Текст книги "Лабиринты Гипербореи"

Автор книги: Владимир Петров-Одинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

  Тим шутовски сделал постное лицо, намекая на самую вредную училку, Галию Рахимовну – та всегда носила старушечий узел на самой макушке. Русана скрепила прическу гребнем, шепнула что-то смешное. В этот момент тоненький русый завиток ускользнул от заколки, закачался над девичьим ушком. О, как Славка пожалел, что глупо наказал себя, сев напротив одноклассницы, а не рядом. Он бы непременно использовал ситуацию, нежно так, осторожно, едва касаясь, заправил бы локон на место, за ушко. И сладкая истома от нечаянного прикосновения к ней – искупила бы все муки и неудобства от сидения рядом!

  – Пыль, аж на зубах скрипит, – громко сказал Славка, нещадно завидуя другу, чьёго уха касались губы одноклассницы.

  Все посмотрели на него, но никто не ответил. Понятно, что пыль, все это видят. Славка выглянул наружу, сказал про мутный воздух, не понимая, зачем. Однако остановиться не мог, молол и дальше всякую ерунду. Его мучил вопрос – почему Русана не замечает его? Неужели она выбрала Тима, и теперь станет между ним и Славкой, разделит их навсегда, их, неразделимых друзей? Мысли становились невыносимыми, жестокими, терзали Быстрова-младшего, и довели до того самого воспоминания, которое он старательно вытравливал из себя: первая встреча на борту триремы. Конечно, Тим специально обнял Русану, конечно! У них давно непростые отношения, это он, слепец, не видел и не понимал ничего! Но Тим, как он мог? Ведь знал, что Русана нравится Славке! Ну и что с того, что Славка никогда не говорил об этом? На то Тимка и друг, чтобы такое без слов понимать!

  И тут случилось такое, такое... Сил смотреть на их отношения у Быстрова-младшего совсем не осталось! Тимур сам наклонился к уху Русаны, отодвинул локон, который должен быть неприкосновенен!

  – Я так не могу! Меня укачало! Пешком пойду, – мгновенно нашёл повод Славка.

  Сумку он бросил на колени Тимуру: 'Отвечаешь!', сам откинул кожаную занавесь и спрыгнул.

  – Не отставай, – скомандовал вслед Олен.

  Повозка катила вперед, а Быстров-младший спешил за ней. Оказывается, он недооценил лошадей. Это изнутри скорость выглядела медленной, а снаружи ему пришлось бежать трусцой. Он не отстал – дыхалки хватало и не на такой темп. Но появилась тревога, ведь погода страны И-ка-Птах, которую местные жрецы называли Копт, а в Славкином мире – Египет, стремительно портилась.

  Не прошло и пяти минут, как в мутно-жёлтом пыльном воздухе появились песчинки, которые чувствительно жалили лицо мальчишки. Ветер быстро набирал силу, давил так, что приходилось наклоняться вбок, чтобы противостоять ему. Верховые воины почетного караула придерживали руками головные уборы, но кое на ком уже не было голубых повязок – они улетели в жёлтую муть.

  Лошади стали, отказываясь идти. Они сдавались напору ветра и отворачивались от него. Процессия потеряла строй. Жрец выскочил из первой повозки, в сопровождении слуг подбежал ко второй, крикнул туда неразличимое в свисте ветра, поспешил дальше по дороге, растворившись в мути. Славка, подгоняемый хамсином, не устоял, сделал несколько шагов, налетел на колесо, больно ударился, зашипел от боли, но не услышал себя – пронзительно завыл обжигающе жаркий ветер.

  'Так дело не пойдёт, – мелькнула торопливая мысль, – надо спрятаться'. Цепляясь за обод одной рукой, Славка дотянулся до дверного проёма колесницы, сдался на миг ветру. Хамсин торжествующе толкнул мальчишку в спину, но просчитался – тот сделал шаг и заскочил внутрь. Инерция толкнула его дальше, на сиденье. И усадила между Тимуром и Русаной.

  – Пардон, не хотел, – Славке удалось выдавить из пересохшего рта нечто похожее на шутку, – но...

  Его никто не расслышал. Ветер уже не выл – ревел громче реактивного самолета. Лошади не устояли – они побежали по ветру, набирая скорость. Повозку раскачивало и кренило, вот-вот могло перевернуть. Наверное, поэтому Олен сосредоточенно думал. Или мысленно совещался, раз сидел с закрытыми глазами. Тимур двумя руками сжимал занавеску, не давая той трепыхаться и хлестать его. Вторая, под которую так лихо заскочил Славка, полоскалась снаружи. Русана уткнулась в ухо Быстрова-младшего, прокричала:

  – Я боюсь!

  Её аккуратная причёска рассыпалась, гребень сполз набок, а безжалостный ветрище сёк лицо песчинками и заставлял смыкать густые тёмные ресницы. Нежность и желание защитить девушку затопили Славку – он повернулся к ней, обнял и прикрыл от хамсина своим телом.

  – Не бойся! Я с тобой! Не открывай глаза, засорит, – Быстров говорил Русане ещё что-то успокаивающее, и точно знал, что никакой ураган не сумеет с ним справиться.

  Скорость, с которой пленники урагана неслись в жёлтой непроглядной мути, невозможно было оценить, но она казалась сумасшедшей. Песок залетал внутрь беспрепятственно и уже не сёк, он драл кожу лица, словно наждаком. Наверное, не выдержало колесо – повозка несколько раз подскочила, грузно осела назад, но не остановилась. Русана ойкнула, сомкнула руки на спине Быстрова-младшего и прижалась к нему всем телом. А потом спрятала голову на его груди. Славка от счастья чуть не перестал дышать. Приоткрыв один глаз, он увидел перед собой русую макушку и не удержался – тихонечко прикоснулся к ней губами.

  – Эй, дети! – Крик пробился даже сквозь чудовищный рёв хамсина. – Вы как?

  – Нормально! – Это Тимур высоким голосом пробовал ответить за всех, но расслышал его только Славка, потому что Олен повторил вопрос.

  Славка ощутил, как Русана расцепила руки за его спиной, потом снова сцепила. Надо полагать, сделала знак 'окей!', раз волшебник удовлетворенно крикнул:

  – Нас гонит в нужном направлении, ещё немного потерпите!

  Быстров-младший мог бы возразить – ему совсем не хотелось размыкать объятья. Но блаженство всегда недолговечно. Колесница подпрыгнула, накренилась и рухнула наземь, рассыпаясь.

  Глава сорок вторая

  Пустая гробница

  Ребятишки рухнули в горячий песок, кубарём покатились по нему. Славка не разжимал объятий, стараясь собой защитить Русану от ударов. Последний, жестокий, пришёлся ему в спину. Боль оказалось такой, что выбила из него дух. Мальчишка разжал руки и распластался, не в силах произнести хоть слово.

  – Что с тобой? Ты жив? Славка!!

   В рёве урагана и шелесте песка, летящего сплошным потоком, голос одноклассницы казался тихим, но Славка видел, что она кричала изо всех сил. Волосы Русаны растрепались, и вся эта грива вытянулась по ветру, не даваясь ей в руки. Да она и не особо старалась поймать их, просто наклонилась к нему и кликнула в ухо:

  – Слав? Ты в порядке?

  Боль немного отступила, он встал на четвереньки, пытаясь заслонить Русану от стегающего песком ветра. Найдя её руку, встал, наклонившись навстречу урагану. И тут же упал, сбитый Тимуром, которого пригнал ветер. Уже втроём они прокатились несколько метров. Раскрыть глаза оказалось невозможно – песок набился под веки. Понимая, что скоро они задохнутся в этой пыльной жаре, Славка внезапно вспомнил, что делали бедуины в каком-то фильме или книге. Он дёрнул ткань сари с плеча Русаны, набросил заполоскавшийся край ей на лицо и крикнул севшим от сухости голосом в самое ухо:

   – Закрой рот и глаза! Так дыши!

   Тимуру он велел задрать тунику и закрутить вокруг головы. Сам сделал то же самое. Ветер выл с прежней силой, но песок уже не попадал в горло, хотя стегал по телу ничуть не слабее. Встав, Славка поднял друга, затем Русану, и они побежали, куда их гнал ураган. Зачем? Славке почему-то казалось, как тогда на пиратском дромоне, что он увидел внутренним зрением укрытие. Там, впереди, буквально в сотне метров.

  Как они промчались эти метры – никто не знает, никто не видел. По счастью, под ногами всё время было ровная и твёрдая почва. Но вот ветер распластал ребят по какой-то стене. Голоса у Славки не осталось вовсе, поэтому он просто толкнул Русану влево и потянул туда же Тимура. Почему? А снова показалось, что вход должен найтись там.

   Вход обнаружился. Русану сдуло в него, и мальчишки последовали за ней, как звенья цепочки. Пробежав совсем немного, ребята остановились. Ураган бушевал снаружи. Протерев глаза, в уголках которых скопилось уйма выплаканных песчинок, Славка увидел квадратный ход, наполовину заметенный песком.

  – Где мы?

  Русана отбросила спутанные, как у киношной ведьмы, волосы назад, и протирала лицо уголком сари.

  – Нормально, – оценил укрытие Тимур, – отсидеться можно. Пить хочется только...

  – В сумке, – присипел Славка, попробовал откашляться и просипел ещё тише, – в сумке посмотри. Кофон. Был полный.

  На удивление, глиняная бутылка не пострадала. Сделав по паре глотков, друзья решили сберечь остаток на потом:

  – Фиг знает, сколько тут сидеть придётся. Хамсин, он надолго, Русь?

  – Откуда я знаю, Тим?

  – Ёлки, на кого ты похожа! – Тимур восторженно ткнул пальцем, отмечая здоровенную дырищу в сари.

  – Ой, мама, я же вся изодралась, а вы молчите! Свиньи, всё бы надо мной ржать, – расстроилась и рассердилась Русана, обнаружив непорядок в одежде.

  Славка не понял, он-то при чём? Если честно, то даже в порванном сари одноклассница смотрелась великолепно. Подумаешь, розовые трусики видно, и что? На пляже так вообще в сто раз меньше надевают, почти всё открыто – и ничего, не смущаются. А тут, только одна сторона, бедро. Но Русана потребовала отвернуться, пока она приведёт себя в более-менее приличное состояние.

   Друзья отвернулись в сторону входа. Ураган выл снаружи не уставая, песок влетал и влетал, помалу создавая сугроб. Свет, тусклый и жёлтый, словно от старой лампочки, создавал впечатление позднего вечера. Пыльного и жаркого вечера.

  – Знаешь, надо подальше уйти, – предложил Тимур, – там должно быть прохладней, типа погреба. Как тебе идея?

  – Опять заплутаем, – отказался Славка, – и уже фиг выберемся. Не хочу. Что ты всегда приключений ищешь? На свою...

  – Мальчики, – отвлекла и не дала поссориться Русана, – посмотрите, теперь нормально?

  Она завернулась в сари по-другому. Дырка теперь была частично перекрыта, но заметна. Друзья похвалили одноклассницу, однако та поняла верно:

  – Плохо? Ну и ладно. Пока так сойдёт. Какие планы?

  Тимур предложил свой вариант, Славка его оспорил, но два голоса против одного победили – ребята пошли вглубь. Первым двигался Тимур, как автор. Быстров-младший плёлся последним, незаметно разматывая остаток шпагата. В душе кипело возмущение – его опыт и его предостережения были отвергнуты, как трусливые!

  'И кто, главное, кто осмеял? Русана! Как она могла, ведь не трусость – осторожность! А теперь они идут себе впереди, чуть не за ручку, и опять смеются! Надо мной. Ну и пусть, а я, Ярослав Быстров, всё равно буду делать, как правильно. Поглядим, кто смеется последним'. Наружный свет давно кончился, Тимур включил фонарик, так хорошо заряженный Оленом. Луч пробивал далеко, захватывая ровно обработанные стены из громадных каменных блоков. Открылась комната с двумя выходами.

  – В левую, – приказала Русана.

  Этот ход тут же повернул направо, сделал зигзаг и привёл в другую комнату.

  – Может, хорош? Давайте здесь останемся, – попытался вразумить друзей Славка, но получил пренебрежительный отказ.

  – мы дальше пойдём, – сказала Русана, даже не повернув головы.

  А Тимур, предатель, за ней, как бычок на верёвочке. Однако тотчас остановился и зашипел, дёргая одноклассницу за сари:

  – Стой, так кто-то есть!

  Он погасил фонарь, осторожно прокрался вперед, выглянул из-за угла. Там, в довольно широком зале, горели факелы и масляные лампы. Несколько полуобнажённых фигур возились у какой-то белой штуки, похожей на постамент памятника или невысокую лестницу. Освещение для такого зала оказалось недостаточным, и в полумраке понять, чем заняты люди – не удавалось. Но вот один из них поднял что-то блестящее, протянул второму. А тот выронил! Штуковина загремела по ступенькам, криворукий ахнул, бросился поднимать. Первый принялся ругать виновника грохота, причём в полный голос, который эхом разносился по залу.

  – Это грабители гробниц, – Русана подошла к мальчишкам сзади, высказала своё соображение и попыталась протиснуться вперед, – я им сейчас устрою!

  Друзья сработали синхронно. Славка закрыл однокласснице рот, Тимур оттеснил её от входа в зал, и оба горячо объяснили, как она неправа. Похожими словами, разве что один не обозвал Русану 'дурой', хотя и подумал об этом. Странно, та не обиделась:

  – Но им надо помешать!

  – Надо. Только по-умному, – согласился Тимур. – Ты, сын бога, думай быстрее. Если выскочить с фонарём и заорать – поможет?

  – Не уверен. А вдруг у них оружие есть? Могут кинуться – мало не покажется.

  – Есть, конечно. Кто сюда с голыми руками сунется? Темнота, покойники – тут, знаешь, как страшно...

   И друзей осенило. Одновременно. Они даже хохотнули:

  – Иген, молодчина! Жалко, его здесь нет...

  На зов откликнулся местный призрак, привидение молодого паренька, облачённое в роскошный длинный балахон с передником из золотых пластинок. Появившись из стены, он подплыл к Славке:

  – Приветствую тебя, посвящённый, – обернулся к Тимуру, – и тебя, друг посвященного. А кто она?

  – С нами, – опередил друга Тимур, хлопнув обомлевшую Русану по плечу.

  Наместник Фив, с таким именем, что без заучивания не произнести, задачу понял и плотоядно усмехнулся:

  – Выгоним. Так побегут – пятки в спину влипать будут! Чуток погодите, я наших соберу.

  Описать картину, развернувшуюся в зале, обычными словами невозможно. Призраки возникли сразу везде, отчего света добавилось. Друзья, притаившиеся у входа, даже сумели оценить размеры помещения. Где-то десять на десять и высота метра три. Привидения выступили из глухой стены, выстроились в ряд и пошли вперёд, громко крича. Слов разобрать не удалось, так много голосов звучало, да ещё и грабители добавили ору. Их оказалось не трое, а около десятка. Причём некоторые с оружием. Но обнажать его никто не посмел, куда там!

   С визгом, криком, воплем, плачем – грабители кинулись наутёк. Они бежали стремительно, несмотря на нездоровую полноту двух, явно руководителей, которые сидели около постамента или пьедестала. Дружной толпой протопав мимо ребятишек и не заметив их, воровская братия понеслась к выходу. Привидения не отставали, они летели вслед, улюлюкали и орали, замахиваясь копьями и мечами, пуская призрачные стрелы из больших луков.

  Когда зал опустел, друзья вошли в него. Факелы и лампы продолжали гореть, освещая разграбленный саркофаг.

  – Да, поздно мы пришли, – огорчилась Русана, заглянув внутрь беломраморного ящика, крышка которого лежала рядом.

  – Спёрли мумию. Вот нелюдь. Тело-то его зачем выкинули, – удивился Тимур, осмотрев пьедестал и не найдя покойника, – чем он им помешал?

  – Слушай, а он просторный, – перегнулся в саркофаг Славка, – семейный, может? И тут внутри матрас. Нет, целая перина, такая мягкая...

  В проходе появилось свечение, вошёл призрак-помощник:

  – Видели бы вы, как они удирали! Я лет сто так не смеялся, – на молодом лице сияла довольная улыбка, – а остальные призраки велели вас благодарить за развлечение. И что мы сами не догадались грабителей пугать?

  Глава сорок третья

  Ночлег в саркофаге

   – Куда вы их дели? – Осторожно спросила Русана, видимо, привыкая. – Выгнали наружу?

   – Конечно. Там выход сильно замело, так они прорыли, быстрей тушканчика или песчанки. Фонтаны летели!

   – Это чей саркофаг, не знаете? – Русана показала рукой, уже не робея. – Которого они ограбили... Бедолага.

   – Увы. Он недавний, видимо, и дух его к нам не присоединился. Вхождение в наш мир требует времени... Прощайте, посвящённый и его друзья. Удачи в этой жизни!

   И призрак истаял, дождавшись взмаха Славкиной руки. Одноклассница тотчас приступила к допросу:

  – Быстров, что значит – посвящённый? Не прикидывайся овцой, ты знаешь! Тимка, что он меня за дуру держит? Я так не играю! Ну, Слав, кончай секретничать... Ну, прошу...

   Славка бы и рад сказать, в чём дело, но не знал он. Не знал! Посвящённым его назвал Иген, там, на пиратском дромоне, когда представлял другим призракам. А почему – не сказал. И как объяснить эту непонятку Русане, чтобы она поверила? Хорошо, выручил друг:

  – А никто не знает. Наяды тоже Славке сказали, что он посвящённый. Может, чуют чего?

  – И вообще, давайте поедим, – перевёл разговор на другую тему растерянный Быстров-младший, – я нашел молоко, лепешки и мёд.

   Утолив голод, друзья разбрелись по залу, разглядывая предметы, разложенные и расставленные по углам. Их было много и все такие разные. Стояли они ровно, видимо, грабители туда не успели добраться. Но скоро всё наскучило, одноклассники собрались у саркофага. Русана обхватила себя за плечи:

  – Я мёрзну.

  – Сама хотела, как в погребе, – съехидничал Славка.

  – Я мёрзну, – повторила Русана.

  Тимур хмыкнул, убежал в дальний угол, который осматривал последним. До Славки дошло – у него просят помощи. И он растерялся. Предлагать собственный хитон, изодранный в клочья? А почему нет?

  – Накинь на себя, – Славка скинул ещё утром белый, а теперь грязный и пыльный балахон, оставшись в майке.

   – А ты?

  – Мне не холодно.

  – Руська, что нашёл! Смотри, – радостно появился закричал Тим, вылезая из угла со свёртками, – тебе на платье точно хватит! И не на одно! Да тут их столько!

  Это оказались превосходные ткани.

  – Льняная. Шёлковая. Шерстяная. А это сатин, по-моему, – сортировала Русана, пока мальчишки таскали на свет готовые одежды.

   Тимкин хитон тоже изорвался, так что примерка пошла полным ходом. Одежды оказались ярких цветов, богато расшитые золотом, серебром. Но очень тёплые и удобные. Русана выбрала себе ткань, отмерила вытянутыми руками семь раз и попросила отрезать. Сабля из выставки оружия очень пригодилась – Славка заставил друзей растянуть ткань и рассёк одним ударом. Отворачиваться не пришлось – Русана отошла в темноту и вернулась упакованная в новый сари.

  Тимур надел красивый жёлтый балахон, а Славка выбрал темно-синий. Повернувшись к друзьям спиной , он приготовился накинуть одежду на себя, как Русана вскрикнула:

   – Что это?

   Славка быстро обернулся, готовый защищать её:

  – Где? Кто?

  – У тебя на спине. А ну, повернись, – Русана решительно подтащила Быстрова к свету и ахнула, – синячище! Как ты терпишь?

  – Не хило, на полспины. Где ты его огрёб?

  Тимур оценил размеры, прикинул на себя возможную боль и посочувствовал другу. Тем временем одноклассница занялась лечением. Уложив Славку на ровное место, она долго трогала место ушиба, искала границы боли, нежно гладила синяк от краёв к центру. Славка млел от лёгких прикосновений, которые вызывали волну мурашек, очень приятных и щекотных. Так долго и старательно его никогда не лечили. Но всему приходит конец.

  – Здоров. Одевайся.

  Ладошка Русаны шлёпнула его по спине, где боль должна быть самой сильной. Славка невольно сжался. А боль не пришла.

  – Не понял. Ещё раз.

   Ладошка шлёпнула посильнее. Боль не пришла.

  – Это как? – Прошептал Быстров-младший, не веря себе и Русане.

  – А вот так, – торжествующе ответила юная волшебница и задрала нос.

  – Круто, – согласился Тимур и зевнул, – спать не пора ли? Лазарет развели, только уколов не хватает. Мне садануться, что ли? А, Руська?

   – Много чести, – улыбнулась та, осматривая постамент или пьедестал, – где спать-то, места не вижу?

  Славка предложил ей залезть в саркофаг, на перину. Русана забралась, устроилась и затихла. Мальчишки принялись решать вопрос со своими постелями, что оказалось делом трудным. Даже через все ткани и одежды, лежащие на полу – каменный пол прожигал холодом. Когда они отчаялись, голова Русаны появилась над краем саркофага:

  – Тут места на всех хватит. Залезайте.

  Перины хватило. Разместившись по краям, мальчишки быстро согрелись. Тимур давно уже дышал ровно и почти неслышно, а Славка всё не мог расслабиться. Сглатывал слюну, которая почему-то копилась во рту, старался не сопеть, отчего дыхание становилось прерывистым. Самое страшное – он боялся шевельнуться, чтобы не толкнуть Русану. Сколько времени прошло в таких мучениях – неизвестно. Но одноклассница вдруг повернулась к нему, обняла и поцеловала возле уха:

  – Слава, спасибо тебе. Ты замечательный друг. Классный парень. Я не знаю никого лучше тебя. Спи.

   И легла, положив на его грудь ладошку, прислонившись, как умеют кошки – уютно. Сглотнув слюну в последний раз, Славка облегчённо вздохнул.

   Сон рухнул на него.

  Глава сорок четвёртая

  Быстрая отправка

  Странные звуки разбудили Славку. Словно далеко-далеко звучала флейта. Он потянулся, задел Русану, которая тоже открыла глаза. Улыбнулась ответно:

  – И тебе доброе утро, – обернулась к Тимуру, – и тебе, соня.

   – Ага, мне такой классный сон пришёл, словно мы уже с Новосибе, а мои шнурки ещё не прилетели...

  Тут над краем саркофага возникла смуглая, налысо бритая голова. Глаза её расширились настолько, что Славке стало страшно – вдруг выскочат из орбит? Не выскочили. Голова исчезла, глухо упало тело. Трое друзей вскочили, желая понять, что происходит. Хоровой вскрик сотряс своды зала. Десятка два человек, если не больше, оцепенело таращились на троицу одноклассников. А затем, словно по команде, бросив факелы, толпа ринулась наутёк. В узком проходе возникла давка. Люди ломились, сбивая передних, падая сами, но даже на четвереньках стремительно убегая.

  – Похоже, нас боятся, – философски отметил Тимур.

  – Угу. Сейчас придут с подкреплением, как вломят, – Славка более практично выстроил прогноз, – мало не покажется...

  – Это не грабители.

   Русана сказала то, что было понятно и без слов. Грабители такой толпой не ходят и два раза в одно место уже точно не попрутся. Значит, это жрецы или их помощники. Тогда жди неприятностей. Явятся воины, могут такое натворить, что костей не соберешь. Тимур заволновался, принялся теребить Славку:

  – Надо волшебников вызывать, пока солдатня не подвалила. Сделают отбивную и тут же зароют, в пирамиде.

  – С чего ты взял, что в пирамиде?

  – А где ещё хоронят? Мы в ней.

  Пока друзья бесполезно спорили совсем не о том, Русана закрыла глаза, приложила пальцы к вискам. Тимур обратил внимание на странное поведение одноклассницы:

  – Хочешь, как Олен? Ни фига не выйдет, ты же не волшебница!

  Славка толкнул друга кулаком в бок:

  – Тихо. Не мешай.

   Он до сих пор находился под впечатлением от внезапного превращения обычной девчонки в красивую девушку. Если Русана смогла так измениться внешне, почему не случиться другим чудесам? Тимур смолк. Друзья стояли в саркофаге, одетые в богатые чужие одежды, и ждали. Бежать – бессмысленно. У выхода их, наверняка, ждала неприятная встреча. Призраки вряд ли сумели бы защитить от стрел, копий и мечей. Надежда оставалась только на волхвов, которые имели в Египте нужные знакомства, с тем же священником, которые вчера встречал на пристани.

  Славка и Тимур представляли, каково будет оправдываться. Конечно, беспорядок в гробнице спишут на них, ведь грабители давно сбежали! А попробуй, отопрись, если на тебе драгоценные одежды, и ночевал ты на перине мумии!

  Не сговариваясь, мальчишки стащили с себя расшитые золотом одеяния, осторожно вылезли из саркофага, отнесли одежды на прежнее место, принялись наводить порядок в зале.

  Русана радостно воскликнула:

   – Есть, Гера мне ответила!

  Обернувшись, мальчишки увидели, как она ловко легла животом на край саркофага, повернулась и оказалась снаружи.

  – И что, нас выручат?

  – Да, Ждан, скорее всего. А пока надо спрятаться!

  Для пряток идеально подошёл дальний уголок, где стояла деревянная лодка странной формы. Когда они сели на дно, борта пришлись на уровень глаз. Очень вовремя лодка приютила их. В проходе показался свет, несколько факелов высунулись в зал и замерли. Людей видно не было. Затем сплошной ряд высоких, в полный рост, щитов выдвинулся вперед, опять замер. Толстые и короткие копья остро поблескивали жалами. Внутри хода появился второй ряд щитов. Произошло быстрое перестроение, первый ряд расширился, подравнялся и медленно двинулся вперед, к саркофагу. Наступление шло в молчании, только потрескивали горящие факелы. Ребятам стало жутко.

  – Кранты, – шепнул Тимур, – сейчас они до нас доберутся. Станем мы жуками на булавочках. Фараонский гербарий.

   Русана даже в такой момент не стерпела:

  – Балбес. Какой гербарий? Коллекция!

  Ход снова осветился изнутри. С факелом вбежал воин в одежде всадника с голубой повязкой на шлеме. Следом степенно вошёл лысый жрец в сопровождении Ждана, поднял руку вверх и громко крикнул:

  – Внимание! Всем стоять!

  Волхв растолкал оба ряда щитоносцев, протиснулся к саркофагу:

  – Яр, Русана, Тимур! Вы здесь? Отвечайте, но не двигайтесь!

  – Здесь, – за всех отозвалась Русана, – а почему не двигаться?

  Жрец недовольно поморщился, шепнул воину в голубой повязке – тот кивнул, скомандовал:

  – Отбой тревоги. Вольно. Все на выход.

   Строй щитоносцев рассыпался, копья приняли вертикальное положение, негромко переговариваясь, воины заинтересованно оглядывали зал, покидая его. Ждан поднялся на пьедестал, позвал подростков уже нормальным голосом:

   – Выходите, обалдуи, теперь можно.

  'Обалдуи' не обиделись, обступили спасителя, наперебой кинулись рассказывать, как сюда попали. Лысый жрец презрительно окинул взглядом драные хитоны мальчишек и подозрительно – новое сари Русаны. Ждан заметил взгляд, подтолкнул девочку к выходу, заслонив собой от жреца:

  – Пошли, приведёте себя в порядок, и сразу идём на церемонию похорон.

  В зале уже суетилось множество работников, одетых только в набедренные повязки. Словно муравейник, где каждый занят своим делом. Волхв и ребята протискивались и прижимались к стене – навстречу струилась бесконечная людская цепочка. Выйдя наружу, Славка удивился безветрию:

  – Хамсин кончился?

  – Нет. Просто ветер стих. Воздух пыльный, видишь же?

  Верно, небо так и оставалось грязно-жёлтым. Из-за этого разновеликие пирамиды казались старыми и очень далёкими. Обернувшись, мальчишка пренебрежительно качнул головой в сторону низенького куба, откуда они вышли:

  – А кому такой маленький мавзолей?

  – Усыпальница. Царю Василию. Всем ордынским царям такие полагаются. Из песка курган не насыплешь, строить – слишком дорогое удовольствие. А так, с погребом для тела и наклонным ходом выходит надёжно и удобно. Клиновую пробку на катках спустят – назад никто не вытащит... – Ждан вдруг спохватился, посуровел. – Хватит зубы заговаривать! Вы лучше скажите, как ухитрились попасть именно в этот могильник? Олен спокойно дождался Боруна с Герой и уехал в гостевой дворец, а вас куда чёрт понёс?

  – Не чёрт! Хамсином сдуло, – обиделась Русана и заявила, – сами сломанную коляску подсунули и сами упрекают. Не поеду на них больше. Только верхом!

   Она остановилась перед открытой двухколёсной повозкой, тяжёлой и очень прочной на вид. Мальчишки забрались внутрь, принялись осматривать встроенный колчан, стойку для дротиков. Тимур повесил сумку, сильно располневшую в последнее время, на крюк для щита, наверное. Славка собрался спросить, что друг туда напихал, но отвлёкся – одноклассница капризно надула губы, заявила волхву:

  – Я боюсь. Не поеду в этой повозке. Опять упадём, расшибёмся...

  – Перестань, это воинская колесница, такие не ломаются, – Ждан успокоил её, подсадил в повозку и укорил, – зачем платье обузила, что на подъём не ступишь?

  Славка огорчился, что не сообразил сам предложить Русане руку, и обругал себя: 'Рыцарь, называется...'

  Волшебник взял вожжи, гикнул, свистнул разбойничьи – конь рванул во весь опор. Поток встречного воздуха упруго обдул лица, отбросил волосы, заставил сожмуриться.

  – Сфинкса не вижу, – заявила Русана, когда одна из пирамид осталась позади.

  – Феникс? Он дальше, увидим скоро.

   Когда колесница поравнялась с крылатой фигурой лежащего льва, и человеческое лицо сфинкса-феникса открылось полностью, Славка не выдержал, попросил Ждана:

  – Сбавь ход, дай посмотреть.

  – Красотища, – выдохнул восхищённый Тимур, – вот бы сфоткать и дома показать! А этот что делает?

   По лицу гигантского изваяния на тонкой веревочке спускался человечек.

  – Краску подновляет, не видишь, что ли, – волшебник ответил и приложил руку козырьком, всматриваясь в летящие навстречу колесницы. – Никак наши спешат? Видать, случилось что...

  Военный возница на первой повозке притормозил, и Борун успел крикнуть, чтобы следовали за ними. Ждан ловко развернулся, едва не вывалив ребят, нагнал Геру и Олена, который управлял самостоятельно. Колесницы свернули, направляясь к невысокому круглому зданию с белокаменной аркой над четырьмя входами. Остановились. Борун первым вошёл под арку и оттуда махнул рукой:

   – Быстрей, некогда прогуливаться!

   – Да куда, – спрыгнув, Тимур начал задавать вопросы, – хоть намекните?

  – В центральную комнату, – подтолкнул его Олен. – Силобор истекает!

  Славка как выскочил из повозки, так и остановился. Он сосредоточился на единственном желании – помочь Русане спуститься с ничтожно малой высоты, с двух ступенек колесницы.

  Он протянул руку этой удивительной девочке, которая то спасалась от страха в его объятиях, то выглядела неприступной принцессой. Русана легонько оперлась, сошла на каменные плиты и направилась вслед за волхвами. Славка замкнул процессию.

  Из четырёх ходов, ведущих в разные стороны, волхвы выбрали самый красивый, обрамлённый чёрным полированным барельефом. Входя под арку, Быстров погладил изображение хищной птицы, наверное, сокола – 'на счастье!' и проверил свой гайтан с амулетом. Коридор закончился залом, мозаичный пол которого украшали концентрические круги. Пройдя в центр, волхвы дождались ребят.

  – Пора, – огорошил новостью Олен, – пока силобор не иссяк.

  – Не, я с них прусь, – возмущенным шепотом выразил своё несогласие Тимур, – чего горячку пороть? Сперва бы мойдодыр, шары от песка промыть, переодеться, потом уж...

  – Здравствуй, дерево, – легонько стукнула его по затылку Русана, – не догоняешь, что ли? Всё готово, чего тянуть?

  И они встали плотным кружком, держась за руки. Олен спросил, где центрующий амулет, Славка успокоил, показал. Борун напомнил, о чём и как думать, Гера дополнила наказ:

  – Руся, против тока двигайтесь. Отрокам не доверяй, сама веди. Я на тебя надеюсь...

  Волхвы продолжали давать наставления, вроде бы спокойными голосами, но Славка их не слушал. Он сжимал в руке ладошку Русаны, смотрел на её профиль и вспоминал, как защищал от хамсина. И вдруг, неожиданно для самого, понял, зачем Земле волшебники. Нужны, ещё как нужны! Казалось бы, что для долгожителей, почти бессмертных, значат трое подростков из неизвестного благополучного мира, за сотни лет от их сегодня? Но они помогают им, как и всем людям, без исключения. И тем самым – учат окружающих творить добро.