Текст книги "Охота на тринадцатого (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

Соавторы: Владислава Груэ
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Чем платить им будем, вот вопрос, – пробормотал офицер.

С активированной панели управления огнем на него глянуло тревожное лицо Лючии. Он подловил на одной из встреч нужный ракурс, тайком сделал фикс – момент, разведчица не заметила. И вот теперь смотрела из глубины композита, его звезда, его огонь…

– Пока что платим сохраненной жизнью, – отозвался старшина. – Потом… посмотрим. Но как‑то платить придется, это верно. Рабство было эффективно в эпоху российского капитализма, но не сейчас и не в космосе. Сейчас эпоха компетентных специалистов – а им необходимо платить.

– Десантники тренируются на элементарах, надеюсь? – сменил тему офицер.

Старшина только махнул рукой.

– Тренируются! – проворчал пилот. – Слезы, а не тренировка! Какой дурак подсунул им в юности симуляторы воздушного боя? Расстрелять бы его из трассеров! Теперь отучаем от дурных привычек и отучить не можем! Они же первым делом норовят с хвоста зайти! А у дисколета нет хвоста! И узкого прицела нет! Какая разница, откуда они заходят? Вот, прицельная глоба! Вот мы, вот цель, вот пространство боя! Ну, шарахнут олл – аут, так на этот случай второй стрелок сидит, и сфера целиком прозрачная, и есть автономные системы подсветки целей! Как тут подкрасться незаметно? Но они считают, что смогут, идиоты, и горят, как фанера над Парижем, как говорится в фильме…

– Командир, не тяните, а? – подал голос стрелок. – Нас пугает ваша манера бороться с гневом, откладывая разговор! А вдруг однажды гнев победит? Даже не могу представить, что вы тогда с нами сделаете! Короче, задавайте вопросы, а? Мы ответим, мы хорошо подготовились.

– Подготовились – в смысле, нас никто, кроме нас же, не слушает? – уточнил офицер. – Меня это устраивает. С недавних пор сам стал ценить тайну. Вопросы… они есть, как без них. Но сначала я сам расскажу вам кое‑что…

Офицер рассеянно покрутил в руках пистолет, потом спохватился и спрятал оружие. И решительно выпрямился.

– Я, ребятки, служу по – настоящему. Это вы, надеюсь, уже поняли. Чего не поняли, так это того, что означает настоящая служба. Вы много чего говорили при мне – а я слушал и не отбрасывал ничего. Вообще ничего, понятно? Ни мистику, ни сказку, ни фантастику. Тут… ученые утверждают, человечеству до бессмертия, как до Китая пешком. Ну, я как‑то посмотрел из интереса карту: знаете, от нынешнего Валдая до империи Цинь не так уж далеко, можно одолеть пешком во вполне разумные сроки! Так что ученых еще понять правильно требуется. Вот что они имели в виду, а? Вы, говорите, лично видели, как оно было в… дай Даждь – бог памяти… в восемьдесят девятом, девяносто первом, девяносто втором и…

– И в сто двадцатом, – напряженно сказал старшина.

– Да, спасибо. Я посмотрел архивы, насколько хватило допуска: знаменитые оказались года и события. Много видеоматериалов сохранилось, я бы даже сказал, слишком много для кое – кого, и не все из них секретные… и если пропустить их через программу идентификации личностей, то…

Офицер посмотрел на слушателей. Что ж, его слушали очень даже внимательно, и оружия в руках ни у кого не наблюдалось. Пока что.

– … то, во – первых, это съедает весь лимит на разнесенный трафик, так что мне сейчас даже новый фильм не взять. А во – вторых, обнаруживается, что бессмертия, может, и нет – а бессмертные есть.

Офицер усмехнулся, видя их напряжение.

– Восемьдесят девятый, – напомнил он. – Луна-2, летно – испытательный полигон. Знаменитый бунт против руководства, тогда впервые отправили в штраф – эскадру весь сержантский состав полигона. Начался с игнора руководства, все верно. Необычная психушка проявилась там же, у некой троицы инженеров, ну это вам должно быть известно лучше меня…

– Десантуру с тех пор не выношу! – буркнул стрелок. – Костоломы. Им своих калечить в радость, сволочам полосатым…

– Девяносто первый – унизительное поражение у астероида Редкоземельный, – продолжил офицер. – Точно как вы вспоминали, перехват на последней трети полета, внезапный ракетный удар, страшный разгром… и везучая троица, сумевшая чудом уцелеть и возвратиться к месту постоянного базирования на всего лишь истребителе «Урал»…

– Мишень дефективная, а не истребитель! – поморщился пилот. – Как на них воевали, еще и побеждали иногда, не понимаю! Элементарный «Черт» намного лучше, если его не испоганить модификациями…

– …. и у того же астероида встречное сражение двух флотов в девяносто втором, это когда обе стороны заявили о победе….

– Победили мы, – твердо сказал старшина. – Только потом драпанули. Но сначала – победили!

– Вам виднее, – не стал спорить офицер. – Там награждали один экипаж с очень характерными данными, правда, с другими позывными… кстати, почему награды не носите?

– Так отменили же! – моргнул стрелок. – Награды, полученные ранее нулевого, в российском космофлоте недействительны!

– Да? – удивился офицер. – Не знал. А почему?

– Потому что умерли все награжденные! – буркнул старшина. – В космосе долгожителей нет – радиация, говорят.

– А бессмертные, значит, есть? – настойчиво спросил офицер. – Потому что в сто двадцатом та же самая троица оказалась в числе спасенных тралом «Ладога». Очень странный случай был, вроде ресурс скафандров давно кончился, а космонавты живы… ведь живы, как я вижу?

– Не страннее, чем недавнее возвращение на потрошеном тральщике, – возразил пилот. – Там… просто все, не сложнее, чем тральщика увести, в общем. И что, вы считаете, что нашли «тринадцатого»?

Офицер криво улыбнулся:

– Я считаю, что нашел бессмертных. Имеющих прямое отношение к «тринадцатому». Это не так?

Мы не бессмертные, – поморщился старшина. – Убить нас можно. И, кстати, не «тринадцатый». Просто жертвы одного закрытого генетического проекта.

– «Кроссинговер» называется, – встрял стрелок.

– «Кроссинговер», – подтвердил старшина. – Планы клонирования одаренных личностей, если вы в курсе, блистательно провалились в свое время…

– В курсе, – сказал насторожившийся офицер. – Гения недостаточно родить, такой был вывод. И?

– И тогда создали нас! – снова влез стрелок. – Чтоб, значит, выручали! Проект «Кроссинговер», тройное скрещивание, убойный набор хромосом…

– Ну что ты несешь? – поморщился офицер. – До генетического конструирования человечеству как… до Альфа Центавра на ракетной тяге!

– Лабораторные образцы погибли, – кивнул старшина. – А мы – нет.

– Мы не образцы, мы испытателями были! – ухмыльнулся стрелок. – Добровольными! Ну, дураки были, что с нас взять по юности? Денег очень хотелось! И что‑то ученые в нас переклинили, что мы перестали стареть!

– И вас выпустили из лаборатории? – не поверил офицер.

– Чуть на составляющие не разобрали, – признался старшина. – Но мы жить хотели, и даже очень. Пришлось бежать. Так и бегаем с тех пор. Так что мы не «тринадцатый», кэп, у нас просто жизненного опыта до черта.

– И ненависти ко всему миру, – с непонятной интонацией сказал офицер. – Значит, вы просто дезертиры? Понятно… действительно не «тринадцатый». Он‑то защитник и единственная надежда России, а вы… просто жить хочете. Понятно. Больше у меня вопросов нет. Пока что. Почему дисколет летает, как теоретически не способен, и почему у нас связь есть после олл – аут, я понял сам. Потому что вы – в том числе инженеры с Луны-2, с закрытого полигона. Но это неважно. Важно то, что вы, ребятки, многое могли бы сделать для России, но предпочли сбежать в неизвестность. Даже «тринадцатый» – мелковатый проект при ваших возможностях…

– Мы не «тринадцатый»! – отрезал старшина.

– Я понимаю. Вы – дезертиры. И очень хочете жить. Да, понимаю, но второго такого предательства не прошу. Ясно?

– Его не будет! – клятвенно заверил стрелок.

– Слишком легко согласились. На вранье похоже.

– Потому что решение легко принять, – серьезно объяснил стрелок. – Чтоб что‑то изменить в России, раньше нам требовался лидер. А мы, кэп, на эту должность не подходим, никто из троих, потому что жить хочем. Это ж убийственная работа! Вот и… сдезертирили. Зато сейчас у нас есть вы и все вам приписываемое. Мы не предадим, товарищ младший лейтенант, вы только правьте.

Офицер с подозрением уставился на экипаж. Дезертиры ответили ему открытыми, абсолютно честными взглядами.

– Тогда к делу, – нехорошо улыбнулся офицер. – Что мы можем сделать для успешного похода на Клондайк?

Стрелок тихо взвыл и беспомощно уставился на старшину.

– И нечего смотреть, я тоже считал, что Клондайк – дезинформация для пущей секретности! – буркнул старшина.

Противно загудел какой‑то датчик, пилот лениво потянулся и убрал звук.

– Что это было? – немедленно напрягся офицер.

– Первый приводной маяк прошли, – отозвался пилот. – Без них в межзвездном пространстве не полетаешь, если что.

– В смысле, не полетаешь? Астронавигацию уже отменили?

– Ну астронавигация, – проворчал пилот, не отрываясь от привязки на следующий маяк. – Подумаешь, астронавигация. А разброс какой? Это двигатели у нас суперсовременные, послезавтрашнего дня, мы даже не до конца понимаем, как они работают… А все остальное? Стреляем тем же, чем в позапрошлом веке, смотрим тем, что в прошлом веке придумано. Если кто не согласен, пусть выйдет без приводных хотя бы обратно на центральную базу флота, я посмотрю.

– Если б база находилась рядом с массивными космическими телами, то запросто, а если как сейчас, то, конечно…

Офицер вдруг озадаченно замолк.

– То есть если пойти на Клондайк через «черную бороду»…

– …то получится на порядок дальше, и выйдем с таким отклонением, что расходников не хватит на коррекцию, – лениво продолжил пилот. – Хотя задумка показательная. В том смысле, что…

– … что дебилы – десантники считают так же! – радостно подхватил стрелок. – Они считают, что стоит зайти с тыла, и победа в руках. А тыла‑то и нет в космосе! Какая разница, откуда мы на Клондайк свалимся? Там Седьмой флот! Они нас засекут знаете на какой дистанции? На офигенно большой, вот на какой! И как дадут!

– Полагаю, виноваты космооперы, – задумчиво сказал старшина. – Там столько хрени показывают, но выглядит красиво, и новички – дурачки впечатляются. И с тыла там заходят, и противник всегда светится, как на выставке, и бронирование на истребителях, как будто это танки, и от лазеров на виражах уклоняются, и… и не о том мы говорим. Почему Клондайк? Вот настоящий вопрос. Логичней было бы урвать свой кусок от империи. Напасть на одну из дальних лун, как предлагал Быков… почему?

И экипаж внимательно уставился на офицера.

– Застрелите, если дам неверный ответ? – криво усмехнулся он.

Стрелок серьезно кивнул.

– Можете стрелять, – вздохнул офицер, – но гражданскую войну я отказываюсь начинать. Понятно? Или мы все вместе, или никак! Я не враг России!

– Почему Клондайк? – настойчиво спросил старшина.

– Потому что это наша работа, – пожал плечами офицер. – Мы призваны защищать Россию, верно? Ну так на Клондайке тысячи наших пленных, и для меня они гораздо важнее, чем какие‑то территории! Они и есть Россия, понятно?!

– Понятно, не кричи. А ты понимаешь, что генерал Маркелов нас именно врагами считает? И уничтожит при первой возможности? Его мысли о судьбе России не остановят.

– Понимаю, – тоскливо сказал офицер. – А вы понимаете, что в бунте ради захвата власти нет смысла? Какая разница, Маркелов на троне или я, если мы будем придерживаться прежних правил? Нам, старшина, надо менять не властителя, а правила. Или так, или никак.

– И по новым правилам военные должны защищать родину, – пробормотал старшина. – То есть – идти на Клондайк для освобождения военнопленных, вместо того чтоб бороться за власть… А как называются твои новые правила, если не секрет? Коммунистическая идеология? Или новая религия?

– Никак не называются, – пожал плечами офицер. – И они не мои правила. Они – общие. Военные должны защищать свою страну, начальство должно координировать деятельность общества для блага населения… ну, это же очевидно!

– Не, погодите! – возмутился стрелок. – На Клондайк?! А ничего, что я еще жить хочу?!

– Олег, кэп по большому счету прав…

– Убить меня хотите?! – взвыл стрелок. – Сергей, хоть ты им скажи!

– В нейтралке нет наблюдателей, – флегматично заметил пилот. – Пока что нет. Я так думаю. Не перехватят, как в прошлый раз. Или как в девяносто девятом. Нормальная идея.

– Хорошо, нейтралка! – разозлился стрелок. – Пусть даже попадем в Клондайк не целясь, но метко, как умеет наш кэп… А там Седьмой флот. И?

Глубокое молчание было ему ответом. Только пропищал приветствие очередной приводной маяк.

– Седьмой флот – сила! – наконец с уважением признал офицер. – Нам и с Пятым не справиться. А если очень быстро?

– «Локи» разогнать и потом маневрировать? Кэп, а ты физику изучал?

– Я в академии, между прочим…

– Я сказал, физику, а не то кастрированное убожество, что преподают в школах! Не изучал. Так вот: на «Локи» не получится. А «семерки» для освобождения бригады военнопленных маловато будет.

– Сергей… – подал голос старшина.

– Я девяносто лет Сергей, и что?! Мы – не – разгонимся! Точка!

– Хорошо, не разгонимся, – терпеливо сказал старшина. – Есть же другие способы. Там, между прочим, наши техники, а мы им лично кое‑что обещали.

– А где время на саму операцию по освобождению возьмем? – брюзгливо спросил пилот. – Как будто я не хочу ребят вернуть. Я тупо погибнуть не хочу! Пока астероид найдем, купол сковырнем, эвакуацию еще непонятно чем проводить… а Седьмой флот спать будет, да? Нашлись тут… патриоты! Лучше б физику учили!

– Я учил физику, – тихо сообщил офицер. – Я вообще очень хорошо учился. И понимаю, что «Локи» держит предел Фридмана. Так?

– Не знал, что предел Фридмана уже включили в программу военных академий, – неохотно сказал пилот. – Это… меняет дело, да. Предел Фридмана не всякий понять способен.

– Но вы, ребятки, этот предел на «семерке» разок ненароком проскочили. И еще парочку базовых положений теории нарушили. Не заметили, наверно, такую мелочь? А я заметил.

– Свалился нам на голову умник! – с тоской сказал стрелок. – Глазастый, черт бы тебя побрал… Принципиальный. Упертый, аж противно. Вот мы… вот мы только раз нарушим что‑нибудь на «Локи», а кто‑нибудь глазастый заметит вроде тебя… а что там замечать, технические средства контроля примерно равны у всех участников конфликта, и экспертные отделы работают, сам в таком сидел… да за нами начнут гоняться все без исключения! Дружно, объединив усилия! Еще раз на пыточный столик не хочу, мне семьдесят первого хватило по самые увулы!

– Кэп хочет, он там не был, ему любопытно! – брюзгливо добавил пилот.

Офицер подавленно молчал. С этой стороны он операцию не догадался рассмотреть – а должен был, коли понял, с кем его свела судьба.

– Мы пойдем на Клондайк, если Седьмого флота там не будет, – решил старшина. – Делай, что хочешь, хоть на коленях умоляй отойти, хоть дожидайся, когда они на америкосов отвлекутся, но чтоб их у Клондайка не было. Понял?

– Борух, ты совмещение программ контроля пространства отладил? – вдруг неприятным голосом спросил пилот. – Включи‑ка. А то я понять не могу, что вижу…

– М – мать… – прошипел старшина, и сфера осветилась разноцветными отметками.

Экипаж завороженно изучал картину. Офицер тоже вгляделся. Выглядело, как будто старшина свел воедино все программы контроля пространства и еще добавил анимации. Крохотные кораблики на сфере выглядели б потешными, если б это не было так страшно. Далеко впереди шел яростный бой.

– Я бы предположил, что это карательный корпус ложным вектором по наши души прет, – подал голос стрелок. – Только для карательного корпуса что‑то их мало… а для нашего пополнения все же много. И какие‑то они разносортные, что ли. Убей меня об стену, если вот это не контейнеровозы! И кто их крошит, а?

– Грузовики, приписаны к центральной базе, если верить опознавателям, – определил старшина. – И автоматов стая, на подчинении идут. Чего они в центре тащат, вообще не пойму… а вот с кем рубятся истребители, вопрос, конечно, интересный… Я бы сказал, что это «Один», но какого черта он делает здесь? Он против американеров стоял.

– Истребители – в прикрытии, – вдруг глухо сказал офицер. – «Одина» и крыло SS тормозят. Своими жизнями. Это, ребята, все, что осталось от нашей центральной базы, если я правильно понимаю Штерна. Мстительная сволочь. Личный состав в спас – модуле уходит по приводным маякам к нам. Но они не уйдут. Сейчас «Один» сожжет истребителей и догонит.

– Дать ребятам смену вектора, – неуверенно сказал стрелок. – Правда, себя выдадим…

– Не поможет! – отрезал старшина. – Они в пределах безусловного обнаружения, на грузовиках систем частичной невидимости никогда не было! Люди там, если я правильно понял кэпа. М – мать Даждь – бога… Экипаж, к бою. Сергей, у нас одна ракета! Всего одна! Выведи на «Одина» так, чтоб он пикнуть никому не успел! Понял? Олежка, не промахнись, я тебя прошу!

– Чтоб не пикнул, это только под самые хорды! – процедил пилот и взялся за управление. – А там скачки гравитации, мать их, с семьдесят первого ненавижу! Ребра крошит…

– Отставить! – твердо сказал офицер. – Слушать приказ. Скрытно выдвинуться на вектор атаки европейцев! Под невидимостью, на одной хорде, но чтоб ни одна гадина не заметила! Там сбросить невидимость, включить габариты, опознавательные огни, вообще все, что светится, и атаковать «Одина»! Демонстративно! И снова уйти в невидимость!

Экипаж мгновение обдумывал приказ.

– Сбросить невидимость прямо перед лазерными батареями «Одина»? – нервно хихикнул пилот. – А он нам как даст – пыли не останется! Но… может сработать! У «тринадцатого» – р – репутация, не то что у нашей сраной «семерки»! Борис, делаем, а? По – другому людей не спасти, что «Одину» наша единственная ракета? Зато репутация… страшная!

– Выдвигаемся! – хрипло решил старшина. – М – мать Даждь – бога, сохрани сынов своих, укрой божественной волей, одари любовию…

«Семерка» летела в пространство боя даже не на одной хорде, а вообще по инерционной. Пилот предельно точно дал импульс – и выключил все, что могло бы их выдать. Абсолютно черное тело – вот чем они теперь были. Они летели, и гигантский корпус «Одина» становился все больше и больше, пока не закрыл собой полусферу. Офицер в очередной раз облился холодным потом и постарался сдержать лязганье зубов.

– Мамочка, мамочка, мамочка… – безостановочно бормотал стрелок.

– Не ракетой! – прошипел старшина. – Трассерами! По куполам лазерных батарей, понял, Олежка? Давай!

И дисколет разом засветился, засиял, словно бакен причальной зоны.

Трассеры забились резко, так, что заныли зубы.

– Получай! – заорал стрелок. – За всех!

Даже без оптики было видно, как заметались под куполами канониры.

– Сейчас, сейчас… – бормотал напряженно старшина.

И вдруг офицер почувствовал, как будто что‑то щелкнуло в пространстве. Или в голове. Или у самого сердца…

– Прыгаем! – завопил он, не раздумывая, но мгновением раньше дико заорал пилот, дисколет рванул, закрутился, ушел в маневр… и конус безусловного поражения только мазнул по сфере черной полосой.

– А теперь – ракетой! – заорал старшина. – Мы под невидимостью! Прыгай, Сережка!

– У – у! – вырвалось у офицера.

Грудь сдавило так, что чернота подступила к глазам.

– Ракету! – хрипел где‑то далеко старшина. – Стрелки, ракету! Подохнем!

Офицер словно во сне увидел, как безвольно мотнулась в компенсаторе голова Олега, нашарил панель управления огнем… ракета ушла в нестерпимое сияние хорд «Одина». Дисколет крутнулся, сорвался в маневр – и тяжесть отступила, оставив после себя тягучую боль во всем теле.

– Получай! – шевельнул губами офицер.

В черноте космоса словно расцвел огненный цветок.

– Молодца, кэп, – прошептал старшина. – Двигатель ему ты выбил. С одной ракеты «Одина» не сжечь, но поломали хорошо. Олег, Сергей?

– Ненавижу… – еле слышно отозвался пилот.

– О – у… – согласно простонал стрелок.

Сферу огласил гомон боя.

– Уходят! – констатировал кто‑то решительный и властный. – Уходят европейцы! Испугались, суки, русской ярости! Всем оставшимся в живых – взять спас – модуль в защитную сферу! На лабораторной платформе, вы живы? Искать приводной маяк! Нам нужен вектор!

– База – центр, смените фазу, обратная полярность, частота тридцать и три, – прошептал старшина. – Приводной маяк в границах следовых величин, слушайте внимательно…

– Принято, «тринадцатый», маяк слышим! – отозвался властный голос. – Меняем вектор! Спасибо вам, парни, кто бы вы ни были!

– Служим России, – тихо отозвался старшина и выключил связь.

– «Тринадцатый»? – нашел в себе силы удивиться офицер.

– Не своим же опознавателем светить, – прохрипел старшина. – Не поймут. Сережа… давай потихоньку к «Локи», а? А то кэп нас вопросами добьет…

– И добью, – еле слышно пообещал офицер. – У меня к вам с каждой вахтой вопросы множатся… Вот очухаюсь и добью…

– Вот очухаемся и ответим…

«Семерка» развернулась и плавно устремилась на дальний зов маяков.

Читатель двадцать пятого века наверняка расшифрует экипаж «семерки» с первых страниц летописи. Очень надеюсь на это. Личности такого масштаба не могут быть преданы забвению. Да, мы до сих пор не знаем и уже никогда не узнаем правду об коммунистическом прошлом нашей империи. Забыли, потому что никогда не знали, создателей самых надежных в мире российских скафандров, проектировщиков дорог, каналов и мостов, разработчиков систем подготовки спецназа, отцов зеленой революции и гениев прикладной генетики… Но я все равно надеюсь.

Надежда моя умрет вместе с Россией.

А России суждено бессмертие.

Европейские исследователи, если таковые уцелеют к двадцать пятому веку, наверняка возмутятся: ага, с такой технологической поддержкой, как экипаж «семерки», что б России не занять лидирующее положение в космосе и впоследствии повсюду? Сам Даждь – бог велел! На что отвечаю: во – первых, богу нет места во вселенной, во – вторых, Россия и раньше имела преимущества перед многими государствами, и что? Сильно нам помогли уникальные природные ресурсы, огромные территории, могучая в определенный период армия? Многого ль достигли гений и трудолюбие народа, а? В России, если кто не понял, живут те же хищные прямоходящие обезьяны, что и повсюду. Только они еще и голодные.

Но «Сыны Даждь – бога» смогли шагнуть дальше.

Луна-14, главное разведуправление космофлота России.

Майор, вломившийся в кабинет, имел бледный вид.

– Штерн разгромил центральную базу флота! – выпалил он.

– Есть! – радостно выдохнул генерал. – Наконец‑то! Теперь мои противники не на коне! Они под конем! Они теперь только гадать могут, что конь с ними сделает: просто затопчет или… Так, майор, наше время пришло. Пора урвать свой кусок пирога! Наступают смутные времена, и тут уж прав будет тот, кто успеет ухватить больше! Берем власть, майор! Столько, сколько сможем удержать! На центральной базе – обязательно! У кого в руках центральная база, у того и дальняя связь, и ремонтные мощности! Без центральной базы наши противники нам не противники! Есть там у нас подготовленные харизматичные лидеры? Знаю, что были, но надо, чтоб они уцелели и не замазались. Куда именно отступил личный состав центральной базы?

– Так разгромлена база…

– Штерн сам добивался соблюдения законов гуманной войны! – рявкнул генерал. – Он не дурак ломать собственные принципы! У него, знаешь ли, тоже неустойчивое положение в ихнем генералитете! Что значит – разгромлена? Наши ремонтные доки ему на кой черт сдались, они же с европейскими несовместимы? А для личного состава спас – модуль на что? Или он совсем дурак?

– Значит, дурак, – сглотнул майор. – По данным разведки, он натравил на спас – модуль «Одина». А у того, кроме крыла SS, палубные «Торы», лазеры, ракеты…

– Я помню, чем вооружена серия «Асгард»!

Генерал угрюмо побарабанил пальцами по столу.

– Плохо, но тогда и Штерну конец, – наконец решил он. – Запись уничтожения спас – модуля есть? Передать европейцам и америкосам, пусть думают, что со старым делать. Я бы на их месте расстрелял – опасный тип, честолюбивый, имеет поддержку у средних чинов, как бы он им переворот не устроил. Подскажи коллегам, чтоб…

– Записи нет.

Генерал побагровел и встал из‑за стола.

– Модуль не уничтожен! – торопливо сказал майор. – То есть не сразу уничтожен! То есть неизвестно, что с модулем! Зампотех базы, генерал Кожевников, послал матом директора базы и принял командование на себя! Приказал всем оставшимся на ходу истребителям связать «Одина» боем, а сам увел модуль и все, что летает, в «черную бороду», под защиту бунтовщиков. А там средств контроля нет!

– Истребители против «Одина»? – недоверчиво переспросил генерал. – Что ты флуды гонишь? Да он их за полчаса сжег бы!

– И жег! – подхватил майор. – Одного за другим! Но их много оказалось, там остатки карательного корпуса чего‑то тоже в бой полезли, как будто им воевать положено…

– Значит, за час!

– «Один» отступил, – криво улыбнулся майор. – Ему ракету в двигатель загнали… как‑то. Во флоте говорят, это «тринадцатый».

– Сука! – угрюмо сказал генерал. – Я ожидал чего‑то подобного. Сука…

– Что это было, а? – осмелился подать голос майор. – Мы вроде все силы знаем, но…

– Не все, – задумчиво ответил генерал. – Получается, что не все… Ты, майор, в историю загляни, полезно будет. Пожалуй, я тебе даже приказываю. Подготовь справочку, почему Россия победила Наполеона, хотя все преференции были у противника. Как отбились в гражданскую на четырех фронтах… на четырех! Хотя военная наука утверждает, что война даже на два фронта гарантированно проигрышна. Ничего не напоминает ситуация, а? Когда все говорят – невозможно, но это есть? Как в двадцать первом уцелели, тоже изложи коротко и ясно. И сам сделай, сам, а не так, как дипломы писал или как аналитические обзоры мне составляешь! Ты удивишься, как часто в истории вылазит мурло «тринадцатого»! Лично я уже удивился.

– Так что это, а? – тупо повторил майор.

Генерал с насмешкой посмотрел на подельника, побарабанил пальцами по сенсорам отключенной тактической карты.

– Ладно, ситуация понятна, – решил он. – Власть берем все равно, харизматиков в нашей колоде много. Самим не светиться! Такие вот, как ты, спецслужбу так замазали, что союзники шарахаются! Луну-1 нам пока не осилить, там генштаб окружил себя верными частями, и учебные заведения по периметру. А вот начиная с Луны-4 давай посмотрим, что мы можем урвать…

– Что с бунтовщиками делаем? – подал голос майор.

– Пока ничего. Сидят в «бороде» – ну и пусть сидят.

– Они пополнение набирают, сволочи!

– Вот пусть и вытягивают всех недовольных к себе. Кучей легче уничтожить. И Штерну снова в рожу плюнули, что приятно.

Победоносный Пятый флот, звездно – радужный флаг

– Господа, нам снова плюнули в рожу! – желчно сказал адмирал. – Поздравляю.

– Но русские разбиты, – напомнил неуверенно кто‑то.

– Идиоты, – вздохнул адмирал. – Меня окружают умные, образованные, исполнительные, прекрасно дисциплинированные идиоты. Правильно говорят русские: хочешь, чтоб было сделано хорошо – делай сам. Довели старика до того, что пришлось сесть в компенсатор первого пилота «Одина»! Зато теперь у нас есть информация, с которой можно работать. Итак, господа заговорщики, довожу до вашего сведения: у русских объявились новые технические возможности! У их истребителей – некоторых истребителей! – не срывает компенсаторы! В результате операторы радарных систем не успевают отследить перемещения противника, и «Один» получает ракету в двигатель. Хорошо, что одну. Думаю, у них просто больше не было. Так что феномен «тринадцатого» разгадан, господа. Это – истребитель русских с экспериментальным двигателем. Вооружение у него хорошее, но обычное, ничего нового эксперты в обломках наших SS не обнаружили. А вот суперманевренность – это козырь, способный в очередной раз изменить правила войны! Но – не мне, старику, заниматься добыванием секретов. Для этого грязного дела всегда найдутся исполнительные парни из разведки. Найдутся, фон Тирпиц?

– Не беспокойтесь, адмирал, мы займемся этим, – кивнул капитан. – В среде бунтовщиков у нас очень неплохие позиции, и если у их военно – промышленного комплекса есть хоть что‑то, превосходящее наши возможности…

– Я сам получил от этого «что‑то» ракету в двигатель! – рявкнул адмирал.

Генрих фон Тирпиц с недоверчивым видом взял под козырек.

– Гут, тогда мы займемся чем попроще, – удовлетворенно кивнул адмирал. – Разгром русской базы развязывает нам руки. Мы теперь альфа – самцы! А наши противники в генералитете – не более, чем бета – самки! Офицерский корпус – за нас! Надеюсь, все знают, что делать в данной ситуации? Если думаете, что заниматься неординарным сексом, то, как всегда, ошибаетесь! Мы берем власть, господа. Европейская империя прогнила насквозь, пора откусить от нее свой кусок пирога! Пока что – в космосе. У нас достаточно для этого сил. В этой ситуации война с русскими – нежелательное распыление сил. Но и отступать после столь блистательной победы нелогично. Русский медведь издыхает. Пора ставить в войне точку. Победоносную точку!

Адмирал задумчиво сгорбился в своем огромном кресле.

– Бунтовщики меня беспокоят, – признался он искренне. – Русские бунтовщики. Я их понять не могу – а раньше всегда понимал. Это опасно – не понимать противника. Как бы их там уничтожить, в «черной бороде»? Их и «тринадцатого» – одним ударом? Давайте подумаем, что мы можем с ними сделать – так, чтоб не отвлекаться от основной задачи…

В моей летописи представлены две точки зрения на новую силу русских. Мистико – духовная, характерная для русской мысли, и тактико – техническое обоснование, столь же характерное для рационального европейского ума. Какая правильная?

Правильная – третья.

Нет и не было никогда таинственной духовной силы русских. Нет и не может быть никогда в России чудо – оружия, потому что Запад обогнал нас раз и навсегда.

И хотелось бы поддержать красивую сказку, но я сказок не пишу.

Я пишу правду.