанцию до предела, выбить защиту иммунностью и мощным взмахом клинка снести экзекутору голову.

В то же мгновение пространство вокруг взорвало́сь выплеском силы.

Её источником стал убитый мной глава магсовета.

Мать! Ну, прямо Коннор Маклауд какой-то!

Бак, шкафут, квартердек полыхали ярчайшим пламенем. Оттуда доносились истошные вопли сгорающих заживо стражников. Сквозь проломленные доски надстройки били фонтаны воды. Лишившийся капитана корабль разваливался на части и медленно погружался в морскую пучину.

– Хватай её и туда! – заорал я замешкавшемуся напарнику, указывая на потерявшую сознание Триту и поднимающийся над ютом фальшборт «дракалеры».

Аршаф подхватил женщину на руки и, окутавшись на мгновение облаком маг-энергии, ловко перепрыгнул с надстройки имперского флагмана на палубу пиратского корабля.

Моя задача оказалась сложнее. Секунды четыре понадобилось, чтобы добраться от края разбитого ограждения до места, где лежал Хруст. Ещё две, чтобы выдернуть его из образовавшегося рядом пролома (именно поэтому он и не скатился в море по накренившейся палубе) и забросить бездыханное тело себе на плечо. И ещё парочку, чтобы взять хороший разбег и оттолкнуться ногой от вздыбленного планшира.

В руне «усиление» энергии оставалось на полсекунды. «Легковесность» восстановилась менее чем на одну тысячную. Использовать их или не использовать – такой вопрос не стоял. Я просто хотел допрыгнуть.

Борт «дракалеры» ушёл моментально вниз и промелькнул под ногами. Даже не думал, что при желании умею скакать, как кузнечик. Жаль только, что приземляться нормально без магии так и не научился. Встреча с пиратской палубой едва не вышибла из меня дух, и если бы не растянутые под мачтой канаты, я точно бы докатился до противоположного борта. А так, всего только врезался в ванты и, выронив несчастного Хруста, брякнулся на скользкий от крови настил...