Текст книги "Оливия Кроу и Кровавый Принц (СИ)"
Автор книги: Владимир Кощеев
Соавторы: Дарья Сорокина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
– Три!!!
Прозрачный пузырь лопнул, выпуская принца к своим солдатам. Слаженный залп револьверов и магии за секунду отправил на тот свет всех, кому просто не повезло оказаться рядом. Люди падали с криками боли и непонимания.
Адриан вскинул руку, от запястья брызнул яркий свет, превращаясь в призрачный клинок. На ходу отдавая команды гвардейцам, принц повёл их в наступление. Солдаты больше не пытались разобраться – кто свой, кто чужой. Клубы порохового дыма, всполохи магии и свист мечей – под ударами обученных защищать наследника воинов падали все.
Салазар сцепив зубы, смотрел в спины удаляющихся бойцов в имперской форме и бессильно сжимал кулаки. Эти люди, сейчас доживающие свои последние секунды на багровых досках выставочной площадки, не должны были погибнуть. Даже он, Кровавый Принц, не мог, не хотел таких жертв.
Сильвия снова зашлась кашлем. Кроу присел рядом с ней, помог перевернуться на бок, чтобы девушка не захлебнулась собственной кровью. Перейдя на магический взор, мужчина рассмотрел чёрные жгуты, выросшие от крестца девушки по всему телу.
Никакая это не болезнь. Не развивается Красная смерть так быстро. Едва не кусая себя за пальцы, оставившие тёмный комок на ауре девушки, Салазар влил остатки магии в Сильвию. Золотые нити схлестнулись с чёрными, давя и разрушая заразу.
В голове словно лопнула струна – Оливия больше не получит и капли его магии. Но и культисты – тоже.
Обессиленный, он наблюдал, как медленно и всё слабее отвоёвывают пространство волшебных жил его золотые нити. Чёрный комок же наоборот разбухал всё больше, распространяя отраву всё дальше.
Закусив губу, Салазар опустился на колени – подняться на ноги не было сил. Так, на четвереньках, мужчина добрался до сумки девушки. Она должна была держать лекарство при себе. Ничего, он сделает новую порцию. Сейчас…
Грохнул выстрел, боль разорвала грудь. Кроу упал на дощатый настил, заливая его кровью из пробитого насквозь лёгкого.
Пинок окованным сапогом перевернул Салазара на спину.
– Ты?.. – выдавил Кроу, разглядывая лицо держащего револьвер мужчины.
– Сюрприз, – улыбнулся мастер Остин, взводя курок. – Передавай привет отцу.
Рявкнуло дуло, отправляя пулю в воздух – преподаватель ухватился за пробитое бедро. Сильвия, выпустив заколку, тяжело выдохнула кровавую пену. Остин выдернул трехглавую змею и ударил девушку рукоятью в висок.
С тяжёлым стуком Дэн упала на дощатый пол, а предатель снова взвёл курок. На этот раз он целил в голову второкурсницы.
Мир застыл, словно слайд фотокарточки. Замерший Остин, метящий револьвером в Сильвию. Лежащие повсюду изуродованные злой магией тела студентов вперемешку с гвардейцами и культистами.
И чьи-то пальцы, уцепившиеся за горло самого Салазара. Мужчина ощущал того, кто давным-давно должен был быть мёртв. Мальчишка, заточенный в собственном теле, сейчас вонзал призрачные пальцы в занявшего место пепельного. Боль от раны в груди исчезла, сменившись невообразимым холодом.
И вместе с тем, он вдруг осознал, что делать дальше. Призрак сына изобретателя вырос, по– хозяйски расположился в выросшем теле, не выдворяя узурпатора, но сливаясь с ним. Больше не было ни опального эше'райх, чудом выжившего в изгнании. Не было и самого спасителя.
Теперь был только он – Салазар Кроу, Кровавый Принц.
Рывок – и мужчина застыл в шаге за спиной Остина, удерживая оторванную по локоть руку с револьвером, выпустившим пулю в доски. Ещё мгновенье – свободная рука проходит сквозь спину начинающего кричать предателя, сжимает замершее сердце и вырывает.
Уперевшись ногой в поясницу, серокожий монстр отбрасывает ещё не осознавшее своей смерти тело.
Краткий миг – сумка девушки подлетает в воздух. Чёрные когти рвут дорогую кожу, длинные пальцы нежно перехватывают выпадающий бутылёк с лекарством. Рывок – Салазар вновь переворачивает Сильвию.
– Пей, – голос звучал змеиным шипением.
Слабо приоткрыв глаза, Дэн попыталась вырваться из объятий чудовища, но сильные руки удержали девушку на месте. Мгновение – чернота из глаз ушла, лицо вновь обрело ставший привычным за эти дни вид.
– Салазар? – выдохнула, вцепляясь в руку с лекарством.
– Потом! – нетерпеливо выдернув пробку зубами, приказал он. – Пей и уходим.
От её изучающего взгляда стало не по себе. И пускай слившись с полюбившим второкурсницу мальчишкой, пепельный и сам теперь не представлял, что станет делать без неё, сомнения вкрались в голову, заставляя опасаться её реакции.
– Ты солгал, – с трудом прошептала Сильвия. – Ты – эше'райх…
Её голова медленно запрокинулась, но этого было достаточно – главное, больше не спорит. Потом она его простит. Наверное.
Прекратив успыляющее заклинание, Кроу влил лекарство в приоткрытый рот девушки.
– Молодец, – голос Кута Хтонагана разрушил умиротворение, неожиданно воцарившееся в академии. – А теперь будь послушным мальчиком и отойди.
Снова эта сила, мелькнуло в голове, когда невидимые путы буквально сломили сопротивление, заставляя Салазара сложить руки за спиной. Громкий щелчок, запястья обожгло, и облик Кровавого Принца спал, вновь обращая Кроу в человеческого мужчину. Иридиевые браслеты! Опять!
– Вы, как всегда, правы, – заявила Инга Хансен, кладя руку на плечо Салазара. – Будет лучше, если ты не станешь сопротивляться.
– Где вы были? – прошипел Кроу. – Здесь столько людей погибло!.. Ваших же студентов!..
Кут вытащил трубку изо рта, выпуская дым. Указав кончиком мундштука в грудь Кровавого Принца, усмехнулся.
– Сопутствующий ущерб.
Трубка вспыхнула, отправляя Салазара в беспамятство.
Пробуждение вышло тяжёлым. Иссушающий жар поднимался от запястий, собирался в голове и окутывал энергетическое ядро в груди, не позволяя и крупице магии возникнуть в сведённом болезненной судорогой теле.
Глаза все же удалось открыть. Он лежал в лазарете академии. Сквозь тонкую занавеску доносились стоны и мольбы. Кто-то шептал молитвы, громко шаркали сапогами доктора.
– Очнулся, – неприятный голос оторвал Салазара от созерцания белого потолка.
С трудом, превозмогая боль, он обернулся налево. Мужчина с отталкивающим лицом в форме Ширмхеер победно улыбался, держа в руках какие-то исписанные чернилами листы. Позади него стояла ещё одна койка.
Но если этот здесь, то где Оливия?
Серый Лис, обмотанный бинтами так, что напоминал мумию из пустыни Ашэра, то же оказался прикован к своей койке. И хотя казалось, что на опухшем от побоев лице не осталось нетронутого места, а сам глава безопасности академии давно отошёл в мир иной, Алистер раскрыл щёлки опухших глаз и выдавил нечто, похожее на усмешку. Капельница едва заметно шелохнулась, стоило ему пошевелиться.
Он что, смеётся?
– Вижу, вы рады друг другу, – хмыкнул, разглядывая обоих, Ищейка. – Тем будет лучше для вас. Я – Михаэль, господа. И Император, да будет он вечен, поручил именно мне разобраться в вашем деле.
– Каком ещё деле? – просипел разбитыми губами Лис.
– Вы оба будете доставлены ближайшим поездом в крепость Вечной Печали. Алистер, вас обвиняют в измене и сговоре с запрещенным культом с целью свергнуть Императора. В ожидании суда вы проведёте время в одиночной камере. К вам будет допущен лишь священник и надзиратели. Салазар, или как там тебя на самом деле, – небрежно махнул рукой Ищейка, – для тебя новости поинтереснее – тебя ждёт хирургический стол, – плотоядная улыбка мелькнула на губах Ширмхеер. – Не каждый день, знаешь ли, удаётся препарировать пепельного.
Лис спокойно прикрыл глаза и мерно задышал – то ли снотворное из капельницы подействовало, то ли действительно отключился. Не всякий человек на его месте вообще пришёл бы в сознание.
Кроу же крепко зажмурился, пережидая новый обжигающий приступ от браслетов, после чего тяжело выдохнул.
– Что с принцем? Ему удалось спастись?
Ищейка хмыкнул.
– Переживаешь, справились ли твои вороны, пепельный? – снова радостно протянул Михаэль. – Тогда я тебя огорчу – несмотря на серьёзные раны, принц Адриан выбрался из устроенного тобой ада и сейчас находится в столице.
– Устроенном мной? – прошипел Салазар.
Ширмхеер оскалил зубы в улыбке.
– Конечно, тобой, пепельный. Кому поклоняется культ? Эше'райх! Кто притворялся Салазаром Кроу? Эше’райх! Кто наложил заклинание обмена телами, превратив Оливию Кроу в Милдред Миле? Эше’райх! Кто подписал её свидетельство о смерти? Эше'райх! Кто выжил в нападении на оранжерею, когда культисты пробовали академию на зуб? Эше’райх! – торжество в голосе Михаэля звучало неподдельно. – Кто прикончил двух Ширмхеер в ночь перед выставкой? – он повёл пальцем в воздухе. – Люсьен! – палец ткнул в грудь Кроу. – Мисмира! – рука указала на Фланнагана.
– Идиот, у тебя в руках бумаги Люсьена, сам сказал… – выдавил сквозь тяжесть в груди, Салазар.
– Всё верно. Вот только ты не знаешь, что нашли их в тайнике, организованном по уставу Ширмхеер. Знай ты об этом, ничего бы не оставил. Не волнуйся, мы нашли следы уничтоженной в камине сферы.
Новая вспышка боли.
– А он-то в чём виноват? – слабый кивок в сторону Серого Лиса.
– Алистеру Фланнагану было вверено заботиться о безопасности Академии Высокого Волшебства. Но вместо этого он пригрел у себя на груди змею. Пособница главы культа, Милдред Миле, на самом деле являющаяся Оливией Кроу, действовала в стенах академии, готовила нападение на принца Адриана. А Фланнаган не только не пресёк её поползновения на неприкосновенность наследника нашего Императора, но и позволил внушительной группе студентов погибнуть во время самого нападения.
Судя по тому, как заскрипела кровать, Серый Лис всё слышал. Сбитые костяшки кулаков побелели, когда пальцы сжали край койки. Похоже, в этом месте Фланнаган согласен с Ищейкой.
– Бред! Принц приказал гвардии убивать и ворон, и людей! – выдал Кроу.
– Ересь, пепельный, тебе не поможет, – покачал головой Ищейка.
Видимо, довольный разговором, Михаэль вышел, насвистывая весёлую мелодию себе под нос. Кроу сморщился от нового приступа боли и повернул голову к собрату по несчастью.
– Эй, Лис?
– Чего тебе? – слабо отозвался Алистер.
– Где Оливия? – зашипел, хватаясь пальцами за простыни, тот.
Лицо безопасника снова болезненно скривилось.
– Пропала.
– Если с её головы упадёт хоть волосок… – зашипел Кроу, чувствуя, как злость придаёт сил перебороть иридиевые наручники.
То я сам оторву голову того, кто это сделал, – оборвал его Фланнаган. – Но мы оба – здесь. А скоро отправимся в самую неприступную крепость Империи, откуда еще никто не сбегал.
Салазар закрыл глаза и постарался успокоить мысли.
– У всего, что имеет вход, имеется и выход, – глубокомысленно изрёк он, снова открывая глаза. – Сильвия?
Девушка стояла перед его кроватью, сминая подол платья. Под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось.
– Что ты здесь делаешь, дура? – шикнул Лис. – Уходи, пока и тебя с нами не отправили!
Не реагируя на слова бывшего начальника, Дэн сделала шаг к прикованному Салазару и, не сдерживая слёз, бросилась к заключённому в объятия. Кроу попытался приобнять её в ответ, но проклятые браслеты не позволяли таких вольностей.
– Я… Мне… – сквозь рыдания выдавила Сильвия. – Они убили…
– Кого? – прошептал Салазар, чувствуя, как мокнет от слёз больничная роба.
– Дядюшка… Они убили его…
– Я… Мне очень жаль, – он поцеловал её в макушку, сжимая пальцами бледную руку.
Серый Лис тактично не вмешивался в разговор, отвернувшись к забранному решёткой окну. Их положили в дальний угол, очевидно, лазарет переполнен – это даже не общая палата, это коридор медицинского крыла. Как так могло случиться? Сколько жизней на его совести, сколько невинной крови на руках?
– Пожалуйста, – меж тем прошептала девушка, прижимаясь сильнее. – Скажи, как тебе помочь, Салазар?
Он хмыкнул, осыпая поцелуями черноволосую макушку.
– И ты не боишься, что я – пепельный? Тот самый ужас, которым пугают детей?
– Нет! Но…
– Что?
Она отстранилась, совершенно серьёзно, без слёз глядя в лицо мужчины.
– Я хочу отомстить.
Салазар крепко сжал её пальцы и улыбнулся.
– Госпожа Сильвия Дэн, вы так и не ответили на мой вопрос.
Она растерянно хлопнула ресницами, перебирая их разговоры, пока не вернулась к вечернему шатру, поцелуям и обещании подумать. Больше не стесняясь присутствия бывшего начальника, наклонилась к прикованному возлюбленному и поцеловала в губы.
– Сюда идут, – кашлянул слишком быстро приходящий в себя для смертельно избитого Лис. – Сильвия, уходи, пока не поздно.
Девушка с трудом оторвалась от губ мужчины, выдохнув напоследок:
– Я согласна, господин Кроу.
Мужчина в последний раз сжал её пальцы.
– Я сделаю все, чтобы твоё желание сбылось, моя дорогая. Обещаю.
Она послала ему прощальный, особенно тёплый взгляд, после чего выскользнула за занавеску. Голос Сильвии тут же потребовал показать ей самых тяжелораненых, чтобы она могла помочь.
Салазар продолжал улыбаться до самой ночи, когда, в конец обессилев от браслетов, заснул тревожным сном.
Кровавый Принц Салазар Кроу обязательно ещё вернётся сюда. У него стало намного больше счетов к этому миру.
ЭПИЛОГ
Слишком яркое солнце буквально царапало веки, заставляя их дрожать и смыкаться сильнее.
Сон. Это был сон. Нашёптывал голос в голове Оливии Кроу. Никто не умер. Салазар не отбивался от культистов, держа на руках слабеющую Сильвию. Не было криков боли и ужаса вокруг. Ленц не вколол парализующее вещество и не увёз её прочь от места, которое девушка хотела назвать своим домом. Сейчас Лив откроет глаза и увидит рядом с собой Алистера, задремавшего на полчаса до следующей проверки. Чуть позже распахнётся дверь в комнату, и возлюбленный спрячется от своего же подчинённого. Теодор убедится, что всё в порядке и вернётся в коридор. Затем Алистер невесомо поцелует её, и у них будет ещё немного времени друг для друга.
Оливия не спешила открывать глаза. Провела ладонью по прохладной простыне. Пусто. Должно быть, Серый Лис уже заступил на пост.
Надо вставать. Надо просыпаться. Она ведь спит?
Слеза оставила горячую дорожку на коже, скользнула по скуле и скрылась в волосах.
Девушка ждала, чтобы кто-то разбудил её: ворчащий отец, поторапливающий дочь к семейному завтраку, или скупой на эмоции брат. Салазар обычно прокашливался, стоя в дверях. Иногда Милдред бесцеремонно забиралась в постель к своей госпоже и стягивала одеяло.
Алистер… А как будит Алистер? Она непременно хочет узнать это!
Вторая слеза. Рука смяла простыню.
Свет стал невыносимым. Белый, яркий, холодный.
Кроу медленно поднялась с постели. Ноги коснулись мягкого ковра и потащили её к огромному окну. Ночная сорочка обхватывала лодыжки, словно пыталась остановить девушку, продлить иллюзию…
Снег лежал везде: на разлапистых елях, на крышах чёрных паромобилей, припаркованных у подъездной дорожки, на пиках острых гор, высоким частоколом заслонивших горизонт.
– Добро пожаловать домой, любимая, – ласково раздалось со спины, и Оливия обернулась.
