Текст книги "Дева Ки, демон Шо. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Владимир Журавлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

И случилось еще одно чудо – девушка плотнее запахнулась в свои одеяния цвета индиго, спрятала куда-то кинжал и молча последовала за Ки Шо. А Ки Шо развернулся и пошел обратно к южным воротам. Потому что на юг – это в столицу.

Нойон Черной орды бесстрастно смотрел на пылающий город. Потом перевел взгляд на лежащие у его ног трофеи. Трофеи не радовали. Когда хан спросит за потери, трофеи не помогут! Как, ну как умудрилась погибнуть почти тысяча опытных воинов⁈ При штурме какого-то жалкого городишки земледельцев? Сколько в городе было стражников – две сотни, три? И что, эти три разжиревшие на поборах сотни смогли перебить восемь сотен степных богатырей? Из них – почти сотню тяжелых конников, личную гвардию хана⁈ Ну, сколько-то потеряли при разгроме корпуса лучников… но восемь сотен – как⁈ И что самое страшное – приказ хана все равно не выполнен!

– Говори, – обронил нойон.

Валяющийся у его ног сотник легкой конницы униженно залепетал. Нойон внимательно выслушал, движением пальца приказал лишить болтуна головы и глубоко задумался. Значит, южные ворота. Основные потери – там. И там же находилась юная и горячо любимая племянница главного советника повелителя Срединной империи. Которую старательно искали, но обнаружили лишь трупы у калитки ее дома. Ученики одной из бойцовых школ защищали ее до последнего. Юноши, почти мальчишки… что они могли? Ну, убили двоих-троих разведчиков, в результате сами полегли все. А кто тогда сделал всё остальное⁈ Кто проложил кровавый след от искомого дома до южных ворот? Кто разметал на воротах личную гвардию хана, воинов, каждый из которых равен десятку? Кто походя вместе с ними убил нойона легкой конницы, гиганта Кайсу? Кто⁈ Нет таких воинов в Срединной империи! Хотя раньше – были.

Семеро Непобедимых. Да, эти могли совершить что-то подобное. Но они вроде пропали в битвах гражданской войны? Или кто-то уцелел?

– Слуг в доме успели допросить? – небрежно спросил нойон.

Не дождался ответа и досадливо прищелкнул пальцами. Поспешил казнить сотника разведчиков, немного поспешил. Пришлось ждать, пока найдут кого-нибудь из воинов, участвовавших в поиске. Дождался, выслушал. И снова глубоко задумался. Значит, слуг допросили. Юная госпожа исчезла незаметно. И одна. И детским кинжальчиком перебила личную гвардию хана в броне⁈ Бред. Значит, кто-то ее сопровождал. Кто-то могущественный. Допросить слуг еще раз? А кого? Их же наверняка сразу после допроса зарубили. Куда она могла уйти, юная дрянь? Порядочная девушка ожидает своей участи с покорно склоненной головой, не бегает по горящим улицам! Куда она могла уйти⁈

В горы или в столицу, в итоге решил нойон. В горах легко спрятаться от конников, в столице легко получить защиту войск. Столица – на юг, горы – на север. И куда скакать? Хотя… тысяча воинов, если разделится, прочешет оба направления.

– Трофеи оставить здесь под охраной личной гвардии хана! – жестко приказал нойон. – Остальным – искать знатную девицу в сопровождении великого воина! И да не сносить вам головы, если не найдете!

Глава 17

Ки Шо и прекрасная незнакомка

Инспектор первого класса Хай шел по Запретному саду императора. Спокойный, невозмутимый. Только сердце предательски екало. Это в глухой горной провинции инспектор Хай – величина где-то рядом с небожителями, а в Запретном саду он не более чем вызванный для отчета мелкий чиновник. И то, что его вызвали, пугало инспектора чуть ли не до судорог. Он вообще-то никого не извещал о своем поспешном прибытии в столицу Срединной империи, наоборот – старался сохранить визит в полной тайне! И теперь чистые пустынные дорожки резиденции императора не наводили на него возвышенные мечты о власти, и тихие разговоры слушателей Императорского университета не вызывали ностальгических воспоминаний… и даже розовые платьица маленьких принцесс, играющих в летающий мяч на лужайке у дворца, не пробивали инспектора на слезы умиления. Он хотел жить, и жить хорошо! А внезапный вызов такой вариант исключал чуть более, чем полностью.

Службы канцелярии императора по древнему обычаю располагались в старом дворце. Поговаривали, что обычай вообще-то не такой уж и старый, и пошел он от степных ханов, милостиво одаривавших своих нойонов тигровой накидкой с плеча. Сам же инспектор цинично считал, что император просто строил себе новый дворец, когда старый переполнялся слугами, чиновниками и документами. Их, старых дворцов, уже штук пять выстроилось в ряд. И шестой был, который на самом деле первый, еще от времен Первого императора, но он располагался несколько в стороне и назывался теперь Императорским университетом войны и государственной службы.

Что всегда поражало инспектора, так это видимое отсутствие слуг. У самого Хая в инспекторской резиденции от слуг было не протолкнуться иногда. Горничные, уборщики, ассенизаторы, повара, истопники, охранники, садовники, конюхи, гонцы, толпа мелких служек… а вокруг императорского дворца тишь, безлюдность и благодать. Лужайки тщательно подстрижены, цветочные лабиринты благоухают, на дорожках каждый камешек блестит чистотой… а слуг не видно. Только маленькие принцессы на лужайке играют да звонко смеются. Даже охрана на глазах не торчит. Понятно, что императора охраняют любовь и раболепие подданных, но длинные луки и мечи цзянь рядом с любовью просто необходимы. А – нету. Чудеса, и только.

Перед старым дворцом инспектор замедлил шаг. Восстановил спокойствие духа, четко продумал линии защиты и на крайний случай нападения, незаметно оглядел одежду на соответствие моменту – обогнул дворец и медленно отворил украшенную бамбуковыми планками неширокую дверь. Такой скромный вход инспектора не удивлял: если грозный инспектор перед старым дворцом являлся не более чем мелким чиновником, то служба судебного надзора провинций на фоне остальных служб императорской канцелярии тоже… не блистала значимостью. Это же не военное ведомство и уж тем более не казначейство. Но инспектор Хай скромностью службы не обманывался. Если в казначействе главы менялись чуть ли не каждый год из-за постоянных интриг вместе с аппаратами писцов и помощников, то неприметный глава судебного надзора сидел на своем месте уже третий десяток лет. И за это время пророс связями во все провинции настолько сильно, что инспектор иногда всерьез задумывался над вопросом, кто же реально управляет Срединной империей.

Инспектор Хай надеялся, что его примет не более чем третий помощник первого заместителя главы службы. Молил судьбу, чтоб это был при самом плохом раскладе первый заместитель. Но один из писцов при виде инспектора поднялся из-за столика и молча указал – к Хозяину. И у инспектора Хая сердце стремительно рухнуло в низ живота.

Глава службы судебного надзора работал в крайне аскетичной обстановке. Кроме низенького столика и коврика перед ним – ничего. Перед старцем лежал какой-то древний свиток, и глава службы его внимательно изучал.

– А, инспектор Хай, – проскрипел глава при виде инспектора. – Живой, как я вижу?

И снова углубился в свиток.

Инспектор Хай рухнул на колени, потом простерся ниц.

– Сядь.

Глава службы судебного надзора тщательно изучил подобострастное лицо инспектора. Значительно помолчал. Потом проговорил обыденным тоном:

– Хорошо, что ты в столице. Вовремя подвернулся. Ты же проезжал Цзиньхуань? Там Черная орда объявилась. Разберись.

Инспектор задавил в зародыше вопрос, как он может разобраться в одиночку с Черной ордой. Потом – вопрос, зачем вообще с ней разбираться. Кочевники – дело армии, всегда так было. И – а почему он, Хай? Цзиньхуань уже не его зона ответственности! Потом… потом он понял, что глава службы ждет от него правильный вопрос.

– Что надо сделать?

– В городе гостила у родственников племянница главного советника императора, – поморщился глава службы. – Любимая племянница, понял?

– Понял! – выпалил инспектор Хай.

– И что ты понял?

– Это политика, господин! И предательство!

– Молодец. Да, это предательство. Поэтому отправляю тебя, а не ответственного за Цзиньхуань. Его… надо проверять. А тебя… пока слушай. Племянница прибыла в Цзиньхуань тайно, тем не менее орда явилась именно за ней. Мы знаем, что степнякам заплатили, и знаем, сколько и кто. Знаем имя предателя, открывшего степнякам Восточные ворота. Не знаем только, что с племянницей. Узнай, найди, доставь в столицу. Живой. Мертвой – тоже.

Инспектор Хай прикрыл глаза. Политика. Это – проклятая придворная политика. Главе службы судебного надзора не должно быть дела до пропажи племянницы главного советника. Даже горячо любимой. Однако старец лезет в дела императорского дома и инспектора тянет за собой. Возможно – на плаху. Но отказаться никак, ибо плаха далеко, а господин – вот он, за столиком. Сидит воплощенной Смертью.

– А если она у степняков? – рискнул спросить инспектор.

– У степняков ее нет.

«Шпионы,» – с огромным уважением осознал инспектор. У главы службы имеются свои шпионы даже в Черной орде.

– Именную пайцзу с полномочиями получишь у писца на выходе, – безразлично бросил глава службы. – Ступай.

Голос главы службы догнал инспектора на выходе:

– Выполнишь задание – тебя кастрируют.

Инспектор Хай замер, словно налетел на каменную стену. Потом медленно развернулся.

– Должности от инспектора первого класса и выше теперь могут занимать только евнухи, – равнодушно сообщил глава службы. – Таков новый указ императора.

– П-почему? За что⁈

– Отвлекаетесь от службы. Любовницами себя окружаете. Всяких бунтовщиц в резиденцию тащите. От пресыщенности предпочитаете маленьких девочек и мальчиков, о чем в народе стойкие слухи и волнения… Или тебе все твои грехи перечислить?

Инспектор сглотнул и отрицательно замотал головой.

– Иди.

И снова его на выходе остановил голос главы службы:

– Совсем забыл… мой мальчик, а чего ты вообще в столице? Твои дела – в Лусоре. Или они уже сюда переместились?

– Встреча мастеров Школы душителей, мой господин, – ровным голосом сказал инспектор Хай заготовленную полуправду. – Прием новых членов в братство.

– И ритуальная трехдневная оргия, – брезгливо продолжил старец. – Правильно вас решили кастрировать. Чего побледнел? Это не больно. Иди.

Инспектор первого класса Хай вышел из старого дворца на ватных ногах. Поглядел в высокое небо тоскливым взглядом. Там, гонимое невидимыми ветрами, легко плыло за горизонт легкое облачко. Совсем как мечты и надежды инспектора Хая. Кастрация и дальнейшее продвижение по службе. Противоположный вариант – в бунтовщики. Остаться мужчиной, но бедным и ненадолго. С бунтовщиками империя научилась управляться за прошедшие века быстро и безжалостно, единственное исключение – Семь Непобедимых, исчезли, словно и не было их…

«Отодрать на прощанье всех! – с ненавистью решил инспектор Хай. И юного мастера Пинга – в первую очередь! А потом – пусть хоть в женщину превращают! Власть – превыше всего!»

–=-

Цзиньхуань тяжело дымил на горизонте. Прямо через поле к двум путникам на тракте скакал отряд степняков. Ки Шо бросил на них лишь один взгляд, и передние конники полетели в высокую пшеницу, остальные бешено закружили в поисках невидимого противника. Ки Шо поискал взглядом, где бы присесть. Он устал, от бега гудели ноги и горело в груди. Но никаких площадок для отдыха у тракта не обнаружилось – слишком близко от города. Здесь путники еще полны сил, еще бодро шагают среди полей пшеницы и проса. А вот Ки Шо умотался так, что ноги не идут. Жалкое слабое тело.

«Не плачь, Утка Ки Шо, – одернул себя мальчик. – Ты вышел из Цзиньхуаня, вышел сам и здоровым, а много сильных и тренированных остались лежать на улочках приветливого города. И девушку спас. Ты герой».

Ки Шо кое-как сошел с тракта, уселся прямо на краю обработанного поля и со вздохом признался себе, что девушку он не совсем спас, скорее она его. Именно незнакомка в одеяниях цвета индиго тащила его под руку чуть ли не весь путь, не он ее. И цепкость ее пальцев Ки Шо оценил сполна.

– Чего сел? – глухо сказала из-под покрывала девушка. – Надо спешить.

– Я устал, – признался Ки Шо. – От конников не убегу, пока не отдохну.

Его скрытую иронию спасенная не оценила, чем немного разочаровала Ки Шо. Просто молча сошла с тракта, прошла мимо Ки Шо, постояла спиной к нему. Не спеша откинула покрывало. И резко развернулась.

Волшебная красота ее лица, яркая и пронзительная, ударила Ки Шо подобно тяжелой стреле прямо в сердце… должна была ударить. Но Ки Шо, во-первых, догадался, что должно произойти. Он сам сделал бы так же, если б поставил целью кого-то сразить красотой. Во-вторых, этот прием по разжиганию огня мужской ярости хорошо описал мастер Чон Понг в своем учебнике для юных любовников. Видимо, сам когда-то у девочек подсмотрел. И еще…

– Как звать тебя, девочка? – миролюбиво поинтересовался Ки Шо.

– Для тебя – прекрасная госпожа, кастрат!

– Не прекрасная.

– Что?

– Не прекрасная, – вежливо повторил Ки Шо. – Твоя красота – искусственная. Вопросительный изгиб бровей сделан аккуратно, но все равно заметно, на самом деле от природы брови у тебя почти сросшиеся. Подчерненные ресницы немножко увеличивают размер глаз. И губы поражают свежестью и сочностью не от природы, а от очень хорошей губной краски для богатых горожанок. И скулы ты чем-то оттенила. У тебя симпатичное, но самое обыкновенное лицо: сросшиеся нахмуренные бровки и сердито поджатые губы. У нас в деревне таких девочек дразнили «злючка-вонючка».

– Не вонючка!

Ки Шо невольно улыбнулся. Где столица и где глухая горная деревня? А детские дразнилки одинаковы, вон как вскинулась!

Степняки на далеком поле перестали кружиться на одном месте и снова обратили свое внимание на двух путников на пустынном тракте. И снова не смогли приблизиться – Ки Шо без изысков дернул невидимой рукой лошадей за ноги, чем их страшно перепугал. На поле снова воцарился хаос.

– Вставай, – с тихой угрозой сказала девушка. – Я спешу.

– Иди, – подумав, разрешил Ки Шо. – Снимаю с тебя свою защиту и покровительство.

В следующий момент Ки Шо оказался вздернут вверх, и в его ребра чувствительно ткнулся кинжал.

– Я – племянница главного советника императора! – зло прошипела девушка. – Любимая! И ты пойдешь за мной, кастрат! Мне нужны слуги! Носить воду, мыть ноги, угождать! Кастрат!

Ки Шо не обиделся. Зачем обижаться, если это правда? Ки Шо не был кастратом, но то физически, а на самом деле… наверное, есть что-то глубоко неправильное в изучении косметических хитростей девушки, когда любой другой мужчина на его месте ошалел бы от женской красоты, не так ли? Ки Шо давно уже примирился с тем, что не испытывает жара мужской ярости. Даже когда ночью он лапал аппетитную дочку знатного рисоторговца Пы Си, он просто хотел узнать, что чувствуют в такие моменты мужчины. Ну, узнал. Мягкая, теплая, и ничего более. Но девочки – они же все такие, не так ли? И что действительно могло привлечь Ки Шо теперь в девочках, так это ласковое, нежное к нему отношение, вовсе не мягкие выпуклости. А это не совсем мужское поведение.

Оглушительная затрещина вернула Ки Шо в реальный мир. Слезы невольно брызнули из его глаз. Почему, ну почему никто его не любит, даже не хочет с ним дружить⁈ Вот и эта племянница – он же ее спас? Где хотя бы благодарность?

Не видела, понял в следующий момент Ки Шо. Девушка просто не видела, как он расправлялся со степняками! Это для Ки Шо во внутреннем мире без разницы, далеко степняки или близко, а на самом деле конники были еле видны в пшеничном поле, и не разобрать на таком расстоянии, что там с ними происходит. А у Южных ворот Ки Шо вообще бил через стены, его невидимой руке камень не помеха.

Бамс! От очередной затрещины у Ки Шо слегка зашумело в голове. А тяжела ручка любимой племянницы главного советника! Все детство, наверно, на слугах тренировалась! Ки Шо попробовал соскользнуть в транс и проучить драчунью во внутреннем мире – и не смог. Он все еще плохо контролировал свои силы, и оторвать девушке голову за обычный подзатыльник – все же слишком сурово, вот его дар и не проснулся. Только смертельная опасность, с грустью осознал он. А так – будут всю жизнь об него ноги вытирать, лупить, и ничего не поделаешь.

– Я понял, понял! – торопливо пробормотал он. – Следую за тобой, прекрасная госпожа!

Тут же прилетела еще одна оплеуха – почему-то на этот раз племянница главного советника прекрасно поняла иронию, скрытую в слове «прекрасная».

Он кое-как брел на усталых ногах вслед за обозленной девушкой, думал, горевал о собственной судьбе… и незаметно соскользнул в транс – впервые это получилось во время ходьбы. Соскользнул, удивился, обрадовался – а потом, раз уж так вышло, отправился на поиски нужного человека. Того, кто всегда охотно отвечал на его вопросы.

Ичи обнаружился на берегу заводи, валялся себе на песке, блаженно почесывал обнаженный живот да лениво поглядывал на удочку возле его ног. К своему огромному удивлению, Ки Шо легко узнал окрестности родной деревни. Именно из этой заводи он отправился в плавание в огромный внешний мир.

– Давненько не виделись, – заметил Ичи. – Я ждал тебя раньше. Обиделся?

– Нет, просто дела навалились, – неловко пробормотал Ки ШО. – То убивают меня, то убегаю, то сам убиваю… и еще я обиделся. Ты бросил меня. А я считал тебя своим другом.

– Хотел взять с собой, – просто сказал Ичи. – Нельзя. Твой дар уникален. Он – только твой. Если б остался рядом со мной – стал бы таким же, как я. Ты же маленький, наивный, легко поддаешься управлению и охотно подражаешь кумирам. Пытаешься стать тем, кем по рождению стать не способен. Вспомни свою книгу о Семи Непобедимых, сколько горя и проблем она тебе принесла, а? А это всего лишь книга. Тебе вообще нельзя находиться рядом с авторитетами. Твоя сила – в одиночестве. Только так ты станешь настоящим Ки Шо.

– Да, но одиночество – это так трудно, – пробормотал Ки Шо в смятении. – За что мне такое наказание?

– За силу, малыш. Обретение себя – всегда путь в одиночестве, для любого человека. Легко жить только в стаде. Вот твои вредные мальчишки в деревне – они же все одинаковы, как противные маленькие поросята. А ты – Ки Шо.

Ки Шо вспомнил и невольно улыбнулся. Языкастый Ичи очень метко прошелся по его давним недругам!

– Кстати, деревня, – легко сказал Ичи. – Если вдруг…

– А как ты оказался в моей деревне? – вырвалось у Ки Шо.

– Кстати, деревня, – терпеливо повторил Ичи. – Если вдруг появится желание повидать маму – не ищи ее здесь. Я не нашел. Ни ее, ни твоей деревни. Тебя здесь никто не знает, малыш. Ты точно отсюда родом?

– Откуда же еще? – пробормотал ошарашенный Ки Шо. – Где еще может родиться такой дурачок, как не в Лусоре? И я прекрасно помню место, слева от заводи скала, мальчишки любили с нее нырять…

– Верно, – согласился задумчиво Ичи. – Твоя мама – еще более удивительная женщина, чем я предполагал, еще сильнее хочу ее увидеть… Спрашивай, малыш. Ты же искал меня, чтоб спросить.

– Мой дар – он такой странный! – пожаловался Ки Шо. – Когда смертельная опасность – легко расправляюсь с мастерами рукопашного боя, гоняю степняков. Но сейчас меня бьет обычная девчонка! Почему так, Ичи?

– А, это… Это из-за твоей книги, малыш.

Ки Шо так растерялся, что чуть не выпал из транса.

– Ты – демон, – мягко сказал Ичи. – Тот, кто убивает людей движением пальца. А Семь Непобедимых – они как раз людей защищали, понимаешь? Но ты же все детство мечтал стать таким, как они? Ну и вот. Теперь у тебя в голове каша. А если б еще и с меня стал брать пример – вообще свихнулся бы.

– И что теперь делать? – беспомощно спросил Ки Шо. – Меня так и будут бить всю жизнь? И легко смогут зарезать ударом со спины, да?

– Выкинь книгу, – легко сказал Ичи. – Твои проблемы – в голове, больше нигде.

– Ни за что!

– Тогда ищи свой путь, – серьезно посоветовал Ичи. – Свой, только свой, понимаешь? Не мой, не Семи Непобедимых.

– Кажется, да, начинаю понимать…

– Ну тогда пока, – бросил наставник и легко поднялся на ноги. – У меня тут гости, вроде как бить хотят. У тебя, кстати, тоже. Если правильно вижу, армейский корпус, ближе к обеду встретитесь…

– Ичи, ты ведь и Семерых Непобедимых тоже бросил? – вдруг спросил Ки Шо, движимый внезапным озарением. – Чтоб они шли только своим Путем?

Ичи рассмеялся, кивнул… и исчез.

И Ки Шо снова осознал себя бредущим по тракту вслед за целеустремленной фигурой девушки.

– Шевелись, кастрат! – бросила она, не оборачиваясь.

Ки Шо пристально посмотрел ей в спину. Худощавая, тренированная, кисти цепкие, плечи сильные, с трудностями справляется сама… значит, проблемы только в голове?

– Я устал, не прекрасная и не госпожа.

– Что⁈

Ки Шо легко соскользнул в транс. Полюбовался во внутреннем мире искаженным яростью лицом девушки, потом перехватил ее руку, отступил на шаг, потянул на себя и вверх, затем по широкой дуге вниз с подворотом кисти…

Что-то хрустнуло, девушка смешно взбрыкнула ногами, ударилась лицом в утоптанную щебенку тракта, перевернулась, чуть не сломав себе шею, на спину и тихо завыла от боли в поврежденной руке:

– Идиот! Чуть не поломал!

– Доломать? – вежливо уточнил Ки Шо.

Девушка осеклась. Села и угрюмо зыркнула из-под разбитых бровей.

– Как ты меня победил? Как? Я не успела заметить!

– Раздевайся, – вместо ответа сказал Ки Шо.

Глаза девушки разом стали вдвое больше.