Текст книги "Дева Ки, демон Шо. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 18

Ки Шо – между демоном и… кем?

Главный советник императора смотрел с боковой террасы дворца, как инспектор Хай уходит из Запретного сада. Смотрел и неторопливо складывал и раскладывал драгоценный церемониальный веер.

Служка прибежал на двадцатом раскладывании. Не очень-то торопился крысеныш. Это могло означать что-то важное, но не сейчас, не сейчас. О крысеныше можно подумать потом.

Быстрым шепотом писец пересказал задание для инспектора Хая, извлек из широкого рукава и с поклоном передал копии разрешительных документов. Главный советник брезгливо принял бумагу двумя пальцами. Две нефритовые монеты беззвучно упали в ладонь доносчика. Писец развернулся и растворился в сумраке дворца. Главный советник хорошо представлял дальнейшее. Сейчас писец нырнет в подземную галерею, пробежит неприметной серой мышкой до канцелярии службы судебного надзора провинций – и усядется на свое место, как будто только что вернулся из места для отправления естественных надобностей.

Мало кто из посетителей Запретного сада знал, что обширная лужайка перед императорским дворцом – полностью искусственный объект. Да и не только лужайка. Просто построили императорский дворец. И все, что не должно попадаться на глаза, засыпали землей. И стоит теперь дворец на небольшом холме, окруженный лужайками и цветниками, малолетние принцессы сверху гоняют летающий мячик – а под ними кипит неприметная дворцовая жизнь. Ходят впечатленные посетители, удивляются отсутствию охраны – и не знают, что прямо у них под ногами расположена основная часть дворца, где есть всё, в том числе и стража. Очень многочисленная стража. И из каждого воздуховода, красиво украшенного вьющимися цветами, прикрытого кустами зеленых лабиринтов, зорко смотрят наблюдатели. И у каждого арбалет под рукой, да не один. И другие секреты имеются. Смертоносные.

Чуть колыхнулся за спиной воздух. Начальник личной тайной службы прибежал. Этот как раз вовремя, столько ему примерно и бежать от дежурного помещения. Главный советник небрежно передал ему бумаги.

– Ознакомься. Наш Старец решился на большую игру. Два десятка лет ждал, готовился. Но мы готовы всегда. Ведь мы готовы?

– На страже! – преданно выдохнул начальник тайной службы.

– Старый пень покусился на мою племянницу, – скучающим голосом сообщил главный советник. – Мы знаем, кто от его имени нанял Черную орду. Кто заплатил, и сколько заплатил. Знаем имя того, кто открыл ворота Цзиньхуаня. Даже знаем, как именно убили предателя в благодарность за сдачу города. Мы не знаем только одного: почему моя племянница не у Черной орды.

И главный советник неторопливо развернулся к оцепеневшему начальнику тайной службы.

– Ведь мы не знаем?

Начальник тайной службы молча распростерся у его ног. Главный советник посмотрел задумчиво на его шею. Ударить ребром церемониальной туфли, укрепленной смертоносным металлом – и нет остолопа. Ударить или нет? Хм. Ударить легко. Все высшие чиновники в юности обучались боевым искусствам, основные навыки сохранились. Главный советник был уверен, что убьет дурака одним ударом. Но что удастся быстро найти на его место столь же опытного – в этом уверенности уже не было.

– Поднимись, презренный.

Главный советник отвернулся и задумчиво уставился на лужайку. Хороши малолетние принцессы, прелесть как хороши. Один недостаток – девочки. Как и старшая принцесса. И кому перейдет власть после скоропостижной смерти престарелого императора? Тут необходимо заранее подсуетиться. А операция по дискредитации соперника раз – и почему-то сорвалась. Никому нельзя доверять, никому. Идеально проработанный, простой и безотказный план. Старец с целью шантажа захватывает руками Черной орды горячо любимую племянницу. Тайно сосредоточенные в предгорьях армейские корпуса отрезают кочевникам путь в степи, окружают, уничтожают простых воинов, нойонов берут в плен и выбивают у них признания. Итог – Старец на плахе. Как можно было испортить столько простой план, как? Что, три тысячи воинов не смогли справиться с тремя сотнями разжиревшей городской стражи? Или, может, они не смогли найти и захватить девушку с тремя невооруженными слугами, зная ее точный адрес? Или что? Или как? А теперь что же – племянница не захвачена, и нападение Черной орды становится просто мелким нападением обнаглевших кочевников. И даже нет смысла выводить из предгорий на перехват армейские части. Пусть убегают кочевники, кому они нужны. Армейских корпусов вообще не должно быть в предгорьях, их там и нет. Официально – нет. Вывернулся на этот раз Старец. Или?.. Или Большая Игра еще на закончена?

– Инспектор первого класса Хай получил задание подчистить следы, – лениво проговорил главный советник. – Ты должен его обогнать. Скачи в Цзиньхуань. Если моя любимая племянница в бегах – найди. Если она у военных – отбей. Передай ее кочевникам. Сделаешь – прощу.

– Господин… бой – дело непредсказуемое. Ваша племянница может погибнуть от случайного удара.

Главный советник мысленно вздохнул. Остолоп. Какой же остолоп. Верный, преданный, опытный. Но так и не изжил в себе деревню. Трясется над сохранностью любой благородной особы.

– Погибнет – и демоны с ней, – обронил главный советник. – Надоела. Передашь кочевникам труп. Они знают, что с ним делать дальше. Твоя задача – чтоб уши не торчали. Найми для работы учеников бойцовых школ или «ночных работников».

– Сделаю! – выдохнул начальник тайной службы и убежал.

Главный советник еле заметно поморщился. Сделает, этого у служаки не отнять, опытный и умелый. Но все равно остолоп. Такому лучше не знать, что горячо любимая племянница давно уж тайно выехала на южное побережье поправить хрупкое здоровье лечебным морским воздухом. А в Цзиньхуане – девушка-двойник. Очень похожая на племянницу, очень подготовленная – но просто телохранительница, такую не жалко. А вот племянница…

Главный советник вспомнил, как она окружала его своей любовью и нежностью, и довольно прищурился. Ничего, надо только подождать. Дни престарелого императора сочтены. Когда рядом столько заинтересованных в смерти императора игроков – ему долго не жить. И тогда… тогда изменится все. И сияющая от счастья любимица займет рядом достойное ее красоты место. Правда, есть еще старшая принцесса, и вон еще малолетние бегают, хохочут, жизни радуются… но им тоже не жить. Император теряет голову вместе со всем семейством, таковы незыблемые традиции Срединной империи.

Но все же – что такого непонятного случилось с девушкой-двойником? Где бродит эта дрянь? Ведь ей же приказано было сидеть на месте!

–=-=

Ки Шо устало шел по тракту рядом с обозленной девушкой. Впрочем, на девушку она теперь совсем не была похожа. Костюм ученика бойцовской школы превратил ее в стройного подростка. И двигалась племянница главного советника по-мальчишески – резко, быстро, с явной силой в каждом жесте. Не то что Ки Шо.

Ки Шо вздохнул и в очередной раз поклялся себе, что никогда больше не будет бегать. Как можно? Ноги гудят, в груди жжет, охота упасть и не двигаться! Не, тысячекратно прав наставник Ичи – не надо спешить! Надо продумывать свои действия так, чтоб опережать погоню на два шага. Но спешить – не надо! Какой смысл в беготне, если тебя увидели и догоняют на конях⁈ Надо делать так, чтоб не увидели!

– Извращенец, – в очередной раз еле слышно прошипела девушка. – Грабитель. Чтоб у тебя глаза лопнули от созерцания моих прелестей!

– Нет у тебя никаких прелестей, – безжалостно сказал Ки Шо. – Сухая, жилистая, бедра узкие, как у юноши. А грудь и захочешь, так не найдешь. Вот переодевалась при мне одна юная и богатая горожанка – совсем другое дело. Одни округлости и припухлости, не то что у тебя.

Девушка яростно сверкнула глазами. Ки Шо с опасением подумал, что доиграется. Если она сейчас набросится на него с кулаками, он ведь даже ответить не сможет. Злость прошла, а без злости его дар не работает.

– Вот она – сладкая, аппетитная, – из вредности все же добавил Ки Шо. – Такую и обнять приятно, и посмотреть приятно. А ты сухая, как доска. Всю свою красоту сожгла в тренировках.

– Зачем смотрел, если доска? – зло огрызнулась девушка.

– А вдруг у тебя еще один кинжал в шальварах? – резонно заметил Ки Шо. – Я не дурак поворачиваться к вооруженной девушке спиной.

– Грабитель…

Вот с этим Ки Шо был согласен. Непонятно, как докатился до такой жизни, но грабил теперь Ки Шо без всяких угрызений совести. И, кстати, что в том плохого? Крестьян не ограбишь, у них ничего ценного нет, а богатых и ограбишь, так они богатые, у них еще много чего останется, с голоду точно не помрут. Вот и племянница главного советника императора явно очень богатая. Дойдут они к вечеру до почтовой станции, назовет девушка себя и через час станет снова и богатой, и прекрасно одетой. А у Ки Шо на ее одежду планы, очень уж ему понравилось цветное покрывало на голову. Тонкое, сквозь такое самому все видно, а твое лицо – нет. Да и вообще в богатой одежде можно нанять или даже купить карету, деньги-то у Ки Шо имелись, награбил. А мальчику-оборванцу с тракта, кто карету продаст? То-то и оно.

– Послушай, Злючка, я ведь тебя победил? – напомнил Ки Шо. – Победил. Ты лежала, я стоял. Значит, все твое – мое по праву. Трофей. Но у тебя была только одежда. Вот я ее и взял. И даже дал, чем прикрыть наготу. На сдачу. А мог бы не давать.

– Так я тебя благодарить еще должна, получается⁈ – взбесилась девушка.

– Не надо, – вздохнул Ки Шо. – Все равно не умеешь. Просто помолчи. Дойдем до почтовой станции и расстанемся. Там ты снова станешь богатой племянницей главного советника императора. А я исчезну из твоей жизни навсегда. Если невмоготу сдерживать злобу – потерпи хотя бы немножко. Нам навстречу идет армейский корпус. Обратись к офицеру, он тебе поможет.

– Прекрасно! Первое, о чем попрошу офицера – чтоб тебе отрубили голову! И… а откуда ты знаешь о корпусе?

Ки Шо молча указал ей вперед. У горизонта на тракте еле заметно сверкала начищенная сталь.

Девушка внезапно остановилась. Прикусила губу.

– Уходи, дурачок, – вдруг сказала она. – Уходи прямо сейчас. Оставь мои вещи и беги. В поле и… подальше. Может, тогда за тобой не погонятся.

Ки Шо замялся в сомнении. В словах невольной попутчицы имелась определенная логика. Как-то он не подумал, как разойдется на тракте с армейской частью. А ведь они наверняка остановят, допросят, обыщут. И за богатую женскую одежду в сумке точно отрубят голову, девушке даже говорить ничего не придется.

– Прощай, Злючка, – вздохнул он и шагнул с тракта.

В следующее мгновение его поймали за ворот, развернули, и сталь ощутимо прошлась по ребрам.

– У меня действительно был в шальварах еще один кинжал! – прошипела ему девушка в ухо. – А ты и не заметил! Верни одежду, извращенец!

Не дожидаясь ответа, девушка стальными пальцами вывернула ему руку, отобрала сумку.

– А теперь пошел вон.

Ки Шо с грустью проследил, как его сумка с потайными местами, битком набитыми монетами, уплывает в чужие руки. Денег жалко было до слез. Он попытался соскользнуть в транс – естественно, не получилось. Он все еще не был готов убивать людей за деньги.

Он отошел с тракта в поле, сел в густую пшеницу и расплакался. Усталый, без денег, ограбленный и униженный. И скорее всего живущий последний день. Если не уйдет подальше, солдаты обязательно его увидят, а племянница главного советника явно молчать не станет. Это сейчас она отпустила его из жалости, но жалость – чувство быстро преходящее, только что было и вот его нет. Сумеет он справиться с армий? Глупый вопрос. Конечно же, нет. Прилетит стрела в спину, и всё. А еще копья тоже летают, и дротики, и заряды из пращи. И все со спины. В прямом столкновении ему не победить. Его сила – во внезапности, в тайне, в ударах исподтишка.

Внезапно накатил гнев. Как она смеет? Мелкая, ничтожная девчонка!

Он медленно поднялся из пшеницы. Девушка на дороге разделась и теперь нетерпеливо потрошила его сумку. Дать невидимой когтистой лапой по согнутой спине и отбросить презренную сломанной куклой далеко в поле…

Он соскользнул в боевой транс на удивление легко. Оглядел мир багровыми от ярости глазами. Солдаты на тракте. Конники в поле. И кто-то непонятный в недалекой оросительной канаве. Жалкие червяки, не соперники!

Он медленно поднял гигантскую невидимую лапу. Примерился ударить так, чтоб не зацепить сумку… И вдруг осознал, что намеревается делать. Просто убить человека. И ужаснулся в глубине своей человеческой души. А если не убить, только забрать свое? А как? Он – демон, не знающий пределов своих сил! Потянется к сумке, дернет – и оторвет девушке руку вместе с сумкой! Или голову, голову отрывать проще и интересней…

Ярость снова накатила багровым туманом. Мир замер, и он замер в мучительном равновесии между демоном и… кем? Между демоном и человеком? Так люди, как уже понимал Ки Шо, творили такое, что никаким демонам не сравниться. И, кстати, демонов именно люди и победили. Потому что оказались в итоге более злыми, более жестокими, кровавыми и подлыми. Тогда – каков выбор⁈

А потом ярость исчезла, как дорожная пыль под дуновением легкого ветра. И Ки Шо снова стал самим собой – слабым плаксивым мальчиком, Уткой Ки Шо. Не выбрал, с горечью понял он. Не хватило духу стать властелином, струсил, не посмел.

– Какая встреча! – вдруг разнеслось над трактом.

Ки Шо непроизвольно присел.

Из оросительной канавы выбрались несколько странных личностей. Нет, по отдельности они были вполне понятными. Один – явно офицер, опытный воин, при оружии и одетый во что-то форменное. Только офицера должны сопровождать солдаты, на худой конец стражники… а из канавы вылезли явные «ночные работники», пара мальчишек-«ганьзя» и, что совсем казалось диким, два мастера боевых искусств, со знаками Школ на свободного кроя рубахах.

– Привет, Злючка! – небрежно сказал офицер. – Далеко ли собралась в таком виде?

Девушка прижала к груди сумку Ки Шо и явно потеряла дар речи.

– Тебе что приказали делать⁈ – прошипел офицер ей в лицо. – Тебе приказали сидеть в Цзиньхуане и не высовываться! Ты как оказалась здесь⁈

– К-кочевники, – заикаясь, выдавила девушка.

– Что, жить захотела? Тебе приказали не жить, а сидеть в городе!

– Я испугалась, господин, – пробормотала девушка и виновато опустила голову.

– Испугалась? Ну, теперь наберись храбрости, мы же с тобой. Одевайся и бегом обратно. А мы проводим. В платье одевайся, не в эти тряпки! Сейчас ты – любимая племянница главного советника, забыла?

Два мастера боевых искусств молча встали по сторонам от нее. Девушка в отчаянии оглянулась и дрожащими руками потянула из сумки свою одежду.

– Кстати, кто он? – небрежно кивнул на поле офицер, и Ки Шо с ужасом понял, что речь идет о нем.

Девушка задержалась с ответом всего на мгновение.

– Просто попутчик, господин. Тоже бежал от кочевников.

– Лишний свидетель, – решил офицер и щелкнул пальцами.

Три «ночных работника» тут же двинулись в сторону Ки Шо. Ки Шо выпрямился на дрожащих от страха ногах. Он не понимал, что происходит на тракте, но четко осознавал, что сейчас его убьют. Неважно за что. Кто такой мальчик-бродяжка? Да никто. Вот он был, и вот его нет. Чтоб не видел лишнего, не болтал лишнего. Или просто так, на всякий случай.

Невидимая лапа тонко свистнула в воздухе. И еще свистнула три раза. И глухо ударила. И на этом все закончилось. Ки Шо вернулся на тракт. Забрал из рук оцепеневшей девушки свою сумку. Безучастно поглядел на тела двух мальчишек-«ганьзя», улетевших далеко в поле. Развернулся и тяжело побрел через поле неизвестно куда.

– Мальчик! – раздался за его спиной звонкий крик. – Мальчик! Да подожди же!

Она оделась на удивление быстро и догнала его.

– Мальчик, а ты кто⁈

Ки Шо поглядел на ее горящее волнением лицо.

– Я? – переспросил он и горько улыбнулся. – Да… еще не знаю.

– Что значит – не знаешь? – растерянно спросила девушка.

Он пожал плечами, виновато улыбнулся… и свет померк перед его глазами. Жалкое слабое тело как раз в этот момент решило, что с него хватит.

Глава 19

Ки Шо – невоплощенный демон

Он лежал на боку в пшенице и одновременно смотрел на себя сверху. Это было очень странно и непривычно. Раньше, когда он попадал во внутренний мир, он был собой – Уткой Ки Шо. А сейчас он кто, если он – вон, внизу, в кругу вытоптанных стеблей?

Ки Шо стало стыдно. Кто бы он ни был – зачем топтать поля, уничтожать результаты тяжелого труда земледельцев? Понятно, когда по полям скачут кочевники – они варвары, они не понимают, чего стоит взрыхлить все эти золотые просторы, прополоть, бережно полить, сохранить драгоценные зерна урожая. Понятно, когда по полям маршируют солдаты – у них приказ. Но добропорядочным жителям Срединной империи с детства внушают, что чужой труд неприкосновенен, и шагнуть на обработанное поле для добропорядочного жителя – святотатство и преступление.

«Уйду с поля, как только очнусь! – пообещал себе Ки Шо. – И принесу самые искренние извинения крестьянам!»

Потом он развернулся, увидел на тракте длинную колонну войска и поспешно поправился – уйдет, когда пройдут солдаты. Нет, даже позже на всякий случай! Потом посмотрел вниз, на Злючку, и со страхом понял, что он может вообще не уйти с этого поля. Вот что на уме у бешеной девицы с ножом в руке? Что-то хорошее, доброе, да? А почему тогда с ножом⁈

Ки Шо попробовал дотянуться до Злючки из внутреннего мира и отобрать нож, но не смог. Пока тело без сознания, его участь – бессильно наблюдать.

«Очнись, плакса Ки Шо! – взмолился он. – Тебя хотят убить!»

Бесполезно. Тело спряталось в спасительном беспамятстве еще глубже. Наблюдатель Ки Шо заплакал. Глупо, как глупо он погибает! Из-за обморока!

– Прости, неизвестный демон, но мне нужна твоя сумка, – сказала девушка. – И мне нужен ты. Главный советник прикажет убить меня, если вернусь в Запретный сад. Но если вернусь с невоплощенным демоном – меня ожидает награда. Ты – мой пропуск в жизнь, моя золотая пайцза. Вставай.

И девушка вдруг со всей силы навернула тело Ки Шо ногой. Ки Шо испуганно охнул наверху.

– Вставай, кастрат! – зло прошипела девушка, упала на колени, размахнулась для удара, и… и голова Ки Шо глухо загудела, как деревянная колода, по которой врезали топором.

Он со стоном пришел в себя.

– Мальчик! – тут же заворковала над ним девушка. – Вставай, мальчик! Нам надо уйти подальше от тракта!

– Не могу… – простонал он. – В боку больно… Вот здесь… И голова…

Злючка даже не смутилась:

– Ударился, когда упал! Боком, а потом головой! Да вставай же, а то еще ударишься! Я не могу тебя тащить, след оставим, по нему легко найдут!

Ки Шо подумал. В словах Злючки имелся определенный смысл. От солдат лучше уйти подальше, все крестьяне при встрече с войсками так делали. На всякий случай.

Он кое-как поднялся на колени. Всплакнул от боли в боку и встал.

– Э, нет, сумку я понесу! – деловито заявила девушка и подхватила его имущество.

Ки Шо проводил сумку страдальческим взглядом. Проклятый дар! Ну что за выбор – или убивать без разбору, или остаться беззащитным? Вот Семь Непобедимых на его месте – они бы не позволили пинать себя в бок!

Медленно они добрели до оросительной канавы и спрятались в ней. В сезон созревания урожая канава была практически сухой, только на самом дне запеклась корка грязи.

Девушка тут же бесцеремонно полезла проверять его сумку. Издала изумленный возглас, когда нащупала в тряпочке сверток с монетами. А Ки Шо наконец пришел в себя. Деньги! Она смеет прикасаться к его деньгам⁈

– Не боишься проверять мою сумку? – с нехорошей улыбкой поинтересовался он.

Девушка повернула голову, кое-что вспомнила и струхнула.

– Я только свои вещи посмотреть! – льстиво заверила она. – А тут монеты под пальцами – бряк, бряк! Ты богатый мальчик! Как тебя зовут?

Ки Шо молча смотрел на нее и тихо поражался внутри. Ведь только что пинала бессознательного! А теперь улыбается льстиво – и норовит выведать то, что ей знать не положено!

Девушка под его взглядом аккуратно опустила сумку к ногам Ки Шо и осторожно отодвинулась.

– Ты чего, мальчик? Я же просто посмотрела…

И тут раздался глухой стук копыт. Ки Шо в своей недолгой жизни ни разу не слышал таких звуков, но сразу понял – так могут скакать только вооруженные воины по обработанному полю!

Дальнейшее он делал на инстинктах запуганного крестьянина. Одним движением подтянул к себе сумку и спрятал под подолом широкого балахона ученика аптекаря. Другим движением – зачерпнул немного грязи и мазнул по лицу девушки. Она, конечно, успела отклониться, но это же грязь! Несколько капель черной воды сорвались с пальцев Ки Шо на лицо девушки. Она машинально утерлась рукавом, и получилось как раз то, что надо – два испуганных замарашки на дне грязной канавы.

Конник в широком бронзовом шлеме сурово глянул на них с высоты седла. Ярко блеснули на солнце лакированные бамбуковые доспехи, Ки Шо испуганно сжался. Дозорный презрительно усмехнулся, взмахнул плеткой и тяжело ускакал.

Ки Шо послушал удаляющийся топот и с облегчением откинулся на склон канавы.

– Ты сказала – я невоплощенный демон, – заметил он благожелательно. – Невоплощенный – это как?

– Ты зачем меня испачкал⁈ – возмутилась девушка.

– У тебя брови выщипаны. Мальчики так не делают. Что значит – невоплощенный демон?

До девушки наконец дошло, что она говорила это перед тем, как пнуть Ки Шо, и глаза ее трусливо забегали. Ки Шо с интересом наблюдал. Как бы он выкручивался из ситуации сам? Упал бы в ноги с мольбой о пощаде? Принес бы униженные извинения? Попробовал бы объяснить как-то жестокость своего поступка? М-да, ни одного хорошего варианта, все – потеря лица и статуса.

Девушка вдруг звонко рассмеялась и пару раз хлопнула ресницами с глупым видом.

– Ты и есть невоплощенный демон! Тело мальчика, душа демона, воспитание человека! Почти всемогущий, но не можешь ничего! А вот когда ты воплотишься, с тобой будет смертельно опасно встречаться!

Ки Шо искренне восхитился и поставил себе отметочку в памяти: когда девочка не знает, что сказать, она звонко смеется и говорит дальше как ни в чем не бывало! Хорошая уловка, немедленно взять на вооружение!

– В Цзиньхуане считают, что демонов не бывает, – заметил он. – Все так считают. Но ты знаешь, что демоны существуют, и знаешь, что они разные. Расскажи мне о демонах.

– Мальчик, нам пора идти! – с досадой сказала девушка.

В груди Ки Шо начал медленно разгораться гнев. Он положил невидимую руку девушке на плечо и слегка надавил.

– Расскажи мне о демонах, девочка.

– Я не знаю! – завопила она с очень честным видом. – Слышала, что бывают невоплощенные, только это! Ай-й! Больно!

– У тебя староимперский классический выговор. Так говорят те, кто получил образование. Тебя обучали, девочка. Тебе наставники рассказали о демонах?

Голос Ки Шо прозвучал настолько глухо и угрожающе, что он сам немножко струхнул. Но невидимую руку с плеча девушки не убрал.

– Я… ай, больно же!

– Сердце вырву.

– Императорский университет войны, факультет демонологии! –лязгая зубами от страха, выкрикнула девушка. – Секретный! Наставники говорили – демонов давно нет! Но могут родиться из людей! Демоны так рождаются! Ай, больно!.. Ты – будущий демон, ты рождаешься! Расстаешься с человеческим!

– И если меня привести в Запретный сад к главному советнику… – ласково подсказал Ки Шо.

– … то он подружится с тобой и приобретет невиданное могущество!

Ки Шо подумал. Усмехнулся и убрал невидимую руку. Гнев потихоньку угас в груди, как отдаленный гром за горизонтом. Злючка скрючилась от боли и бурно разрыдалась:

– За что ты меня мучаешь, демон⁈ Я же тебе только добра желаю!

Ки Шо озадаченно покачал головой. Ей чуть плечо не раздавили – и снова врет! Вот же… девочка!

– Пойдем, – вздохнул Ки Шо. – Нас ожидает путь длиной в тысячу ли.

– Почему – в тысячу? – тут же перестала плакать девушка. – Крепость «Тысяча Дорог» совсем рядом, дойдем после полудня. Там сядем в дорожный дом и к ночи будем в столице. Отсюда до столицы – всего ли, мальчик.

– Что? – растерялся Ки Шо. – Но в легенде о Семи Непобедимых говорится…

– Семи Непобедимых не было! – уверенно заявила девушка. – Они – легенда!

Видимо, у Ки Шо был очень жалкий вид, потому что она засмеялась и снисходительно объяснила:

– Так всегда в легендах! Все меряется тысячами! Дорога в тысячу ли, любовь в тысячу поцелуев, боевые техники тысячи ударов… Красивое преувеличение, не более. Вот до древней столицы – да, долго идти, но и она не настолько далеко. А за тысячу ли можно обойти весь мир!

Ки Шо горько улыбнулся. Еще одно разочарование. Путь длиной в тысячу ли – очередная выдумка, красивая сказка. А на самом деле – садись в дорожный дом, и к вечеру будешь в столице. И это разумно и очень похоже на правду. Где еще находиться столице империи, как не на плодородном, сухом плато Золотой провинции, на пересечении тысячи торговых путей, в прекрасном климате? Ну не в болотах же дельты реки Миюнг и не в ядовитых испарениях южных джунглей!

– Как ты думаешь, в крепости продадут карету двум грязным мальчикам? – рассеянно поинтересовался он.

– Прогонят пинками! – уверенно предсказала девушка.

– А одной богатой благородной девочке в сопровождении слуги? Которая чудом избежала смерти от рук варваров в несчастном Цзиньхуане?

Ки Шо полюбовался ее неуверенной улыбкой, улыбнулся в ответ, а потом безжалостно приказал:

– Раздевайся.

Инспектор Хай покачивался в седле и с недовольным видом обозревал однообразные окрестности. Пшеница, одни пшеничные поля вокруг! Какая беспросветная грубость, какой циничный денежный расчет! А где рисовые чеки, воспетые в тысяче баллад «Изящной эпохи»? Понятно, что на богарных полях Золотого плато лучше всего растет именно пшеница, но где верность традициям Срединной империи, где? Символ Срединной империи – блестящие от воды зеленые рисовые поля! Интересно, кто владелец этих земель? Написать, что ли, донос на непатриотичного аристократа?

Но настоящей причиной плохого настроения являлись вовсе не пшеничные поля. Инспектор Хай терпеть не мог путешествий верхом. Но если движешься вместе с войском к городу, в окрестностях которого шалят банды кочевников, выбор кареты в качестве средства передвижения офицеры могут не понять.

Колонна внезапно замедлила движение. Что-то случилось впереди. Обнаружили на обочине очередной труп? Ну и стоит ради этого останавливать колонну? Понятно же, что окрестности Цзиньхуаня должны быть усеяны трупами!

Тяжело прискакал из полей боковой дозор. Инспектор Хай повелительно махнул офицеру рукой. Конечно, армия инспекторам не подчиняется, даже инспекторам первого класса, но проявлять уважение обязана.

– Ложная тревога, господин инспектор! – сообщил командир дозора. – Кочевников нет. След оставили двое подростков. Видимо, сбежали из Цзиньхуаня и до сих пор бегут, от страха не могут остановиться.

Инспектор благосклонно кивнул и разрешил продолжить несение службы, хотя что-то царапнуло его внимание. Но вот что именно? Офицер был недостаточно почтителен? Дозорные прятали глаза? Или что? Инспектор Хай по привычке начал вспоминать, прокручивать в голове сценку, которая пробудила в нем настороженность, но тут увидел трупы на обочине тракта и изумленно покачал головой. Это ж чем же их били варвары, что голов почти что и нет? Шипастыми палицами на полном скаку? Вот разве что ими. Варвары – они и есть варвары, никакого понимания красоты боя! Понятно теперь, почему приостановилась колонна. Инспектор Хай и сам готов задержаться, чтоб осмотреть ТАКИЕ трупы. К сожалению, нельзя. На виду у войска – нельзя. Это – потеря лица. Разве что выставить охрану и заняться на обратном пути, когда войско отойдет подальше?

Но инспектор Хай не успел отдать приказ-просьбу. По тракту и рядом с ним от Цзиньхуаня катился вал конной орды. Честно говоря, инспектор сильно удивился. Они на что рассчитывают, дикари? Не конным бродягам биться с регулярным войском! Это корпус лучников только и умеет, что давить крестьянские бунты. Армия же Срединной империи из века в век тренируется отражать именно набеги кочевников, основной угрозы с северо-востока! Сигнал трубы – и вот подразделения слаженно побежали в поле, развернулись линиями щитов. Следующий сигнал – опустились на колено, пропуская над головами смертоносные залпы многозарядных самострелов. Да, самострелы не очень точные, зато кидают пачки стрел на огромное расстояние. И этих стрел много! И еще они отравлены. Главное – не убить конника, спешить. А уж пешего степняка гонять по полям одно удовольствие! Кочевники еще попытались устроить свою излюбленную карусель со стрельбой из своих кривых, страшно мощных луков, но – поздно. Да и с расстоянием ошиблись, и ошиблись смертельно. Видимо, в набег отправились самые молодые, которые раньше не сталкивались со сложными военными машинами. И совсем скоро орда с разочарованным воем рассыпалась по полю, но не разбежалась, а закружила в ожидании, когда войско возобновит движение и можно будет напасть снова, но уже без помех. А отдельный небольшой отряд вообще быстрым скоком обошел место сражения и устремился вдаль по тракту. Инспектор Хай озадаченно посмотрел им вслед. Чего они хотят добиться? Разве что поля потоптать? А смысл? Ни добычи, ни пленных в пшенице не найти. А крепость «Тысяча дорог» и не на такие отряды поплевывала с высоких стен! И, кстати, умела огрызаться очень больно! А за крепостью вообще начиналась хорошо укрепленная столичная область, в которой кочевникам только смерть можно найти. Там одни каналы не дадут возможности передвигаться беспрепятственно. И помимо каналов преград хватает.

Но упорны дикари, удивительно упорны, признал с невольным уважением инспектор Хай. Как будто ищут что-то конкретное. Или кого-то…

И словно холодок пробежался по спине инспектора. Любимая племянница главного советника. Неспроста, совсем неспроста скрестились на заштатном Цзиньхуане интересы кочевников, главного советника императора и главы службы судебного надзора провинций. Интересно, что эта мелкая дрянь забыла в Цзиньхуане? Какого демона аристократку понесло в мелкий городок у самых гор, где из достопримечательностей – одни бескрайние пшеничные поля? К родным в гости, да? Ах, как своевременно! И набег кочевников – тоже удивительно своевременно…

Инспектору первого класса Хаю стало нехорошо. Он ясно осознал, что вместе со своим начальником вляпался в смертельно опасную интригу, да еще и не на самой сильной стороне…

Кочевая орда наконец словно получила неслышимый приказ и дружно рванула напрямик через поля на северо-восток вдоль гор, к выходу в родные степи. Войско приободрилось, перестроилось плотнее и бодро двинуло по тракту к недалекому уже Цзиньхуаню, к дымным столбам на горизонте. А инспектор Хай вдруг остановил коня. Он понял наконец принцип действия тайных пружин интриги. Если кочевники искали племянницу главного советника, это могло означать только одно: в городе ее нет. Ни живой, ни мертвой. Сбежала куда-то, дрянь. А куда? Беззащитной аристократке из города всего два пути – в горы или в столицу. Но что делать племяннице главного советника в горах? Ножки свои изнеженные ломать на камнях? Значит, только в столицу…