Текст книги "Гарри Поттер и сила Раданы (СИ)"

Автор книги: Владимир Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 42 страниц)

Глава 60. Ни минуты покоя

Едва Гермиона почувствовала горячие руки любимого на своей спине, как все связные мысли из ее головы тут же вылетели. Очнулась она уже на постели, в одном белье, придавленная телом Драко, обнаженного по пояс. Куда подевались ее платье и его рубашка, осталось за кадром. – Драко, я… – прошептала девушка, с трудом сохраняя рассудок под ласковыми руками парня, – еще ни разу… – Я тоже… – ответил любимый, уткнувшись носом ей в бюстгальтер. – А как же Пенси? – удивилась Гермиона. – Никак, – просто ответил Драко, – но если ты против, я могу уйти спать в ванную. – Нет, – улыбнулась девушка, проводя пальцами по его шелковым волосам, – в ванную мы пойдем вместе… позже… Драко смущенно улыбнулся и прижался горячими губами к ее животу. Гермиона обвила его руками, пытаясь как можно крепче прижаться к любимому. Руки парня скользнули ей под спину, отыскивая застежку лифчика. Заметив, как неумело он пытается расстегнуть крючки, девушка поверила, что он делает это в первый раз. Она мягко отстранила его руки и расстегнула застежку сама. Бюстгальтер полетел на пол. – Ты прекрасна… – прошептал парень, приподнимаясь на локтях и окидывая ее восхищенным взглядом. Гермиона судорожно вздохнула и, обняв Драко за шею, притянула его к себе и приникла к его губам. Его пальцы ласково скользили по ее телу, исследуя каждый дюйм бархатной кожи, легкие, словно бабочки, поцелуи, порхали по ее шее, спускаясь все ниже. Девушка вздрогнула, почувствовав нежные губы, накрывшие ее грудь, и горячий мокрый язык, очертивший ее сосок, затвердевший под его ласками. Драко нежно втянул его ртом, исторгая из Гермионы сладостный стон, отпустил и потянулся ко второй груди. Девушка застонала, лаская одной рукой его спину, а другой нащупывая пряжку ремня на его брюках. Не отрываясь от ее груди, Драко поймал ее руку и, подтянув к своим губам, нежно поцеловал ее пальцы, одновременно расстегивая пряжку. Путаясь в брюках, парень кое-как стянул их и бросил на пол, а затем снова прильнул к Гермионе. Его поцелуи, отдающиеся словно зарядом тока в каждой клеточке тела, настолько дурманили ее, что она сама с готовностью приподняла бедра, когда он потянул вниз ее трусики. Когда Драко осторожно вошел в нее, она испуганно сжалась, что было сил цепляясь за его плечи, в ожидании боли, но она так и не последовала. Парень почувствовал ее напряжение и замер, взглянув ей в глаза. – Прости… Тебе больно? – прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо. – Нет… – удивленно прошептала Гермиона, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, – мне совсем не больно. Драко улыбнулся и прижался к ней, одновременно продвигаясь глубже. Девушка застонала, обвивая его руками и двигаясь ему навстречу, ощущая, как ее захлестывает острая волна наслаждения. Услышав его тяжелое участившееся дыхание, прерывающееся сдавленными стонами, Гермиона поняла, что Драко уже на грани. – Боже, Драко… Я больше не могу… – с трудом выдохнула она ему в ухо, стиснув его в объятиях так крепко, что едва не сломала ему ребра, и обхватила любимого ногами вокруг талии. – Да… – охнул парень, задыхаясь в накрывающем его экстазе, с силой толкнулся в любимую, вжимаясь в нее бедрами, и со стоном содрогнулся в нахлынувшем цунами оргазма. Гермиона протяжно застонала, выгнулась и забилась под ним, впившись ногтями в его спину. С минуту она вздрагивала, тяжело дыша, и, наконец, почувствовала, как Драко, слегка приподнявшись, лег рядом, запутавшись в пледе, выбившемся из пододеяльника. – Я люблю тебя, – прошептал он ей на ухо, всколыхнув теплым дыханием волосы, выпавшие из сложной прически. Сердце девушки сжалось от счастья, и она смогла лишь кивнуть, прильнув к груди любимого и незаметно смахивая выступившие на глазах слезы радости. Драко нежно провел рукой по волосам Гермионы и, наклонившись к ее губам, нежно поцеловал. – Кто-то что-то говорил насчет ванны, – хитро улыбнулся он и, поднявшись с кровати, подхватил ее на руки. – Наверное, уже очень поздно, – проговорила Гермиона полчаса спустя, вытирая волосы полотенцем. – А куда нам спешить? – улыбнулся Драко, придвигаясь к ней и обнимая за талию. – У нас вся жизнь впереди… – В крайнем случае, выспимся завтра днем, – в том ему ответила Гермиона, бросая полотенце на спинку кровати и прижимаясь к парню. – О подарочке-то я и позабыл, – спохватился Драко и опрокинул Гермиону на постель. – Ты о чем? – напряглась девушка, заметив хитринку в глазах любимого. – А вот о чем, – парень схватил с прикроватной тумбочки плошку с вареньем и, перевернув ее, вывалил содержимое на грудь Гермионы и размазал пятерней. – Ты что делаешь? – ахнула девушка, обнаружив, что стала похожа на гигантский пончик. – А вот что, – Драко отбросил вазочку в сторону и, наклонившись, провел языком по ее груди, слизывая варенье. – А зачем мы тогда в ванную ходили? – простонала Гермиона, обхватывая его голову руками. – Нам никто не мешает сходить туда еще раз, – невнятно промычал Драко, продолжая облизывать варенье, словно голодный весенний мишка. – Логично, – улыбнулась девушка, и это было ее последней внятной мыслью на эту ночь. Утром Гермиона проснулась первой. Полюбовавшись пару минут спящим Драко, она попыталась подняться и не смогла, обнаружив, что приклеилась к любимому. До второй ванны ночью дело как-то не дошло и остатки варенья намертво прилепили их друг к другу. Гермиона немного подергалась, пытаясь освободиться, и разбудила Драко. – В чем дело? – удивился парень, с трудом отлепившись от Гермионы. – Это все твое варенье, – пояснила девушка, заворачиваясь в простыню. – Ну, положим, не мое, а Марьянино, – открестился Драко и подарил Гермионе страстный поцелуй. – Теперь уж точно надо в ванную, – улыбнулась Гермиона и, взяв его за руку, потянула за собой. Приняв душ, Драко и Гермиона вернулись в комнату и застыли, как замороженные: вся постель была густо перемазана вареньем. – Вот черт! – в сердцах воскликнула девушка, оглядывая слипшиеся постельные принадлежности. – Нужно попытаться выйти отсюда как можно быстрее – меня могут хватиться в комнате, да и чистую постель найти не помешает. – Подожди-ка, – Драко взял палочку и, подойдя к двери, указал на замок. – Алохомора! Дверь скрипнула и отворилась. Парень удовлетворенно улыбнулся. – Я так и думал, – он повернулся к Гермионе. – Ты иди в комнату, а с постелью я разберусь. – Каким образом? – решила все же уточнить девушка, быстро натягивая помятое платье. – Позову Кикимера, – Драко ласково поцеловал Гермиону и она скользнула за дверь. В комнате девушек еще все спали, только Джинни, сидя в постели, с удовольствием разглядывала в зеркальце свои уши, отягощенные симпатичными сережками в виде перламутровых розочек. – Грег подарил, – похвасталась она Гермионе и снова уткнулась в зеркало. – А ты где была? – У Марьяны, – абсолютно честно ответила девушка, стягивая праздничное платье и переодеваясь в домашнюю одежду. – Ясно, – Джинни не усмотрела в этом ничего странного. – Мама еще спит, так что завтрака пока нет. – Пойду выпью кофе, – сказала Гермиона и ушла, оставив Джинни любоваться подарком. Спустившись по лестнице, Гермиона заглянула в гостиную. На диване кучей лежали плед и подушка, в которых девушка с удивлением узнала свои, но подруга отсутствовала. Пожав плечами, Гермиона отправилась на кухню и обнаружила там Марьяну, заснувшую прямо за столом. Ощутив укол совести, девушка подошла к подруге и легонько потрясла ее за плечо. – Что такое? – подскочила Марьяна и, потерев глаза, уставилась на подругу. – А, это ты… – Ты почему спишь на кухне? – удивилась Гермиона. – У тебя же в гостиной постелено. – Случайно заснула, – призналась девушка, с трудом разгибаясь. – О-о-о, моя спина… – Мы сегодня с легкостью открыли заклинившую дверь, – Гермиона хитро посмотрела на подругу. – Ты не знаешь, в чем дело? – Я ее заколдовала только до утра, – пробормотала еще не до конца проснувшаяся Марьяна и тут же спохватилась. – Ой, то есть она, наверное, заклинилась… – Да ладно тебе! – с улыбкой оборвала ее Гермиона. – Я все прекрасно поняла. Спасибо… – Пожалуйста, – кивнула Марьяна, немного сконфузившись оттого, что ее так быстро рассекретили. – Я так поняла, что ты вроде как не против… Ну, а если бы это было не так, то Драко достаточно хорошо воспитан, чтобы не наброситься на тебя против твоей воли. – Да, верно, – ответила Гермиона, с благодарностью глядя на Марьяну. – Ну, и как все прошло? – поинтересовалась девушка, поднимаясь со стула и подходя к плите. – Просто чудесно, – смутилась, но все же ответила Гермиона. – Ты знаешь, мне даже почему-то совсем не было больно. Очень странно… – Ничего странного, – возразила Марьяна, гремя чайником. – Мне было, и потому я решила, что ты без этой боли вполне обойдешься. – Так это ты? – разинула рот Гермиона. – Я должна была догадаться… – Но ты ведь не против? – спросила Марьяна, грохнув чайник на плиту и включая огонь. – Нет, конечно, – улыбнулась девушка и, подойдя к подруге, обняла ее, – мне так с тобой повезло. – А мне – со всеми вами, – кивнула Марьяна и полезла в шкафчик за чашками. – А где твой герой? – Меняет постель, – сообщила Гермиона, вынимая из холодильника масло и джем. – Чего-о-о?!! – чашка, украшенная премиленькими цветочками, выпала из пальцев Марьяны и, жалобно дзинькнув, развалилась на куски. – Что это на него нашло? – Ну, понимаешь… Мы ее слегка испачкали, – смущенно призналась Гермиона. – Понимаю, – ответила Марьяна, вынимая из шкафа вторую чашку, – у нас с Сириусом тоже так было в первый раз. То есть, в единственный… – Да нет, – Гермиона густо покраснела, – мы ее испачкали вареньем. – Чем?!! – Марьяна угробила вторую чашку. – Вот это я понимаю – сладкий мальчик! – Ты о чем вообще подумала?!! – вскричала Гермиона, сравнявшись цветом со свеклой. – Это то варенье, что ты оставила для нас! – Какое варенье? – Марьяна посмотрела на подругу с таким ужасом, словно у той на голове зацвели одуванчики. – Я не варенье вовсе имела в виду! – А что же? – испуганно спросила девушка. – Это варенье у меня уже черт знает сколько там стоит! – воскликнула Марьяна. – За пару дней до бойни в Малфой-меноре мне не спалось, и я решила выпить чаю. А ты знаешь, что стоит кому-то появиться на кухне в неурочный час, как туда тут же является миссис Уизли и начинает потчевать. Я не была настроена на незапланированный ужин, вот и принесла чашку с чаем и блюдце с джемом к себе в комнату. Чашку утром вернула на кухню, а блюдце поставила в тумбочку и забыла. – О чем тогда ты говорила? – удивилась Гермиона. – Если бы вы копнули чуть глубже, то нашли бы бутылку вина и два бокала – я припасла их для романтического вечера с Сириусом, – пояснила Марьяна и, упав на стул, громко захохотала. – Очень смешно, – фыркнула Гермиона, тоже начиная смеяться. – А я уж было подумала, как тебе повезло с Драко, – задыхаясь от смеха, простонала Марьяна, вытирая выступившие слезы, – варенье лезет из всех ще… – Перестань!!! – крикнула Гермиона, трясясь от хохота, и запустила в подругу кухонным полотенцем. Марьяна схватила полотенце и утерла текущие по щекам слезы. Эстафету веселья неожиданно подхватил закипающий чайник, разудало засвистев, словно Соловей-разбойник. – Давай пить чай, – с трудом успокоившись, предложила Гермиона. – Не забыть бы попросить Драко дать Сириусу пару уроков, – усмехнулась Марьяна, поднимаясь со стула, и принялась наливать кипяток в заварочный чайник. – Еще бы, – поддакнула Гермиона, взмахом палочки восстанавливая разбитые Марьяной чашки, – такая изобретательность пропадает. Не успели девушки пригубить чай, как в кухню, пошатываясь, вошел Снейп, держащий на руках не в пример бодрую Пенелопу – заспанный, с взъерошенными волосами, в теплом халате излюбленных мрачных оттенков и с не менее мрачной физиономией. Малышка, весело агукая, подпрыгивала у него на руках. Хмуро кивнув девушкам в ответ на приветствие, профессор распахнул дверцу холодильника, ввалился в него по пояс и, пошуршав там, вылез обратно, сжимая в руке бутылку молока, словно гранату. Со стуком поставив ее на стол, он вынул из кармана палочку, наложил на бутылку Согревающие чары и, со стоном привалившись к столу, закрыл глаза. – Не желаете чаю, профессор? – учтиво предложила Марьяна. – Желаю, – буркнул зельевар, не открывая глаз, – с вареньем. – Еще один сладкий мальчик, – шепнула Гермиона, наклонившись к Марьяне, и та, хихикнув, тут же встала и пошла к чайнику, чтобы профессор, приди ему в голову не вовремя открыть глаза, не заметил улыбку. «Сообразив на троих», Марьяна вернулась за стол и поставила чашку перед Снейпом, успевшим занять сидячее положение. Профессор то и дело засыпал, отчего бутылочка с нагретым молоком опускалась, но тут же снова пробуждался от сердитых воплей Пенелопы, лишенной утренней кормежки. В разгар душераздирающей трапезы явилась миссис Уизли и принялась готовить завтрак на всю компанию, кроме Хагрида и Дамблдора, отчаливших после ужина в Хогвартс. Гермиона вызвалась ей помогать, а Марьяна пошла в свою комнату принять душ. С трудом высвободившись из объятий соскучившегося за ночь Сириуса и признав за ним право на утренний поцелуй, девушка добралась, наконец, до своей комнаты. Войдя в спальню, Марьяна присела на кровать, благоухающую свежим бельем, застеленным благодарным Драко, и дотянувшись до тумбочки, вынула из верхнего ящика фотографию мамы. С этим фото девушка не расставалась никогда, даже дома носила его в кармашке домашнего костюмчика, вынимая только на время стирки, и потому оно оказалось с ней на Гриммо, когда ее перенесли сюда Драко и Гермиона. Снимок был разорван пополам. На той половине, что осталась у Марьяны, была изображена молодая счастливая мама, стоящая на фоне деревьев и радостно улыбающаяся в объектив. Правая рука была вытянута в сторону, что позволяло угадывать рядом с ней другого человека, которого Наталья, очевидно, держала за руку. Все шесть лет, что Марьяна смотрела на эту фотографию, она была уверена, что рядом с мамой был отец – вряд ли Наталья оторвала бы изображение дочери. Но только на этом снимке мать была по-настоящему счастлива, потому он и запал Марьяне в душу – единственный из сотни других. Глядя на него одинокими долгими вечерами, девушка думала о том, что отдала бы полжизни, лишь бы увидеть вторую половину снимка. – Видишь, мамочка, я не ошиблась, – с трудом сдерживая слезы, прошептала Марьяна, думая о Сириусе. Посидев так еще пару минут, девушка поднялась и направилась в ванную. Переодеваясь в чистую одежду, девушка, не зная почему, положила снимок в карман и пошла вниз, мечтая о спокойном завтраке. Но ее мечтам не суждено было сбыться. Как сказал накануне Сириус, в этом доме покой никому не грозил – из кухни неслись возбужденные вопли, и Марьяна невольно ускорила шаг. – Она улыбнулась!!! Она мне улыбнулась!!! – вопил всклокоченный Люциус, гарцуя по кухне, точно шимпанзе, севший задом на пчелу. Вид у него был совершенно безумный, и Марьяна не без причины подумала, что для того, чтобы привести аристократа в столь неестественное для него состояние, ему должна была улыбнуться, ни больше, ни меньше, кастрюля с овсянкой или новая метла Рона – судя по восторженным эпитетам, которыми ее награждал парень, та вполне могла быть одушевленной. – В чем дело, мистер Малфой? – осторожно спросила девушка, отскочив в сторону из риска быть растоптанной бурно радующимся Люциусом. – Мариона мне улыбнулась! – светясь от счастья, поделился радостью папаша и склонился над дочкой, лежащей на руках Нарциссы. – Ну-ка, кто улыбнулся папочке? Кроха внимательно посмотрела на Люциуса и счастливо улыбнулась беззубым ротиком. Миссис Уизли и Нарцисса принялись умиляться, а Гермиона, подкравшись к Марьяне, тихонько толкнула ее в бок и кивнула в сторону Снейпа. Марьяна повернулась и увидела Пенелопу, словно понявшую слова Люциуса – девочка радостно скакала на коленях зельевара и заливалась счастливым смехом. Но еще удивительнее было то, что профессор выглядел почти таким же счастливым, как Малфой. Да уж, чудные дела творятся в Датском королевстве… Не без труда угомонившись, вся компания уселась завтракать. Рон и близнецы, оживленно переговариваясь, изъявили желание немедленно после завтрака опробовать новые метлы. Слизеринцы, включая Драко, сиявшего, точно начищенный самовар, горячо поддержали это предложение. Чрезвычайно гордый собой Люциус держал на руках дочку, то и дело радующую отца улыбкой, и наотрез отказывался отдать ее Нарциссе на время завтрака. Пришлось миссис Малфой кормить мужа с ложечки. Взглянув на Нарциссу, запихивающую Люциусу в рот ложки омлета, Марьяна вспомнила о голодных пленниках и ускорила процесс поглощения пищи. Гарри отвлек внимание Рона и, судя по всему, завел с ним о чем-то разговор. Рон удивленно посмотрел на друга, хлопая глазами, и Гарри, махнув рукой, отстал. Грег, незаметно подсунув Джинни на тарелку свое пирожное, попросил ее играть в квиддич с ним в команде. Девушка радостно согласилась, что было расценено Фредом, как предательство. Гермиона и Тонкс о чем-то тихо шушукались, смеясь в полголоса. Джонни, проглотив омлет и какао, умчался в комнату к своей новой железной дороге. Марьяна, быстро покончив с завтраком, нагрузилась большим подносом и направилась в подвал. Сивый, хмурый, как осеннее солнышко, сидел на матрасе, читая какую-то книгу. – Доброе утро, – не слишком любезно поздоровалась Марьяна, памятуя о вчерашнем инциденте, и поставила перед оборотнем тарелку с омлетом и кофе. Сивый, тяжело вздохнув, кивнул, отложил книгу и принялся за еду. Марьяна выпрямилась и направилась к Беллатрисе. Мадам Лестрейндж сидела в постели, внимательно читая письмо, которое вернула ей Марьяна. Выглядела Пожирательница гораздо лучше – глаза сияли, а на щеках играл легкий румянец. Заметив девушку, Белла быстро свернула письмо и сунула за пазуху. – Доброе утро, – гораздо сердечнее, чем Сивого, поприветствовала женщину Марьяна, ставя перед ней поднос. – Добрее некуда, – бормотнула Беллатриса, но в ее голосе уже не слышалось откровенной вражды. – Как ваше самочувствие, мадам Лест… Беллатриса? – в последний момент спохватилась Марьяна – злить женщину в ее планы не входило. – Ребра уже не болят, – мирно ответила Белла, осторожно ощупывая грудину, – а вот ноги – просто кошмар… – Принести вам Обезболивающее? – спросила девушка, подвигая ей тарелку. Беллатриса кивнула и Марьяна, поднявшись, направилась в лабораторию. Вернувшись с пузырьком, девушка увидела, как Белла с аппетитом поедает завтрак – руки слушались ее гораздо лучше. Открыв флакон с зельем, Марьяна протянула его женщине. Заметив гримасу отвращения, появившуюся на лице Беллатрисы после употребления лекарства, девушка улыбнулась, почувствовав в ней родственную душу. – Рада, что вам лучше, Беллатриса, – сказала Марьяна, забирая пустой поднос. – Вам больше ничего не нужно? Белла молча покачала головой и девушка направилась к выходу, по дороге притормозив возле Сивого, снова уткнувшегося в книгу. Присев возле оборотня, девушка начала собирать пустую посуду. – Что произошло вчера? – не выдержав, спросила она. – Что, по-вашему, украл Сириус? – Неважно, – буркнул Сивый, не поднимая глаз, – но у него есть вещь, которая у него быть не должна. – А у кого должна? – продолжала допрос Марьяна. – Не твое дело! Отстань! – весьма недружелюбно рявкнул Фенрир и, отбросив книжку, завалился на матрас и укрылся с головой одеялом. – Может и не мое, но если еще раз нападете на Сириуса, я превращу вас в фарш для котлет, – ровным холодным голосом заявила девушка и понесла посуду на кухню. Оказав помощь миссис Уизли и Тонкс в уборке со стола, Марьяна направилась в свою комнату с твердым намерением вздремнуть. Проспав всю ночь согнувшись за столом, девушка чувствовала, что у нее ломит все тело, и решила, что пара часов нормального сна хотя бы частично решит проблему. Повалившись в постель, Марьяна и впрямь задремала, но была разбужена через полчаса громкими голосами с ноткой истерики, доносившимися из кухни. Недоумевая, что случилось на этот раз в их персональном дурдоме, девушка сползла с кровати, всунула ноги в тапки и пошла вниз. Члены Ордена толпились в кухне, окружая испуганного Драко, что-то втолковывающего друзьям. Гермиона утешительно гладила его по руке, на лице читалось волнение. – Кто кому улыбнулся на этот раз? – пошатываясь, спросила Марьяна и потянулась к кофейнику. – Джонни пропал, – хмуро ответил Драко, и по его лицу Марьяна поняла, что случилось и впрямь что-то серьезное. – Как пропал? Куда он мог деться? – удивилась девушка, испуганно оглядывая присутствующих. – Не знаю, – прошептал Драко, лицо его побледнело. – Он сказал, что идет в гостиную. После завтрака я пошел туда, но его там не было. Я обыскал весь дом, даже на улицу выходил – мальчика нигде нет. – Что опять случилось? – в кухню бодрым шагом вошел Снейп. На руках зельевара мирно чмокала пустышкой Пенелопа, следом, точно шлейф за вдовствующей королевой, вцепившись когтями в мантию, ехал на пузе безымянный ведьмовской кот. В целом профессор очень напоминал иллюстрацию к телепередаче «Ребята и зверята». – В чем дело? – продолжая допытываться, Снейп остановился и, приподняв подол мантии, отчего котенок повис в воздухе, хорошенько встряхнул. Звереныш шмякнулся на пол и зашипел, сердито нахлестывая себя хвостом по бокам. Громко галдя, все принялись торопливо вводить зельевара в курс дела. Профессор начал высказывать различные предположения, но они тут же отметались Драко. – А чердак осмотрели? – спросил Снейп, повернувшись к парню. – Там лестница поднята, он туда не заберется, – возразил Драко. – Ты просто плохо знаешь детей, – ответил зельевар, и Пенелопа оглушительным криком ему в ухо подтвердила, что уж профессор-то знает детей достаточно хорошо. Снейп повернулся и пошел прочь из кухни. Котенок, сверкая глазами, припал на передние лапы, повертел задом и, сделав гигантский кенгуриный скачок, вонзил когти в край мантии профессора и поехал за ним. Члены Ордена тоже гуськом пустились следом. Лестница чердака была по-прежнему поднята, но Драко не поленился опустить ее, забраться наверх и хорошенько поискать мальчика. Впрочем, поиски успехом не увенчались. Испуганный пуще прежнего, Драко спустился с чердака и молча пошел вниз, за ним караваном потянулись остальные, на ходу высказывая различные теории исчезновения мальчика, одна невероятнее другой. – Я схожу в подвал, узнаю, не нужно ли чего Беллатрисе, – проговорила Марьяна, отделяясь от компании. – Подвал! – подскочил Снейп. – Подвал осмотрели? – Что ему там делать? Там же Сивый, он его боится до смерти, – неуверенно проговорил Драко. Но тут, словно в подтверждение теории зельевара, до членов Ордена донесся пронзительный визг, идущий, без сомнения, из подвала. – Джонни… – Драко пошатнулся и вихрем помчался вниз, перепрыгивая по три ступеньки за раз, за ним побежали остальные, вынимая на ходу палочки. Марьяне удалось ворваться в подвал следом за Драко. Сивый спокойно сидел на своем матрасе, читая книгу, и даже подскочил от неожиданности, когда на него разом наставили двадцать палочек. – Я его не трогал! – сердито закричал Фенрир и ткнул пальцем в сторону кровати Беллы. – Это она! Марьяна метнулась к Белле, но, не добежав пару метров, застыла на месте. Джонни сидел на кровати Беллатрисы, но не с края, а у стены, поджав под себя пятки, чтобы не задеть искалеченную ногу женщины. Одной рукой Пожирательница крепко прижимала к себе ребенка, в другой сверкали острые ножницы. Беллатриса ехидно ухмыльнулась. – Тетя, отпусти его… – побелев, одними губами прошептал Драко, опуская палочку. – Отпусти его, Белла! – железным тоном приказал Люциус, напротив, направляя свою палочку в лицо женщины. – Не дури, Беллатриса, тебе некуда бежать, – своим привычным успокаивающим тоном сказал Люпин, – брось ножницы… – А я и не собиралась бежать, – с усмешкой ответила Белла. – Нет, тетя Белла, не надо! – внезапно закричал Джонни и умоляюще поглядел на Беллатрису.

Глава 61. В магазин за... Пожирателями

Услышав крик Джонни, Драко напрягся, и уже рванул было к ребенку, но, скользнув взглядом по ножницам, зажатым в руках Беллы, остановился. Марьяна, стоящая бок о бок с парнем, буквально чувствовала, как его колотит от ужаса, но все еще не могла поверить, что Беллатриса воспользовалась доверчивостью ребенка и решила причинить ему вред. Джонни громко и отчаянно расплакался. Марьяна посмотрела на Драко и заметила, как у него трясутся губы от страха. Белла, бросив быстрый взгляд на мальчика, разжала руку, которой прижимала его к себе. – Иди… – донесся до девушки тихий шепот Пожирательницы. Джонни испуганно посмотрел на Беллу, и та, легонько подтолкнув его в спину, шепнула что-то еще, но Марьяна это уже не расслышала. Мальчик осторожно перелез через Беллатрису, и девушке на миг показалось, что он старается не задеть искалеченную ногу женщины. Белла спустила с кровати вторую руку и ножницы, звякнув, упали на каменный пол. Мальчик, громко всхлипывая, направился к Драко, и тот, ринувшись ему навстречу, упал на колени и схватил ребенка в охапку. – Не плачь, Джонни, все хорошо, – забормотал Малфой, прижимая к себе малыша. Ребенок обхватил Драко за шею и парень, метнув напоследок злобный взгляд в сторону Беллатрисы, поднял его на руки и понес прочь из подвала. Марьяна, выходя последней, обернулась на женщину и заметила, как та натягивает на себя одеяло. Девушке послышалось какое-то странное шуршание. Бодрым пионерским строем все притопали на кухню вслед за Драко и окружили все еще плачущего Джонни, которого парень посадил прямо на стол. Отзывчивый Снейп шустро сбегал в лабораторию и притащил несколько флаконов с Успокоительным зельем. – Ребенку можно дать половину дозы, – заявил он, в соответствии со сказанным выливая в чашку полфлакона лекарства и передавая ее Драко. – Ну, все-все, не плачь, Джонни, – уговаривал Малфой, подсовывая малышу чашку, – выпей это, тебе станет получше… Почему ты плачешь? Беллатрисы здесь нет. Мальчик послушно проглотил зелье и немного успокоился. Драко поставил пустую чашку на стол и обнял ребенка. – Теперь тетя Белла мне ничего не вырежет, – пробормотал Джонни, размазывая слезы по чумазому личику. Услышав сие заявление, все синхронно вздрогнули и пристально осмотрели ребенка, а зельевар предусмотрительно откупорил второй флакон и всунул в руку Драко. – Вот сволочь!!! – взревел парень, но тут же спохватился. – Конечно, нет, Джонни, я не позволю ей тебя обидеть! – Она хотела мне вырезать… – Джонни не договорил и вновь залился слезами. – Что?!! – зарычал Драко, сжимая кулаки и покрываясь красными пятнами ярости, придавшими ему очаровательное сходство с жирафом. – Что тебе хотела вырезать эта тварь? – Драко, успокойся, пожалуйста, – занервничала Нарцисса, пробираясь к сыну, а Люциус тем временем перегородил собой выход из кухни. – Не успокоюсь! – заорал парень еще громче. – Эта дрянь чуть не изувечила ребенка, а ты ее защищаешь? Джонни, скажи мне, что хотела тебе вырезать Беллатриса? – Лошадку… – хлюпнув носом, прошептал Джонни, напуганный приступом ярости названного брата не меньше, чем Малфои. – Что? Лошадку? – заморгал Драко и внимательно осмотрел мальчика с ног до головы, словно пытался определить, где у него находится лошадка. – Джонни, пожалуйста, объясни нам, как ты оказался у Беллы, – попросил Люциус, незаметно оттесняя ошарашенного сына в сторону, где зельевар немедленно влил в него зелье, которое тот все еще держал в руке. – Я пошел навестить тетю Беллу, – спокойно ответил ребенок, с тревогой глядя на Драко, обалдело смотрящего в одну точку. – Зачем? – спросил Рон, с трудом сдерживая смех. – Ну, я подумал, раз тетя Марьяна носит ей еду, значит, тете стало лучше, и захотел ее повидать, – объяснил Джонни. – Я нарисовал тете Белле картинку, где мы с ней гуляем по лесу, и ей очень понравилось. Тогда я попросил ее нарисовать что-нибудь для меня, и она нарисовала мне лошадку. Тетя сказала, что ее можно вырезать из бумаги и заколдовать, и тогда она будет бегать. Только у тети Беллы нет палочки, но я сказал, что тетя Гермиона очень умная и сможет оживить лошадку. А тетя Белла сделала такую смешную рожу, и когда она уже собралась вырезать, прибежал Дракон и напугал ее. – А почему же ты заплакал? – удивился Люциус, с трудом переваривая информацию. – Тетя Белла сказала, что если я не уйду, то Дракон ее убьет, а мне ее жалко, – пояснил мальчик. – А зачем ты кричал «Не надо»? – спросил Драко, подходя к Джонни. – Ну, ты же сказал ей бросить ножницы, а чем ей тогда вырезать? – удивился Джонни, поглядев на Драко, словно на сумасшедшего. – А кричал ты почему? – вспомнила Нарцисса. – Тетя Белла меня щекотала, – пояснил ребенок и обнял парня. – Дракон, можно мне пойти к тете Белле? – Можно… – пробормотал Драко и, сняв мальчика со стола, поставил его на ноги, – только обещай, что не будешь больше так исчезать, хорошо? Я очень волновался. – Прости меня, Дракон, – виновато сказал малыш, – я не хотел тебя пугать. – А Сивого ты разве не боишься? – удивился Гарри. – Боюсь, – кивнул Джонни, – но, когда я приходил к тете, он спал. А потом проснулся. – Не бойся его, он тебя не тронет, – улыбнулась малышу Марьяна. – А почему тетя Белла играет с тобой? – вкрадчиво поинтересовалась Нарцисса. – Ну, она со мной еще в лесу играла, – ответил мальчик. – Она говорила, что у нее тоже был ребенок, и он был похож на меня. Ну ладно, я пошел… Ребенок обнял «Дракона», поцеловал его в щеку и с гиканьем помчался в подвал, оставив взрослых удивленно переглядываться. – Глупости! – уверенно заявила Нарцисса. – У Беллы никогда не было детей. Все дружно пожали плечами и насели на Снейпа, в ультимативном порядке требуя Успокоительных зелий. Истребив на корню многодневные запасы зельевара, члены Ордена расползлись по спальням в надежде на спокойный отдых. Надеждам, впрочем, не суждено было сбыться. Ближе к обеду панику в стройных рядах домочадцев начала сеять миссис Уизли: лимит размножения продуктов магией подошел к концу, и требовалось срочно совершить набег на ближайший супермаркет. Пока миссис Уизли вербовала агентов, в окно кухни влетела серая неясыть с письмом от Лонгботтомов – они собирались нанести визит вежливости в честь прошедшего праздника. Дабы не привлекать внимание большой толпой, решено было идти Марьяне и Гермионе – они лучше разбирались в магловских деньгах, Тонкс и Люпину – метаморфиня неплохо маскировалась, а Римус не желал отпускать ее без охраны, а также Гарри и Драко – Малфою было необходимо успокоиться, а Поттер засиделся дома. Мужчины и Гермиона наложили на себя маскировку, Тонкс, старательно прищурившись, обернулась в школьницу с трогательными хвостиками, а Марьяне подруга легким взмахом палочки изменила цвет волос, превратив ее в брюнетку. Девушки решили, что этого будет вполне достаточно, ведь Пожиратели не видели Марьяну достаточно близко. Одевшись потеплее, вся компания вышла за ворота и направилась к ближайшему магазину, находящемуся в двух кварталах. Народу на улице было не слишком много – похоже, его распугал сильный мороз – что облегчало задачу членов Ордена, вынужденных пристально наблюдать за всеми, кто появлялся в опасной близости. В магазине было тепло и уютно, и пахло конфетами. Взяв большую тележку, ребята вошли в первый ряд, находящийся возле самых дверей. – Что нам нужно купить? – бодро спросила Тонкс, разворачивая внушительный список миссис Уизли, способный посрамить своей длиной школьное сочинение Гермионы о великанских войнах. – Молочные продукты! – огласил первый пункт шпаргалки Римус, заглядывая Нимфадоре через плечо. – Молочный отдел там, – махнула рукой Гермиона, сверившись с указателями, висящими на столбе. – Мы так полдня проходим, – закручинился Гарри. – Может, разделимся? Предложение было принято единогласно. Список аккуратно разорвали пополам и вручили половину парням. Девушки двинулись в мясной отдел, впереди шла Гермиона, сверяясь по списку, точно по карте. – На сколько нам хватит этих продуктов? – поинтересовалась Марьяна, сгружая в тележку большой штабель замороженных бифштексов. – На полгода минимум, – ответила Гермиона, ловко уводя из-под носа у какого-то зазевавшегося студента три пачки сосисок. – Это хорошо, – одобрила Тонкс, добавляя к сосискам высокую конструкцию из консервных банок, и нервно оглянулась. – Теперь в рыбный! – скомандовала Гермиона, с остервенением вычеркивая выполненные пункты списка. Марьяна и Тонкс ухватились за ручки тележки и с усилием принялись толкать ее в соседний ряд. На входе в отдел Гермиона вдруг прыгнула назад и испуганно схватила Тонкс за руку. – В чем дело? – поинтересовалась Нимфадора. – Мы, кажется, в рыбный шли? – Тебе эта рыбина никого не напоминает? – напряженно прошептала Гермиона, ткнув пальцем в высокого кудрявого брюнета в длинном плаще. – Мне напоминает, – кивнула Марьяна, – это же тот самый козел, который меня избил и едва не лишил руки Драко. Муж Беллатрисы… Забыла, как его там… – Родольфус, – Тонкс, очевидно, склерозом не страдала. – Интересно, зачем он здесь? – удивилась Гермиона, увлекая подруг за высокий штабель упаковок с паштетом. – Нас ищет, естественно, не за бананами же он пришел, – ответила Тонкс, пригибаясь точно под обстрелом. – Тогда, вполне вероятно, что он здесь не один, – постановила Марьяна, выглядывая из-за штабеля, как из бруствера окопа. – Что же нам делать? – прошептала Гермиона, бледнея на глазах. Ответом на вопрос послужил громкий крик Гарри, разыскивающего девушек. – Тонкс! Гермиона! Вы где? – закричал парень, судя по звуку, в соседнем ряду. – Поттер!!! – немедленно отозвался совсем не тот голос, который желал услышать Гарри. – Бежим! – крикнула Гермиона и, схватив подруг за руки, бросилась на звук. – Как они его узнали? – запыхаясь, простонала Марьяна, сворачивая в овощной отдел. – Он позвал меня, – пояснила Тонкс, торопясь следом. Там уже вовсю шла битва. Гарри и Драко, спрятавшись от летящих заклинаний за коробками с сухим завтраком, атаковали двоих Пожирателей, но никак не могли в них попасть. – Ступефай! – крикнула на бегу Гермиона, метко попадая в высокого рыжего мужчину, опознанного Тонкс, как Эйвери. – Зря мы его тогда в хижине не пришибли! – рявкнула Нимфадора, плюхнувшись за коробкой рядом с парнями. – Где Римус? – спросила Гермиона, приземляясь следом. – Я здесь! – успокоил ее Люпин, забираясь в укрытие с другой стороны. – Сколько их? – поинтересовалась Марьяна, осторожно выглядывая из-за коробки и тут же отскакивая назад: прямо ей в лицо полетел красный луч. – Мы видели двоих, – ответил Драко, с тревогой оглядывая Гермиону. – Ты в порядке? – Да! – нетерпеливо ответила она. – Нужно быстро уходить, пока они не вызвали подмогу. – Они перекрыли выход, – покачал головой Римус. – Есть еще черный ход, – возразила Гермиона, – можно попытаться прорваться через него. – Туалет в той стороне, – объявил Драко, поднимая голову и изучая указатели. – Ты что, чокнулся, Малфой? – рявкнул Гарри. – Терпи до дома! – Идиот! – обозлился Драко. – Рядом с туалетом должен быть черный ход! А в туалете есть окошки! – В окошки полезем? – оживленно спросила Тонкс, словно такая перспектива ее обрадовала. – Почему бы и нет? – пожал плечами Люпин, напряженно прислушиваясь к доносящимся со стороны Пожирателей звукам. – Бежим на счет «три», – распорядилась Гермиона, хватая Марьяну за руку. – Нет, – возразила девушка, высвобождая руку, – побежите вы, а я их задержу. – Ты что, спятила? – ужаснулась Гермиона. – Они убьют тебя! – Вряд ли, – покачала головой Марьяна, – на меня их магия не действует, да и Волдеморт намерен взять меня живой, и я уверена, что он уже успел сообщить об этом своим сторонникам. – Ладно, – очевидно, доводы показались Гермионе убедительными, – беги вслед за нами в сторону туалета, мы будем ждать тебя там… – Хорошо, сейчас, минутку, я создам защиту, – прошептала Марьяна и закрыла глаза. – Я желаю… Огромная масса воды хлынула в проход, смывая Пожирателей к дверям магазина. Раздались крики немногочисленных посетителей и перепуганных продавцов. – Бегите! – крикнула Марьяна, силой мысли наколдовывая вторую волну. Гермиона вскочила и, что было духу, помчалась в другой конец магазина, за ней понеслись остальные. Гарри поскользнулся на мокром целлофановом пакете, попавшем ему под ноги, и растянулся во весь рост. – Твою мать, Поттер! – заорал Драко, возвращаясь с полдороги, и, схватив Гарри за руку, помог ему подняться и потянул за собой. Марьяна, выбравшись из-за коробки и заворотив голову назад, наблюдала отступление и совсем позабыла о Пожирателях. В чувство ее привел зеленый луч, пролетевший мимо ее носа вдогонку за парнями. – Я желаю!!! – в ужасе выкрикнула она, вытягивая руку вслед заклятию. Она не знала, как сможет устранить угрозу, ей лишь хотелось уничтожить ее любыми способами, но тут зеленый луч неожиданно развернулся и помчался на нее, формируясь в полете в ярко светящийся изумрудный шар. Девушка вскинула руки, пытаясь защититься, но ожидаемого удара так и не последовало, лишь правую руку охватил странный, словно могильный холод. Опустив руку, Марьяна обнаружила, что к ней прилип, словно жвачка, зеленый пульсирующий шар, от которого волнами во все стороны расходились потоки магии. Взглянув на Пожирателей, заносящих палочку для повторной атаки, она сделала то единственное, что пришло ей в голову в тот момент – швырнула шар в противников, точно гранату. Пожиратели бросились врассыпную, и зеленый шар попал в стеллаж, густо заставленный пластиковыми упаковками с кетчупом. Раздался взрыв, и во все стороны полетели густые красные кляксы, до тошноты похожие на кровь. Кетчуп заляпал все соседние стеллажи и придал схоронившимся в уголке Пожирателям необычный абстрактный рисунок. – Убили! Взорвали! Террористы! – звонко заголосила какая-то впечатлительная бабка с кошелкой и, плюхнувшись на пол, довольно шустро для своего возраста заползла под овощной прилавок, не обращая внимания, что ноги и зад остались снаружи – очевидно, голову бабуля считала более важным органом. Не дожидаясь очередной атаки, Марьяна мановением руки обрушила в проход все стоящие на полках банки и коробки, создавая Пожирателям бег с препятствиями, а сама повернулась и помчалась туда, куда скрылись ее друзья. Туалет Марьяна обнаружила довольно быстро, но никого из тех, кого она желала найти, рядом не было. Пока девушка в раздумии вертела головой – туалетов было два – мужской и женский – дверь женского распахнулась, оттуда высунулся Драко и, ухватив Марьяну за руку, втащил внутрь. – Коллопортус! – крикнул Гарри, запечатывая дверь за появившейся Марьяной. – Мы слышали взрыв, – взволнованно проговорила прижавшаяся к раковине Гермиона, тревожно оглядывая подругу, – кто-нибудь погиб? – Только кетчуп, – успокоила ее Марьяна, скептически осматривая маленькое окошко, забранное решеткой. – Ты их остановила? – уточнила Тонкс, настороженно глядя на дверь. – Бросила в них Аваду, – пояснила девушка, дергая решетку. – Отойди-ка, – попросила Гермиона, нацеливая на окно палочку. – Бомбарда! Решетка с грохотом вылетела из проема, засыпав туалет обломками штукатурки. Гарри подбежал к окну и, с усилием отодвинув заржавевшие задвижки, распахнул окно, впуская в вонючий туалет струю холодного свежего воздуха. – Ну, полезли! – бодро скомандовала Тонкс, вставая ногой на унитаз и забираясь на подоконник. Римус поспешил на помощь и подсадил ее. Тонкс спрыгнула на улицу и, судя по взметнувшемуся вверх облачку снега, попала прямо в сугроб. – Ты в порядке, милая? – заволновался Люпин, высовываясь из окна, точно кукушка из часов. – Там разберешься, – нетерпеливо ответил Драко и, ухватив Римуса за ноги, вытолкнул его в окно. – Залезай, Гермиона, – поторопил Гарри, оглядываясь на дверь, за которой уже раздавались взволнованные голоса. Драко подхватил девушку на руки и посадил прямо на подоконник. Гермиона спустила ноги на улицу и скрылась за окном, Драко, подтянувшись на руках, вскарабкался следом и последовал за ней. – Теперь ты, Марьяна, – сказал Гарри, подталкивая девушку к окну. – Нет, ты иди, я задержу их, если понадобится, – возразила Марьяна. – Еще чего! – возмутился Гарри и, обхватив ее за талию, закинул на подоконник. – Не отставай, – велела Марьяна и спрыгнула в холодный снег. Через пять секунд Гарри присоединился к друзьям, и они быстрым шагом обошли магазин. Возле парадного входа стояла полицейская машина, но никого, напоминающего Пожирателей, видно не было. Прячась за кустами, вся компания почти бегом пустилась к дому. По счастью, их никто не преследовал, и уже через десять минут незадачливые покупатели сидели на кухне и, обжигаясь горячим чаем, живописали свой поход. Сириус пришел в ужас, узнав, какая опасность грозила Марьяне, и пообещал, что больше никуда не отпустит ее одну. Перепуганные Малфои были с ним солидарны. – Ладно, придется отправить сову Дамблдору, пусть он доставит продукты, – виновато сказала миссис Уизли, накрывая на стол. После скудного обеда, состоявшего из сосисок и бананов, который голодный и от того обозленный Фред назвал эротическим, Марьяна нагрузилась подносом и потащила жратву Сивому. Беллатриса уже была накормлена – миссис Уизли отнесла ей, а заодно и Джонни, не отходившему от «тети Беллы», куриный суп, который варила специально для них. По ее словам, это была самая подходящая еда для детей и больных, и, учитывая ее многолетний опыт домохозяйки, у Марьяны не было причин ей не верить. В подвале стояла непривычная тишина, особенно если учесть, что там находился Джонни, способный по силе голоса переплюнуть пароходную сирену. Впрочем, феномен тут же получил свое объяснение, стоило Марьяне подойти к кровати Беллатрисы. Белла мирно спала, крепко обнимая доверчиво прижимающегося к ней и сладко сопящего ребенка. Вокруг кровати все было усыпано обрывками бумаги и рисунками. Марьяна улыбнулась, увидев столь умилительную картину, и получше укрыла спящую парочку одеялом. Вернувшись к Сивому, девушка обнаружила его читающим газету. После того, как Люциус, Сириус и Люпин под конвоем сводили его в душ, а миссис Уизли привела в порядок его одежду, Фенрир стал выглядеть гораздо приличнее. Длинные волосы он стянул в хвост и принарядился в свитер, подаренный Марьяной. Увидев предложенную еду, Сивый удивленно хмыкнул. – Молли объявила забастовку? – поинтересовался он, откладывая газету. – Нет, – вздохнула девушка и рассказала о гастрономическом дефиците дома на Гриммо, а также о неудачном походе за продуктами. – Никто не пострадал? – в голосе Фенрира послышалась неподдельная тревога. – Только кетчуп, – ответила Марьяна точно так же, как и Гермионе. – Бедняга, – ухмыльнулся Сивый и принялся за еду. Марьяна подождала, пока он поест, чтобы не бегать по крутой лестнице туда и обратно, и принялась собирать грязную посуду. Сивый потянулся к подносу, чтобы поставить пустую чашку из-под чая, и девушка, сама не зная почему, отдернула руку. – Ты что, все еще меня боишься? – спросил Фенрир, пристально поглядев на Марьяну. – Нет, – ответила девушка сущую правду. – Тогда почему шугаешься? – удивился оборотень. – Не знаю, но я тебя не боюсь, – твердо сказала Марьяна. Сивый подозрительно посмотрел на нее и, хитро ухмыльнувшись, молниеносным броском рванулся к Марьяне и схватил ее за платье. Девушка инстинктивно отшатнулась, когти Фенрира скользнули по одежде и зацепили карман, который с треском оторвался. Фотография матери выпала и спланировала на пол. Марьяна потянулась за снимком, но Сивый оказался проворнее – его рука, опередив девушку на долю секунды, цепко схватила добычу. – Отдай это мне, Сивый! – приказала Марьяна, но оборотень никак не отреагировал, пристально разглядывая фото. – Верни немедленно! Фенрир молчал, не поднимая головы и не отрывая взгляда от снимка, и Марьяна с удивлением увидела, как рука, сжимавшая фото, вдруг задрожала. – Ты в порядке? – испуганно спросила девушка, опускаясь на колени рядом с ним. – Кто это? – вдруг резко спросил Сивый, по-прежнему глядя на снимок. – Какая тебе разница? – удивилась Марьяна. – Откуда ты ее знаешь? Отвечай!!! – Фенрир добавил децибелов в голос. – Кто она тебе? – Это моя мама, – ответила девушка, интуитивно чувствуя, что ему очень важен ее ответ. – У тебя есть брат? – задал странный вопрос оборотень. – Нет, и никогда не было, – по возможности спокойно сказала Марьяна, хотя внутри затаился страх. – Сколько тебе лет? – продолжал расспрос Сивый. – В апреле будет двадцать пять, – покорно ответила Марьяна. Сивый поднял голову и, внимательно вглядываясь в лицо Марьяны, глубоко задумался. – А я искал сына, – горько усмехнулся он, вновь переводя взгляд на снимок. – Глупо, правда? – Какого сына? Почему глупо? – непонимающе забормотала девушка. – Наташа… – внезапно услышала Марьяна и с ужасом увидела, как Сивый нежно провел по фотографии шершавыми пальцами с обломанными ногтями. – Откуда ты ее знаешь? – прошептала ошарашенная Марьяна. Сивый, тяжело вздохнув, полез за пазуху и вытащил такой же снимок, как у Марьяны, вернее его половину, а затем протянул обе части девушке. Руки Марьяны тряслись еще сильнее, чем у Фенрира, когда она соединила обе половинки, получив в результате целое фото, за которое когда-то готова была отдать полжизни. На второй половине был изображен молодой, даже юный парень, со светлыми вьющимися волосами и сияющей улыбкой, с любовью глядящий на маму и держащий ее за руку. В том парне с трудом можно было узнать сегодняшнего Фенрира, но это, несомненно, был он. – Не может быть… – Марьяна все еще отказывалась в это верить, – ты не можешь… Девушка подняла глаза на Сивого и увидела, как по лицу его катятся слезы. Он забрал у Марьяны вторую половину фото и положил в карман. – Но это невозможно, Фенрир! – воскликнула Марьяна, пытаясь отыскать неопровержимые факты, способные отрицать происходящее. – Моего отца звали… – Я не Фенрир, – перебил ее Сивый, – меня зовут Федор Сиваев. Он смотрел на Марьяну глазами, полными боли и радости одновременно, даже не пытаясь вытереть слезы, бегущие по щекам, а она стояла, раздавленная этой правдой, борясь с противоречивыми чувствами – обнять отца или убежать отсюда, не зная, что ему сказать, и нужно ли вообще… – Я искал тебя двадцать пять лет, – еле слышно сказал Сивый. Ласковое зимнее солнышко, выглянув из-за тучи, озарило полутемный подвал, освещая осунувшееся лицо Фенрира. С ужасом Марьяна увидела, как на ярком свету голубые глаза оборотня быстро меняют цвет, становясь серыми, словно грозовое небо, расцветая необычным рисунком под мрамор и оставляя позади последние ее сомнения. – Дочка… – судорожно всхлипнув, прошептал Сивый, и свет в глазах Марьяны померк.