Текст книги "Оливия Кроу и Кровавый Принц (СИ)"
Автор книги: Владимир Кощеев
Соавторы: Дарья Сорокина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Глава восьмая
Оливия нарочито уверенной походкой направилась к кабинету Алистера. Только дрожащая рука всё равно нервно теребила амулет, подаренный «Чёрной мантией». Кроу надеялась, плетущаяся позади Сильвия не заметит, как сильно на самом деле она волнуется. Ладонь на мгновение замерла над блестящей ручкой.
Странно всё это. Ведь если подумать, даже охраны в коридоре не было. Ширмхеер явно не боялись никого. Однако Лив уловила в воздухе сильный след от недавних проклятий и артефактов службы безопасности академии. Здесь явно произошла потасовка с лисятами, а чем она кончилась, нетрудно догадаться, раз ни одного из помощников Фланнагана не было поблизости.
Ручка дёрнулась, и Оливия успела отскочить в последний момент, чтобы не получить дверью по лбу, а Дэн так и осталась стоять, словно парализованная, не то от шока, не то радости.
Из кабинета вышли, синхронно потирая запястья с болезненными следами от наручников, Алистер и Салазар. Оба злые, как два Подводных Ужаса, и даже у Лив пробежал холодок по затылку от взглядов брата и возлюбленного.
– Ты что тут делаешь? – одновременно спросили мужчины.
– Я… – Лив даже растерялась от жёсткого тона, с которым к ней обращались.
– Чтобы близко тебя в этом корпусе не было, поняла? – рявкнул Салазар, смерил начальника службы безопасности убийственным взглядом.
Алистер же хмыкнул себе под нос, а затем нахмурился, заметив под одеждой студентки очертания амулета.
– Я сама разберусь, где мне ходить. И с кем, – насупилась Оливия, заставив брата на мгновение смягчиться.
Даже на чужом лице Милдред Миле, она умудрилась в точности повторить такую знакомую с детства гримасу с надутой губкой.
– Вас отпустили? – Сильвия пришла в себя, но всё ещё недоверчиво поглядывала в сторону кабинета Алистера.
– Небольшое недоразумение, – уклончиво ответил Кроу.
– Небольшое? – второкурсница вскинула брови, готовясь не то выдать гневную тираду в адрес своего нового начальника, не то разреветься у него на груди.
Вместо этого, Дэн сжала подол юбки так крепко, что костяшки пальцев побелели, а тонкие вены вспухли на миниатюрной ручке. Жест не укрылся от Салазара, и он попытался улыбнуться, чтобы успокоить помощницу. Вышло как-то неловко, а улыбка больше напоминала хищный оскал.
Иридий! Его заковали в наручники с иридием! Это было сродни потере одного из пяти чувств. Словно выкололи глаза, сделав абсолютно беспомощным. Всего лишь жалкая унция вещества, и он превратился в калеку похуже, чем Ленц Кнехт.
– Вернёмся к работе? – осторожно спросила Дэн, мечтая убраться подальше от места, где она уже мысленно попрощалась с Салазаром.
Изобретатель замер в нерешительности, поглядывая то на сестру, то на Фланнагана.
– Я приставлю к ней одного из своих ребят. Они помогут Милдред с переездом.
– Всё нормально, господин Кроу, – продолжала играть служанку Оливия. – Алистер присмотрит за мной.
– Алистер? – переспросил Салазар. – Вот прям так сразу?
– Господин Фланнаган, – поправила себя Лив.
– Хорошо, – сдался мужчина, и подставил локоть для Сильвии, которую всё ещё покачивало. – Надеюсь, господин Фланнаган понимает, что его ждёт, если я буду огорчён его поведением.
Серый Лис закатил глаза.
– Господину Кроу можно не переживать. Милдред Миле будет в безопасности, – Алистер притянул к себе девушку, наблюдая за реакцией Кроу на румянец сестры. – Пойдём, Мил-мил. Посмотрим, как дела у Тео с Эмбером. Думаю, у них было достаточного времени для того, чтобы уладить вчерашнюю проблему в общежитии.
– Проблему? – Салазар забыл о своей неприязни к Лису. – Ты использовала магию вечером?
– Не нарочно, – виновато потупила взор девушка.
– Постарайся больше не делать подобного. Только в случае опасности. Поняла? – взгляд старшего Кроу бегал по лицу сестры, в ожидании утвердительного ответа.
Насколько уязвимым его сделали отношения с людьми и чувства настоящего Салазара. Будь он собой, тем самым эше'райх, давно бы оборвал связь с девчонкой самым жёстким способом. Она угроза. Она его болезнь, и, вероятно, смерть. А он любит её, и даже готов выпустить Фланнагану кишки, если хоть волосок упадёт с её головы.
– Вечером зайду. Попробую научить контролировать это.
– Хорошо, – кивнула Лив.
– Тогда нам придётся перекроить расписание, иначе с выставкой у вас не будет и свободной минуты на отдых, господин Кроу. Мы и так потеряли много времени, – Сильвия полностью оправилась и вернула себе прежний деловой тон.
– Вы её слышали. Господин Фланнаган, Милдред, – Салазар улыбнулся уже более расслабленно и позвонил себя увести.
– Он странный, – только и сказал Алистер. – У него всегда такие проблемы с выражением эмоций? В одну секунду он готов кому-нибудь голову оторвать, в другую ведёт себя как влюблённый
мальчишка.
Влюблённый? – удивилась Лив и проводила взглядом удаляющуюся парочку.
– О! Ты не заметила?
– Что?
– По дороге расскажу. Пойдём в общежитие. У меня тоже есть дела сегодня. Ты же не против компании Тео и Эмбера?
– Думаю, они злятся на меня за вчерашнее.
– Да ну, брось. Если бы не наказание, их бы тоже Ширмхеер по стене размазали. Они у тебя в неоплатном долгу.
– А что у тебя за дела?
– Выбросить кресло из кабинета, к примеру. В последнее время на нём сидело слишком много неприятных особ, – нервно рассмеялся Алистер. – А для начала расскажи-ка мне, как ты умудрилась заполучить этот амулет? О чём ты думала? Ты хоть представляешь, в какую ловушку себя загнала?
Салазар опустился на кресло. Руки подрагивали от изнеможения, по вискам тёк пот. Он же скапливался под защитными очками, так что мужчина снял их, с облегчением протирая лицо расшитым платком с фамильным гербом.
Сильвия, подняв взгляд на своего нанимателя, застыла с паяльником в руке. На щеках девушки красовались чёрные разводы, волосы местами торчали из-под простой косынки, повязанной на голове. От защитных очков остались отчётливые круги под глазами, делающую её похожей на маленькую сову.
Широкий стол, за которым они вместе собирали прототип нового отслеживающего устройства. Пара простых кресел, скрипящих от каждого движения. Часы, свисающие на цепочке с потолочной балки. Сильвии достался не самый пышный шатёр, но Салазар находил в этом аскетичном помещении свою прелесть.
Как он и подозревал, Дэн не только смогла самостоятельно разобраться в тонкостях подключения системы связи, но и нашла решение для пары замеченных ошибок. Пожалуй, завтра от Кнехта не останется и мокрого места. А уж после обвинения перед принцем – о калеке можно будет забыть!
Значит, на одну проблему меньше. Останется разделаться с культом, точнее – обезопасить себя от паразитов. И вот тогда можно будет браться за выполнение плана, не боясь и не оглядываясь.
Зашипел, расплавляясь припой, над столом взвилось сизое облако. Кроу снова протёр лицо платком и отложил очки в сторону.
Не желая отрываться от работы, они провели ужин прямо здесь, среди пахнущих маслом деталей и закапанных чёрными пятнами составов. Теперь слуги вынесли пустую посуду, оставив лишь кофейник и пар жестяных кружек.
– В походе не до условностей, – заметил Салазар, наливая кофе девушке. – Так что прошу простить, что не угощаю из горного хрусталя.
В ответ Сильвия открыто улыбнулась, откладывая инструмент. Перед ней, остывая, исходила жаром схема со впаянным плетением системы связи. Чертёж, так и не отложенный в сторону, покрывали следы поправок. Прежде чем взяться за дело, Кроу совершенно бесцеремонно вмешался в расчёты, разнеся помощницу в пух и прах.
Но, несмотря на это, не восхититься ее головой он не смог. За исключением пары ошибок, допущенных из-за банального желания обойтись подручными средствами. Дэн расписала практическое руководство, как буквально из мусора собрать достаточно дорогой аппарат.
– Не советую кому-либо показывать эти бумаги, Сильвия, – пояснял он, тыча пальцем в документы.
– Если вы хотите зарабатывать на жизнь, производя механизмы, вы должны быть уверены, что у вас не вырастет конкурентов в лице обычных людей. Изобретения нужно не только создавать, но и делать так, чтобы никто не смог повторить ваш успех.
Конечно, им запрещено видеть экспонаты друг друга, но до финала работы – нужно сделать многое. Это его голем полностью готов к сборке – Сильвии же ещё только предстоит провести часы и часы за изготовлением нужных компонентов.
Девушка сделала маленький глоток, переведя взгляд на хронометр. Сейчас, за работой в шатре, происшествие под дверью кабинета Лиса казалось дурным сном. Замкнутый и хмурый Салазар за работой превратился в живого улыбчивого мужчину, совершенно забыв о пережитом кошмаре и с головой погрузившись в расчёты.
Она до последнего отстаивала использование простых материалов, пока, наконец, Кроу не выдержал и, схватив свою протеже за плечи, не усадил в кресло. И вот теперь они пьют кофе из грубо спаянных жестяных кружек.
– Ваш подход мне нравится, Сильвия, – вздохнул он. – Но вы должны понимать: то, что может быть собрано из старых часов и пары ржавых гвоздей – ни при каких обстоятельствах не будет продаваться.
– Я не спорю, – кивнула та. – Но моя цель – не прибыль. Этот браслет, – она приподняла деталь над столешницей, – не предназначен для продажи на открытом рынке. Не тот профиль.
– А чей профиль? – хмыкнул Кроу. – Думаешь, Ищейкам нужны такие игрушки?
Брови мужчины сшиблись на переносице, он потёр пальцем обод кружки и с громким стуком поставил её на столешницу. Сильвия даже вздрогнула от неожиданности. Рано она решила, что он забыл. Салазар вряд ли забудет подобное.
Она и не заметила, как собственные пальцы накрыли и ласково погладили след от наручников на запястье Кроу. Мужчина поднял удивлённый взгляд на неё, а спустя секунду притянул, обняв за шею, к себе. Шероховатые губы коснулись губ Сильвии, заставляя сердце затрепетать, а ноги – ослабеть.
Сильные руки Салазара прижали девушку плотнее, поцелуй стал настойчивее, требовательнее. Он подчинял волю, гасил сознание, оставляя лишь томление и обжигающе тягучее напряжение внизу живота.
– Салаз… – выдохнула Сильвия ему в губы, чувствуя, как ладони мужчины опускаются ниже лопаток.
Помутнение, подумала она, расстегивая ворот рубашки Кроу. Это просто помутнение, думала, прижимаясь сильнее к его крепкому телу. Помутнение, повторяла про себя, когда изобретатель подхватил и усадил на столешницу.
Пальцы Салазара массировали ей шею, пока губы блуждали по подбородку и горлу, заставляя забыть обо всём вокруг, плавиться в его требовательной настойчивости, как припой под паяльником.
Помутнение. Это все не настоящее, он пережил слишком многое. Дошёл до черты, за которой его ждала позорная смерть изменника. И теперь спешит почувствовать себя живым. Это прозвучало в голове так ясно, будто кто-то произнёс на ухо.
Наваждение прошло, Сильвия упёрла ладони в обнажённую грудь Кроу и, тяжело дыша, отстранила его. Возбуждённый взгляд мужчины скользнул по лицу, теряя страсть и подчиняясь разуму.
– Прошу прощения, – кашлянул он. – Я решил, что…
Как же хочется сказать, чтобы он продолжал! Чтобы не останавливался, но… Это все не настоящее. И либо она остановится сейчас, либо станет одной из тех, кто грел постель, когда того требовалось Кроу.
До боли закусив губу, Сильвия приложила все силы, чтобы ещё чуть-чуть отодвинуть кумира от себя. Видят святые, далось ей это с огромным трудом.
– Я… не могу… вот так… – выдохнула, все ещё борясь с собственным дыханием.
Часы, висящие над их головами, пробили десять вечера, окончательно развеивая момент. Салазар отвёл взгляд, пока Сильвия завязывала распущенную шнуровку корсета – и когда только умудрился развязать? Протянув девушке ладонь, он помог слезть со стола и отступил на пару шагов.
– Пожалуй, я должен… – заговорил Салазар, все ещё чувствуя жар её кожи на подрагивающих кончиках пальцев.
– Нет, вы ничего мне не должны… – шаг навстречу. – Но я не могу стать одной из… из…
– Из тех, с кем я сплю? – подхватил он. – Из тех, кто появляется в моей жизни на одну ночь? Неужели, Сильвия, я похож на человека, который обойдётся с вами подобным образом? С самой первой встречи я ощущаю, как схожу с ума.
Девушка тревожно облизнула губы.
– Я боюсь, если буду с вами, в конце концов окажусь одна, Салазар. Меня тоже тянет к вам, но мы не можем идти на поводу у одной лишь страсти, не оглядываясь на окружающий мир. Вы владелец богатейшей компании, я, в лучшем случае, ваша ассистентка.
Взгляд Салазара потемнел. Казалось, секунда – и из ласкового мужчины он обратится в бешеного зверя. Но он лишь слегка склонил голову.
– Я понимаю, Сильвия. В таком случае, – протянув руку, он дождался, когда она коснётся его пальцев, – позвольте официально просить разрешения ухаживать за вами?..
Найджел? – Майло хлопнул друга по плечу.
Каннинг встряхнулся, сбрасывая сонливость.
– Прости, не выспался. Совсем с этими Ищейками все пошло наперекосяк, – пробормотал он, старательно протирая глаза. – Угораздило же к Совам на ночь угодить.
– Ага, – с готовностью отозвался Майло, вертя в руках парализатор. – Ты в курсе, что после выставки Лис планирует устроить чистку?
– Даже так? – вскинул бровь лисёнок. – Ну, нас-то точно не попрут – у меня за плечами поимка барона, у тебя – безупречный послужной список. Да и потом, даже если выставят – у нас есть опыт, можем смело подавать в гвардию.
Майло задумчиво пожевал губу.
– Нет, хватит с меня службы. Вернусь домой, в Швицерру.
– Потянуло в холода? – усмехнулся Найджел. – Надоели тепло и сытость?
Напарник не обиделся.
– Там варвары и холод, – кивнул он. – Но, знаешь, Ленц Кнехт прав – это наш дом, мы его любим.
– Что ж ты тогда остался в Империи? – проворчал парень, закидывая руки за голову.
Они сидели в гостиной мужского общежития, куда определила вверенных лисят Филиция. «Наблюдать и предотвратить в случае повторения сонного проклятья» – велела она. И теперь оба парня едва справлялись с зевотой, неизбежно накатывающей каждые пару минут.
Совершенно ничего не происходило, так что неудивительно, что Найджел умудрился задремать.
– Ещё одно дежурство, ещё одна скучная ночь. Жаль, не получилось подраться с культом, – заявил вдруг Майло.
– Да? По мне, так повезло, что они на оранжерею напали. Уж прости, друг, но не тебе тягаться с такими силами. Наше дело – ловить студентов, а высшие государственные интересы – это уже другая юрисдикция.
– Вот потому Империя и погибнет, – посулил Майло, поднимаясь с дивана. – Вам всем плевать, что творится вокруг.
Найджела снова начало клонить в дрёмоту, и он с усилием морщил лоб, пытаясь не уснуть. Напарник тем временем отошел к входной двери в общежитие и вглядывался в ночную темень за ажурным окном. Она вдруг пришла в движение, и Майло остолбенел, безвольно наблюдая, как тени прямо с улицы сползаются к нему и обволакивают с ног до головы, заполняя всю комнату тягучей дымкой.
Со слабым стоном парень завалился на спину, но полупрозрачные руки подхватили и, почти ласково, уложили на свободный диван. Чтобы не потревожить наложенный ими же дурман, тени осторожно расстегнули форменную куртку, вытащив парализатор, скользнули к входным дверям. Петли послушно скрипнули приоткрывая створки.
Остатки магического марева стремительно втянулись в щель меж дверьми в гостиной. Снова скрип. Створки заняли свои места, словно магическая сила и не открывала их вовсе. Газовые лампы моргнули на последок. И всё стало почти, как прежде. Ведь кроме спящего Майло, в комнате больше никого не было.
Часы на стене тихо, будто боясь разбудить спящего лисёнка, пробили полночь.
* * *
Часы на стене пробили полночь.
Люсьен откинулся в кресле и потянулся, зевая. Время на исходе, уже завтра заявится принц, будь он неладен, а ещё столько всего нужно успеть.
Исписанные бумаги на столе вызывали тошноту. И почему заполнять документы – его обязанность? Мисмира никогда не пачкает руки чернилами, все он, все он. Ничего, терпеть осталось недолго – Люсьен буквально кожей чувствовал, дни его начальницы сочтены.
По приезде в столицу Империи, он предоставит свои отчёты о действиях беловолосой Ищейки, вот тогда и посмотрим, кто будет смеяться последним – безродная мутантка, получившая власть за врождённые способности, или он наследственный маг в пятом поколении!
Магические мутации, успешный результат долгих десятилетий изысканий – и вот они, Ширмхеер, обладающие запредельными для любого смертного способностями, стоят у трона, выискивая и казня врагов Империи.
Конечно, в открытом столкновении Люсьену не победить – он давно усвоил урок, до сих пор все жилы в теле содрогаются при воспоминании. Но Мисмира, пусть и считается сильной, всего лишь ослепшая от самоуверенности садистка, падкая до издевательств и причинения боли. Надо же, у неё хватило духу надеть иридиевые браслеты на Кроу!..
При мысли об этом брюнет не удержался от самодовольной улыбки. Завтра Салазар поговорит с принцем и на весы упадёт ещё одна крошка. Даже немного обидно будет, если Адриан сорвёт беловолосую голову с плеч раньше, чем эта честь выпадет ему, Люсьену.
Вновь ухватив ручку, он со вздохом продолжил заполнять бумаги. Время идёт, а работа должна быть выполнена со всей скрупулёзностью. Небольшой прозрачный шар на столе засветился, повторяя запись разговора с Лисом и Кроу.
– Перемирие! – сообщил голос Мисмиры из сферы.
– И каковы же будут условия? – хрипло отозвался Салазар.
– Помощь в раскрытии культа в стенах академии. Вы четверо, единственные, кто выжил при столкновении с ними. Я хочу понять не только, кто это был, но и как вам удалось выстоять.
Чушь, – вклинился Алистер. – Я навскидку вспомню десятки случаев побед над культом. Достаточно…
– Достаточно того, что я предлагаю вам свободу в обмен на помощь моему расследованию!
Так-так-так, прикоснувшись пальцем к гладкому стеклу, Люсьен остановил запись. Вот и шанс доказать, что Мисмира промахнулась. Вместо того чтобы по протоколу приступить к полноценному допросу, пошла на сделку с предателями – уж он-то постарается, чтобы всё так и выглядело.
Изображение в сфере дрогнуло, поплыло, искажаясь. Теперь Мисмира не стояла над скованными мужчинами, а обнималась с обоими на столе Серого Лиса. Немного подправим белые волосы, расстегнём рубашку Салазара, подставим Алистера сзади…
Безумная начальница зря не придавала значения практикам Люсьена – он не только научился устраивать выбросы чистой энергии, как в случае с лисятами, закрывшими дверь в кабинет Фланнагана. Он научился гораздо большему – ни один маг, ни один анализ не сможет понять, что содержимое сферы изменено. Мастерство иллюзии – страшное оружие.
– Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним, – глумливо хохотнул Люсьен, записывая искажённый разговор на бумагу.
– Да! – выкрикнула беловолосая из сферы. – Вот так!
Улыбка не сходила с лица увлечённо стенографирующего Люсьена. Он так увлёкся, что не заметил, как в отведённой ему комнате сгустились тени. Чёрные бесформенные облака подступали к ногам Ищейки, спешащего записать компрометирующую картину.
Тень отрастила бесплотные руки, поднялась за спиной мужчины. Ширмхеер замер, чутьё завопило об опасности, но всё, что он успел – обернуться. Глаза брюнета расширились.
– Ты?..
Хрустнула шея, тело Ищейки обмякло и, поддерживаемое бесформенным облаком, медленно опустилось на пол. Сфера с искажённой записью подлетела в воздух и мягко пролевитировала к горящему камину.
Хрустнуло стекло, обращаясь в невесомую пыль. Тени обступили мертвого Люсьена, растворяя тело в себе, ускоряя процесс разложения в тысячи раз.
Спустя минуту о произошедшем напоминали лишь бумаги, твердящие о перемирии и подозрениях Люсьена, но так и не узнавшие, что хотел сделать Ищейка.
Салазар так сильно устал, него даже не было сил злиться на Оливию. Девчонка никак не хотела сосредоточиться на упражнении по контролю магии, косилась на часы, ёрзала на стуле. Да что с ней такое? Ждёт чего-то? Или, быть может, кого-то?
Он узнал у Лив, что она случайно усыпила общежитие во сне. Во сне! Вот так запросто сестрица может прикончить его, мирно посапывая и расплескивая его жизненную силу. Вот же энергетическое решето!
Он тоже взглянул на циферблат. Осталось меньше тридцати минут до назначенной с Сильвией подготовки к выставке. Салазар дал помощнице время привести себя в порядок. Многовато потрясений для неё за день. Он так и не понял её реакции на своё предложение. Ухаживать? Так и сказал! Ухаживать… А она! Ответила, что подумает. Отлично. Теперь вместо того чтобы научить сестру, как не прикончить его в следующий раз, гадает как мальчишка: любит не любит.
– Ещё раз, Оливия. Рядом со мной ты в безопасности. Проблема в твоей повышенной тревожности. Успокойся, сделай глубокий вдох.
Он сам себе не верил, как убедить в этом сестру? Культ, Ширмхеер, Ленц Кнехт с его поползновениями.
– Постараюсь. Прости, Салаз.
– Фланнаган обещал приставить к тебе лучших людей. Просто поспи и не выруби их. Хорошо?
Мужчина погладил девушку по волосам, и поднялся с кресла. Ничего он не добился. Она так же подпрыгивает на месте и таращится на часы. Свидание у неё с этим ублюдком лисьим? А ведь скоро ночная смена.
– Ты работать?
– Да, у меня много дел.
– Я хочу помочь, Салаз, как помогала отцу, – жалобно попросила Лив, и у него в сердце снова что-то тренькнуло. Чужое. Чужие чувства. Никакая она ему на самом деле не сестра, а Декард не отец.
– Ты ведь понимаешь, как странно это будет выглядеть?
– А Сильвии ты разрешаешь.
Он не ослышался? Снова эти детские ревнивые нотки и поджатая губа. Да, чтоб тебя, Лив!
– Обещаю, когда всё закончится, мы не пропустим ни одной выставки. А сейчас, отдыхай!
– Хорошо.
Слишком долго он в человеческом теле. Слишком долго.
Дверь тихо притворилась, и юная Кроу осталась наедине с тикающим хронометром и собственным сердцем. Придёт или не придёт?
Время до наступления ночной смены тянулось неимоверно долго, и Оливия пыталась занять себя хоть чем-то, чтобы отвлечься. Только, как назло, уроки в преддверии выставки отменили, а усидчивости для книжек, когда впереди несколько выходных, у девушки не прибавилось.
Оливия перебрала вещи, подаренные Клариссой Нит, и выудила невесомую ночную сорочку. Руки слегка дрожали, когда ткань струилась по пальцам. Если притушить свет, можно надеяться, что ничего не будет видно. Глупости! Она не станет такое носить! Просто примерит, а потом спрячет подальше, наденет рубашку с панталонами и ляжет спать.
Как там Алистер сказал, у дверей в общежитие?
– В восточном крыле ужасные сквозняки. Проверю, что ты в тех же самых тёплых штанишках, что сегодня ночью.
И рассмеялся. Гаденько так хихикал, как глумливый мальчишка. Интересно, что бы он сказал, облачись она во что-то из коллекции Милдред Миле. Точно бы оставил свои смешки за дверью. Жаль, что там всё сшито по фигуре Оливии.
Кроу выправила волосы, и они рассыпались по обнажённым плечам золотистой волной. Щекотно, словно не собственные локоны, а чьи-то невесомые пальцы порхают над кожей. Полупрозрачная ткань натянулась на груди и разошлась лучиками от двух крохотных солнц. Красиво. Уязвимо. Ужасно! Настолько что сложно отвести взгляд от такого чужого отражения.
– Милдред… – Лив коснулась зеркала, и знакомая незнакомка ответила тем же. – Прости меня.
Девушка по ту сторону не злилась и не обижалась. Хлопала длинными ресницами и боролась с румянцем, дышала слишком отрывисто сквозь полуоткрытые губы. Нет! Это не Мил-мил. Это она. Оливия Кроу. Немного другая. Немного странная и очень влюблённая.
Хронометр с лёгким скрежетом оповестил о наступлении нового часа, а затем в замочной скважине с тихим щелчком повернулся мастер-ключ.
Бывают слишком долгие моменты, когда каждый миг тянется до бесконечности, а из головы словно выкачали все здравые мысли, оставляя простор для идиотских шуточек. И вот сейчас такой момент. Нервный голосок уже услужливо подсовывал Алистеру на выбор целый букет мерзких фразочек.
А она ждала! Напряглась, как перед ударом, затравленно смотрела и ждала этих смешков от него – по глазам видел. Сейчас разревётся, если он срочно что-то не сделает. Застукал, такую уязвимую, перед зеркалом и почти без одежды. Руки мечутся, не зная где лучше прикрыться, зубы терзают несчастную нижнюю губу. Неужели, он так сильно её замучил? Вот же чудовище. Самого себя бы придушить.
Стукнул по выключателю в ванной. Выиграл немного времени. Вроде чуть успокоилась. Главное, молчать. А дальше-то что? Пальцы потянулись к застёгнутому до самого горла пиджаку. Перед визитом Филиции разве что шарфом не обмотался. Чокнутая Сова с её плотоядным взглядом.
Оливия испугалась ещё сильнее. Ещё бы. Полуголая, а перед ней раздевающийся мужик. Наверно, что-то сказать всё же нужно? Только горло сдавило тисками, а в живот словно парализатор на второй мощности разряжают. Та грань, когда пока ещё щекотно, но уже начинает сводить мышцы. Предательски так сводить.
– Держи, – он протянул пиджак и отвёл взгляд. – Говорил же холодно тут. Упрямая.
Лив прижала к груди одежду, не сводя с него этого пробирающего до самых костей взгляда, который уничтожал Лиса до основания, заставляя чувствовать себя последним подонком. Что в этот раз он не так сделал? Проявил заботу. Опять не то?
– Вы очень глупый, господин Фланнаган. А, может, очень правильный, – сказала с сожалением. – Или что-то другое…
Она распрямилась и небрежно встряхнула руками. Пиджак упал на кафельный плиты, и Оливия переступила через него. Теперь, к своему удовольствию, она заметила, что Алистер тяжело дышит, как во время утренних пробежек. Ладони сами собой легли ему на грудь, а Лис позволил услышать бешеный перестук.
Улыбается. Секунду назад, чуть со стыда в окно не выпрыгнула, а теперь улыбается. Так самоуверенно, что раздражает. Победила?
– Это я глупый? – теперь, когда шуточки были так нужны, не оказалось ни одной. – Ты хоть понимаешь, что за стеной живёт твой братец. Он меня сегодня разве что не обнюхивал. Точно всё знает.
– Что знает? Мы разве что-то делаем? – Она склонила голову набок, и волосы мазнули её по спине, обнажая бледное, словно светящее в темноте плечико.
– Лиса!
– Салазара там нет. Ты же знаешь. Он с Сильвией готовится к выставке. А ты, оказывается, не такой уж и смелый.
– Глупый, трусливый, хамоватый, и что ты во мне нашла?
– Целуешься неплохо.
– Неплохо? Ты играешь с огнём, Фенек.
– А ты только грозишься, Лис.
– Забываешься, что из нас двоих без одежды именно ты, – Алистер хищно улыбнулся, положил руки на плечи Оливии и ловко подцепил бретельки. – Забирай свои слова назад, Фенек, пока не поздно. Пожелаю тебе доброй ночи и вернусь к себе.
Пугающая решительностью синева её глаз не оставила шансов. Играть так до конца. Или это уже не игра?
Бретельки скользнули вниз вслед за сорочкой, а руки жадно обняли дрожащую не то от холода, не то от волнения девушку.
– Последний шанс, Лив.
– Без одежды я, а медлишь ты.
Девчонка не оставила выбора. Развела, как мальчишку. По-детски на слабо. Но у него ведь не было детства. Не было юношества. Не было обычного флирта с девушками и беспечной влюблённости. Всё стало слишком серьёзным, деловым или за деньги. Не было ничего хорошего, кроме задорной Фланни, заменившей целый мир, пусть не надолго. Книжки, шутки и постоянные прятки, припудренные ложью.
– Мне так жаль, Лис, – извинялся ласковый голос в его голове.
– Ещё можно наверстать, – ответил подросток, на глазах которого приёмный отец ещё не убил ту, что стала матерью, а пожар не поглотил ненавистный дом-клетку.
– Лив! – вздрогнула, и её пальцы больно впились ему в рубашку на груди. – Люблю тебя, Оливия Кроу.
Кроу впилась в него недоверчивым взглядом.
– Любишь?
– Забавная реакция, Лив. Повторять не стану, хотя я немного другого ожидал. Ну, да ладно. Спишем на то, что у тебя шок.
– Шок?
На её лоб тут же опустилась ладонь.
– Температура в пределах нормы. Но, думаю, тебе стоит прилечь.
– Какой нормы? Прилечь? Алистер!
Он подхватил её на руки:
– Чего раскричалась-то? А если твой брат уже вернулся?
– Ты куда меня несёшь? – уже шёпотом спросила Оливия.
– На кровать, – невозмутимо ответил Лис.
– Погоди! Я же! Я же… – она начала задыхаться, подбирая слова.
– Что же?
Он явно наслаждался её внезапной растерянностью, хоть от мысли, что держит обнажённую девушку, воображаемый парализатор пропустил ещё один мощный импульс.
– Так быстро?
– Ты о чём вообще? Не понимаю тебя. Что быстро? – осторожно усадил её на постель.
Лив тут же нырнула под одеяло и натянула его до глаз. Быстро же он стал хозяином положения. Присел на край и скинул на пол ботинки, слушая, как она не то громко дышит, не то фыркает с перепугу.
Рубашку осторожно повесил на стул рядом, чтобы не помять – ещё же обратно возвращаться. Нечего провоцировать Филицию и Салазара, а то окажется между молотом и наковальней.
– Штаны тоже снимешь? – глухо раздалось из-под одеяла.
– Ты мне скажи, Оливия.
– Пока оставь.
– Пока? – он вскинул брови, но сдержал глупую улыбку.
Ему самому стало интересно, как далеко зайдёт девчонка, и Алистер боролся с собой, чтобы не сгрести её в охапку и не сделать то, за что Кнехт и Кроу разорвут его на части.
– Под одеяло не пущу!
– Понял уже. Пока не пустишь, – он подмигнул, – Ты зови, если что, – Лис лёг рядом, закрыл глаза и скрестил руки на груди, кожей ощущая раздосадованный взгляд Оливии.
Ответная реакция не заставила себя ждать. Тяжёлая пухлая подушка со всего размаху опустилась надменному начальнику службы безопасности на лицо, заставляя подскочить на месте.
Он сдавленно и грязно ругнулся от неожиданности.
Подушка тут же улетела на пол, а Лис рванул на обидчицу, схватил за запястья, с силой вжимая в кровать.
Лив смотрела на растрёпанного мужчину. Злого, возбуждённого и безумного. А потом он поцеловал её. Несдержанно и раздражённо, так яростно, что губы мгновенно начало сводить у обоих. Но с каждым мигом Алистер смягчался. Отпустил её руки, позволяя зарыться в своих волосах, где запутались перья и пух. Касаться девушки не решался, опирался на локти, чувствуя грудью жар, разливающийся от юной Кроу.
Лив что-то промычала, и он отстранился, позволяя ей договорить. Только девушка, пребывая в блаженном опьянённом состоянии, продолжала ловить его губы и бормотать.
– Сними…
– Что снять?
– Штаны…
– Уверена?
– Алистер!
Он готов был и дальше мучить её, лишь бы продолжала звать по имени – так недовольно и страстно.
Лис покорно потянулся к ремню, пытаясь найти в себе силы остановиться. Даже если справится с собой и не пойдёт на поводу разыгравшихся эмоций, это будет их последний вечер вместе. Такое ему точно не простят.
Оливия ни за что не поймёт, почему он сбежал. Примет на свой счёт. Нельзя. Нельзя! С другой стороны, они же взрослые люди? Почему же так трясёт, а каждый шорох за дверью заставляет нервно вздрагивать?
