Текст книги "Бронзовый топор"
Автор книги: Владимир Головин
Соавторы: Михаил Скороходов,Георгий Золотарев,Клара Моисеева,Виктор Мироглов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 37 страниц)
– Сильный Ветер не велел туда ходить. Он сказал, что если кто-нибудь нарушит запрет, к нам совсем не придет удача.
Птенец Куропатки развязал дорожную сумку и выложил на плоский камень все мясо, которое там было. Дети и взрослые жадно расхватали куски.
– Может быть, ваш приход принесет удачу, – закончив есть, сказал охотник и протянул в направлении берега руку. – Наши гарпуны давно готовы.
Друзья посмотрели туда, куда он показывал. На высоких подставках из плавниковых бревен стояли лодки, обтянутые бурыми шкурами. Каждая могла поднять десять-пятнадцать охотников сразу. Таких больших лодок в Краю Лесов не было.
– Вы далеко уходите в море? – уважительно спросил Мизинец.
– Нет. Морской дух не разрешает. Когда он сердится, то посылает высокую волну. Тогда люди гибнут. Обычно морской зверь приходит к самому берегу. У скал, где много птиц, на землю выходят моржи, и мы колем их копьями.
– А если льды совсем не уйдут в это лето?
– Тогда те, кто не умрет до зимы, пойдут в поход или к людям, которые живут под Закатным Солнцем, или к вам и станут просить или отбирать мясо. Старики укажут, куда идти.
– Но разве наше племя виновато, что от Береговых людей отвернулась удача?! – закричал Головач.
– Не знаю…
– Наше племя большое. Мы умеем сражаться… – сказал Мизинец.
Охотник печально улыбнулся.
– Не говори мне этого. Мне ни к чему знать – большое ваше племя или маленькое. Голод отнимет у людей рассудок, а что делать, их научат старики. Я просто говорю, что все может быть… Духи скажут старикам, кого убивать, а старики скажут нам…
Мизинец долго подавленно молчал.
– Наши племена долго жили в мире, – сказал он. – Неужели прольется кровь?
– Не знаю… Когда-то наши предки тоже жили в Краю Лесов. Но со стороны, откуда приходят теплые ветры, пришло ваше племя. Вас было много, и ваши дети плакали от голода. Наши племена стали жить вместе, охотиться на одних плавнях, ловить рыбу в одних озерах. Но потом поссорились наши Великие Заклинатели… Ваше племя было сильнее… Мы ушли… Когда не ладят самые сильные и старые, молодым охотникам не под силу загнать одного оленя… Так было, так есть, так будет… Мы ушли на берег Холодного моря и разучились охотиться на оленей. Мы едим теперь только то, что выбрасывает на берег море. Мы не таим злобы. Видимо, так хотели духи. Они одни знают, какую кому определить судьбу.
Все надолго замолчали.
Солнце опустилось совсем низко к морю и остановилось там, красное, как свежая кровь. Длинные тени сидящих людей легли на землю. Даже маленькие камни имели свою большую тень.
Меж жилищами шел сын Сильного Ветра и делал какие-то знаки руками. Люди, посмотрев на него, медленно вставали на ноги и брели к жилищу Заклинателя.
– Пойдемте, пришельцы. Сильный Ветер будет разговаривать с духами, – сказал охотник.
Когда мужчины племени собрались в жилище Сильного Ветра, кто-то обрывком шкуры закрыл дымовое отверстие в крыше, через которое попадал луч света. Сделалось темно, как зимней ночью.
Очень долго стояла тишина, потом послышались вздохи и стоны. Это заговорили давно умершие. Мизинцу показалось, что голоса шли из воды и были похожи на плеск струй на перекатах. Десятки голосов вокруг запели громко и страстно:
– Мы руки простерли, чтоб вызвать тебя.
Без пищи давно мы, без лова давно!
Мы руки простерли!!!
Песня-заклинание все повторялась и повторялась. С каждым разом тоскливее становились голоса и все больше было в них отчаяния и мольбы.
И вдруг все услышали дребезжащий голос Сильного Ветра:
– Путь мне открылся сквозь землю. Путь широкий и круглый, как ствол дерева, у которого выгнила сердцевина. Прямо в жилище Морского Духа ведет путь. Я иду! Я иду! Я иду!
Голос Заклинателя сделался глухим, словно доносился уже из-под земли.
– Я вижу жилище Морского Духа. Оно совсем как человеческое. Только у него нет крыши и передней занавески. Хозяйка сидит у жирника! Она отвернулась! Она не смотрит на стойбище людей! Она сердита!
Люди стали петь совсем тихо и жалобно, а Заклинатель кричал:
– Я вижу: в полынье возле Хозяйки собраны со всего Холодного моря киты, и моржи, и лахтаки, и тюлени! Они лежат и дышат! Вход в жилище стережет страшная собака! Я прогоню ее! Я сильный!
Приглушенный яростный лай донесся до слуха собравшихся. Потом ненадолго наступила тишина, и снова голос Сильного Ветра:
– Волосы Хозяйки не прибраны, вид ее дик и страшен. Я хватаю ее за плечо, поворачиваю лицом к жирнику и зверям, я глажу ее волосы и прошу: «Тем, что наверху, не добраться до тюленей».
И вдруг женский голос, грозный и хриплый, перебил Сильного Ветра:
– Собственные поступки загородили им путь!
Мизинец почувствовал, как съежились сидящие рядом с ним Птенец Куропатки и Головач. Ему самому было очень страшно, зубы стучали. Невнятный говор, крики неслись теперь из-под земли.
Охотник, вздрагивая все телом, прошептал в ухо Мизинцу:
– Великий Заклинатель уговаривает Морского Духа. Уговорить его трудно, потому что дух этот носит обличье женщины.
Издалека донесся свист крыльев, удары о дерево, сильный шум, и за занавеской, где сидел Сильный Ветер, словно упал человек.
Наступила долгая тишина, и медленно опустилась занавеска. Смутно стала видна фигура стоящего во весь рост Заклинателя. Он тяжело дышал и отплевывался.
– Мне надо сказать… Все хором ответили:
– Слушаем! Слушаем!
– Пусть раздастся слово.
– Может, это моя вина! Может, моя! Моя! Моя! – закричали охотники, перебивая друг друга. Напуганные голодом, они готовы были признаться в самом сокровенном и тайном.
Сын Сильного Ветра начал выкликать по имени каждого, кто был в жилище. И каждый, опустив голову, не решаясь встать на ноги, сознавался во всех проступках, какие казались ему запретными.
– А-а-а! – в ответ на признания вопил недовольно Сильный Ветер. – Мало правды! Мало правды! Не все! Не все!
И вдруг послышался робкий голос мальчика:
– Я взял с могилы охотника копье…
– Вот оно! Вот оно! – радостно, исступленно закричал Заклинатель.
– Что будет теперь мальчику? – тронув охотника за руку, тихо спросил Мизинец.
– Ничего. Он сознался. Он хороший мальчик. Дух простит его. Собравшихся охватила великая радость. Беды отведены, и быть может, уже завтра льды уйдут, а Морской Дух пригонит много, много разных зверей.
Друзья выбрались из жилища. Ветер из тундры крепчал. Им показалось, что полоса чистой воды между берегом и кромкой льдов сделалась шире.
Они сели на обрыв и стали думать, что делать дальше и как поступить. Племя Береговых людей встретило их неприветливо. Удивительного в этом не было ничего: голод делает людей злыми, а страх перед завтрашним днем заставляет думать, с кем бы подраться.
– Эй!
Все трое дружно обернулись. Сын Сильного Ветра призывно махал им рукой.
– Вас зовет Великий Заклинатель, – сказал он важно. Сильный Ветер сидел на том же месте, все на том же китовом позвонке, где друзья увидели его впервые. Выглядел он устало, и в глазах не было злобы.
– Вы хотели что-то сказать, пришельцы? – спросил он.
– Да! – Мизинец выступил вперед. – Люди племени Леса приглашают ваше племя на праздник Мены к Синему озеру у подножия Красной горы. Нам нужны ремни и шкуры тюленей…
Старик раздраженно прервал его.
– Последние ремни съели весной люди. Это все Маленький Остров… Он наслал на нас беды…
– Морской Дух обещал вам удачную охоту, – хитро сказал Мизинец, – и к тому же мертвые не виноваты, что плохо жить живым.
Сильный Ветер искоса посмотрел на него и сделал вид, что не услышал последних слов.
– Мы, может быть, и придем на праздник Мены. Расскажи лучше, как живет ваше племя, племя, едящее земляных вшей.
– Люди нашего племени всегда сыты, – начал Мизинец. – Ноги их не знают усталости в долгих походах, а глаза – промаха. Людей в племени столько, что нельзя сосчитать.
– Хмы, – недоверчиво усмехнулся старик. – Не лжет ли твой язык?
– Приходи на праздник Мены, – дерзко сказал Мизинец. – Ты узнаешь силу и ловкость наших охотников.
– Что слышно из других краев?
– В стороне, куда на зиму улетают птицы, живет племя Плосколицых. Когда они зажигают свои костры, огней бывает больше, чем звезд на небе. Их стало так много, что они уже дерутся между собой – род на род. Они грозятся прийти на берег Холодного моря и убить всех Береговых людей.
– Они не придут сюда, – самодовольно сказал Сильный Ветер. – Здесь есть я, Великий Заклинатель, и духи помогут мне. А потом, им прежде надо будет пройти через вашу землю, – глаза старика хитро блеснули.
– Ты старик, и ты знаешь жизнь, – мягко возразил Мизинец. – Если враг первым бросает копье, духи не могут спасти зазевавшегося воина. Не лучше ли нашим племенам объединиться и встретить Плосколицых вместе?
– Нет, – гордо сказал Сильный Ветер. – Наше племя ни с кем не станет объединяться. Мы ходим в походы только тогда, когда хотим этого сами. Наши духи сильнее, поэтому мы победим.
Все надолго замолчали.
– Что будете делать дальше, пришельцы? – спросил через некоторое время сын Заклинателя.
Мизинец немного подумал.
– Мы принесли вам те слова, которые нам велело передать племя. После короткого сна мы пойдем в обратный путь.
– Долог ваш путь?
– Да. Но по дороге много дичи. А когда желудок сыт, идти легко.
Глаза молодого охотника блеснули. Он поиграл копьем, перебросив его из одной руки в другую. Движения его были мягки и ловки.
Сильный Ветер пожевал старческими губами, сжал их, стараясь придать им твердость, сощурил глаза:
– Скажи своему племени – если будет удачной наша охота, мы придем к Красной горе. Еще скажи, что племя наше сильно.
– Скажу.
Мизинец поднялся с земли.
– Пусть придет к вам удача, и ямы ваши наполнятся мясом, – сказал он.
Сильный Ветер махнул рукой. Глаза его снова были злы. Он, наверное, думал о заклинателе Маленьком Острове, думал и знал, что люди не верят ему…
Друзья ушли из стойбища Береговых людей, когда солнце уже умыло свое красное лицо в Холодном море и начало новый поход по небу. Последний раз оглянувшись назад, они увидели, что льды от берега отошли далеко и только отдельные глыбы, похожие на белых неведомых зверей, дремали на белой воде.
– Хозяйка услышала Береговых людей, и, может быть, к ним скоро придет удача, – сказал Птенец Куропатки.
– Пусть придет удача, – согласился Мизинец. – Когда люди сыты, им не хочется ходить в походы, и они не хотят умирать.
– Ты думаешь, они могут прийти к нам? – спросил Головач.
– Да. У Сильного Ветра маленькая голова. Злоба течет из его глаз, а руки беспокойны, как у несправедливо делящего добычу.
– Мы скажем об этом Укушенному Морозом.
– Мы расскажем, что видели и слышали, всем людям нашего племени.
Друзья долго шли молча. Навстречу им из Края Лесов ветер нес тучи, и тучи, идущие с моря, догоняли их.
– Надо скорее дойти до мест, богатых дичью, – сказал Головач. – От еды, которой нас угощали Береговые люди, мой живот сделался плоским, как каменная плитка…
Все засмеялись.
– Мы скоро встретим оленей. Быть может, уже сегодня.
– Будет непогода, – сказал Птенец Куропатки. – Небо становится низким и темным. Где мы спрячемся от дождя?
Все оглянулись. Безбрежная равнина, зеленая от свежей травы, сливалась вдали с небом. Лишь кое-где, невысокие и мягкие, поднимались холмы. Не было видно ни одного дерева, ни одного кустика.
Так и не встретив в этот день оленей, друзья остановились на ночлег на вершине плоского холма. С неба посыпался мелкий дождь, и туман затопил равнину. Сделалось холодно.
– Мы не должны все спать, – сказал Мизинец. – Сын Сильного Ветра хочет драки, и он может прийти нашим следом. Пусть первым стережет тундру Птенец Куропатки, потом я, а после всех Головач.
– Ты выдумываешь, Мизинец, – недовольно сказал Птенец Куропатки. – Мы не сделали Береговым людям зла. Зачем им нас убивать?
– Сердце мое неспокойно. Я видел его глаза и знаю, что он хочет драки.
– Тундра ровная, тундра открытая…
– Но туман – помощник нападающего.
Мизинец и Головач легли на склоне, защищенном от ветра, а Птенец Куропатки, недовольно ворча, присел на корточки на вершине и положил у ног копье.
Туман ходил вокруг волнами, то открывая даль, то заливая ее серым тяжелым дымом, и в этом дыму неслышно бродили духи, принимая образ неведомых чудовищ. Птенцу Куропатки, оказавшемуся вдруг в одиночестве, сделалось страшно. Люди его племени боялись одиночества, потому что одиноких всегда подстерегает беда, а страх отнимает силы и разум.
Бесконечно долгим показался ему срок, пока не пришел Мизинец, чтобы сменить его. И тогда Птенцу Куропатки расхотелось уходить. Вдвоем стало проще, и ушли страхи.
Разговаривать не хотелось. Друзья сидели на корточках и слушали тишину. Птицы на озерах и болотах замолкли. Все живое не любит, когда в тундру приходит непогода, и тихо и терпеливо пережидает ее.
Где-то чавкнуло болото. Мизинец насторожился, потянул к себе копье.
– Надо разбудить Головача, – шепотом предложил Птенец Куропатки.
– Не надо, – так же тихо отозвался Мизинец.
Друзья вдруг увидели, как мелькнула в тумане тень, потом рассмотрели – два человека, часто останавливаясь, крались вверх по склону. Юноши продолжали сидеть неподвижно. А когда до чужаков оставалось совсем близко, они, стремительно вскочив на ноги, ударили их тупыми концами копий.
– Гхы! – крикнул Мизинец.
– Гхы! – повторил Птенец Куропатки. Тоскливый вой разнесся по тундре.
Едва Мизинец успел поднять копье, как из тумана огромной птицей метнулся на него человек. Юноша успел увернуться. Ударившись друг о друга грудью, они упали и покатились по земле. Враг был тяжелее, выше ростом и скоро начал одолевать Мизинца.
Мизинец задыхался под тяжестью противника. Подбежал Головач и изо всех сил ударил несколько раз древком копья нападающего по спине.
Враг застонал, забормотал что-то бессвязное. Хватка его ослабела. Он вскочил на ноги и бросился бежать. По голосу Мизинец узнал в нем сына Сильного Ветра.
Туман редел, оседал на отяжелевшую от влаги одежду, тонкими струйками стекал по бронзовым лицам.
– Что станем делать? – спросил Головач. – Береговые люди придут сюда и убьют нас.
– Мы не пролили крови, – сказал отрывисто Птенец Куропатки.
– Нужно уходить. Все время идти и совсем мало спать, чтобы след наш затерялся среди болот.
Головач наклонился, поднял копье одного из убежавших, прикинул его на руке, проверяя, удобно ли.
– Брось, – сказал Мизинец. – Мы не те, кто ходят за добычей. Мы не хотели драки, и всякий житель Леса, Тундры и Берега, увидев, что мы ничего не взяли у врагов, поймет, что мы защищались. Надо только сломать древки копий, чтобы они не смогли причинить нам вреда.
– Очень хорошие наконечники, – с сожалением сказал Птенец Куропатки. – Костяные. Крепкие. В нашем племени таких нет.
Мизинец заколебался. Наконечники действительно замечательные. Они были сделаны из моржового клыка и редко ломались при ударе. Подумав некоторое время, он сказал:
– Пожалуй, мы возьмем наконечники. Друзья обрадованно закивали.
Мизинец посмотрел на друзей, и сердце его тоже застучало сильно. Впервые он сражался и победил. Радость нельзя было высказать словами.
Долго плясали юноши танец Торжества на холме среди тундры. Могучими и сильными казались они себе: не было таких врагов, которых бы они не смогли победить! А когда устали, зашагали вниз по склону к бескрайним зеленым болотам. Низкое и угрюмое небо висело над их головами…
Глава V– Что будет с Лесным племенем завтра? Почему духи отворачивают свое лицо, когда людям плохо, когда им нужна помощь?
Мизинец посмотрел на Укушенного Морозом, ожидая ответа. В глазах старика было горе. Он всю жизнь верил духам, хотя и очень много знал.
В стойбище на Великую реку друзья вернулись в то время, когда на болотах зажглись желтые огоньки созревшей ягоды морошки и первые грибы в скользких серых шапках вылезли на кочки вдоль родников у подножия сопок. Наступило самое хорошее время – время Созревания.
Племя уже думало о перекочевке к озеру Больших рыб. Наступила пора, когда Морской Дух должен открыть свои запруды и выпустить из Внутреннего моря стада красной рыбы. Стада пойдут тогда вверх по Великой реке, а из нее по притокам, чтобы отложить икру и продолжить свой род. Рыбы будет так много, что реки выйдут из берегов и те рыбины, которым не хватит места в воде, станут выбрасываться на песчаные берега и узкие косы.
Озеро Больших рыб соединялось с Великой рекой неширокой и мелкой протокой, поэтому улов здесь всегда был обильным, и племя перед осенней охотой на оленей каждый год приходило сюда, чтобы заготовить рыбы на зиму. И еще озеро было хорошо тем, что в свободное время охотники могли выходить на него в байдарах и промышлять линную птицу – гусей и лебедей, несметные стаи которых прятались в невысокой осоке у низких берегов.
Укушенный Морозом встретил юношей на берегу, на том же месте, откуда провожал, и им показалось даже, что он все эти дни ни разу никуда не уходил, ожидая их возвращения. Несмотря на всю свою суровость, старик с трудом скрывал радость, что все вернулись живыми и невредимыми.
– Удачным ли был ваш поход?
– Да, – сказал Мизинец. – Глаза наши многое увидели, а сердца были смелыми.
– Вам пришлось сражаться?
– Да. Мы расскажем обо всем, но прежде пусть соберется Совет Знающих Жизнь.
Укушенный Морозом удивленно зачмокал:
– Большие слова говорите вы…
Совет Знающих Жизнь собрался быстро. Всем было интересно узнать, что видели молодые охотники в долгом походе и как живут Береговые люди.
Старики и лучшие охотники сели на корточки друг подле друга, остальные члены племени – менее удачливые охотники, женщины и дети – стали за их спиной.
– Мы слушаем вас, – сказал самый старый, а значит, имеющий право на первый голос охотник по имени Жирный Сурок. Он выпятил пухлую грудь, свел к переносице густые брови и показал в улыбке беззубые десны.
– Да, да. Мы слушаем… – отозвался Кивающий Головой – сухой и длинный старик с припухшими веками. Когда-то, видимо, глаза его были умны и подвижны, но сейчас их подернула дымка усталости от жизни и забот о еде и болезнях.
– Говори ты, Мизинец, – шепнул Головач. Мизинец оперся о копье, как старый воин, и заговорил.
Он рассказывал неторопливо, подробно, потому что здесь не существовало времени. Люди племени просидели бы вот так же на корточках и сутки, и двое и забыли бы даже о еде, потому что они любили слушать.
О каждом дне похода рассказывал Мизинец: о том, что они видели, что ели, как спали. Изредка среди слушающих раздавались возгласы удивления или одобрения, но никто не перебивал. Когда рассказ дошел до разговоров с Заклинателем Сильным Ветром, до нападения Береговых людей, послышались крики негодования и возмущения. Жирный Сурок поднял руку.
– Я слышу – люди требуют наказать Береговое племя. Мы можем пойти походом и разрушить стойбище поднявших копье.
– Да, – пожевав губами, радостно подтвердил Кивающий Головой. Он всегда и со всеми соглашался.
– Разве нам тесно? – возразил Укушенный Морозом. – Разве Береговые люди мешают нам охотиться? Или наши тропы уже пересеклись? Быть может, они никогда не придут, чтобы напасть первыми.
– Твой язык говорит пустые слова! – закричала молодежь. – Мы хотим идти в поход! Мы накажем племя Береговых людей за их дерзость! В поход! В поход!
– Слова твои легки, Укушенный Морозом, как кора на большой воде, – подтвердил важно Жирный Сурок. – Мы, Знающие Жизнь, говорим: надо идти в поход, чтобы показать Береговому племени, что мы сильные. Нам помогают духи! У нас самые лучшие духи!
– У них тоже есть духи-покровители, и они станут им помогать, – возразил Укушенный Морозом.
– Ты оставил свой ум в том месте, где спал, – недовольно сказал Жирный Сурок. – Тебе надлежит молчать. Видишь, как единодушны все.
– Да, – важно согласился Кивающий Головой. – Наши духи сильнее их духов. Наши духи всесильны, потому что так сказали они сами.
Укушенный Морозом развел руками, досадливо крякнул. Старики отвернулись от него.
– Ты, Мизинец, как только придет холод, и земля сделается твердой, поведешь к стойбищу Береговых людей отряд выносливых и бесстрашных, – сказал Жирный Сурок.
– Ты пойдешь с нами? – спросил Головач.
– Нет, – важно отозвался тот. – Мы останемся в своем стойбище и будем просить духов, принося им жертвы, чтобы поход ваш был удачным. Наши духи будут с вами, когда вы с копьями броситесь на Береговых людей.
– Мы пойдем! Мы пойдем! – крикнул Мизинец. Было радостно оттого, что Совет Знающих Жизнь доверил ему такое важное дело. – Пусть Береговое племя узнает нашу отвагу.
Совет закончился. Старики ушли на шкуры дремать и ждать, когда женщины сварят очередные куски оленины.
– Почему ты не хочешь похода? – спросил Мизинец Укушенного Морозом, когда они остались одни. Ему было горько, что старик не одобряет решение Совета и не радуется за него. – Разве за оскорбление не полагается месть?
– А разве вы не рассчитались уже, наказав охотников из Берегового племени?
– Мы сильные. Мы можем больше. Жирный Сурок сказал, что наши духи сильнее их.
– Почему ты веришь Жирному Сурку? Откуда он это может знать?
– Он – Знающий Жизнь. Старик невесело усмехнулся:
– Он тот, кто забыл жизнь. Жизнь учит нападать только тогда, когда надо защищаться. Старые и молодые – вот кто хочет всегда походов. Старые – потому что они забыли жизнь, молодые – потому, что не знают ее. И те и другие не хотят думать о том, сколько охотников после похода уйдет в Страну Мертвых.
– А разве человек должен бояться смерти? Разве в Стране Мертвых им будет плохо?
И снова Укушенный Морозом усмехнулся:
– Почему же тогда Жирный Сурок и Кивающий Головой не спешат уйти в эту страну? У них болят от старости суставы и выпали зубы. В Стране Мертвых им было бы лучше. Но им нравится на земле есть самые жирные куски и знать, что каждое их слово здесь слушают.
– Они были охотниками…
– Я знаю всю их жизнь… Глаза мои видели… Они никогда не были великими охотниками и не приносили добычи больше других. Для этого у них не хватало ни ловкости, ни силы, ни ума… И Заклинателями они не были…
– Почему же теперь их слушаются?
– Они сумели выжить, когда другие умирали, – сказал Укушенный Морозом. – Они редко ходили в походы и умели спать, когда в стойбище приходил Голод, а другие охотники, теряя последние силы, ходили по лесам в поисках дичи. Они лучше других умели ждать…
– Ты лжешь, старик! – крикнул Мизинец. – Люди слушаются только достойных!
– Ты увидишь, что я был прав, если в племя придет беда…
Вечером, когда солнце спряталось за сопки, чтобы немного поспать, и белая ночь разлеглась на земле, с речки Высоких Порогов прибежал охотник. Лицо и руки его были в крови. Укушенный Морозом стащил с него летнюю меховую рубаху. В плече у охотника торчал наконечник из твердого зеленого кремня.
– Кто пролил на нашей земле кровь человека? – спросил старик.
– Я не знаю, – сказал охотник. Лицо его было серым, как весенний снег. – Этих людей было трое. Они не нашего племени.
– Это Береговые люди! – крикнул Птенец Куропатки. – Они пришли мстить!
– Нет, – морщась от боли, сказал охотник. – Я знаю, я видел Береговых людей. Они такие, как мы. Эти же другие: лица их плоски, и волос не растет на них.
– Плоские лица? – переспросил Мизинец.
– Да. Носы их словно сплюснуты, и ростом они ниже нас.
– Это Плосколицые, – прошептал Мизинец. – Они пришли сюда.
Укушенный Морозом припал губами к ране охотника. Лицо того совсем побелело, но он не издал ни звука. Когда старик поднял голову, в зубах его был наконечник стрелы. Побродив вокруг стойбища, он принес пучок известных только ему трав и, тщательно пережевав их, залепил рану, перевязал ее полоской мягкой, хорошо выделанной шкуры. Потом долго рассматривал наконечник.
– Такие наконечники делают только в племени Плосколицых, – сказал он медленно. – Пусть молодые охотники пойдут туда, куда им укажет раненый, и по следам найдут врагов. Нужно хотя бы одного из них захватить живым.
Молодежь зашумела, размахивая копьями, угрожая местью пришельцам, и скоро двадцать охотников скрылось в лесу. Ушли с ними Мизинец, Птенец Куропатки и Головач.
Приковыляли, остановились возле раненого Жирный Сурок и Кивающий Головой. Они тоже долго рассматривали наконечник и важно рассказывали всем, кто хотел слушать, о разных случаях своей жизни.
Укушенный Морозом словно не заметил их, да они и сами не лезли ему на глаза. Старик велел отложить кочевку к озеру Больших рыб, потому что на земле племени стало неспокойно, и никто не знал, сколько пришло врагов, где они, и что намерены делать дальше. Всем запрещалось уходить далеко от стойбища.
Потухли горевшие день и ночь костры, байдары укрыли ветками и прошлогодней травой. Женщины племени больше не поднимались на склоны сопок за съедобными травами и кореньями. Пришла пора Выжидания.
Отряд молодых охотников вернулся через день. Пятеро воинов оказались ранеными. Охотники привели Плосколицего. Руки его были скручены ремнями.
Когда все племя собралось на поляне у потухшего костра, Мизинец начал рассказ:
– След врагов мы нашли быстро. Они не прятали его и не запутывали. Когда мы догнали их в узком распадке, они дрались смело и отчаянно, похоже, в них вселился дух Безумия. Вы видите, пятеро наших воинов ранены. Одного мы с трудом схватили и связали. Вот и весь мой рассказ.
Наступила тишина. Люди настороженно, злыми глазами смотрели на пленника. Был он невысок ростом, коренаст, нос приплюснут. Голое по пояс мускулистое тело было в кровоподтеках.
– Укушенный Морозом, – важно сказал Жирный Сурок. – Ты когда-то бывал в стране Плосколицых, ты понимаешь их язык, и, быть может, ты сможешь его обо всем расспросить.
Старик исподлобья посмотрел на Жирного Сурка.
– Пусть принесут воды, – велел он.
Один из детей, подхватив кожаную сумку, бросился к реке.
Укушенный Морозом молча промыл пленнику раны и так же, как своему охотнику, залепил их зеленой кашицей из жеваных трав.
Все это время пленник стоял молча, словно не замечая, что делают с его телом. Лицо его оставалось бесстрастным.
Через некоторое время, когда ему, видимо, стало лучше и утихла боль, глаза пленника остановились на лице Укушенного Морозом.
– Ты Заклинатель? – спросил он. Старик согласно кивнул головой.
– Но кто ты, проливший кровь наших охотников?
– Я из могущественного племени Настоящих людей.
– Зачем вы пришли на нашу землю? Разве вам стало тесно в своих лесах?
– Наша земля там, где мы. И вся земля наша. Мы живем, где хотим.
– Но на других землях живут другие племена, и, по закону предков, это их земля.
Пленник презрительно усмехнулся:
– Кто посмеет встать на нашем пути?
– Не будь гордым, – сказал старик. – Быть может, жить тебе осталось совсем немного. Расскажи мне все о своем племени.
– Воин, который рассказывает о своем племени, – трус. Мы умеем умирать, оставаясь твердыми.
– Ты говоришь хорошие слова. Наши воины поступают так же. Но откуда другие племена узнают о могуществе твоего народа, если ты будешь нем, как рыба?
Воин задумался.
– Ты говоришь правду, старик. Я расскажу. Расскажу для того, чтобы в душе твоей и твоего народа поселился страх и ужас перед нами. Дай мне напиться.
Укушенный Морозом протянул ему кожаный мешок с остатками воды.
– Так вот, слушай, старик. Наши дети рождаются в походе, становятся юношами, затем стариками и умирают на ходу, падая головой вперед. Нам худо живется в своих лесах. Еще дальше нас, в сторону Весны, лежит земля, сожженная солнцем, и на ней живут другие племена. Они сильны и многочисленны и потому часто без страха приходят в наши леса и отнимают нашу добычу. Оттого мы тоже ходим там, где хотим, где есть еда. Нам не страшны ни горячее солнце, ни духи холода. Мы ищем новую землю, богатую зверем, птицей и рыбой. По первому снегу сюда придут новые отряды…
Укушенный Морозом внимательно слушал пленника. Нет, тот не обманывал. Он говорил правду, и правда эта была страшной. Старик помнил свой поход в землю Плосколицых и знал, как многочислен этот народ.
– Земля огромна, – сказал он. – По ней кочует много племен. Мы по справедливости могли бы поделить охотничьи угодья… Где твои соплеменники, что уже пришли на нашу землю?
Воин злорадно усмехнулся:
– Они везде, они вокруг. Одни, как волки, рыщут по берегам Великой реки, а другие уже посланы за помощью. Мы разрушили ваше зимнее стойбище и засыпали норы, в которых вы жили, землей и камнями, а все, что могло гореть, предано Духу Огня.
Старик вздрогнул и обвел глазами сидящих вокруг охотников, женщин и детей. Никто не понимал, о чем он говорил с пленником, и потому люди были спокойны.
– Уберите его, – тихо сказал старик.
Двое охотников подхватили Плосколицего под руки и потащили за деревья.
– Слушайте, вы, Знающие Жизнь, и вы, мужчины, и вы, женщины…
Чем дальше говорил Укушенный Морозом, пересказывая услышанное от пленника, тем мрачнее становились лица людей.
– Что станем делать?! – послышались голоса, когда он умолк.
– Надо убить Плосколицых! – выкрикнул Жирный Сурок. – Не надо бояться!
– Они умеют драться, – сказал один из охотников, принимавших участие в походе.
Когда настала очередь говорить Укушенному Морозом, он недолго помолчал, потом сказал:
– Пусть сегодня же охотники разделятся на отряды и уйдут в лес на три дня пути во все стороны, чтобы узнать, где рыщут Плосколицые и сколько их. Мы же станем готовиться к кочевке к зимнему стойбищу, чтобы увидеть, что сделали там Плосколицые, и подготовить жилища к зиме.
– Да, – сказали мужчины.
– Да, – подтвердили женщины.
Всем хотелось слушать разумные и спокойные слова.
– Ты, – старик посмотрел на Мизинца, – станешь главным и будешь смотреть, чтобы враг неожиданно не напал на стойбище.
– Я хочу идти в поход.
– Ты останешься, – обрадованно вмешался Жирный Сурок. – И станешь охранять нас от Плосколицых. С тобой будут те охотники, которых ты пожелаешь оставить.
Мизинец, поняв, что спорить бесполезно, в знак согласия отошел в сторону.
Отряды ушли искать Плосколицых в тот же день. В укромных местах вокруг стойбища спрятались охотники, чтобы высматривать врагов. Со стороны Холодного моря надежно защищала стойбище Великая река. По ней начался ход красной рыбы. Огромные косяки шли вдоль берегов, и от их движения вода становилась беспокойной и черной, а быстрые струи, ударяясь о спины рыбин, сворачивали в сторону, уступая им путь.
Но людям было не до рыбы. Мизинец обходил и проверял, не спят ли те, чьи глаза должны были быть зоркими и не знающими сна.
Через шесть дней начали возвращаться отряды. Они приносили плохие вести. Все видели многочисленные следы Плосколицых, а два отряда едва ушли от врагов. Пришельцы вели себя так, словно земля, по которой они бродили, всегда принадлежала им: они первыми нападали, они были смелы и не знали сомнений. Держались они небольшими отрядами, и это давало им возможность быстро и незаметно передвигаться на большие расстояния и появляться неожиданно там, где их не ждут.
