Текст книги "Бездушный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 22

Энергия в связь-камне закончилась, «экран» погас.

Я стоял у окна и невидяще смотрел на гавань и порт. Аршаф деликатно молчал.

Больше всего на свете мне хотелось сейчас бросить всё и рвануться через портал туда, где...

Где последний раз видели Рей? Где тот посёлок, куда она направлялась? Где была её комната в Пустограде? Где Рейна жила до встречи со мной?..

– Отряд сформирован полностью? – спросил я у «вора».

– Да, старшой. Полностью.

– Хорошо. Сегодня займёмся боевым слаживанием, завтра с утра выступаем... Точнее, ты выступаешь... А я уйду ночью.

– Порталом?

– Да.

– Знаешь, куда идти?

Я молча кивнул.

Зачем слова, если ими ничего нельзя объяснить?

Аршаф потоптался на месте ещё секунд десять, но потом понял, что лучше сейчас оставить меня одного, и, буркнув «Ну, я пошёл», вышел из кабинета.

Дверь хлопнула, я вернулся за стол бывшего главы магсовета. Связь-камень убрал в рюкзак. Туда же отправились несколько найденных в шкафах документов и артефактов и два десятка «драконьих слёз», обнаруженных там же.

Видимо, мастер Параус имел небольшой гешефт в Ордене магов-откупщиков, а иначе как бы эти источники маг-энергии оказались у него в кабинете?

Другое возможное объяснение: их ему выдал Конклав. В качестве образцов. Чтобы было с чем сравнивать силу, получаемую из живых «объектов» в подвале спецзоны.

Какое из двух объяснений истинное, мне было сейчас что пнём об сову, что совой об пень. После звонка по связь-камню загадки и тайны императорского двора и местной магической кухни сразу же отошли для меня на второй план. Или даже на третий.

Вытащив из кабинетного «бара» бутылку вина (у Парауса их скопилась целая коллекция), я налил себе полный стакан и залпом выпил. После чего откинулся в кресле и начал прокручивать в голове только что состоявшийся разговор...

Если верить «охотнику» (а не верить ему было бы глупо), имперская армия появилась под стенами города неожиданно. Словно телепортировалась.

«Видимо, шли под мо́роком, – сказал по этому поводу Тур. – Магов у них больше сотни. Высших я не заметил, но третьего-четвёртого уровня не менее половины...»

Нашим повезло, что к этому дню они успели выстроить и наладить магическую защиту городских стен. Магов в Пустограде, включая Лику и Тура, было в десять раз меньше, чем в штурмующей армии, но они имели серьёзное преимущество в виде камня Баат на центральной площади. Он позволял быстро и эффективно восполнять потери энергии и подпитывал защитные построения по периметру.

Единственное, что удалось имперцам благодаря эффекту внезапности – это быстрым броском захватить восточные ворота. Однако на наше счастье и их беду, в это время всего лишь в квартале от въезда находились Лика и Тур, а с ними три сотни лучников и копейщиков (проводили очередные учения по боям в городе). В ходе жестокой пятичасовой сечи, а к месту схватки подтянулись силы с обеих сторон, ворота удалось отбить, враг отступил. Правда, и потери с нашей стороны оказались существенными: двести с лишним погибших и столько же раненых.

Ворота дополнительно укрепили и усилили магией.

На следующие сутки штурм повторился. Только на этот раз противник решил проверить на прочность стены, а не воротные створки. Что удивительно, ему удалось-таки нащупать слабое место. То, где защитные построения стыковались, наложенные разными магами и, соответственно, разной силы. Часть кладки рухнула, вражеские бойцы устремились к пролому.

Тяжёлый бой продолжался до самого вечера, стены остались за нами. А утром, как раз когда я «позвонил», имперцы опять полезли на стены, поддерживаемые несколькими десятками осадных машин, швыряющих огромные камни.

«Навскидку, их тысяч десять, – ответил мне Тур на вопрос о численность противника. – Профессионалов-гвардейцев около трети, остальные обычная тероборона, только неплохо натасканная. Наверное, магией подстегнули»

«А конные?»

«Конных немного. Меньше двух сотен. Но бо́льшая часть лошадей, вероятно, в обозах. Осадную машинерию перевозят...»

Столь малое количество конницы объяснялось достаточно просто. Мы выбили её практически всю в сражении возле Пустой горы. Магистр Гидеон бросил туда свои самые лучшие и наиболее мобильные силы. За что, собственно, и поплатился.

Но всё это было в прошлом. А что касается настоящего...

«Справимся, – развеял приятель мои опасения по поводу нового штурма и дальнейшей осады. – Если ничего непредвиденного не случится, дней десять точно продержимся, энергии хватит...»

Успокоив меня насчёт крепости стен Пустограда и духа его защитников, мой друг перешёл к рассказу о том, что случилось с Рейной.

По словам Тура, когда я ушёл порталом, Рей стала буквально как бешеная. В том смысле, что целыми днями носилась по городу и окрестностям, удвоила количество тренировок для новобранцев, участвовала во всех военных и гражданских советах и по любому мало-мальскому поводу буквально взрывалась, требуя немедленного исполнения всего, что намечено. В разведку, дальнюю и ближнюю, она уходила по три раза на дню, а спать, похоже, вообще, не спала.

В тот день, когда моя «муза» пропала, она поскакала в деревню Шумелки, что располагалась в трёх с половиной лигах от города. Её сопровождали семеро опытных стражников во главе с сотником Сторисом, тем самым начальником караула, встретившим нас на мосту после боя с воинством Гидеона и первым признавшим меня новым властителем города. Связь-камень, что я передал ей, Рей догадалась оставить, но это её не спасло.

Имперская армия, как стало известно позднее, двигалась к Пустограду как раз через эту деревню. И именно в это время. В результате, «богиня» вместе со стражниками словно бы в воду канули. Погибли они или попали в плен, или сумели спастись – Тур об этом не знал, хотя мастер Балий и посылал в тот район «летуху». Целых четыре раза, но никаких сведений о пропавших дрон, увы, не добыл...

К вечеру состав и структура передового отряда более-менее устаканилась. Сотня стрелков, сотня тяжёлых «панцирников», сотня свободных охотников плюс три десятка «борцов с магами» (обладателей рунных камней, лучше других умеющих ими пользоваться). Дополнительно к нам присоединился ещё и десяток «политруков-капелланов», возглавляемый уже ставшим здесь притчей во языцех Рушпуном, предводителем религиозной секты моего имени.

– Мои духовные братья выразили готовность везде и всюду разить святыми дубинами ваших врагов, о, великий, – заявил он, представляя сподвижников – рослых парней с сучковатыми дубинами на плечах.

– Разите, – махнул я рукой, с огромным трудом удерживаясь, чтобы не заржать в голос. – Да благославит вас всех святой дрын.

– Слава Великому Исцелителю! Во имя Святого Дрына! – грянули сподвижники хором...

Когда за окном стемнело, мы с «вором» снова связались с Туром.

Тот сообщил, что пока всё идёт по плану. Утренний штурм удалось отбить, причём, почти без потерь, и имперцы, похоже, решили оставить эту идею и заняться осадой. Начали строить укрытия, копать рвы, перегораживать дороги рогатками и валами.

Пока энергия, вкачанная в артефакт не иссякла, я как можно подробнее расспросил Тура о диспозиции вражеских войск. Ясное дело, что лишь в том объёме, который наши сумели разведать. Информация меня, в общем и целом, устроила. Рейну при разговоре мы не упоминали. Всё, что было известно «охотнику», он уже рассказал и, появись хоть какие-то новые данные, упомянул бы о них обязательно...

– Уходишь? – дежурно поинтересовался Аршаф, когда я убрал связь-камень и закинул рюкзак на плечо.

– Ухожу.

– Прямо сейчас?

– Да.

– Помочь?

– Непременно.

Напарник запустил в меня заклинание, я привычно переправил энергию в портальный кристалл. Напротив стола замерцало зеркало перехода.

– Поосторожнее там, и... удачи тебе, – буркнул «вор» на прощанье.

– Удачи нам всем, – вернул я напутствие и шагнул в портальную рамку.

Аршаф с отрядом должны были выступить утром. Лошадей для них собирали по всему городку, включая порт и стоящие в гавани корабли. Если ничего непредвиденного не случится, мы встретимся через четверо суток. Именно столько, если идти ускоренным маршем и не вступать в ненужные стычки, требовалось бойцам, чтобы добраться до окрестностей Пустограда. Мне же за это время требовалось разобраться с делами. Личными. Без которых всё остальное просто не имело значения...

* * *

Портальный кристалл после перехода мне нифига не понравился. Прежде чем спрятать его в карман, я зажёг огонёк и внимательно осмотрел хрустальные грани. Полированные поверхности были испещрены сеточкой трещин, внутри хрусталя виднелись тёмные пятна. Вероятно, даже такие носители рун имели предел прочности, и рано или поздно тот, кто владел артефактом, за этот предел заходил.

Последнее время я пользовался кристаллом достаточно часто. Насколько его ещё хватит, фиг знает, но надеюсь, что, минимум, пару прыжков он прослужит. А большего мне сейчас и не требовалось...

Нынешний прыжок состоялся к околице той деревеньки, в которой исчезла Рей. Я был в ней всего один раз, когда проезжал её вместе с Туром во время одной из рекогносцировок. Больше всего почему-то врезался в память колодец с обломленным «журавлём» перед чьим-то заброшенным домом. Именно к нему я как раз и провесил портал и, слава всем местным богам, не промазал.

Вокруг стояли потёмки, и даже многочисленные звёзды на небосклоне не могли разогнать их. Деревенские избы казались огромными черными пятнами на фоне чуть более светлого неба. Собаки не лаяли, кони в конюшнях не всхрапывали, коровы не мычали, окна в домах не светились. Село выглядело безжизненным. Не совсем то, на что я рассчитывал, но пусть. В конце концов, чтобы использовать руну «познание», присутствие зрителей – условие необязательное.

Конечно, рунные записи не давали возможности увидеть в деталях, что здесь случилось три дня назад, однако почувствовать, ощутить чужие эмоции – такую возможность руны предоставляли со стопроцентной гарантией.

Нужный мне след обнаружился лишь через полчаса, с другой стороны села.

Я опустился на корточки и приложил пластину с «познанием» к одному из отпечатков конских копыт. В ту же секунду меня едва не скрутило фонтаном из ярости, боли и смерти...

На этом месте было убито человек двадцать, не меньше, но «музы» я среди них не почувствовал. Хотя с другой стороны, причинённую ей боль ощутил точно так же, как будто боль причинили мне. То ли Рейну здесь ранили, то ли пленили, то ли и то, и другое.

Остаточные эманации знакомых эмоций привели меня к одному из домов в центре села. И в этом доме – «познание» обмануть не могло – кто-то жил... Кто-то один... Страшно напуганный... Боящийся каждого шороха...

Шапка-невидимка быстро перекочевала из рюкзака на голову, пластинка с руной «иллюзия» приглушила лишние звуки.

Проникнуть в дом оказалось легко. Просунутый между косяком и створкой клинок откинул защёлку, дверь отворилась, я тихо скользнул внутрь. Ничего особо изящного в доме не обнаружилось. Обычная деревенская изба для семьи с невысоким достатком. Комната, кухня, потухший очаг, клеть для мелкой домашней скотины и птиц... К слову, ни птиц, ни скотины там не нашлось, только следы пребывания. Вероятно, имперские стражники утащили-упёрли. А заодно и сам дом пограбили. Битой посуды, по крайней мере, на полу валялось достаточно.

Прячущийся жилец отыскался на кухне. За очагом, в самом дальнем углу.

Я осторожно подошёл к сваленной там куче тряпья, снял шапку, отключил звуковую иллюзию и зажёг «фонарь».

– Вылезай!

Поддетые клинком тряпки разлетелись в разные стороны.

– Ай, дяденька! Ой, не надо! Не убивайте! Я ничего не сделала! – надрывно заверещали тоненьким голоском.

Тщедушная фигурка буквально вжалась в дощатую стену, пытаясь прикрыться разодранным одеяльцем.

Я мысленно сплюнул. Девчонка. Лет десять-двенадцать.

– Что ты здесь делаешь?

– Н-ничего, г-господин маг, – ответили мне, заикаясь.

– Да не дрожи ты так. Не съем я тебя, – буркнул я, убирая меч в ножны и скидывая с плеч рюкзак. – На вот, держи, – протянул я найдёнке сухарик. – Запить есть чем?

Девочка помотала головой и вгрызлась зубами в переданное угощение.

Вода у меня во фляге имелась. Особая, заряженная Аршафом на восстановление сил.

Много её, чтобы напиться, не требовалась. Вместо кружки я наполнил «волшебной» водой глиняный шкалик (граммов на сорок, не больше). Девочка, что интересно, пила из него маленькими глоточками, как будто почувствовав, что торопиться не стоит. А когда выпила, тихо проговорила:

– Спасибо.

Я хмыкнул и присел перед ней на корточки:

– Как тебя звать, красавица?

– Ра́йма, господин маг.

– Не называй меня магом. Называй меня... господин Краум.

– Хорошо, господин ма... эээ... господин Краум.

– Ну, что, нае́лась, напи́лась?

– Да, господин Краум. Спасибо, что не убили.

Я нарочито тяжко вздохнул:

– А, думаешь, мог бы?

– Все маги так делают, если им что-то не нравится, – насупилась девочка.

– Но я-то не маг.

– Не маг? Точно?

– Точно. Я артефактами пользуюсь. А теперь рассказывай.

– Что рассказывать? – не поняла Райма.

– Всё, – пожал я плечами...

Из рассказа найдёнки многое стало понятнее. Мало того, она оказалась свидетельницей тех самых событий, ради которых я, собственно, и прыгал в эту богом забытую деревеньку.

– Ой, господин Краум, вы даже не представляете, что здесь было, что было... – затараторила девочка, объясняя-рассказывая. – Они как вошли сюда, так сразу всех грабить начали.

– Они – это кто?

– Стражники. А ещё с ними маги были. Дядьку Фара́та огнём сожгли, страсть-то какая! И Пу́стю, жёнку его, опосля тоже. А всех остальных собрали и прочь повели...

– Куда?

– Не знаю. Не видела.

– А ты? Тебя почему не забрали?

– А я в лопухах спряталась. Меня они не приметили.

– А как же родители?

– А нету их у меня. Про папку вообще не ведаю, а мамка утопла. Уж пять годков, почитай, как утопла. Стирать, грят, на речку пошла, её водяной-то и утащил. Да токмо нет у нас никаких водяных, я-то знаю. Я с бабкой Матюхой жила, её все ведуньей кликали... – на этом месте лицо у Раймы вдруг сморщилось, скуксилось, и она заревела в голос. – Матюху-то, и-ы-ы, маг ихний главный, всё чё-то пытал, ы-ы-й. Лыцензю каку-то требовал. А потом – вжих! – главу-то ей и отсёк. Прям воздухом, и-и-и... Я аж сама чуть со страху не померла, и голос отнялся... ы-ы-ы... А коли бы не отнялся, меня бы тако ж, как бабку... у-у-у-й...

Честно сказать, я понятия не имел, как успокаивать маленьких девочек, когда они плачут. Детей у меня ни в этом мире, ни в том не имелось, племянников и племянниц тоже, жениться не торопился, так что... Пришлось сделать то, что когда-то видел по телевизору и читал в книжках. Протянул руку и осторожно погладил найдёнку по голове.

А дальше – ну кто бы, блин, сомневался – всё покатилось точь-в-точь, как в каком-нибудь сериале. Банально-слезливом, снятом для дам неопределённого возраста от десяти до семидесяти.

Райма вцепилась мне в руку, словно в спасательный круг, и зарыдала ещё сильнее. А я продолжать гладить её по макушке, только уже другой дланью, чувствуя себя дурак дураком.

– Дяденька, а можно я с вами пойду-у-у? – выдала, наконец, найдёнка сквозь громкие всхлипы. – Мне тут одной стра-а-ашно.

Я мысленно выругался (вот ведь, нашёл проблему), но всё же кивнул:

– Пойдёшь, если вытрешь сопли и расскажешь, что было дальше.

Девочка перестала хлюпать и, вытерев нос тыльной стороной ладони, продолжила рассказывать о случившемся:

– ...а потом, когда всех увели, их главный маг в доме на той стороне схоронился. И с ним ещё пятеро было. И дальше, я видела, стражники с самострелами за забором запрятались. Так обычно, я знаю, в засаде на зверя сидят...

– Как, говоришь, звали их главного?

– А рази я не говорила?

– Говорила, но я не запомнил.

– Его звали Пу́йтуш. Мастер Пуйтуш, я это точно слышала. К нему все другие так обращались...

– Понятно. Дальше давай. Дальше что было?

– Что было, что было... – Райма задумалась. – Ну, я точно не помню. Я в лопухах долго лежала, могла, значит, что-то и пропустить...

– Ты самое главное говори.

– Главное? Ага, поняла. Главное, значит, такое было. Там от заката на нашу улицу конники въехали. Первая тётенька. Краси-ивая, у-у-у... И тут в них стрелять как начали, а потом бух, бах, молнии блещут, огонь, гром. Ну, прямо жуть жуткая. Только я всё это не рассмотрела как надо. Уши руками закрыла, глаза зажмурила и так и лежала, пока не стихло.

– А после?

– А после их маг всё ругался. Сказал, в Мураши́ надо ехать. Махистер, мол, их за то по голове не погладит.

– Тётеньку ту... красивую... не видела больше?

– Как так не видела? Видела, – возмутилась Райма. – Токмо в беспамятстве. Её стражники на носилках несли и на телегу ложи́ли. Вот.

Когда она это сказала, у меня будто камень с души свалился. Я даже ещё раз погладил девочку по макушке и похвалил:

– А ты молодец! Такая глазастая. Знаешь, где эти Мураши?

– Конечно. Кто ж их не знает? К восходу идти, они по дороге самые первые будут.

– А долго идти-то?

– Да не. Близко. Ежели надо, так я хоть сейчас проведу. Я ночью как днём всё маю. Меня тому бабка Матюха выучила.

– Бабка Матюха, говоришь... – я включил руну «познание» и внимательно посмотрел на Райму.

А потом вздрогнул. Найдёнка была удивительно похожа на Рей. Словно сестра. Младшая. Или, к примеру, дочь. И волосы были того же оттенка – медные, с рыжино́й. Но вот глаза одноцветные, изумрудные... яркие-яркие, как у кошки в потёмках. А ещё в ней клубилась сила. Та самая маг-энергия, какую я видел, когда в меня заклятья швыряли.

Девочка, безусловно, являлась магом. Только... как бы это, блин, поточнее сказать... не инициированным... Наверно, поэтому имперцы её и не обнаружили, когда по деревне шлялись и жителей из домов выводили...

– У тебя кроме бабки родичи есть?

– Она мне не родич. Я просто жила у неё.

– Понятно. А кто-то ещё? Пусть даже не здесь.

Райма потрогала себя за мочку правого уха. Нахмурилась. А затем вдруг воскликнула:

– Есть! Как не быть-то?! В Сежеше тётка живёт, двоюродная. Мы туда даже ездили, раз или два. Токмо давно это было. Ещё когда мамка жива была.

– Дом помнишь?.. То место, куда вы ездили?..

Девочка снова сосредоточилась.

Я словно бы наяву видел, как клубящаяся внутри у неё маг-энергия «выстреливает» ей в голову тонкими «протуберанцами»...

– Помню. Да. Помню, как мы туда от самых ворот на телеге ехали. Сам дядька Фара́т ей правил. На рынок капусту вёз. А мы с мамкой помогать ему были должны продавать её. Вот.

– Отличная у тебя память! Ты молодец – опять похвалил я Райму и снова погладил по волосам. От удовольствия та аж зажмурилась. Ну, точно, как кошка...

– Пойдём в Мураши? – сообразила она, когда я поднялся и закинул рюкзак за плечи.

– Да. Сперва в Мураши, а потом, как получится...

Глава 23

Девчонка не обманула. Она действительно отлично ориентировалась в темноте.

И хотя двигались мы не по дороге, а рядом, по изрядно заросшей обочине, до Мурашей добрались менее чем за час.

– Дальше один. Будешь ждать меня здесь, – указал я маленькой спутнице на придорожный кустарник.

Та спорить не стала. Нырнула в листву и будто исчезла в ней.

Село оказалось таким же безжизненным, как и Шумелки. Ни людей, ни скотины, ни птиц.

На что-то иное я, впрочем, и не рассчитывал. Навряд ли и так не слишком большая имперская армия начнёт оставлять гарнизоны во всех попадающихся на пути населённых пунктах, особенно таких маленьких, как Мураши и Шумелки. Вычистить их от «лишнего» населения – запросто, а устраивать там синекуру для нужных для штурма бойцов – ни один нормальный командующий на подобное не пойдёт, хоть режьте его, хоть в должности понижайте.

В Мурашах, как и в предыдущей деревне, я искал следы Рейны, но, в первую очередь, тех, кто её захватил. Предчувствия не обманули. Отпечатки сознания моей «музы-богини» здесь и вправду просматривались. Но очень нечёткие, словно бы на неё какую-то маскирующую накидку набросили. Зато «мастер Пуйтуш» отметился в деревне по полной. Жёг, резал, пытал, испытывал удовольствие от содеянного. Точь-в-точь как маг-экзекутор Лигур, допрашивавший, а после убивший Алму и сжёгший дотла её хутор около Шептунов.

И этот подонок Пуйтуш, сто пудов, знал обо всём, что случилось с Рейной, куда её увезли и кто за всем этим стоит. След негодяя вёл на северо-запад, в направлении Пустограда.

– Не нашёл? – поинтересовалась Райма, когда я вернулся.

– Кого? – посмотрел я на неё с подозрением.

– Красивую тётеньку, кого же ещё-то? – фыркнула девочка.

Я не выдержал и рассмеялся.

– А может, я не её, а мага искал? Этого вашего Пуйтуша.

– И это правильно, – кивнула найдёнка с самым серьёзным видом. – Найдёшь колдуна, найдёшь и всех остальных.

– Хороший совет. Я теперь так и сделаю, – ответил я без тени иронии.

Спутница зрила в корень. Недаром, видать, в ней жила настоящая сила.

– Дяденька Краум... А можешь пообещать мне... – малышка внезапно замялась.

– Пообещать? Что именно?

– Что когда ты найдёшь того мага и выведаешь у него всё, что нужно, ты вспорешь ему живот. Чтобы у него вывалились все кишки и он подыхал в муках!

Последнюю фразу она произнесла столь зло и решительно, что я едва было не поперхнулся от изумления. Чего-чего, а этого от неё я точно не ждал.

С одной стороны, негоже маленьким девочкам такого желать, но, с другой... Помня, что она видела, что пережила... Справедливость, как и закон – понятия относительные. Творить их в белых перчатках не всегда получается. И рано или поздно кому-то приходится брать на себя роль не только судьи, но и исполнителя приговора...

По следу подонка Пуйтуша мы шли половину ночи. Путь завершился на краю лесного массива, за которым виднелся военный лагерь имперцев. В полулиге от лагеря высились стены осаждаемого Пустограда. Скопище шатров и палаток были ограждены по периметру решётчатым палисадом. Со стороны леса ни постов, ни секретов не обнаружилось, только магическая сигнализация. Беспечность прямо-таки поразительная. Вероятней всего, имперские военачальники уже убедились в том, что с тыла им ничего не грозит, поэтому и перенесли всё внимание на ведущие в город дороги. А лес... ну, откуда в нём взяться каким-нибудь диверсантам-разведчикам? Все близлежащие деревеньки от местных зачистили, а если кто и остался, магия его живо отыщет...

Магия меня не брала, а что касается Раймы, то, по всей видимости, здешние защитные сети на детей не рассчитывались. Дети, по местным понятиям, сто́ящими противниками для воинов не являлись. А значит и нечего тратить на них драгоценную маг-энергию. Серьёзный урон от них всё равно не получишь, а если кто-то и попытается, что ж – господа маги сами решат, как наказывать оборзевшую мелкоту: собакам паршивцев скормить или попросту сжечь и всего делов...

– Жди меня здесь, никуда не высовывайся, – опять указал я девочке на кусты в подлеске и двинулся к лагерю.

Отойдя от спрятавшейся найдёнки шагов на тридцать, надел на себя шапку-невидимку и направился вдоль палисада в поисках подходящего для проникновения места. Магическая сигнализация, как и предполагалось, на меня сработала, а в ограждении, что любопытно, нашлись разрывы.

Парочку я пропустил (в них лежал мусор и находились ямы с отбросами), а третьим воспользовался. Наверное, его только-только организовали и, соответственно, загадить ещё не успели. Вообще, я где-то читал, что в средневековье отходы человеческой деятельности убили народу больше, чем все бушевавшие в те времена войны. Гигиена – штука серьёзная, без неё любая толпа, всякое сборище не первый день шастающих по полям и лесам мужиков превращаются в бомбу замедленного действия. Чистая биология, и никакой религии, идеологии или политики. Маги, как я полагаю, от этой гадости защититься могли. Всем остальным приходилось выпутываться из этой проблемы самостоятельно, кто как умел...

По вражьему лагерю я шёл осторожно и пока что по кругу, пробуя, как в классической «охоте на лис», определить направление поиска и не особо рассчитывая на собственную защищённость. Рунная шапка-невидимка хороша только для обычных людей, но опытного и сильного мага, если он что-то почует, невидимостью не обманешь.

Горящие между шатров костры и сидящих около них солдат обходил стороной, больше ориентируясь на включённую руну «познание», а не на собственное чутьё. След Пу́йтуша превратился здесь в своего рода магический фон. Он был везде и одновременно нигде. Маг, по всей видимости, находился в армейском лагере уже несколько дней и успел побывать едва ли не возле каждой солдатской палатки.

Фон стал расти, только когда я свернул, наконец, к центру.

Ну да, а где же ещё было ночевать имперскому магу высокого уровня, как не в наиболее охраняемом месте, окружённом преданными Конклаву войсками, среди шатров командиров? Вопрос, ясен пень, риторический.

Шатров, где располагался командный состав, оказалось немного – всего полтора десятка. Охрана, как таковая, отсутствовала. Причина простая. Начальственные шатры защищались магией. Иммунного здесь явно не ждали, а для всех остальных такая преграда, если они не имели допуска в зону, считалась непреодолимой.

К командным шатрам я прошёл без проблем. Защита меня пропустила, даже не пискнув. Лишь облако маг-энергии перед носом подвесила и быстренько затянула образовавшуюся после моего прохода лакуну.

На то, чтобы отыскать нужный шатёр, понадобилось полчаса. Долго, а что поделаешь? Пользоваться пластинками с рунами приходилось не только осторожно, но и исключительно тонко, как при настройке роялей и арф президентского симфонического оркестра. Чуть-чуть ошибёшься, пусть даже на одну сотую тона, и какая-нибудь сволочуга обязательно стуканёт куда следует в надежде самой занять место высокооплачиваемого настройщика.

Как оказалось, искомый мной мастер Пуйтуш один занимал целый шатёр. Не самый большой из всех, но тем не менее. Видно, и вправду считался достаточно важной птицей, раз даже в походных условиях получил для себя столько комфорта, на уровне командующего и его заместителей.

Мне это, к слову, было лишь на руку. Свидетели в подобных делах только мешали.

В шатёр я проник по наглому – просто откинув полог и войдя внутрь.

Вражеский маг бессовестно дрых в походной кровати. Ну, прямо как у себя дома, причмокивая во сне и сопя, как молочный кабанчик.

Поразительная беспечность...

А впрочем, я это уже говорил. Но повторить всё равно не вредно.

Ведь за беспечность наказывают. И, как всегда, в самый неподходящий момент.

Всю накопленную маг-энергию я направил в магическую защиту шатра: и от наружного наблюдения, и от «несанкционированного» вторжения извне. После чего подошёл к изголовью кровати, вынул из ножен клинок и, наклонившись к спящему, рявкнул ему возле уха сакраментальное:

– Рота, подъём!

Колдун подскочил так, словно у него подорва́лось в известном месте. И даже ла́палками своими начал размахивать, будто решил намагичить что-то убойное. Знакомое облако, по крайней мере, передо мной, действительно, появилось.

– На место, говнюк! – ухватил я придурка за космы и, резко дёрнув, вернул его в прежнее положение. После чего приставил лезвие к его глотке и негромко пообещал:

– Дёрнешься – сдохнешь.

Хозяин шатра, надо отдать ему должное, всё понял мгновенно. Нервно сглотнул, расставил в стороны руки и замер, как истукан.

– Знаешь, кто я?

– Д-догадываюсь, – хрипло пробормотал маг.

– Догадываешься, значит, рассказывай.

– Про тво... эээ... ну, то есть, про вашу женщину?

– Да.

– Её увёз Лух.

– Магистр Конклава?

– Да.

– Куда он её увёз?

– Наверное, в Сежеш. Там сейчас его резиденция.

– Состояние женщины?

– Когда её увозили, она была... ранена.

– Насколько тяжело?

– Я... не знаю. Магистр погрузил её в стазис. Он очень сильный маг. Высший.

– Её схватили целенаправленно? Засада планировалась?

– Да. Планировал лично магистр. Я и мои аколиты были лишь исполнителями.

– Откуда узнали, что она приедет в Шумелки?

– Сообщил информатор.

– Из Пустограда?

– Да.

– Кто?

С ответом Пуйтуш замешкался. Мне даже потребовалось его немного простимулировать, поведя лезвием по коже на горле. На шее у мага появилась тонкая кровавая полоса (ещё не смертельная, но вероятно болезненная), на лбу выступил пот.

– Это был... Сторис. Начальник воротной стражи.

– Где он сейчас?

– Убыл с магистром.

Я аккуратно убрал меч с его горла и коротко подытожил:

– Больше вопросов нет.

– Вы меня... не убьёте? – задал маг свой «самый главный вопрос».

– Я не люблю убивать. Но одна юная обиженная вами особа очень просила меня это сделать.

Сказал и с размаху вонзил клинок ему в брюхо.

Пуйтуш сучил ногами и дёргался почти полминуты, однако спасти себя, как ни пытался, не смог. Ведь, когда рядом иммунный, никакая из магий, в том числе, исцеляющая, не работает...

Из шатра казнённого колдуна я выбрался не через вход, а через заднюю «стену», просто вспоров полотно. Пусть думают, что убийца проник сюда именно этим путём. Направить дознание по ложному следу – святая задача для любого преступника.

Втихую свинтить из лагеря получилось без всяких проблем. Меня никто не искал. Никто не пытался проверить, не бродят ли между палатками посторонние...

– Я прикончил его. Как ты просила. Он подыхал в мучениях, – сообщил я Райме, когда вернулся.

– Спасибо, – кивнула девочка и тут же спросила. – А ты узнал, что хотел?

– Узнал. Мы идём в Сежеш...

* * *

В Сежеш мы отправились лишь через три часа, когда окончательно рассвело. А до того углубились подальше в лес, нашли подходящую поляну с большим плоским камнем посередине и стали готовиться.

– Раздевайся! – приказал я девчонке.

– Зачем?! – изумилась та, прикрывшись, на всякий пожарный, ветхой котомкой со своим собранным в разгромленной избе барахлом.

– Платье тебе будем шить. Вот зачем. В твоих обносках по городу шляться – только внимание ненужное привлекать...

Чтобы не смущать Райму, я отвернулся и вдобавок прикрыл ладонью глаза.

– Всё, дядя Краум. Разделась, – сообщила она через минуту. – Можешь смотреть.

Смотреть там, вообще говоря, было не на что.

Найдёнка сидела в траве, поджав ноги и завернувшись в своё ободранное одеяльце. Снаружи виднелись только настороженные глазёнки и взлохмаченные «медные» волосы, из-под которых торчали пунцовые от смущения уши... М-да. Похоже она и вправду жутко стеснялась меня.

– Расчесаться хоть есть чем? Гребешок у тебя найдётся?

– Найдётся.

– Ну, так займись... Да и умойся ещё. Там вроде бы ручеёк журчал, – указал я на край поляны.

Райма не по-детски тяжко вздохнула, но всё же пошла «заниматься собой». А я подобрал с земли её старое платье, бросил его на камень и открыл скинутый с плеч рюкзак.

Первым делом достал из него артефакт – рунный «портняжный» камень, позаимствованный из пустоградского магохранилища. Затем вывалил наземь то, чем прибарахлился в шатре убиенного Пуйтуша. Никаких драгоценностей я оттуда не брал, мне они были днём с огнём не нужны. А вот всяких тканых отрезов (в том числе, реально отрезанных от «стенок» шатра) напихал в рюкзак целый ворох. С запасом. Поскольку понял уже, что маленькую спутницу надо обязательно приодеть.