Текст книги "Оливия Кроу и Кровавый Принц (СИ)"
Автор книги: Владимир Кощеев
Соавторы: Дарья Сорокина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
Глава двенадцатая
Лаборатория инженеров была забита до отказа. Ещё бы – посмотреть на спор двух выдающихся магов-механиков хотели все, кто сидел на лекции Остина. К тому же набежал почти полным составом факультет инженеров. И даже дымящий трубкой Кут Хтонаган почтил Сильвию и Салазара своим присутствием.
Рабочие столы сдвинули в центр, на них разложили сотню пауков-стражей. И теперь, под напряжёнными взглядами огромной толпы, двое сосредоточено работали над каждым экземпляром. Воздух лаборатории буквально искрил между ними – включённые на полную мощность поглотители развеивали короткие вспышки заложенных в пауков плетений.
– Обратите внимание, господа, – вещал мастер Остин, как арбитр на соревновании, крутившийся рядом с ними, – система связи, установленная по патенту Кроу, соответствует всем техническим требованиям. В каждом экземпляре она воспроизведена с филигранной точностью.
Очередной паук был разобран, Сильвия вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. На бледном лице остались чёрные разводы масла.
– Перерыв? – азарт в голосе Кроу заставил девушку в очередной раз надавить усталости на горло.
– Мы не закончили, – сипло ответила она, принимаясь за новый экземпляр. – Но вы же видите?
– Вижу, – кивнул Салазар, не сводя с Сильвии взгляда. – И если до конца, – махнул рукой на разложенных по всему столу пауков, – все останется так же…
Толпа, не заметившая того, что не укрылось от взглядов двух магов-механиков, перешёптывалась. Даже Остин, наблюдающий из-за плеча старого сокурсника, морщил лоб.
Работа кипела. Тяжёлый спёртый воздух можно выжимать. Капли пота, сползающие по телам обоих, оставались незамеченными. Действо, разворачивающееся перед наблюдателями, больше напоминало не соревнование, а танец – столько страсти сверкало в глазах обоих, что одна из студенток– инженеров едва слышно прошептала:
– После такого он обязан на ней жениться.
Заскрипел корпус, распадаясь на части под пальцами Салазара. Сильвия даже не взглянула внутрь – в отличие от Кроу, она прекрасно знала, это не ошибка сборки. Сам Ленц распорядился или кто-то за спиной – не важно, фабрика выпустила на рынок нестабильных стражей. И теперь, чем дальше продвигалась работа, тем больше мрачнел Кроу.
Наверное, не всматривайся она так в лицо своего кумира, никогда бы не заметила этих, почти незначительных, изменений. Салазар Кроу умел контролировать эмоции, но Сильвия буквально наяву слышала его проклятья. Нарушение требований безопасности бросало тень на фабрики Кроу – ведь именно его система связи позволила Кнехту поставить на продажу эти… поделки.
– Что ты там видишь? – прошептал он, наклоняясь к самому уху Сильвии.
Горячее дыхание Салазара скользнуло по шее девушки, заставив ощутимо вздрогнуть. Со стороны это выглядело, будто мужчина спросил нечто и тут же отстранился, но для Сильвии его завораживающий голос, тепло дыхания – остались на месте, порождая желание прижаться к крепкому плечу.
Это все усталость, подумала Дэн, демонстрируя деталь Салазару. Кроу кивнул и отложил инструменты.
– Госпожа Дэн, я, видимо, старею, – с усмешкой заговорил он. – Предлагаю все же сделать перерыв. Заодно, – обвёл толпу взглядом, – рассказать, что мы обнаружили.
Чувствуя горячую благодарность за передышку, Сильвия кивнула. Рядом с Кроу силы почти оставляли её. Словно нечто в нем высасывало их. Простая манипуляция плетениями грозила сорваться с пальцев, взрываясь искрами вместо нейтрализации магии. Видел ли сам Салазар, что она едва справляется с собой? Не самое лучшее впечатление она произведёт, упав в обморок от истощения.
Сам Салазар принялся объяснять Остину и подошедшему Хтонагану, где и как изменили подтверждённую им модель. И если преподаватель попросту не мог увидеть разницы ввиду слабости, столь свойственной инженерам, ректор безошибочно разглядел ошибки.
– Вы уверены, что стоит продолжать, господин Кроу? – выпуская облако дыма, спросил Спрут. – Здесь достаточно, чтобы выставить обвинение против фабрики Кнехта.
Кроу усмехнулся.
– Боюсь, госпожа Дэн не согласится принять моё поражение, пока мы не дойдём до конца.
Сильвии поджала губы.
– Если вы готовы признать мою находку, а также – поддержать на…
– Боюсь, это невозможно, – прервал её Салазар, вскидывая ладонь.
– Но вы…
– Вы не так поняли, госпожа Дэн, – улыбнулся Кроу, наблюдая за девушкой. – Теперь это не Сильвия Дэн против Ленца Кнехта. Теперь это дело чести фамилии Кроу. И да, я держу своё слово – сегодня же вечером подпишу все необходимые бумаги, чтобы завтра с утра лишить фабрику Кнехтов права использовать нашу систему связи. Только после этого я могу передать вам полное право на патент.
Мастер Остин горячо закивал.
– Подтверждаю.
– Подтверждаю, – кивнул Хтонаган, завершая сделку. – А теперь, раз мы здесь закончили, меня ждут дела. Господа студенты, – он обернулся к ожидающей толпе. – прошу вас привести лабораторию в порядок. Вам же, госпожа Дэн, советую отдохнуть, полагаю, сотрудничество с Фланнаганом вымотало вас больше, чем вы на то рассчитывали.
– Значит, мне не показалось, – едва слышно проговорил Салазар, и лёгкая ухмылка появилась на его губах.
– Простите? – вскинула бровь девушка.
– Я прекрасно чувствую, насколько вы вымотаны, госпожа Дэн. Если не возражаете, я бы проводил вас до общежития. Не хочу, чтобы вы упали в обморок после столь грандиозного триумфа.
Сильвия уже была готова согласиться, но тут, как всегда не вовремя, появился Найджел и по-хозяйски взял её пальцы в свою руку.
Не переживайте, господин Кроу. Госпожа Дэн будет доставлена в свою комнату, – заверил лисёнок.
Салазар окинул безопасника неприязненным взглядом, и Сильвии почудилось, что он готов вбить Найджела в землю по ноздри. От мысли об этом в груди стало теплее, на губах девушки сама собой появилась улыбка.
– Найджел, – заговорила она, но лисёнок не дал договорить.
– Господину Кроу тоже требуется заняться своими делами, – вежливая улыбка на губах подчинённого Алистера на секунду приобрела хищный вид. – А вам действительно нужно отдохнуть, господин Фланнаган дал мне чёткие указания. И завтра он ждёт вас у себя.
Сильвия кивнула и позволила увести себя под руку. Нет, определённо ей приятно, что безопасник крутится рядом. Но, положа руку на сердце, ей хотелось, чтобы из лаборатории её вывел не он.
Салазар же напряжённо смотрел в спину девушки. Она действительно очень способная. И такой потенциал – Алистеру?
А что, если она догадалась, мелькнула мысль. Такому уму, что ютится в этой очаровательной головке, ничего не стоит раскусить его обман. И что тогда делать? Сильвия пользуется расположением Адриана, её нельзя заставить молчать силой. Да и не хотел он проливать кровь. В любом случае, пора взяться за девушку всерьёз. Она может оказаться очень полезной не только на фабрике.
С этими мыслями Кроу и покинул лабораторию. Впереди ждала встреча с сестрой. Её тоже нужно убедить играть на своей стороне. Как бы там ни было – неизвестный аноним никуда не делся. И раз, предположительно, Дэн знает о заклинании обмена тел, этот таинственный отправитель – тоже узнает, что Оливия не погибла в своей постели.
Пальцы против воли сжались на трости. Слишком много неясного, слишком много вопросов. Похоже, пора форсировать события.
Ленц выбрал идеальное время для встречи. Оранжерея находилась в противоположной от столовой части замкового комплекса. Студенты Академии Высокого Волшебства отправились на ужин, и никто не должен был помешать ему и Милдред.
Все случившееся за последние недели казалось дурным сном. Конечно, во многом он сам виноват. Делал всё неправильно, да и ухаживать за Оливией стоило иначе: не пугать своей напористостью, не соглашаться на брак по расчёту. У них же было столько общего, но он сам всё испортил. Кретин и позёр.
Молодой Кнехт до сих пор не мог в полной мере осознать произошедшее. Совершенно здоровая девушка сгорела за считаные дни. Приближённые к семье Кроу, разумеется, начали говорить об особом фамильном недуге, от которого в детстве захворал Салазар. Однако тот выздоровел чудесным образом, а его сестра нет. И всё это накануне помолвки, когда почти удалось заполучить желаемое. И дело не только в прелестной Оливии, а в её светлой головке со множеством секретов Декарда. Секретов, которые должны были помочь Швицерре встать на ноги и дать отпор варварам.
Ленц стукнул механической рукой по диковинному деревцу без веток. Толстый шершавый ствол устремлялся вверх и оканчивался острыми длинными листьями, напоминающими абордажные сабли, а под ними угрожающе закачались огромные пушечные ядра. Если бы оружие вот так росло на деревьях. Но нет, каждый грамм металла приходилось добывать, жертвуя ежедневно людьми и их здоровьем.
Оливия… Как же так? Она не могла унести тайные знания семьи Кроу в могилу!
Кнехту никак не удавалось отделаться от чувства, что стал частью чьего-то грандиозного представления. Оставалось только определиться с ролями. Однако для себя Ленц решил почти сразу: статистом в этой мутной истории он не будет, а потому нужно пообщаться с Мил-мил. Что-то странное творится со служанкой Оливии, а слухи, витающие вокруг неё, дают почву для совершенно безумных предположений.
Это легко проверить. Если он прав, то девушка придёт. Настоящая Мил-мил не сунется в оранжерею, а вот она… Любопытство всегда было сильнее.
* * *
Оливия нервно смотрела по сторонам. Ни души. Снова взглянула на хронометр. Вот же! Сейчас же время ужина. Из-за повинности у Алистера она почти никогда не ела вместе со всеми. Забегала на кухню и ела остывшие остатки. Неудивительно, что Роксане пришлось брать новые мерки.
Ленц всё очень хорошо продумал, ничего не скажешь. И как теперь быть? Интуиция вовсю трезвонила, что нужно бежать из опустевшего крыла и не попадаться мужчине на глаза. Но и про брата внутренний голосок упрямо нашёптывал подозрения. А ещё и вчерашнее видение во время дремоты не прибавляло веры Салазару, а лишь усиливало паранойю.
С другой стороны, что сделает Кнехт? Каждых выход из академии под защитой службы безопасности, а на руке до сих пор висит паук – Алистер увидит, если кто– то вздумает похитить подопечную. Зато разговор с Ленцем может пролить свет на некоторые вещи. Вдруг он обмолвится о недоброжелателях семьи Кроу? Тогда это придаст ей веры в слова брата, а в идеале – позволит найти убийц отца и Милдред. Вину в гибели подруги Оливия почти сразу возложила на тех, кто отправлял анонимные письма. Если Кнехт с ними связан, он тоже получит по заслугам.
Девушка не заметила, как уже вышагивала среди тропических растений. Над головой медленно зажигались лампы дневного света, усиленные тенами, согревающими зимний сад вместо заходящего солнца. Оросительная система протяжно гудела, готовясь низвергнуть искусственный дождь. Лив ускорилась, чтобы не попасть под полив и столкнулась лицом к лицу с несостоявшимся женихом.
Идя сюда, она была уверена в вине Ленца во всех страшных преступлениях, но встретив его взгляд, снова засомневалась. После сцены в аудитории он явно был подавлен, и это неудивительно. Мужчина любил свою страну, и всем сердцем желал Швицерре процветания.
– Ты тоже считаешь, что следует перебросить производство в империю? – внезапно спросил изобретатель, разглядывая Милдред Миле.
– Это здравая мысль, господин Кнехт, но вы ведь так не сделаете?
– Не сделаю, – устало кивнул молодой человек.
– Этим вы очень мне симпатичны, – внезапно призналась Оливия, и Ленц удивлённо посмотрел в голубые глаза, подмечая в них знакомые искорки.
– Глупостью и упрямством? Заработанные в Империи деньги, могли бы пойти на вооружение.
– Но тогда пострадает народ, лишённый работы. Вы спасли бы их от варваров, но обрекли на голод. Нет, господин Кнехт, вы не глупый, а преданный своей стране человек, – горячо убеждала девушка и даже схватила его за руки.
– Спасибо вам, госпожа Миле, – Ленц не наиграно поклонился и даже улыбнулся.
– А правда, что в Швицерре не носят траур? – внезапно спросила девушка.
Ей не терпелось выведать у жениха побольше информации о своём теле, но действовать нужно издалека. Брат вполне мог недоговаривать чего-то. Да и вера в то, что подруга жива – всё ещё грела душу.
– Это не совсем так, – начал Кнехт, осторожно перехватывая тёплые ладони.
Он с радостью заметил, что девушка не испугалась прикосновения механических пальцев, а позволила взять себя за руки. Оливия тогда отпрянула. Без отвращения и ненависти, но тот страх ранил куда сильнее.
– Швицерра – особая страна. В некоторых кантонах даже языки отличаются, чего уж говорить о традициях. В землях, граничащих с Империей, очень много схожих обычаев. Но я родился в северной части страны, и да, не привык жить напоказ.
Ленц стиснул зубы, вспоминая, какое представление устроил Салазар на похоронах сестры. Мужчина даже спрыгнул в могилу к девушке и прижался лицом к покрытому комьями земли гробу.
– А как вы вспоминаете о любимых?
Уж точно не глядя на чёрную ленту, – хмыкнул Кнехт, отпустил одну ладошку девушки и потянулся к высокому вороту своей рубашки.
Искусственные пальцы ловко расстёгивали пуговицы, обнажая узоры ожогов на шее и груди. Что же с ним стряслось?
– Я лукавил, что не ношу траур. У меня есть это, – мужчина снял кулон и вручил его Мил-мил.
Он не стал объяснять девушке, что это за устройство, а с любопытством наблюдал за ней. Миле осторожно крутила украшение, взвешивала его на ладонях, прислушивалась, а затем нащупала крохотный переключатель. Их с Ленцем тут же обволокла приятная тихая музыка.
– Это же? – голубые глаза впились в мужчину.
– Да, ты всё правильно поняла, Оливия, – он надел портативный динамик на шею ошарашенной девушки. – Мы танцевали под неё в последний раз. Неуверен, что тогда тебе понравилось, но предлагаю исправить ту неловкость. Я ужасно вёл себя в прошлом.
– Но как? – ножки Мил-мил едва поспевали за Ленцем, который, не дожидаясь согласия, положил ладонь на талию девушки и повёл.
– Тебе ничего не нужно говорить, Оливия. Я просто вижу.
Их движения были не такими грациозными, как в прошлый раз: Кнехт хромал и морщился от боли, а юная Кроу всё ещё неумело управлялась с чужим телом.
Теперь он всё знал. Хорошо это или плохо – Лив ещё не решила, но эйфория оттого, что можно разделить с кем-то свой секрет переполняла девушку. Ей давно хотелось выговориться, поплакаться, но жестокий голос в голове пресекал любые попытки.
Ленц не требовал ответов, просто кружил её в танце. Ласково и осторожно, а затем так же бережливо прижал к себе.
– Это ты. Я верил, знал! Прости, что пошёл к Салазу в обход твоих желаний. Прости за ту отвратительную выходку. Я терпеливо дождусь ответа в этот раз, – обещал мужчина, но руки не спрашивали разрешения.
Механическая крепко держала девушку, не давая отстраниться, а здоровой Ленц приподнял голову Оливии за подбородок. Её губы послушно приоткрылись, и в этот же миг она почувствовала на них горячий поцелуй. Это было уже не впервые, но теперь она сама хотела.
Тогда непрошенная ласка горчила крепким алкоголем. Кнехт был пьян и груб. Зажал её в тёмном коридоре, больно потянул за волосы, заставив вскрикнуть, а затем она едва не задохнулась, когда жених получил своё. Только точный удар мысом в уязвимую часть ножного протеза позволил Лив сохранить честь и сбежать от мужчины. О случае она не вспоминала, убедив себя, что ничего не было.
– Прости, – повторил он, на мгновение остановившись, и снова коснулся мягких губ.
Браслет Оливии вдруг завибрировал и стал невыносимо тяжёлым. За шумом поливалок неслышно было шагов, но две пары глаз буквально прожигали спину девушки. Воздух заискрил от неконтролируемой магии.
– Милдред, – позвал взбешённый брат.
Лив обернулась и увидела позади Салазара и Алистера. Серый Лис опустил голову, явно избегая встречаться с ней взглядом. Он со скучающим видом постукивал по переливающейся спинке паука.
– Господин Кроу, с вашего позволения я бы вернулся к своим делам, если вы пообещаете не устраивать здесь кровавых разборок, – проговорил Фланнаган.
– Лучше останьтесь, – Салазар сверлил парочку таким диким взглядом, что Оливия и Ленц тоже предпочли, чтобы Алистер не уходил. – Значит, ты догадался?
Кнехт коротко кивнул.
– И что же ты хочешь за своё молчание?
– Ты сам знаешь, Салазар. Мне нужна она.
ЧАСТЬ 2
Глава первая
Алистер демонстративно не смотрел на свою подопечную, но ловил каждое слово. Спор одних из самых влиятельных людей современности из-за простой служанки выглядел очень занятно, если отбросить неприятное чувство, кольнувшее в груди при виде весьма интимной сцены.
Обстановка накалялась и на всякий случай начальник по безопасности положил руку на парализатор, спрятанный во внутреннем кармане. Плохая идея – в оранжерее влажно. Прибор может сыграть злую шутку с собственным владельцем. Значит, успокаивать придётся по старинке. Мужчина пригладил лацканы пиджака, припоминая чудовищную силу Салазара. Паршиво. Очень паршиво.
Кроу тем временем медленно приходил в себя. Дыхание выравнивалось, сгорбленная, словно у дикого кота перед прыжком, спина выпрямилась, а на лице заиграла холодная усмешка. Салазар внезапно осознал собственное
превосходство и спросил:
– В каком смысле «нужна»?
Оливия тоже с интересом обернулась на Ленца.
– Ты знаешь. Мы договаривались, что она уедет со мной в Швицерру. Но вместо этого ты!.. Ты обманул меня! – механические пальцы сильнее сжались вокруг запястья девушки, и она сдавленно вскрикнула, но Кнехт не заметил и продолжал зло сверлить взглядом оппонента.
– Обстоятельства изменились. Я считал тебя достойным, однако ты спутался не с теми людьми. Я просто не могу позволить вам навредить ей.
– Что ты несёшь, Салазар? Какие люди? Я никогда ей не наврежу.
– Правда? А сейчас что ты делаешь? – Кроу кивнул на синеющую ладошку сестры.
Ленц быстро разжал пальцы.
– Это вышло случайно.
– А потом совершенно случайно твой протез сомкнётся на её шее? – свет странно отразился в глазах Салазара, и Оливия была готова поклясться, они блеснули, как две зеркальные линзы.
– Нет. Этого не произойдёт. Буду беречь её, она уедет со мной сразу после выставки, – стоял на своём Кнехт.
– В Швицерру? А ты спроси у невесты сам, она согласна?
Девушка встрепенулась, когда ей вновь решили дать слово. Алистер прекратил попытки найти, чем вырубить двух богачей, и уставился на Мил-мил. Она? Невеста? Театр абсурда медленно складывался в осмысленную картинку в его голове. Невольно брошенные фразы, колючий тяжёлый взгляд девушки, странное поведение и неординарные способности, особое отношение старшего Кроу. Это невозможно!
– Оливия, – одними губами прошептал начальник службы безопасности, но о его присутствии троица благополучно забыла.
– Мне не нужно её согласие. Несколько минут назад она красноречиво показала, что готова принять моё предложение.
– Я ничего не показывала вам, господин Кнехт, – наконец, подала голос девушка.
– И я не согласна.
– А поцелуй? – растерянно произнёс мужчина.
– Мне жаль, но то было лишь помутнение. Вы были расстроены, я была расстроена. Простите, но…
– Неважно. Ты едешь со мной, или… – уже не ухо прошептал Ленц.
Из его голоса исчезли нежность и понимание. Холодная, затаённая угроза звучала в каждом слове.
– … твоего брата четвертуют на глазах работников вашей столичной фабрики. Я знаю, кто он такой, Оливия. Ты тоже знаешь. Не можешь не знать! Он убил Милдред и ни перед чем не остановится.
Ещё неделю назад от подобных заявлений Оливия бы запаниковала. Папина дочка. Несмотря на детство, проведённое среди скрежета станков, она оставалась домашней девочкой. Не видела жестокостей и подлости мира, но сейчас всё изменилось: суровая школа жизни преподнесла не один сюрприз. Злость вновь захлестнула юную Кроу, как накануне во время издёвок соседок по лучу. Что-то чуждое и одновременно родное сплеталось с каждым кровеносным сосудом, каждой жилкой. Глаза видели чётче и яснее, слух обострился, и магия… Она захлёстывала, топила, одновременно даря свободу.
Во взгляде брата – торжество и одобрение.
Лив вскинула колено и тут же опустила каблук на слабую не усиленную часть протеза Ленца Кнехта. Она едва успела отпрыгнуть, как струя пара, вырвавшаяся из повреждённой трубки, зашипела, вторя изобретателю.
– Глупая, я же ради тебя… – без злости выдохнул мужчина и согнулся пополам, отчаянно пытаясь выключить протез, который дымился и стремительно нагревался из-за отсутствия воды, грозя загореться.
Алистер внезапно опомнился и рванул на помощь Кнехту, на ходу придумывая объяснения для ректора: почему в его присутствии почётного гостя искалечила служанка семьи Кроу.
– Никогда, слышишь никогда, не смей!..
Оливия недоговорила. Внезапно лампы дневного света взорвались, погрузив оранжерею во мрак. Лив вскрикнула от неожиданности замерла.
– Убить всех, нам нужен только Кроу! – прозвучал голос.
– Лив, беги! – Салазар выдернул клинок из ножен-трости.
– Милдред, спасайтесь! – Фланнаган активировал тревожный амулет, призывая старших лисят на подмогу.
Она привыкла слушать команды взрослых. Особенно брошенные в приказном тоне, особенно когда всё вокруг искрило из-за повреждённой системы полива, а одежда мгновенно намокала. Аварии на заводах не редкость, и с детства Лив привыкла запоминать пути безопасного отхода. Так учил отец. Это могло спасти ей жизнь, как спасало жизни сотен рабочих.
Желания геройствовать, к счастью, не было. Здравый смысл подсказывал, что там она лишняя, и лишь помешает брату и Алистеру сражаться с внезапной напастью. Потому Оливия неслась к пожарному выходу из оранжереи – не очень приметной двери в северной части крытого сада.
Она рванула ручку на себя и тут же оказалась в промозглых осенних сумерках. Холод кусал сквозь мокрую униформу, сумка била по бедру и мешала бежать. Вокруг ни студентов, ни преподавателей – все сейчас в другой части замка, мирно ужинают и не догадываются о нападении на академию.
Убить всех, нам нужен только Кроу! – прозвучал голос.
Желудок скрутило в узел. Жестокие слова эхом разносились к голове. Салазар, Алистер и силуэты, летящие к ним со всех сторон.
Что же это? Засада? Это устроил Ленц? Но зачем ему брат?
Мысли отчаянно щёлкали в голове. После его смерти, наследницей станет Милдред Миле. Кнехт вынашивает план женитьбы, зная, кто она такая. Вот так легко и просто он приберёт к рукам компанию отца. А ведь она его поцеловала! Поцеловала мерзавца. Сама!
Стоп-стоп. Ещё раз. Как они сказали?
– Убить всех, нам нужен только Кроу!
Убить всех… Не сходится. И, значит, её тоже?
Свистящее дыхание за спиной заставило девушку обернуться и сжать крепче лямку тяжёлой сумки – единственное оружие против взбешённого калеки.
Кнехт справился с поломкой и даже двигался довольно быстро. Вот только лицо мужчины искажалось от боли и злости, когда он переносил центр тяжести на трость и повреждённое устройство.
– Не подходи. Клянусь, я убью тебя, Ленц, и не посмотрю, что ты…
– Что я? – скривился изобретатель. – Считаешь меня слабаком? Ты ни хрена не знаешь, маленькая принцесса Кроу! Но я покажу тебе, – пообещал Кнехт, сделав ещё один шаг в её сторону.
Лив, угрожающе размахивая сумкой, пятилась к стене амбара.
– Назад! Не подходи, – голос срывался на крик.
– Оливия, без глупостей. Я не враг тебе, пожалуйста, пойдём за мной. Ты же слышала их!
– Никуда я с тобой не пойду. Это твои люди?
– Очнись, Лив. Убить всех, кроме Кроу. Мы с тобой в одном списке на расстрел, дай мне руку. Живо!
– Нет!
Ленц ругнулся, но его голос тут же потонул в чудовищном шуме.
Десятки. Нет – сотни невидимых ворон заполнили все вокруг душераздирающими криками. Двор был чист, а вопли раздавались, словно из ниоткуда. Глушили, дезориентировали, вгоняли в панику. И Оливия запаниковала. Прижав ладони к ушам, девушка отчаянно замотала головой, пытаясь вытряхнуть из неё множащееся карканье.
А затем появились они. Убийцы. Оливия узнала их сразу. Не по одежде или оружию. В этих людях не было ничего примечательного. Простенькие костюмы, на ком-то даже рабочий комбинезон с масляными пятнами. Похожие Кроу видела чуть ли не на каждом втором в развернувшихся перед выставкой шатрах, где день и ночь трудились подчинённые брата.
Её даже замутило от осознания, что они могли улыбаться ей, желать доброго дня, почтительно снимать головные уборы. Но сейчас их лица скрыты за жуткими вороньими масками, а руки сжимают тонкие смертоносные рапиры, до этого момента спрятанные в обшарпанных тростях.
У самого уха что-то просвистело, заставив почувствовать внезапный холодок. Лив обернулась и увидела в кирпичной стене выбоину. Выстрелили? Они выстрелили! Их больше! Они вооружены! Это конец!
Однако Кнехт тоже не терял времени, вытянул вперёд искусственную руку, и девушка отчётливо уловила исходящие от неё вибрации. Воздух начал резонировать, и следующий выстрел угодил в созданное мужчиной поле.
Его трость тоже преобразилась. Причудливое утолщение по центру, оказалось не чем иным, как барабаном нереально удлинённого револьвёра. Не мешкая, мужчина взвёл курок, и через секунду во лбу одного из воронов появилось расползающееся красное пятно.
Ответный выстрел, и снова пуля упала к ногам Ленца, лишь немного взволновав барьер.
Лив боролась с тошнотой при виде мёртвого убийцы, но теперь у неё появилась надежда на спасение. Только бы Кнехт выстоял, пока к ним идёт подмога. Им же помогут?..
Ещё дробь по щиту. Северянин не двигался с места и продолжал держать оборону, играючи сняв второго стрелка.
Осознав тщетность попыток, вороны рванули вперёд, а крики в голове Оливии стали ещё громче и неистовее.
Ближайшему нападающему мужчина выстрелил в упор, в последний момент уклонившись от острого клинка. Следующего схватил за горло. Даже сквозь безумный гвалт Лив слышала треск шейных позвонков. Пытаясь спасти соратника, один из убийц рубанул по протезу Кнехта. Шестерни мгновенно заклинило, и механические пальцы резко впились в плоть умирающей жертве, прекращая мучительную агонию. Рука Ленца застряла в теле убийцы, и следующим выстрелом изобретатель промазал.
Дальнейшее Оливия видела короткими кадрами, словно кто-то щёлкал затвором фотоаппарата.
Удар по здоровой ноге, и жених падает на колени. Свист, рапира прошивает насквозь его плечо, и револьвер выскальзывает из рук хозяина.
Ленц. Странный, ненавистный, временами милый и заботливый. Она так свыклась с ним, с тем фактом, что мужчина есть на свете. Маячит на горизонте не то угрозой, не то… Оливия не знала, что чувствует к нему, но он точно не заслуживал смерти от этих отвратительных воронов. Никто не заслуживает смерти. Папа не заслужил. Мил-мил не заслужила. Что осталось от любимых людей? Лишь ускользающие воспоминания и желтеющие от времени фотографии.
Щелчок воображаемого затвора. На эфемерном снимке запечатлён ужас на лицах убийц. Вполне себе человеческие глаза за чёрными масками расширились, пальцы судорожно перебирают воздух, а ноги не касаются земли.
Никто не заслуживает смерти. Никто, кроме отвратительных воронов.
Щелчок. Вспышка. Оливия рухнула рядом с истекающим кровью женихом, а в воздухе закружились чёрные перья вперемешку с пеплом. Крики чёрных птиц
стихли.
– Лив, беги! – Салазар выдернул клинок из трости.
– Милдред, спасайтесь! – Фланнаган активировал тревожный амулет, рассеявший чёткий флёр магии в воздухе.
Наконец-то можно будет размяться! Краем глаза Кроу заметил, как на секунду проступила защита, лично вшитая в заклинание обмена. Кожа Милдред посерела, мелькнули антрацитовые глаза, украшенные орнаментом чёрных вен. Сила эше’райх, что он передал сестре, защитит девчонку, если станет совсем плохо.
Улыбнувшись этой мысли, Салазар занял боевую позицию, уже отмечая, как Лив рванула прочь. Осталось избавиться от Фланнагана и можно будет развернуться в полную силу!
Алистер вырвал из-за лацкана парализатор и Салазар лишь хмыкнул – стоит Лису включить артефакт, тут всех тряхнёт так, что души повылетают. Но безопасник оказался не дураком и вместо того, чтобы нажать заветную кнопку, воспользовался дорогой игрушкой, как дубиной – встретил первого культиста прямым ударом в голову.
Дальше все смешалось в бессмысленную свалку – мелькали маски, бросали блики рапиры. Фланнаган прижался спиной к Кроу, вдвоём отбивали выпады наседающих врагов. Коротко блеснул клинок, распарывая рукав дорогого костюма, и Салазар не выдержал.
Взмах кистью, короткий шёпот ключ-слова – Алистер падает, как подкошенный. Пусть отдохнёт, иначе Салазара точно четвертуют на главной площади Империи.
– Сдавайся! – заметив поверженного Фланнагана, выкрикнул кто-то из безликой толпы.
– Вы меня хотели? – прошипел, растягивая губы в ухмылке, Салазар. – Так придите и возьмите!
Рапира со щелчком вернулась в трость, рука отпустила оружие. Кроу громко втянул воздух и, обхватив себя за плечи, наклонил голову. Культисты двинулись вперёд, но вокруг Салазара внезапно разлилось красное марево.
Кровавый туман моментально поглотил оранжерею, невесомой пыльцой оседая на диковинных растениях. Мгновение тишины, растянувшееся на минуту, и сразу – вопль боли.
Смутная серая фигура скользнула из алой пелены, подбросила культиста в воздух, чтобы тут же когтями свободной руки разорвать от паха до горла.
– Эше’райх! – взвыл другой ворон, когда Салазар возник рядом, блестя чёрными провалами глаз.
– Вам! – рявкнул револьвер, выплёвывая картечь в лицо серокожего монстра.
– Мимо! – зашипел Кроу, в мгновенье ока оказавшись за спиной жертвы. – Мой черёд!
Пять острых когтей пронзили культиста насквозь, заставляя захлебнуться собственной кровью. Захрипев, мужчина схватился за дырки в груди и осел на колени, всё ещё не веря, что умирает.
– Вам! Вам! Вам!
Выстрелы один за другим гремели по оранжерее, разгоняя кровавый туман, но ни один не попал в цель. Салазар снова и снова уходил от нападающих, оказываясь за то спиной, то сбоку. Безумный шипящий смех эше’райх, разносящийся под сводами искусственного сада, вводил людей в панику.
Один за другим они захлёбывались предсмертным воплем.
– Куда же вы? – встав посреди зала, смеялся Салазар, прекрасно видя, как культисты сбегают через запасные выходы. – Слабаки!
Сбросив испорченный пиджак, он щёлкнул пальцами, уже принявшими человеческий вид. Кровавый туман втянулся в тело Кроу, обнажая жуткую картину. Оранжерея была буквально завалена жестоко растерзанными трупами. От редких растений осталась едва ли половина – картечь и магия попортили гордость садоводов академии.
– Неплохо, – сам себе кивнул Кроу.
Сильный толчок магии едва не сбил его с ног. Обернувшись к одной из дверей запасного выхода, Салазар улыбнулся – защита сработала, Оливия расправилась со своими обидчиками.
