Текст книги "Гарри Поттер и сила Раданы (СИ)"

Автор книги: Владимир Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 42 страниц)

Глава 6. Среди львов

Отталкивая друг друга, парни склонились над Снейпом. Он был без сознания, лицо его, и без того обычно бледное, казалось восковым, губы посинели. Драко поднес ладонь к лицу профессора и ощутил слабое дыхание. Он попытался приподнять Снейпа, но тот был слишком тяжел. Гарри опустился на колени и начал помогать Малфою. Внезапно зельевар хрипло застонал. – Профессор, вы слышите меня? – позвал Драко. Снейп открыл глаза. Было видно, что ему стоит больших усилий не потерять сознание. – Драко... – прошептал он, – голова... Малфой осторожно приподнял его голову и провел рукой по волосам. Пальцы окрасились кровью. Драко повернулся к Поттеру. – Его нужно доставить в больничное крыло, и побыстрее, – сказал он, – у него голова разбита. Гарри кивнул и вынул палочку. – Мобиликорпус! Тело профессора, вновь потерявшего сознание, поднялось в воздух на пару футов и снова опустилось вниз. – Не выходит, – в отчаянии прошептал Гарри, – я раньше не использовал это заклинание. Давай вместе. – Мобиликорпус! – двойное заклинание подняло Снейпа в воздух и он тихо поплыл над полом, увлекаемый двумя палочками. На пол закапала кровь. – Давай-ка поторопимся, Поттер, – встревоженно прошептал Драко. Они как можно быстрее зашагали по коридору, удерживая в воздухе тело профессора. Мадам Помфри возилась с пострадавшими второклашками. Маленький слизеринец сидел на кровати и ел шоколад. Драко осторожно опустил Снейпа на свободную кровать, Гарри подошел к медсестре. – Мадам Помфри, там профессор Снейп, он ранен, – сказал Гарри, ища глазами Гермиону. Мадам Помфри быстро осмотрела рану, из которой по прежнему текла кровь, и поспешила к шкафчику с лекарствами. – Как он? – спросил Драко, не выдержав напряжения. – Не о чем беспокоиться, – улыбнулась медсестра, капая на марлевую повязку какое-то голубое снадобье, – рану я быстро залечу. Вот только он потерял много крови, но тут я думаю, помогут Общеукрепляющее и Восстанавливающее зелья. Еще шоколадом его покормлю. Через пару часов будет как новенький. У Драко отлегло от сердца. Он даже улыбнулся, на секунду представив Снейпа, жующего шоколад. – Простите, мадам, вы не видели Гермиону? – спросил Гарри, – она пошла к вам. – Она ушла. Очень спешила. Сунула мне ребенка прямо в двери и умчалась галопом. Сказала – срочное дело, – сообщила мадам Помфри, обрабатывая рану, – кстати, мальчик в порядке, может, вы его проводите до гостиной? Малфой кивнул. Ребенок слез с кровати, подошел к Гарри и взял его за руку. Они попрощались с мадам Помфри и направились к подземельям. Гарри ждал Малфоя в коридоре, пока тот довел мальчика до спальни. Через пару минут Драко вернулся и подошел к Гарри. – Куда теперь? – поинтересовался он. – Пойдем в нашу гостиную. Дамблдор велел ждать там. Интересно, куда это Гермиона так спешила. – Поттер повернулся и направился к лестнице, Драко пошел за ним, – Ты будешь вступать в Орден? – Я так понимаю, выбор у меня не богатый, – хмыкнул Малфой, – только я сомневаюсь, правильно ли я сегодня поступил. – Ты думаешь, что стоило убить Дамблдора? – Гарри удивленно уставился на Драко. – О, Мерлин, вы из меня и впрямь какую-то мантикору делаете. Нет, Поттер, я сомневаюсь, что стоило отпускать его одного, – пояснил Драко. – Он справится... Это же Дамблдор... – промямлил Гарри. Малфой промолчал. Теперь, когда возня с ранеными закончилась, а жизни крестного ничего не угрожало, страх за родителей вернулся с удвоенной силой. Тревога колючим клубком свернулась у него в груди и то и дело поворачивалась с боку на бок. Его трясло при мысли о том, что он может их больше не увидеть. Стоило ли отпускать старика одного? А что если в случае угрозы Дамблдор просто бросит Малфоев, а Драко сообщит, что опоздал? Но Малфой тут же отбросил эту невероятную мысль, вспомнив Сивого. Как верно заметил Поттер, это же Дамблдор... У портрета Полной Дамы они остановились. Она выжидательно посмотрела на них. – Золотое перо! – произнес Поттер и проем открылся. Они полезли внутрь. В гостиной было полно народу. Стоял страшный гвалт. Увидев Драко, все моментально замолчали. – Какого гриндилоу он забыл в нашей гостиной? – с отвращением заорал Рон. – Не больно-то и хотелось, Уизли! – рявкнул оскорбленный Драко, прошел мимо Рона и залез с ногами в кресло у камина. – Успокойся, Рон, Малфой теперь с нами. С сегодняшнего дня он член Ордена Феникса, – со смущенной улыбкой объявил Гарри. Все дружно уставились на Малфоя, как на циркового жирафа, крутящего обручи на шее. Рон потребовал подробностей и Гарри завел рассказ. Когда рассказ закончился, Драко заметил, что Рон смотрит на него более уважительно. Затем Лаванда и Парвати, отчаянно зевая, прихватили Джинни и отправились спать. Дин и Симус тоже ушли, попросив разбудить, если что случится. Гарри пообещал, от души надеясь, что обещание сдерживать не придется. В гостиной остались только Гарри, Рон, Драко и задремавший Невилл. – Гарри, ты не видел Гермиону? – спросил Рон. – Ее нигде нет. – Она убежала из больничного крыла. Мы думали, она уже спит, – удивился Гарри. – Она была в больничном крыле? – всполошился Рон. – Она ранена? – Ты идиот, Уизли? – рявкнул Малфой и разбудил Невилла. – Как бы она убежала, будь она ранена? Нет, жива-здорова, повела ребенка в госпиталь, оттуда срулила, куда – не знаем. Еще вопросы есть? – Куда же тогда она делась? – пробормотал Рон, пропустив грубость Малфоя мимо ушей. – Мы с Невиллом три раза обошли всю школу. Ее нигде нет. Невилл с комочками ваты, засунутыми в обе ноздри, согласно закивал. – Я поищу ее, – сказал обеспокоенный Гарри, поднимаясь на ноги, но Драко его опередил. – Лучше я. Мне все равно здесь пока делать нечего. А вы ждите Дамблдора, – Малфой направился к двери. – Ты пойдешь искать Гермиону? – вылупился Рон. – Не урони глаза, Уизли, – усмехнулся Драко, выходя из гостиной. Парень медленно брел по коридору, размышляя. Конечно, он ушел из гостиной не только из-за Грейнджер. Ему нужен был повод. Драко не хотел, чтобы они видели его волнение. Малфои не любят, не волнуются, не бояться. Малфои холодные, расчетливые и жестокие. А даже если это не так, то остальным об этом знать не положено. Хотя Поттер небось уже растрепал Уизли об истерике на башне. Примерно через час Драко обошел школу. Заглянул даже в туалет плаксы Миртл. За этот год он очень много времени проводил здесь, вынашивая планы уничтожения Дамблдора. Неужели он был здесь всего неделю назад? Казалось прошло лет десять. Рон, увидев Драко в одиночестве, разволновался еще больше. Его тревога передалась и Поттеру. Невилл переживал еще и за Дамблдора. Малфою же сейчас было плевать на всех, кроме отца с матерью. Спустя еще час напряжение в гостиной достигло такого пика, что, казалось, его можно было пощупать руками. Рон, становясь бледнее с каждой минутой, безостановочно наворачивал круги вокруг дивана. Невилл, сидя за столом, отрывал от исписанного пергамента маленькие кусочки и закатывал их в шарики. Поттер лежал в кресле с закрытыми глазами, опустив голову на подлокотник, но по его напряженному лицу было ясно, что он внимательно прислушивается к звукам, доносящимся из коридора. Не желая участвовать в массовом психозе, Драко подошел к окну и сел на подоконник. За окном царила непроглядная мгла, только на опушке леса светился тусклый огонек фонарика, висящего над дверью хижины Хагрида. За спиной послышался звук открывающегося проема. Драко обернулся. Рон рванул на звук и тут же завял. Невилл юркнул под стол. Малфой усмехнулся. В гостиную бодрым шагом вошел совершенно здоровый на вид профессор Снейп. Увидев Драко, он резко остановился. – Мистер Малфой? А я решил, что вы мне привиделись. Может, кто-нибудь потрудится объяснить мне, что вы здесь делаете и где Дамблдор? – желчно заявил зельевар, устраиваясь в кресле. Драко принялся излагать. Он рассказал Снейпу все с самого начала, закончив на том, что пропала Гермиона Грейнджер. Когда он закончил, профессор поднял голову и посмотрел на Малфоя так, точно он только что объявил, что раздал все свои деньги нищим. – Что вы собираетесь делать, мистер Малфой? – спросил Снейп. – Вступать в Орден, – ответил Драко, спокойно выдержав его взгляд. – Ну что-ж. В таком случае, сто баллов Слизерину, – объявил Снейп. – За что, профессор? – удивился Драко. – За то, что доставили меня в госпиталь, естественно, – пожав плечами, пояснил зельевар. – Но, сэр... – в тон ему ответил Драко, ехидно ухмыляясь, – мы несли вас вдвоем с Поттером. У Снейпа дернулась щека, но он стойко выдержал удар. – В таком случае, еще сто баллов Гриффиндору, – расщедрился профессор и добавил, заглядывая под стол, – вылезайте, Лонгботтом, я сегодня не намерен никого съесть. Рон и Невилл ошалело посмотрели друг на друга. За шесть лет в Хогвартсе это были первые баллы, присвоенные Снейпом Гриффиндору. Проем неожиданно открылся и в гостиную вошла Гермиона. Рон с воплем бросился к ней и обнял. – О, Мерлин, Гермиона , где ты была?!! – у бедного парня тряслись губы. – Мы всю школу обыскали! – Прости, Рон! – Девушке явно было не ловко. – Я была в библиотеке. Очень нужно было. – Я смотрел в библиотеке! Тебя там не было! – не сдавался рыжий. – Э-э...– Гермиона растерялась, – ну-у...я была в... Запретной секции... э-э... Дамблдор попросил... Драко удивленно посмотрел на нее. Она лгала так виртуозно, что Малфой , пожалуй, не усомнился бы в ее словах, если бы лично не проверил каждый дюйм Запретной секции. – О чем? – удивился Рон. – Давай завтра расскажу, Рон, пожалуйста, – взмолилась Гермиона, – я так устала, можно я пойду спать? – Проводить? – подскочил Уизли. – Не стоит, – девушка встала и направилась к лестнице, по дороге задела ногой стул, оставленный Невиллом посреди комнаты, и вдруг с криком опустилась на пол, схватившись за лодыжку. Гарри, Рон и, к своему удивлению, Драко кинулись к ней наперегонки. – Что с тобой! Ты ранена? – затарахтел Рон. – Ногу повредила, это не страшно, – со слезами на глазах прошептала девушка, стиснув зубы от боли. – Покажите рану! – потребовал подошедший Снейп. Опустив глаза, девушка приподняла мантию. Нога была замотана окровавленным полотенцем. Снейп, присев на корточки, размотал тряпку. Драко присвистнул. На случайное ранение совсем не похоже. Рана явно оставлена заклятьем. И Драко даже знал каким. Он быстро взглянул на Поттера. Тот выглядел не менее ошеломленным и тоже явно понял в чем дело. Рон же буквально пришел в ужас, увидев длинный, ровный и очень глубокий порез. – Как тебя угораздило, Гермиона? – простонал он. – Попала ногой в исчезающую ступеньку, на лестнице, помнишь? А из нее торчал гвоздь, – объяснила Гермиона, умоляюще глядя на Гарри, открывшего было рот. Поттер понял намек и промолчал. Снейп намотал полотенце обратно. – Мистер Уизли, проводите мисс Грейнджер к мадам Помфри, – приказал он. Рон встал, помог девушке подняться и, обняв за плечи, повел к выходу. Едва закрывшаяся за ними дверь спустя минуту вновь раскрылась, пропуская Дамблдора. Драко вскочил. Не обращая ни на кого внимания, старик подошел к Малфою. Лицо его ровным счетом ничего не выражало. – В чем дело, профессор? – с трудом сглотнув горький комок в горле, прошептал он и тут же увидел в ответ лучезарную улыбку. – Все в полном порядке, Драко! Волноваться не о чем. Твои родители в полной безопасности на Гриммо. Правда, мистер Малфой попал под очень неприятное заклятие, но с ним все будет в порядке. Молли ухаживает за ним, – Дамблдор посерьезнел. – Есть и плохие новости. Волан-де-Морт в бешенстве, он может напасть на школу. В целях безопасности все члены Ордена и их дети должны немедленно покинуть Хогвартс и отправиться на Гриммо. Отправитесь из моего кабинета через камин, – старик повернулся к Снейпу. – Кстати, Северус, не мог бы ты навестить мисс Грейнджер? Я полагаю, это в твоей компетенции. Вряд ли мадам Помфри справится. Зельевар кивнул. Старик развернулся и, пробормотав себе под нос ” Отважная девочка... Никогда бы не подумал...”, исчез в дверном проеме.

Глава 7. “Я горжусь тобой!”

Спустя полчаса Гарри, Рон, Джинни и Драко стояли в кабинете Дамблдора. – Чего мы ждем, профессор? – спросила, зевая, сонная Джинни. – Профессора Снейпа и мисс Грейнджер, – ответил Дамблдор. – Вы не знаете, где Гермиона так поранилась? – спросил Поттер. – Знаю, Гарри, – спокойно ответил старик, сбрасывая мысли в Омут Памяти, – но я думаю, она сама в праве решать, когда рассказать об этом. И вы поступите очень благородно, если не станете давить на нее. Драко усмехнулся, увидев, как покраснел Уизли. – Простите, сэр... – промямлил Гарри, – что вы имели в виду, говоря, что эре Волан-де-Морта скоро придет конец? – Пока я не могу до конца объяснить тебе, Гарри, – вздохнул Дамблдор. – Я хочу, чтобы мы вышли из этой войны с наименьшими потерями, но Волан-де-Морт очень сильный противник. Месяц назад у магического мира наконец появилась надежда. Если мне удастся исполнить то, что я задумал, у Ордена Феникса появится реальный шанс не только победить Темного Лорда, но и исправить множество бед, которые он натворил. – И что же это, профессор? – спросил Поттер. – Видишь ли, Гарри... – начал Дамблдор, но тут дверь распахнулась, впуская злого, всклокоченного Снейпа и повеселевшую Гермиону. – В чем дело, Северус? – мило улыбнувшись, спросил директор у мрачного зельевара. – Ни в чем! – рявкнул Снейп. – Когда отправляемся? – О, с минуты на минуту, – кивнул старик. – В чем дело? – тихо спросил Рон у подошедшей Гермионы, кивая на Снейпа. – Мадам Помфри заставила его съесть кусок шоколада размером с кирпич, – развеселилась девушка, – ей показалось, что он бледноват. А ты сам знаешь, как спорить с мадам Помфри. Рон громко фыркнул. Снейп повернулся и злобно посмотрел на него. Мальчики старательно состроили серьезные лица. – Даже не верится, что мы теперь не скоро его увидим, – прошептал Рон на ухо Гермионе. – Ну что-ж, дальнейшие указания вам известны, Северус, – сообщил Дамблдор, подходя к камину и вынимая из кармана мешочек, – сейчас вы с ребятами отправляетесь на Гриммо, там уже оборудована для вас лаборатория. Мы знали, что рано или поздно это случится. Я прибуду на днях, и мы разработаем дальнейший план. Драко с любопытством взглянул на Рона. У рыжего был такой вид, словно он с большим удовольствием отправился бы в Малфой-менор, прямиком в руки Волдеморта, лишь бы там не было Снейпа. Зельевар с выражением глубокой муки на лице кивнул. Тут дверь вновь отворилась и вошли Луна и Невилл. Снейп удивленно посмотрел на директора. Дамблдор улыбнулся. – В Ордене решили, что люди, наиболее приближенные к Поттеру должны быть отправлены по домам для наибольшей защиты, – сказал старик, – мистер Лонгботтом, мисс Лавгуд, всего хорошего. Невилл кивнул директору и повернулся к Снейпу. – Сэр, я хотел бы поблагодарить вас за спасение моей жизни, – серьезно сказал Невилл, – удачи, профессор. Мальчик подошел к Дамблдору, взял из мешочка щепотку порошка, вошел в камин и, крикнув “Дом Лонгботтомов” , со свистом исчез. – Я очень горжусь вами, профессор! Вы просто герой! – с пафосом воскликнула Луна и вынула палочку, – Орхидеус! Вот, держите, это вам! С этими словами она подошла к ошарашенному зельевару, воткнула ему в руки букет и, войдя в камин, с криком “Особняк “Мозгошмыг” исчезла тем же путем, что и Невилл. – Ах, как трогательно! – вздохнул Дамблдор, утирая слезу. Лицо Снейпа вытянулось, а нижняя челюсть поехала вбок, словно каретка пишущей машинки, отчего злобный зельевар стал слегка напоминать верблюда. Он явно не ожидал подобного проявления чувств от ненавидевших его учеников. Он растерянно сунул букет Дамблдору, зачерпнул порошка и исчез в камине. Ребята начали прощаться с Дамблдором и, один за другим, последовали за Снейпом. Драко, задержавшись на выходе, получил пинок в зад от Уизли, вылетающего следом. Гермионе удалось погасить начинающуюся ссору. Минуту спустя появилась миссис Уизли. Она лучилась такой искренней улыбкой, что Малфой даже удивился, вспомнив, что раньше она казалась ему неприятной. Она принялась обнимать всех по очереди. Обняла даже Драко. -Ну наконец-то вы здесь! – восклицала она. – Дамблдор обещал отправить вас следом, а прошло больше часа. Я не могла дождаться, вся изволновалась! Вы голодны? Все, кроме Малфоя, дружно закивали. Драко же волновало другое. -Простите, мэм... – он не знал, как начать. – Скажите, как мои родители? – Не беспокойся, милый, – улыбнулась миссис Уизли, наливая пять тарелок супа, – все будет хорошо. Мистер Малфой попал под очень странное заклятие, я не смогла его распознать. Как, впрочем и никто из членов Ордена. Но Дамблдор сказал, что угрозы для жизни нет и что при должном уходе лихорадка пройдет через неделю. Это очень странно... – Что странно, мама? – поинтересовался Рон, чавкая куском колбасы. – Дамблдор явно в курсе, что произошло, но он молчит. Буркнул что-то вроде “Это не моя тайна”, – пожала плечами миссис Уизли. – Но с Люциусом все будет в порядке. Сейчас с ним сидит Нарцисса. – Можно мне их увидеть? – спросил Драко. – Конечно, милый, – улыбнулась женщина, подвигая Малфою тарелку, – но сначала тебе следует поесть. Ты сегодня много перенес. Потом можешь подняться к ним в комнату. А твоя будет по соседству. Ну давай же, ешь. И Драко, которому никто и никогда кроме отца не указывал, что ему следует делать, неожиданно покорно взял ложку. Чуть позже Драко поднялся на третий этаж и зашел к отцу. Он был без сознания, рядом сидела заплаканная Нарцисса и держала его за руку. Увидев сына, она разрыдалась, кинулась к нему на шею и крепко обняла. Драко гладил ее по волосам, чувствуя, как из глаз катятся слезы. Теперь, когда он своими глазами убедился в их безопасности, не считая таинственного недуга отца, ему казалось, что с души свалился огромный камень, груз невероятной тяжести, давящий на него со всех сторон. Наконец Нарцисса немного успокоилась и села на кровать. Драко устроился рядом. – Ты презираешь меня? – спросил он у матери. Нарцисса подняла взгляд от неподвижно лежащего Люциуса и изумленно посмотрела на него. – О чем ты говоришь, Драко? Презираю? Я горжусь тобой! – Нарцисса улыбнулась, – Мы очень надеялись, что ты примешь такое решение. Настал черед Драко разинуть рот. – Отец надеялся, что я перейду на сторону Ордена? – удивился парень. – Мы перейдем, – поправила мама, – а ты не думал, что если бы Люциус хотел для тебя судьбы Пожирателя, он бы еще осенью настоял на метке? – Не понял... – опешил Драко. – Я и сама не все поняла, сынок. Знаю только, что отец уже несколько месяцев сотрудничает с Дамблдором. От твоего принятого сегодня решения зависело не только наше вступление в Орден, но и наши жизни, – пояснила Нарцисса. – Отец вступает в Орден? – Драко уже вообще ничего не понимал. – Но зачем ему это надо? – Отцу нужна свобода, а Дамблдору оружие. Они заключили взаимовыгодный союз, – сказала мать. – Какое оружие? – спросил Драко. – Я больше ничего не знаю. Люциус сам расскажет тебе, когда придет в себя, – ответила она. – Что за заклятие попало в него? – спросил парень. – Я не знаю, – прошептала Нарцисса, отводя взгляд, и Драко понял, что она лжет. Очевидно, отца прокляла Белла. Она была настоящей мастерицей по заклятиям, которые потом никто из целителей не мог излечить. Драко оставалось лишь молиться в надежде, что отец поправится. Так Драко оказался на площади Гриммо. Отец две недели не приходил в себя. Его температура зашкаливала все мыслимые пределы, он бился в лихорадке и кричал во сне. Нарцисса, миссис Уизли и Гермиона буквально поселились у его постели, сменяя друг друга и поливая несчастного Люциуса различными снадобьями, чтобы сбить жар. Через пару недель Гермиону у постели больного вызвался сменить Фред – на полчаса, чтобы девушка могла пообедать. По закону подлости, именно этот момент Малфой-старший выбрал, чтобы прийти в себя. При виде сиделки, весело помахавшей ему рукой и заявившей “Привет! Очухался?”, слабонервный Люциус едва снова не ушел в нирвану. Только от Дамблдора не было никаких серьезных вестей. Он приезжал раз в три-четыре дня, запирался в лаборатории со Снейпом и Люциусом и они подолгу что-то обсуждали. Но два дня назад Драко, наконец, улыбнулась удача. Спускаясь ночью на кухню после очередного кошмара, чтобы попить воды, он услышал, как Дамблдор сказал :”Теперь мы точно знаем, что она существует. А раз она не уничтожена, остается только ее найти”.

Глава 8. Выбор Люциуса

Вернул Драко к реальности громкий стук, а следом мощный пинок в дверь. – Кто там? – напрягся Драко, протягивая руку к палочке, лежащей на раковине. – Драко! – раздался властный голос и парень расслабился. – В чем дело, папа? – спросил Малфой. – Все в порядке, не считая того, что ты сидишь в ванной уже сорок минут, – ответил Люциус. – Сейчас выйду! – крикнул парень, выключая воду, и потянулся за полотенцем. Выйдя из ванной, Драко увидел отца, сидящего на кровати. Люциус посмотрел на него с удивлением. – Что-то случилось, сын? – обеспокоенно спросил он. – Ничего, – успокоил Драко, вытирая полотенцем волосы, – просто ударился в воспоминания. – Лучше бы ты в завтрак ударился, – усмехнулся Люциус, – А то после нашествия Уизли тебе может ничего не достаться. – А ты завтракал? – спросил Драко, натягивая джинсы. – Гермиона сказала, на кухне идут военные действия. – Верно. Но мне удалось не попасть под пули, – развеселился отец. Драко с изумлением посмотрел на него. Люциус сильно изменился за время прибывания на Гриммо. Он словно переступил какую-то черту, решившись на важный шаг, и теперь стал намного спокойнее и дружелюбнее. Не далее как вчера Драко застал его в гостиной, играющим в волшебные шахматы с Уизли. – Отец, ты знаешь что-нибудь о том, что ищет Дамблдор? – спросил парень. – Да, – кивнул Люциус. – Но я думаю, тебе стоит немного подождать. Сегодня вечером Дамблдор прибудет на Гриммо, он собирается ввести в курс дела всех членов Ордена. – Наконец-то! – воскликнул Драко. – А то три месяца никаких сведений, сидим как дураки, даже Поттер не в курсе. Хотелось бы уже начать двигаться. Ты слышал о последнем убийстве? Той семьи маглов? Мужчина кивнул. – Но зачем? – продолжал Драко. – Кому нужны маглы? К чему Волан-де-Морту тратить на них время? – Повод есть, сын, – вздохнув, сказал Люциус. – Темный Лорд ничего не делает просто так. Потерпи до вечера. А сейчас иди на завтрак. Можно я немного посижу в твоей комнате? Северус опять навонял на весь этаж. Мальчик хихикнул. На третьем этаже было четыре комнаты. Две из них по правую сторону занимали Драко и чета Малфоев. Напротив парня поселили Снейпа, а на апартаменты Нарциссы с мужем выходила лаборатория. И теперь, когда из-под дверей тянуло особенно омерзительное амбре, Люциус постоянно орал, размахивая перед носом надушенным платочком : “Ну почему эту дрянь нельзя варить на первом этаже?” – А где мама? – спросил Драко. – Заснула. Ей опять нехорошо, – вздохнул Люциус. – Не знаешь, что с ней? – обеспокоенно спросил Драко. Отец покачал головой. – Я зайду к ней попозже, – сказал парень, поднимаясь со стула, – а сейчас и впрямь пойду перекушу. Ты не видел Грейнджер? – Спустилась вниз, когда Нарцисса заснула, – Люциус хитро улыбнулся, – а зачем она тебе? Драко, порозовев, пробурчал что-то невразумительное и поспешно вышел из комнаты. Люциус улыбнулся, глядя вслед сыну. Малфой и грязнокровка... Приди ему в голову подобное год назад, он бы решил, что просто переутомился. Но с тех пор привычный мир Люциуса Малфоя изменился настолько, что все такие невероятные ранее вещи воспринимались совсем по другому. Теперь все происходящее казалось ему забавным, не более. Чертова Грейнджер... Он должен ненавидеть ее... Он же Малфой... Но это невозможно... Как человек однажды подобравший на улице котенка не может пройти мимо бездомной собаки, не бросив ей кусок хлеба, так Люциус не мог ненавидеть Грейнджер. И все из-за нее... Из-за Нарциссы... Он увидел ее впервые, учась на втором курсе Хогвартса. Он сидел на почетном месте в центре слизеринского стола и наблюдал церемонию отбора. Минерва Макгонагалл, тогда совсем еще молодая, ввела в зал стайку первокурсников и построила их перед преподавательским столом. Шляпа, отчаянно фальшивя, исполнила свою привычную песню о критериях отбора и декан Гриффиндора достала длинный список. Несколько ничего не значащих фамилий, и затем... – Нарцисса Блэк! Люциус вскинул голову, скорее из любопытства, чем по какой-то другой причине. Беллатриса Блэк уже училась в Хогвартсе на три курса старше Люциуса и он знал, что у нее есть две младшие сестры, хотя никогда не видел их. И он знал, что по традиции мальчик из семьи Малфоев должен будет выбрать в жены девушку из древнего знатного рода, а Блэки вполне отвечали этому требованию. Лицо малышки почти полностью скрывала шляпа, он видел только воздушные белокурые локоны, спускавшиеся до талии поверх дорогой форменной мантии из чистого шелка. Руки с трогательными маленькими пальчиками, сжавшимися от напряжения в кулачки, лежали на коленях и Люциус знал, что ее волнение связано лишь с ожиданием вердикта, выносимого шляпой. Он и сам сидел на этой табурете год назад и сердце его замирало в страхе, что он не оправдает возложенные на него отцом надежды. Шляпа долго молчала и мальчик почувствовал себя так, словно это он сейчас сидел там и ожидал ее решения. Наконец шляпа каркнула... – Слизерин! Люциус засмеялся и захлопал вместе с остальными, внимательно вглядываясь в девочку. Она сняла шляпу и он увидел чистую свежую кожу с нежным румянцем, пухлые губки и огромные голубые глаза с длиннющими ресницами. Занимая место за столом, девочка поймала взгляд Люциуса и улыбнулась. Малфой залился краской, а Крэбб и Нотт, глядя на него, загоготали, точно гусаки в брачный сезон. Но Люциусу было наплевать. Теперь он точно знал, которая из сестер Блэк станет его женой. За годы в школе они почти не расставались. Вечеринки... Святочный бал... Каникулы... Поцеловать Нарциссу Люциус, всегда такой хамоватый и наглый, осмелился только на четвертом курсе. Она стала его Ангелом, прекрасной феей, которую можно спугнуть или поранить неловким прикосновением. Лучший друг Малфоя Эйвери в припадке ярости назвал Нарциссу, уронившую ему на колени тарелку овсянки, коровой и, моментально лишившись своего статуса, отправился в больничное крыло залечивать сломанный нос. Девушка, восторженно взяв Малфоя за руку, посмотрела на него так, что Люциус понял, что согласен сломать нос половине Слизерина, лишь бы еще хоть раз в жизни увидеть этот взгляд. В тот день, на церемонии распределения, она с одного взгляда поселилась в его сердце и осталась там навсегда. В первую брачную ночь, держа в объятиях свое заснувшее голубоглазое чудо, Люциус Абраксас Малфой поклялся, что разорвет на куски любого, кто посмеет причинить боль Нарциссе. Рождение Драко не изменило отношений между супругами. Просто появился еще один человечек, которого Люциус полюбил так же, как и жену – с первого взгляда. Если бы кто-то увидел их семейный альбом, то не поверил бы и еще раз прочел имя на обложке. Там не было гордых, надменных Малфоев, портреты которых украшали каминный зал. Нет... В этом тщательно запрятанном от посторонних глаз альбоме были сияющие улыбки и безграничное счастье. Люциус с заляпанной снегом физиономией – пропустил снежок от Нарциссы во время Рождественских перестрелок... Юная миссис Малфой качается на качелях в саду... Драко с голой попой, двух недель от роду... Перейдя на сторону Волан-де-Морта, Люциус хотел для своей семьи высокого положения, богатства и защиты. Ему казалось, Темный Лорд может все это ему дать. Малфою по большему счету, всегда было плевать на Риддла. Он заботился только о своей семье. Поначалу он восхищался Лордом. Злой, жестокий, идущий по трупам к своей цели... Он обещал своим сторонникам немыслимые блага... Положение в обществе, связи, власть... И деньги, деньги, деньги... Но со временем очарование пропало. Малфой понял, что какую бы власть не дал им Лорд, они всегда останутся у него на побегушках. Он не ценил своих сторонников. Когда Поттер разбил Пророчество, Волан-де-Морт в гневе убил троих Пожирателей. Круцио он раздавал теперь больше, чем Санта Клаус конфет на Рождество. И тут новая напасть. Не успели разобраться с одним Пророчеством, как навалилось другое. В этот раз Лорд отправился за ним сам и ему повезло больше, чем с Поттером. Больше никто бы не смог к нему прикоснуться, это новое Пророчество касалось только Риддла. Волан-де-Морт принес его домой и вскрыл в одиночестве. Он никому не доверил такую важную информацию. Но ему было невдомек, что Люциус прекрасно умел извлекать мысли и без зрительного контакта. Тогда Малфой еще не знал, как можно использовать столь важные сведения. Но когда две недели спустя Люциус вернулся домой и обнаружил в спальне трясущуюся в рыданиях Нарциссу, измученную тремя Круциатусами, сомнений не осталось. Малфой не желал до конца своих дней подчиняться змееподобному ублюдку. Решение пришло спонтанно. В ту же ночь из окна поместья Малфоев вылетел и мгновенно исчез во мгле красивый антрацитовый филин, подарок Нарциссы ко дню венчания. К лапке Кракуса было привязано письмо. Птица держала курс на Хогвартс.

Глава 9. Кровный долг

В ту ночь Люциус не сомкнул глаз, сидя у постели задремавшей, наплакавшейся Нарциссы и поминутно глядя в окно. Когда за окном забрезжил рассвет, жена, бледная словно привидение, слабо зашевелилась и открыла глаза. Обеспокоенный Люциус склонился над ней. – Цисси, дорогая, как ты? – спросил он, проводя пальцами по ее щеке. – Лучше... Немного... – еле слышно прошептала жена. – За что он обозлился на тебя? – недоумевал Люциус. – Он прочел мои мысли... Ты же знаешь его... Никаких тайн от Темного Лорда, – на глазах Нарциссы выступили слезы. – Что такого он мог прочесть, чтобы так издеваться над тобой? – спросил муж. – Он сказал, что грядет большая война, – всхлипнула Нарцисса. – Начнется великая бойня, и Темному Лорду будут нужны все сторонники... Все воины... Как можно больше... Он сказал, что я должна быть предана Лорду, а не своим желаниям. -Не понимаю, Нарцисса... – пробормотал замороченный Люциус, – о каких желаниях идет речь? С чего он взял, что ты не сможешь сражаться? Женщина молчала, беспомощно глядя на мужа. Страшная догадка упала на голову Люциуса, точно нож гильотины. – Ты... – он замолчал, не в силах произнести ни слова. Нарцисса разрыдалась. Он обнял жену и крепко прижал к себе, покрывая поцелуями ее такое родное лицо и задыхаясь от охватившего его счастья. – Ну-ну, успокойся, моя радость, не надо плакать, я никому никогда больше не позволю обидеть тебя... – шептал Люциус, гладя ее по волосам. Когда Нарцисса заснула у него на плече, он бережно уложил ее в постель и накрыл пушистым пледом. Глядя на бледную жену, с дорожками слез, высыхающими на щеках, похожую на беспомощного ребенка, он почувствовал, как в груди вскипает безумная слепая ярость. Подлая безносая тварь, без устали читающая лекции благодарным слушателям в лице Пожирателей о том, как важно беречь чистоту крови и прикладывать все усилия, чтобы древние и знатные семейства не вымерли, как динозавры... Красноглазый урод, набирающий в свои ряды только чистокровных сторонников и при этом сам являющийся полукровкой... Как эта мразь посмела поднять руку на самое дорогое, что есть у Люциуса? Люциус был единственным, кто никогда не давал повода сомневаться в нем... Единственным, кому Лорд безоговорочно доверял... Даже в качестве штаба Волан-де-Морт выбрал именно поместье Малфоев... Сейчас другое дело, сведения о новом Пророчестве Риддл не доверил даже Белле... И все-таки... И вот так он теперь отблагодарил Люциуса за преданность. Малфой рухнул в кресло. Мысли кипели и множились.Что-ж, Темного Лорда ожидает большой сюрприз. За окном послышался шелест крыльев. Люциус обернулся. Кракус влетел в комнату и опустился на подлокотник кресла. Погладив его по взъерошенным перьям, Малфой отвязал письмо с печатью Хогвартса и быстро развернул. Пробежав глазами по строчкам, Люциус чуть заметно улыбнулся и потянулся за плащом. Двадцать минут спустя Малфой, стряхивая золу с черного бархатного плаща, вступил на ковер в кабинете Дамблдора. Старик, поднимаясь из-за стола, пожал ему руку и указал на свободное кресло. – Итак, мистер Малфой, то, что вы сообщили в своем письме – правда? – спросил он. – Появилось новое Пророчество? Люциус кивнул. – И вам известно его содержание? – продолжал расспросы старик. – Кому оно принадлежит, если не секрет? – Трелони, – ответил Малфой. – Сивилле? – изумился Дамблдор. – Но она в последнее время не покидает Хогвартса. Очень, знаете ли, расстроена назначением Флоренца. Боится, что если выйдет за пределы школы, мы тут же займем ее комнату, взгромоздив его на башню. Думаю, если бы Сивилла изрекла подобное Пророчество, я бы об этом знал. – Я говорю не об этой старой кошелке, – рассердился Люциус. – Речь идет о Кассандре Трелони, ее восьмилетней правнучке. Вы разве не в курсе, что в их семье дар передается через два поколения? Девочке достался ее талант. Пророчество появилось в Министерстве два месяца назад и хранилось там ровно неделю, после чего его украл Волан-де-Морт. – Объяснитесь, Люциус... – тихо попросил Дамблдор. – Вы недослышите, Дамблдор? – взвился Малфой. – Проро... – Я говорю не о Пророчестве, а о вас, – спокойно пояснил старик. – Я хочу знать о ваших мотивах. Помолчав, Люциус ввел старика в курс дела, умолчав о главной причине. – Что вы хотите взамен? – пожевав губу, спросил Дамблдор. – Свободу, защиту и полную неприкосновенность со стороны закона в случае удачного исхода дела, – мгновенно ответил Малфой. – Я же обязуюсь вступить в Орден и сообщать любые важные сведения о Темном Лорде. Если понадобится, могу принести Непреложный Обет. – Ну что-ж, я думаю все дополнительные вопросы мы обсудим позже, – сказал Дамблдор, – а сейчас вам пора возвращаться. Боюсь, ваши товарищи могут заподозрить неладное, узнав, что вы исчезли посреди бела дня, не получив никаких заданий. Люциус кивнул и поднялся. Сделав шаг к камину, он остановился. – И еще... – Малфой коротко рассказал о задании Драко и о Непреложном Обете, данном Снейпом. Дамблдор долго молчал. Казалось, он принимает какое-то решение. – Не знаете ли вы, Люциус, какие именно клятвы дал Северус? – спросил наконец он. Малфой старательно перечислил. Подняв глаза на старика, он с изумлением увидел, что тот улыбается. – Чудесно, чудесно, – Дамблдор радовался, как дитя, прокатившееся на карусели по недосмотру родителей два раза, вместо одного. – Что вас так развеселило? – не выдержал Малфой. – Если клятвы сформулированы именно таким образом, то Северусу ничего не угрожает, – цвел улыбкой старик, – профессор обязался помочь Драко, если тот не справится, и исполнить, если он не сможет. Если же мальчик сам, абсолютно сознательно, находясь в здравом уме и трезвой памяти, откажется выполнить это, обещание Северуса потеряет силу. – Вы уверены, директор? – засомневался Малфой. – Абсолютно. Ведь речь идет об убийстве, а не о покупке коньков, – уверил Дамблдор. – Каждый человек сам принимает решение о разрушении своей души. – Значит, вы уверены, что Драко примет именно такое решение? – уточнил Люциус. – Почти наверняка, – кивнул старик. – И мы поступим справедливо, если дадим ему возможность. А теперь поторопитесь, Люциус, прошу вас. Связь будем держать по совиной почте. У вас очень красивая птица. И характер под стать хозяевам. Чуть не откусил мне пол-пальца, пока я привязывал письмо. Будьте готовы уйти в любой момент. Не блокируйте камин в вашей спальне. Снимите незаметно от Волан-де-Морта и остальных пожирателей защиту от трансгрессии. Я буду держать вас в курсе. – Что у вас с рукой? – спросил Малфой, указывая на почерневшую кисть Дамблдора. – Долгая история, – улыбнулся Дамблдор, протягивая Люциусу мешочек с летучим порохом. Малфой кивнул на прощание, зачерпнул порошка и, шагнув в камин, исчез. Весь последующий месяц чета Малфоев провела, как на иголках. В тот вечер, когда Пожиратели направились в Хогвартс, Люциус и Нарцисса сидели в спальне, обняв друг друга. Женщина, бледная до синевы, судорожно вцепилась в руку мужа и напряженно прислушивалась к малейшим звукам, раздававшимся в огромном пустом доме. Неожиданно раздался свист и из камина выскочил Дамблдор. Люциус поднялся ему навстречу. – Драко? – Люциуса волновало сейчас лишь одно. – В полном порядке, он спас мне жизнь, – Дамблдор был так счастлив, словно он лично вырастил и воспитал такого замечательного мальчика.– Правда потом чуть не убил. – Тогда действуем по плану. Я спускаюсь вниз и говорю Макнейру, что мы с Нарциссой идем на прием к Ноттам. Так нас не хватятся приблизительно два часа, – сказал Люциус. – Начинайте, – кивнул старик. Люциус шагнул к двери, но в этот момент снова засвистело и из камина вылетела всклокоченная, вся в саже, Гермиона Грейнджер. – Мисс Грейнджер?!! – впервые за всю историю волшебного мира Дамблдору изменила его знаменитая выдержка. – Мерлина ради, что вы здесь делаете? – Некогда отвечать, профессор Дамблдор! Мы должны уходить отсюда как можно скорее! – зашептала Гермиона, подбегая к директору. – Да, мы в курсе, мисс Грейнджер, – холодно заметил Малфой. – Через минуту мы так и сделаем, только я должен сообщить... – Не нужно никуда ходить, поверьте, мистер Малфой! – горячо зашептала девушка. – Мисс Грейнджер, может вы все же потрудитесь объяснить нам, – вздохнул Дамблдор. Внизу в холле гулко хлопнула входная дверь. Гермиона вздрогнула и торопливо зашептала. – После нападения я повела в больничное крыло маленького мальчика. На обратном пути я остановилась на лестнице у раскрытого окна. Мне было немного нехорошо. И я услышала голоса людей, проходящих под окном. Это были Беллатриса Лестрейндж и Яксли. Они уходили через территорию замка, потому-что забирали Сивого. – О чем они говорили? – спросила Нарцисса. – Она сказала, что Темный Лорд уверен, будто Драко не справится с заданием. А ему непременно нужно, чтобы Драко совершил это убийство. Он хочет заставить его участвовать в войне. Если Драко не справится с заданием, он должен понести наказание. А для любого человека нет хуже наказания, чем потеря близких... – Ты хочешь сказать... – Люциус онемел. – Волан-де-Морт дал Беллатрисе добро на казнь в случае провала Драко... – подтвердила Гермиона. – Вам нельзя идти туда, мистер Малфой. Судя по звукам внизу, Пожиратели вернулись.А так как Драко не убил Дамблдора, они убьют вас. – Как вы попали сюда? – только и смог спросить Дамблдор. – Вы забыли заблокировать камин, – спокойно ответила девочка. – Уходим! Быстро! – скомандовал старик. И в этот момент дверь за их спиной распахнулась. На пороге стояла Беллатриса Лестрейндж. На ее лице сияла улыбка, похожая на злобный оскал. – Так-так... Что у нас тут? Куда-то собралась, сестренка? Люциус, я не могу поверить! Ты предаешь Темного Лорда из-за грязнокровки? – вовсю издевалась она. Малфой выступил вперед. – Хочешь убить меня, Белла? Убивай! Но знай, что в один далеко не прекрасный для тебя день он также прикажет кому-то убить тебя. – сказал Люциус. – Ну что ты, Люциус, как можно? Убить тебя? Зачем? Это очень глупо. Ведь так тебе не будет больно! – Пожирательница захохотала и перевела палочку на Нарциссу. – А вот так будет... – Белла... – лицо Люциуса разом потеряло все краски, – это же твоя сестра... Она не ответила, прицеливаясь Нарциссе в грудь. Затем резко взмахнула палочкой и крикнула :”Сектумсемпра” Словно в замедленной съемке, Малфой наблюдал, как с конца палочки вырывается серебряный луч и летит прямо в его жену. Он почувствовал толчок в спину, перед его глазами промелькнула черная мантия и, падая, он успел заметить, как грязнокровка, прыгнув на Нарциссу, толкает ее прямо в открытое окно. Нарцисса, вцепившись в девушку, увлекает ее за собой, они переваливаются через низкий подоконник и исчезают из виду. Заклятие угодило в то место, где секунду назад стояла Нарцисса, но она уже недосягаема, и серебристый луч попадает в ноги Грейнджер. У Люциуса мутится в глазах, а лицо заливает холодный пот. Он еще успевает заметить, как Дамблдор заклинанием “Колопортус” запечатывает дверь, а потом наклоняется над ним. – Люциус! Что с вами? – Кровный долг... начал действовать...– хрипит Малфой и отключается. – Ничего...– шепчет старик, – все будет хорошо... Что было дальше, Люциус не знал. Очнулся он уже на Гриммо. И теперь он был обязан Грейнджер жизнью. По легенде, род Малфоев получил это проклятие около трехсот лет тому назад. Богатый, очень надменный и спесивый аристократ Марко Малфой гулял зимой по застывшему озеру и провалился под лед. Мимо проходил местный сквиб, зарабатывающий на жизнь продажей булок. Он услышал крики и, рискуя жизнью, спас богача. Марко, имевший лучших целителей и зелья, вскоре поправился. Бедный крестьянин, несмотря на жену-волшебницу, умирал от воспаления легких. Женщина, набравшись смелости, пришла к Малфоям и, упав барину в ноги, попросила помочь мужу. Но тот приказал вышвырнуть ее за дверь. На могиле супруга женщина прокляла весь род Малфоев. Возможно, она была неплохой волшебницей, а может, слова были сказаны от души, но проклятье действовало по сей день. ” Пусть с сего дня и во веки веков ни один Малфой не уйдет от кровного долга. Коли маг или человек, да ниже их по статусу, спасет жизнь любого из рода Малфоев, да не будет им покоя, покуда не вернут они тот долг сторицей. Пусть, получая проклятье, кричат они и корчатся в муках великих, и муки их пусть длятся ровно семь дней, как длились у супруга моего несчастного. А коли Малфой помрет, да долг свой не выполнит, пусть перейдет он к сыну его, и так до тех пор, пока не оплатят сполна”. Теперь Люциус Абраксас Малфой обязан жизнью Гермионе Грейнджер... Она спасла Нарциссу... Как он может ее ненавидеть...?