Текст книги "Бездушный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 13

Над болотом стояла дымка, Солнце через неё еле проглядывало, и тени в рассеянном свете не проступали. Неплохое подспорье для всех, кто таится под шапками-невидимками. Заметить таких хитрецов в подобных условиях можно только на слух или запах.

Первыми появившегося из портала Аршафа встретили сторожевые собаки. Четыре здоровых пса, которых я помнил ещё по своему прежнему пребыванию в Драконьем Урочище, вынеслись из приоткрытых ворот и домчались до «новенького» за считанные секунды. Бросаться на «вора» они не стали, а просто окружили его, негромко рыча и скалясь клыками.

Меня они, безусловно, тоже почуяли, но, как обычно, приняли за своего. Умение разговаривать с братьями нашими меньшими, полученное ещё во времена моего пребывания на хуторе Алмы, никаких сбоев до сих пор не давало. Собаки, лошади, кошки, мелкие грызуны... со всеми я, так или иначе, находил общий язык. Вот только с птицами не получалось. Наверно, мозги у них были не так заточены...

Следом за псами из-за ворот появились четверо стражников: двое с копьями, один с мечом и один с арбалетом. На гостя они смотрели с плохо скрываемым удивлением.

– Один? – выразил общую мысль мечник, остановившись шагах в десяти от Аршафа и настороженно озираясь.

– А должно быть много? – сыронизировал «новенький».

– Пасть заткнул, руки в гору! – не принял иронии стражник.

«Вор» покладисто вскинул обе руки.

Мечник убрал клинок в ножны и, подойдя ближе, быстренько обшмонал моего напарника. Ни оружия, ни магических артефактов, ни чего-то ещё запрещённого у него не нашлось. Всё, что могло вызвать подозрение, включая рюкзак, приятель заранее передал мне.

– Двигай, давай! – подтолкнул его в спину охранник. – Господин маг сейчас разберётся, что ты за птица...

Аршаф, окружённый конвойными и собаками, двинулся в сторону лагеря. Я направился следом, стараясь ступать осторожно, чтоб не услышали.

Главное, что нам требовалось на первом этапе – это просто проникнуть внутрь. Штурмовать забор-частокол по шумному мы не планировали.

Проскользнуть в лагерь за стражниками и Аршафом мне удалось незамеченным. Закрывать ворота никто не спешил, караульные были заняты конвоированием странного новенького, а дежурящему на башенке лучнику спускаться ради этого вниз было явно не по феншую.

За воротами нового «зэка» ждал мастер Краша́н, маг животных 2-го уровня. Отлично помню, как он травил собаками проштрафившихся заключённых. За совершенно мелочные прегрешения навроде минутного опоздания к построению или неряшливый вид (и это после болота или работы в шахте). Вся зона люто ненавидела этого кадра.

– Кто таков? – брезгливо бросил одетый в оранжевую мантию маг, когда стражники подвели к нему «вора».

– Т-торговец Шауф. П-приговорён судом Ашкулука на в-восемь лет к-каторги за м-мошенничество, – чуть заикаясь, отрапортовал напарник. – Имею устное п-послание г-господина Ристоуса к н-начальнику лагеря г-господину Хорусу.

Брови «оранжевого» поползли вверх. Нечасто, видать, сюда попадали заключённые с посланиями от магистра Ордена откупщико́в. Однако расчёт оказался верным. Вместо того чтобы допрашивать новенького, Краша́н отправил одного из конвойных за мастером Хорусом, а сам принялся развлекаться с собачками, то науськивая, то, наоборот, отгоняя их от Аршафа.

Приятель вовсю изображал испуганного торговца, лишь волею злодейки-судьбы оказавшегося в таком неприятном месте, как контролируемая магами-откупщика́ми имперская каторга.

Охранники, пока их босс развлекался, занимались воротами: закрывали тяжёлые створки и прилаживали к ним запирающий брус.

Мне это было лишь на руку. Скинув с себя рюкзаки, свой и Аршафа, я аккуратно поставил их возле забора, там, где не сразу заметишь, положил рядом меч напарника, его и свой арбалет, после чего, стараясь не слишком шуметь, полез на сторожевую вышку.

Дежурящий наверху лучник ничего не заметил и никакой опасности не почувствовал. А зря. Нож вошёл ему спину, как в масло. Обмякшее тело я прислонил к столбу, забрал у покойника лук, колчан и принялся ждать.

Мастер Хорус долго себя ждать не заставил.

Всего через две минуты он вынырнул из-за ближайшей постройки и, сопровождаемый двумя стражниками, скорым шагом направился к окружённому собаками «вору». Что местный «кум» спросил у Аршафа, когда наконец дошёл до него, я не расслышал, но этого и не требовалось. Оба «оранжевых» в эту секунду оказались передо мной как на ладони. Упустить этот шанс стало бы с моей стороны непростительной глупостью.

Выпущенная с верхотуры стрела угодила мастеру Хорусу точно в грудь. Через миг тетива тренькнула ещё раз. Промахнуться с такой дистанции не смог бы даже ребёнок. Мастер животных рухнул на землю со стрелой в горле.

Оставшиеся без погонщика псы закрутились на месте, а затем громко завыли.

Я мысленно сплюнул и так же мысленно приказал им заткнуться.

К счастью, мою команду четвероногие выполнили.

Со стражниками, увы, этот финт не прошёл. Хотя «увы» в данном случае – междометие риторическое. Из ступора вертухаи вышли достаточно быстро. Уже через пару ударов сердца в привалившегося к столбу лучника прилетел арбалетный болт. Хуже от этого трупу, конечно, не стало, но от столба его так или иначе отбросило. Ну, да и фиг с ним. Главное, что свой девайс арбалетчик этим «удачным» выстрелом разрядил, и разобраться с ним стало проще простого. Как впрочем, и с остальными охранниками. Четыре стрелы – четыре покойника. Как, блин, на полигоне, в условиях, приближенных к боевым.

Пятого стражника, того самого, что командовал караулом и первым (если собак не считать) встретил нового «зэка», я оставил приятелю.

Напарник разобрался с ним, можно сказать, по-свойски.

Вертухай на всякий пожарный решил рубануть мечом всё ещё стоящего с поднятыми руками и, значит, не представляющего прямой опасности «новенького», но, к своему огромному удивлению, обломался по полной.

Аршаф, едва началась заварушка, сразу включил призрачную защиту, поэтому клинок лишь скользнул по ней, не причинив никакого вреда. Когда же опешивший стражник, не найдя ничего умнее, попробовал повторить экзерсис, Аршаф просто выдернул меч из его руки, а затем врезал придурку по кумполу. Нокаутированный охранник рухнул, словно подкошенный.

– Живой? – флегматично спросил я, спустившись с вышки.

– А что ему будет? Башка-то дубовая. Очухается, – пожал плечами напарник. – А не очухается, поможем.

Помогать стражнику не потребовалось. В чувство он пришёл сам, где-то секунд через двадцать.

К этому времени я уже успел вернуть Шафу его рюкзак, оружие и артефакты. Шапку-невидимку с себя снимать пока что не стал.

Очнувшийся мечник сначала встал на карачки, затем принялся очумело крутить головой.

– Рассказывай! – вздёрнул его за шкирку Аршаф.

– Шт-то? – выпучил зенки охранник.

– Всё, – напарник «пощекотал» его под горлом кинжалом и уточнил задачу. – Сколько здесь магов?

– Ш-шесть, – выдавил стражник, затем покосился на трупы в оранжевых мантиях и громко икнул. – Т-то есть... ч-четыре.

– Отлично. А сколько таких, как ты?

Допрашиваемый зашевелил губами, явно что-то подсчитывая, но быстро «завис».

– Сколько, я спрашиваю?! – не выдержал «вор» и снова сунул ему под глотку кинжал.

Нехитрая стимуляция помогла. Стражник опять «включился».

– Б-было или ст-т-тало?

– И то, и другое.

– Б-было т-тридцать ш-шесть. Ст-тало...

– Тридцать один, я понял. Где сейчас маги?..

Через минуту допроса мы выяснили всё, что нам нужно.

Прямо сейчас охранники выводили каторжников на работы. Побарачно. Это я, впрочем, и так помнил. Один отряд уже завершил утреннюю кормёжку и теперь получал суточные наряды, второй собирался на построение. Остальные пока находились в бараках. Каждый, насколько мне помнилось, выводили к центральному плацу с интервалом семь-восемь минут. Сопровождали уныло бредущих зэков, как правило, четыре охранника. Дежурные маги (один или два) встречали их на плацу, возле пункта раздачи нарядов.

Сегодня, если верить допрошенному, там дежурили местный лепила Ри́дий (маг-целитель 3-го уровня) и служитель Булла́р (маг боя 2-го уровня). Двое оставшихся магов (боевик и погонщик животных), отработавших свою смену, отдыхали сейчас в спецзоне для персонала. Обычных охранников туда не пускали, но у «нашего», оказавшегося начальником караула, пропуск туда имелся. Правда, только один, магический.

«Пусть доведёт дотуда, а дальше я сам», – шепнул на ухо Аршафу, по-прежнему оставаясь невидимым для допрашиваемого.

– Как звать? – бросил мой друг охраннику.

– Дурш, – отрапортовал тот.

– Отведёшь меня к этой зоне. Но только чтоб незаметно. Понял?

– Понял, господин маг. Сделаю в лучшем виде. Ни одна живая душа не заметит...

Охранник не обманул. Он действительно провёл моего напарника, а вместе с ним и меня, туда, куда нужно, кружным путём, не встретив никого по дороге. Надо, наверное, будет поощрить его за старание. Но попозже. Если конечно выживет...

Спецзона для магов оказалось своего рода городом в городе. Примерно как порт в Драаране, только труба пониже и дым пожиже. Окружённая собственным частоколом и собственными воротами... Или, скорей, не воротами, а двустворчатой дверью, с виду достаточно крепкой и к тому же защищённой магически (маг-энергией от неё так и пёрло).

Конечно, я мог бы проникнуть в зону по пропуску Дурша, но ведь на нём, сто пудов, стояла специальная метка. Звоночек, по которому находящиеся внутри маги сразу поймут, что кто-то вошёл, и поймать их тогда врасплох не получится.

«Скажи, чтобы отвернулся», – снова шепнул я Аршафу.

– Развернись! – приказал он охраннику. – И стой так, не двигаясь.

– Да, господин маг. Стою...

Едва я коснулся двери, перед лицом появилось знакомое облако. Его я использовал, когда вошёл внутрь – отправил обратно в дверь, чтобы восстановить на ней магическую защиту. За частоколом обнаружились три аккуратных домика и что-то вроде большого сарая.

Сарай я проигнорировал. Навряд ли там кто-то живёт. Скорее всего, это просто хранилище полезных в хозяйстве вещей.

Дальний дом выглядел богаче и больше. Если там кто-то живёт, то, видимо, сам начлаг, а его мы уже прикончили. Оставалось проверить два ближних, внешне почти одинаковых, только на одном крыльцо слева, а на втором справа. Между домами располагался загон для собак.

Четыре лохматых зверюги (такие же как и те, что остались сидеть возле убитого мной дежурного мага), высунув языки, смотрели на меня сквозь прутья решётки, явно сбитые с толку, во-первых, моей «невидимостью», а во-вторых, тем, что они почему-то не ощущали во мне чужого (спасибо ещё раз Алме за это полезное качество – уметь «разговаривать»).

Немного подумав, сначала решил зайти в правый дом. На входе в него обнаружилась такая же магическая защита, что и на калитке в спецзону. Преодолел её точно так же, хмыкнув при этом, почти как вор Милославский перед квартирой Шпака (Тоже мне! Дом образцовой культуры быта, а на нормальный замо́к поскупились)...

Честно сказать, я надеялся застать внутри обоих «отдыхающих магов», но нашёлся там только один. В принципе, не беда, просто время придётся потратить чуть больше.

Намаявшийся за смену маг-откупщи́к дрых, как говорится, без задних ног – не услышал даже предательски скрипнувшую под моей ногой половицу. Короче, сам виноват. Расслабился от хорошей жизни на зоне, а зря. Спать, когда рядом каторжники, надо чутко.

А с другой стороны, может, оно и к лучшему: помер культурно, спокойно, во сне. И киллеру лишних хлопот не доставил. Потребовалось только пасть чуваку ладонью зажать и – «чик бритвой по горлу». Кровищи, правда, при этом способе дофига, зато без мучений...

С левым домом и вторым отдыхающим я разобрался так же как с первым, по-быстрому. Уже выходя, догадался: маги живут здесь парами. Двое боевиков, двое погонщиков... Неужто, блин, содомиты?.. Да нет, навряд ли. За пять с лишним месяцев пребывания в этом мире ни разу с таким не сталкивался. Видимо, эта зараза только в технологическом обществе возникает, когда у подверженных внушению идиотов, благодаря прогрессу, время свободное появляется.

А в большом доме, наверное, кроме начлага ещё и целитель живёт. Ну а чего? Геморрой, например, у кума вдруг обострится, а лепила под боком: пиявку какую-нибудь прилепит или клизму поставит. Удобно...

Когда я выбрался из спецзоны, то на мгновение снял с себя шапку-невидимку и показал напарнику большой палец: мол, всё в порядке, можем идти на площадь. Минус четыре мага, из которых один 4-го уровня – это, скажу вам, не хрен собачий. Пакостей двум диверсантам могут доставить столько, что, как говорил в своё время «гарант», замучаемся потом пыль глотать...

Ёкнуло ли у меня хоть что-нибудь после убийства этих двоих? Не знаю. Если и ёкнуло, то так глубоко, что не разглядишь. Какой-то особенной разницы между здешними магами и эсэсовцами из концлагеря я не увидел...

– А сейчас на площадь, где построение, – скомандовал «вор» охраннику. – И смотри у меня! Дёрнешься – сдохнешь...

На площади мы появились спустя полминуты.

Один отряд каторжан уже строился в колонну по двое, чтобы двинуться на работы. Второй, под охраной четверых стражников, стоял в три шеренги около кухни и кузницы. Два бригадира внимали что-то говорящему им магу. В последнем я опознал Ридиса, целителя 3-го уровня, того самого, что ставил мне клеймо на запястье. Ну вот, выходит, и встретились...

Ещё один маг, служитель 2-го уровня, неспешно прохаживался вдоль формирующейся на выход колонны. Двое конвойных, вооружённые короткими копьями, пересчитывали встающих в строй каторжников.

Сопровождаемый Дуршем Аршаф направился прямо к ним. Я двинулся в сторону Ридия.

На моего напарника внимания поначалу не обратили. Ну, типа, идёт караульный начальник, а с ним какой-то чувак... Хм, а собственно кто этот крендель? И почему он не в форме, как остальные?..

Вовремя ответить на эти вопросы и сообразить, что что-то не так, Аршаф нашим противникам не позволил. Призрачное лезвие мелькнуло в его руках быстрым росчерком, и разрубленный пополам маг шлёпнулся наземь, извергая фонтаны крови.

– Всем стоять ровно! Не дёргаться! – рявкнул Аршаф опешившим от такой жути конвойным. – Оружие наземь!

Копья полетели на землю.

– На колени!

Охранники брякнулись на колени. Следом, не дожидаясь команды, то же самое сделали и заключённые... Логично, если подумать. Кто знает, что это за тип с магическим лезвием. Может быть, у него просто башню снесло. Начнёшь кочевряжиться – порешит и имя не спросит...

Внезапность пополам с наглостью, на которые мы рассчитывали, сработали на все сто. На то, что происходит на другой стороне площади, маг-целитель смотрел, раскрыв рот. Чтобы прийти в себя, ему понадобилось секунд десять.

Многовато, однако. И поздновато.

Потому что когда его челюсть вернулась на место, а в правой руке появился, наконец, огненный шарик, я был уже рядом.

– Здоро́во, лепила! Давно не виделись, – поприветствовал я целителя, сняв шапку и натянув на физиономию самую дружелюбную, какую только возможно, улыбку.

– Ты?! – вылупился на меня Ридий.

– Я, – «смущённо» развёл я руками.

Пущенный в меня файербол растворился в воздухе в считанных сантиметрах от цели.

– Дядя, ты дурак? – поинтересовался я с укоризной и в ту же секунду метнул заклятье обратно, только уже переработанное. Точно такое же, каким обездвижил Тура в нашу первую встречу.

Помощник начлага осел мешком на песок.

Я удовлетворённо кивнул и развернулся к впавшим в ступор охранникам:

– Ещё герои имеются?

Героев, как и предполагал, не нашлось. Стражники один за другим сложили оружие и бочком-бочком отошли к кузне. Луков и арбалетов у них, хвала небесам, не оказалось. А не то нам пришлось бы действовать по-другому, более жёстко и даже жестоко.

– Займёшься? – спросил я у подошедшего «вора», указав на ничего не понимающих каторжников.

– Займусь, – кивнул тот...

Пока Аршаф занимался зэками и охранниками, я занимался Ридием.

Неподвижность с него, ясен пень, не снимал (пленного мага лучше держать в «строгости»), а вот способность отвечать на вопросы вернул. Для это пришлось на мгновение приложить к его рту пластинку «исцели себя сам» и тут же убрать её (чтобы «исцеление» коснулось только того, что нужно).

– Ты... и вправду... иммунный, – кое-как выдал целитель, прокашлявшись.

– А ты, получается, сомневался? – позволил я себе короткий смешок.

– Да... Тебя зовут... Леннир с севера?

– У меня много имён, – не стал я вдаваться в подробности. – Здесь и сейчас меня зовут командор. Понятно?

– Да, – кивнул Ридий. – Почему ты меня... не убил?

– По-моему, это очевидно, – пожал я плечами. – Мне нужна информация?

– А потом?

– Всё от тебя зависит. Будешь сотрудничать – останешься жив. Не будешь – умрёшь. Всё по-честному.

– Я буду... сотрудничать, – медленно проговорил целитель. – Спрашивай...те...

Глава 14

Вообще говоря, не так уж и много мне надо было узнать у лекаря об Урочище, зоне и как у них всё устроено.

По сути, интерес представляли только «волшебные камни». Именно о них и об их добыче меня неоднократно расспрашивали Лика и Рейна. А когда две столь разные женщины (единственное, что их внешне объединяло – это специфические глаза, один изумрудный, другой сапфировый) настойчиво интересуются одним и тем же, это действительно наводит на размышления...

– Средняя ежесуточная добыча составляет тысячу двести камней, – сообщил по этому поводу Ридий. – Но из них только десять процентов переправляются на большую землю.

– Десять процентов? Так мало? – не мог я не удивиться.

– Увы, господин командор. Больше не получается. Двести камней уходят каждые сутки на поддержание зоны, и не менее девятисот – на инициирование Урочища, чтобы оно выдавало новые слёзы и зубы.

– Так! А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее...

И маг принялся выдавать подробности. Причём, не только рассказывать, но и показывать. Для этого даже пришлось вернуть его в относительно нормальное состояние, чтобы он мог не только говорить, но и двигаться.

Чтобы узреть вживую механизм «управления» каторгой, мы с Ридием отправились в спецзону для магов. То, насколько легко я преодолел магическую защиту на входе, привело целителя в оторопь. А когда он увидел убитых «коллег», то стал практически шёлковым, и если у него и крутились в башке мыслишки, как бы меня обмануть, а тем паче прикончить, все они после такой демонстрации пошли прахом.

Самое интересное, как оказалось, находилось в том самом «сарае», который я в прошлый раз проигнорировал. Ну, в смысле, не до того тогда было, чтобы ломиться внутрь, а потом рыскать в нём в поисках чего-нибудь ценного. Зато сейчас это упущение я исправлял по полной программе.

– Вот, господин командор! – с гордостью заявил лекарь, указывая на постамент с двумя водружёнными на него обломками. – Когда-то это был самый первый камень Баа́т, который принёс в этот мир наш император.

– Что-то он не похож на обычные, – изобразил я сомнение.

– Как пишут в священных текстах, прежние владетели этой земли не хотели отдавать императору хранилища силы. Великий Ашкар дрался с ними и победил. Но в этой схватке первый камень Баат был разломлен...

– Где бы ещё почитать эти священные тексты... – почесал я в затылке, но внятного ответа на этот вопрос так и не получил.

Оно и понятно. По этому поводу даже Рейна во время наших ночных забав высказывалась в том духе, что все подряд маги вечно ссылаются на какие-то книги, но сами в глаза их не видели, а лишь пересказывают чьи-нибудь пересказы...

– И тогда Великий Ашкар, – продолжил целитель, – решил использовать первый камень... точнее, его обломки, большой и малый, для того чтобы, с одной стороны, оградить наш мир от злобной магии древних, а с другой, вычерпывать из неё лишнюю силу, но только во благо. Для поддержания новой магии, которую он передал после воцарения своим лучшим ученикам, а через них и всем нам...

Как именно используют древнюю силу, Ридий показал мне наглядно, «скормив» обломкам первого камня десяток «драконьих слёз», выуженных откуда-то из-под мантии.

– Смотрите, господин командор, – говорил он, прикладывая очередную слезу к большому обломку. – Драконья слеза исчезает, большой полукамень Баат начинает светиться...

Всё верно. «Слеза» и впрямь растворялась в большом обломке, и тот начинал испускать тусклый багровый свет.

– А теперь этот свет... смотрите-смотрите... превращается в точку, и эта точка... как бы притягивает к себе... некое облако... и они поглощают друг друга. Поглощение означает, что осколок великого камня вытянул из земной тверди две-три «слезы» или «зуба», а возможно, и то, и другое вместе. Прямо сейчас Урочище выдавило из себя несколько капель чистой энергии, и мы теперь можем найти их. В Чёрном холме или в Мёртвых топях, неважно. Главное, что благодаря вот такой вот подпитке, – кивнул целитель на постамент, – месторождение не иссякает, и мы имеем возможность эксплуатировать его бесконечно...

Честно сказать, последнее утверждение показалось мне достаточно спорным, но спорить сейчас не хотелось. Гораздо важнее было получить максимум информации об Урочище, пока её здешний носитель не помер и, вообще, открыт для сотрудничества.

– Ага. С этим понятно. А что по второму обломку?

– По второму всё то же самое, только энергию он не притягивает не в виде «слёз» и «зубов», а в виде... эээ... специальной подушки из силы, которая держит тот остров, где мы находимся. Стоит только на несколько дней остановить переток энергии из малого осколка камня Баат вглубь Урочища, и та земля, на которой стоит наш лагерь, просто утонет в болоте. Топи поглотят её целиком, вместе с людьми и постройками.

– А сколько у вас в запасе камней?

– Камней? – не сразу сообразил целитель.

– Ну, в смысле, драконьих слёз и зубов.

– Все здесь, господни командор.

Маг открыл один из стоящих поблизости сундуков и указал на рассыпанные там янтарные шарики.

– Предлагаете мне считать самому? – поднял я бровь.

– Нет-нет. Конечно же, нет, – спохватился Ридий. – Сейчас их здесь около шестисот.

– Так мало? С чего бы?

– Бо́льшую часть мы потратили этой ночью, – извиняющимся тоном пояснил лекарь. – Как раз чтобы обеспечить фронт работ на сегодня. А предыдущая отправка в Империю случилась пять суток назад, поэтому вот, – развёл он руками, – накопить пока не смогли.

Я ещё раз окинул сокровище плотоядным взглядом, задумался...

Если лепила не врёт, то до нового большого портала и, соответственно, обмена информацией с Орденом магов-откупщиков остаётся не менее трёх недель. Времени целая уйма. Но кое-что надо всё же проверить.

– Где ваш связь-камень, Ридий?

– Связь-камень?! – вытаращился на меня лекарь. – Откуда?

– Ну, как-то же вы должны со своими связываться... помимо порталов, – изобразил я сомнение.

Ридий тяжко вздохнул:

– Увы, господин командор. В Драконьем Урочище связь-камень не действует. Это определили самые первые маги из Ордена, когда ещё только налаживали добычу «слёз» и «зубов». С тех пор здесь, насколько я знаю, ничего в этом плане не изменилось...

Когда мы вернулись на площадь, там изменилось многое.

Аршаф сидел под навесом, где раньше ставили клейма, и не спеша принимал доклады от почти бывших сидельцев. Почти, потому что от работы и от охраны их уже освободили, но на волю пока не выпустили.

– Несколько старых знакомых нашёл, – сообщил «вор», кивая на группу каторжников, командующих на площади остальными.

– Надеюсь, они тут все в бригадиры выбились? – усмехнулся я в тон.

– Обижаешь, начальник, – хмыкнул Аршаф. – Бугор, он, что на воле бугор, что в тюряге. А уважение в этой среде за деньги не купишь. Только личными качествами.

– Как у тебя, например.

– Ага, – радостно согласился напарник...

Обезоруженные и разжалованные стражники сидели на корточках возле кузни.

От «умиления» меня едва на слезу не пробило. Ну, точь-в-точь как гопники на районе или отечественные зэки на пересылке. Видал в своё время таких, и не раз.

Кроме охранников, кстати, в персонал лагеря входили также «вольнонаёмные»: два повара, сапожник, портной, плотник, кузнец и два его подмастерья. Первые двое сейчас вовсю орудовали на кухне, остальные сидели взаперти в кузне.

Оружием, отнятым у вертухаев, напарник вооружил часть наиболее доверенных зэков. По какому принципу он их отбирал, я не интересовался. С воровской братией и местными воровскими понятиями Аршаф был знаком явно лучше меня. Даже несмотря на мою недавнюю ходку именно в этот лагерь.

Единственное, в чём мой приятель подстраховался, так это в том, что всё дальнобойное (три лука и два арбалета) он пока оставил себе. Сложил в мешок и бросил возле столба под навесом.

– Потом раздадим, – объяснил он своё решение. – Когда до конца поймём, кто за нас, а кто сам по себе...

Все восемь (по числу бараков) отрядов каторжников собрались на площади спустя полчаса. Одетые, обутые, накормленные.

– Давай, старшой. Массы готовы. Пропагандируй, – подбодри́л меня «вор», кивая на бывших «сокамерников».

Я мысленно хмыкнул и вышел к толпе: агитировать за всё хорошее против всего плохого.

– Здоро́во, парни! Узнаёте меня?

– Знаем... Ты Дар... Из шестого барака... Говорили, ты в топях утоп, – отозвались с разных сторон.

– Как видите, слухи о моей смерти оказались сильно преувеличенными, – позволил я себе пошутить.

Смех в ответ показал, что шутку местные заключённые приняли.

– Только сейчас меня зовут командор, а не Дар. Командор Краум из Пустограда, – продолжил ковать я железо. – А теперь, чтобы снять все недомолвки...

Руны «усиление» и «одиночный огонь» отозвались мгновенно. Над правым плечом у меня заискрился огненный шар размером с коровью голову. Секунда, и он понёсся к стоящему на отшибе строению. Помню, что в нём складировали всякого рода «неликвид»: поломанные инструменты, рваные шмотки, истёртую обувь, гнилые матрасы...

Через миг склад с барахлом исчез в яркой вспышке. Ударной волной вышибло окна и двери у пары ближайших зданий и повалило забор.

Собравшиеся на площади отделались лёгким испугом. Руна «защиты», совмещённая с «усилением», приняла на себя всю мощь от последствий взрыва. Камни, обломки досок, комья земли – всё растеклось по призрачной плёнке, возникшей между людьми и разнесённым в клочья сараем, а затем, когда она схлопнулась, обрушилось вниз, словно мусор после внезапно налетевшего урагана-торнадо...

Сказать, что моя демонстрация имела успех, значит, ничего не сказать. Успех был, как в переносном смысле, так и в прямом – оглушительным.

С десяток секунд на площади стояла мёртвая тишина. Только ветер шуршал над щебёнкой, волоча по ней какие-то грязные тряпки, да хлопал заборной калиткой, сиротливо болтающейся на единственном устоявшем после взрыва столбе...

– Итак, кто желает покинуть это не слишком гостеприимное место? – нарушил я подзатянувшееся молчание.

Стоящие на площади люди, будто очнувшись от наваждения, зашумели, задвигались, загомонили.

Я поднял руку, призывая к вниманию:

– Объясняю по пунктам. Первое: кто хочет уйти отсюда, может идти со мной. Второе: кто хочет остаться, может остаться. Третье: кто не хочет ни того, ни другого, может делать всё, что захочет, когда я уйду отсюда. Понятно?

– Зачем мы тебе, командор? – послышалось из толпы.

Я усмехнулся:

– Ну, если я скажу, что мне просто нравится делать людям добро, вы ж всё равно не поверите.

Ответом мне стал громкий хохот.

– Ну а если по существу, то мне позарез надо разобраться с одним городишком. С местной магической сволочью хочу поквитаться... Ну и пограбить потом, не без этого, – добавил потом, чуть осклабившись.

– А городок-то богатый? – спросили опять из толпы.

– Приморский.

И этим всё было сказано. Где море, там и торговля. А где торговля, там деньги.

– А с этим что будем делать? – выступил вперёд очередной каторжник и, закатав рукав, показал выбитый на запястье номер.

– Видите, что здесь? – закатал я тоже рукав.

– Не видим... Там нет ничего... – крикнули мне сразу несколько голосов.

– В том-то и дело, что нет. А раньше было. Девяносто четыре семьдесят шесть. Было, да сплыло. И если вы пойдёте со мной, у вас тоже не будет. Дело сделаем, городишко почи́каем, и не будет. А после идите, куда хотите. Хотите, со мной оставайтесь – планов у меня ещё много. Хотите, домой в Империю. А можете, например, в Драаран податься, в Драаране лихие парни в цене... Ну? Кто хочет свалить отсюда прямо сейчас?..

– А как мы отсюда свалим? – нашёлся ещё один сомневающийся. – Тут же болото везде. Мёртвые топи. А за болотом лес... Гиблый.

– Повторяю ещё раз, – возвысил я голос. – Как выбраться из Урочища – забота моя. Ваша – только решиться. Кто за, остаётся в строю. Кто против, идите к кузне, где вертухаи. И помните: я никого не неволю. Каждый решает сам.

Решение зэки принимали недолго. Уже через пару минут толпа окончательно разделилась. Бо́льшая часть осталась стоять на месте, меньшая переместилась к кузне. Пересчёт показал: со мной решили идти двести три из двухсот девяносто двух заключённых. Примерно две трети, как и предполагалось – за проведённые на каторге месяцы я всё-таки смог изучить контингент и царящие в нём настроения.

Что любопытно, в нашу команду влились и двое «вольнонаёмных»: сапожник и один из двух подмастерьев лагерного кузнеца, рослый плечистый парень по имени Хруст.

– А что мне тут делать? – пожал он плечами. – Мастером здесь не стать, место занято. А ещё я жениться хочу. Вот только выбрать тут не из кого. Снаружи-то баб точно побольше будет.

Я посмеялся над этой нехитрой шуткой и согласился взять Хруста в компанию. Мастер не мастер, а знакомцу с кузнечным делом в любой шайке-лейке место найдётся...

Из лагеря мы выдвинулись через час. Оружия не примкнувшим к нам не оставили. Ибо нефиг.

– Грохнуть его надо было, – поделился Аршаф мыслями по поводу Ридия.

Я покачал головой:

– Я обещал сохранить ему жизнь.

– А ты всегда выполняешь свои обещания?

– Стараюсь.

– Даже врагу?

– Да. Если он выполняет свои.

– Ну, как знаешь, – не стал спорить напарник.

Я тоже не стал продолжать дискуссию. Тем более что и лекаря, и оставшийся там контингент с персоналом я раскулачил по полной. «Слёз» и «зубов» мы забрали с собой полтысячи штук, оставив в сарае чуть более сотни. Кроме того вынесли весь инструмент для штолен – «миниатюрные» кирки и ломики (за неимением чего-то действительно смертоносного сойдут за оружие), десять мотков тонкой и прочной верёвки из жил пустынного верша, десятка четыре струганых досок, продовольствие (по десять суточных норм на каждого уходящего), ещё кое-что по мелочи...

Каждый янтарный шарик, к слову, весил граммов под двадцать, так что всего получилось около десяти килограммов.