Текст книги "Спасение Веракко (ЛП)"
Автор книги: Виктория Эвелин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
Лили перевела взгляд на реку внизу и сглотнула. Там были пороги. Она крикнула:
– Алекс, посмотри на меня! – Алекс всё ещё искала глазами, за что можно ухватиться. – Алекс! – Лили крикнула ещё громче, чтобы привлечь её внимание. – Ты должна меня внимательно слушать.
Алекс кивнула, и из её карих глаз потекли слёзы.
Лили пыталась говорить ровным и спокойным голосом, но её голос дрожал:
– Мы сейчас упадём в реку. Другого выхода нет.
Алекс всхлипнула, но продолжала слушать.
– Когда мы окажемся в воде, нужно перевернуться на спину и плыть, – сказала Лили, чувствуя, как земля под ними проседает всё сильнее.
– Не пытайся стоять или плыть! Если уйдёшь под воду, постарайся держаться на спине, пока снова не всплывёшь! Я не отпущу тебя! Не… – Лили не успела договорить, как земля под ними обрушилась, и они полетели вниз.
После удара о воду всё стало размытым. Леденящие пороги затянули их и закрутили в водовороте. Лили каким-то чудом держала Алекс за руку дольше, чем она думала, что сможет, но потом их резко ударило о валун, и Алекс вырвалась из её хватки. Лили ощутила внезапную лёгкость на плече и поняла, что потеряла свой рюкзак. Она подавила желание плыть вверх и перевернулась, чтобы держаться на плаву. В какой-то момент ей удалось вдохнуть, но затем её снова затянуло под воду. Каждый раз, когда она всплывала, она пыталась повернуть голову, чтобы увидеть Алекс.
Наконец, она заметила её чуть выше по течению, плывущей на спине. Лили почувствовала облегчение и вскрикнула, но тут же снова оказалась под водой. Когда она снова всплыла, она заметила большое упавшее дерево, выступающее из реки примерно в полумиле ниже по течению, сразу за относительно спокойным участком.
Каждый раз, когда её лицо появлялось над водой, она кричала и указывала на дерево, надеясь, что Алекс поймёт. Когда сильное течение немного ослабло, она перевернулась на живот и поплыла через поток, пытаясь попасть к дереву. Оглянувшись, она увидела, что Алекс тоже плывёт в том же направлении. Может быть, они всё-таки выживут.
Когда дерево стало ближе, и течение снова усилилось, она приготовилась к удару. Первым делом она ударилась ногами, почувствовав боль в лодыжках и голенях. Вместо того чтобы зацепиться за ствол, её потащило под него. Она взмахивала руками, пытаясь ухватиться за что-то, прежде чем её унесёт течением, и смогла ухватиться за молодой побег. Потянув за него, она всплыла и потом выбралась на сеть веток, прилипших к стволу.
Она успела повернуть голову, чтобы увидеть, как Алекс плывёт к ней.
– Хватайся за что можешь! – закричала она, перекрикивая шум порогов.
У Лили сердце ушло в пятки, когда она поняла, что Алекс не успела заплыть достаточно далеко, чтобы добраться до дерева. Она поползла по стволу, невзирая на острые обломки веток, которые резали её внутреннюю сторону бёдер. Единственное, о чём она могла думать, – это ужас в глазах Алекс. Когда Лили добралась до самого края, она вытянула руку как можно дальше. Алекс пиналась и извивалась, пытаясь приблизиться, но это не помогало.
Ветвь затрещала у основания. Лили наклонилась ещё дальше, стремясь ухватиться за ветвь, но она оказалась чуть-чуть дальше пределов досягаемости. Она увидела момент, когда Алекс всё поняла. Её глаза стали твёрдыми, как в первый вечер на границе леса. Перед тем, как ветка сломалась окончательно, Алекс перекатилась на спину.
– Нет! – крик Лили перекрыл рёв реки, когда волосы Алекс исчезли под волной.
Глава 2
Прошла неделя.
Веракко пробегал взглядом по множеству экранов перед собой, не веря своим глазам. Он знал о мятежниках и их плане похищать и экспериментировать на людях. Он даже слышал рассказы об их предательстве из первых уст, от самих людей, но в нём жила небольшая надежда, что ни один член их якобы продвинутого общества не опустится до такой низости, чтобы заключать в клетки разумных существ
Вот, прямо перед его глазами, неопровержимые доказательства того, что его народ ничем не лучше других. На его экране транслировались кадры с несчастными человеческими женщинами и одним мужчиной из пяти различным установкам по всей Клекании.
– Черт, – прохрипел Лука за его спиной.
Веракко бросил сочувственный взгляд через плечо на яростного мужчину и заметил, что его лицо побледнело, а в глазах мелькали вспышки гнева.
Было ли раздражение в его глазах направлено на самого себя или на свою супругу, Элис? Лука и Элис были заключены в другой тюрьме, идентичной той, что отображалась на экранах. Они и небольшая группа женщин – две из которых все еще числились пропавшими без вести – сбежали чуть более двух недель назад.
Можно сказать, что Лука подвергся худшему обращению, будучи заключенным. Его избивали и накачивали наркотиками, но, по мере того как Веракко изучал Луку, он чувствовал, что этот мужчина не заботило то, что с ним произошло. Яркие синие метки спаривания, всего второй раз появившиеся у клеканийца за столетия, покрывали запястья и руки большого мужчины, и пока Лука переводил взгляд с кадров на экране на выход из маленькой каюты, где они находились, он продолжал задумчиво тереть свои метки пальцами.
Веракко вернулся к делу и попытался избавиться от нежелательных вспышек любопытства, терзающих его разум. Нельзя отвлекаться и мечтать о том, что когда-нибудь и он найдет свою пару.
Его проворные пальцы быстро скользили по голографической панели управления справа. Почти готово.
К его облегчению, в каждой из тюрем было всего два или три охранника. За последние несколько минут Веракко как можно тише запер их. Большинство было легко запереть, пока они сидели в контрольной комнате и не слышали звука запирающихся дверей. Но другие бродили по коридорам. Он заманил их в пустые камеры, транслируя звук статического шума. Когда охранники подошли выяснить причину неисправности, он запер их за дверью. Остался только один охранник.
Клыки Веракко пульсировали от злости. Последний охранник сейчас находился в комнате с женщиной. Она была привязана к стулу, обращена лицом в другую сторону камеры, а он сидел на табурете рядом с ней. На данный момент они только разговаривали, но только Богиня знала, что планировал этот отвратительный мужчина.
Идея королевы освободить заключённых людей была, мягко говоря, недоработанной. Удалённое открытие выходов из тюрьмы и выпуск людей в дикую природу, не имеющих понятия, как выжить, казалось идиотским на первый взгляд. Но альтернативы были хуже. Мятежники, известные также как PRIC, еще не знали, что их раскрыли.
Если бы королева и её армия стали пытаться найти каждый тайный объект, информация могла бы быстро дойти до мятежников, и они смогли бы уничтожить улики – в частности, самих людей – до того, как их разоблачили бы как предателей.
Стратегия, которую они выбрали, чтобы освободить этих людей, вызывала больше разочарование, чем надежду, но они не могли оставить их взаперти. Веракко содрогнулся, думая о том, что могли уже сделать с этими пленниками. Кровь в нём закипала от злости, ведь он не мог найти способ выяснить местоположение всех этих тюрем.
– Я почти готов впустить Элис, – сказал Веракко, активировав тревогу в конце коридора и наблюдая, как последний из охранников вышел, чтобы всё проверить. Когда охранник ушёл на безопасное расстояние, в неиспользуемый коридор, Веракко запер единственный выход и оглядел свою работу. Многие из пойманных охранников колотили в свои двери, а некоторые из них, находившиеся в контрольных комнатах, даже не заметили, что их заперли. За его спиной не было слышно никаких движений, так что он повторил: – Тебе нужно привести сюда Элис.
Нахмуренный взгляд Луки совпал с его собственным. Он ничего не сказал. Было ясно, что Лука крайне недоволен присутствием Элис здесь, но убедительная женщина явно имела сильное влияние на этого упрямого мужчину.
Если бы у меня была пара, я бы никогда не позволил ей быть так близко к опасности. Никогда.
Когда Лука всё ещё не пошёл за Элис, Веракко задумался, стоит ли попытаться повлиять на мужчину. Обычно попытки воздействия считались недопустимыми, но в этой ситуации небольшой толчок не выглядел бы слишком жестоким. Правда, было непонятно, примет ли разум Луки это воздействие. Умение его народа, Свадет, влиять на мысли других людей было уникальным и, как и многие уникальные вещи, часто пугало тех, кто не понимал этот процесс.
Веракко отбросил эту идею. Хотя Лука был рассеян и, вероятно, напряжён, что идеально подходило для успешного воздействия, было бы… нехорошо, если бы Лука понял, что Веракко пытался это сделать.
– Я готов. Позови её. Ей нужно поговорить с женщинами и объяснить, как сбежать.
Крики снаружи заставили обоих резко повернуть головы к выходу. Лука бросил встревоженный взгляд на экраны, затем на дверь.
– Беги! – крикнул Веракко, инстинктивно добавив немного влияния в команду, но Лука уже выбежал из маленькой каюты.
Тревога сжала ему горло, когда он начал получать доступ к системе связи в первом объекте. Сколько у меня времени? Эхо ударов кулаками и болезненных криков раздавалось из дверного проёма, и Веракко напрягся. Не было времени говорить с каждым человеком индивидуально, как они планировали.
Кто-то или что-то ударилось о стену здания с громким стуком, как раз когда Веракко сосредоточился на задаче.
Первоначально они планировали, что Элис будет говорить с людьми, потому что голос и лексика Веракко казались слишком инопланетными и, следовательно, ненадежными, чтобы довериться. Плюс, не было гарантии, что всем людям установили переводчики языка. Если когда-либо и был момент использовать его дар, то это был он. Он быстро настроил системы связи, чтобы соединить их, и потратил драгоценные минуты, чтобы убедиться, что звук будет идти только из динамиков в камерах людей.
Громкий рёв снаружи сопровождался резким треском.
– У них перчатки Юло! – крикнул мужчина снаружи.
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, приказывая своему разуму сосредоточиться.
– Привет, люди. Я ваш друг. – Вспышка раздражения пронзила его, когда почти все двадцать заключённых вздрогнули или подпрыгнули при его словах.
Он постарался, чтобы спокойствие просочилось в его голос, когда он давил своей силой.
– Слушайте. Через мгновение ваши двери откроются. Вам нужно будет бежать.
– Найдите винтовую лестницу и бегите на верхний этаж, затем выходите через парадные двери, – сказал он. – Оказавшись снаружи, вам нужно будет уйти как можно дальше отсюда. Постарайтесь найти город и привлечь к себе как можно больше внимания. Скажите, что хотите поговорить с королевой Треманты.
Раздавшийся громкий, полный боли рёв потряс здание. Это могло означать только одно: Элис могла быть в опасности. Он понял, что ему нужно ей помочь.
– Двери открыты. Уходите немедленно! – командовал он, вложив всю свою силу в приказ.
Он с замиранием сердца наблюдал, как заключённые встали и подошли к открывающимся дверям своих камер. Веракко резко повернулся, бросился к двери, рывком открыл её и обнажил зубы. Почувствовав жжение в верхнем нёбе от ядовитого яда, он бросил последний взгляд на экраны, затем бесшумно растворился в ночи.
Он сумел остаться незамеченным, оценивая обстановку, держась в тенях вокруг здания. Его вторичное веко закрылось, скрыв его светящиеся глаза. Один из Стриги летал под густым пологом леса, готовясь выстрелить из крайне нелегальной Юло-перчатки. Двое других крылатых Стриги сражались с Лукой и Кадионом.
Трое против троих? Да ну, пустяки, – Веракко тихо усмехнулся и, двигаясь бесшумно, занял позицию позади одного из Стриги, который целился в Луку.
Стриги были известны тем, что их трудно убить из-за их смертоносных крыльев и способности улетать из зоны досягаемости. Однако их крылья были не только их главной силой, но и слабостью: огромный размах крыльев создавал «слепые зоны» в бою, а неспособность согнуть крылья за спину делала их особенно уязвимыми сзади.
Стриги застыл, почувствовав Веракко у себя за спиной, но было уже слишком поздно. Одной рукой Веракко схватил его за подбородок, а другой наклонил его голову вниз, пока не услышал отвратительный хруст.
Лука бросил взгляд через плечо на Веракко и быстро кивнул, затем бросился в темный лес, где, вероятно, несколько минут назад находилась Элис.
Веракко следил за двумя оставшимися Стриги, которые теперь кружили над головой. Он поднял безжизненное тело того самого Стриги, которому только что сломал шею, чтобы защитить себя и Кадиона от выстрелов из Юло-перчатки.
– Они выбрались? – прохрипел Кадион, пытаясь снять Юло-перчатку с безжизненной руки Стриги.
Разочарование заставило клыки Веракко заныть, и он скривился.
– Я сделал всё, что мог в данных обстоятельствах, – сказал он.
Луч зелёного света пронзил крыло мёртвого Стриги и просвистел мимо уха Веракко. Резкий запах палёных перьев, смешанный с запахом луж крови у их ног, проник в его ноздри.
– Каков план, генерал? – спросил он.
Кадион закончил застёгивать перчатку и бросил на Веракко кривую, усмешку с ямочками.
– Мой план – пострелять.
– Как элегантно, – Веракко закатил глаза и приготовился отбросить крылатого Стриги в сторону. – Подведи их поближе, а дальше я сам справлюсь.
В один момент мальчишеская улыбка Кадиона исчезла, уступив место холодной, суровой отрешённости, за которую этого парня знали в бою. Резкая перемена в его поведении даже заставила Веракко захотеть отодвинуться подальше.
Кадион присел, и струйки крови стекали по его лицу из глубокого пореза на голове.
– Наша цель – обезвредить, а не убить, так что держи свои укусы при себе, если только мы не находимся на грани смерти.
– Понял, – ответил Верракко.
Кадион кивнул, и Верракко, собрав все свои силы, бросил труп Стриги в воздух, что повергло их противников в шок, достаточный для того, чтобы перчатка Юло могла нанести им урон.
Однако эти самцы были умнее остальных. Они предпочли держаться в воздухе, а не сражаться на земле, как это делали их мертвые собратья. Верракко осмотрел окрестности, в поисках отыскать любого способа атаковать или задержать врагов. Если он сможет дать женщинам достаточно времени для бегства, помешав этим Стриги добраться до контрольного центра внутри кабины, то хотя бы эта ночь не пройдёт впустую.
Из его горла вырвался яростный шипящий рёв. Вокруг не было ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия, и никакой возможности добраться до нападавших, если только не залезть на дерево и не прыгнуть. Было много причин, по которым эта идея не сработала бы. Как же ему сейчас не хватало теневого копья.
Внезапно самцы разлетелись в разные стороны. Верракко следил за Стриги, зависшим над ним. Когда тот открыл огонь, Верракко метнулся в тень близлежащей рощи. Он почувствовал, как луч перчатки Юло прорезал его бедро, но сумел сдержать крик. Он пополз по тёмной земле, позволяя своей коже стать еще темнее, чтобы замаскироваться.
Стрельба прекратилась, и он выглянул на поляну. К его ужасу, третий самец, притаившийся в лесу, теперь тихо подкрадывался к Кадиону, держа в руках длинный меч. Неужели он не участвовал в бою раньше, потому что у него не было перчатки Юло?
Самец крепко сжал рукоять, и ярость наполнила Верракко из-за такого бесчестного поступка. Жгучий яд в его клыках жаждал быть выпущенным. Бросив быстрый взгляд вверх, он увидел, что Стриги ринулся к Кадиону, пытаясь отвлечь его.
Верракко бросился к нападающему, который находился за спиной Кадиона, стараясь передвигаться бесшумно. Когда он оказался всего в нескольких футах, крупный Стриги развернулся и неуклюже ударил мечом, затем попытался сбить Верракко с ног своим крылом.
Верракко увернулся и перекатился, затем вскочил и зажал левое крыло самца между предплечьем и грудной клеткой. Другой рукой он ухватился за толстую, но полую кость, которая тянулась от плеча к верхушке крыла, и резко потянул её вниз, переломив кость пополам.
Самец заорал и стал размахивать мечом, пытаясь достать Верракко. Тот увернулся и принял боевую стойку. Верракко тихо засмеялся, прошив ему.
– Теперь ты не можешь улететь, верно?
Стриги был крупнее остальных и имел яростный, слегка пустой взгляд чрезмерно рвущегося в бой воина. Того, кто бросается в битву, не думая о чести или преданности, только ради того, чтобы убивать и доказывать свою силу. Глаза самца скользнули к боку Верракко, где кровь всё ещё лилась из открытой раны на бедре. Если они не победят в этом бою, и он продолжит так напрягаться, он знал, что может потерять сознание от кровопотери. Верракко расслабил конечности и начал раскачиваться слева направо, привлекая взгляд самца.
– Твоё крыло сломано, но ты всё ещё можешь попытаться на меня наброситься, чтобы испытать свой счастливый шанс
Верракко заметил, как действие внушения начало работать. Глаза самца замерцали, сузились. Уголок его рта слегка приподнялся, словно ему пришла в голову отличная идея о том, как избавиться от Верракко.
Бедный дурак не имел понятия, что его ждёт. Верракко схватился за рану, как бы показывая слабость, чтобы усилить эффект внушения. Как и ожидалось, самец издал громкий рёв и ринулся к нему.
Когда между ними оставался всего один фут, а на лице противника застыло выражение уверенности, Верракко увернулся, хватая Стриги за руку, в которой он держал меч. До того, как тот успел опомниться, Верракко вонзил клыки в плоть чуть ниже локтя и ввел несколько капель яда.
Он отступил, наблюдая, как массивный самец задрожал и опустился на колени, глаза широко раскрыты от ужаса. Верракко присел перед ним, положил палец на грудь и смотрел, как самец наклоняется вперед, а затем падает на землю.
– Ты собирался ударить его в спину, как трус. Теперь ты умрешь, как трус.
Из горла Стриги вырвался булькающий звук, и его глаза помутнели. Верракко стиснул челюсти. Черт. Он заслуживал смерти, но в отличие от некоторых своих соплеменников, Верракко не наслаждался страданиями своих жертв.
По лицу самца скатилась одинокая слеза. Его конечности дрожали, будто он изо всех сил пытался их поднять. Верракко больше не мог смотреть на это.
Наклонившись на долю, он прошептал:
– Усни. И не испытывай боли.
В тот же миг напряжение покинуло тело самца, его веки стали тяжелыми. Жажда крови, которую Верракко чувствовал мгновение назад, угасла вместе с жизнью в глазах Стриги, и, как всегда, внутри возникло небольшое чувство сожаления. Его мать была бы в ужасе, если бы увидела, как он проявил такую малую милость.
Басистый голос разнесся по поляне:
– Нам нужно оставить одного из них в живых для допроса.
Прежде чем Верракко смог прийти в себя и вновь окунуться в бой, удар молнии с силой обрушился ему на затылок, и все вокруг погрузилось во тьму.
***
Осколки льда хлестали по лицу Верракко, приводя его в чувство. Его голова дико пульсировала, но тело казалось невесомым. Он взглянул вниз и застыл. Страх пронесся по его венам, растворив всю боль, заменив ее ужасом. Один из Стриги держал его за руки и летел, его крылья рассекали холодный воздух вокруг них.
Быть так высоко – худший кошмар Верракко, воплощенный в реальность. Его сердце бешено стучало в груди, а дыхание стало неглубоким.
Ему нужно было найти способ спуститься. Сейчас же.
Закрыв глаза, он постарался успокоиться, как он всегда делал, когда приходилось иметь дело с высотой. Ты не боишься высоты, ты боишься падения и земли. Все, что тебе нужно, – это приблизиться к земле.
Под ним находился лес Сауэн. Скорее всего. Он не мог быть без сознания так долго.
Он уставился на Стриги, который его держал. На лице самца были видны порезы и свежие синяки, а постоянная гримаса боли была словно высечена в его выражении. Как можно заставить его подчиниться? О чем он уже мог думать? Коммуникатор, закрепленный на его левом бицепсе, привлек внимание Верракко. Он взглянул на свой собственный бицепс и обнаружил, что его коммуникатор исчез. Черт!
Когда они пролетали через особенно плотное низкое облако, осколки льда снова ужалили их кожу. Самец тихо выругался, и Верракко получил свой ответ.
– Было бы намного легче лететь ниже. Вне зоны этих облаков, – Верракко говорил тихо, но достаточно громко, чтобы его можно было услышать.
Не глядя на Верракко, самец внезапно осмотрел землю, в поиске любых признаков жизни.
Верракко вновь попытался повлиять на него.
– Внизу только деревья. Никто не заметит, если ты не последуешь приказу.
Самец снизился, выходя из облаков и спускаясь к более теплому воздуху. Он выровнял полет, скользя на несколько сотен футов над лесом.
Все еще слишком высоко.
– От лишнего веса у тебя устали крылья. Возможно, тебе стоит найти место, чтобы немного отдохнуть.
Самец опустился, и до верхушек деревьев оставалось всего несколько футов, но затем он нахмурился и покачал головой. Подчинение не сработало. Верракко снова взглянул вниз, и его внутренности скрутились. Он мог выжить при падении с такой высоты, но… боль. Воспоминания о трещинах в костях и конечностях, согнутых под странными углами, нахлынули на него.
Еще одна попытка.
– У тебя пересохло в горле. Впереди есть река. Идеальное место, чтобы утолить жажду.
Глаза самца прищурились, глядя на реку, но затем расширились, и Верракко понял, что влияние полностью исчезло.
Собрав все силы, которые у него оставались, Верракко поднял ноги и обернул их вокруг одного из больших крыльев самца. Они резко наклонились, закручиваясь и падая в густые деревья внизу. Самец хлопал крыльями, но не мог сбросить плотный захват ног Верракко, одновременно держа его за руки. Освободив одну руку, Верракко попытался вытащить коммуникатор, но устройство выскользнуло из его пальцев и упало в бурную реку внизу. Верракко выругался и ухватился за предплечья самца, резко двигаясь вперед и щелкая зубами, пытаясь добраться до любого кусочка плоти.
Он смог ввести несколько последних капель яда, когда его клыки скользнули по верхней части руки самца. Это могло не убить Стриги, но нанесло бы вред.
Самец взглянул на свою сочащуюся рану, ошеломленный. Как и ожидал Верракко, самец наконец отпустил его.
На мгновение Верракко завис в воздухе. Затем он начал падать. Он попытался расслабить тело, зная, что напряжение только усилит повреждения. Темно-синее небо исчезло за мгновение до того, как его плечо врезалось в ветку, и перед глазами заплясали звезды.
Он пытался ухватиться за небольшие палочки и сучки, которые разрывали его кожу, но каждый раз, когда он замечал подходящую ветку или молодое деревце в темноте, было уже слишком поздно. Деревья продолжали наносить урон его телу, пока одна особенно густая низко нависающая ветка не ударила его по голове. Его зрение затуманилось. Под ним чувствовалась мягкая земля. Он больше не падал. Когда мир снова погрузился во тьму, он вспомнил, как лежал в канаве в похожем положении. Сломанный и задающийся вопросом, найдет ли его хоть кто-нибудь когда-нибудь.
Глава 3
Розовый сок из плода, который Лили надкусила, брызнул на ее тусклую, но все еще белую рубашку, и она стиснула зубы. Уже? Только сегодня днем она потратила драгоценные часы, чтобы постирать и высушить одежду. Зачем она вообще старалась?
Лили уже около недели брела одна через этот инопланетный лес, и это все больше утомляло ее. Постоянное чувство голода и жажды, бесконечные укусы насекомых и постоянное состояние тревоги – все что она никогда не любила на Земле, а теперь просто ненавидела. В довершение всего, она потеряла уже целых добрых десять фунтов в весе, хотя она и так была стройной.
Бросив небольшой плод в свою сумку, сплетенную из травы, Лили бросила сердитый взгляд на мерцающее пламя своего яркого костра, который больше не был спрятан в яме, и задумалась. Небольшая поляна, которую она нашла два дня назад, была одним из самых комфортных мест, где она останавливалась во время поисков Алекса. Кусочек мягкой земли, покрытой мхом, был в шаговой доступности от реки и защищен деревьями с трех сторон. Она сожалела, что ей придется покинуть это место, но завтра ей нужно будет снова спускаться по реке.
После того, как они с Алексом разделились, она с трудом добралась до берега, а затем побежала вдоль берега изо всех сил. Она бежала, пока ее ноги не отказали, но не нашла ни малейшего следа Алекс. Она даже не нашла никаких припасов, которые могли бы быть выброшены из потерянной сумки в реке. А сильный дождь пять дней назад затопил всю территорию, вынудив Лили укрыться подняться выше. Любые улики, связанные с Алекс, или ее потерянные припасы из потерянной сумки, могли быть смыты еще дальше вниз по течению.
Звуки насекомых, которых она так и не смогла обнаружить, несмотря на все усилия, наполняли ее уши. Она обхватила себя за талию и нахмурилась. Как бы она хотела, чтобы сейчас здесь была Алекс. Маленькая улыбка пробежала по ее губам. Эта женщина была достаточно разговорчивой, чтобы заглушить шум насекомых. Алекс всегда с этим умело справлялась. Лили не понимала, насколько ее подруга поднимала ей настроение. Теперь она задумывалась, разговаривала ли Алекс действительно так много, или она болтала без перерыва, потому что понимала, что Лили в этом нуждалась, пытаясь побороть навязчивое чувству ответственности, которое она всегда испытывала. В любом случае, одиночество изматывало Лили.
Зачем она сказала Алекс идти дальше? Она должна была сказать ей оставаться на месте! Нет, возразила Лили. Что, если бы я не справилась? Было бы эгоистично заставлять Алекс ждать.
Поковыряв ногти, теперь лишенные яркого розового лака, который она нанесла всего за несколько дней до похищения, Лили еще раз обдумала свой план. В первые несколько дней, когда она осталась одна, Лили действовала неразумно. Она истощало свое тело в погоне за подругой, спала всего несколько часов за ночь и ела лишь то, что находила на своем пути. Если подумать, она должна была бы уже умереть. Отравилась бы случайной едой, которую съела, предварительно не протестировав ее.
Хотя она не умерла, она чувствовала себя очень плохо. Лили не знала, была ли это еда или неочищенная вода, но боли в животе заставили ее остановиться. Дождь оказал ей огромную услугу, сподвигнув ее укрыться, пока не прекратился, и дал ей воду, которая была более-менее безопасна для приемлема, чем вода из реки. Она забралась в темную, пустую расщелину между несколькими валунами на склоне холма и пережила худшую часть своей болезни, молясь, чтобы никакие дикие животные не воспользовались моментом.
Через два дня страданий она наконец собралась с мыслями и решила, что ей нужно действовать умнее, если она собирается узнать, что случилось с ее подругой.
Лили почувствовала, как напряжение в груди нарастает, угрожая взорваться при мысли об Алекс. Она подавила в себе тревогу. Она умная девушка. Она бы добралась до берега и пошла вдоль реки, как мы и планировали. Лили продолжала свой односторонний диалог в голове, единственное, что помогало ей не развалиться. Я найду ее следы совсем скоро; они просто были смыты дождём.
Она решительно подавила голос в глубине своего разума, который спрашивал, осталось ли хоть что-нибудь, что можно было найти.
Громкий треск костра привлёк её внимание, отвлекая её от тревожных мыслей. Она протянула руку к своей куче дров, чтобы подбросить ещё, и чертыхнулась. Она оставила все дрова, которые собрала сегодня, на берегу реки.
Проведя утро, рубя и таская тяжелый груз дров, Лили не смогла устоять перед кристально чистой водой. Она уже достаточно долго была грязной, не так ли? Она заслужила несколько часов отдыха, так что, вместо того, чтобы трудиться, она помыла сама и постирала свою одежду, а затем полежала немного на приятном большом камне. Так она и поступила. Лили выругалась, снова взглянув на своё испачканное пятном рубашку. Совсем недавно она ощущала себя чистой и обновленной, а теперь ей придётся идти обратно к реке в темноте, чтобы добыть дрова для этого чертового костра.
Она поморщилась и встала. Её мышцы, напряжённые после утренней работы, застонали от протеста. Она выхватила палку из костра и подняла пылающий конец перед собой. Здесь, вдоль реки, деревья были тоньше, и две видимых луны (которые были видны с её точки обзора) освещали местность мягким светом. Лили говорила себе, что огонь нужен, чтобы отпугивать животных, но на самом деле он был больше для её собственного комфорта, чем для чего-либо ещё.
Хотя на неё и не напало никакое из животных, которые скрывались поблизости, она слышала, как они наблюдали за ней днем и ночью. Чем дольше она оставалась в этом месте, тем больше она убеждалась, что существа, которые преследовали её, были разумными и просто выжидали, когда она станет слишком слабой или получит травму, чтобы напасть.
Раздался шум в кустах, и Лили резко развернулась, держа факел высоко. Она присела, готовая бежать или сражаться, в зависимости от ситуации. Шорох усилился, и она вглядывалась в темный лес, пытаясь заметить хоть какое-то движение. Она ничего не увидела. Хруст сломанных веток достиг её ушей, и она поняла, что звук доносился не спереди, а сверху.
Какого черта?
Громкий грохот прозвучал над головой. Она нырнула в сторону, скользя по земле и сильно царапая бок, так как её брюки сползли с её тонких бёдер. Вес того, что упало, был настолько велик, что земля под ним задрожала. Она перевернулась на спину и поползла назад, пытаясь удержать в поле зрения тёмную бесформенную массу, которая упала с неба. Она добралась до своего еще горящего факела и была готова бежать, когда из этой кучи раздался глубокий стон.
Лили застыла, её пульс участился, а дыхание стало затруднённым. Звук который прозвучал напоминал человеческий, точнее был похож на стон мужчины. Она колебалась. Её тело чесалось от адреналина, говоря ей бежать, но она осталась на месте. С одной стороны, она не видела ни одного живого человека с тех пор, как потеряла Алекс, и отчаянно хотела помощи. С другой стороны, она не могла знать, был ли это вообще человек. И даже если это был человек, не было гарантии, что он не опасен.
Неужели я настолько отчаялась, что мне теперь уже всё равно?
Лили подавила эту мысль, как только она возникла. Ей может быть всё равно, что будет с ней, но она всё ещё должна была найти следы Алекс. Она не смогла бы продолжить жить, зная, что не сделала всё возможное, чтобы найти свою подругу.
Фигура перед ней оставалась неподвижной. О, черт. Неужели он умер? Она поспешила вперед.
Подойдя ближе, она замедлилась и осмотрела существо. Подняв факел, она разглядела силуэт крупной, мускулистой спины в черной рубашке с длинным рукавом и штанах. Лили сглотнула. Определенно, это мужчина. Легкое движение его спины вверх и вниз подтвердило, что он все еще дышит.
