Текст книги "Дева Ки, демон Шо. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

До крепости инспектор Хай доехал в легкой дорожной скуке, равнодушно поглядывая на рукотворные пейзажи за окном кареты. Каналы, сады и поля, и снова каналы, мостики, бдительная императорская стража при них… и безостановочное муравьиное движение людишек в конических шляпах. Под солнцем и дождем, от рассвета до заката. Скучно. Новое сердце империи поражало при первой встрече и надоедало уже при второй.

В крепости «Тысяча дорог» инспектор испытал неожиданное волнение. Даже отправил карету к гостинице, а сам прошелся по городским улицам пешком, прошелся неторопливо, внимательно приглядываясь к лицам. Где-то здесь оборвался след Существа. Может, тварь до сих пор прячется в крепости? Может, ее просто не смогли обнаружить? Несколько раз Инспектору казалось, что он видит в просвете улицы ту самую прелестную девочку-торговку, но почти сразу он убеждался в ошибке. ТА девочка двигалась и держалась совершенно по-другому. ТА девочка… казалась волшебной.

В досаде и усталости инспектор Хай дошел до гостиницы, позволил провести над собой водные процедуры, без аппетита откушал… и отправился в Дом наслаждений. Инспектор уже собрал внушительную коллекцию любовных встреч, стал придирчивым и переборчивым, но хорошо знал, что иногда в совершенно провинциальных местах встречаются настоящие таланты любовных утех. Взять примером ту же танцовщицу из храма Чангеш.

К сожалению, на этот раз инспектору не повезло. Ничего более-менее достойного Дом наслаждений ему предложить не смог. Инспектор упрямо не хотел признаваться самому себе, что дело, скорее всего, не в профессионалках Дома, а в нем. ТА яркая улыбчивая девочка все стояла перед его глазами, приседала грациозно и весело, обещала встречу грудным воркующим голоском… В раздражении он ударил жрицу любви так, что несчастная отлетела к стене без сознания. Бросил в лицо прибежавшей хозяйке Дома пару монет, ступил на лестницу… и покатился вниз, собирая все ступеньки головой и спиной. Подвернулась нога, небывалое для мастера боевых искусств дело! Видимо, слишком перебрал фруктовых настоек в плохом настроении.

В гостиницу инспектора унесли на носилках, и полночи с его синяками возился спешно вызванный хирург. В итоге он утром сумел выехать из крепости, но настроения ему это не прибавило. А дальше неприятности посыпались на его голову, как из волшебного кувшина изобилия, которым, по легенде, владел Первый император. В предгорьях сначала с чего-то взбесились и понесли лошади, а потом вдруг со страшным треском вылетело на обочину переднее колесо кареты, а сама она накренилась и рухнула с вертикального обрыва вниз.

Тренированное тело инспектора среагировало быстрее мысли. Одним рывком он выбросил себя наружу, прокатился по камням, полетел было вниз следом за каретой… и успел зацепиться за куст.

Наверно, он провисел над обрывом, пытаясь найти в воздухе опору для ног, всего ничего, но эти мгновения показались инспектору вечностью. Куст оказался страшно колючим, каменно твердые шипы разодрали ладони, кровь текла по запястьям инспектора, и руки немели стремительно и неотвратимо.

А потом раздался шорох, и сверху показалось лицо мастера Пинга. Юный мастер несколько мгновений изучал ситуацию, в которой оказался инспектор. Потом исчез, и вместо него к инспектору спасительной змейкой упала веревка. Инспектор Хай стиснул зубы, задавил боль и полез вверх.

Мастер Пинг смотрел на инспектора и еле заметно усмехался.

– Ты меня убедил, – пояснил юный мастер. – Твое кун-фу сильнее. Хочу тоже стать чиновником. Возьмешь учеником?

– Я теперь инспектор третьего класса, – напомнил инспектор Хай. – Мне помощники не положены.

– Зато у тебя золотая пайцза на груди.

Инспектор Хай подумал. Усмехнулся и согласно кивнул. Совместная работа с юным мастером – это может быть… весело. Вот только…

– А как твои обязательства перед гильдией, мастер Пинг?

Юный мастер пожал плечами. Он считал этот этап пройденным.

– Годится. Ты у меня на службе. Начиная с этого момента.

– Чем предстоит заниматься? – деловито поинтересовался мастер Пинг.

– Да все тем же. Ловить демона. Но теперь для главного советника императора.

– И где демон?

– А не знаю, – легко признался инспектор Хай.

– Тогда первым делом я перевяжу тебе руки, – решил юный мастер.

Глава 22

Ки Шо, юный демон

А Ки Шо болтался в бреду между жизнью и смертью. Когда бред был горячим, он мучился в тяжелых сновидениях, а когда просто валялся без сознания, он из своего внутреннего мира изучал окружающую его реальность. И постепенно жизнь притрактового борделя развернулась перед ним красочным действом.

Поначалу ему было интересно наблюдать за, так сказать, профессиональной деятельностью жриц продажной любви, все же он оставался мальчиком без личного интимного опыта. Но быстро он понял, что продажные женщины Дома наслаждений в деле соблазнения мужчин ему не конкурентки. В основном они были слащавыми и угодливыми, и мужчинам из тех, кто попроще, это нравилось. И кое-что из этого опыта Ки Шо на всякий случай запомнил. Все же это тоже был профессионализм – но низкоуровневый, прививший Ки Шо стойкое отвращение к продажной любви.

Но через неделю после ранения Ки Шо в Доме наслаждений проездом остановилась храмовая танцовщица, и Ки Шо был потрясен. Перед ним открылись тайны настоящего искусства. Как пожирали ее глазами допущенные немногие зрители! Как высокомерно и дразняще она не замечала внимания! Как она танцевала! Какой лукавой грацией было наполнено каждое ее движение! Как ее любили, как она любила мужчин каждым своим изгибом!

Танцовщица пробыла в Доме наслаждений двое суток, и двое суток к Дому не рисковали приближаться всякие подвыпившие возницы, мелкие торговцы с тракта и прочая городская накипь. О, в эти двое суток к Дому наслаждений стремилась совсем другая публика! Изысканная. Благородная. Ценящая красоту. Как с огромным изумлением констатировал Ки Шо, храмовая танцовщица так никого и не пригласила – и тем не менее посетители не жалели о визите и потраченных золотых монетах! В эти двое суток Ки Шо даже болеть перестал, потому что всем существом впитывал великое искусство соблазнения.

Но храмовая танцовщица уехала, мир потускнел, и волей-неволей Ки Шо обратил внимание на свое тело, точнее, на то, как его лечат. И увиденное Ки Шо не очень понравилось. Нет, о его теле заботились… но настолько по-разному! А парочка обнаглевших проституток вообще не заботилась. И в сердце Ки Шо начал разгораться гнев.

И когда невидимой лапой он на следующий день смахнул с лестницы одну из лентяек, до него наконец дошла простая истина: сила демона заключена в его гневе. И еще одна истина ему открылась, попроще: надо учиться действовать незаметно. Ну что это такое? Хорошо, что с лестницы улетела обычная пьяная продажная женщина, никто не задался вопросом, с чего это она улетела и почему у нее ни одной целой кости не осталось. А если б на ее месте оказался стражник? Да, в гневе Ки Шо способен уничтожить и стражников, сколько бы их ни прибежало, но то в гневе. А если в бреду? Или в обычном сне? Ведь убьют, и глазом не успеешь моргнуть.

На вопрос «что делать?» у него имелся любимый ответ, почерпнутый из Легенды о Семи Непобедимых. Конечно, тренироваться!

И Ки Шо начал экспериментировать.

А потом Ки Шо случайно подглядел, как издевается над одной из работниц клиент. А девочка была юной, бесхитростной и одной из тех, кто заботился о его больном теле с искренним участием. И Ки Шо взбеленился.

Клиент с садистскими наклонностями… ну, он остался жив. И даже не сильно покалечен. И все несчастья с ним произошли не в Доме наслаждений, все же Ки Шо кое-чему успел натренироваться. Но дорогу к Дому наслаждений этот урод забыл навсегда. И следом за ним и еще один, и еще… потому что Ки Шо взял себе за правило приглядывать за безопасностью жриц продажной любви. По крайней мере, за теми, кто ему лично нравился.

Ки Шо пришел в себя и начал вставать с лежанки в задней комнате Дома наслаждений через три недели. Для такого ранения он выздоровел ненормально быстро. Впрочем, Ки Шо и дома за собой такое замечал: бился, ранился, но заживало быстрее, чем у других мальчишек.

Еще через неделю он уже пробовал осторожно прибираться в рабочих помещениях, потому что лечение действительно стоило отработать. Ки Шо подметал, мыл и чистил и знать не знал, что по крепости «Тысяча дорог» пополз тихий, но стойкий слушок о том, что местный Дом наслаждений взяла под свое покровительство одна из богинь любви. А может, демоница. Судя по неотвратимости и беспощадности расправ, скорее всего демоница, все же богиня любви яйца садистам крутить не стала бы. Так что лучше в Доме наслаждений свои низменные наклонности не проявлять и вообще… Заплатил, отымел и вали побыстрее, не выдрючивайся, не строй из себя безнаказанного самодура перед слабыми женщинами, как-то в таком вот режиме. А Ки Шо представить себе не мог, что слава Дома под покровительством высших сил останется на долгие года, что работать в крепости «Тысяча дорог» постепенно станут только лучшие из лучших, и полюбоваться местными жрицами любви будут приезжать даже из столицы…

А еще он ночами искал свою сумку с золотом. Как-то очень ловко ее не донесли до Дома наслаждений. Тело притащили, а сумку нет, и Ки Шо из-за этого потихоньку наливался гневом. Казармы стражников он уже обшарил и теперь методично проверял остальных подозреваемых.

Он нашел свою сумку в тот день, когда в крепость заявился инспектор Хай. Нашел именно там, где следовало бы искать в первую очередь – в спальне хозяйки Дома наслаждений. Заглянул в сумку своим потусторонним взглядом и мрачно улыбнулся – золото оказалось нетронутым. Может, хозяйка и не отличалась великим умом и староимперским выговором, но зато имела огромный жизненный опыт. И этот опыт просто вопил, что рядом с таким количеством золота всегда таится смерть. Поэтому она в панике забросила сумку под лежанку и до сих пор не могла решить, что с ней делать.

Сумку Ки Шо забрал. Прямо при хозяйке, во время уборки. Странное дело, но хозяйка как будто не заметила его действий. Как будто и не было никогда сумки с золтом под ее лежанкой. Ходила, распоряжалась, как обычно – только изредка бросала на Ки Шо опасливые взгляды. А может, ему так только казалось.

А к ночи заявился инспектор Хай. Пьяный, всем недовольный, жестокий. Ки Шо к тому времени вроде как лег спать, но из своего внутреннего мира наблюдал за происходящим настороженно и очень аккуратно. Инспектор Хай – чиновник. А любой чиновник одновременно является и специалистом в какой-либо разновидности боевых искусств. Следовательно, со своим внутренним миром обращается уверенно. Так что Ки Шо присутствовал, как он это умел, одним лишь взглядом.

Встревоженная хозяйка выспросила инспектора о его предпочтениях и отправила к нему одну из лучших – юную, недавно пришедшую в падшее ремесло и оттого еще сохранившую определенный трепет и робость. Ки Шо она очень нравилась. Но инспектор Хай не оценил. Ударил несчастную так, что чуть не убил. И тем подписал себе приговор.

Ки Шо поймал его на лестнице. Схватил невидимой рукой за ногу, вывернул… Предыдущий страдалец после такого скатился по лестнице с переломанной в трех местах ногой, но инспектор, несмотря на сильнейшее опьянение, сумел практически вывернуться и ногу сберег. Правда, по лестнице все равно скатился. Ки Шо блеснул кровавыми глазами и на время отступил. Смерть инспектора должна выглядеть естественной, это он уяснил твердо.

В ярости у Ки Шо получилось проводить инспектора во внутреннем мире до самых предгорий – впервые так далеко и долго. А там он на остатках сил шугнул лошадей и выломал у кареты колесо. А потом с изумлением наблюдал, как инспектор спасается в очередной раз. Сволочь, но ловкая, невероятно удачливая сволочь! Ки Шо даже послушал его разговор с мастером Пингом. Занес было призрачную лапу, чтоб смести обоих с обрыва – и передумал. Как все деревенские, к знакам Судьбы Ки Шо относился с огромным почтением. Если не удалось убить инспектора дважды – значит, мерзавец для чего-то должен жить. Что-то иное ему суждено богами, не ранняя смерть. И не юному демону вмешиваться в решения богов. Да и… внезапный и ничем не объяснимый полет с обрыва двух мастеров боевых искусств на глазах у подоспевшей охраны мог вызвать неприятные вопросы. Для поиска ответов на которые из столицы могли прислать кого-нибудь пострашнее инспектора Хая. А инспектор – зло знакомое, пусть живет пока что инспектор. Куда он там собирался? В старую столицу? Вот пусть и едет.

Ки Шо до того вжился во внутренний мир, что собрался возвращаться в свое тело по нему, так же, как и попал в предгорья. Но его привел в чувство грубый толчок в плечо. Он открыл глаза – над ним стояла одна из проституток, возрастная и противная, никогда не упускающая возможности погонять молодых работниц дома наслаждений.

– Чего разлегся? – рявкнула женщина. – В приемном зале убирайся!

Ки Шо пристально уставился на ее шею. Проститутка почему-то побледнела и отступила.

– Хозяйка приказала! – пробормотала она невнятно.

Ки Шо во внутреннем мире еле справился с гневом. Аккуратно, двумя пальцами, взял женщину за горло. Хотел поднять и выкинуть в окно, но одумался, просто довел до выхода из своей каморки. И там отпустил. Проститутка удалилась на подламывающихся ногах, с синими пятнами на шее. Ки Шо проводил ее ненавидящим взглядом. Хозяйка, видишь ли, приказала. Как будто не знает, что Ки Шо лег отдыхать.

Внезапно Ки Шо пришла в голову мысль, что он вообще-то неплохо устроился. Его в Доме наслаждений уже побаиваются – те, кто поумнее. А глупым недолго объяснить настоящее положение дел. И чего еще надо для счастья? Кормят, поят, даже лечат по мере умений и возможностей. Лишний раз не беспокоят, вон даже хозяйка стороной обходит. Деньги? Деньги есть, а кончатся, так несложно награбить, крепость не зря считается местом пересечения тысячи дорог. Купцы каждый день прибывают и убывают, пропадет один-другой, никто и не хватится. Времени для тренировок во внутреннем мире достаточно, а если прижать хозяйку, так и на тело время найдется. Лучших работниц Дома наслаждений вообще-то обучал танцам приходящий наставник, и Ки Шо тоже не помешало бы овладеть столь непростым для неуклюжего Утки Ки Шо искусством. И главное – жизнь, яркая и полнокровная жизнь цветастой лентой развернулась перед ним, со всеми своими тайнами, только изучай! Неужели он нашел свое место⁈

Крайне взволнованный, он бросился разыскивать во внутреннем мире своего наставника, чтоб похвастаться успехами и открытиями.

Неунывающий Ичи обнаружился где-то в лесу, под дождем. Лежал себе в шалашике, поглядывал на сплошную пелену воды, благодушно почесывал голое пузо и, естественно, никуда не спешил. Ичи – он вообще спешить не любил.

– А, малыш! – отметил он появление нового лица в своем внутреннем мире. – Ты уже определился с выбором?

– Наставник? – растерялся Ки Шо.

– Выбор, малыш. Ты же демон. Это и есть твой выбор. Ты уже определился?

Ки Шо оказался настолько сбитым с толку, что забыл, зачем пришел.

– Малыш. Мы же говорили. Твое имя. Помнишь, да?

– Вор, убийца, проститутка, танцовщица, демон… – пробормотал Ки Шо. – Конечно, я помню, как такое забыть. Но ты говорил – это все одно существо?

– А? А, это… Это правда. Но видишь ли, в чем дело – ты демон. А демон прежде всего – смерть. Слишком сильный, понимаешь? И убийство становится самым простым способом решения проблем. Нет человека – нет проблемы, понимаешь?

– А что в этом плохого, Ичи? – пробормотал Ки Шо. – Если это действительно так?

– Что плохого? – призадумался Ичи. – Ну… вот ты сколько уже убил? Много, да? А абсолютное большинство мужчин Срединной империи – ни одного. Даже стражники. Даже солдаты. Ругаются, обзываются, пугают, дерутся – но не убивают. Потому что за убийства в Срединной империи наказывают. А ты слишком сильный. Раз – и труп. Скоро за тобой потянется шлейф из смертей, и в погоню кинутся все силы империи. Да, пожалуй, это первый недостаток демонической сущности: демоны долго не живут. Они убивают, и их стремятся убить тоже.

– Есть и другие недостатки? – уныло спросил Ки Шо.

– Конечно. Одиночество, малыш. Демоны страшно одиноки. Ни женщин, ни друзей, ни семьи. Это все из-за того…

– Слишком сильные, я понимаю, – вздохнул Ки Шо. – А что делать, если так устроен мир? Женщины лживы, хитры и корыстны, уж я насмотрелся в Доме наслаждений всякого. А друзья… ну кто станет дружить с Уткой Ки Шо? А демон, демон… с ним дружить побоятся, но он хотя бы не страдает от унижений. Потому что убивает всех, кто его унижает.

– Убиваешь? – остро глянул Ичи.

Ки Шо опустил голову.

– Ну что ж. Ты и так долго продержался, малыш. Тебе, конечно, помогла легенда о Семи Непобедимых, хоть какой-то от книжки толк…

– Ичи, а у меня есть другой Путь? – тихо спросил Ки Шо. – Вообще?

– У тебя? Шутишь, малыш? Ты – вор, грабитель, воин, проститутка и храмовая танцовщица! Да перед тобой открыты все Пути!

И Ичи так жизнерадостно рассмеялся, что Ки Шо невольно тоже улыбнулся.

– Я подумаю! – серьезно пообещал Ки Шо. – Ичи… а что ты тут делаешь, в лесу? Понятно, что пережидаешь дождь – но вообще?

– Путь, малыш. Это – мой Путь. А вообще – ищу твою маму. Уж очень она меня заинтересовала.

Ки Шо снова оказался сбитым с толку. Мама и Ичи? А ему-то какое дело до мамы?

– Малыш, – мягко улыбнулся Ичи. – Ну подумай сам. Семь Непобедимых – они же не в пустыне жили. Вокруг были люди. И женщины тоже. И была среди них одна, которая вполне могла дать своему сыну такое необычное и опасное имя. А еще – но только это тайна, ш-ш-ш… один из Семерки вообще-то тоже был женщиной… И… и, пожалуй, беги-ка ты обратно, там у тебя какие-то неприятности. Назревают, да.

И лицо Ичи растаяло в мелькании картин внутреннего мира.

Ки Шо сел на лежанке. Огляделся. Ичи рассказал ошеломительные вещи. Один из Семи Непобедимых – женщина⁈ И мама может быть причастна к древней легенде⁈ Но главное сейчас – все же не мамины тайны, а неприятности для Ки Шо. Неприятности… Странно. Какие могут быть неприятности у демона? Да Ки Шо любую неприятность может взять двумя пальцами за горло и выкинуть в окно, стоит только разгневаться…

Ки Шо вдруг застыл. Вот оно. Демон. Убийца. Глупенький Ки Шо возомнил о себе, а забыл, где находится. Дома наслаждений – владения «ночных работников», это известно всем даже в деревне Ки Шо! А он тут наводит свои порядки, да еще после того, как убил мастера из гильдии! И не одного убил, а как минимум троих! Интересно, Дом наслаждений уже окружен убийцами или просто под наблюдением?

Багровыми, ненавидящими глазами Ки Шо оглядел окружающий мир. Никого. Но это ничего не значит. На привратной площади Ки Шо тоже думал, что за спиной никого, кроме симпатичной девушки, и получил от нее кинжал под лопатку. Жизнь демона – она такая, только успевай оглядываться…

Ки Шо успокоил себя усилием воли. Главное, не спешить. Ичи сказал очень важные вещи. У него выбор – демон или еще кто-то. Как сказал мудрый Ичи – перед ним все Пути. И что-то быть демоном Ки Шо больше не улыбается. Ки Шо хочется жить долго, жить со всем размахом чувств, с огромным любопытством ко всему окружающему. Жить, а не убивать ежесекундно и не бегать от смерти! Значит, не демон. Но выкручиваться как-то надо.

Ки Шо еще немного подумал. И уверенным шагом отправился к хозяйке Дома наслаждений.

– Тетушка-банси! – улыбнулся он ей одними губами. – Ты уже наябедничала обо мне своим хозяевам? Или не успела?

Женщина смертельно побледнела и отступила на шаг. Глупая, как будто ей это может помочь. От демона не убежать, не скрыться. Ки Шо холодно усмехнулся и занес над женщиной невидимую лапу…

Глава 23

Управа на демона

… он занес над женщиной невидимую лапу – и вдруг хозяйка Дома Наслаждений одним рывком оказалась в его внутреннем мире! Испуганно уставилась на него и торопливо предупредила:

– Не трогай меня, Существо! Я из древнего рода ведьм, мы многое умеем! Я под защитой! Вот, видишь⁈

И выхватила какую-то вещицу на тонкой золотой цепочке. Ки Шо внимательно посмотрел. Ну, увидел. И что?

– Это амулет призыва! – взвизгнула перепуганная хозяйка. – Ему тысяча лет! Вот только тронь меня! Поломаю призывную палочку!

Ки Шо подумал, пожал плечами. Ну, поломает. А он – демон! Кто может грозить демону во внутреннем мире⁈ Ки Шо одним движением может стереть с пергамента жизни отряд лучников! Даже два отряда!

Ки Шо примерился, очень аккуратно взял невидимыми пальцами амулет и потянул к себе. Получилось… не очень. Вместе с амулетом захватилась часть цепочки и, кажется, кусочек шеи злобной женщины. Ки Шо рассерженно дернул, цепочка лопнула, амулет хрустнул, женщина упала на колени…

И где-то совсем рядом во внутреннем мире появилась Сила.

Ки Шо холодно усмехнулся. Амулет призыва, да? Ну и кого там призвала неграмотная ведьма против демона⁈

Сначала он намеревался просто шагнуть в соседний внутренний мир, сделать его своим и посмотреть, кого там принесло, но вовремя вспомнил, что умеет проникать в чужой внутренний мир взглядом. И решил сначала посмотреть, что там и как. Одним глазочком.

«Там» оказался огромный мужчина. В богатом халате, разрисованном диковинными птицами с длинными хвостами, в странной шапочке с кисточкой, свисающей набок. Он тотчас почувствовал взгляд, медленно развернулся… и уставился своими узенькими черными глазами точно на Ки Шо!

– И кто это у нас тут смотрит? – пророкотал насмешливо и слегка угрожающе мужчина и заинтересованно склонил голову.

Ки Шо благоразумно промолчал. Пока он молчит, что ему сделает чужак? Да ничего. Ки Шо ведь не в его мире.

В свое время Ки Шо очень гордился тем, что сумел придумать Взгляд. Никто представить не мог, что в чужой мир можно проникать одним взглядом, а Ки Шо и догадался, и сумел! И вот пришло время жестоко поплатиться за самоуверенность, потому что незнакомый мужчина оказался великим мастером абстракций, куда до него деревенскому недотепе Ки Шо! Он не только увидел невидимый взгляд, но и легко схватил его своими сильными пальцами и потянул. Потянул – взгляд! Это ж каким извращенным умом надо обладать, чтоб додуматься до такого⁈

Боль оказалась жуткой, как будто глаз вырывают. Ки Шо сдержал стон огромным усилием воли. В самый последний момент вспомнил, что это – его внутренний мир, он в нем хозяин, а значит, боли нет.

– А ну покажись, кто там такой любопытный и глупый, что подглядывает за призванным демоном? – пророкотал чужак и потянул сильнее.

Ки Шо не зря прозвали Уткой. Он и ходил, и соображал медленно на потеху всей деревне. Но в этот раз ему удалось принять решение мгновенно. Он ясно понял, что погибнет, если явится перед демоном в своем человеческом облике. Утку Ки Шо даже деревенские мальчишки презирали и всегда колотили! Значит, надо…

Что натолкнуло его на небывалое решение? Может, то, что прежде удавалось проникнуть в чужой внутренний мир не в своем облике, а одним взглядом. Но скорее всего сработало его предназначение. То, что записано судьбой в имени. И в чужой внутренний мир, упираясь и пугаясь, шагнул не Ки Шо, а стеснительная скромная девочка Ки. И если деревенского мальчишку демон однозначно прихлопнул бы одним движением лапы, то в случае с нежной красавицей о пятнадцати лет уже имелись варианты…

Так оно и вышло. Огромный чужак изумленно уставился на перепуганную девочку. Девочка Ки судорожно попыталась натянуть на голые коленки коротенькую юбочку храмовой танцовщицы и отступила назад. Демон оглушительно расхохотался и шагнул вперед…

Когда Ки Шо тяжело вывалился из внутреннего мира, хозяйка Дома Наслаждений уже пришла в себя и сумела наложить себе на шею повязку. Ки Шо хмуро уставился на нее, женщина в панике поползла от него к стене.

– Значит, демонов призываем? – нехорошим голосом осведомился Ки Шо. – Ведьма, да?

– Не я! – заблажила женщина. – Прабабка! Только для спасения жизни!

Ки Шо подумал и несколько смягчился. Жизнь – это да, такое дело, ради нее на многое решишься. На любовные игры с демоном, например… м-да.

– Ну, спасай свою жизнь, ведьма, – буркнул в итоге он. – Карету мне.

– Что?

– Карету! – рявкнул рассвирепевший Ки Шо.

И хотя голос его оставался по-прежнему высоким, хозяйка испугалась. В результате карета была подана к Дому Наслаждений с поразительной быстротой. И хозяйка даже не возражала, когда Ки Шо забрал кое-что из набора одежд для любовных игр. Была такая услуга в Доме, когда проститутка наряжается то аристократкой, то актрисой, а то и дикаркой из дельты реки Миюнг. Набедренные повязки дикарок Ки Шо не интересовали, а вот на остальное у него были свои планы.

Каретой управлял один из доверенных конюхов хозяйки Дома Наслаждений, наверняка подрабатывающий у «ночных работников» нештатным осведомителем. Такой спутник был крайне нежелателен. Поэтому на окраине города Ки Шо приказал остановить карету возле ночлежного дома, и в грязную залу ступил уже не он, а юная девочка Ки в одежде странствующей актрисы, с элегантной сеточкой от солнца на лице.

– С лошадью справишься? – прозвучал нежный, но довольно холодный голосок.

Одноногий ветеран пограничных боев с кочевниками поднял голову от кувшина с мутным содержимым и недоверчиво уставился на волшебное видение.

– У меня на руках пальцев не хватает, – пробормотал он.

– Я не спрашиваю, сколько у тебя пальцев. Я спрашиваю – с лошадью управишься?

– Да, госпожа.

– Хорошо. Нанят.

– Надолго?

– На всю жизнь.

Ветеран поперхнулся своим пойлом. Глянул, не подшучивают ли над ним жестоко. Убедился, что не подшучивают. А он себя уже успел в мыслях похоронить – кому нужен калека? А оказалось, что нужен. Даже вот такой пропойца.

– Я… я буду верен тебе, госпожа. Всю жизнь.

И скоро карета покатила прочь из города, а осведомитель «ночных работников» остался в растерянности возле ночлежного дома. Ки Шо хотел было бросить ему на прощание пару золотых монет, но взбунтовалась его деревенская сущность. Две золотые монеты? За что⁈ За то, что доносчик «ночных работников»? Обойдется! Лучше калеке возчику отдать. Да и калеке не стоит, пропьет.

Карета на дорогущих стальных рессорах мягко покачивалась и словно плыла в неведомое будущее. Когда Ки Шо торговал в деревне на тракте, он страшно завидовал путешественникам в таких вот каретах. На них можно уехать на край света, и весь путь будет мягким и приятным! И вот теперь он сам путешествует в роскоши. Удобно, мягко, не трясет… но становится привычным моментально и уже особой радости не вызывает. Просто поездка. Наверно, точно так же правители привыкают к роскоши дворцов и спокойно, скучно живут там, на что крестьяне в изумлении разевают рты.

Но мысли Ки Шо вообще-то были далеко от проблем правителей. Какие правители, когда с собой еще не разобрался? Как говаривали в деревне Ки Шо циничные старики, своя рубашка ближе к телу. Даже когда тел – два…

Ки Шо достал и рассеянно перелистнул заветный томик «Легенды о Семи Непобедимых». В страницы он не всматривался, потому что давно знал книжку наизусть, с любого места мог продолжить не запинаясь. Все же – любимая книга детства, сокровищница мудрости, наставление для ищущих Путь… оказавшееся лживым.

Книга, на которую Ки Шо готов был молиться – и молился тайком иногда! – не выдержала проверки жизнью. Сначала Ичи прошелся по ней пренебрежительными и крайне неуважительными комментариями. А потом и собственный горький опыт показал, что бесконечные тренировки – не то. Никакие тренировки не способны превратить Утку Ки Шо в свирепого бойца. Тело не подходит, только и всего. И противоположное, кстати, тоже верно: никакие тренировки не помогут сравняться свирепому бойцу с Ки Шо в таланте играть различные роли. Особенно – роли девочек. Не сможет свирепый боец обольстить мужчину, пусть хоть затренируется, такие дела. А Ки Шо – запросто. И во внутреннем мире Ки Шо прогрессирует невообразимо быстро. Тот мастер школы Летающих Кинжалов, наверно, всю жизнь провел в медитациях, но проиграл Ки Шо схватку с неизбежностью восхода солнца. Как прежде и мастер Чон Понг. С которого, собственно, все и началось. И выходит, не изнурительные тренировки нужны, а природная одаренность и… и действия на грани смерти, единственно способные заставить напрягаться по-настоящему. Это Ки Шо проверил на себе: ряд смертельных схваток стремительно провел его по ступеням совершенствования вверх. Особенно последняя.

И вот как раз последняя схватка с призванным демоном во внутреннем мире серьезно поколебала внутри Ки Шо нравственные установки, которые казались незыблемыми. И относились эти установки к… да к девочкам они и относились. Точнее, к девичьей чести. Ведь чем занимались герои древних баллад, которые так любила декламировать вечерами мама Ки Шо? Да спасением невинных красоток прежде всего. Из рук грязных насильников и вонючих сластолюбцев. И герои деревенских сказок увлекались тем же. Против дракона выходили, чтоб спасти девичью честь. Против, естественно, грязного и вонючего дракона. Ну и Семеро Непобедимых спасением девственниц не гнушались. Естественно, прекрасных и юных. Главой о спасении принцессы из рук степных варваров Ки Шо в свое время зачитывался, до слез сопереживал и юной нежной принцессе, и бесстрашной Семерке. Зачитывался, сопереживал и принимал как само собой разумеющееся, что нет ничего в мире дороже девичьей чести. Что жизнь⁈ Труха! А вот девичья честь – ого-го! За нее и жизнь отдать незазорно, и отряд ради спасения невинной прелестницы положить – никто не осудит! Но вот столкнулся Ки Шо с призванным демоном, и… и теперь у него был материал для сравнений. И как-то он не мог принять, что быть размазанным по стенам лапой демона – это ерунда по сравнению с тем, что пережила во внутреннем мире девочка Ки. Да, она боялась, упиралась и ускользала, но иногда демон ее настигал, и тогда весь внутренний мир ритмично раскачивался и охал. И потом по новой. Потому что Ки Шо четко осознавал, что, если демон девочку не поймает и всерьез рассвирепеет, он ее одним ударом раздавит. И теперь Ки Шо покачивался в карете, сравнивал и недоумевал. Ну, девичья честь. Ну да, святое, кто бы спорил. Но вот если сравнить, вот чисто физически… да Ки Шо гораздо больнее было, когда его лупили деревенские мальчишки! А если б убил демон⁈ Вот в этом плане и разрезе выгнуться в страсти под могучим мужчиной выглядело далеко не так страшно, как, извините, собирать собственные внутренности по всему внутреннему миру и кашлять кровью! Да вообще не страшно, коли на то пошло. Значит, уникальная цена девичьей чести не в физических страданиях, а в нравственных? Получается, что так…